Радиостанция «Эхо Москвы»: Суть событий, Пятница, 21 Сентябрь 2007
http://echo.msk.ru/programs/sut/55019/index.phtml
sys/logo_print
Суть событий

Ведущие:

Алексей Венедиктов
Пятница, 21 Сентябрь 2007

А.ВЕНЕДИКТОВ: 21 час и 3 минуты в Москве. Добрый вечер. У микрофона Алексей Венедиктов. Напомню, «я, Сергей Пархоменко» находится в отпуске. Этот час я
проведу с вами, отвечая на ваши вопросы на смс 363 36 59. Это телефон, конечно, прямого эфира. А смс – 970 45 45. Ну, и есть код, естественно - + 7 985.
Будет ли сегодня объявлено что-то о структуре правительства или нет – мы в прямом эфире – естественно, как только и сразу, то здесь мы вам все расскажем.
В этом часе, напомню еще раз, я отвечаю на те вопросы, которые пришли ко мне по Интернету. На те вопросы, которые с этой минуты вы задаете на смс. Ну,
пейджер, естественно, тоже. И через Интернет, через наш сайт, можно задать вопросы. Еще раз напомню, что для прямого смсного послания есть московский номер:
+ 7 985 970 45 45. Телефон прямого эфира – 363 36 59. Сразу начнем после рекламы.

РЕКЛАМА

А.ВЕНЕДИКТОВ: Итак, в Москве 21 час 6 минут. У микрофона Алексей Венедиктов. Еще раз напомню, Сергей Пархоменко в отпуске. Я отвечаю сегодня на ваши вопросы,
смешанные – политические и неполитические. У меня есть некоторое обязательство, которое я должен выполнить перед вами, отвечая по региональному вещанию.
Но сначала такая забавная история. Как вы слышали, только что в программе «Власть» Евгений Киселев провел голосование - Хотели бы вы видеть Зубкова президентом?
И вы помните, что 84% сказали «нет», 16% - «да». Это вот наша аудитория. В то время как «Левада-Центр» дает Виктору Зубкову только 4%. Последний опрос
«Левада-Центра» - За кого из этих людей вы готовы бы были проголосовать на выборах президента, если бы выборы состоялись в ближайшее воскресенье? Процент
от числа намеренных принять участие в голосовании, определившихся с выбором кандидата. Итак, на пятом месте теперь у нас Виктор Зубков, новый премьер-министр
– он набрал 4%. Геннадий Зюганов… тут, я прошу прощения, Владимир Жириновский, здесь на сайте перепутан порядок, - 11%, Геннадий Зюганов – 15%. Это тройка.
Дмитрий Медведев – 30%. И Сергей Иванов – 34%. Еще один интересный вопрос был задан социологами «Левада-Центра» населению: Означает ли назначение Виктора
Зубкова на пост председателя то, что его собираются сделать преемником Путина? «Да» - ответило 39%, «нет» - 34%, затруднилось ответить – 25%. При этом
позитивных голосов он набрал лишь 4% у российской аудитории, но 16% у аудитории «Эха Москвы». Хотя у нас непредставительная аудитория. В этом смысле у
нас люди гораздо более образованные и более самостоятельные, чем в среднем по стране.

Давайте посмотрим, что мне пришло по Интернету из того, что представляет интерес. Шура из Москвы пишет: «Сегодня был съезд СПС – по-моему, этого никто не
заметил». Но вы-то заметили, Шура. «Ваше мнение – а нужна ли вообще СПС в нынешнем виде в современной России?» А сколько наберут голосов? Что такое «нужна
ли России»? Значит, а нужна ли России, я не знаю, колокольня Ивана Великого? А зачем? Кто ходит, кто смотрит, кто любит. Поэтому давайте дождемся выборов,
хотя бы тех, которые будут, и посмотрим – а нужна ли кому-то в России СПС. Так, Михаил из России пишет: «Объясните, пожалуйста, почему радио «Эхо Москвы»
давно и прочно занимает первое место среди российских электронных СМИ по частоте употребления слова «Путин» в единицу эфирного времени, оставляя далеко
позади ОРТ, РТР и НТВ?» Ну, я не замерял, конечно, но даже поверив, что это правда, то я вам могу сказать, что у нас информационно-политическая станция.
И естественно, в «Танцах на льду» Путин не упоминается в единицу времени. Или идет кино – и Путин не упоминается в единицу времени. Как же не упоминать
«наше все»? вы как-то, Михаил, странно себя ведете. Так, дальше замечательно: «Алексей, за кого вы голосовать будете? Михаил Демидов, гражданин России
из Мытищ. За американистов или патриотов?» Ну, поскольку у нас Президент Путин сказал, что Америка – наш партнер, а Буш – его друг, то наверное, я послушаюсь
Президента. Нет? А кто у нас американисты? Президент Путин? Михаил, вы как-то водички холодненькой, чего-нибудь еще… может, чего-нибудь еще холодненького…

