Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

Не надо выборов?

Латиноамериканская сомоса давно убедилась, что всенародное её избрание и переизбрание
– идеальный способ легитимизировать свою авторитарную компрадорско-предательскую
власть. В бедной стране сверхлегко манипулировать всеобщими выборами и всенародными
референдумами. Нищие люди, зависимые от милости немилосердного начальства, всегда
проголосуют за своих угнетателей и мучителей и тем самым за свое беспросветное
будущее («синдром Каштанки»). Нищие люди не восстают. Поднимаются «на бой кровавый,
святой и правый» те, кто увидел просвет в этой жизни, почувствовал вкус экономической
самодостаточности («третье сословие», «мелкая буржуазия»). Мелкобуржуазные пассионарии-революционеры
приносят классовое сознание извне в низовую массу рабочих и крестьян, индуцируют
в ней  общечеловеческое устремление к субъектности (= равнобожие) и разжигают
пожар возмущения. Так происходят все революции Нового Времени, родившегося в
западноевропейском «взрыве субъектности» полтысячелетия назад. Соответственно
главная задача сомосы, если она хочет удержать свою неправедную власть, - не
допустить взращивания «критической массы» низовых экономически-самодостаточных
и тем самым политически-субъектных хозяев, всячески душить их налоговой удавкой
и полицейским наездом, не давать подвластным вырваться из нищеты. Нищета – предпосылка
и залог сомосы.

Всеобщее избирательное право, эта священная корова Века Просвещения, основывается
на эгалитаризме социализации. Мол, все люди равны и все могут соображать и выбирать
согласно своим интересам, только надо им всем без исключения надстроечно дать
допуск к избирательным урнам. Считалось, что достаточно социализировать низы,
то есть предоставить им формальные демократические права, дать им достойное образование
и позаботиться о рабочих местах для них – и всё будет тип-топ, как в лучших странах
Европы. При этом часто забывают о самом главном условии свободы – о наращивании
богатства страны и населения, этом главнейшем условии экономической независимости
граждан. Богатые страны потому и свободны, что богаты, или другими словами –
путь к свободе лежит через обретение богатства. Вся эта азбука изложена в классической
книге Адама Смита «Исследования о природе и причинах богатства народов» (1776).
Один из очевидных выводов: экономически-зависимый человек базисно не равен экономически-самодостаточному.
И надстроечно слуга (наемный работник) мыслит и действует совсем по-другому,
чем господин. Гегель в гениальной «Феноменологии духа» (1807) онтологизировал
это различие между «рабом» и «господином». Экономически-зависимый человек – не
субъект собственного выбора, а объект чуждой манипуляции. «Раб» бежит от свободы,
когда его пытаются социализировать, не приучив и не предоставив ему возможности
 экономической самостоятельности-самодостаточности. Чтобы человека социализировать,
его сначала надо субъектизировать.

Коренная ошибка Просвещения (и оказавшегося под его влиянием вульгарного марксизма
и поверхностного либерализма), однотипная с присущей ему ограниченностью формально-механистического
подхода к сущему, - господство усреднено-эгалитарной социализации, затмевающей
примат субъектизации. Эту ошибку вскрыли и разоблачили особенно «неомарксисты»
Франкфуртской школы – Макс Хоркхаймер, Теодор Адорно, Эрик Фромм, Герберт Маркузе
и другие (классической считается изданная впервые в 1944 году книга Макса Хоркхаймера
и Теодора Адорно «Диалектика Просвещения»). Должен заметить, что первопроходцы
субъектности (капитализма) – протестанты и особенно кальвинисты – осознавали
опасность подмены субъектизации социализацией и целеустремленно строили свои
общества не на принципе эгалитаризма, а на принципе избранничества. Свидетельством
избранничества служила для них, как известно, именно экономическая самодостаточность,
богатство. Соответственно при выборах вводились имущественные цензы, институт
выборщиков и другие механизмы, не подпускающие экономически-несамодостаточных
к принятию решений. Взросшие из кальвинистского семени Соединенные Штаты Америки
лишь в 1921 году, когда возросшее богатство страны позволило расширить нишу социализации,
допустили к избирательным урнам своих женщин (бабулек). Копируя США и постпросвещенческие
богатые страны Западной Европы, всеобщее избирательное право формально ввели
у себя также ряд бедных латиноамериканских и постсоветских стран. И оказалось,
что в бедной стране это всеобщее избирательное право – находка для сомосы.

