[svoboda] Ты будешь гореть в аду
Ты будешь гореть в аду
* * *
Острая вспышка, удар в голову... нет, больше ничего не помню.
Кто-то теребит за руку, наплевать... глаза открывать не хочется.
Кто я? Меня зовут... чёрт! Дьявол!! Малейшая попытка связать два-и-два
рождает острую боль. Кто-то трындит над ухом, закатывая мне рукав - значит,
валяюсь без пиджака? Меня ограбили? Или даже убили... похоже, готовят к
уколу, протёрли предплечье, вот и спиртом запахло... а-а, не дам ничего
колоть...
- Вот мы и встретились... Вава, ты будешь гореть в аду...
Вава... какая Вава? Сумасшедший дом, да и только...
Донёсся тоненький женский хохот, определённо подманивающий самца.
Уговаривающим баритоном забормотал самец.
Ничего-ничего. Отлежусь немного - я вам, с-суки, устрою...
Включив зажигание, Гостевой растёр веки, избавляясь от проблесков яркой
лампы.
- I saw your dancing, - сообщили мочалки, запертые в си-ди, и ночь,
растекаясь чернильной мочой, хлынула в окна. Двор в кирпичных стаканах, до
краёв налитых вечерним пойлом, утопающих в закуси шиповника и жасмина,
завораживал, вытеснял к воротам, не давая расслабиться...что ж, швы с
пациентки сняты, пора на обратный курс.
- Чёртова барынька! - проворчал Гостевой, левой рукой выворачивая баранку, а
правой тщетно пытаясь пропихнуть упаковку коньяка VSOP в узенький
бардачок. - Промурыжила до вечера, а поесть...
- Эй, служивый!
В окно постучали.
Гостевой, досадливо морщась, бросил коньяк на соседнее сиденье:
- Чего тебе?
- Мы поедем, мы помчимся?
Гостевой приоткрыл окно:
- Куда? Здесь-то чего не спится?
- Домой хочу-у! - промычал высокий, хорошо подстриженный и крепко сложенный
мужичок в кашемировом пальто, благоухающий классическим коктейлем из водки
(Гостевой машинально принюхался - не ниже <Дипломата>, надо полагать), лука
и дорогого спрея <Арамис>.
- Отвези в Коломяги, дядя, будь ласка... штукарь получишь! Вез-зи
меня,из-во-зчик...
Сутки или двое прошли?
Глаза стараюсь не открывать, подозревая, что я под наблюдением.
Какие-то стены, полутёмная комната с белыми занавесками... непонятно, зачем
я здесь.
Надо бежать. Вероятней всего, попал в какой-то мешок, может быть, с целью
выкупа... да забирайте, что хотите - вернусь и возьму втрое больше. Научился
не глядя распознавать голоса: один, потвёрже, немного властный, что-то
талдычит про Ваву (я его так и зову, <Вава>), второй погрубее, подчинённее -
похоже, слуга, которого пришлось обозначить Холопом. Пришли запахи, и с ними
ощущение госпиталя. Уколы, уколы... лежу бревном, ничего не хочется. Вечером
состоялся знаменательный разговор, из которого я многое понял, но верить
отказываюсь... затем появился Холоп, и пришла с ним подлинная беда...
Довольный озадаченным лицом Гостевого, гуляка захохотал.
Езды до Коломяг - от силы рублей шестьсот... обретая опору под ногами,
непрошеный попутчик вцепился в окно, приблизившись на расстояние выхлопа.
Окинув лицо пьянчуги профессионально-собранным взглядом, Гостевой
насторожился: мужик определённо напоминал кого-то, давно и неприятно
знакомого... точно, он! У-у, как током прошибло, ахнул Гостевой, уже решая
про себя, что никаких Коломяг не будет, а поедут они... так, стоп:
- Нет-нет! Назад садитесь, спереди кресло сломано (враньё, машина Гостевого
отличалась редкой ухоженностью). Постойте, я вам открою...