Так, дальше. «Почему т.н. либералы» - пишет Сергей из Самары, - «клеймят Путина за то, что он назначил неизвестного Зубкова?» А кто такие либералы и кто
клеймит за это Путина? Как-то у вас все повернуто в голове. Вот людям кажется, и они говорят – «А вот вы не могли бы рассказать о призраках, которые мне
кажутся?» Нет, не могу. Это ваши призраки – справляйтесь с ними сами. Так, что у нас еще было тут такого любопытного. «Кто будет…» «Вы постоянно гадаете,
кто станет преемником Путина…» Ничего я не гадаю. Меня спрашивают – мы рассуждаем с вами вместе. На это я вам ответил. Так, ну дальше уже мало интересного.
Касается уже совершенно мелких деталей, которые, я думаю, большинству аудитории неинтересны.

Так, теперь что касается нашего регионального вещания. Я обещал отчитаться. Я получил справочку. Сейчас отвечу. Особенно для тех людей, которым это важно.
Первое – что у нас в Липецке, я обещал рассказать. Значит, у нас, к сожалению, просрочена поставка передатчика на месяц, весь сентябрь. Передатчик до сих
пор не поставлен. Растамаживаем. То есть у нас на месяц отъехало. Думаю, в октябре будем включаться. В октябре. Нижневартовск – значит, пока нам нужно
антенно-фидерное устройство. Как только будет, так будет. Улан-Удэ – то же самое. Мы перенесли вход, потому что мы получили разрешение на увеличение мощности
передатчика до одного киловатта. Поэтому здесь у нас идет перемещение. Иркутск – значит, у нас случилось следующее: 28 июля 2007-го года в результате удара
молнии передатчик «Эха Москвы» в Иркутске был выведен из строя. Что у нас произошло? У нас буквально в сентябре, как сообщает нам главный редактор «Эхо
Москвы» в Иркутске, буквально в сентябре-начале октября мы запустимся. Вот, собственно, история, которую я обещал вам рассказать. Это то, что было по нашему
региональному вещанию.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Посмотрим теперь, что у нас происходит на нашем экране. Я напомню, что смс – 970 45 45. Только не надо спамить – не надо писать одно сообщение
несколько раз. Я его тут же начинаю пропускать. Немедленно. «Хочу быть министром обороны. Что делать? Хрюн из Москвы». Я ваш телефончик перекину Владимиру
Владимировичу, Хрюн из Москвы, и он решит с вами. У нас же как… «Почему Ганапольский провел только один эфир «Народ против…»? – спрашивает Олег. Потому
что «Народ против…» - это передача Сергея Бунтмана, и когда Матвей замещал Сергея Бунтмана в четверг в 20 часов, он на месте Сергея Бунтмана и провел эфир
Сергея Бунтмана. Вот поэтому. Когда Сергей Бунтман уедет в отпуск или в командировку, мы будем тоже замещать его по очереди. «Вы действительно считаете,
что с уходом Зурабова или с его увольнением появятся т.н. бесплатные лекарства и его отставка решит все проблемы?» Как раз я этого не считаю. И считаю,
что те, кто так считает, ошибаются. Назовем это так. Так, дальше… Ну, это какой-то бред. Боже мой…

