[pc] Прогулки с бабушкой
Доброго здоровья всем читающим!
Прогулки с бабушкой
Прогулки с бабушкой
Жила-была прекрасная семья. Муж и жена, чуть за 60. Женатый сын, почти 30.
Его дочь, семилетняя девочка. И была еще мама мужа, Клара Николаевна, 85
лет.
Такая вот дружная, интеллигентная, многопоколенная семья.
Правда, от настоящей, старинной многопоколенной семьи ее отличало то, что
все они жили поврозь.
Сын с женой и дочкой жили в Петербурге, а муж и жена - в Москве. Прабабушка
Клара Николаевна тоже жила в Москве, причем в соседнем подъезде, в маленькой
квартире. Так что за ней было очень удобно присматривать - простите мне
такое не совсем уважительное слово, но оно здесь подходит более всего.
Поскольку
прабабушка, слава создателю, не нуждалась в сиделке. Но проследить, как она
пообедала, все ли лекарства приняла, постирать ее белье, убрать в квартире
все-таки надо было.
Уже четыре года эти самые супруги (которых сын и его жена называли <бабушка
и дедушка>) летом снимали дачу и брали к себе внучку на месяц. Почему только
на месяц, а не на все лето? А потому, что они - несмотря на пенсионный
возраст - еще работали и могли полностью посвятить ребенку только свой
отпуск. В
этот месяц они не только гуляли с внучкой, водили ее на речку и все такое -
они еще несколько раз возили девочку в Москву: в цирк, на концерт, в кафе:
Вот такая, можно сказать, семейная идиллия.
Но эта идиллия была нарушена письмом, которое дети (то есть сын и его жена)
получили из Москвы от своих родителей. Получили загодя, аж в феврале.
<Дорогие Костя и Наташа! - говорилось в письме. - Мы уже четыре года берем к
себе Настеньку на месяц, тем самым освобождая вас на время отпуска: вы в это
время ездите отдыхать. Мы очень рады, что смогли вам помочь, да и нам
приятно провести время с нашей любимой девочкой.
Но сейчас мы предлагаем сделать вот что. У нас есть возможность съездить в
Черногорию на три недели, и мы готовы взять с собой Настю. А вы, если вам не
трудно, на это время возьмите к себе вашу бабушку, Настенькину прабабушку,
Клару Николаевну. Лучше всего будет, если вы снимете дачу где-нибудь в
пригороде
- хоть под Сестрорецком, хоть в Комарове, хоть вблизи Царского, возьмете
отпуск и проведете его с Кларой Николаевной. Пару раз съездите с ней в
Петербург,
погуляете по Летнему саду, по Дворцовой, отведете в Эрмитаж, еще в
какой-нибудь музей, угостите обедом в хорошем кафе:>
Сказать, что адресат был изумлен, ошарашен, огорошен, - это ничего не
сказать.
Родителям Настеньки показалось, что их папа и мама (они же свекор и
свекровь) объелись мыла. Или обкурились вредной травой.
Однако надо было что-то отвечать этим ополоумевшим старикам. Получился вот
такой диалог:
- Но ведь нам надо отдохнуть!
- Нам тоже. Годы идут. Нам уже трудновато одновременно пасти Настеньку и
присматривать за бабушкой, ведь мы ее всегда берем на дачу, а в Черногорию
ее
везти нельзя, все-таки ей за 80.
- А может, вам тогда не ехать в Черногорию? Может, лучше опять на даче?
- Да нет, мы уже собрались. Давайте снаряжайте Настю и готовьтесь встретить
бабушку.
- Вы всерьез хотите, чтоб мы отказались от отпуска и пасли прабабку?
- Зачем отказываться? Снимите дачу и отдыхайте на здоровье.
- С прабабушкой? Ей же надо готовить, мыть за ней посуду и вообще смотреть
за ней!
- Но мы ведь тоже будем отдыхать с внучкой! Мы тоже будем для нее готовить,
мыть, стирать. Все время за ней следить, особенно на прогулке. Какая
разница?
Бабушку, слава богу, не надо одевать-раздевать и купать перед сном. Она не
убежит играть без спросу. И не будет клянчить чупа-чупс.
- Не смешно! И вообще, как вы можете сравнивать! Настенька же маленький
ребенок! С маленьким ребенком приятно повозиться. Искупать, ноготки
постричь, носочки
надеть. А мы молодые, нам хочется погулять, отдохнуть, оторваться,
оттянуться! Мы год работали! Мы заслужили отдых!
- А Клара Николаевна - заслуженная старушка. Она сорок восемь лет работала.
С двенадцати лет. В войну, в эвакуацию, у станка стояла. Меня вырастила.
Тебя
нянчила. Разве она не заслужила погулять вокруг Царскосельского пруда?
- Не дави на меня чувством долга! И патриотизмом тоже! Мы не на
advert
митинге!
Так ни до чего не договорились.
После этого разговора отношения между молодыми и стариками, ясное дело,
слегка напряглись и сильно охладели.
Кто тут виноват?
Неужели не догадались?
Виноваты, как всегда, международные монополии. Они же - транснациональные
корпорации. Короче, виноват мировой капитализм.
Озабоченные ростом прибылей, эти корпорации и монополии в середине
семидесятых изобрели новый, очень эффективный способ выкачивания денег из
населения.