Пока Гостевой огибал свой цивик, пассажир с пьяной настойчивостью рвал на
себя заднюю дверцу, рыча в промежутках: и снится нам не р-рокот
космо-дрома...
Распахнулся проём, но Гостевой удержал гуляку:
- Вы, кажется, обронили... гляньте-ка!
И указал под колёса.
Мужичок скривился, нагибаясь, и Гостевой с силой припечатал его голову
распахнутой дверцей. Оглянувшись по сторонам, закинул бесчувственное тело в
салон, отдышался... я ещё увижу, как ты танцуешь, обещал водитель
безмолвному пассажиру, выкатывая цивик на мостовую.
I saw your dancing...
- Ты думал, Виталя, больше не встретимся? Ну, вот мы и встретились.
Девочек моих не вернёшь. Но взамен я подарю себе куклу, большую куклу с
сиськами и круглой гуттаперчевой жопой... этой куклой станешь ты, Вава.
Впереди тебя ждёт долгая, долгая ночь, в которую ты уснёшь мужчиной, а
проснёшься женщиной. Обычно смене пола предшествует полугодовая
психологическая подготовка - у тебя она тоже будет. Ей займётся санитар
Федя! Каждое утро и каждый вечер он будет угнетать тебя орально и анально,
пока это не войдёт в привычку. Не станет постоянной твоей потребностью души
и тела... попутно мы проведём курс уколов с заменой гормонального фона.
Попросту говоря, у тебя отрастут сиськи, которые я позже поправлю,
округлятся бёдра, истончится голос, сменятся повадки, привычки,
потребности... потом у нас будет День хирурга... а потом, потом, Вава...
Тридцатый год от рождества Виталия Каретникова (или попросту Витали, как
звали его встречные и поперечные) выдался необыкновенно удачливым. Что ни
затевал фрилансер Каретников по линии маркетинговой атаки по продвижению на
рынок пельменей или компьютеров, всё удавалось с лёгкостью. Женщины обожали
Виталю за подлинно мужское обаяние, сплав юмора, силы и щедрости.
Одно лишь обстоятельство наползающей тенью омрачало Витале настроение,
лишало покоя...
Однажды, возвращаясь за полночь с Варенькой Брусникиной, полупьяный Виталя
снёс бампером своего субару-импреза спешившую через дорогу семью - отца,
мать и девочку-подростка. Выйдя и почесав затылок, Виталя склонился над
каждым из пострадавших: никто не подавал признаков жизни... лишь у мужчины в
дорогом, измазанном кровью и грязью плаще, кажется, изредка подёргивалось
веко. Виталя с минуту постоял в ксеноновом свете фар... нет, показалось.
Варенька испуганно постанывала: скорую бы надо, Виталя... в тюрьму захотела,
сумрачно отозвался наездник. Затолкал Вареньку в машину и уехал, бросив
пострадавших на произвол судьбы. С Варенькой вскорости пришлось расстаться,
не уверен был Каретников в этой Вареньке... сторонясь любых известий о
происшествии, Виталя так и не узнал, что сбитые им женщина с девочкой
погибли - и чудом остался в живых мужчина, Раф Захарович Гостевой, владелец
клиники пластической хирургии, для которого семья была всем, что так дорого
тускнеющему мужскому сердцу...
Смены дня и ночи знаменуют боль и недолгий приход покоя.
Безразличие всё больше овладевает мной. Санитар Федя, которого я про себя
называю Федрилой, методично и постоянно насилует меня, чередуя утренние
посещения рта с вечерним аналом. Он и с ложечки кормит! Однажды я плюнул ему
в лицо: мерзавец схватил меня за кадык, да так, что я взвыл от боли...
Врач-Палач, обещавший горение в аду, успокаивающе бубнит что-то о
предохранительных мерах против выпадения прямой кишки... да провалитесь с
вашими кишками! Насилие воспринимаю как что-то постороннее, уговаривая себя,
что всё это - ректороманоскопия и неудачное глотание зонда... ни прогулок,
ни продыха.
Кажется, я начинаю сдаваться...