«Алексей, неужели Рыжков не будет баллотироваться в Думу?» - Евгения спрашивает. Ну, я вам напомню, что изменения в законодательстве привело к тому, что
у нас в Думу баллотируются по партийным спискам, и съезды партий определяют, кто входит в эти списки. Если раньше Владимир Рыжков баллотировался по своему
округу, была возможность у независимых от партии политиков, скажем так, баллотироваться по своему желанию, там граждане могли пытаться собрать подписи
или что-то или залог внести, то сейчас это невозможно по закону. Поэтому ваше «неужели» абсолютно правильное. Так, про Липецк я сказал. Две книги по Французской
революции – Карлейля и Матьез: если можно, короткую рецензию. Толстые. Петр из Ижевска». Лень – матушка наша. Ну, если выбирать одну, то конечно Карлейль.
Он более основателен. Матьез более политизирован, я бы сказал так. «Как вам интервью Явлинского в программе «Особое мнение»? Никак. А что там в интервью
«Особого мнения»? мало ли интервью… «Скажите ваше мнение о пресс-конференции президента Ингушетии». Владислав, я не смотрел полностью пресс-конференцию,
но должен вам сказать, что она произвела на меня удручающее впечатление. Мне кажется, что Мурат Магометович гораздо более значительный человек, чем он
предстал на этой пресс-конференции. Я думаю, ему нужно было объяснить общественному мнению, почему в республике вот это все происходит. Он этого сделать
не смог. О Зубкове, извините, я уже говорил всю неделю прошлую – меня уже достало.

Так. Дальше. Это что-то я не понимаю. «Когда в вашем эфире будет тот-то…» «Алексей, что вы лично будете делать, если в России вспыхнет революция?» Я лично
буду сидеть на этом самом месте и рассказывать о том, что происходит, Миша. Вот лично. Так. Сергей: «Решение по Правительству будет 24 сентября». Спасибо,
Сергей. Хорошо. «Предлагаю название для передачи Ореха – «Разделка под Орехъ». Интересная история. Так, дальше. Опять идет спам, я его сейчас просто удалю.
Так. «Доброй охоты» с Амалией пока остается. Но вот каждый раз мы не можем понять, делать Амалии перерыв… У нее маленькие дети вообще-то, Жора, и она жалуется
на то, что на них не хватает времени. Поэтому она может быть приостановлена, и может быть, и нет. Но в любом случае, когда я с ней поговорю, тогда я вам
отвечу. Так. Значит, любовь к Киселеву, нелюбовь к Киселеву. «В передаче с Воробьевым он его сбил и не рассказал до конца, что там было на встрече Путина
с Ивановым. Закончите». На встрече Путина с Ивановым было смешно, потому что это был такой спектакль маленький: «Ну, Сергей Борисович, расскажите, что
было на Правительстве?» - «Да знаете, Владимир Владимирович, на Правительстве было…» и дальше он пересказывает то, что мы с вами видели по телевизору.
То есть Владимир Владимирович у нас телевизор не смотрит, Интернет не читает, и ему премьер не докладывает. Ему первого вице-премьера надо. «Расскажите
подробнее, при какой ситуации вам говорили в администрации Президента «Леша, ну зачем тебе это?» Слушайте, это так часто бывало, что как бы… Я объяснял,
зачем мне это. Я объяснял, что это нужно вам, а не мне. Видите – они меня слушают.

Так. Дальше. Еще что… «Вы не хотите войти в какую-либо партию или вы беспартийный? Миша». Видите ли, Миша, в Уставе радиостанции «Эхо Москвы» записано,
что штатные корреспонденты не могут быть членами партии. Именно поэтому Сергей Доренко у нас внештатный. Именно поэтому, как вы понимаете, иных людей,
очень интересных, мы не можем позвать в штат. Как только кто-то из них начинает баллотироваться, мы немедленно закрываем его программы. Принцип. Даже если
это не журналист. Поэтому не вижу для себя необходимости. Членство в партии – это стая. Это люди, которые живут по каким-то правилам. А я человек без правил.

Так. дальше. «Просьба – разместить на сайте больше информации о сотрудниках». Будет, Никита. Сегодня мы обсуждали наш новый сайт. Мы туда заложили фото-галерею
так называемую, где мы будем фотографии сотрудников размещать. Может, даже и замечательные детские фотографии. Может, и так. Макс спрашивает: «Когда начнется
избирательная кампания на «Эхе» по выбору главного редактора в марте 2008-го года?» Я думаю, 3-го декабря, Макс. Как закончатся выборы, так и… Так. «Как
вам понравился Луговой в ЛДПРе? Это же чудовищно!» А я не вижу, Роман, ничего чудовищного. Я уже говорил. Значит, у Жириновского расползается электорат.
Вот тот электорат, который он собирал и цементировал. Он частично подъеден усталостью электората. Частично он подъеден, безусловно, Мироновым. И другими
мелкими партиями типа бабуринской партии он будет забираться. Ему нужно сцементировать свой электорат. Он взял Лугового, и Луговой в виде такого «цементатора»,
извините меня за это новообразование, новообразованное слово, он вполне подходит, он годится. Он полностью отражает, на мой взгляд, взгляды электората
ЛДПР, его ядра. И поэтому ему удастся сцементировать, даже кое-кого припахать, я бы сказал. Поэтому с точки зрения политической логики, это очень правильный
выбор.

