[svoboda] Человек-Ядро
Человек-Ядро
Венедикт Папиросин искал работу давно и безуспешно, и даже уже не удивлялся
тому, что никому не нужен работник с опытом работы на нарезке чипсов
премиум-класса.
Поэтому когда зазвонил его телефон, Венедикт был спокоен. Наверное, это
реклама политической партии.
- Венедикт Папиросин?
- Так точно, - и Венедикт вынул из носа палец.
- Это Госцирк.
- Менеджируете продажей билетов? - поинтересовался из вежливости Венедикт.
- Нет, мы увидели в интернете ваше резюме, и приглашаем вас на
собеседование.
- Что? Цирк? На собеседование? Меня приглашают работать в ЦИРК?
- Ну..вообще-то именно так и обстоит дело, - растерянно пробормотал голос в
трубке.
Венедикт задумался. И выпалил:
- Куда? Когда?
Через несколько часов он был в помещении Госцирка, пред лицом начальника
отдела кадров - выразительным толстячком, нос которого был ноздреват как
буханка, плотоядно подвижен, и от такой самостоятельности лицо, обрамлявшее
его, приобретало беспомощный вид, никак не вязавшийся с глумливой кривой
ухмылкой.
- Значит, вас зовут.. - и толстячок заглянул в распечатанное резюме -
Венедикт Па-пи-ро-син?! - он засмеялся от души, не скрывая удовольствия. -
Фамилия у вас, дружок, уж больно смешная.
Венедикт насупился:
- Ничего смешного. Это не от слова <папироса>, а от слова <папирус>. Это
такой египетский тростник, из которого древние египтяне делали бумагу. Я же
сам из них, из коптов. Предки мои:
- Когоптов? - перебив, скаламбурил вопросом собеседник, намекая на
необходимость пояснений.
- Коптов, - с нажимом повторил Венедикт. - это коренная народность Египта.
Вот, у меня место рождения - деревня Коптиловка Саратовской области, так это
еще мои далекие предки ее основали, когда эмигрировали в Россию, - Венедикт
ткнул пальцем в резюме.
- Рюриковичи мы, да? Из фараонов? - не унимался толстячок, потешно суча
ногами под столом.
- Из фараонов, да. Мой самый известный родственник - Тутмотеп Фиванский,
эпоха Древнего Царства. Сразу после номархии.
- Да-да, сразу после, и никак не иначе, - блестел глазками начальник.
- Вот взгляните, я вырезку с собой захватил, - и Венедикт развернул на столе
вырезку из газеты, с фотографией египетской росписи - животные, птицы, люди,
фараон.
- И кто же ваш родственник?
- Вот этот, самый крупно нарисованный, с двумя жезлами в руках.
- Что за жезлы?
- Символы власти, их еще называли жезлами Гора. В левой руке - из цинка, в
правой - из бронзы. Внутри - кварцевые кристаллы. В них заключалась
божественная сила фараона.
- А-а-а-а, - понимающе подмигнул начальник, - Божественная сила! А почему не
указали ее как свое достоинство в резюме?
- Ну..у меня же нет таких жезлов.
- Вот и славно, - стал внезапно серьезным толстячок. - Венедикт. Мы
приглашаем тебя на работу в наш цирк. Нынче тяжелые времена, и денег от
государства поступает все меньше и меньше. Народ перестал ходить на
представления. Никому не интересны скабрезничающие клоуны-кривляки,
полуголодные немощные тигры без зубов, старомодные гимнасты в трико,
траченных молью, и псевдо-борцы. Чтобы завлечь народ, нужно нечто новое,
совершенно уникальное.
Венедикт кивнул, да, мол, не вопрос, нужно нечто новое.
- Так вот, - продолжал начальник отдела кадров. - Это самое новое должно
быть одновременно и в формате цирка. Нельзя просто так устроить на арене, к
примеру, стриптиз, или крутить киношки. Нам эти темы попросту не
профинансируют, Веня.
Венедикт кивнул вторично.
- Ты можешь что-нибудь предложить в этом направлении?
- Ээ..нет, пожалуй, нет, я ведь никогда не имел касательства:
- Вот и славно. Поэтому предложение будет от меня. Ты приглашаешься на
работу в должности Человека - Ядра!
- Человека -Ядра?
- Человека-Ядра! Тебя выстреливают из пушки, и ты летишь на страховочную
сетку по очень крутой траектории. Бабах! - Фьюить! - аплодисменты! Но при
этом ты долго как бы готовишься, под тревожную музыку прощаешься с залом,
машешь рукой, как Юрий Гагарин. <Мери едет на Луну>, помнишь такую шнягу?
- Ясно, - с сомнением в голосе проговорил Венедикт. - А это вообще опасно?
- Ну как тебе сказать..- замялся толстячок. - Риск, конечно, есть:Внутри
пушки такая платформа, а под ней - порох, по-аптекарски точно отмерянная
порция. Самый плохой расклад, если пороху окажется слишком много, и ты
улетишь в купол, и промажешь мимо сетки. Но так не будет, наш пиротехник
работал в ГРУ, человек опытный.
