Доброе время суток, уважаемые участники рассылки и Евгений!

В письме от 19 марта 2012 г., 15:32:05 мне довелось прочесть:

Е> Огромная просьба. Подкиньте пожалуйста кряк для jaws 12.0.1633 rus, или подскажите
Е> где его можно скачать.

Подходит кряк от версии 12.0.1161. Вот его страница (пароль для
разархивации отправляю в личку):

http://wecrasoft.16mb.com/index.php?newsid=62

Страны-участницы антикризисной конференции заседают за столом.
На месте президиума - Cоединённые Штаты Америки.
Рядом с Россией, в огромном графине, жидкость, по внешнему виду напоминающая
воду.

США:

Садитесь поудобней, господа.
Повестка дня простая: нам 3,14зда.
Тревогу бить пора давно настала!
Тут речь не о размерах капитала
И разных непогашенных долгах...

Греция: (оживлённо)

Вполне согласна. Счастье не в деньгах.

Франция:

Легко ****, когда кругом халява...

(Россия делает большой глоток из графина)

Италия: (встаёт)

Ты, США, толковая держава,
Макдональдс, Микки Маус, спору нет...
Но, мамма миа, это - полный бред!
Мне некогда рассиживаться с вами.
Что там у нас конкретно по программе?
Гераклам недостаточно бабла?
В асфальт их закатать и все дела.

Испания:

Да сядь ты, макаронное мудило!
Страна по яйца в кризис угодила,
И между прочим, не она одна,
В говне почти что каждая страна!
Терпимей будь...

США:

И я как раз об этом...
Терпением, любовью да советом
Нам дОлжно жить по замыслу Творца.
Над нами Бог, с начала до конца!!
А мы друг друга топим беспощадно...

Израиль: (из-под очков)

Простите, Бог - над НАМИ. Впрочем, ладно...

США:

Ну вот, опять... Опять пустые споры...
Месье, мадамы, герры и сеньоры,
Избавьтесь от своей душевной гнили!

Куба: (вбегает в зал)

Прошу прощенья. Кастро хоронили.

(Россия встаёт и делает глоток из графина)

Испания:

Опять?? И что с ним?

Куба:

В этот раз инфаркт.

Израиль (со смехом)

А помните, как Ясир Арафат....

Иордания: (гневно)

Послушай-ка, кудрявый, может хватит?
Не всякий прав, кто только виноватит,
Своих бы рук в крови не замочить...

Украина:

А як оцi наушныкы включыть?

США:

И вновь я призываю вас к порядку!
Mир катится к всеобщему упадку!!
И это вас нисколько не ебёт?

Польша:

А кто нам право голоса даёт?

Великобритания: (вскакивает с места)

Ирландия и Уэльс - тупые пни!

Голландия: (медленно выпуская дым)

Америка, ты гонишь. Не гони.

Швейцария:

Нас не ебёт. Реально н-е е-б-ё-т.

Китай:

А нас ибёт. Хотя не каздый год.
В Год Клысы нам зивётся плевосходно.
Одезду сьём. И кацество, и модно.
Немнозецько похузе в Год Длакона...

Украина:

А як умэньшыть громкость микрохвона ?

Узбекистан:

Я, например таджиков не люблю...

Германия:

Камраден, битте, цигель, ай-лю-лю!
Давайте взглянем на проблему шире:
(смотрит на часы)
Сейчас уже семнадцать ноль четыре,
Мы начали в шестнадцать сорок восемь...
Друг друга пидарасим-хуесосим...
К чему? Зачем? Ведь кризис отношений
Имеет целый ряд простых решений!
Тут главное -- отвлечься от забот.
Вы видели наш фильм <<Глубокий рот>>?
Вот там забот у главной героини!...
Из Луцка тёлка...

Украина:

Слава Украине!!

(Россия делает три глотка из графина)

Беларусь: (решительно вставая)

Мы кризяса никак не ошушшаем...
Приедьця, пасматриця, прыглашаем!
Всех угасцим картошкай и пятрушкай,
Кто не захочшет - па ябалу клюшкай!

Франция:

Такой приём... спасибо, не годится.
Вот наша бесподобная столица...

Италия:

О чём ты, лягушатник, говоришь?
Ебали мы ваш засранный Париж!
Ах, Мулен Руж! Ах, Сена! Обосраться!
А башня ваша, если разобраться -
Гора кривых железных перекладин...

Израиль: (наклоняясь к Голландии)

Ви знаите, где прячется Бен Ладен?
Так я скажу: он прячется у нас.
Скорей всего, замешан тут Хамас.
Они теперь везде - как по Бродвею...
Ой, боже ж мой, к какому зохенвею
Придёт многострадальный наш народ?
Как думаете?

Голландия: (покачиваясь из стороны в сторону)

Блять... вот это прёт...

США:

**** какой-то... Так мы до утра
Решенья не отыщем ни хера...
Нам срочно нужен способ стать добрее!

Иордания: (поднимает руку)

Пять долларов за каждого еврея,
Которому сознательный народ
Вязальной спицей нос его проткнёт!
А доброта, пожалуй, будет в том,
Что сможет он дышать немного ртом...

Израиль: (усмехаясь)

Заветная мечта больного поца!

Беларусь: (показывает пальцем)

А патшаму Галландия смяйоцца??

Франция:

Наверно, потому что ей смешно...

Япония:

Клянусь своим последним кимоно,
Мы тоже бы проблем не ощутили,
Беспечно хохотали и шутили,
Со всеми были б ласковы и мИлы,
Как только нам вернули бы Курилы...

(Россия делает глоток из графина)

Израиль:

С ума сошли, с историей играя...
Где ваша честь? Где совесть самурая?
В который раз я удивляюсь вами:
Как можно счастье мерять островами??

Иордания:

А чем ещё? Обрезанным хуём?

Украина: (нетерпеливо)

Так шо с голодомором? Признаём?

США:

Опять бардак! Ну сколько можно, братья?
Вас больше не желаю примирять я!
А выступить по данному вопросу
Я предлагаю... как его... Лаосу.

Лаос: (вставая)

Давным-давно, когда великий Будда...

США: (раздражённо)

Так, ясно, молодец. Присядь покуда...
Кто скажет что-нибудь по существу?

Голландия: (приоткрывает глаза)

Ребята... культивируйте траву...

(Россия делает глоток из графина)

Великобритания:

По существу: Ирландия - дебилы.

Германия:

Простите, где находятся Курилы?

Греция:

Не помню точно... К северу от Крита.

