Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

Русская интеллигенция в сентябрьско-октябрьских событиях 1993 года

В ряде своих предшествующих заметок я напоминал, что «интеллигенция» - это социальная
патология, свойственная периферийно-догоняющим или кризисным обществам и впервые
достигшая «критической массы» в России в период Великих Реформ после кончины
императора Николая I под воздействием западных мелкобуржуазно-демократических
брожений. Само слово «интеллигенция» появилось именно в русском языке, обозначая
вполне определившуюся социальную группу. Появлению интеллигентской «критической
массы» в Российской Империи способствовала огромность недомодернизированной и
потому лишенной полноценного «среднего класса» страны, что подталкивало к сверхцентрализованности
и сверхзабюрократизированности управления её и тем самым к заблокированию естественных
каналов социальной мобильности. 

С самого начала интеллигенция и бюрократия, произрастая из одного корня «образованщины-разночинщины»
(эрзац «среднего класса») и конкурируя за влияние в обществе, - противостоят
друг другу. Бюрократия активно использует охранительный «административный ресурс»,
извращая его до произвола, а интеллигенция – разрушительный «интеллектуальный
ресурс», извращая его до нигилизма. В итоге интеллигенция обычно  оказывается
сопряженной с бесовщиной и становится «духовным СПИДом» зараженного ею общества.
Социальная психология интеллигенции, особенно её радикального авангарда, художественно
исследована Иваном Тургеневым в романе «Отцы и дети» (1862), Алексеем Писемским
в романах «Взбаламученное море» (1863) и «Масоны» (1880) и Фёдором Достоевским
в романе «Бесы» (1872). В прошлом веке интеллигенция два раза приходила к власти
в нашей стране – в Феврале-1917 и в Августе-1991, - и оба раза происходила Катастрофа.

Не только в России, но и в ряде кризисных стран Запада и Востока спорадически
возникает «критическая масса» местной интеллигенции, что ставит эти страны на
край бездны – вспомним 1968 год во Франции или кризис американского общества
в 1970-е годы. Однако с наступлением «постиндустриальной модернизации» и начавшимся
доминированием «новых средних слоев» удалось практически ликвидировать интеллигенцию
в США и оттеснить её на задворки в Европе. Вообще в нормальном социально-благополучном
развитом демократическом обществе нет места для  интеллигенции, а наличие интеллигенции
свидетельствует о болезни общества.

В России же ввиду незавершенности мелкобуржуазно-демократической революции и
отказа правящего компрадорско-полицейского режима (аналог – латиноамериканская
«сомоса») от модернизации страны не может сформироваться «средний класс», и поэтому
интеллигенция сохраняет свою вирулентность. Раньше советская интеллигенция почти
поголовно поддерживала аннигиляцию-уничтожение советско-коммунистической государственности
и справедливо считала установившийся компрадорско-колониальный режим «своим»,
однако ввиду быстрой сверхцентрализации-сверхбюрократизации этого режима постсоветская
интеллигенция сначала впала в амбивалентность (Явлинский), а к сему дню многие
видные интеллигенты, ввиду явного намерения «псевдогосударственника» Путина придавить
«свободы» и «права», заняли традиционную для себя «антигосударственническую»
нишу. Понимая как историк и социолог «спидовость»-погибельность интеллигенции
и её бесовскую сущность, я в то же время осознаю её значение как некоего противовеса
сомосовщине, против которой всячески выступаю, ибо интеллигент со всей своей
патологией – все же меньшее зло, чем сомоса. Поэтому я приветствую и поддерживаю
критику режима со стороны «антипутинской» части нынешней интеллигенции.

