Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

Вокруг больной России – Путин и консилиум

Не гриппом мы больны, от которого научились излечиваться вливаниями инвестиций
или таблетками самодисциплины, а СПИДом или раком, от которых так просто не избавишься.
Скорее умрешь, чем выживешь. Вылечит прежде всего  воля к лечению, а откуда она
у больного? Чтобы воля к жизни появилась – прежде  необходимо умирающему подышать
кислородом предпринимательской свободы.

В сторонке – мондиалистский авторитет. Не нужна ему выздоровевшая Россия. Пока
она агонизирует – с ней можно делать что угодно. Пусть помучается подольше, а
там видно будет. И чтобы не появился настоящий врач и не помог России подняться,
авторитет собрал консилиум «своих» знахарей и назначил главного смотрящего «за
кислородом».

Одни знахари подсовывают капельницу с зеленым ядовитым снадобьем и подменяют
им выкачиваемые из тела обессиленной страны кровь и соки, другие суетятся со
свечкой и иконкой и внушают «покайся, болезный, - легче станет!», третьи не церемонятся
«работай, скотина, почти задарма - и не забывай отстегивать вовремя!». «Мне бы
кислородику», - иногда шепчет больной. Но смотрящий начеку – чекист знает, что
если больной надышится кислородом, то может воспрять и послать подальше как консилиум
вместе со смотрящим, так и самого авторитета.

Нарисованная картина подтверждается всеми симптомами и фактами, которые я знаю,
и в ней нет места пустым домыслам. Мы больны, а нас не лечат, а изводят. Да,
изводят не до конца (это невыгодно авторитету), но шансов выжить не дают.

Почитал статью Рустема Вахитова «Патриот Путин» на информационно-аналитическом
сайте «Интернет против телеэкрана» (http://www.contr-tv.ru/article/politics/2004-01-27/putin).
Уводит в сторону постановка вопроса – «является ли Путин патриотом России». Зачем
ломиться в открытую дверь. Четыре года он просидел на троне, и дела говорят сами
за себя. Сомоса – не патриот, а контр-патриот, хотя пользуется патриотической
риторикой. Если ты ученый – не выставляй Путина неким уникумом, а подводи его
под научную классификацию. Не мы одни живем на земле, полно таких же периферийных
зависимых обществ, как и нынешнее российское, в них давно выявились типовые знахари
и смотрящие, и авторитет у всех к тому же один. Сомосы по всему миру одинаковы.
Перед очередными выборами все они начинают «бороться» с коррупцией, расправляясь
при этом с нежелательными элементами, и мягко журить США. Проходили!

Лицедейство у сомосы – на высоте, а интерес – шкурный: сохранение и укрепление
собственной власти. Пока больной десубъектизирован – он покорен смотрящему и
даже считает его благодетелем. Поэтому главная забота любой сомосы – вовремя
перекрывать кислород субъектности, с чем он обычно успешно справляется. А Рустем
Вахитов наивно «ломает голову» - как же так, вроде бы Путин укрепляет вертикаль
власти, и тут же «сбрасывает с баланса государства предприятия стратегического
значения, похоже, не особо заботясь об их дальнейшей судьбе и фактически неотвратимо
разрушая наш промышленный потенциал - основу мощи государства». 

Если «общеизвестно, что патриотизм есть любовь к своей Родине», то причем тут
Путин, который, будучи либералом-западником, как признает Рустем Вахитов, есть
«прагматик и рационалист, он не выносит сантиментов и романтики, для него нет
любимых и нелюбимых вещей, а есть выгодные и невыгодные». 

Впрочем, Рустем Вахитов справедливо признает, «что Россия для Путина - это не
что иное, как нынешняя Российская Федерация, то есть - региональная держава,
отказавшаяся от пресловутых "имперских амбиций"». «А поскольку, - продолжает
Рустем Вахитов, - такая держава в силу ее ограниченного геополитического потенциала,
объективно не может вести более или менее самостоятельную политику, она должна
войти в сферу влияния какого-либо крупного имперского государства или блока.
Отсюда, собственно и ориентация Путина на Запад и Америку, она проистекает не
только из его личных прозападных симпатий, проявившихся в его факте сотрудничества
с Собчаком, а из самого его понимания сути России. Если для России - норма статус
региональной державы - значит, на ее подлинной, а не бутафорской независимости,
отвоеванной десятками поколений наших предков - от поколения св. Александра Невского
до поколения Сталина - можно смело ставить крест». 

Недаром Путин в прошлом году на встрече с руководителями постсоветских республик
«вообще дал волю эмоциям и объявил идею возрождения СССР (причем, подчеркнем
это - имелось в виду даже не возрождение социализма, а восстановление геополитического
формата СССР) - "сапогами всмятку"». 

«Для всех остальных патриотов, и "белых", и "красных", - подчеркивает Рустем
Вахитов, - Россия, по определению, сверхдержава, Великая Империя, простирающаяся
от Бреста до Владивостока, объединяющая под своим крылом сердцевину материка
Евразия, Хартленд в терминах геополитики. Причем, только таких патриотов, уверен,
и можно назвать истинными патриотами России, поскольку их понимание России соответствует
и ее историческому прошлому, и ее культурно-цивилизационному масштабу, и, наконец,
целям ее безопасности. А путинское понимание соответствует лишь политической
ситуации, сложившейся после того, как три предателя Родины во главе с псевдокоммунистом-перевертышем
Б.Н. Ельциным расчленили - не подумайте, не только СССР! - Великую Историческую
Россию. И вполне естественно, что истинные патриоты болезненно переживают нынешний
урезанный геополитический вид России, отброшенной к границам 17 века, утерявшей
территории, где кровью завоеванные, а где миром собранные, русскими царями и
советскими вождями. Путину, судя по всему, боль за эту геополитическую аномалию
неведома. Для него уродливый обрубок исторической имперской России, нынешняя
Эрэфия - норма. С другими, более радикальными либералами он расходится лишь в
том, что сужать и далее границы Эрэфии он не желает». 