США:

Достаточно. Дискуссия закрыта.
Признаюсь честно: я обескуражен,
Ведь этот день... он был настолько важен...
Задача оказалась нелегка,
Нам выход не найти из тупика,
Друг перед другом бисер только мечем.
Тут думать больше нечего. И нечем.
Мы всех уже участниц опросили?

Испания: (смотрит в протокол)

Почти. За исключением России.

США:

Ну что ж, окей... пусть скажет пару слов.
Полезет драться - отзовём послов.
Все взгляды устремляются в сторону пустого графина.

Россия: (громко отрыгнув)

Один ближневосточный идиот...
Сказал, что всё когда-нибудь пройдёт...

Израиль: (злобно сжимает кулачки)

Минуточку... Прошу без оскорблений!
Что значит - идиот?

Россия:

Да уж не гений...
Ведь с нами был тогда он незнаком,
И ляпнул, не подумав, языком...
Проходят вши, ангины, стресс и роды,
Убийцы, олигархи, нищеброды,
Бандиты, экстрасенсы, колдуны...
Пройти бесследно в будущем должны
Все войны, революции и стачки,
Мытарства от получки до заначки...
Но есть одна такая ерунда,
Что не пройдёт нигде и никогда,
Она рулит и движет этим миром,
Любым министром, мэром и банкиром,
Её природа не объяснена,
У нас зовётся глупостью она...
И как бы с нею нИ были вы жёстки,
По вам всегда ползут её отростки...
Вот в чём причина всех насущных бед,
И не влияет ни менталитет,
Ни кожи цвет, ни даже форма носа
На верное решение вопроса.

Италия:

Бессмысленный набор цветастых фраз!

Украина: (России)

Шановный, дэ квытанции за газ?

США:

Допустим, мы - глупы, а вы - умны.
Зачем же пьёт, позвольте, полстраны?
Графин вон целый выжрали до дна...

Россия: (громко отрыгнув)

Нам так яснее истина видна.
А раз уж мы касаемся морали -
Вы на мораль ещё сильней насрали,
Когда, благодаря In God We Trust`ам,
Венчаться разрешили педерастам.

Беларусь:

Я понял так, што кризяс - он в душе...
Не ясно только, есць ли он вабше?
Адзин сказал, што есць, другой - што нет...

Россия: (Беларуси)

Зайдёшь ко мне попозже в кабинет.
(встаёт и направляется к выходу)
В пизду вас всех. Живите, как и жили.
Вы этот кризис явно заслужили...
(хлопает дверью)

Голландия: (приоткрывает глаза)

А кто сейчас так громко говорил?

Израиль: (кладёт руку на плечо Японии)

Глазастый, не видать тебе Курил...
Original Message From: "Антон" <Sagra-2011@y*****.ru>
To: "rest.interesting.svoboda (8382281)" <maganak***@m*****.ru>
Sent: Monday, March 19, 2012 3:17 PM
Subject: [svoboda] Ангел мой