Выйдя из больницы и схоронив близких, Гостевой бросился на поиски, но всё
было безуспешным. Гаишники лишь пожимали плечами - ночь, знаете ли... она и
не такое укроет. Ну вот, яростно размышлял Раф Гостевой, оглядываясь на
бесчувственного пленника и ёрзая от нетерпения: теперь вы сами отыщите то,
что растворилось в ночи... отвезти его ментам? Никому не докажешь, да и
машина у гада наверняка закрашена-зарихтована. Убить не смогу - просто
потому, что не смогу убить, размышлял, утешая себя, Гостевой.
Остаётся сделать, что решено...
Странные ощущения: перестаю воспринимать в себе определённость пола.
Меня выгуливают, как полу-парализованного пса. Время года - непонятная осень
с гнилыми листьями... чешется набухшая грудь, болят соски, исчезает с тела
растительность - ну, это мне как-то побоку... ловлю себя на том, что ожидаю
приход Федрилы, как постоянное развлечение. Вчера я нежно погладила его во
время кормёжки, он как-то странно поперхнулся и выскочил в коридор, где его,
судя по звукам, крепко вырвало. Появилась странная привычка охорашиваться.
Чаще стала смотреться в зеркало, надо проредить брови...
Клиника пластической хирургии, принадлежавшая Рафу Гостевому, размещалась в
ближнем пригороде, в сорока минутах езды. Выйдя из машины, хирург подтащил
тело так и не пришедшего в себя Витали к приёмному покою, отпер дверь,
бросил тело на покрытую клеёнкой кушетку и, усевшись рядом, задумался...
Утреннюю пятиминутку для персонала Раф закончил неожиданным для всех
сообщением:
- У нас появился заказ, который требует специального доступа! Велено
подготовить агента спецслужб к смене пола и провести соответствующую
операцию с последующей переброской, согласно его заданию... возможны
отклонения в психике, яростные попытки на уровне подсознания выйти на волю и
тому подобное. Я предупреждён, а теперь и вы предупреждены о необходимости
хранить молчание... те, кто проболтаются, сами рискуют пройти через подобную
операцию.
Кто-то из мужской части персонала робко поинтересовался:
- А почему мы? У них что, своей хирургии нет?
- Это внештатный агент, - нашёлся Гостевой.- Его не допускают к знакомству с
другими сотрудниками, проходящими соответствующую подготовку. Ещё вопросы?
Мариночка, проколете пациенту галоперидол с тиоридазином... если не удастся
купировать бред или галлюцинации, добавьте аминазин... и начинайте готовить
заместительную гормональную терапию.
День Хирурга прошёл как праздник, нескончаемо-незаметно.
Мой обаяшка-Врач рассказал, что во время операции по смене пола у мужчины
удаляют половой член и формируют в области гениталий влагалище. Оно
создается из тканей полового члена и мошонки или же кожных лоскутов с
отдельных участков тела и фрагмента кишечника. Я половину пропустила мимо
ушей... выздоровлю, познакомлюсь с новым телом самостоятельно. Самое
примечательное, что мне обещано по-прежнему получать оргазм! Три месяца
спустя после операции Врач-Кудесник помог мне одеться, вывел во двор и
усадил в машину. Я захныкала, выйти в город практическиу не в чем...
Усевшись в цивик, Гостевой сунул Ваве красную сумочку с новыми документами,
макияжем и причиндалами:
- Что ж, пора подвести итоги... через три часа мы улетаем в Патайю. Там я
сдам тебя с рук на руки владельцу одного из местных борделей с
транссексуалами, и ты немедленно приступишь к работе. Вздумаешь сбежать,
Вава, пеняй на себя: тюрьмы у тайцев хуже, чем в Сибири или Средней Азии...
Каждый цент, который ты заработаешь, будет делиться натрое: хозяину, мне в
погашение расходов на операцию и родственникам моей погибшей супруги. Тебе,
как водится, чаевые - не будь дурой, отложи немного на старость! Завидую,
Вава: ты красиво выйдешь на пенсию...
- Голем
