[pc] Жена настоящего мужчины
Доброго здоровья всем читающим!
Жена настоящего мужчины
Жена настоящего мужчины
Это, конечно, была история любви. Он был черноволос, голубоглаз, широкоплеч,
занимался альпинизмом и только что окончил факультет прикладной математики
- процессов управления Ленинградского университета. Они встретились и
познакомились случайно, но в него нельзя было не влюбиться. Она и влюбилась,
конечно.
Она была ленинградка, а он приезжий из какого-то маленького городка. Там у
него остались мать и младший брат. Но ему, как одному из лучших студентов,
дали
хорошее распределение в Ленинграде. Он снимал комнату на Васильевском
острове. Там они и встречались. Еще целовались в кино, ходили по набережным,
взявшись
за руки, и ели мороженое, сидя на парапетах.
Она еще не закончила институт. Они хотели пожениться прямо сейчас, но ее
семья была против, потому что они не верили в искренность его чувств: этому
красавчику-супермену
от тебя нужна только ленинградская прописка и потом площадь при разводе,
неужели ты этого не видишь?! Не видишь, потому что совсем голову потеряла.
Выйти
замуж мы тебе запретить, конечно, не можем, но в нашей квартире его не
пропишем, и видеть живущим здесь не хотим, так и знай, и ему скажи!
Семья была важной частью ее мира. Он сказал: не будем ни с кем ссориться, мы
еще молоды, подождем, они увидят и поверят. Она сказала: пусть будет так,
хотя каждый час, проведенный без него, казался ей пустым и никчемным. Он
снился ей каждую ночь.
Они предохранялись неловко и неумело. И однажды она забеременела. И конечно,
ему первому сказала об этом. Они шли по мосту, он рассмеялся, подхватил ее
на руки и, смеясь, побежал вниз - все быстрее и быстрее. Прохожие
расступались, солнце, небо и вода мелькали перед ее взором, ей было страшно
и сладко.
Он вырос в провинции и поэтому сказал: вот теперь точно будем жениться! Она
была обычной девушкой и поэтому спросила: и будет свадьба, и белое платье,
и кольца, и все как положено? Он увидел, что это важно для нее, и сказал:
конечно, все самое лучшее.
Это была история разлуки.
Потому что однажды, очень скоро, он просто исчез. Исчез без всякого
объяснения, прощания. Просто не пришел, не позвонил, не написал. Она с
каменным лицом
обзвонила морги. Потом позвонила трем его друзьям, телефоны которых были ей
известны. Они несли какую-то невразумительную чушь: кажется, уехал, мы сами
не знаем, ну, знаешь, мало ли как бывает: Сходила на Васильевский остров.
Хозяйка сказала: пришел от него молодой человек, отдал деньги, забрал вещи,
я
и сама чего-то тревожусь, такой красавчик был.
Ее родители сдержанно торжествовали: вот видишь, мы же тебе сразу говорили!
Понял, что здесь обломилось, и ушел искать другую дуру!
Она отстраненно сообщила им о своей беременности. Они сначала закудахтали,
но потом быстро взяли себя в руки. Что ж, если аборт делать уже поздно,
ничего
страшного, родим, воспитаем, генетический материал у пройдохи, судя по
всему, вполне приличный.
Родился сын, назвали Иваном. Сходство с отцом с самого начала было
поразительным, она зубы стискивала, когда смотрела, и долго не могла
привыкнуть.
Она закончила институт с потерей всего одного года, пошла работать. Не жила
букой - друзья, искусство, путешествия. Но на личном фронте долго-долго
ничего
не было, просто не чувствовала ни потребности, ни необходимости. Феномен
выжженной земли, так она сама это назвала.
Семья намекала, нажимала и однажды познакомили ее с <умным, хорошим
человеком из приличной семьи>. <Хороший человек> выглядел очень зажатым,
имел неотчетливый
логопедический дефект, был кандидатом каких-то наук и маменькиным сынком
(его мать была приятельницей ее матери). Но неожиданно нашел общий язык с
подрастающим
Иваном: они оба увлекались компьютерами.