> Ангел мой
> Я не раз замечала, что всякая мало-мальски успешная баба ведет себя так,
> словно появилась на свет Божий не из причинного места в крови и слизи, а
> подобно Афине Палладе - в полном воинском облачении, со щитом, мечом и
> надменным таблом победительницы.
>
> Я не такая. Я жду трамвая. Потому, что в месте, где вылупилась на
> застиранную пеленку, как и положено - в крови и слизи - трамваев и
> автобусов, не говоря о метро, не было испокон.
> Было село Олонки Усть-Ордынского Бурятского автономного округа. В честь
> населенного пункта, удобренного конской мочой и овечьими катышками, меня и
> назвали.
> Впрочем, благодаря декабрю, дерьмо лежало под снегом. Олонки выглядели
> стерильно, как и нищая операционная, в которой меня тянули наружу приемом
> Петра Первого - локтевым упором сверху и щипцами, утопленными в темечко,
> снизу. До сих пор, задумавшись, почесываю на башке крошечную лысинку.
>
> Косоглазые соседи по палате были невинны и чисты, как малая родина под
> снежным покрывалом. Они так неразличимо трогательно привыкали к жизни в
> сиротских свивальниках, что пьяный мой родитель, давя ботинками тараканов,
> подошел к каждому мелкому буряту, прежде чем обнаружил свое чадо - самое
> белобрысое и страшненькое из семерых подснежников, с кровавой шишкой на
> башке.
> - Поедем домой, дочка! - уронил папа коньячную слезу на скукоженую
> мордаху.
> Наверное, с тех пор я не выношу запах перегара:
>
> <Домом> папа называл Александровский централ, легендарную тюрягу царской
> России. Даже из Петропавловской крепости умудрились свалить парочка
> сидельцев на каких-то связанных простынях. Из Александровского каземата с
> его стенами три метра в глубину и высоченной оградой никому не удавалось
> слинять. Да и куда бежать - вокруг тайга на тысячи километров:
> <Домом> папа называл место своей и маминой работы - областную
> психбольницу,
> размещенную в бывшей тюрьме. Суть заведения за полвека не изменилась. За
> стеной темной пристройки, в которой когда-то глушила горькую царская
> охранка, а теперь свили гнездышко молодые доктора, резались в карты
> алкаши,
> острые <белки> рвались с кроватей и окликали чертей.
> Соседство не мешало семейному счастью. Алкаши впоследствии ничем не мешали
> и
> мне - результату стационарной любви. Разве что до срока вбили в детскую
> головенку букет нецензурной лексики. Уже в год я материлась виртуозно, и
> пела популярную песню из <Человека-амфибии>: Эй, маят! Ты слишком доуго
> пьявай! В гости к алкашам меня отправляли без сопровождения - эти пациенты
> были безопасны для младенца.
> Алкаши любили меня - как напоминание о доме, о заброшенных <детях
> понедельника>, загибающихся без отцовской ласки.
> Алкаши были со мной нежны. Я взаимностью не отвечала. Все детские силенки,
> как острый лазерный луч, были сконцентрированы на ангеле, собственном
> ангеле...
>
> Итак, папа позвал меня домой. Надо отдать должное - он сомневался, стоит
> ли
> рисковать и переться с новорожденным дитем за сорок километров в
> сорокаградусный мороз и жуткую метель.
> Папу торопила юная мама.
> - Новый год: - хныкала мама. - Семейный праздник:
> - Машины стоят, Люсенька, - пытался косячить папа.
> Он не врал: представительский красный <Москвич> с разбитой фарой наотрез
> отказался заводиться. Психушный газик тоже.
> - Ну, сделай же что-нибудь, - ныла мама. - Попроси в части танк:
>
> Папа совершил подвиг.
> Утром 31 декабря во двор райбольницы въехала ассенизаторская машина. В
> кабине, куда мама впорхнула с драгоценным свертком, воняло солярой. Но
> даже
> дизельное топливо не могло перебить стойкий запах бурятского говна.
> Мне было пофиг на амбре, я ехала домой.
> - Счастливая будет! - хохотнул водитель и тронулся в метель. Дерьмо
> замерзало, громыхало, выбивало затейливый ритм грядущей счастливой жизни.
> Дальнозоркий Господь разглядывал уродливого младенца под четырьмя
> одеяльцами. От жалости, не иначе, он послал мне никчемушной
> ангела-ассенизатора - на все времена:
>
> - Ой!.. - напугалась мама.
> Мой первый дом, пристройка к больнице - по самую крышу забросан снегом. В
> сугробах торчат еловые ветки. На ветках конфетные фантики и шишки. Дверь
> тоже утыкана фантиками. Домишко выглядит полным идиотом.
> - Это Гоша утеплил и украсил, - успокоил папа. - Он готовился, знал, что
> мы
> приедем с ребенком.
> Так я услышала имя ангела.
>
> Гоша пришел через час. Потоптался в дверях, попросил маму:
> - Покажи девочку Аленку.
> Прямо в ватнике и валенках протопал к коляске, дотронулся до пушистой щеки
> обмороженным пальцем и обернулся к Тому, Кто За Спиной:
> - Смотри - такая маленькая, а живая:
> У Гоши была мания преследования, один из самых опасных симптомов в
> психиатрии. Те, Кто За Спиной часто разыскивают подопечным врагов, шепчут,
> направляют, советуют избавиться. Невидимый спутник пристроился за
> контуженым
> лейтенантом Георгием еще в 44-м, в ровенских лесах. Он оказался непохожим,
> особенным. То ли к Гоше прилипла душа рачительного бюргера, то ли
> несчастного трудяги хохла, на пинках отправленного в бандеровский схрон,
> то
> ли русского солдата из добротных крестьян, но Тот, Кто За Спиной не искал
> моему ангелу врагов.
> <Работать, надо работать> - шептал он старожилу Александровской психушки.
> И
> Гоша пахал. Пока доктора не сочли его вольноотпущенным, мыл полы, помогал
> сестрам раздавать таблетки, аккуратно уносил в палату больных с
> кататоническим ступором, подыгрывал армянину Айку с манией величия -
> подавал
> ему таблетки, стоя на коленях, а то и подползая к стопам императора.
> С первого взгляда Гоша казался совершенно нормальным. Настораживала только
> его гипертрофированная любовь к людям, безмерная доброта. Все становилось
> ясным когда ангел беседовал с Тем, Кто За Спиной. Много позже отец
> пересказывал в лицах, как это выглядело:
> - Возьмем триаду слов - <сумма>, <сума> и <букашки>, - замогильным, чужим
> голосом вещал Гоша. - Сумма - это деньги, много их или мало:
> - Сума - это когда человек сходит с ума! - вступал Гоша родной партией.
> - А букашки, - продолжал Тот, Кто За Спиной, - это трехтомное собрание
> сочинений под редакцией доктора Ханта!
> Нет, все-таки, к Гоше прилепилась чья-то интеллигентная душа:
>
> До моего появления в Гошиной жизни он уже лет семь бродил по поселку
> бесконвойно. Рубил дрова аборигенам, чистил дорожки от снега, косил траву.
> Денег не понимал, не брал и был равнодушен к еде. Слабость у моего ангела
> нашлась единственная - сладости. В трудные послевоенные годы - сахарин,
> позже - карамельки. Бумажки Гоша аккуратно разглаживал и ныкал в тайники.
> При случае - например, в честь моего рождения - доставал и украшал
> Вселенную.
> И еще одну расплату за помощь требовал Гоша или Тот, Кто За Спиной: хозяин
> должен был выслушать все, что думает о нем псих-трудоголик. Моему папаше
> доставалось порядком. Гоша трезво, без признаков шизофрении объяснял
> родителю, что в сельской жизни он полный чудак на букву <м>, что мало его
> в
> детстве пороли, что водка - зло, что красавица-жена с ним пропадет. В
> страшное возбуждение Гошу привели попытки отца заняться животноводством.
> - Люсенька, почему бы нам не завести поросят? В деревне все-таки живем, -
> осенило папу.
> Мама, горожанка в бессчетном поколении - сопротивлялась. Но остановить
> папу
> не хватило сил.
> Через полгода над родителями ржал весь поселок. Свиньи были настолько
> худыми, что обросли шерстью, как дикие. Папа пытался соорудить для
> животных
> какую-то стайку, но, видимо, не получился каменный цветок. Замерзающие
> свиньи проскальзывали сквозь дыры в заборе, вырывали норы в стогу и оттуда
> охотились, кидались на прохожих. Наконец, сосед, которому кабанчик
> прокусил
> валенок, зарубил животное лопатой.
> - Мертвый, мертвый, - причитал Гоша, размазывая слезы. И ругал последними
> словами - не покусанного мужика, а моего отца.
>
> Мир для ангела делился на две части - мертвое и живое. Мертвыми были
> неожиданные предметы: пьяные мужики в лужах, медсестра Елизавета
> Михайловна,
> грубиянка, ожесточенная работой. Мертвыми были близнецы Степка и Степан -
> больше никто в поселке не пытался обзываться и швырять камнями в
> добрейшего
> Гошу. Кстати, в том, что близнецы оказались придурками, виноват поп из
> соседнего села Рождественского. Бухой был - крестил двоих детей, а думал,
> что одного - двоится в глазах.
>
> Меня, уродца с кровавой шишкой на башке, Гоша немедленно признал живой.
> В первый день знакомства маме пришлось выгнать надоедливого ангела на
> мороз.
> Она еще не понимала, какое счастье ей подвалило. Гоша не ушел, трясся на
> крылечке в фуфаечке и нервно прислушивался к мяуканью за стеной.
> Пришел папа, завел окоченевшего Гошу в избу, отпоил чаем, благословил на
> первое купание.
> Папа, в отличие от мамы, соображал быстро. Я вся в него.
>
> Я лежала в цинковом корыте и держала ангела за палец. Целительным дождем
> на
> раненую головенку лилась Гошина нежность. Я была спокойна - впервые с тех
> пор, как грубо выдернули в жестокий мир.
> С этого новогоднего вечера мы не расставались.
>
> В незапамятные времена женщины уходили в декрет ровно на два месяца.
> Родители подгадывали несовпадение дежурств - не тащить же ребенка в
> отделение.
> Мама даже не догадывалась, что папа нянчил дочку своеобразно: втюхивал
> Гоше
> бутылочку со сцеженным молоком и отправлялся по своим делам. Правда,
> предварительно терпеливо выслушивал от ангела, что как отец он - полное
> дерьмо, что лучше бы ему сдохнуть, чем заводить таких прекрасных детей,
> что
> я уже давно его, Гошина дочь, бедная сиротка, чтобы папа никогда больше не
> возвращался со своих гулянок, а замерз к едреней фене в сугробе и так
> далее.
> Мама только утром, по стойкому больничному запаху понимала, что ангел
> гостил
> в доме.
> Сама она с удовольствием принимала Гошину помощь в таком сложном деле, как
> купание, ведь, очухавшись после щипцов, я стала довольно вертлявым
> младенцем.
> Гоша гулял со мной. Каждый раз украшал коляску конфетными фантиками и
> остатками новогоднего серпантина, гордо шествовал по поселку. Я никогда
> при
> нем не орала - стоило пискнуть, Гоша и Тот, Кто За Спиной успокаивали
> очередным диалогом, достойным Большой Медицинской Энциклопедии.
>
> Суеверные александровцы, естественно, считали шизофрению заразной.
> - Смотри, Петровна, - говорили маме, - будет дите чокнутое с такой
> нянькой.
> Дитя, конечно, вышло не слишком умное, зато живое. Благодаря ангелу,
> который
> дважды до года спас от смерти. Впервые месяцев в пять, когда мама
> накормила
> младенца деревенской сметаной и уметелила на дежурство. Папа, как всегда,
> оставил дочь на Гошу. В полночь у меня началась рвота. Я бы точно
> задохнулась, если бы ангел не ухватил за ноги и не потряс головой вниз.
> Второй случай пришелся на жаркий континентальный июль. Родители пошли
> купаться на Ангару. На берегу остались коляска и овчарка Амур. Говорят,
> тупее пса природа не рождала. Как только папа с мамой отплыли подальше,
> Амур
> решил, что ребенка просто забыли, ухватил коляску и поволок в ледяную
> воду.
> Я выпала в набежавшую волну. На счастье мимо пролетал ангел:
>
> Слово <Гоша> прозвучало раньше, чем <мама>. Все уже привыкли к
> сумасшедшему
> с ребенком на руках. Мама давно плюнула на Гошину гигиену, и я привычно
> терлась мордахой об ангельскую замызганную фуфайку.
> На третьем курсе института я пришла на кафедру психиатрии и опознала запах
> и
> заплакала. Ни с чем невозможно спутать коктейль из заношенных тряпок,
> хлорки
> и безумия - застарелого, безнадежного, тоскливого:
>
> На первый день рождения Гоша принес куклу. Сшил из тряпочек, нарисовал
> глазки, прицепил косички из мочалки. Я не слезала с его рук целый вечер.
> - Чувствует, - грустил папа.
> Через день меня увезли к бабушке и дедушке за полтыщи километров. Гоша
> приходил в начале ежедневно, потом раз в неделю, потом прекратил вообще.
>
> У меня есть старая фотография. Стена Александровского централа. На фоне
> позируют куча ребятишек, выстроенных в линейку. Я - самая маленькая из
> этой
> оравы, двухлетняя.
> Кадр немного смазанный, потому что девочка в черной шубке уже начала
> движение. Никто и не ожидал, что спустя год, ребенок рванет к проходящему
> седому человеку в фуфайке, с топором в руке.
> - Аааааааа! - заверещала я. - Гошаааа!
> И покатилась кубарем с пригорка.
> Он не сразу догадался взять меня на руки, обнимал неловко топором и
> свободной, вечно обмороженной рукой. Потом, уже сидя наверху, я то
> цеплялась, прижималась к поношенному ватнику, то отодвигалась, чтобы
> убедиться - это он, мой ангел.
> Гоша чего-то бормотал. Он, кажется, так и не узнал меня. Он, кажется, был
> рад, когда меня забрал отец.
>
> :В семнадцать из меня полились гормональные стишки. Безумная аура Гоши
> нашла
> выход, превратилась в музыку и черную вязь.
> Однажды в доме раздался звонок: поэт с солнечной фамилией сообщил, что
> готовит цикл передач на ТВ о русской классике.
> - Представь - взгляд зрелого мужчины и юной девушки на один и тот же
> пласт.
> На Пушкина, например. Восторг, правда?
> - Восторг, - согласилась я.
> Поэт меня соблазнил. В том числе и Пушкиным, которого я вдруг обнаружила
> вне
> школьной программы.
> Мы сошлись на телестудии. Я - в каких-то дурацких кружевах и локонах, он -
> в
> чем-то красном, с седыми висками и фруктовыми глазами.
> Поэт попросил показать, что я намерена читать из Пушкина. Настроение у
> солнечного стихотворца испортилось:
> - Тебе же семнадцать! Зачем тебе монолог Фауста? Прочти <Навстречу
> северной
> Авроры>, <Я вас любил>: А этот стих - вообще ужас! Он не должен нравиться
> детям, только сорокалетним!
> Я все равно прочитала, что хотела. И конечно, любимое: <Не дай мне Бог
> сойти
> с ума:>
> Ангел-ассенизатор сидел на кружевном плечике и посмеивался.
> Отношения с поэтом расстроились, передача была первой и последней. Только
> через много лет я поняла, почему. Оказывается, поэту позвонил Большой
> писатель и поделился впечатлениями:
> - Ты выбрал слишком живую девчонку:
>
> <Такая маленькая, а живая>.
> Я уже совсем большая, Гоша. Я старше того замерзающего ангела на крылечке,
> в
> канун Нового года.
> Я тебя не помню, Гоша. Я тебя не вижу. Просто иногда чувствую ауру, нежный
> ветерок безумия. И кружится голова, и смещается пространство, и время
> поворачивает вспять, и я повторяю пушкинское: <Не дай мне Бог сойти с
> ума>.
>
> Спасибо тебе, ангел.
> - Мандала
>
> --
> это 226-е письмо от отправителя: Антон
> дискуссионный лист: "Свободное общение на любые темы"
> выпуск номер: 15744
> подписчиков на данный момент: 209
> модератор: instrumentalist
> комодератор: алексей
> Писать Модерирующей группе нужно по адресу:
> rest.interesting.svoboda-owner@subscribe.ru.
> возраст листа в днях: 1806
> для того,чтобы подписаться на этот дискуссионный лист по почте,отправьте
> любое (даже пустое) письмо по адресу:
> rest.interesting.svoboda-sub@subscribe.ru
> Для получения правил листа по E-Mail отправьте пустое письмо по адресу:
> rest.interesting.svoboda-rules@subscribe.ru
>
>