Так. «Почему у вас не хватает мужества признать, что «Эхо Москвы» постепенно теряет популярность среди народа? И не надо прикрываться лживыми рейтингами».
Ну что мне сказать этому человеку? Рейтинги лживые у «Эхо Москвы»… Ну вот и не слушайте. Вы-то чего слушаете? Теряем популярность. Так, пошли дальше. «Нет-нет,
не хочу быть министром обороны. Хрюн из Москвы». Хорошо, не буду посылать ваш телефон Владимиру Владимировичу. Так. «Как вы считаете, Явлинский уже исчерпал
себя как политик? Денис из Тулы». Вы знаете, его выбор в качестве второго человека Сергея Ковалева показал, что нет, что он готов к таким замечательным
поворотам или, как говорил Борис Николаевич, «загогулинам». Я думаю, что… Посмотрим. Опять же, что такое «для народа»? вот есть электорат. Весь народ,
в едином порыве, может голосовать только понятно за что – много женщин, много водки, много денег, свободный выезд, полеты в космос, опускание на дно Северного
Ледовитого океана. Собственно говоря, народ – это люди с их интересами. Причем интересы достаточно разные. И я думаю, что «Яблоко» представляет интересы
миллионов людей. Миллионов людей. Да, может, этого не хватает для прохода в Думу, но тем не менее, миллионы людей. Поэтому говорить в целом о народе я
бы не стал. Я не люблю, когда говорят от имени народа. Так. «Пикантно - про историю Немцова на ужине с королем Швеции». Пусть Немцов вам это расскажет.
Так. Эвелина Геворкян замужем, уважаемый поклонник. Более того – ожидает ребенка. Если вы посмотрите на нашем сайте ее замечательную фотографию. Она блог
теперь ведет. Так же, как Наталья Шопен и Тоня Самсонова и Антон Орехъ – все ведут блоги. Заходите – www.echo.msk.ru.

Так. «Алексей Алексеевич, откуда вам известно, что не брать Рыжкова в тройку СПС получил Кремль? Шамиль». Шамиль, мне это известно с двух сторон. И с той,
которая давала рекомендации, и с той, которая получала рекомендацию. Понимаете, да? Вот такая история. Ну хорошо. Теперь мы, наверное, к телефону – 363
36 59. Поехали. А вы пока добрасывайте.

ЗАСТАВКА

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы слушаете «Эхо Москвы», у микрофона Алексей Венедиктов. Я просто напомню вам, что Сергей Пархоменко в отпуске, и вот терпите – я здесь буду
еще на этой неделе. Не исключаю, что случится, что я буду и на следующей. Ну, это возможно. В нашей жизни возможно все. Алло, здравствуйте, алло.

Слушатель: Алло.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, здравствуйте. Как вас зовут?

Слушатель: Да, Алексей Алексеевич. Павел.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, Павел.

Слушатель: Скажите, пожалуйста, газету саратовскую закрыли или нет?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Значит, суд перенесен на 2 октября. Спасибо, Павел. Я напомню эту историю. Как вы помните, там был сделан фото-коллаж, где на фигуру Штирлица
из фильма, Максима Максимовича Исаева, была наклеена фотография Путина. И газете, на основании мнения экспертов об оскорблении величества власти или представителя
власти, было вынесено предупреждение, и Росохранкультуры местное отделение обратилось в суд с требованием отозвать лицензию у газеты. Суд должен был состояться
сегодня, но он перенесен на 2 октября. Ну, мое мнение – это полное, конечно, безобразие. Я уж не говорю о том, что карикатуры – а это карикатуры, на самом
деле, - и коллажи, как мы знаем, - это шутка юмора. Но при этом я хочу сказать вам… и, конечно же, у меня почти нет сомнений, что суд признает правоту
Росохранкультуры и его местного отделения и отнимет у газеты лицензию, затем будут долгосрочный судебные разбирательства, но просто уже даже с нормальной
точки зрения – я экспертов не понимаю: Максим Максимович Штирлиц, он же Исаев, - разведчик. И не может быть оскорбления Путина в том, что его приравняли
к такому славному литературному герою, как разведчик. Но тем не менее, даже такая логика дубовая, она не работает на т.н. экспертов, которые понятно на
кого работают. Поэтому печально это все, печально. Ничего не скажешь. 363 36 59. Будем ждать решения суда, безусловно. Алло, здравствуйте, алло.