А что касается мелодии советского гимна и красного флага нашей армии, за которые
Путина чуть было не окрестили просоветским его собратья-либералы, то теперь даже
им ясно, что это были главным образом пиар-акции. Однако, не стоит обольщаться
и тем, кто умиляется православию Путина. Это – обычная показуха. Как отмечает
Рустем Вахитов, «политика, проводимая путинским государством, бесконечно далека
от православных принципов». Укажем лишь на один факт - на тот поистине бесовский
шабаш, который творится на государственных (!) каналах российского телевидения
и радио. День за днем они вливают в души людей, в том числе и детей и подростков,
ценности, абсолютно несовместимые с христианской моралью (равно как и с моралью
любой другой традиционной религии). Все это делается на деньги налогоплательщиков,
с молчаливого согласия путинского государства, которое не желает хоть как-нибудь
ограничить поток этой масс-культурной отравы. На Западе такого шабаша целенаправленного
растления – нет. 

Естественно, сомоса в каждой периферийной стране отличается теми или иными местными
особенностями. Так, «при всем своем антикоммунизме и любви к символам имперской
власти (чего стоит один российский герб, на котором изображены символы монархии
- скипетр и держава, при том, что РФ по Конституции является демократической
республикой!), Путин и его команда - представители советской элиты, долгое время
работавшие в тех самых органах, которые занимались борьбой с врагами советского
строя и коммунизма».  Вспомним, отмечает Рустем Вахитов, что стало с коллегами
Путина - офицерами коммунистических спецслужб в тех бывших странах соцлагеря,
где была осуществлена полноценная Реставрация, то есть возврат к порядкам, бытовавшим
до социалистической революции. 

Короче, и не надо было доказывать самоочевидное, Путин – это представитель и
правитель «компрадорски-буржуазной ЭрэФии в границах 1991 года» - «той самой
России, которой около 10 лет, которая практически не имеет никаких корней в нашем
славном прошлом - и советском, и имперском». 

Этот вывод, говорит Рустем Вахитов, «хорошо объясняет все политические действия
и заявления нашего второго Президента. Путин "сдал" наши военные объекты на Кубе
и во Вьетнаме, не особо обеспокоен приближением натовских войск к нашим рубежам,
ратует за сокращение армии, за переход к армии наемников, за усиление в армии
спецподразделений, наконец, подписывает и продавливает через парламент договоры,
доламывающие советский ядерный щит. Это естественно, ведь для Путина и его команды
Россия - региональная держава, идущая в фарватере политики Европы и США и лишенная
амбиций сверхдержавы, то есть не претендующая на самостоятельную игру на поле
международной политики. Такой малой, зависимой стране ни к чему ядерное оружие,
сильная армия, мощные станции слежения, армия такой страны должна в перспективе
выполнять две задачи: зачищать очаги конфликтов на своей территории и участвовать
в операциях натовских и союзнических, американских войск в их локальных войнах».


Разумеется, пишет Рустем Вахитов, возникшее около 10 лет назад государство капиталистов
и олигархов, сросшихся с бывшей партноменклатурой, как и всякое государство,
заинтересовано в своей целостности, в своей внутренней стабильности, в своих
пускай и малых играх на международной арене. Другое дело, что целостность и стабильность
нужна тут, чтобы грабить и опускать в нищету народ. А игры на международной арене
должны происходить строго на расстоянии хозяйского, то бишь американского поводка.


«Политический отец» Путина - его предшественник Ельцин - был разрушителем СССР.
Таков был смысл его появления на политической арене позднего СССР в качестве
"лидера демократии", которое было осуществлено при помощи ключевых фигур "либералов"
в партии и госаппарате и их заокеанских и европейских "советников" и "помощников".
«Для этой цели Ельцин подходил очень хорошо - полуграмотный, беспринципный, вечно
пьяный партийный бонза, который ради власти был готов на все, хоть дом Ипатьева
взорвать, хоть Родину расчленить, этакий "рашн терминатор", работающий на спирту.
Когда же дело было сделано, понадобился другой человек, стабилизатор российского
капитализма, умеющий не поморщившись произнести слово "патриотизм", способный
одернуть некоторых чересчур зарвавшихся олигархов, готовых хоть сейчас вырвать
подпорки из-под российского дома. Мгновенный обвал евразийского гиганта Западу
был невыгоден. И выбор закулисного, истинного правительства РФ пал на мало кому
известного бывшего офицера спецслужб, выходца из команды Собчака». 

Рустем Вахитов полагает, что Путин для Запада - промежуточная фигура. Я так не
думаю. На самом деле Путин идеально устраивает Запад, как и всякая сомоса. Его
будут иногда поругивать за авторитаризм и за слишком грубые расправы с оппозицией,
однако с должности смотрящего не снимут. Обычно сомоса правит пожизненно. А больная
страна, которой смотрящий исправно перекрывает кислород, лежит беспомощная в
безнадежности своей несубъектности и продолжает надеяться на милость немилосердного
- нависшего над ней, заслонившего просвет из тупика, кажущегося единственным
возможным избавителем. И раз за разом переизбирает сомосу, и даже просит его
быть всегда начеку у изголовья, не покидать преданных. Тяжелый, но типичный случай.


При обсуждении статьи Рустема Вахитова на форуме разумную мысль высказал Сергей
(2004-01-28 22:00:50) – «Единственное реальное дело-укрепление президентской
власти и, как следствие, немного поутихли удельные князьки. Только вот весь вопрос
в том, для чего это делалось? А если только для того чтобы укрепить свою личную
власть? А если в деле усмирения князьков вовсе и не Путинская главная заслуга,
а мировая закулиса решила пока попридержать коней? Да и команды извне по добиванию
страны сейчас Путину одному проще давать, чем умасливать сотню местных царьков
(а вдруг кто-то из них окажется явным патриотом?). Ребята! Не будьте так слепы
в оценке Путина!».

