Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Крупным планом" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Ноябрь 2008   →
 1
 2
02.11.2008
19:56:29
20:01:26
 3
 4
 5
 6
06.11.2008
16:12:44
16:14:19
 7
 8
 9
09.11.2008
23:43:43
23:46:49
10
11
12
13
13.11.2008
20:46:21
20:51:31
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
Автор
Скурлатов Валерий Иванович

Статистика

346 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Скурлатов В.И. Философско-политический дневник Мысли о кризисе, регрессе и прогрессе


Мысли о кризисе, регрессе и прогрессе

 

Прогресс – это количественное и качественное возвышение субъектности. Разумеется, субъектность (свобода, демократия) – не для нищих. Если люди бедны, то они экономически-зависимы от общины, государства, барина, работодателя и т.п. Какая может быть субъектность, когда жизнь сводится к животному выживанию! Экономический кризис делает общество беднее и тем самым снижает уровень и качество субъектности. С поверхностного взгляда кажется, что кризис сопряжен с десубъектизацией и следовательно с регрессом. Но сравним человеческий организм с общественным. Бывают болезненные кризисы роста, возраста – они обновляют организм и потому есть фазы прогресса. Если организм болен, то кризис в ходе болезни не всегда смертелен или регрессивен, а обычно есть трамплин к исцелению. Так и в жизни общества – стабилизец всегда ведёт к застою и загниванию, а кризис не обязательно разрушает, а чаще обновляет.

По-моему, нынешний мировой кризис только в десубъектизируемых обществах типа нынешнего российского воспринимается не без злорадного удовлетворения. Мол, теперь и остальной мир будет, как мы – не прогресс, а стабилизец. И РФ станет лидером мировой стагнации, образцом и учителем. Хватит прогресса, потребительства, разложения. Нужна духовность вместо материализма.

В этом плане характерен текст жижиста Сергея Маркова «Стоит ли переживать по поводу торможения прогресса науки и техники»:

«Нагрянувший кризис спутал карты сторонникам неуклонного прогресса. Красивые графики роста всевозможных показателей потеряли актуальность, на смену стройным геометрическим прогрессиям пришли колеблющиеся малопредсказуемые кривые. Кризис отбрасывает нас назад. Конечно, со временем мы сделаем выводы, сократим издержки и выйдем на новый этап исторического развития, но пока что движемся в прошлый век.

Так ли уж это страшно? Что, собственно, мы понимаем под прогрессом и почему сокрушаемся по поводу его замедления, если не понимаем, как устроены его плоды? Сомнительно, что из 10 случайных прохожих найдется хотя бы один, который сумеет объяснить, почему летают самолеты. Откуда берется подъемная сила и куда она исчезает при неподходящих углах атаки… Не менее трудно найти человека, способного рассказать, почему не падают 100-этажные небоскребы, даже когда земля под ними ходит ходуном.

Всему виной банальный консьюмеризм. Принцип действия и устройство механизмов и сооружений могут оставаться для нас загадкой, но это совсем не мешает загадочными устройствами пользоваться. Вещи становятся все совершеннее, удобнее, надежнее, а жизнь, соответственно, лучше и веселее. Собственно, всё это теперь и называется прогрессом — не столько научно-техническим, сколько потребительским. Вместо механической коробки переключения передач появляется удобная автоматическая, вместо ручного стеклоподъемника — электрический. Это уже способен понять каждый: прогресс! Становится даже понятно, зачем финансировать изобретателей и рационализаторов. Но возникает опять же вопрос: а является ли прогресс в потреблении материальных благ таким уж, извиняемся за каламбур, однозначным благом? Да и каковы критерии?

Идея прогресса как неуклонного повышения авторитета разума на самом деле довольно молода. По меркам истории человечества, разумеется. Китайцы, древние греки и римляне мыслили в категориях утраченного золотого века и озабочены были лишь повреждением нравов и необходимостью восстановления старых добрых моральных устоев. Возвести в культ технические устройства и разного рода приспособления им не приходило в голову. Был ли их мир менее счастлив, чем наш с вами? Сегодня на этот вопрос уже вряд ли возможно ответить. Хватило всего-навсего трех веков европейской географической и военной экспансии, научных открытий и промышленных изобретений, чтобы к концу XVIII в. французские философы-просветители уверовали в безграничную мощь разума, несущего благо обществу. Которое, в свою очередь, доверилось мнению просветителей.

Так мы с тех пор и живем, несмотря на то что XX в. внес некоторые коррективы и вместо умеренного прогресса в рамках законности Йозеф Шумпетер ввел в моду созидательное разрушение. Революции в сознании он все равно не произвел. Итогом бурных последних пяти столетий истории человечества стало то, что общество прониклось верой: запас новых идей безграничен и наука будет исправно снабжать человечество и великими открытиями, и теориями.

Отсюда и дискомфорт, связанный с тем, что нынешний экономический кризис показал в каком-то смысле дефицит идей и явился расплатой за ситуацию, в которой инновации заменялись попытками клонирования чужих успехов. Прогресс явно затормозил, прорывных идей не сыщешь днем с огнем. Понять, почему так произошло, не слишком-то просто. Вообще непонятно, сможет ли дальше наука выдавать продукт, способный расширять представления о сущности экономических процессов. Неясно, cмогут ли изобретатели придумать новые механизмы, способные совершить еще одну промышленную революцию и преобразить мир. А может быть, такого рода преображение сейчас и не нужно? Не стоит ли преклонение перед прогрессом отложить и заняться, как древние китайцы, душой? А что, отдохнем лет сто, а потом за нанотехнологии примемся».

Поскольку в этой цепочке рассуждений опущено ключевоё звено субъектности, хотя воля к свободе или равнобожию является самым могучим побуждением человека и её всегда надо ставить на первое место (что понимают руководители РФ, закручивая гайки десубъектизации), то действительно может создаться впечатление, что лучше «погасить свои фонарики и пойти во тьму», чем умножать материальные блага и всё больше увязать в трясине вещей. Мол, меньше хищных вещей века – больше радостей души. Однако это – очередная утопия насчет добродетелей нищеты. Да, низовая нищета порождает коллективистские добродетели, в которых блаженствуют досубъектные общества. Правда, надо напомнить, что подобный «Золотой век» сопряжен с пожиранием Сатурном своих детей, так что без принесения в жертву «слишком умных», увы, не обойтись, и мы через такое не раз проходили. Добродетели нищеты внизу сопряжены со зверством произвола наверху. Однако опросы показывают, что в нынешнем российском обществе очень многие мечтают о возвращении в сорокинский «День опричника». Мы ныне настолько больны, что кризис нам представляется как шаг к счастливому «завтрашнему позавчера». Но остальной мир, судя по всему, воспринимает нынешний кризис, при всех его неудобствах и болях, всё же как фазу обновления и прогресса, а не как поворот к десубъектизации и регрессу. Кризисы, особенно мировые, подобно болезненным родам, могут сопровождать рождение новых социальных парадигм и новых систем ценностей и в итоге претворять наращиваемое общественное богатство не в пошлое потребительство, а в возвышение божественного в человеческом.
В избранное