[svoboda] Люэс
Люэс
На втором курсе у меня случился дурацкий роман с Димой, о котором и
вспоминать стыдно.
Я была той еще сукой - полгода пользовала мальчишку, как промежуточную
станцию, посредника между любовью и любовью.
Дима все чувствовал, не смотря на молодость, психовал и набивал себе цену,
как мог. Моя задача была спровадить мальчика мирно, спустить отношения на
тормозах.
Но тут приключилась с Димкой беда. Пришлось примерить роль мамки по полной -
я была совестливой стервой.
Моему красивому мальчишке подпортили внешность - выдернули воспаленный
глазной зуб. Под <пятеркой> оказалась гигантская киста, сообщалась с
гайморовой пазухой. В принципе, еще чуток, и Димон мог бросить кони от
гнойного менингита. Слава Богу, обошлось, жалко было бы - экземпляр
породистый, не даром носил погоняло Петр Первый.
Впрочем, даже женская любовь смотрит на мужскую внешность сквозь пальцы, не
говоря о нелюбви.
Итак, Дима загремел в краевую больницу, в стоматологическое отделение - на
операцию.
Родители далеко, в Иркутской области, в Кырске кроме меня только пара
приятелей-придурков, а он же маленький еще. И вот я, как дура, носила ему
картофельное пюре, соки и паровые котлетки. И буквально кормила с ложечки,
потому что на рожу Диме нацепили какой-то космический аппарат из металла и
кучу дренажей.
Через три дня мальчик мой стал оживать, топать по коридору, курить в подвале
через ноздрю, и даже пытался меня мацать и лезть целовацца распаханным синим
еблом с грануляциями. Нафиг такое удовольствие, я за эти дни окончательно
простилась с либидо - роль мамки на меня плохо влияет. Братик, да и только,
а с братьями не спят.
- Знаешь, - заявил Дима при очередной встрече. - Тут моя землячка работает
сестрой. Девчонка - офигеть!
Это он меня так на ревность спровоцировать пытался.
- Мы с ней чаи гоняли ночью, тут все медбратья за ней увиваются, -
продолжает Дима нахваливать иркуцкую девочку.
Я ее увидела в тот же вечер. Старая знакомая оказалась. Видела я ее в общаге
в качестве абитуриентки. Потом еще отметила, что пропала куда-то, потому что
такое чудо не забудешь, прав Дима. Нимфа, чисто Нимфа! Кудрявая, глаза
зеленые, высокая, ноги длинные, легкие. Испанская такая внешность - мимо не
пройдешь. Я еще обратила внимание - ноги у нее были заклеены бесцветным
пластырем в нескольких местах, комары покусали, наверное.
Вот и сменщица, - с надеждой подумала я. Может, получится у них чего. У
меня-то уже был на примете один старшекурсник:
Прошла еще неделя. У Димки там осложнения какие-то начались, температурка
скакала, а Нимфу я, к своему удивлению, увидела в коридоре в больничном
халате и с нашлепкой на лбу.
- Представь - у Катюшки лимфаденит! Ну, надо же - сапожник без сапог, -
удивлялся Дима. - Ее уже Каргер прооперировал.
Каргер - маленький еврей, завотделением. Замечательный юморной мужик. Без
анекдота рот не открывает. И добрый - вон Димку, как студента-медика, в
лучшую клинику запросто уложил. И Нимфу тоже:
Димка поправлялся. С него сняли космическую конструкцию, жрал, как конь, и,
конечно, маялся стояком. Я с трудом представляла, как буду выяснять
отношения после больнички и в тайне надеялась, что веселой Нимфе Дима-таки
присунет. Выглядела она абсолютно безотказной.
А еще через неделю разразился скандал. Земля налетела на небесную ось.
Маленький Каргер поседел, скрежетал зубами, заперся в кабинете, рычал там,
как Фредди Крюгер и посылал нах всех, кто царапался в дверь.
Нимфу, как свою сотрудницу, в свое время приняли на работу, спустя рукава и
госпитализировали, как попало. А при выписке, кажется, случайно, все ж таки
взяли кровь на RW.
Четыре креста обнаружилось в крови милой девушки. А потом венерологи ржали,
как подорванные над Каргером - на Триппер-штрассе Нимфа пришла с
кондиломами. Промежность была, как у варана, заросшая остроконечными
бородавками.
- Боря, штош ты делаешь! - орал Каргеру доцент Рубанович. - Я уссался! Я
такого сифилиса век не видел, студентам демонстрирую каждый день, как
образец - они ж такого век не увидят. Прикосновение равно заражению. Ты
уморил меня, Боря!
Каргеру было не до смеха - Нимфа за десять дней сменила две палаты в
хирургическом отделении. В каждой палате по десять женщин, все приехали
лечиться из районов огроменного Красноярского края. И половина уже
выписалась. Ищи-свищи.
Ушли в запой три медбрата, студента-стоматолога. Ночные дежурства в обществе
прелестной Нимфы дорого им обошлись. У одного из парней были жена и грудной
ребенок, но это не помешало ему отметиться. Да и никто бы не удержался.
Я ржала не хуже доцента Рубановича. Теперь выстроились в ясную картинку и
сыпь на ногах - вторая стадия, и лимфаденит - вторая-третья.
А что же мой бедный Дима?
Клялся-божился, что ни-ни, ни пальцем.
- Но ты же чаи с ней гонял по ночам? - ехидничала я.
- Гонял, - бледнел Дима.
- С порезанной мордой, - уточняла я.
- Даааа, - блеял Дима.
- Анализы придется сдать, - говорила во мне стерва, благополучно взявшая
верх над мамкой.
Вобщем, мы разбежались очень быстро. Нимфа, как ни странно, облегчила это
расставание. Сняла грех с моей черной души. Но вспоминать Димку с его
растерянными овечьими глазами - не люблю.
А вот Нимфа стоит перед глазами, как живая. Как потом выяснилось, она
подхватила люэс в поезде от первого (!) мужика по дороге на абитуру.
Вырвалась девчонка из-под мамкиной юбки.
А после этого первого сифилитика у нее за полгода было - вдумайтесь - 18
партнеров. Не считая бедных окровавленных баб из стоматологического
отделения. Каждая имела шанс подхватить и привезти мужу подарочек. Поди
докажи потом, что не согрешила в больничном подвале.
Нимфа стоит перед глазами - легкая, длинноногая, розовая. Цветок, а не
девочка.
Никогда бы не подумала. Никогда.
Ждете назиданий? Да не будет их. Все итак ясно.