МИФИст (2004-01-28 08:03:20) тоже здраво замечает – «Четыре года прошло, а от
заявлений ни шагу вперед. Гособоронный заказ-то есть: аж целых 7 самолетов заказали
в 2003г. Смешно. Деньги находят на все, кроме жизненно необходимых дел. За четыре
года после войны советский народ полностью восстановил страну из руин. А мы за
четыре года не можем Португалию догнать. Про патриотизм они говорить с трибуны
могут, да и про нравственность тоже, а прикрыть те же "Окна" медным тазом путинцы
не могут... А запретить показ по ТВ фильмов, где хорошие америкосы сотнями убивают
советских/российских солдат, тоже не могут. Стабильность... как в анекдоте: "вчера-жопа,
сегодня - жопа, завтра - точно жопа... ситуация стабилизирована". За четыре года
что-то можно было сделать, кроме болтовни на трибуне! А еще Сталин (сравнивать
Путина лучше всего со Сталиным — для контраста) не умолял: "ребятки, возьмите
в "восьмерку", пожалуйста...". Просто СССР был сверхдержавой и его мощь значила
в стократ больше, чем членство в "восьмерке". Что нам дало это членство? Конкретнее,
пожалуйста...». 

Некоторые предлагают готовить революцию по свержению компрадорско-полицейского
режима, но большинство участников форума боится кровопролитий. Их урезонивает
Виктор (2004-01-27 16:26:32) – «Кровопролитность революции определяется силой
и готовностью к сопротивлению правящих групп или классов. Кровь начинает литься
с началом контрреволюционных акций. В чём сила правителей Эрэфии? В безропотном
подчинении "электората"! Работайте с людьми. Готовность правителей к сопротивлению?
Скорее готовность сбежать в заранее прикупленные на теплых берегах виллы! Туда
им и дорога».

«Есть ли альтернатива президенту Путину?» - вопрошает сегодня «Литературная газета»
(http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg032004/Polosy/art2_1.htm). Доктор философии
Валентин Толстых, представляя русскую интеллигенцию, отвечает: 

«– Президентом будет обязательно избран Владимир Путин. Потому что это отвечает
интересам большинства россиян. Лично я ему альтернативы как президенту не вижу.
Не потому, что Россия оскудела талантами, хорошими людьми – просто не вижу на
политическом небосклоне ярких фигур. Беседуя с молодой сотрудницей, я услышал:


– Конечно, только Путин, а кто ещё?
– Почему?
– Молодой, энергичный, умный, хорошо говорит, за такого президента не стыдно.
– Но ведь этого мало…
– Мне этого вполне достаточно, в политику не хочу лезть, не хочу разбираться
в этой каше.

А народный артист Василий Лановой сказал мне:
– Я за Путина, этот человек нам и нужен – «соскучились по государственности,
которую топтали целых десять лет и превратили в мочалку». 

Конечно же, альтернативы есть, но, к сожалению, они лишь носятся в воздухе в
виде каких-то предположений, не находя субъективного выражения и представления
в виде конкретной программы действий /а никакой программы не требуется больному
российскому обществу, вот где драма. – Валерий Скурлатов/. Путин – российский
либерал, очень последовательно и систематично продолжающий сложившийся уже до
его прихода политико-экономический курс. Но при этом он полагает, что этот либерализм
можно представить народу, обществу и миру в облачении сильного государства. У
Путина нет никакой социальной политики как таковой. Есть лишь политика «всепомоществования»,
когда от массы бедных отделываются мизерными подачками. И проповедуется идея
сильного государства с сильной бюрократией. Но иногда лучше, если государство
слабое, ибо важно, какого оно качества. Сначала надо построить правовое демократическое
государство. Эта задача и есть альтернатива Путину на его второй президентский
срок». 

Как видим, Валентин Толстых витает где-то в надстройках, и таким, как он,  базисные
предложения нашей надпартийной Программы постиндустриальной модернизации России
«Путь из тупика» (www.put-iz-tupika.ru) кажутся какими-то приземленными и пошлыми.
Нет, давай сразу «правовое демократическое государство»! Слова! Не бывает права
и демократии в нищей стране! Ткнуть бы носом в любую грамотную книжку по истории
– гражданское (= буржуазное) общество возникает только тогда, когда взращивается
«критическая масса» низовых экономически-самодостаточных и тем самым политически-субъектных
хозяев. Нищие не восстают, и нищим не нужна демократия, им нужен «царь-батюшка»,
тот же «смотрящий». Как ныне – Путин!

Профессор-аналитик Сергей Кара-Мурза ограничивается верными констатациями, и
это уже хорошо, потому что первая задача настоящего врача – поставить правильный
диагноз и потребовать не перекрывать кислород больному:

«– Пока есть Путин, ему альтернативы быть не может, но Путин лично может стать
альтернативой самому себе. В современной политике действуют «имиджи», вот создали
определённый имидж Путина, и он действует в его рамках. Но проект, стоящий за
этим имиджем, несовместим с жизнью страны, даже если Путин будет достаточно силён,
чтобы потребовать от команды создать себе новый имидж.

Есть ли альтернатива проекту, осуществляемому Путиным? И можно ли его реализовать?
По-моему, в поле «возможного» проект никак не влезает. Если предположить, что
проект будет всё-таки осуществлён какими-то неведомыми силами, то не станет России,
тогда снимается и проблема альтернативы.