- Спасибо за честность.
- Ну как тебе предложение? Деньги, разумеется, вперед. Двадцатка.
- Я подумаю, - насторожился Венедикт от этого <деньги вперед>.
- Думай, только недолго. После тебя еще трое на собеседование записаны. Без
комплексов люди, если верить их резюме.
- Хорошо, я подумал. Я соглашусь.
- Отлично, Веня. Завтра представление, приходи. Репетиции, как ты сам
понимаешь, не будет. На всякий случай, - и начальник отдела кадров хохотнул.
Под звуки циркового марша, и бой литавр, Венедикт Папиросов шагнул в
яркое море огней. По сценарию Венедикт был закутан в плащ, который должен
был с пафосом распахнуть перед тем, как шагнуть в жерло пушки. На голове
Венедикта повязали платок, в точности как у древнего египтянина на
фотографии в газетной вырезке. Это была его собственная идея, изюминка
сценического образа.
Венедикт подошел к высившейся посреди арены Пушки, широко улыбнулся
зрителям, и распахнул плащ. <Оуууу!!> - зашумела толпа, и послышались
нешуточные аплодисменты. Униформисты переглянулись. Такого успеха еще не
начатого номера они не припоминали.
Сзади на ухо нашептывал пиротехник, переодетый в малиновый со звездами
пиджак униформиста:
- Значит так, Веня. Спускаешься по веревочной лестнице в ствол пушки,
встаешь на платформу. Я вытягиваю лестницу. Поджигаем порох, он детонирует,
платформа выталкивает тебя. Сгруппируйся на выходе из ствола, чтобы не
повредить себе чего-нибудь. Вот, возьми.
- Что это? - покосился Венедикт на цилиндр, обклеенный блестящей
фольгированной бумагой, не переставая улыбаться залу.
- Это шутиха. Когда будешь в верхней точке траектории - рвани шнур на себя.
Только держись подальше от раструба, чтобы тебя не обожгло. Будет салют.
- Понял, - ответил Венедикт, и принял из рук пиротехника шутиху.
Раздался барабанный бой, и Венедикт медленно спустился в Пушку.
В Пушке было темно и гулко, как в подвале. Поверхность жерла ощутимо
вибрировала от грохота оркестра.
Венедикт сжал в левой руке шутиху. В правой руке он держал картонную
трубку, окрашенную дома серебрянкой. Внутрь трубки Венедикт набил гвоздей и
шариков из подшипников. Если его взорвут по недосмотру пиротехника, то
просто так им это не сойдет с рук.
Барабанная дробь смолкла. Венедикт изготовился, слегка согнув ноги в
коленях, и скрестил руки с зажатыми в них цилиндрами на груди, чтобы не
зацепиться при полете.
<И-и-и-и-и - Ап!> - прозвучала команда, и раздался взрыв.
Венедикта вытолкнуло из Пушки, и он, медленно вращаясь в воздухе,
обозревал зал с высоты. Получилось! Он жив, и летит! Ах, эти прекрасные лица
детей и взрослых, зачарованно уставившихся на него, Венедикта! На Венедикта
нахлынул восторг осознания славы, и ему казалось, что он словно Солнце
излучает потоки любви к зрительному залу. <Это еще не все! Погодите
чуть-чуть!> - подумал Венедикт, переведя взгляд на приближающийся купол.
Подъем замедлился, и Венедикт завис-воспарил в высшей точки траектории,
подобный соколу. <Да ведь я же почти воплощение Гора!> - пролетела мысль.
Со счастливой улыбкой Венедикт дернул шнур на шутихе.
Взрыватель привел в действие гексоген, и картечь мгновенно заполнила
смертоносным облаком зал. Зал взревел - раскаленные шарики и гвозди
разрывали плоть на части, дробя кости, вколачивая зубы в глотки, забивая
глаза в глазницы. Клочья окровавленных тканей закружились, как листья под
осенним ветром. Люди вжались в кресла в тщетных попытках избежать своей
участи, и, пачкая мебель и друг друга кровью, бессильно и бессмысленно
ползали, двигая конечностями, издавая звуки, сливавшиеся в оглушительную
какофонию боли и страдания.
Под куполом яркими вспышками грохотал фейерверк.
По коридору, держась за окровавленное ухо, бежал задыхающийся
пиротехник. Достигнув кабинета директора цирка, он остановился, и с трудом
перевел дух. Открыл дверь
- У этого козла была картечь! У этого козла была картечь! - вместо
приветствия прокричал пиротехник человеку, склонившемуся над столом.
- Как..картечь? Ты хочешь сказать, что взорвался не только Ядро?
- Слышите же, там полный зал убитых и раненых!
Человек за столом закрыл лицо руками.
- Беги к униформистам, пусть выпускают клоунов и дрессированных собачек, - и
стал сгребать бумаги со стола.
Прохожие добродушно улыбались, слушая доносившиеся из-за стен цирка
вопли.
Вот как кричат,
а значит,
старый добрый цирк
все еще любят.