Что-то с каждым разом тебе, Антоша, ответы то даются сложнее и сложнее,
наверное ночь бедненький мальчишка не спал, обдумывая очередную свою
истерическую паскудную выходку.И опять же ни одного ответа на поставленные
вопросы, а одно лишь брызганье вонючей слюной, как впрочем и большинство
героев своих дешёвых постов. Скажи-ка мне пожалуйста недоёбыш сраный, где
это я здесь давно в мальчиках бегаю? а может быть спросим это у самих
читателей рассылки, которых мы конечно уже изрядно заебали своими
разборками, но возможно всё-таки кто-нибудь ответит кроме тех самых трёх -
четырёх человек, которым по тем или иным причинам нравятся твои посты? это
вопрос первый. Второй вопрос: где и в чём жеты литератор хуев усмотрел у
меня плагиат? Вообще-то за такой базар кое-где иногда и морду бъют, если это
неправда, а за такие безосновательные выпадки как импотент могут тебя и
девочкой сделать. А возможно это уже так и есть, судя по твоим порой
извращенческим постам, потому что человек обычно такое пишет если это уже с
ним случилось или же ему этого психологически не хватает. Насчёт моего
творчества пусть тебя сильно не ебёт, не твоей обиженной Богом головушке об
этом судить, пиписька ещё не доросла твоя, которой ты судя по всему думаешь
выше твоих пошленьких постов.
И вот ещё что, паскудный мальчишка, если ты так всё-же и не ответишь на
поставленные хотя бы здесь мной вопросы, то я больше отвечать тебе не
собираюсь. А если же опять в очередной раз будешь пукать здесь вместо
ответов своей вонючей попкой, то я тебе обещаю, что отсосёшь по полной, т.ч.
хорошенько подумай.