Путин сделал ряд фундаментальных утверждений. Главное из них: он продолжает проект,
начатый в конце 80-х, – условный «Большой Проект Горбачёва–Ельцина–Путина». И
отхода от проекта в рамках его доктрины он не допустит. Идеи этой доктрины обсуждались
ещё с 60-х годов. В открытой фазе проект начали реализовывать с перестройки.
Это была революция «сверху». Кризиса в экономике, если верить не нашим учёным,
а ЦРУ, не было. Была цель: смена всех институциональных матриц России, то есть
тех устойчивых образований, на которых базируется жизнеустройство нашего общества
и жизнь воспроизводится. Это армия, промышленность, сельское хозяйство, транспорт,
энергетика, образование и т.д. – большие социально-технические системы, очень
инерционные. Они складываются не логически, не инженерным способом, а исторически.


Проект не удался, он абсолютно невозможен. Причины неудачи - в фундаментальных
ошибках проекта. Путин говорит, что продолжит его реализацию, но проект натолкнётся
на непреодолимые ограничения, ибо некоторые процессы вышли из-под контроля, например,
глубокая деградация трудовой квалификации, материально-технических систем, и
обуздать эти процессы в рамках этой доктрины уже невозможно, как бы ни корректировали
курс реформ. 

Никаких сдвигов не происходит в сознании господствующего меньшинства, оно продолжает
быть глубоко дерационализировано: эта дремучая смесь механистического детерминизма
и социал-дарвинизма – бессмыслица полная на фоне современной культуры.

В стране идут неумолимые процессы деградации, но власть не только не предпринимает
попыток их блокировать, она даже не хочет глядеть в глаза реальности. Но это
свойственно и всему населению. Страна неизбежно приходит к моменту разрыва непрерывности
– в принципе будет невозможно продолжать такое существование. Этот момент настанет
в обозримый период. Поэтому остро встаёт вопрос: какой будет альтернатива Путину
как носителю проекта, когда мы достигнем критической точки? Люди же ведут себя
так, как будто «инкубационный период» катастрофы будет продолжаться вечно. 

Путин за время пребывания у власти принял около сотни принципиальных решений,
в них выражена суть его проекта. Главное в них – осознанный отказ от активного
вмешательства в процессы переживаемой нами деградации».  

Доктор философии Алексей Кара-Мурза, не сопоставляя Путина с сомосой напрямую,
тем не менее рассуждает вполне грамотно с точки зрения политологии «третьего
мира»:

«– Соперники Путину как президенту всегда найдутся, но будут ли они альтернативны?
Альтернативность во власти предполагает много обязательного – особую политическую
программу, теневой кабинет, большую политическую команду, члены которой займут
руководящие посты по всей стране, – в США это около 2000 номенклатурных должностей.
У нас идёт насильственная монополизация этих возможностей. При отсутствии реальной
многопартийности нет механизмов выработки альтернативности в комплексном плане.
Людей можно найти, но альтернативы по существу не будет, ибо правящий клан монополизирует
все возможности, всасывая в себя всех, кто может стать полезен. 

С 1996 года мы очень далеко ушли от альтернативности в таком смысле. В борьбе
Ельцина с Зюгановым противостояли две совершенно разные «политические системы».
Была ещё неразложившаяся коммунистическая номенклатурная элита, около трети губернаторов
были в КПРФ или близки к ней. Почему так боялись Ельцин и команда проиграть первый
тур? Потому что не слишком «замазанные» чиновники сразу бы начали дрейф в сторону
будущего победителя – к Зюганову! Им и перекрашиваться не надо было, номенклатура-то
одна! Была схватка альтернативности – разных программ и людей. 

Но потом многие губернаторы перешли в партию власти, причём как раз ключевые,
за ними охотились и привлекали, среди них вождей-то буйных и не осталось. Поэтому
странно коммунистам выдвигать кандидатом Кондратенко, воспитавшего преемником
Ткачёва, перешедшего к Путину.

Альтернативности власти сегодня нет ни на каком уровне. К тому же «пиаром» Ельцина
вообще почти не занимались, отсюда и рейтинг в 4 процента. А теперь «пиар» постоянный,
многие лозунги заимствовали у левых, у националистов, перехватили по сути полкоммунистической
программы, потому и не ясно, какая может быть альтернатива. Сейчас власть выбирает
внутри себя. 

Монополия на власть была и при коммунистах. А была ли альтернатива Брежневу?
Или Андропову? Да вроде бы нет. А была ли альтернатива Хрущёву?! Оказывается,
была – ведь его сняли. А ведь тоже была полная монополизация власти. А посмотрите
на судьбу Ленина – постоянная борьба с серьёзными альтернативами! Значит, даже
в тоталитарном режиме есть альтернативы. Если не видно – ищите, они должны быть».

Никто из серьезных политологов не будет ныне отрицать, что Россия серьезно больна,
что признаков улучшения не наблюдается, что вымирание народа продолжается, что
демодернизация и десубъектизация  идут полным ходом. Конечно, находятся ангажированные
эксперты, пытающиеся выдать желаемое за действительное и представить удручающие
итоги парламентских выборов 7 декабря 2003 года чуть ли не как луч света в темном
царстве. Типичный опус в таком ключе – статья парламентария от победившего на
выборах разношерстного блока «Родина» Натальи Нарочницкой в газете «Ведомости»
от 15.01.2004 года под названием «Родина: Ресурсы не отдадим» (стр. 4). В ней
уверяется, что-де Россия сейчас "сосредотачивается", ибо накат против неё начал
нарастать, и "на Западе вдруг осознали, что стратегический энергетический диалог
России с США, ЕС и азиатскими партнерами способен восстановить её статус великой
державы" (Какой диалог? Как раз обещано отдать больше ресурсов!). И это, мол,
сильно испугало авторитета с Запада. Тут же Михаил Ходорковский со ссылкой на
«авторитетного специалиста по России А. Рара из Германского общества внешней
политики» объявляется «проводником  американских экономических интересов в России",
а Путин, посадивший Ходорковского, предстает спасителем Отечества.  

