[pc] Как обращение к корням влияет на личность
Доброго здоровья всем читающим!
Как обращение к корням влияет на личность
Как обращение к корням влияет на личность
Мать, тихая, красивая. Назвалась Надей. Сын-подросток и двое младших -
девочки. С сыном все плохо.
Началось все (сообразили уже потом, задним числом) почти два года назад. До
этого тоже не было гладко: мальчик с самого начала рос подвижным, шкодливым,
драчливым. Но было терпимо. За драки и шкодничество наказывали. По совету
педагогов отдавали то в одну, то в другую спортивную секцию. Все вроде
нравилось,
но нигде долго не задерживался: то скучно становилось, то проблемы с
дисциплиной, то просто какое-то стечение обстоятельств - заболел, тренер
уволился
и т. д.
Учился в обычной школе и с первого класса неровно - мог вдруг взяться,
что-то выучить, получить несколько пятерок подряд, радовался, хвастался,
гордился.
Потом вдруг все забрасывал, сыпались двойки, под нажимом родителей исправлял
их и некоторое время перебивался с четверки на тройку. Никаких особых
увлечений,
даже компьютерные игры его как-то не особо привлекали. Одно время читал
книжки про войну, причем не романы, а мемуары, военные хроники. Есть и
всегда были
друзья, но и с ними периодически - драки, довольно серьезные. После мирились
и продолжали дружить как ни в чем ни бывало. С сестрами, как ни странно,
почти
всегда был терпелив и сдержан, многое им позволял, особенно младшей. Отца
побаивался.
Так было. И вот где-то в конце седьмого класса что-то изменилось. Сначала
почти незаметно. Там слово, там какая-то неприятная, со странным душком
стычка,
здесь непонятно с чего взявшаяся злость. Списывали на подростковый возраст.
Потом, уже в восьмом классе, классная руководительница сказала матери на
собрании:
обратите внимание, с мальчиком явно что-то происходит. Он стал угрюмый,
жестокий, грубит одноклассникам, учителям. У вас в семье ничего не
случилось?
В семье не случилось ничего. Жили как жили, отец работал, мать сидела с
детьми, вела хозяйство. Младшая девочка ходила в детский сад, старшая пошла
в первый
класс.
- Примите меры, - сказала классная руководительница.
А какие меры?
Мать поговорила с сыном. Спросила: что-то у тебя не так? Может быть, тебе
чем-нибудь надо помочь? <Все так! Отстань!> - буркнул он и ушел. По ее
просьбе
поговорил с сыном и отец: ты уже почти взрослый, в школе, в обществе есть
правила, и будь любезен: Мальчик стоял и скрипел зубами. Отец этот скрип
слышал
и потом, много позже, признался жене, что уже тогда ему было не по себе.
Срыв произошел в начале девятого класса. Две, почти друг за другом,
безобразные драки, открытое хамство дома, а потом, в ответ на какой-то
достаточно безобидный
выговор учительницы, он вдруг сгреб со стола все ручки и карандаши, с
треском переломал их и с рычанием расшвырял обломки - на глазах учительницы
и потрясенных
одноклассников. Учительница выгнала всех детей из класса, попыталась его
образумить, он молчал, бешено сверкая глазами, и как-то странно то ли
хрипел,
то ли порыкивал. Тогда она заперла класс и побежала за охранником. Сзади
раздался грохот - что-то он там еще швырнул или перевернул. Вызвали милицию,
милиция
вызвала психиатрическую скорую.
В психиатрической больнице сказали уверенно: нет ни наркотиков, ни алкоголя,
ни еще чего-то психоактивного. Острый психоз сняли сразу - сильными
препаратами.
Никто не говорил родителям ничего окончательно определенного, но прогноз
подразумевался неблагоприятный.
А дальше?
В школе сказали: он попросту опасен, мы не хотим больше таких инцидентов,
когда его выпустят из психушки, переходите на домашнее обучение, если еще
наши
учителя согласятся с ним работать, или ищите другую школу, если вас кто-то
возьмет.
Отец за неделю постарел на десять лет (единственный сын, наследник!), но -
смирился. Если это болезнь - что ж тут поделаешь, значит, бог так судил.
Мать
все еще на что-то надеется.
- Вы поговорите с ним? Нам мать одноклассника, с которым он дружил, вас
посоветовала. Они к вам ходили когда-то, им помогло.
Ну уж, наверное, они ко мне ходили не с острым психозом:
- А его уже выписали из больницы?
- Да. Сидит дома, ничего не хочет, с нами почти не разговаривает, не моется,
гулять на улицу не идет, даже есть заставлять приходится.
- Препараты?
- Да. Там сказали, что он сам таблетки пить не будет. Ему какие-то уколы
делают. Раз в месяц
advert
всего.
- Да с чего же вы взяли, что он со мной-то станет разговаривать?
- Я вас очень прошу:
- Ну ладно, приводите, если у вас получится.
***
Я не ожидала, что он окажется таким: Ярким? Красивым? Необычным? Черные
упругие кудри, высокие скулы, блестящие (это под препаратами-то!) глаза.