А в дни сентябрьско-октябрьских событий 1993 года, когда мы (мелкая разношерстная
национальная буржуазия вместе с отдельными отрядами левых радикалов) выступили
против компрадорской буржуазии и её обслуги, - интеллигенция в основном была
на стороне компрадоров, сгрудившихся вокруг национал-предателя Ельцина. К этому
факту надо относиться спокойно. Подобная позиция естественна для интеллигенции
(понимаемой не обывательски, а научно) и вытекает из обозначенной выше её социальной
сущности и функции. Еще раз напомню, что интеллигент – это не интеллектуал и
не спец и не эксперт, а особый патологизированный социальный тип. Отмечу также,
что «бесы» интеллигенции складываются в некую почти касту или «Орден», как скопище
тараканов, и являются довольно сплоченной социальной общностью с единой системой
ценностей, с коллективными формами поведения (типа «коллективных писем», «кружков»
и т.п.). Этот «Орден» считает себя «солью земли русской» и не приемлет ни критики,
ни самокритики в свой адрес, как сто лет назад продемонстрировала полемика вокруг
сборника статей о русской интеллигенции «Вехи» (1909). Но волков бояться – в
лес не ходить. Поэтому я пытаюсь взглянуть на феномен русской интеллигенции непредвзято,
отряхиваясь от внушаемых стереотипов.

К сожалению, в патологизированной нынешней России искажено восприятие социальных
феноменов, которые подвергаются мифологизации и чудовищно-односторонним интерпретациям.
Тем отраднее встретить если не исследовательский, то хотя бы трезвомыслящий текст
по нетривиальной проблеме русской интеллигенции. Статья заместителя главного
редактора «Независимой газеты» Виктории Львовны Шохиной «Перешагнув через могилы:
уроки Октября 93-го и творческая интеллигенция» (Независимая газета, Москва,
3 октября 2003 года, стр. 2) вполне самостоятельна и подкупает своей искренностью
и смелостью. Ведь трезво взглянуть на «Орден интеллигенции» - это более мужественный
шаг, чем критиковать Путина и его режим.

Статья начинается так: "Этих сволочей надо было стрелять. И если бы я был в Москве,
то тоже подписал бы это письмо в "Известиях", - сказал писатель Аксенов. "Все
не так просто, Василий Павлович", - сказала я. "Все очень просто, Вика, - сказал
писатель Аксенов. Он помахал кипой газет "Завтра". - Почитайте…". Я читала. Но
спорить не стала. 

Тот октябрь, продолжает Виктория Шохина, был пропитан тревогой, запахом пороха,
кровью, песней Шевчука: "Осень, доползем ли, долетим ли до рассвета. Что же будет
с Родиной и с нами?".  Си-эн-эн работала отлично. И весь мир видел, как в столице
страны, претендующей на то, чтобы считаться европейской, уничтожают ее граждан
с тупой жестокостью азиатской деспотии. «Зато торжествовали творческие интеллигенты
из стана демократов. В их коллективно возбужденном сознании смешивались вульгарно-циничное
именование Белого дома - Биде - и икона Владимирской Божьей Матери, которая будто
бы осеняла расстрел и лично президента Ельцина. Этот причудливый микс они воспринимали
как торжество демократических принципов». 

«С некоторым запозданием, 5 октября, в "Известиях" появилось так называемое "Письмо
42-х". Его подписали и академик Лихачев, и Виктор Астафьев - то есть те, кого
у нас принято называть "совестью нации". Были среди подписантов и члены Президентского
совета, которые давно призывали Ельцина "к решительным действиям", были и примкнувшие.
Не попавшие в ряды 42-х в срочном порядке организовали "Союз 4 октября". Только
вдумайтесь: литераторы, считающиеся демократами и либералами, решили отныне чистить
себя под знаком расстрела парламента! (С таким же успехом можно было организовать
Союз в честь расстрела в Новочеркасске). И куда их всех несло? Ведь расстрел
уже состоялся… Писатель Алесь Адамович, пишет в воспоминаниях пресс-секретарь
президента Вячеслав Костиков, опубликовал в "Московских новостях" статью с требованием
Нюрнбергского трибунала для Руцкого со товарищи и очень просил, чтобы ее показали
президенту. Костиков зачитал абзацы, специально отчеркнутые автором. "Со слуха
идея нравится", - сказал Ельцин». 