И вообще насчет ресурсов лучше не высовываться, ибо, подводя итоги первой путинской
четырехлетки, официально констатируется увеличение сырьевой направленности экономики
РФ и её экспорта. Оценивать состояние больного надо не по выкачиваемой из него
нефти и не по вкачиваемой за эту нефть зеленого суррогата, а по субъектности
граждан и страны. Так вот – при Путине поубавилось  субъектности как у граждан,
так у России, а если и есть «сосредоточение», то оно сводится к сосредоточению
власти и ресурсов в руках шкурников и компрадоров.

В сегодняшней «Литературной газете» опубликована также беседа Владимира Полякова
с телеведущим программы «Постскриптум» (ТВЦ) небесталанным Алексеем Пушковым.
Увы, суждения его о «царе-батюшке» мне показались инфантильными. Чему умиляться?
Бедным странам свойственна сомоса, но это – болезнь. А Алексей Пушков ликует
– мол, выборы 7 декабря 2003 года стали крахом либерал-радикализма. А что пришло
на смену? Сомоса хуже либерала.

«– Алексей Константинович, Госдума попала под тотальный контроль «Единой России»,
отчего наша политика, похоже, становится малоинтересной. Или всё-таки нас ждут
большие перемены?

– Выборы в Думу выявили, и это очень важно, неприемлемость либеральной лжемодернизации.
Нам твердили, что путь превращения госсобственности в крупную олигархическую
собственность – это единственный путь развития России, но мы на деле ушли в сторону
от модернизации экономики. Реформаторы деньги отдавали МВФ и вывозили их за рубеж
либо через олигархов. В итоге  реформаторы Россию сдвинули, но не туда, куда
нужно было сдвинуть. Мы как при КПСС «сидели» на нефтегазовой трубе, так и остаёмся
на ней сидеть. Вот результат 12 лет псевдореформаторства. Ведь приватизация может
вести и к модернизации, и к расхищению. У нас, увы, она по большей части привела
к расхищению национального достояния. 

Это нам урок: не всякая приватизация есть модернизация. Не всякий либерализм
прогрессивен. Либерализм может привести к разрегулированию всей социальной экономической
и финансовой сферы. Что и произошло.

Почему сейчас возникают все эти вопросы в связи с массированным уходом от налогов?
Говорят, что крупный бизнес у нас не платил налогов на основе законов. Это оптимизация
уплаты налогов, говорит заместитель министра экономики г-н Дворкович. Нет, это
не оптимизация, а нечто иное – узаконенное воровство.

У нас очень долго принимали законы, выгодные лишь узкому слою людей. В результате
мы сейчас имеем страну, решающую все те же самые вопросы развития, которые она
решала, уходя из коммунизма.

– Значит, теперь, 12 лет спустя, нам придётся начинать разбираться с последствиями
либеральных реформ?

– Страна отвергла сценарий лжемодернизации, за которым стояли известные фигуры
правого движения. Не назову его демократическим, ибо демократы всё же заботятся
о большинстве. У нас это движение было демократическим, когда выступало против
коммунистической системы, и перестало им быть, начав обслуживать узкое меньшинство,
пришедшее с Ельциным к власти, меньшинство, которое начало присваивать народные
богатства и развернувшее страну в направлении, ведущем в «бесконечный тупик».
Но лжемодернизацию отвергли с большим опозданием.

– Народ давно сигнализировал, что страна идёт не туда. 

– Да, первый сигнал прозвучал в 93-м, когда 24 процента избирателей отдали голоса
Жириновскому и только 13,5 процента – «Демвыбору России». «Демократы» тогда в
ужасе кричали: «Россия, ты одурела!», а на самом деле страна заявила «демократам»:
во власти вас видеть не хотим. Но в 2003-м прозвучал ещё более мощный сигнал:
выяснилось, что правые противостоят почти всей стране. 

– Как вы оцениваете победу «Единой России»? 

– Это подтверждение нашей исторической веры в одного лидера – политического «царя»,
в каком бы обличии он ни выступал. «Единая Россия» воспринимается не как партия,
а как политическая опора Владимира Путина. Эта победа – также результат желания
большой части бюрократии и большого бизнеса приобщиться к высшей власти. «Единая
Россия» ещё должна определиться, какую страну она хочет строить. В этой партии
состоят люди с очень разными взглядами, и разброс мнений тоже очень велик – от
чуть ли не коммунистических до праволиберальных. 

– Опять получается «многоподъездная партия»?

– Верно. «Единая Россия» – не единая партия. Как, впрочем, и администрация президента…
Борьба политическая переносится теперь внутрь «партии власти». 

– Большинство наших политологов поддерживали либералов. Итоги выборов для них
стали неожиданностью.

– Политологи сильно ошиблись в степенях. Прохождение «Родины» в Госдуму планировалось,
но думали, что она получит чуть больше 5%. Неожиданным оказалось то, что востребованность
патриотизма и социальной справедливости в обществе оказалась гораздо выше, чем
ожидалось. 

Все также понимали, что СПС и «Яблоко» выступят очень плохо, но думали, что как-нибудь
всё же проскочат в Думу. Мало кто ожидал такого поражения коммунистов. Но все
знали, что «Единая Россия» будет первой. 

Было ясно: идёт сдвиг к центру, который воплощают Путин и власть. Не потому,
что люди в восторге от нынешней власти – альтернативы ей нет! Очень неубедительны
коммунисты – топчутся на месте, играют в невнятные игры с Березовским, с Ходорковским…
Финансирование партии важно, но не до такой степени. Должны же быть какие-то
пределы в политической гибкости. И что КПРФ предлагала позитивного? Да ничего.
Даже не говорила внятно, как всё отнять и разделить. Этого коммунисты не сумели,
а вот «Родина» сумела. Да, это чисто популистский приём, но он сыграл свою роль.