Иллюстрация
в учебнике литературы для шестого класса. Мцыри!
- <Отец, отец, дай руку мне! Ты чувствуешь, моя в огне! Знай, этот пламень с
юных дней таился, жил в душе моей:>
- Что это?
- Лермонтов. Поэма <Мцыри>. Разве ее уже больше не проходят в школе? Мне
сейчас показалось, что это - про тебя.
- Может быть. Меня зовут Камиль.
- Камиль, ты помнишь?
- Да, помню. Все.
- А сам понимаешь, почему так себя повел? Была причина?
- Нет. Я как будто со стороны смотрел. Очень странно.
Очень, очень похоже на психиатрию по его рассказам. И по рассказам матери.
Но почему я тогда ее не чувствую?
Позвала мать из коридора. Она смотрит с надеждой. Что мне ей сказать?
Нечего, увы.
- Кто вы такие?
- В каком смысле?
- По национальности.
- Мы дагестанцы.
Да, конечно, так, как красив Камиль, бывают красивы только совсем юные
кавказцы, и никто больше.
- А конкретно?
- Табасаранцы.
- Вы знаете табасаранский язык? Говорите на нем в семье?
- Нет, не говорим. Муж плохо его знает, он здесь с детства. А я знаю, я
росла в Дагестане.
- Скажите мне, пожалуйста, по-табасарански: весной расцветают все цветы.
Это низачем, ни к чему не имеет отношения. Я не знаю ни одного языка, кроме
русского, и, может быть, поэтому собираю у себя в кабинете такую коллекцию.
Мне нравится слушать, как звучат самые разные языки.
Мать говорит и плачет. Глаза Камиля становятся еще огромнее и ярче.
- Камиль знает родной язык? Вы учили его?
- Нет. Я пыталась, когда он только родился, но отец запретил мне. Он сказал:
зачем это надо? Где, с кем он будет на нем говорить? Пусть знает русский.
А потом английский.
- Но это же его часть. Язык эволюционирует вместе с народом. Камиль -
чистокровный табасаранец, родной язык - ключ доступа к какой-то его части, -
я рассуждаю
вслух. - Вдруг именно этой части ему и не хватает, чтобы справиться с его
проблемами? Ведь обуздание темперамента, социализация, правила, иерархия
общежития
- существенная деталь для табасаранского мужчины, для всего вашего
дагестанского бытия. И все это в линии его предков формировалось,
обсуждалось, функционировало
именно на табасаранском языке, эволюционировало вместе с ним:
<В общем-то все это, скорее всего, шарлатанская чушь, - так я думаю про
себя. - Но ведь должна же я дать ей, им хоть какую-нибудь ниточку. Хоть
какое-нибудь
руководство к действию. К тому же несчастная мать, кажется, проводит
параллель: когда-то она не настояла на общении с сыном на родном языке, а
сейчас "сдала"
его психиатрам с их уколами и таблетками: А родной язык - чем же плох в
качестве терапии? "Во дни тревог, во дни тягостных раздумий: ты один мне
поддержка
и опора:">
- Давайте попробуем вернуть Камилю эту его часть. Все равно он сейчас сидит
дома, с вами. У вас есть книжки на табасаранском?
- Одна, но очень красивая. Сказки. Дочери родственники подарили.
- Очень хорошо. Прочтете Камилю вслух. Споете песни, расскажете ваш эпос.
Назовете все предметы в комнате, все действия:
- А зачем это? Это поможет? - спросил Камиль. - Я: я больше не хочу в
больницу.
- Это может помочь, Камиль, - сказала я, стараясь говорить как можно
увереннее. - Ведь ты - Мцыри, а он, помнишь, тоже вполне себе разрушительно
бежал
из дружественной, но чужой ему культуры за частью себя.
- Мцыри, кажется, погиб:
- Ну да. Но ты же будешь не один, рядом с тобой - мама. Она выросла в горах
и знает ваш родной язык. Есть ли ресурс больше?
Мать вытерла слезы. Потом мы обсудили, что сказать отцу и на какие
авторитеты сослаться, чтобы он согласился.
***
Через три месяца Камиль строил на табасаранском простые фразы. И все время
спрашивал у матери: а это как будет? А это? Сестры заговорили еще быстрее.
Никаких срывов
advert
больше не было. Угрюмость почти исчезла. Гигиенические навыки и аппетит
восстановились в полном объеме. Я посоветовала искать другую школу.
Нашли. Директор (учительница русского и английского) прямо завороженно
выслушала историю с табасаранским языком в качестве психотерапии,
познакомилась
с мальчиком и сразу согласилась его взять.
Камиль отучился второй год в девятом классе (иначе не получалось - пропустил
более полугода), потом успешно закончил школу и поступил в строительный
институт.
Побывал с матерью на родине, там почти все понимал и даже разговаривал с
родней по-табасарански, вызывая у них удивление и уважение.
Срывы больше не возвращались. Наоборот, учителя в новой школе отмечали его
взрослость, выдержку и степенность. Мцыри обрел потерянную часть себя и
вернулся?
Будем надеяться.
Катерина Мурашова