Вспомним 100%-ый «одобрямс» в коммунистические времена. Ведь коммунисты, продолжая
эгалитарно-уравнительные тенденции Просвещения вплоть до утрирования, вводили
формальное всеобщее избирательное право и провозглашали Сталинскую Конституцию
(1936) «самой демократической в мире», начисто во имя мобилизационной индустриальной
модернизации лишив при этом людей самого главного - экономической самодостаточности.
По форме Конституция получилась вроде прекрасной, а по существу – издевательской,
предваряя 1937-ой год. Однако другого результата в стране с подавляющим экономически-зависимым
электоратом трудно ожидать. Компрадорско-авторитарный Сомоса имел в Никарагуа
примерно такой же рейтинг, как ныне Путин в России, и пожизненно переизбирался
в президенты, опираясь на поддержку США вовне и на «партию власти» (разумеется,
и «либеральной», и «националистической» - Либеральная националистическая партия)
внутри. И переизбирали его прежде всего нищие никарагуанские бабульки, для которых
он казался мачо-дзюдоистом и гарантом стабильности их убогой, но привычной беспросветной
жизни.

Меня поразил факт, вычитанный в статье Александра Тарасова «44 года войны ЦРУ
против Че Гевары» (http://www.africana.ru/stars/CheGevara/Tarasov.htm). Когда
молодой мелкобуржуазный пассионарий Фидель Кастро с горсткой своих соратников
сверг кубинскую сомосу (Фульхенсио Батиста), то он, вдохновляемый идеалами Просвещения
и мечтая социализировать и осчастливить свой народ, однажды на массовом митинге
в 1960 году заговорил о всеобщих честных выборах. Александр Тарасов пишет: «Митинг,
к смущению Кастро, вдруг начал скандировать: "Нам не надо выборов! Нам не надо
выборов!" Кастро, тогда еще буржуазный революционер, искренне стремился к таким
выборам: это легитимизировало бы его режим в глазах соседей, а в своей победе
на выборах и он, и все остальные (и друзья, и враги) были уверены на сто процентов:
популярность Кастро и его "барбудос" была невероятной. Но для рядовых кубинцев
представительная демократия означала: ложь, фальсификация, коррупция, террор».

Дело в том, что кубинцы за десятилетия сомосы столько раз получали на выборах
примерно такой же результат, какой имеют россиянцы в «демократической» России,
что само слово «выборы» стало чуть ли не бранным. Самый первый президент Кубы
Т. Эстрада Пальма был "избран" в 1902 года на этот пост коллегией выборщиков,
тщательно отобранных американскими оккупационными войсками (причем Пальма был
единственным кандидатом). В 1906 году при помощи фальсификации он был "переизбран",
а вспыхнувшее восстание кубинцев подавила американская морская пехота. Следующий
президент - Гомес - просто скупал голоса избирателей и прославился чудовищным
казнокрадством (за что был прозван "акула Гомес"). Третья американская интервенция
на Кубу (1912 год) "подарила" кубинцам нового президента - Менокля. И следующий
президент - А. Сайяс (1921-1925) - был совершенно декоративной фигурой, так как
на самом деле в стране правил американский генерал Краудер, который даже сформировал
кабинет министров (так и вошедший в историю под именем "кабинет Краудера") и
ознаменовал свое правление соглашением (за взятку) о предоставлении Кубе банком
Моргана займа в 50 миллионов долларов на разорительных для кубинской экономики
условиях. Затем была диктатура Мачадо, "тропического Муссолини" (1924-1933),
прославившегося террором и изобретшего так и сохранившиеся до 1958 года "поррос"
("эскадроны смерти", тайно убивавшие и похищавшие противников режима и маскировавшие
свои преступления под уголовные). В 1933 году Мачадо был свергнут сержантом Фульхенсио
Батистой - и с тех пор Батиста фактически стоял у власти: то лично, в результате
сфальсифицированных выборов (1940-1944, 1952-1958), то за спинами своих ставленников.