Она решила: так тому и быть. Семьи обрадовались и <построили> молодым
двухкомнатную квартиру. Стали жить.
Родилась дочка. Он хотел назвать ее Любой, Любовью. Она сказала: как угодно,
но не так. Назвали Людмилой.
Об отце Ивана в семье не упоминали. Мальчик звал папой отчима. Но муж
все-таки знал ее историю, конечно, в самых общих чертах: ей показалось, что
так будет
честно и правильно.
Муж с пасынком жили в компьютерах, следили за всеми новинками. Иван с
седьмого класса, с благословения отчима, пошел учиться программированию. Она
компьютерами
почти не пользовалась.
Это была история печали.
Однажды самым обычным вечером (Ивану уже исполнилось 15) муж позвал ее к
экрану.
- Посмотри-ка! - воскликнул он. - Кажется, я нашел биологического отца
Ивана! И имя совпадает, и сходство поразительное!
Она подошла на ватных ногах, увидела: и почувствовала, что теряет сознание.
Муж вскочил, опрокинув стул, помог ей лечь, принес чай и валерьянку, оставил
в покое.
Она два часа лежала, отвернувшись к стене, вспоминала. Потом пошла к мужу:
- Извини меня!
- Тебе не за что извиняться! - он махнул рукой и серьезно добавил: - Но,
по-моему, ты должна знать.
- О чем? - она стояла, обхватив себя руками и закусив трясущуюся нижнюю
advert
губу.
- Он не бросал тебя. То есть бросил, конечно, но у него были на то серьезные
причины. Я тут пошарился в интернете:
- И что?.. - она сама не услышала своего голоса.
- Он работал промышленным альпинистом?
- Да, - кивнула она. - Подрабатывал.
- Эта статья, в которой я нашел его портрет: Она хвалебная, про мужество,
про не сдаваться и все такое. Он упал с какого-то здания и остался
парализованным.
Восстановился частично, в смысле - коляска. После больницы уехал в родной
город, там сначала хандрил, а потом повесил у себя плакат: <Если не знаешь,
что
делать, делай шаг вперед!> - собрал всех умственно сохранных инвалидов
города и окрестностей и организовал для них что-то вроде артели по сбору
компьютеров
из комплектующих, которые они покупали где-то за границей. Когда стало можно
и в тему, начал грубо и сильно спекулировать их инвалидностью. Им многие
помогали,
сейчас они там создали что-то вроде такого технологического городка, где все
под их потребности приспособлено, но и они сами много что могут -
единственные
в регионе. Он пишет программы:
Дальше она уже не слушала. Печаль и облегчение одновременно. Пазл, наконец,
сложился. Он зарабатывал деньги на свадьбу, на самое лучшее - для нее. Но
все
вышло иначе.
Она позвонила по трем телефонам из старой записной книжки. И - о чудо! -
один из них ответил.
- Я все знаю, - сказала она.
- Да, - сказали на том конце телефонной линии. - Он тогда сказал: сейчас
кто-то из нас по-любому должен будет сделать выбор, принять решение. Она -
беременная,
с яростным неодобрением семьи и потенциальным нахлебником-мужем -
беспомощным инвалидом. Или я - мужчина. Я выбираю второй вариант и не хочу,
чтобы она
почувствовала себя в чем-то виноватой: Ты уверена? Тогда записывай, как
добраться.
Она взяла с собой Ивана. Иван был против с самого начала и до самого конца.
Держался ежом, портил им всю возвышенную патетику.
Она любила его и сейчас, с этим ничего нельзя было сделать. Он смеялся
памятным ей смехом и говорил: у меня все в порядке, я так рад тебя видеть, и
так
рад за тебя, спасибо тебе за сына, покажи мне фотографию дочки.
- Ты что, с ума сошла?! - орал Иван, энергично поддержанный прародителями. -
Мой отец - вот он, сидит в соседней комнате (кандидат наук полностью
устранился
от разразившейся бури страстей). И там - моя сестра, твоя дочь. И тут все:
твоя работа, друзья, тут я буду поступать в институт!
