Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Крупным планом" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Ноябрь 2003   →
 1
01.11.2003
21:13:53
23:54:05
 2
02.11.2003
14:03:39
23:43:42
 3
 4
04.11.2003
11:34:27
23:43:47
 5
05.11.2003
12:15:16
23:38:16
 6
06.11.2003
00:07:47
12:42:47
 7
07.11.2003
12:22:53
23:42:40
 8
 9
09.11.2003
13:19:12
23:59:23
10
10.11.2003
09:49:06
22:59:12
11
12
12.11.2003
00:19:28
11:49:44
13
13.11.2003
01:49:09
14:49:50
14
14.11.2003
00:02:05
23:56:38
15
15.11.2003
12:37:52
23:07:43
16
17
17.11.2003
01:00:06
23:30:27
18
18.11.2003
02:49:18
10:29:21
19
19.11.2003
22:57:29
23:04:22
20
21
21.11.2003
14:04:52
23:48:41
22
23
24
25
26
27
28
28.11.2003
00:03:52
16:31:05
29
29.11.2003
01:29:33
19:22:41
30
30.11.2003
14:47:09
15:34:32
Автор
Скурлатов Валерий Иванович

Статистика

346 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Скурлатов В.И. Философско-политический дневник


Информационный Канал Subscribe.Ru 
Надо лучше знать личность Владимира Путина

Не буду растолковывать, почему так важно четко представлять себе характер президента
Путина, его комплексы, его сильные и слабые стороны. Ведь он, наделенный сверхцарскими
полномочиями и являющийся никем неконтролируемым сверхсамодержцем России (спасибо
«сверхлиберал-сверхреформаторам»!), принимает фактически единолично решения,
от которых зависят судьбы каждого из нас, наших близких, всей страны. Для нас
всех и даже, как выясняется, для Бориса Ельцина и его окружения он предстал «котом
в мешке», оборотившийся Големом для тех, кто его ставил. «Кто он, мистер Путин?»
- сакраментальный вопрос, остающийся весьма актуальным.

Когда Сталин позволил себе нетактично обойтись с Крупской, то Ленин не просто
оскорбился хамским обращением со своей супругой, а сделал политический вывод
– не очень человечный Коба «слишком груб» и не годится для управления партией
и государством. Взглянем же на личные качества российского сверхпрезидента с
точки зрения простой журналистки Елены Трегубовой, которая входила в избранный
«кремлевский пул» пишущей братии и имела возможность с близкого расстояния наблюдать
Владимира Владимировича Путина.

В газете «Комсомольская правда» в понедельник 3 ноября опубликованы отрывки из
её книги «Байки кремлевского диггера», только что изданную московским  издательством
Ad Marginem в серии с многозначительным названием «Трэш» («Мусор»). Несколько
зарисовок весьма информативны. 

В декабре 1999 года шеф-редактор «Коммерсанта», вспоминает журналистка,  попросил
меня сделать нечто абсолютно невозможное: попасть в Кремль в ночь подсчета итогов
думских выборов. В Кремле было пусто, как после ядерной войны. 
«Поднявшись в кабинет Волошина, я застала его там ОДНОГО. И даже в приемной никто
не ждал. Картина - нереальная.

Он усадил меня в кресло за журнальным столиком, а сам направился к письменному
столу:

- Подождешь минутку! Мне надо с Путиным поговорить...

Когда секретарша соединила его по телефону с Путиным, Волошин без всякого пиетета,
а наоборот - тоном старшего товарища, произнес в трубку:

- Володь, слушай, мы тут все договорились к одиннадцати часам вечера подъехать
в штаб «Единства». Ты тоже подъезжай, ладно? Нужно ребят поздравить. Ага, ну
пока...

Я напомнила Волошину, что он обязан отвести меня «туда, где подтасовывают результаты»
- в так называемый Ситуационный центр президента, организованный ФАПСИ...

 ...Меня ожидало горькое разочарование. Центр представлял собой просто большую
комнату с парой мониторов, где выводились те же данные, что и в Центризбиркоме,
и третьим монитором, вообще включенным на канале НТВ. Вот и все государственные
тайны...». 