Вообще у нас странные политтехнологи: они считают, что либералы могут выдвигать
любые циничные лозунги, и это называется «тактикой предвыборной борьбы»; но вот
когда «Родина» использует хорошо просчитанный лозунг «отнять и поделить», это
называют «низким популизмом». Да, лозунг не будет реализован, но он себя оправдал
на выборах. А КПРФ даже такого не смогла выдвинуть! 

– Много говорят о необходимости смены российской элиты. Возможно ли это?

– А откуда возьмётся новая элита?! Подчёркиваю: слово «элита» я употребляю в
чисто социологическом смысле, а не в морально-этическом. Политическая элита уже
сформировалась при падении коммунистической системы и появлении принципиально
новых руководящих слоёв – тех, которые принимают решения, владеют собственностью
и определяют путь развития страны. 

Сейчас эта элита несколько разбавится за счёт новых депутатов из регионов, пополнивших
корпус «Единой России». Но большинство этих людей не имеют самостоятельного лица,
и они впишутся в уже существующие известные модели политического поведения. Для
кого-то это лоббирование интересов крупного капитала, для других – проведение
интересов исполнительной власти, для третьих – обслуживание партийной верхушки…


– Может ли произойти некоторая переориентация элиты в сторону концепции национального
блага? 

– Десять лет нас убеждали, что благо – это антикоммунизм, поддержка Ельцина и
либерал-реформаторов. Однако этой схеме последние выборы подписали смертный приговор.
Новую концепцию национального блага частично выражает Путин, когда говорит, что
не можем мы полностью закрыть глаза на все нарушения, допущенные в процессе приватизации;
объявив полную амнистию, мы снимем понятие ответственности и вновь скатимся назад,
к Ельцину; надо обязательно сохранить в общественном сознании критерии, что правильно,
что нет. Утратив эти критерии, мы окончательно превратимся в отсталую страну.
 

– Концепция будет, но удастся ли её реализовать? Люди во власти прошли «отрицательный
отбор». К власти вернулись многие из тех, кто бездарно проиграл в 91-м. Но если
они не смогли эффективно управлять страной, когда имели бездну власти, почему
сейчас получится?

– Это ключевой вопрос. Властью была поставлена задача перед своим аппаратом добиться
очень убедительной победы «Единой России» на выборах. Добились, но ради чего?
Для поддержания власти? Для лидера страны это важно, но для общества недостаточно.
Потому что, если эта власть просто будет сама себя поддерживать, тогда наступит
новый социально-политический кризис. Власть должна показать, ради чего она добилась
успеха. 

Люди, занимавшиеся обеспечением такого результата, – это люди, пришедшие из ельцинского
периода. Они владеют политтехнологиями, искусством управления, «разруливания»,
как сейчас модно говорить, и «решения вопросов». Но есть ли у них понимание,
какую страну они строят? Какова их долгосрочная стратегия? 
Сейчас создана возможность начала продвижения России к национальному благу. Ельцину
мешали коммунисты, Чубайсу – «красные директора». «Красных директоров» больше
нет, коммунисты уже почти не мешают. Вроде бы мешают олигархи, но ведь они люди
приспосабливающиеся. И они приспособятся к новым правилам игры. Раньше им говорили:
«Берите всё, что хотите» – кто же откажется? Если правила менять, им это не понравится,
они будут сопротивляться, у них появится большой зуб на президента. 

Но они примут новые правила, если им объяснить, что правила меняются всерьёз
и надолго. Они не утратят возможности кататься на яхтах по Средиземному морю,
просто всё будет приведено в большее соответствие с общественными потребностями».


Говорят, что в стране остался один политик – Путин. Когда больному перекрывают
кислород, он остается вне политики. Но перекрытие кислорода – это политика Путина,
его функция смотрящего, его ответственность перед авторитетом. Неужто кто-то
думает, что Путин будет рубить сук нищеты, на котором сидит, и даст кислород
низовому предпринимательству, пойдет на постиндустриальную модернизацию России.
Ведь тогда ему придется поделиться властью и ресурсами с низовой субъектностью.
Алексей Пушков этого в упор не хочет видеть. Он весь – в уповании на «доброго
царя» Путина, Мол, вот-вот он встрепенется и начнет. Четыре года десубъектизировал,
а сейчас вдруг ни с того ни с сего начнет ресубъектизировать Россию и нас - низовых
полупридушенных, больных. Наив!

«Очень важно, - прекраснодушно мечтает Алексей Пушков, - чтобы наш президент
был не просто менеджером порочной системы, созданной при Ельцине, а взял на себя
более крупную роль – роль лидера. То есть политика, который меняет устоявшиеся
правила игры. Путин сейчас где-то на полпути между ролью менеджера и лидера.
Где-то он пытается управлять тем, что есть, а где-то он понимает, что управлять
тем, что есть, уже просто нельзя! 

Да, к сожалению, он об этом не заявляет открыто, потому дело и дошло до скандала
с ЮКОСом. Да, и «олигархи», и высшая бюрократия прошли «отрицательный отбор»
и привыкли к старым правилам игры, за которые они будут бороться. Но менять систему
необходимо – общество этого хочет. 

Для России есть две угрозы. Одна проявится, если крупный бизнес полностью навяжет
себя стране, которая станет лишь полем для его действий. Другая угроза – стагнация,
если верх возьмут слои коррумпированной бюрократии, желающей придавить бизнес,
но лишь для того, чтобы он платил им большую дань, а страну никуда не двигать.
Президент должен предотвратить обе угрозы. Крупный бизнес должен развиваться,
развивая страну. Путин должен нацелить бюрократию не на махровый застой, наступления
которого многие опасаются, а тоже на развитие».