Она не скрывала от него своих чувств, и если бы он хотя бы намекнул, она бы
наплевала на всех и на все, но он: так ее и не позвал. И она осталась жить
своей налаженной жизнью.
Это была история ужаса.
Потому что через несколько месяцев исчез Иван. А перед этим
продемонстрировал всю палитру подросткового кризиса. В милиции сказали: ну,
следить же надо
за детьми, воспитывать их:
Что она пережила, я думаю, не надо даже описывать.
Но Иван вернулся. И ничего не стал объяснять. И почти перестал общаться. И
исчез опять. И опять вернулся. Она полностью поседела за полгода.
- Что мне делать?! - спросила она меня, сидя у меня в кабинете. - Я сама все
разрушила, да? Я не должна была ехать? Не должна была показывать ему сына?
Должна была ради них сделать вид, что мне все равно?
- Вы все это уже сделали. Что толку обсуждать?
- Да, действительно. Но что мне делать теперь?
- Ничего. Просто жить, работать, вести дом, заботиться обо всех домашних, не
забывать встречаться с друзьями и развлекаться.
- Вы шутите?
- Нет, я абсолютно серьезна. Просто я почти уверена, что сейчас там у вас не
происходит ничего по-настоящему страшного. Там идет процесс.
- Какой?!
- Я точно не знаю, конечно. Но в сегодняшнем мире вы оказались почти в
уникальной, если судить по СМИ и кухонным сплетням, ситуации: всю жизнь вас
окружают
мужчины. В хрестоматийном смысле этого слова. Берущие ответственность и
принимающие решения.
- Да на фиг мне это надо! - гневно завопила она, и слезы брызнули из ее
глаз, как у клоуна в цирке.
- Расскажите об этом на каком-нибудь женском форуме, где жалуются на
отсутствие <настоящих мужчин>. Думаю, ваши откровения смогут кого-то
переориентировать,
- усмехнулась я и увидела, что добилась своей цели.
Она больше не печалилась и не пребывала в отчаянии. Она злилась.
- Я с этим разберусь, - пообещала она.
- Не советую, - возразила я. - Просто внимательно наблюдайте. И конечно,
дайте мне знать.
И это была история надежды.
Иван легко поступил на математический факультет. Отец и отчим блестяще его
подготовили.
- Я все-таки обязан ему самим своим существованием, - сказал мне 20-летний
Иван. - Кто ж виноват, что все так случилось. Когда я поехал познакомиться и
поговорить с ним без материных вздохов и всхлипов, я его в общем-то понял.
Когда-то он принял решение не осложнять нам жизнь, и, мне кажется, оно было
правильным, потому что там он сражался без всяких тылов и победил, а здесь
бабка с дедом и материна жалость просто медленно сжили бы его со свету. Но
теперь
я сам могу принимать решения. Я сразу увидел, что он давно перерос эту свою
доморощенную артель, и она вполне может жить без него. Поэтому я все
подготовил
и перевез его сюда. Он Питер обожает. Я катал его по набережным, он молчал,
но я видел, что у него костяшки белые и он кусает губы, чтобы не плакать.
Работать
сейчас откуда угодно можно - это не проблема. Отец (в смысле отчим) ему
только чуть-чуть помог, а так он
advert
отличный спец, может на всех языках писать. Но это еще не все. Я сам-то
хотел дома остаться, я Питер тоже до мурашек люблю. Но теперь думаю в США
попробовать
- там все-таки условия для инвалидов лучше. И как вы думаете: ведь
реабилитация - это же ни в каком возрасте не поздно, да? Все же развивается,
а он готов
работать как зверь, и мы с ним думаем, может, он когда-нибудь еще и встанет,
а?
- Вполне может быть! - искренне воскликнула я и подумала: от них, конечно,
много проблем, но все-таки мне нравится, что <настоящие мужчины> все еще
существуют
на свете.
Эта наша встреча с Иваном была последней, но я совсем не удивлюсь, если
однажды он окликнет меня откуда-нибудь из Калифорнии и расскажет, как они
вместе
с одним из его отцов все-таки преодолели судьбу, и тот встал на ноги и
сделал еще один шаг вперед.
Катерина Мурашова