Через год после начала кампании против Гусинского и Березовского, в конце 2001-го,
у ельцинских кремлевцев стали сдавать нервы – Путин уходил из-под их контроля.
Однажды, вспоминает Елена Трнгубова, бывший глава президентской  администрации
Валентин Юмашев «примчался в клуб «Четыре стороны» [Ресторан на Арбате, где кремлевская
администрация устраивала закрытые встречи политиков с избранными журналистами],
чтобы порадовать журналистов сенсационным открытием - чекисты уже, по сути, захватили
власть в стране и Россия стоит накануне диктатуры и отмены всех демократических
завоеваний Ельцина. Впрочем, сказал все это Юмашев, разумеется, тоже «не для
печати». А так - чтобы, как бациллу, по тусовке разнести». 

Однако в итоге ни один из тех, кто активно обличал своих конкурентов-чекистов
«за глаза», так ни разу и не отважился произнести ничего подобного публично.
Почему? «Точнее всего на этот вопрос, - пишет Елена Трегубова, - по-моему, отвечает
пример Романа Абрамовича. Явившись в тот же закрытый клуб на Арбате, на любознательный
вопрос журналистов, «что лично он, Абрамович, стал бы делать, если бы вдруг в
какой-то момент арестовали бы, скажем, его или кого-нибудь из его близких?»,
Роман Аркадиевич высказался в том духе, что даже в такой ситуации ни за что не
стал бы обращаться к прессе и к общественности, а предпочел бы «решать вопросы»
с Кремлем исключительно кулуарным образом, внутри властной системы. ...По совершенно
четкой логике развития событий, наблюдателям остается лишь с интересом ждать:
кого же следующего из своих рядов позволят Путину схарчить олигархи?».

Не зря ведь, напоминает журналистка, когда во время одного из закрытых брифингов
на заре репрессий Путина спросили, как же соотносится провозглашенный им принцип
равноудаления олигархов с откровенным равноприближением к Кремлю Романа Абрамовича,
президент по-чекистски ответил анекдотом:

- А это, знаете, как в той шутке: «Мужик приходит к стоматологу, говорит: «У
меня зуб болит». Врач выдернул ему зуб, оказалось - не тот. Врач выдернул и второй
зуб, потом третий, потом четвертый - и все не те. Мужик ругается, а стоматолог
ему говорит: «Ничего, рано или поздно мы и до больного зуба доберемся!».

Елена Трегубова признается, что недолюбливает президента Путина со времен службы
его в ФСБ. «Все началось с того, - вспоминает она, - что уже после интервью,
когда я начала задавать главе ФСБ вопросы «не для печати», он вдруг заботливо
поинтересовался:

– Леночка, скажите, чем я вообще могу помочь вам в вашей работе?

– Чем-чем? Давать больше информации, конечно, Володенька! – не растерялась я.

– Может быть, мы можем организовать для вас постоянный канал информации? – из
уст главного чекиста страны такое предложение в адрес журналиста звучало довольно
двусмысленно. Именно поэтому я постаралась внятно перевести разговор из русла
его профессии в русло моей.

– Разумеется, Владимир Владимирович, нам хотелось бы получать как можно больше
информации. Знаете, у нас в газете есть отдел, который занимается преступностью
и расследованиями, и я думаю, они были бы счастливы, если бы ваше ведомство делилось
с ними оперативными данными.

– А как мы можем сотрудничать лично с вами?– не отступал Путин.

– Вы же знаете – я политический обозреватель, меня прежде всего интересует, что
происходит в Кремле. Но ведь вы же мне не станете рассказывать правду о том,
что там, в «застенке», происходит, правда?

Путин чуть заметно улыбнулся в ответ своей фирменной загадочной улыбкой Джоконды.

– Было бы просто отлично, – продолжала я, – время от времени получать от вас
напрямую официальные комментарии по основным политическим событиям в стране.
Но я же знаю, что вы на своей должности стараетесь держаться максимально аполитично.
При том что ситуацию знаете, наверное, даже лучше многих в Кремле...

В этот момент путинская Джоконда разулыбалась еще довольнее.