Слушатель: Алло.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте, вы в прямом эфире. Как вас зовут?

Слушатель: Алексей Алексеевич?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вас как зовут? Здравствуйте. К вам как обращаться?

Слушатель: Алексей, Тверь

А.ВЕНЕДИКТОВ: Тоже Алексей. Хорошо, Алексей, слушаю вас, да.

Слушатель: Вопрос такой. Недавно в эфире обсуждалось право собственности, неприкосновенность. Хотелось бы поднять такой вопрос, как реституция. Если мы
признаем право собственности, мы, логично, должны признать и право собственности наших предков.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я понимаю. Отвечаю. Согласен, очень интересная тема. Готов к ней неоднократно возвращаться. Это правда, Алексей. Насчет реституции – есть
реституция другим государствам или гражданам других государств, и есть реституция тех, кто потерял свою собственность в ходе, в частности, Октябрьской
революции. По-моему, там уже есть законы, которые… я понимаю, что нет ничего вечного, и законы изменяются, но я считаю, что вы правильно поднимаете тему,
потому что если мы будем вспоминать о прошлом, то мы не будем делать ошибок в будущем или будем их минимизировать. Поэтому я попрошу своих коллег еще раз
вернуться к реституции потомкам, потомкам людей, которые в ходе революционных событий потеряли собственность, и рассказать о том, как это было в других
странах и после Второй мировой войны, и ранее, до Второй мировой войны, после великих мировых революций и великих потрясений, и сделать эту передачу. Но
однозначного ответа нет. Его просто нет. «Выхода нет», что называется. Но я думаю, что мои коллеги с удовольствием сделают передачу на эту тему, особенно
если удастся наскрести достаточно материала такого, знаете, по примеру других стран – как такие вопросы решались. Мы ж не единственные. Мы ж совсем не
единственные, у кого такие проблемы. 363 36 59. Алло, здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Павел.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, Павел. Что-то мне сегодня на Павлов везет.

Слушатель: (неразборчиво)

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я не понял, что вы сказали.

Слушатель: Возможны ли зимой 2007-го или даже поздней осенью выступления наподобие «оранжевых» в Киеве?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понял. Значит, если исходить из реально складывающейся ситуации, Павел, я думаю, что это абсолютно невозможно. Вот я этого не вижу. Мы с вами
видим, что, скажем, в чем была история «оранжевого движения» или «оранжистов», как сейчас их презрительно называют, - напомню, что президент Украины, тем
не менее, избран от этой коалиции. В чем была история? История была в том, что на Украине при Кучме, как бы к нему ни относиться, действовали разнообразные
СМИ, представляющие разнообразные интересы, - я имею в виду, прежде всего телевидение, - а не интересы одной партии, подчеркну я. Значит, парламент тоже
был такой… и, следовательно, остальные органы власти, фрагментарный, и как только одной стороне показалось, не только показалось, суды это определили –
что была фальсификация, люди, чьи голоса украли, вышли на улицу. Другое дело – как политики их объединили. Люди вышли на улицу. Здесь, у нас – все средства
массовой информации федеральные работают в одну сторону. Но это правда. Вы можете сказать, что это хорошо, как сказал недавно один депутат от «Единой России»,
что «в России в голове не может поместиться больше одной партии» - цитата. Вот. Могу даже обратить внимание, что это было сказано вчера или сегодня. Ну,
вот такая голова, наверное, у депутата. Что ж тут поделаешь. Но почему-то только он объем своей головы распространяет на все остальные головы – на 109
миллионов избирателей, или 107. Ну неважно. Значит, здесь этого нет. И мы с вами хорошо знаем, почему этого нет. Поэтому я чрезвычайно был бы удивлен,
если б это было возможно. Поэтому страх кремлевской администрации перед т.н. «оранжевым» выступлением является самозапугиванием или запугиванием президента
для того, чтобы выбить бюджетное финансирование на т.н. «антиоранжевые» средства. Они же средствА. Сказал бы я так. Поэтому, честно говоря, Павел, я этого
не вижу. Поэтому и особой фальсификации-то, я имею в виду подделки бюллетеней просто и не надо. Я повторяю – телевидение, которое играет определяющую роль
сейчас, во время выборов, оно сейчас направлено в сторону одной партии. Поэтому разговор о том, что эта партия получит меньше, может получить меньше 50%
- это мне кажется странным. Но доходит до смешного – когда лидер второй президентской партии - я имею в виду «Справедливую Россию», Сергея Миронова, -
приезжает в провинцию, и телевидение отказывается у третьего человека в государстве – внимание! – отказывается у третьего человека в государстве брать
интервью, давать ему вообще эфир… ну, понятно, да? Поэтому меня очень удивит, если «Единая Россия» не получит 50% голосов. Это значит, что они просто безрукие
в электоральной плане. Имея такой ресурс, как, значит, и 87, по-моему, губернаторов, порядка 78 являются членами «Единой России», и избирательная комиссия
сформирована таким же самым образом, ну как… как нашему теляте волка-то забодать? Вы слушаете радиостанцию «Эхо Москвы». У микрофона Алексей Венедиктов.
Мы сейчас уйдем на новости, после чего мы продолжим. Напомню телефон – 363 36 59.