Валерий.

привет Всем! дайте пожалуйста ссылочку на последнюю мазилку к которой есть веб
вижен.
--
С уважением
Фофонов Павел

Здраствуйте господа Свободовчане!
Огромная просьба. Подкиньте пожалуйста кряк для jaws 12.0.1633 rus, или подскажите
где его можно скачать.
Спасибо. И удачи всем!
e.goryan***@y*****.ru

Евгений Горянин. Беларусь. Новополоцк.

Здравствуйте! Цитата: "ненадо
выдумывать того, чего не было. А вот сей шедевр ты всё-таки написал
недоконца, я это точно помню и если надо, разыщу конец, т.к. как раз то в
нём почти и был весь смысл. Всё-же трусоват ты оказался"

Давай, давай, раззыщи. Я даже напомню, дело было 3 февраля. Может кто найдёт
и увидит в очередной раз какой ты склизкий пиздоболишко. Антон.

Здравствуйте! Цитата: "не мучайся с ответами, я скорее всего на них просто
не буду отвечать"
Что-то быстро ты обоссался импатент слабохуйкин. Плогиатом-то не надо
заниматься. В мальчиках-то ты тут давно бегаешь. Одно слово- Валера.
Пизды-то живой не видал. Сочиняешь хуету какую-то и стрючок свой
склиротический на неё бессонными ночами дрочить пытаешься, потому что на
другое не способен. Вот и вся тут твоя психология с клиникой? потому и
говном исходишь. Антон.

Мне, воевавшей с миром
Мне, воевавшей с миром,
завоевавшей мир -
горькое счастье Пирра,
Пирров победный пир.
Пик иноземной славы,
если бы, да кабы
собственная держава
не взвилась на дыбы.

Будут и завтра танцы,
пляс на чужой крови.
Только войны гражданской
мне не остановить.
Этот распад, разруху,
волости рваные.
Эх, голова, два уха
коронованные:

Сполохи метрополий,
мертвых провинций чад.
Нет моего престола,
не повернуть назад.
Поздно из ягод ржавых
сладкое гнать вино.
Ночь над моей державой.
И на душе темно.

Здравствуйте,друзья!
Дайте,пожалуйста установочный файл на Катерину!
Всех благодарю!
Мой адрес:
adiluralba***@m*****.ru.
Icq: 627042007
Тел: 8-777-948-75-04.
С уважением к вам Адиль Ерланович.
Город Караганда.

Секс, наркотики, Бог-н-ролл (со случайными иллюстрациями)
Друг женился. Всю жизнь искал Венеру Милосскую, не меньше, а взял мегеру
плоскую. Причем - самому новобрачному любовь глаза не залепила, адекватен,
шутит: молодая моя - да, не Мерилин Монро. Даже не Марлон Брандо, если быть
откровенным.
- А чо тогда..?
- Да нахуй красавиц, - говорит, - одна нервотрепка и по баблу попандос.
Эта - в рот смотреть будет. И не пискнет, если чо.
Пригляделся - и правда, в рот смотрит. Взять и уебать. Чтоб пискнула.
А вот с женщинами, которых реально хочется выебать - феноменальная непруха:
чаще всего успеваешь сперва - сдуру-то! - подружиться. А про <ебать друга>
уж сказано довольно. И вот сидите вы в кафешке: пиво, мохито, у тебя
креветки, у нее кой-то хуй на ветке, называется <салат>.
Вы - общаетесь.
Ей по кайфу: поговорить хочется, и как это удачно, что собеседник слушает
внимательно, не перебивает с вечными <глупостями> (а они, которых выебать
хочется - красивые же очень, и с глупостями там подкатывают все и регулярно,
что хотя и льстит, но откровенно уже поднадоело, ведь она тоже вроде как -
Человек, с душой и мыслями, а в нее только хуй сунуть норовят). И вообще -
как здорово, что у нее есть такой друг, как ты!
А ты, друг?
А ты - в голос готов взреветь:
- Да если я тебе и взаправду друг - ну, сними же, по дружбе, трусы свои хоть
на пять минут, ради Иисуса сладчайшего! Да, да, да - и душа у тебя чистая, и
прическа классная, и голова умная, да - а подставь ты мне пизду липкую,
лохматую, безмозглую хоть разок, но прямо сейчас! И дальше будем беседы
беседовать сколько угодно, и даже с искренним моим интересом:
:и не говорите мне ничего о дружбе между мужчиной и женщиной, ради Господа
нашего, Спасителя всеблагого. Нонсенс это все, катахреза, разрыв яиц и
полное взаимонепонимание.