Полуторавековой опыт латиноамериканской сомосы свидетельствует, если под его
углом посмотреть на наши предвыборные пиары, что ничего позитивного для страны
и её граждан делаться в новых президентствах Путина не будет. И все же как боязно
подневольному человеку, получающего зарплату от государства, занять честную позицию
и высказать правду. Приходится изворачиваться, высказывать всяческие благопристойные
упования, ссылаться на свои «ощущения»: 

«– Но его /Путина/ окружение, - говорит Владимир Поляков, - сильно похоже на
людей из «системы КПСС», когда генсека одобряли, при этом делая свои делишки
и не работая на страну. Эти люди конформисты по убеждениям. А подбор кадров ведётся
не по их качеству, а по лояльности. 

– Путин должен нарушить вековую российскую традицию – отказаться от восприятия
власти как самодостаточной цели. По моим ощущениям, он очень близок к этому.

Ведь власть – это возможность сделать из страны нечто лучшее. У нас достаточно
людей, совершенно не желающих играть по правилам застоя. Но будут ли они востребованы
президентом? 

На мой взгляд, Путину всё-таки небезразлично, в какой стране он будет жить после
конца своего президентства. Иначе зачем он заявляет о том, что нельзя отказываться
от понятия «незаконная приватизация»? Он ведь создаёт себе новые проблемы таким
образом, настраивает против себя немалую часть имущего класса. Почему он это
говорит? Потому, что считает это правильным. 

И выбор между застоем и прогрессом в России делать именно президенту. Здесь не
надо заблуждаться – нет таких социальных слоёв, способных вместо него сделать
этот выбор. Народ хочет прогресса, потому поддерживает президента. Если он поведёт
к застою, народ будет обманут. Будет ли это иметь трагические последствия? Не
обязательно. Но это тупик. В России застой может длиться очень долго. 

– Не хочется жить в вялотекущей деградации…

– Не хочется. Поэтому важна позиция общества. Если оно будет выражать потребности
в прогрессе, то и президенту будет трудно уклониться от выполнения этой задачи».


Далее начинаются надстроечные рассуждения о Гражданском обществе при полном игнорировании
главной его базисной предпосылки – раскрепощение низовой субъектности, низового
предпринимательства. Маниловщина: 

«Гражданское общество – общество неравнодушных. Оно вынуждает власть действовать,
в этом главное назначение гражданского общества. Оно не может двинуть страну
само, но может создать такие условия, когда власть будет чувствовать необходимость
движения вперёд. Власть вынуждена приспосабливаться к обществу. Новые отношения,
которые Путин выстраивает с крупным капиталом, не возникли спонтанно, президент
почувствовал, что в этом возникла общественная потребность. Создавая управляемую
систему, президент столкнулся с кризисом управляемости. Почему заговорили о перераспределении
природной ренты? Да потому что нужны источники развития, для этого нужны деньги!
Какая бы ни была тенденция к застою, всё равно должны быть будоражащие элементы.
Ведь застой означал бы длительное историческое затухание страны. С последующим
её распадом».

«– Кто субъект будоражащих действий? – резонно удивляется Владимир Поляков. -
 Партии показали неспособность к этому. Люди из «Единой России» почти все известны,
новых нет. Где новые незаурядные политики? Или в «Единой России» возникнет «демократическая
платформа»?». 

И ответ – типично надстроечный. Мол, хороший пример – однопартийные системы в
послевоенных Японии или ФРГ. Но там американские оккупационные власти сознательно
помогали взращивать низовую предпринимательскую субъектность. Между тем однопартийные
системы свойственны и более близким нам по болезни и социальному раскладу странам
Латинской Америки и Африки – вспомним партию Колорадо в Парагвае при Стреснере
или Либеральную партию в Никарагуа при Сомосе. И о базисе низовой самодостаточности
– ни намека:

«– Нынешнее положение позволяет создать однопартийную систему, но не коммунистическую!
Как в тех странах, где после большого национального потрясения политические ресурсы
для модернизации были сосредоточены в одной партии. В Японии это была Либерально-демократическая
партия, в Италии и в Германии – христианские демократы. Одна мощная партия вела
каждую из этих стран по пути экономического и социального возрождения. Почему
бы и нам для нашего модернизационного прорыва не сосредоточить ресурсы в одной
мощной партии? 

– Но сможет ли «Единая Россия» стать «партией прорыва»? 

– Это самый главный вопрос! Пока, похоже, не может. Такая Россия страна, что
мы всегда упираемся в высшего руководителя. Царская это страна, царская! Нам
надо, чтобы наш «царь», избранный демократически, государство двигал. Источником
развития в России всегда была и остаётся исполнительная власть».

И далее – в том же надстроечном прекраснодушном ключе, причем антикоммунистическом:


«Но кое-что изменилось по сравнению с коммунистическим временем: появилось общество,
способное влиять на власть. Наше общество должно продемонстрировать способность
к выживанию, самоутверждению и влиянию на власть. 

Почему погиб СССР? Система себя исчерпала. Для нас сейчас время великого испытания
– способен ли народ заставить власть двигаться и хочет ли действовать власть,
опираясь на народ? Или это будет затухание российского этноса, которое постепенно
приведёт Россию к гибели как страны и как этноса? Мы должны доказать, что мы
можем быть среди тех государств, которые определяют судьбы человечества, государств-лидеров,
государств с сильным национальным началом. Или же мы попадём в число наций вялых
и постепенно сходящих на нет. Тогда история с нами расстанется. История считается
только с сильными нациями. Другого, более оптимистического сценария у меня нет»
(http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg032004/Polosy/art1_2.htm). 

Тот же Владимир Поляков в этом же выпуске «Литературной газеты» в «Первой колонке»
под названием «Честь научит» пишет:

«Горестно снова соглашаешься с Розановым:  

«Не беда, что Россия в «фасадах», а что фасады-то эти – пустые. И Россия – ряд
пустот. «Пусто» правительство – от мысли, от убеждения… Но не утешайтесь – пусты
и университеты. Пусто общество… И вот в эти пустоты забираются инородцы; даже
иностранцы забираются. Не в силе их натиска – дело, а в том, что нет сопротивления
им».

