ВОЗМОЖЕН ЛИ МИР БЕЗ ЗЛА И БОРЬБЫ?
Нередко говорящий неприятную правду сам кажется неприятным. Раньше даже иногда
казнили гонца, приносящего дурную весть. Сегодня можно выключить телевизор, если
он сообщает о чем-то ужасном, и даже разбить его экран, выбросить в окно. Как
говорится, тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман. Вот в письме от
И. Ершова говорится:
«Здравствуйте. Вы пишите: "Мышление уже есть единоборство «своего» с «другим»
". Мне кажется Вы ошибаетесь. Мышление есть анализ действительности. Единоборство
же есть неадекватный анализ этой действительности. Следуя Вашей приверженности
христианству следовало бы ожидать не Нагорной проповеди от Христа, а призыва
к вооруженной борьбе и уничтожения всех неверных. Поскольку дела обстоят иначе,
то можно сделать вывод, что посылка "Мышление уже есть единоборство «своего»
с «другим»" является ложной.
Системный трансдисциплинарный анализ показывает, что такая категория как "борьба"
появляется вследствии неполноты описания Мира. Из-за этой неполноты описания
и понимания Мира следует другой "идиотский" термин - "конкуренция". Неужто Вы
серьезно полагаете, что Бог создал все сущее для междуусобной борьбы, поскольку
иной то и быть не может, и для конкуренции друг с другом? Зачем смиренному человеку,
самодостаточному человеку конкуренция?»
Другими словами, почему мир не Рай, где овцы возлежат и кайфуют бок о бок с волками.
Почему в мире есть зло, почему Бог не мог навеки истребить Сатану, и т.д. Почему
первобытное мышление неразрывно было сопряжено с Богожертвоприношением, в том
числе и прежде всего с человеческим?
Над этими «вечными вопросами» бьётся человеческое мышление, а не просто спокойненько
занимается «анализом действительности». Примем за факт, что в мире по какому-то
высшему и нам пока не совсем понятному промышлению неизбежно присутствуют зло,
страсть, борьба.
Бог, как и человек, тоже не бесстрастен, а весь в Страстях Господних.
А И. Ершов уверяет, что мышление-познание не есть «единоборство «своего» с «другим»».
Что же тогда оно такое?
Может быть, пассивное зеркало, в котором отражается действительность? Но тогда,
как показал ещё Иммануил Кант, невозможен никакой анализ, никакое мышление.
Когда в Библии первый раз употребляется слово «познать», то оно связано почему-то
с актом познания впадшим в грех Адамом своего «другого», созданной из «своего»
же «ребра» Евы: «Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и
сказала: приобрела я человека от Господа» (Бытие 4:1).
Мышление именно есть «единоборство» «своего» с «другим» - с «другим» в «своем»
же. Оседлый земледелец Каин убил мобильного «пастыря овец» Авеля, и дальше понеслось
и несется до сих пор. В душе каждого человека и в каждой мысли борются доброе
и злое, истинное и ложное. Это – азбука философствования, даже странно возражать
против столь очевидного (подробнее об этой борьбе – в моей работе «Постигая Хайдеггера»
http://panlog.com:8881/heidegger.html).
Не буду напоминать про общеизвестные концепции о вечной борьбе доброго Ормузда
и злого Аримана в зороастризме или о «единстве и борьбе противоположностей» в
гегельянстве и марксизме. Но вот Будду не заподозришь в человеконенавистничестве,
а как мучительно он переживал страдательность Бытия, как боролся с самим собой
и с лукавыми искушениями. Мышление Будды и буддистов, и вообще всех аскетов и
анахоретов и святых – это непрерывная «духовная брань», духовное единоборство.
Рекомендую прочесть Нагорную проповедь Иисуса Христа (Евангелие от Матфея, Главы
5-7). Это – страстное научение правильному мышлению, сплошной призыв отвергнуть
в себе ложное во имя истинного, сказать «нет!» своему «другому».
Возьмем научное мышление. Первый научный прорыв – открытие «теоремы Пифагора».
Как долго и мучительно боролся мысленно Пифагор с «очевидностью» действительного,
преодолевал шаблоны своего обыденного мышления. А когда, справившись с поверхностностью
своего «другого», он проник в глубину собственного мышления, то от радости принес
в жертву сто быков (гекатомба). «Пифагор, по сообщению Диогена Лаэрция (VIII,
12), - комментирует Гегель, - по случаю открытия этой теоремы принес в жертву
гекатомбу; он, значит, понимал её важность, и замечательно, что его радость была
столь велика, что он устроил большой праздник и задал пир, на который были приглашены
знать и весь народ. Теорема стоила того; это была радость, празднество духовного
познания – за счет быков» (Гегель. Лекции по истории философии. Книга первая
// Гегель. Сочинения. Том IX. Москва: Партийное издательство, 1932, с. 210).
А как мучительно, в каких задокументированных борениях мыслилось другим ученым,
от Архимеда с его «Эврика!» и предсмертным «Не тронь моего чертежа!» до Николая
Коперника с Галилео Галилеем и Исаака Ньютона с яблоком, ударившим его по темечку.
Без вечной борьбы различных центров силы и противоположных устремлений – мир
не полон, а обрублен, обездушен, умерщвлен. Да, мертвые не мыслят и не рожают
детей. Но пока мы живы – мы обречены на терзанья-единоборства мышления и на соперничество-конкуренцию
с самими собой и с другими. Так устроено сущее – алтарь Саможертвоприношения
Бытия.