– Поэтому из реальных моих пожеланий, – подытожила я, – остается одно: почаще
видеться с вами, чтобы вы хотя бы не для печати объясняли свое понимание расстановки
сил в стране.

Вот тут-то директор ФСБ и сделал мне предложение, от которого отказаться было
еще труднее, чем согласиться: пообедать вместе. Да еще и на День чекиста».

Интересно рассказывает Елена Трегубова и о Александре Волошине. «Самый эффективный
антикризисный управленец Кремля всех времен и народов Александр Волошин возник
как джинн из бутылки. Во время юмашевского правления о существовании Волошина
не знал ровным счетом ни один кремлевский журналист».

«Лично для меня, - вспоминает Елена Трегубова, - фамилия Волошин началась с ребуса.
В августе 1998 года за дефолт пришлось расплатиться собственным постом единственному
(и самому невинному) чиновнику администрации – Александру Лившицу. И Лешка Волин,
главный пиарщик Белого дома, которого я пытала по телефону, кто займет теперь
место помощника президента по экономическим вопросам, загадал мне непростую загадку:

– На «В» начинается, на «н» кончается – но не Волин!

Ни одного чиновника в администрации, подходившего к кроссворду по буквам, я не
знала. Пришлось детально изучить телефонный список всех сотрудников Кремля. И
тут на незаметной должности «помощник главы администрации» я и откопала однофамильца
коктебельского поэта.

Немедленно набрав номер загадочного чиновника, я по-деловому осведомилась у него:
во-первых, действительно ли его папу зовут редким именем Сталий, а во-вторых,
действительно ли в стране будут вводить лексически модный в те кризисные дни
финансовый аттракцион под названием Currency board (так называемую валютную палату
– стабилизацию курса рубля за счет его жесткой привязки к золотовалютному резерву).

Но по ходу разговора быстро выяснились два побочных обстоятельства: первое –
что безвестный кремлевский экономист умеет очаровательно, стеснительно заикаться,
а второе – что он не умеет разговаривать с журналистами. По крайней мере – что
он не в курсе, что политическим журналистам категорически нельзя произносить
фразы вроде той, которую Волошин немедленно выдал мне:

– Я вам сейчас все а-а-бъясню... Д-е-ело в том, что теперь э-э-экономике уже
б-более или менее вообще все равно, что с ней будут делать...».

Секрет предвыборной кампании Путина, считает Елена Трегубова, действительно заключался
ровно в том, что, если б не наша журналистская изобретательность, писать нам
было бы абсолютно не о чем. «Сортирные афоризмы у клиента быстро иссякли. А помимо
этого фантазия главного кандидата страны ограничивалась лишь видами транспорта,
на которых он, видимо, с детства мечтал покататься: истребитель «Су», «Волга»,
«КамАЗ», трактор. А у его пиар-команды полет творческой мысли и вовсе заступорился
ровно на том, что в каждом регионе Путин должен поцеловать ребенка и покрасоваться
у любого работающего конвейера… 

С детьми у главы государства как-то сразу не задалось. По «кремлевскому пулу»
из уст в уста передавались анекдоты, которыми оборачивались попытки Путина приласкать
деток. В Петрозаводской больнице, вместо того чтобы пожалеть маленького мальчика
на костылях, которого сбила машина, Путин заявил ему:

– Ну вот, не будешь больше правила нарушать!..

Не удивительно, что после этого крошечная девочка, которую Путин попытался поцеловать,
не далась и в слезах призналась ему:

– Я тебя боюсь!

Об этих эпизодах путинская пресс-служба запретила писать в репортажах под угрозой
немедленного лишения аккредитаций».

Маленькая щепотка информации от очевидца! Как Кювье по одной косточке мог восстанавливать
облик какого-нибудь ископаемого чудища, так и проницательный человек из двух-трех
штришков способен понять суть малознакомого ему человека. Одно непозволительно
– поддаваться зомбированию под воздействием хорошо проплаченных СМИ и верить
словам и обещаниям. По делам – по конкретным делам – надо судить о политике,
о руководителе страны. Критический взгляд вернее апологетического. Голосуй не
сердцем, а головой.
http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru 		Отписаться
Убрать рекламу
В избранное