Изобрели так называемую молодежную моду. Выбросили на рынок тучу
всевозможных товаров для подростков и детей - такую тучу, какой до Второй
мировой войны
видано не было. Начали мощнейшие рекламные кампании. Зачем? Чтобы родители
раскошеливались на своих детей, покупая ненужные, да еще вдобавок неноские и
ломкие вещи. Чтобы дети мертвой хваткой вцеплялись в родителей: <Купи, купи,
купи, купи!!!>
В условиях советской (да и не только советской, и довоенной европейской
тоже) бытовой бедности родители говорили ребенку, который что-то выпрашивал:
<Да
ты посмотри, как все кругом живут!> То есть умерь свои аппетиты.
Сейчас роли переменились, сейчас ребенок (и особенно подросток) говорит
родителям ровно то же самое, но уже с другим смыслом: раскошеливайтесь,
чтобы я
мог соответствовать. В том числе вашему взрослому статусу.
Вот и приехали: упакованный ребенок, одетый в брендовые шмотки, возлежащий
на дорогущей прогулочной коляске, а позже разъезжающий на дорогущем
велосипеде
(а там и на автомобиле), снабженный разнообразными и самоновейшими гаджетами
и девайсами, учащийся в дорогой школе, стал символом высокого социального
статуса родителей. Да плюс еще непременное <личное пространство ребенка>,
<свободный выбор ребенка> (это чтобы памперсы разных цветов и чтобы он их
непременно
сам выбирал).
Отдельные радикалы уже подумывают об избирательных правах ребенка.
А ведь правда: ребенку жить при этой власти с двух лет до шести, так что он
имеет право сам выбрать, кто ему больше нравится - дядя Тра или тетя Кли.
Так или иначе, в последние десятилетия сложилась своего рода <педолатрия>,
служение ребенку и подростку, сакрализация этого капризного и алчного
потребителя.
Который, конечно же, лично ни в чем не виноват. Он лишь инструмент по
выкачиванию денег из родителей. Монополии-корпорации, я же говорю (здесь
должен быть
смайлик: ирония).
Но маска прилипает к лицу, а роль становится образом действий и мыслей.
Не так давно в большой компании я вспомнил смешную сценку, свидетелем
которой был, а было мне лет шестнадцать самое большое. То есть дело было в
середине
шестидесятых.
Мама говорила дочке, моей подружке по даче, к которой я пришел позвать ее
гулять на речку. Мама, кстати, была в фартуке и с веником в руке, это тоже
отчасти
важно.
<Джульетта, - сказала мама, - в 14 лет влюбилась и умерла от любви, а ты в
15 лет не можешь задницу поднять, пол подмести!>
По-моему, это забавно. Но нашлись люди, которые подняли вопрос на
принципиальную педолатрическую высоту.
<Маме двойка! - строго сказал один слушатель. - Ребенка нельзя унижать, тем
более перед ровесниками!>
Во-первых, любую шутку считать унижением - в этом есть какой-то сутяжный
раж, гадкое желание уличить и ущучить. А во-вторых, этому строгому
моралисту,
поставившему чужой маме двойку, лет двадцать пять, не более.
То есть человек, который практически всю свою жизнь был под полной защитой и
на полном иждивении своих родителей, этак свысока оценивает пусть чужого,
но все же родителя, человека, который уже дорастил своего ребенка до
подросткового возраста, уже давно работает, служит своей семье.
Да, конечно, я либерал, то есть признаю право каждого иметь свое суждение.
Но
либеральность, повторяю в сотый раз, не улица с односторонним движением.
Поэтому я тоже имею право сказать, что эта подростковая спесь мне не
нравится. Она не основана ни на чем, кроме рекламы детских товаров.
У этой проблемы есть неожиданная и очень важная сторона.
Европейцы, и россияне в том числе, стали заметно меньше рожать. Да, есть
различия по странам и по этносам, но в целом тенденция именно такова.
Демографический
спад, разумеется, зависит от многих причин. Тут и распространение средств
планирования семьи, и ценность свободного времени, и женская занятость, и
женская
карьера, не говоря уже об отдаленных последствиях масштабных демографических
катастроф. Все это, конечно, очень важно.
Однако есть, на мой взгляд, еще одна причина. Которая в иных случаях может
стать той самой соломинкой, которая ломает хребет верблюду. Иметь детей
стало
очень дорого. Значительно дороже, чем пятьдесят, сорок и даже тридцать лет
назад. Если проект слишком дорог и при этом императивно дорог (нельзя же в
2016
году растить ребенка так, как будто на дворе 1966 год!), то от проекта
довольно часто отказываются.
В области воспроизводства людских ресурсов Европа,
advert
да и Россия постепенно переходят на аутсорсинг.
Это будет иметь самые интересные последствия для нашей цивилизации. Но я
сегодня не об этом.
Я о том, что <дорогие дети> (то есть <дорогостоящие дети>) искренне считают:
мир принадлежит им и более никому. Они требуют внимания и усилий, но
возмущаются,
когда внимание и усилия требуются от них. Они пытаются длить свое
детско-подростковое состояние и - с помощью тех же корпораций и монополий
(смайлик! два
смайлика!) - придают своему эгоизму доктринальный облик. Не просто
<хочу-хочу-хочу!>, а <имею право, а вы все обязаны>.
Я очень люблю детей, я очень ценю общение с подростками.
Однако предвижу суровый бунт взрослых против желторотой диктатуры.
Денис Драгунский