НОВОСТИ

А.ВЕНЕДИКТОВ: 21 час 35 минут в Москве. У микрофона Алексей Венедиктов. Еще раз напомню, что Сергей Пархоменко находится в отпуске, я его заменяю, как и
положено главному редактору. Сидишь тут в пятницу, отвечаешь на вопросы… Алло, здравствуйте, алло.

Слушатель: Здравствуйте.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Как вас зовут?

Слушатель: Это Дмитрий, Кашира.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Кастыра?

Слушатель: Кашира.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А я думал, какой-то новый город образовался. Кашира, да.

Слушатель: Недалеко от Москвы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, где Кашира, я знаю. Хорошо. Давайте, Дмитрий, вопрос ваш.

Слушатель: Вопрос мой такой. Ваше видение по Ульману – что там сейчас нового? И хотелось бы вообще спросить – ваше видение вообще на армию в данный момент,
как оно должно быть и как оно будет?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понял. Спасибо большое. Значит, все, что я говорю, это моя личная точка зрения. Я не говорю от имени народа или от имени радиостанции в данном
случае. Тем более, что у нас на это разные есть точки зрения. Значит, первое, что важно. Мне кажется, что армия должна быть сейчас профессиональной. Если
вы посмотрите, сколько на солдата, на военнослужащего сейчас наверчено техники, научиться разбираться в этой технике и правильно ее использовать, начиная
от приборов ночного видения и заканчивая разными переговорными устройствами… то есть сама жизнь подталкивает индустриальные, скажем, страны к тому, что
армия должна быть, на мой взгляд, профессиональной. Потому что там достаточно долго учить надо не только офицера, но и рядового, но и военнослужащего,
даже не учить – тренировать. Это первая история. Вторая история – люди, которые отслужили армию, сейчас должны иметь льготы. Они есть частичные, эти льготы.
То есть человек, который идет в армию, он должен понимать, что отдав государству, отдав безопасности энное количество лет – 3-5, как хотите, - это вопрос
уже законодательства и различных родов войск, то государство, понимая, что человек, который работал на работе, связанной с риском для жизни, должен иметь
некоторые льготы. Эти льготы, на мой взгляд, касаются двух вещей. Это – первое – обучение после. Я имею в виду молодых людей – это высшее образование.
И это квартиры. Ипотека. Это не просто так. Это абсолютно серьезная история. Она касается офицеров, конечно, само собой, но я рядового корпуса, отслужившего
по контракту профессионально сколько-то там лет, сколько и положено. При этом их семьи должны нормально существовать. И я думаю, как ни странно, что начинать
надо с этого, а не с увеличения клепания танков, которые, как вы понимаете, в современной войне, во всяком случае, в Европе, чуть южнее, могут сыграть
не самую главную роль, как показала иракская кампания. И вообще – военные выводы из иракской кампании, я думаю, нашим генералитетом должны были быть сделаны.
Потому что, собственно, военная часть иракской кампании – за сколько там взяли Ирак? за 17 дней? армию разнесли, а дальше уже ошибки политики, но это сейчас
нас не касается. По Ульману – ничего не знаю. Честно говоря. В смысле что нового, я не знаю. Значит, я считаю, что понятие преступного приказа существует.
Оно существует и в мирное время. Про военное время говорить трудно. Но в мирное время оно абсолютно точно существует. Но кстати, я хотел бы вам напомнить,
что уже Нюрнбергский процесс, где Советский Союз являлся одним из участников и появилось понятие «военный преступник» или «преступная организация» - кстати,
не только СС, но и войска СС были, – это тоже были преступники. Так же, как были преступники во время войны во Вьетнаме военные. Мы с вами помним лейтенанта