Кстати, о боге. Бесит православие.
Алчностью своей. Нарочито-раззолоченными одеждами среди моря нищеты.
Неумолимым посредничеством между душой и Тем, к кому по определению должно
ей приходить без посредников. Обилием торгующих в храмах, а то и на вынос -
ну, какую ебалу вам не освятят за вязанку бачей?
И часто хочется пойти менять этот мир к лучшему - вколотить православное
воинство в землю гуртом, по самые ноздри, чтоб и дыху им не было.
Почему все так не по-людски?
Недавно объяснила умничка одна, хоть и православная.
Вспомните хиппи 50-х. Столпы! Двигают себе по Штатам в драных джинсах, с
нечесаным хаером - кто на байке, кто на грузовичке, а кто и пеше, или на
попутках там. Пить - так пить, сознание расширять - так лучшими
психоделиками, музыку делать - так от души. И каждый - свободен от любых
условностей благопристойного мира, и каждый - личность.
А хиппи 70-х? Искусственно потертые джинсы. Волосы длинные, но
помыты-пострижены аккуратно, и собраны в хвостик - случись что, так под
бейсболку спрятать. Плеер, наушники. Если куда и двигают, так в офис по
часам - белые блять воротнички. Пустышки. Напиваются они вечером в пятницу -
в субботу отлежаться, в воскресенье в церковь:
Сильна была идея, да сделалась модной, обросла случайными людьми, расплылась
манной кашей: Одна внешняя атрибутика осталась.
Сравните большевиков 10-х - с коммунистами 80-х.
Нет для идеи страшнее, чем в моду войти - облепят, значков наделают, тут ей
и каюк (уже радует, что жопоебство нынче в моде - авось, так и изойдет само
собой, ограничится серьгой в ухе да пидорскими прикидами?)
А идее Христа - 2000 лет. Так заросло, что первоисточника не видно.

Вообще, верить во что-то - палево чистой воды. Подстава.
Есть в N-ской области поселение странных людей: они не только староверы, но
и веганы - строгие вегетарианцы. Молока не пьют, меда не едят, мех-кожу не
носят. Ничего живого - только растительное.
А были там проездом два развеселых журналиста-москвича, и разводили они
местную девицу на поебацца. До свадьбы ей, ясен пень, тоже нельзя. Однако ж
уболтали: есть, говорят, в столице такой заграничный, очень модный вид
любви - в рот. И любовь та - безгрешная. Можно и до свадьбы.
Какая же девушка не хочет Москву повидать? Срослось.
И все бы ничего, не вздумай девица подружкам обновкой похвалиться. Так одна,
институтка ученая, возьми да ляпни: а ведь то, что ты проглотила, самого что
ни на есть животного происхождения:
Девица кислоты напилась. Насмерть. Выжечь хотела? 21 век!
А старший брат девицы третий месяц, как в Москву уехал. С ружьем.
Весельчаков-затейников разыскивать.
Страшно жить.

И ведь прожить день, не нарушив чьих-либо норм морали, невозможно.
Поджарил в пятницу ломоть говядины - оскорбил миллиард индусов и пару
миллиардов мусульман. В субботу, бросив на сковородку свиной эскалоп, дважды
плюешь в душу всем на свете иудеям. А вымыв за собой тарелки в воскресенье,
преступаешь законы миллиарда христиан, наконец.
Казалось бы - нет тебе на земле места, чтоб укрыться, нет клочка земли, где
бы не наследил. Так бежать за мылом и веревкой? Нет, в понедельник ты
спокойно топаешь на службу, и никто тебя пальцем не трогает.
Не будем моралистами, будем человеками.
А то, не ровен час, попереубиваем друг друга.
За что? Из принципа?

Жил, рассказывают, некогда великий хан. А был он хром, горбат, да еще и на
один глаз косил. И захотелось ему увековечиться на холсте.
Пригласил он знаменитого художника. Изобразил тот хана <как есть> и лишился
головы - за оскорбление величества. Но от учеников того художника пошло
новое направление в живописи - натурализм.
Пригласил второго знаменитого. Тот с перепугу написал хана юным плечистым
красавцем, стройным как кипарис - и лишился головы за ложь. Но не гинул
вовсе: от него пошли живописцы школы романтизма.
Третий изобразил хана на коне. Хромую ногу за лошадью спрятал, горб колчаном
прикрыл, а косой глаз - стрелой, коей хан из лука в коршуна целился. Щедро
наградил хан художника и отпустил с миром, и родилась от него третья школа
живописи - соцреалисты.
Самые умные.

А умный, известно, в гору не пойдет - умный пойдет в пулю.
Дырявый мизер поймает, добрый паровоз прицепит.
Или, если уж совсем масть не прет, на вистах отсидится.

Кстати, о паровозах: а не приобрести ли, прости Господи, толику
хмурого?-Sliff

Ангел мой
Я не раз замечала, что всякая мало-мальски успешная баба ведет себя так,
словно появилась на свет Божий не из причинного места в крови и слизи, а
подобно Афине Палладе - в полном воинском облачении, со щитом, мечом и
надменным таблом победительницы.

Я не такая. Я жду трамвая. Потому, что в месте, где вылупилась на
застиранную пеленку, как и положено - в крови и слизи - трамваев и
автобусов, не говоря о метро, не было испокон.
Было село Олонки Усть-Ордынского Бурятского автономного округа. В честь
населенного пункта, удобренного конской мочой и овечьими катышками, меня и
назвали.
Впрочем, благодаря декабрю, дерьмо лежало под снегом. Олонки выглядели
стерильно, как и нищая операционная, в которой меня тянули наружу приемом
Петра Первого - локтевым упором сверху и щипцами, утопленными в темечко,
снизу. До сих пор, задумавшись, почесываю на башке крошечную лысинку.

Косоглазые соседи по палате были невинны и чисты, как малая родина под
снежным покрывалом. Они так неразличимо трогательно привыкали к жизни в
сиротских свивальниках, что пьяный мой родитель, давя ботинками тараканов,
подошел к каждому мелкому буряту, прежде чем обнаружил свое чадо - самое
белобрысое и страшненькое из семерых подснежников, с кровавой шишкой на
башке.
- Поедем домой, дочка! - уронил папа коньячную слезу на скукоженую мордаху.
Наверное, с тех пор я не выношу запах перегара:

<Домом> папа называл Александровский централ, легендарную тюрягу царской
России. Даже из Петропавловской крепости умудрились свалить парочка
сидельцев на каких-то связанных простынях. Из Александровского каземата с
его стенами три метра в глубину и высоченной оградой никому не удавалось
слинять. Да и куда бежать - вокруг тайга на тысячи километров:
<Домом> папа называл место своей и маминой работы - областную психбольницу,
размещенную в бывшей тюрьме. Суть заведения за полвека не изменилась. За
стеной темной пристройки, в которой когда-то глушила горькую царская
охранка, а теперь свили гнездышко молодые доктора, резались в карты алкаши,
острые <белки> рвались с кроватей и окликали чертей.
Соседство не мешало семейному счастью. Алкаши впоследствии ничем не мешали и
мне - результату стационарной любви. Разве что до срока вбили в детскую
головенку букет нецензурной лексики. Уже в год я материлась виртуозно, и
пела популярную песню из <Человека-амфибии>: Эй, маят! Ты слишком доуго
пьявай! В гости к алкашам меня отправляли без сопровождения - эти пациенты
были безопасны для младенца.
Алкаши любили меня - как напоминание о доме, о заброшенных <детях
понедельника>, загибающихся без отцовской ласки.
Алкаши были со мной нежны. Я взаимностью не отвечала. Все детские силенки,
как острый лазерный луч, были сконцентрированы на ангеле, собственном
ангеле...