Единственные неподтасованные выборы в истории Кубы прошли в 1944 году в обстановке
борьбы с фашизмом (Куба входила с антигитлеровскую коалицию) - и к власти тогда
пришел лидер Кубинской революционной партии Р. Грау Сан-Мартин (Грау уже возглавлял
4 месяца Временное правительство - после свержения Мачадо - и был отстранен в
январе 1934 году от власти Батистой за "радикализм"). Честные выборы оказались
не лучше мошеннических: правительство Грау было мгновенно куплено американцами,
не выполнило ни одного своего обещания и развернуло кровавый террор, сравнимый
с террором времен Мачадо. Так что формальная представительная демократия на сказочной
для интуристов и беспросветной для народа Кубе обернулась тотальной и наглой
коррупцией, сращиванием мафии с государственными институтами, всеми буржуазными
партиями и профсоюзами (лидер "желтых" профсоюзов Э. Мухаль за короткий срок
сколотил состояние в 4 миллиона песо), попранием национального достоинства, нищетой
и террором для рядовых граждан (только за последние 7 лет правления Батисты было
открыто убито режимом 20 тысяч человек - не считая жертв "поррос"). Нет ничего
удивительного в аллергии бедных кубинцев к выборам.

Может быть, выборы действительно не нужны в бедных странах, раз они почти автоматически
легитимизируют власть того или иного шкурника-негодяя? Вот и Борис Березовский
вчера в «Обращении к политическим партиям России», опубликованном в газете «КоммерсантЪ»
(Москва, 30 октября 2003 года, № 199, стр. 3), призвал к бойкоту парламентских
выборов 7 декабря 2003 года. Он пишет:

«Основная задача на настоящем этапе всех, кого волнует будущее России, - перевести
фактическую нелегитимность режима Путина в формальную. Сделать это возможно только
объединенными усилиями левых и правых. В ноябре прошлого года я обосновывал необходимость
тактического союза левых с правыми. Сегодня я говорю о неизбежности такого союза
перед лицом агрессивного режима. Левые и правые обречены быть сейчас по одну
сторону баррикад. 7 декабря 2003 года в России должны состояться парламентские
выборы. Фарс, названный демократическими выборами на юге, в Чечне, и на севере,
в Санкт-Петербурге, продемонстрировал: беспредельная власть пойдет на все, чтобы
сохраниться и в следующие четыре года превратить страну в новый Гулаг. Поэтому
действовать надо сегодня, а не отсиживаться еще четыре года. Тем более, что основная
часть политиков не сможет отсидеться на кухне, а будет сидеть на нарах. Левые
(КПРФ и др.) и правые (СПС, «Яблоко» и др.) должны делом доказать своим сторонникам,
что они искренни в своем неприятии разрушающей страну власти и консолидировано
заявить об отказе от участия в парламентских выборах 2003 года. Не лицемерно
призывать не ходить на выборы или голосовать против всех, а официально заявить
о снятии своих партий с парламентских выборов. Это единственная возможность для
оппозиции конституционно переводить фактическую нелегитимность режима Путина
в формальную. С потерей режимом формальной легитимности теряет легитимность и
президент».

Борис Березовский – не аналитик и не очень практичный политик. Легитимизация
– дело десятое для сомосы и легко обеспечиваемое манипулируемыми выборами и референдумами.
Главное для сомосы условие его господства – чтобы в стране не возникла «критическая
масса» низовых экономически-самодостаточных хозяев и чтобы сохранялись хорошие
отношения с США. А реакция США на любые гадости сомосы совершенно предсказуема
– «Да, сомоса – сукин сын, но это – наш сукин сын». И Борис Березовский говорит
в своем вчерашнем Обращении – «Так называемые демократы должны перестать скулить
и просить помощи на Западе. Ответственно заявляю – заграница не поможет. Заграница
поддерживает Путина, потому что он у власти». Так что отказ от выборов, на мой
взгляд, даст патриотам России и сторонникам демократии больше минусов, чем плюсов..

Делегитимизировать режим можно только одним способом – всячески добиваться, несмотря
на неизбежные фальсификации, чтобы как можно больше избирателей проголосовало
против «партии власти» и за «партии оппозиции». Разумно договориться правым и
левым оппозиционерам контролировать подсчет голосов, активно мешать фальсификациям.
Как по другому организовывать сопротивление, готовить свои структуры к дальнейшей
борьбе? Бесспорно, оппозиционеров и их сознательных (субъектных) сторонников
меньше, чем голосующих за Путина нищих бабулек и десубъектизированных люмпенов.
Однако оппозиция может быть сильна своей организованностью, ведь для оттеснения
сомосы, как показывает латиноамериканский опыт и отечественные события десятилетней
давности, достаточна не такая уж многолюдная «критическая масса» пассионариев.
Еще лучше, если они будут действовать более или менее координировано и в идеале,
возможно, сложатся в некий Народный Фронт (прообраз – наш Фронт Национального
Спасения в 1992-1993 годах). Ясно, что врассыпную многого не достичь.

