[pc] 7 книг, без которых не обойтись
Доброго здоровья всем читающим!
7 книг, без которых не обойтись
7 книг, без которых не обойтись
Детская литература переживает сейчас самые паршивые времена. И значит, есть
все резоны обратиться к классике, которая не так проста, как кажется. Многие
детские книги имеют двойное дно.
<Для детей нужно писать так же, как для взрослых, только лучше>, - эту фразу
приписывают и Максиму Горькому, и Самуилу Маршаку, и Корнею Чуковскому.
Сказано
хлёстко, а, главное, верно. И эту аксиому не грех процитировать именно
сегодня - 2 апреля, когда отмечается Международный день детской книги.
Реалии нашего времени таковы, что такую красивую и такую верную фразу
придётся сократить наполовину, обрезав до следующего: <Для детей нужно
писать>. Ситуация
с современной детской литературой откровенно паршивая - её, по сути, нет. Не
пишут. Впрочем, это не так уж и страшно. Во всяком случае, наш список из 7
детских книг, без которых детство имеет все шансы стать тусклым, скучным и
бесцветным, прекрасно обходится классикой.
1. Александр Волков. <Волшебник Изумрудного города>
Одним первым томом из серии в шесть книг ограничиться не выйдет. И слава
богу. Каждая из них - внятное руководство по вопросу: <Как расставить
приоритеты
в политике>. На шикарном выписанном фоне Волшебной Страны, где разговаривают
животные, происходят чудеса и оживает соломенное чучело, дети из нашего мира
устраивают государственные перевороты, дают отпор захватчикам и ведут
успешные войны. Всё это - во имя самого, пожалуй, симпатичного принципа:
<Живи и
не мешай жить другим>. Кто с этим не согласен, гарантированно <получает в
учил Страшила Мудрый: <Река - это не суша, а суша - не река. По реке не
пойдёшь пешком, значит, Железный Дровосек должен сделать плот, и мы
переплывём
2. Клайв Стейплз Льюис. <Хроники Нарнии>
Снова цикл, но уже из семи книг. Снова волшебная страна, но всё-таки другая.
Главное для Льюиса - не техника организации переворота во имя добра, а то,
как разобраться, где добро, а где - замаскированное под него зло. Критика
обвиняла писателя в том, что <Нарния> не прививает детям навыков
практической
жизни. Дескать, прочитав даже весь цикл, не научишься строить лодку. <Не
научишься, - соглашался Льюис. - Зато будешь знать, как себя вести, если
когда-нибудь
окажешься на борту тонущего корабля>.
3. Астрид Линдгрен. <Малыш и Карлсон>
Трилогия, которая чаще всего публикуется под одной обложкой. Главный герой
представляется так: <Я в меру упитанный мужчина в полном расцвете сил>. На
самом
деле Карлсон - жизнерадостный нахал и эгоист. Редчайший и жизненно
необходимый детской литературе персонаж. Отдушина. Луч света в царстве
сплошного: <Ты
всегда должен уступать, слушайся старших, сиди тихо, как ты смеешь, кто тебе
позволил, кроме прав ещё и обязанности есть>. Немного эгоизма, особенно
жизнерадостного,
и немного нахальства, особенно остроумного, разбавляют эту чудовищную
картину. Короче, если <домомучительница> фрекен Бок задумала сделать из тебя
<шёлкового
ребёнка>, помни заветы Карлсона и его методы борьбы: <Есть три способа -
курощение, низведение и дуракаваляние. И я собираюсь применить все три
4. Владислав Крапивин. <Мальчик со шпагой>
На уроках литературы учат, что книга должна учить жизни. На первый взгляд -
глупость несусветная. Книга должна дарить радость. Тем не менее,
рациональное
зерно в этом есть. И учителя даже не представляют, какую мину они
подкладывают под стройное здание школьной иерархии. Каждый ребёнок 10-12
лет, взявший
в руки <Мальчика со шпагой>, получает уникальный инструмент противостояния
школьной тупости, серости и общественному быдлячеству. Если обладаешь
чувством
собственного достоинства и хочешь выйти победителем, бери пример с Серёжи
Каховского, который ставит на место зарвавшуюся взрослую дуру: <В споре
главное
- не спешить. Пусть другой человек скажет всё до конца. А потом надо
отвечать - коротко и четко. Как защита клинком. Когда защита, а когда и
контратака.
А если возмущаться, перебивать, скажут, что грубишь, вот и всё. И тогда,
хоть лопни, не докажешь ничего>.
5. Аркадий Гайдар. <Военная тайна>
Почему-то считается, что смерть и насилие никак нельзя допускать в детскую
литературу - светлую и безоблачную. Советский классик Аркадий Гайдар был
другого
мнения. И оставил самое пронзительное описание смерти ребёнка: <На той траве
лицом вниз и с камнем у виска неподвижно лежал всадник "Первого
октябрятского
отряда мировой революции", такой малыш - Алька>. Гибнет он от камня,
брошенного рукой проходимца и шкурника, которого, разумеется, сажают. Но что
будет,
если такие шкурники вдруг сами станут хозяевами? А вот что: <Ушли бы мы с
тобой в горы, в леса. Собрали бы отряд, и всю жизнь, до самой смерти,
нападали
бы мы на белых и не изменили, не сдались бы никогда. Потом во время
восстания бросились бы все мы к городу, грохнули бы бомбами в полицию, в
белогвардейский
штаб, в ворота тюрьмы, во дворцы к генералам, к губернаторам. Смелее,
товарищи!>
6. Джон Рональд Руэл Толкиен. <Хоббит>
История о том, что даже в самом тупом обывателе, который силён задним умом и
плоской житейской мудростью, сохраняется ребёнок, жаждущий чего-то
необычного
и увлекательного. Например, визита волшебника: <Неужели вы тот самый
Гэндальф, по чьей милости столько тихих юношей и девушек пропали невесть
куда, отправившись
на поиски приключений? Любых - от лазанья по деревьям до визитов к эльфам.
Они даже уплывали на кораблях к чужим берегам!>
А также о том, что стыдиться этого <внутреннего ребёнка> не стоит, пусть
даже хор обывателей традиционно голосит об опасности инфантилизма. Потому
что
в критических ситуациях, которых в <Хоббите> хватает, именно этот самый
<инфантильный дух авантюризма> помогает мистеру Бильбо Бэггинсу выжить и
победить.
7. Сергей Алексеев. <Птица-слава>
Если хотите неказённого патриотизма и настоящей любви к отечественной
истории, то лучше будет
advert
приобрести всю линейку книг этого писателя. Но начать, конечно, стоит именно
с этой. Здесь - вся Отечественная война 1812 года. Написано легко, здорово,
увлекательно и правдиво. А, главное, с удивительным мастерством. Ритм
затягивает и не отпускает. Алексеевское Бородино немногим уступает
хрестоматийному
стихотворению Лермонтова. Вот, хотя бы: <За атакой идет атака. Страха не
знают французы. Лезет на флеши вместо убитых новых героев ряд. Но и русские
сшиты
не ржавой иглой. Не меньше у русских отваги. Сошлись две стены. Бьются герой
с героем. Не уступает смельчак смельчаку. Словно коса и камень. Русские ни
шагу назад, французы ни шагу вперед. Лишь курганы растут из солдат побитых.
Бьются, бьются солдаты. Третий час после полудня. Кто сказал, что попятились
русские?!>. При желании это можно записать в столбик - выйдет впечатляющая
поэзия. А ведь так написано несколько сотен страниц. И все читаются на одном
дыхании. И дают гораздо больше, чем скучный рассказ из учебника.
Оригинал
Аргументы и Факты