Итак, папа позвал меня домой. Надо отдать должное - он сомневался, стоит ли
рисковать и переться с новорожденным дитем за сорок километров в
сорокаградусный мороз и жуткую метель.
Папу торопила юная мама.
- Новый год: - хныкала мама. - Семейный праздник:
- Машины стоят, Люсенька, - пытался косячить папа.
Он не врал: представительский красный <Москвич> с разбитой фарой наотрез
отказался заводиться. Психушный газик тоже.
- Ну, сделай же что-нибудь, - ныла мама. - Попроси в части танк:

Папа совершил подвиг.
Утром 31 декабря во двор райбольницы въехала ассенизаторская машина. В
кабине, куда мама впорхнула с драгоценным свертком, воняло солярой. Но даже
дизельное топливо не могло перебить стойкий запах бурятского говна.
Мне было пофиг на амбре, я ехала домой.
- Счастливая будет! - хохотнул водитель и тронулся в метель. Дерьмо
замерзало, громыхало, выбивало затейливый ритм грядущей счастливой жизни.
Дальнозоркий Господь разглядывал уродливого младенца под четырьмя
одеяльцами. От жалости, не иначе, он послал мне никчемушной
ангела-ассенизатора - на все времена:

- Ой!.. - напугалась мама.
Мой первый дом, пристройка к больнице - по самую крышу забросан снегом. В
сугробах торчат еловые ветки. На ветках конфетные фантики и шишки. Дверь
тоже утыкана фантиками. Домишко выглядит полным идиотом.
- Это Гоша утеплил и украсил, - успокоил папа. - Он готовился, знал, что мы
приедем с ребенком.
Так я услышала имя ангела.

Гоша пришел через час. Потоптался в дверях, попросил маму:
- Покажи девочку Аленку.
Прямо в ватнике и валенках протопал к коляске, дотронулся до пушистой щеки
обмороженным пальцем и обернулся к Тому, Кто За Спиной:
- Смотри - такая маленькая, а живая:
У Гоши была мания преследования, один из самых опасных симптомов в
психиатрии. Те, Кто За Спиной часто разыскивают подопечным врагов, шепчут,
направляют, советуют избавиться. Невидимый спутник пристроился за контуженым
лейтенантом Георгием еще в 44-м, в ровенских лесах. Он оказался непохожим,
особенным. То ли к Гоше прилипла душа рачительного бюргера, то ли
несчастного трудяги хохла, на пинках отправленного в бандеровский схрон, то
ли русского солдата из добротных крестьян, но Тот, Кто За Спиной не искал
моему ангелу врагов.
<Работать, надо работать> - шептал он старожилу Александровской психушки. И
Гоша пахал. Пока доктора не сочли его вольноотпущенным, мыл полы, помогал
сестрам раздавать таблетки, аккуратно уносил в палату больных с
кататоническим ступором, подыгрывал армянину Айку с манией величия - подавал
ему таблетки, стоя на коленях, а то и подползая к стопам императора.
С первого взгляда Гоша казался совершенно нормальным. Настораживала только
его гипертрофированная любовь к людям, безмерная доброта. Все становилось
ясным когда ангел беседовал с Тем, Кто За Спиной. Много позже отец
пересказывал в лицах, как это выглядело:
- Возьмем триаду слов - <сумма>, <сума> и <букашки>, - замогильным, чужим
голосом вещал Гоша. - Сумма - это деньги, много их или мало:
- Сума - это когда человек сходит с ума! - вступал Гоша родной партией.
- А букашки, - продолжал Тот, Кто За Спиной, - это трехтомное собрание
сочинений под редакцией доктора Ханта!
Нет, все-таки, к Гоше прилепилась чья-то интеллигентная душа:

До моего появления в Гошиной жизни он уже лет семь бродил по поселку
бесконвойно. Рубил дрова аборигенам, чистил дорожки от снега, косил траву.
Денег не понимал, не брал и был равнодушен к еде. Слабость у моего ангела
нашлась единственная - сладости. В трудные послевоенные годы - сахарин,
позже - карамельки. Бумажки Гоша аккуратно разглаживал и ныкал в тайники.
При случае - например, в честь моего рождения - доставал и украшал
Вселенную.
И еще одну расплату за помощь требовал Гоша или Тот, Кто За Спиной: хозяин
должен был выслушать все, что думает о нем псих-трудоголик. Моему папаше
доставалось порядком. Гоша трезво, без признаков шизофрении объяснял
родителю, что в сельской жизни он полный чудак на букву <м>, что мало его в
детстве пороли, что водка - зло, что красавица-жена с ним пропадет. В
страшное возбуждение Гошу привели попытки отца заняться животноводством.
- Люсенька, почему бы нам не завести поросят? В деревне все-таки живем, -
осенило папу.
Мама, горожанка в бессчетном поколении - сопротивлялась. Но остановить папу
не хватило сил.
Через полгода над родителями ржал весь поселок. Свиньи были настолько
худыми, что обросли шерстью, как дикие. Папа пытался соорудить для животных
какую-то стайку, но, видимо, не получился каменный цветок. Замерзающие
свиньи проскальзывали сквозь дыры в заборе, вырывали норы в стогу и оттуда
охотились, кидались на прохожих. Наконец, сосед, которому кабанчик прокусил
валенок, зарубил животное лопатой.
- Мертвый, мертвый, - причитал Гоша, размазывая слезы. И ругал последними
словами - не покусанного мужика, а моего отца.

Мир для ангела делился на две части - мертвое и живое. Мертвыми были
неожиданные предметы: пьяные мужики в лужах, медсестра Елизавета Михайловна,
грубиянка, ожесточенная работой. Мертвыми были близнецы Степка и Степан -
больше никто в поселке не пытался обзываться и швырять камнями в добрейшего
Гошу. Кстати, в том, что близнецы оказались придурками, виноват поп из
соседнего села Рождественского. Бухой был - крестил двоих детей, а думал,
что одного - двоится в глазах.