Короче, в выборах надо участвовать, и Обращения Бориса Березовского отражает
всего-навсего осознание той манипулируемости электоратом, которая свойственна
любой бедной стране и используется сомосой для своей легитимизации. Однако, при
всех их врожденных (в бедной стране) недостатках, выборы позволяют легче и быстрее
находить сторонников и занимать политические позиции и самоорганизовываться,
чем мы, инициаторы надпартийной Программы постиндустриальной модернизации России
«Путь из тупика», сейчас небезуспешно занимаемся. 

Не отказ от выборов, а координированное использование их в интересах формирования
«критической массы» низовой (мелкобуржуазной) субъектности, - вот что может стать
первым шагом не к надстроечной, а к базисной консолидации оппозиции и к преодолению
растерянности перед лицом вроде бы неудержимой сомосизации России. «Важно заметить,
- завершает свое Обращение Борис Березовский, - что основная проблема, стоящая
сегодня перед оппозицией, - преодоление страха. В тот момент, когда общество
получит ясный и недвусмысленный сигнал политиков: «Есть такая партия!» - произойдет
широкая консолидация на уровне региональных лидеров, предпринимателей, журналистов
и всех политически активных граждан. Необходимо сделать первый шаг, и сделать
его должны те, кто называет и считает себя политиками». И лучше всего такой шаг
делать участвуя в выборах, а не покидая их арену.

Не могу не затронуть напрашивающийся вопрос, вытекающий из очевидного факта несубъектности
подавляющего большинства электората. Не значит ли это, что надо если не практически,
то хотя бы идеологически отказываться от всеобщего избирательного права? Не значит
ли это, что кухарка не может управлять государством?

Такой подход был бы социал-дарвинистским и даже человеконенавистническим. Человек
– не животный индивид (особь), а богоравный микрокосмос (холист). В любом человеке
искрится субъектность. Другое дело, что она гасится нищетой и задавливается животным
интересом выживания. Но взрослые люди не ждут, пока дети сами освоят мир взрослых
и станут взрослыми, а обучают их языку, пичкают знаниями, стремятся образовать
и воспитать их. Так и субъектные люди должны схожим образом относиться к несубъектным
или десубъектизированным – приносить им сознание, натаскивать на субъектность,
обеспечивать условия для достижения ими экономической самодостаточности. Если
в выборной системе и вообще в экономике и политике перенести акцент с утопической
социальности на прагматическую субъектность, то открываются вполне реалистические
перспективы форсированной субъектизации, расширяющей нишу реальной социализации.

Разумеется, всех богатыми сделать нельзя, если страна остается бедной и не совершает
модернизации, как мы видим по нынешней России. Но в нормальном процессе социально-экономического
развития необходимо приобщать к субъектному порыву всех без исключения сограждан.
Как это сделать базисно на основе развития территориального и производственного
самоуправления – написано в Программе «Путь из тупика». Как это сделать надстроечно
через развитие выборной системы – тоже вытекает из этой надпартийной Программы.
Поскольку субъектность имеет свои уровни, и можно быть субъектным в семье и десубъектизированным
на работе, то для восхождения по ступеням субъектности можно использовать ступенчатую
систему выборов, когда на каждой ступени выбирают из тех, которого люди знают
лично по конкретным делам. Тогда бабулька, какой бы обездоленной и нищей она
ни была, вполне субъектно сможет выбрать старосту своего подъезда, в то время
как на выборах мэра, губернатора или президента она будет вести себя, увы, абсолютно
объектно. Пусть старосты подъездов выбирают руководство самоуправляемого муниципального
образования, и так далее. Пусть, к примеру, половина парламента формируется по
подобному принципу соответствующими выборщиками, а вторая половина избирается
всенародно по партийным спискам. Разумных вариантов немало в рамках приоритета
субъектности, а не социальности. А формальная социальность, социалистическая
или коммунистическая, - это тупик, отрыжка механистическо-эгалитарного Просвещения.