Виктория Шохина объясняет бесовскую прыть интеллигенции – её шкурным интересом.
«Туда и несло - чтобы начальство заметило. А заметив, сделало что-нибудь хорошее
- 15-томное собрание сочинений, грант, субсидию, недвижимость… Так стоит ли удивляться,
что сегодня те же творческие интеллигенты наперегонки, бодро спешат записаться
в ряды партии власти. Не стоит удивляться и тому, что, когда, кажется, надо кричать
во весь голос, они молчат в тряпочку. Как молчали в прошлом октябре о событиях
на Дубровке. Им плевать. О своей вязанке дров они будут сожалеть, только если
пламя костра заденет их непосредственно. А так будут молчать. Или начнут такое
кричать, что лучше бы молчали». Мне кажется, это упрощение. Десять лет назад
главенствовало все же стремление уничтожить здоровый росток самодостаточного
российского общества, за которое в осажденном Белом Доме боролся наш национальный
капитал, хотя шкурное начало, безусловно, тоже присутствовало. 

Не все профессионалы творчества и умственного труда занимали в те дни человеконенавистническо-бесовскую
позицию. Ведь человек, которого мы привычно называем «интеллигент», обычно является
«суперпозицией» нескольких составляющих. На него, конечно, оказывает мощное воздействие
окружающая его социальная среда, его круг общения, в котором, если речь идет
о российском интеллектуале или специалисте, доминирует интеллигентская «система
ценностей». Не у всех достаточно твердый характер, чтобы вопреки совести противостоять
стадному чувству.  Нередко важнейшей составляющей человека все же оказывается
его субъектность. "А вы бы подписали?" - спросила Виктория Шохина у писателя
Рыбакова. "Нет! - ответил Анатолий Наумович резко. - Писатель не может одобрять
пролития кровь". «Но таких, как Рыбаков, - признает Виктория Шохина, - среди
писателей демократического стана удручающе мало. И таких, как Рыбаков, в стане
этом не любят».  

«И вот ведь странность, - продолжает Виктория Шохина, - все эти писатели-демократы
объявляют себя противниками смертной казни. А один из подписантов "Письма 42-х",
Анатолий Приставкин, даже долгое время возглавлял Комиссию по помилованию при
президенте. Они там каждое дело по косточкам разбирали, чтобы дать человеку шанс.
Все очень гуманно. А вот расстрел без суда и следствия гуманистам почему-то пришелся
по душе».  

Виктория Шохина несколько утопично предлагает – «Пусть творцы сидят себе в башне
из слоновой кости и вообще не выходят на общественно-политическую арену. Но если
уж вышли, то чтобы пробуждать чувства добрые, то есть нравственное начало. И
связанное с ним уважение к закону как к норме, предполагающей право и возможность
человека "не быть зависимым от непостоянной, неопределенной, неизвестной, самовластной
воли другого человека" (Локк)». Но, во-первых, настоящий «творец» типа Пушкина,
Менделеева или Королева редко является «интеллигентом», и о «случае Сахарова»
в СССР можно скорее говорить как об исключении, как сегодня говорят о «случае
Хомского» в США. А во-вторых, обычно «творец» активнейшим образом участвует в
жизни своего общества, созидает благо для него. В-третьих, Закон изобретают именно
созидатели (= творцы), а нарушают – нигилисты (= интеллигенты). 

Андрей Синявский действительно был вправе ответить на ситуацию 1993-го пушкинской
строкой: "Склонитесь, первые, главою под сень надежную закона". «Но ни первые,
ни вторые, ни третьи под сень закона не хотели, - указывает Виктория Шохина.
- Им не нужен был закон. Не нужен был закон и творческой интеллигенции, полагающей
всякие разговоры о законности-легитимности пустыми. И как бойко она скандировала:
"Легитимность - бред, легитимность - вздор". Царь после расстрела понял, что
можно все. Так что прямое следствие гражданской войны в центре Москвы - Чечня.
Правда, по поводу Чечни творческие интеллигенты побузили. Но чуть-чуть и недолго…
Тогда, в 93-м, казалось: кровь, могилы… Через такое не перешагнешь. Но ничего
- перешагнули. И пошли дальше, посвистывая. Для творческих интеллигентов-демократов
это был всего лишь эпизод, досадный эпизод, но не Рубикон. Кровавые кошмары их
по ночам не мучают. Спят спокойно».