Написано это в 1913-м, а в 14-м началась долгая катастрофа. Вот и сегодня наши
фасады-имиджи остаются пустыми. Бессмыслицы невпроворот, но к ней привыкли как
к норме, даже оправдывают её как некий «закон природы российской». 

Страна давно в состоянии вялотекущей деградации. Но говорить и писать об этом
неприлично, надо быть оптимистом, считать трудности временными, которых скоро
не будет. Говорят: не надо сгущать краски. Помню, это предлагали и в годы брежневского
застоя. Для выхода из кризиса мало что делается, но многие верят, что чудо произойдёт
– само собой! – «по щучьему велению» вдруг система уродливая начнёт превращаться
в красавицу.

Академик-экономист Д. Львов направил президенту конкретные предложения по решению
проблемы бедности. И получил ответ от замминистра по экономическому развитию
М. Дмитриева с отповедью: «Неужели академик не понимает, что бедность можно победить,
лишь удвоив ВВП к 2010 году?»

Академик действительно недопонимает. Он-то искренне хочет бороться с нищетой
в стране. Но для правительства это не является первоочередной задачей, главное
– удвоить ВВП. Чей только – свой или страны? Львов делает вывод печальный – с
такими министрами невозможно какие-либо задачи решить.

Министр труда А. Починок любит являться на телеэкране. Глядя на его временами
скорбный вид, кто-то решит, что он ночи не спит, страдая, что плохо живёт российский
народ. Починок рвётся в бой с бедностью, но вот беда, говорит – невозможно быстро
поднять уровень жизни в стране. 

А что министры сами скоро разбогатели, так ведь потому, что у них уйма талантов!
Потому и несменяемы они, сколько их ни критикуй. 

Незаменимы, несмотря на любые итоги работы. Интересно, бывают ли у Починка тяжёлые
минуты, когда он сомневается в том, справляется ли он с обязанностями?

Богато изданный журнал выдал мнение военного эксперта: против России ведётся
четвёртая мировая война, где основное средство нанесения нам вреда – наши руководящие
элиты. Враги якобы хитро навязывают нам кадровую политику, обеспечивающую «приход
к власти людей безответственных, зависимых (уже замаранных «прошлыми подвигами»),
тщеславных, жадных, беспринципных, ущербных морально и, безусловно, подконтрольных».

Интересно, кого из власти генерал имел в виду? Но тогда почему доблестные генералы,
обсуждая «четвёртую мировую», не защищают народ от страшных вражеских технологий?
Или в армии ведётся точно такая же кадровая политика? И объясните чётко – кто
же главный враг российского народа? 

Знаменитый теоретик войны генерал Клаузевиц считал: «Цель военных действий –
лишить противника возможности сопротивляться». Если принять, что против России
действительно ведётся война, то сопротивления и впрямь не видно. Или оно чрезвычайно
тщательно маскируется?

Войну «холодную» СССР проиграл не только потому, что государственная система
оказалась слабой и страну предали. Кадры, партийные и государственные, давно
уже были слабы, хотя и утверждают: сито отбора было настолько частое, что к управлению
попадали самые лучшие. Но если так, то почему же тогда не предотвратили поражение?


Есть ли новые люди, способные победить псевдоэлиту? Оптимисты твердят: есть.
Скептики сильно сомневаются. Интеллигенция бесконечно ругается меж собой и спорит,
пустым красноречием и эрудицией пытаясь доказать свою правоту, а не решить задачу,
и при этом все – врозь. 

Мы живём во времена всеобщего шантажа – насилием, предательством, продажностью,
провокациями, роскошью… 

Роскошь отовсюду прёт – с витрин, с журналов, с экранов. В каждом номере журналов
красочные картинки о блестящей жизни простых российских «звёзд» – когда только
успели разбогатеть так неприлично, вроде и фамилий-то их не знаешь. Авто, виллы
с бассейнами, шикарные наряды и мебель… Потому и понятно осуждение сына-студента
высказанное отцу, руководителю завода: «Боишься больше воровать, как другие!»
Логично – парню на красивую жизнь не хватает.

И трагедия не в том, что Бога нет и, значит, всё позволено. Бог остался, но ведь
«и бесы веруют, и трепещут». Бога, может, люди и боятся, но всё равно продолжают
грешить напропалую. Всё позволено, потому что вероятность наказания невелика.
Что нравственно запрещено в России ныне? Ничего! 

Развращайся с нами, развращайся как мы, развращайся сильней нас! Деньги – единственное
мерило оценки человека. Богатые и преуспевающие автоматом зачисляются в «праведники»,
бедные и неудачники – презренные «грешники».

Кто богаче, властней и сильней, тот и прав. Во всём. Конечно, можно утешаться,
что сила в правде, но это для кино. Власть и деньги – настоящая сила, с ними
доказать недоказуемое легко. Из любой посредственности можно слепить хоть известного
политика, хоть любимца эстрадного. А «пипл всё схавает», восторгаясь бездарностью
и пошлостью. Народ не научился разбираться, кто за него, кто против него. Не
хочет тратиться на свою настоящую элиту. Значит, придётся горбатиться на чужую.

Если нет у нас воли и силы негодяйству противостоять, надо хотя бы подвергнуть
его всеобщему остракизму, жёсткому моральному суду. Нам обязательно надо вернуть
понимание общественного стыда. Пока не пришли новые беды.

Возрождение России начнётся только с возрождения нравственного. Честь научит,
что делать» (http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg032004/Polosy/art1_3.htm).

Всё правильно, ничего не добавить, и мне кажется – если у нас самих есть понимание,
что мы больны, то это уже решающий шаг к обретению воли к здоровью.