Колби, и мы с вами знаем, что это тяжелейшая юридическая и этическая проблема. Что касается собственно дела Ульмана, то здесь, знаете, у меня нет доступа
ко всем материалам дела, хотя, скажу честно, я много об этом деле знаю. Там, значит, в чем разногласия: был ли прямой приказ Ульману по рации на уничтожение
вот этих мирных жителей? Мирных жителей, директора школы, женщин. Был или не был? Ульман утверждает, что был. А начальник, на которого он указывает, говорит,
что не было. Слово против слова. Это первая история – был ли приказ. А второе – должен ли был Ульман его выполнить? Это вторая история. Поэтому если такой
приказ был, то как-то, мне кажется, не имел права Ульман его выполнять – расстрел мирных жителей. Тем более, что он в своих показаниях говорил, что он
знал о том, что они мирные жители, не имеющие отношения к боевикам, и так далее. Но тем не менее. Тем не менее он ссылался на приказ и говорил, что любой
приказ должен быть выполнен. Ну, мне как штатскому человеку, может, не очень это понятно, но я все равно считаю, что есть некие распоряжения и есть некие
угрозы карьере, назовем это так - есть некие угрозы карьере, профессиональный риск, на который нужно идти. Иногда за свою карьеру, продвижение по службе,
и не только в армии, уровень компромисса нужно соизмерять со своей совестью и своей этикой. Своей личной этикой. Потому что, еще раз повторяю, у каждого
своя красная линия, своя граница, что можно, что нельзя. Как жизнь научила, короче говоря. Вот. Поэтому мне кажется, что российская армия нуждается в глубочайшей
реформе. Она должна быть насыщена техникой. Она должна быть насыщена деньгами. Она должна быть насыщена жильем. Она должна быть насыщена профессионалами.
Вот профессионалами. Нельзя сейчас это сверхточное, сверхтонкое оружие доверять непрофессионалам. Мне кажется. Потому что одно дело - штыковая атака, а
другое дело – ты ходишь, как робот, увешанный всякими… В каком-то журнале я видел такое обмундирование бойца спецназа американского, про нашего ничего
не знаю. Но я просто в ужасе – там миникомпьютеры, тепловые… ну, в общем, даже говорить не буду. Страшно говорить. Поэтому, мне кажется, что просто государство
в это должно вкладывать деньги. В обучение солдат, в тренировки. Естественно, в технику. Вот тут, понимаете? А не в количество. А не вот в этих заморышей,
которые должны генеральские дачи красить или траву перед приездом министра обороны.

ЗАСТАВКА

А.ВЕНЕДИКТОВ: 363 36 59 – это телефон прямого эфира. Алло, здравствуйте, алло.

Слушатель: Здрасьте, Алексей Алексеевич.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Здрасьте.

Слушатель: Меня зовут Станислав. Москва.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, Станислав.

Слушатель: Вы знаете, вот вы много в своих передачах говорили, что на вашей радиостанции - здесь я буду немного неточен - не место фашиствующим личностям,
антисемитским и тому подобное…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ничего подобного. Вы совсем неточны. Я сказал, что на радиостанции не будет места фашистам. И объяснил, кто такие фашисты, в соответствии
с приговором Нюрнбергского трибунала. А поскольку политики называют друг друга фашистами и без того, то то, что они друг другу говорят и друг про друга
говорят, меня совершенно не интересует. Есть определение Нюрнбергского трибунала: это националисты, которые силовым образом, путем уничтожения других рас,
других этносов, людей других национальностей устанавливают свою власть. Путем уничтожения.

Слушатель: Ну хорошо. Разрешите вопрос задать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, а теперь задавайте.