Думается, только в насмешку можно называть «русскую интеллигенцию» - «совестью
нации», поскольку совесть нации – не бесы-нигилисты, а созидатели-творцы. «Вот
такая у моей нации совесть, - скорбит Виктория Шохина, заканчивая свою статью.
- И это главный и самый безнадежный урок Октября 93-го». 

Дефицит совести очевиден в ошкурившейся больной России, и вряд ли он устранится
в ближайшем будущем. Насчет безнадежности вроде бы правильно, многие об этом
говорят, однако я полагаю, что если имеются ещё на Руси люди, переживающие за
судьбу своей страны и страдающие от нехватки совести у и у обслуживающей власть
интеллигенции, то и надежда ещё не умерла. И если удастся каким-то чудом взрастить
«критическую массу» экономически-самодостаточных и тем самым политически-субъектных
сограждан, то будет разорвана порочный связка  осатанелой власти и взбесившейся
интеллигенции.

Прочитав статью Виктории Львовны Шохиной, я заглянул на форум «Независимой газеты»
и ознакомился с откликами (http://forums.ng.ru/archive/part/ng.ru,politics,2003-10-03,2_lessons/1).
 Конечно, на всех интернетовских форумах - вдоволь дилетантизма, поверхностности
и односторонности, но кое-какие соображение привлекли внимание.

Прежде всего, целесообразно привести целиком текст коллективного «письма 42-х»,
опубликованного во вторник 5 октября 1993 года в газете «Известия» (Москва, №
189 /24044/) (http://www.ibmh.msk.su/vivovoco/VV/PAPERS/HONOUR/LETT42.HTM): 


ПИСАТЕЛИ ТРЕБУЮТ ОТ ПРАВИТЕЛЬСТВА 
РЕШИТЕЛЬНЫХ ДЕЙСТВИЙ 

"Известия" получили текст обращения к согражданам 
большой группы известных литераторов. 
В нем говорится:

Нет ни желания, ни необходимости подробно комментировать то, что случилось в
Москве 3 октября. Произошло то, что не могло не произойти из-за наших с вами
беспечности и глупости, - фашисты взялись за оружие, пытаясь захватить власть.
Слава Богу, армия и правоохранительные органы оказались с народом, не раскололись,
не позволили перерасти кровавой авантюре в гибельную гражданскую войну, ну а
если бы вдруг?.. Нам некого было бы винить, кроме самих себя. Мы "жалостливо"
умоляли после августовского путча не "мстить", не "наказывать", не "запрещать",
не "закрывать", не "заниматься поисками ведьм". Нам очень хотелось быть добрыми,
великодушными, терпимыми. Добрыми... К кому? К убийцам? Терпимыми... К чему?
К фашизму? 
И "ведьмы", а вернее - красно-коричневые оборотни, наглея от безнаказанности,
оклеивали на глазах милиции стены своими ядовитыми листками, грязно оскорбляя
народ, государство, его законных руководителей, сладострастно объясняя, как именно
они будут всех нас вешать... Что тут говорить? Хватит говорить... Пора научиться
действовать. Эти тупые негодяи уважают только силу. Так не пора ли ее продемонстрировать
нашей юной, но уже, как мы вновь с радостным удивлением убедились, достаточно
окрепшей демократии? 
Мы не призываем ни к мести, ни к жестокости, хотя скорбь о новых невинных жертвах
и гнев к хладнокровных их палачам переполняет наши (как, наверное, и ваши) сердца.
Но... хватит! Мы не можем позволить, чтобы судьба народа, судьба демократии и
дальше зависела от воли кучки идеологических пройдох и политических авантюристов.