Меня, уродца с кровавой шишкой на башке, Гоша немедленно признал живой.
В первый день знакомства маме пришлось выгнать надоедливого ангела на мороз.
Она еще не понимала, какое счастье ей подвалило. Гоша не ушел, трясся на
крылечке в фуфаечке и нервно прислушивался к мяуканью за стеной.
Пришел папа, завел окоченевшего Гошу в избу, отпоил чаем, благословил на
первое купание.
Папа, в отличие от мамы, соображал быстро. Я вся в него.

Я лежала в цинковом корыте и держала ангела за палец. Целительным дождем на
раненую головенку лилась Гошина нежность. Я была спокойна - впервые с тех
пор, как грубо выдернули в жестокий мир.
С этого новогоднего вечера мы не расставались.

В незапамятные времена женщины уходили в декрет ровно на два месяца.
Родители подгадывали несовпадение дежурств - не тащить же ребенка в
отделение.
Мама даже не догадывалась, что папа нянчил дочку своеобразно: втюхивал Гоше
бутылочку со сцеженным молоком и отправлялся по своим делам. Правда,
предварительно терпеливо выслушивал от ангела, что как отец он - полное
дерьмо, что лучше бы ему сдохнуть, чем заводить таких прекрасных детей, что
я уже давно его, Гошина дочь, бедная сиротка, чтобы папа никогда больше не
возвращался со своих гулянок, а замерз к едреней фене в сугробе и так далее.
Мама только утром, по стойкому больничному запаху понимала, что ангел гостил
в доме.
Сама она с удовольствием принимала Гошину помощь в таком сложном деле, как
купание, ведь, очухавшись после щипцов, я стала довольно вертлявым
младенцем.
Гоша гулял со мной. Каждый раз украшал коляску конфетными фантиками и
остатками новогоднего серпантина, гордо шествовал по поселку. Я никогда при
нем не орала - стоило пискнуть, Гоша и Тот, Кто За Спиной успокаивали
очередным диалогом, достойным Большой Медицинской Энциклопедии.

Суеверные александровцы, естественно, считали шизофрению заразной.
- Смотри, Петровна, - говорили маме, - будет дите чокнутое с такой нянькой.
Дитя, конечно, вышло не слишком умное, зато живое. Благодаря ангелу, который
дважды до года спас от смерти. Впервые месяцев в пять, когда мама накормила
младенца деревенской сметаной и уметелила на дежурство. Папа, как всегда,
оставил дочь на Гошу. В полночь у меня началась рвота. Я бы точно
задохнулась, если бы ангел не ухватил за ноги и не потряс головой вниз.
Второй случай пришелся на жаркий континентальный июль. Родители пошли
купаться на Ангару. На берегу остались коляска и овчарка Амур. Говорят,
тупее пса природа не рождала. Как только папа с мамой отплыли подальше, Амур
решил, что ребенка просто забыли, ухватил коляску и поволок в ледяную воду.
Я выпала в набежавшую волну. На счастье мимо пролетал ангел:

Слово <Гоша> прозвучало раньше, чем <мама>. Все уже привыкли к сумасшедшему
с ребенком на руках. Мама давно плюнула на Гошину гигиену, и я привычно
терлась мордахой об ангельскую замызганную фуфайку.
На третьем курсе института я пришла на кафедру психиатрии и опознала запах и
заплакала. Ни с чем невозможно спутать коктейль из заношенных тряпок, хлорки
и безумия - застарелого, безнадежного, тоскливого:

На первый день рождения Гоша принес куклу. Сшил из тряпочек, нарисовал
глазки, прицепил косички из мочалки. Я не слезала с его рук целый вечер.
- Чувствует, - грустил папа.
Через день меня увезли к бабушке и дедушке за полтыщи километров. Гоша
приходил в начале ежедневно, потом раз в неделю, потом прекратил вообще.

У меня есть старая фотография. Стена Александровского централа. На фоне
позируют куча ребятишек, выстроенных в линейку. Я - самая маленькая из этой
оравы, двухлетняя.
Кадр немного смазанный, потому что девочка в черной шубке уже начала
движение. Никто и не ожидал, что спустя год, ребенок рванет к проходящему
седому человеку в фуфайке, с топором в руке.
- Аааааааа! - заверещала я. - Гошаааа!
И покатилась кубарем с пригорка.
Он не сразу догадался взять меня на руки, обнимал неловко топором и
свободной, вечно обмороженной рукой. Потом, уже сидя наверху, я то
цеплялась, прижималась к поношенному ватнику, то отодвигалась, чтобы
убедиться - это он, мой ангел.
Гоша чего-то бормотал. Он, кажется, так и не узнал меня. Он, кажется, был
рад, когда меня забрал отец.

:В семнадцать из меня полились гормональные стишки. Безумная аура Гоши нашла
выход, превратилась в музыку и черную вязь.
Однажды в доме раздался звонок: поэт с солнечной фамилией сообщил, что
готовит цикл передач на ТВ о русской классике.
- Представь - взгляд зрелого мужчины и юной девушки на один и тот же пласт.
На Пушкина, например. Восторг, правда?
- Восторг, - согласилась я.
Поэт меня соблазнил. В том числе и Пушкиным, которого я вдруг обнаружила вне
школьной программы.
Мы сошлись на телестудии. Я - в каких-то дурацких кружевах и локонах, он - в
чем-то красном, с седыми висками и фруктовыми глазами.
Поэт попросил показать, что я намерена читать из Пушкина. Настроение у
солнечного стихотворца испортилось:
- Тебе же семнадцать! Зачем тебе монолог Фауста? Прочти <Навстречу северной
Авроры>, <Я вас любил>: А этот стих - вообще ужас! Он не должен нравиться
детям, только сорокалетним!
Я все равно прочитала, что хотела. И конечно, любимое: <Не дай мне Бог сойти
с ума:>
Ангел-ассенизатор сидел на кружевном плечике и посмеивался.
Отношения с поэтом расстроились, передача была первой и последней. Только
через много лет я поняла, почему. Оказывается, поэту позвонил Большой
писатель и поделился впечатлениями:
- Ты выбрал слишком живую девчонку:

<Такая маленькая, а живая>.
Я уже совсем большая, Гоша. Я старше того замерзающего ангела на крылечке, в
канун Нового года.
Я тебя не помню, Гоша. Я тебя не вижу. Просто иногда чувствую ауру, нежный
ветерок безумия. И кружится голова, и смещается пространство, и время
поворачивает вспять, и я повторяю пушкинское: <Не дай мне Бог сойти с ума>.

Спасибо тебе, ангел.
- Мандала