Мы должны на этот раз жестко потребовать от правительства и президента то, что
они должны были (вместе с нами) сделать давно, но не сделали: 
1. Все виды коммунистических и националистических партий, фронтов и объединений
должны быть распущены и запрещены указом президента. 
2. Все незаконные военизированные, а тем более вооруженные объединения и группы
должны быть выявлены и разогнаны (с привлечением к уголовной ответственности,
когда к этому обязывает закон). 
3. Законодательство, предусматривающее жесткие санкции за пропаганду фашизма,
шовинизма, расовой ненависти, за призывы к насилию и жестокости, должно наконец
заработать. Прокуроры, следователи и судьи, покровительствующие такого рода общественно
опасным преступлениям, должны незамедлительно отстраняться от работы. 
4. Органы печати, изо дня в день возбуждавшие ненависть, призывавшие к насилию
и являющиеся, на наш взгляд, одними из главных организаторов и виновников происшедшей
трагедии (и потенциальными виновниками множества будущих), такие, как "День",
"Правда", "Советская Россия") "Литературная Россия" (а также телепрограмма "600
секунд"), и ряд других должны быть впредь до судебного разбирательства закрыты.

5. Деятельность органов советской власти, отказавшихся подчиняться законной власти
Россия, должна быть приостановлена. 
6. Мы все сообща должны не допустить, чтобы суд над организаторами и участниками
кровавой драмы в Москве не стал похожим на тот позорный фарс, который именуют
"судом над ГКЧП". 
7. Признать нелегитимными не только съезд народных депутатов, Верховный Совет)
но и все образованные ими органы (в том числе и Конституционный суд).
История еще раз предоставила нам шанс сделать широкий шаг к демократии и цивилизованности.
Не упустим же такой шанс еще раз, как это было уже не однажды!

Алесь АДАМОВИЧ, 
Анатолий АНАНЬЕВ, 
Артем АНФИНОГЕНОВ, 
Белла АХМАДУЛИНА, 
Григорий БАКЛАНОВ, 
Зорий БАЛАЯН, 
Татьяна БЕК, 
Александр БОРЩАГОВСКИЙ, 
Василь БЫКОВ, 
Борис ВАСИЛЬЕВ, 
Александр ГЕЛЬМАН, 
Даниил ГРАНИН, 
Юрий ДАВЫДОВ, 
Даниил ДАНИН, 
Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, 
Михаил ДУДИН, 
Александр ИВАНОВ, 
Эдмунд ИОДКОВСКИЙ, 
Римма КАЗАКОВА, 
Сергей КАЛЕДИН, 
Юрий КАРЯКИН, 
Яков КОСТЮКОВСКИЙ, 
Татьяна КУЗОВЛЕВА, 
Александр КУШНЕР, 
Юрий ЛЕВИТАНСКИЙ, 
академик Д.С. ЛИХАЧЕВ, 
Юрий НАГИБИН, 
Андрей НУЙКИН, 
Булат ОКУДЖABA, 
Валентин ОСКОЦКИЙ, 
Григорий ПОЖЕНЯН, 
Анатолий ПРИСТАВКИН, 
Лев РАЗГОН, 
Александр РЕКЕМЧУК, 
Роберт РОЖДЕСТВЕНСКИЙ, 
Владимир САВЕЛЬЕВ, 
Василий СЕЛЮНИН, 
Юрий ЧЕРНИЧЕНКО, 
Андрей ЧЕРНОВ, 
Мариэтта ЧУДАКОВА, 
Михаил ЧУЛАКИ, 
Виктор АСТАФЬЕВ

«А какой слог у "писателей"! – комментирует dbacchus. - "... Эти тупые негодяи
уважают только силу. Так не пора ли ее продемонстрировать нашей юной, но уже,
как мы вновь с радостным удивлением убедились, достаточно окрепшей демократии?".
Интересно, что более 80% этих писак получили признание и были обласканы при СССР,
удостоились многочисленных государственных премий и званий, вели "элитарный"
(по тем временам) образ жизни. Смотришь на список и просто диву даешься: что
подвигло некоторых людей продать свое честное имя такому ничтожеству как ЕБН?
В голове не укладывается… Наконец-то не постеснялись сказать: расстрел 93 привел
в конечном итоге к Чечне. Интересно: ЕБНа таки судить будут или как Пиночета
- передадут на "высший суд"?». 

PC – «А подписанты - это особая статья. Почему написали? Да вы забыли всё - СТРАХ.
Кто заставлял артистку Л Смирнову так восхвалять Путина? Кто заставлял К Райкина
захлёбываться от радости,что Путин со своей будущей женой ходил на спектакли
А Райкина? (Это когда в Ленинграде затравили Райкина до инфаркта). Страх заставлял.
За времена Ельцына  подраспустились,осмелели. А тут служивый появился, поди всю
подноготную знает, контора-то работает. Долго это будет ещё продолжаться. Время
нужно, время. При условии, что Россия вперёд пойдёт. А нет, так и говорить нечего».

РР – «у, проснулись наконец! А десять лет назад это было не очевидно?».

Dbacchus – «Насчет страха - верно подмечено. Ведь это ж надо иметь такое "мужество":
тихонько дождаться расправы, а затем громогласно поддержать и потребовать наказать
посуровей тех, кто уцелели. Такие поддерживать будут кого угодно. Пусть даже
и Вл. Вольфовича - им один черт ;). Не за национальность они тряслись - такие
могут и перекраситься и перекреститься, если нужно. А за привелегии свои жалкие,
за подачки от барского стола… А список интересен отнюдь не национальным составом
(такой состав можно встретить во многих списках), а тем положением, что эти люди
получили благодаря народной и государственной поддержке советского времени. И
вот ЭТИ люди имели низость замешать (в угоду того времени) всю советскую историю
с "коричневой чумой". Компартию им хотелось запретить... ;-))) Ведь 2/3 из них
были активными членами партии! Продажные души - другого и не скажешь».

Sergei Esin – «"Творческая интеллигенция" - самоназвание ельцинско-гайдаровских
"демократов"-западников. По их меркам ученые и инженеры - это, конечно, не творческая,
а техническая интеллигенция. Да Жорес Алферов - больший творец, чем они все вместе
взятые. А такие, как академик Лихачев и Виктор Астафьев годятся только для подписания
обращений в поддержку расстрела людей у Белого Дома в 1993 году».

GerasimovXXI – «Интеллигенция существует главным образом в странах, бывших в
составе Российской империи. В штатах есть артисты, кинорежиссеры, писатели, журналисты.
Интеллигенции нет. Откуда у нас Васисуалии Лоханкины?».

Руно – «O, это долгая история! Вы правы, нигде больше нет интеллигенции в том
понимании, как у нас. Там есть элиты (интеллектуальная, театральная), бомонд,
модные артисты и т.д. Корни нужно искать в петровских реформах, когда впервые
в истории у нас появился класс, по своим привычкам, одежде, образу жизни, образу
мыслей и даже языку (!)- а ведь дворяне говорили то на голландском, то на французском,
отличающиеся от народа, то есть собственно, от всех остальных. Но душа у них
осталась русская, сколько бы они не кормились западным учениями Шеллинга, Гете,
Байрона, Гегеля, то бишь ищущая правды, совестливая. Ну а поскольку люди эти
понимали, что ведут, в некотором смысле, паразитический образ жизни, что они
лишние в России  люди, но в то же время пропитанные западной культурой и интеллектуальные,
то у них начался долгий, мучительный конфликт, который выразился то в письмах
Герцена, то Белинского, то хождения в народ, то, наконец, стремления во всем
подражать Западу, что сопровождалось ненавистью к своему двусмысленному положению,
а следовательно и к России, и к русским, и к нашей истории». 

Рассказать правдиво о интеллигенции очень трудно, потому что её «орден» заполонил
и взял под контроль почти все средства массовой информации, но тем не менее непредвзятое
осмысление событий сентября-октября 1993 года и тогдашнего поведения интеллигенции,
как это сделано в честной статье Виктории Шохиной, многим открывает глаза.