Слушатель: Скажите, пожалуйста, мне понятна ваша точка зрения. Мое мнение – а почему вы не пригласите их в эфир, поставить оппонентов и как бы разбить их,
чтобы люди действительно поняли истинное лицо этих людей?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понимаю. Отвечу. Во-первых, я брезгую. Брезгливый. Во-вторых, извините меня, пожалуйста, эти люди не для дискуссий – они за уничтожение. Понимаете?
Это не люди, которые хотят дискутировать. «Вы знаете, мы, пожалуй, будем их меньше уничтожать. Мы, пожалуй, их в концлагерях не будем пытать, а мы просто
их запрем куда-то…» Это какой-то бред. Поэтому… А чего дискутировать? О том, что людей нельзя уничтожать по национальному принципу, да? Вот есть вопрос
ограничений. Есть в разных странах. Но по национальному признаку уже в странах Восьмерки и в цивилизованных странах нет. Тем более, что определение национальности
становится в глобальном мире все более и более размытым. По генетическим способностям? Слушайте, мне неохота на это тратить эфирное время. Я брезгую. Мне
неохота дискутировать с ними. О чем? Какие здесь могут быть аргументы? Какие здесь могут быть аргументы «за»? вот у них какие «за»? не знаю. Я в свое время
прочитал достаточно много книг по этой истории, по теории, переведенных. Всяких вот таких – не фашиствующих, а фашистов прямых, нацистов. И должен вам
сказать, что там нет ничего… ну там все плоско. «Я хороший, потому что у меня немец и мама, и папа до 47-го колена. А он плохой, потому что у него затесался
еврей в седьмом колене. Или цыган. Или русский. Славянин». И так далее. Что здесь дискутировать? Рассказывать о том, какие были великие русские художники,
еврейские поэты, цыганские мастера? Ну слушайте… Понимаете, неинтересно. Жалко на это времени. Поэтому я так решил – на этой радиостанции так будет. Но
есть другие радиостанции – пусть ходят, если их туда пускают. Алло, здравствуйте, алло.

Слушатель: Алло, здравствуйте.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Как вас зовут?

Слушатель: Меня зовут Владимир. Я из Москвы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Слушатель: Я вот хотел задать такой вопрос. Вот сейчас с долларом происходят у нас веселые всякие вещи. И вот соседи наши – Украина – почему последние несколько
лет там курс стабильный, а у нас вот такая чехарда происходит?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы знаете, мы позовем специалиста, конечно. Спасибо большое, что вы сказали. Я как-то даже не задумывался о том, что на Украине курс стабильный.
Там, наверное, что-то специально привязано, честно говоря. У нас – понятно. Помните, все время говорили, что у нас рубль недооценен, что его реальная цена
– 13… Если, значит, у нас будет вот такая цена – 13, то за такую цену мы будем продавать нашу нефть и газ, и валюты пойдет в стране меньше. Давайте, у
нас, кажется, много передач, но вот если вы мне пришлете смс, напомню – 970 45 45, кого из специалистов вы хотели бы по этому вопросу послушать, про Украину
– очень интересная тема… я тоже сам подумаю, прокручу. Наверное, надо звать кого-то из бывших министров финансов, я так понимаю, - Михаила Задорнова, Сергей
Дубинина, можно Александра Шохина позвать, Олега Вьюгина… тема хорошая. Спасибо, что подсказали. Но у меня, конечно, ответа нет. Я в этом абсолютный профан.
Поэтому мне кажется, что здесь вот эта тема, такая, специально техническая. Она не общеполитическая. Алло, здравствуйте, алло.

Слушатель: Алло.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте, как вас зовут?

Слушатель: Здравствуйте, меня зовут Юрий Алексеевич. Москва.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Юрий Алексеевич, вы в эфире, но у вас какой-то гул идет – вы не могли бы ближе к трубочке?

Слушатель: Пожалуйста. Я убираю радио.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, вот теперь слышно. Пожалуйста.

Слушатель: Скажите, пожалуйста, на каких радиостанциях передают передачи… как они называются-то, как вы сказали – «Танцы на льду» и кинофильмы, - в которых
путина не упоминают?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Причем тут радиостанции? У меня был вопрос про телевизионные каналы.

Слушатель: Нет, про радиостанции…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Извините. Вот смотрите, передо мной вопрос. Чего вы мне говорите «нет»? у меня все написано. В Интернет зайдите – там есть все вопросы, которые
мне заданы, и там не о радиостанциях идет речь, там идет… вот – читаю еще раз: «Уважаемый Алексей, объясните, пожалуйста, почему радио «Эхо Москвы» давно
и прочно занимает первое место среди российских электронных СМИ по частоте употребления слова «Путин» в единицу эфирного времени, оставляя далеко позади
и ОРТ, и РТР, и НТВ?» В чем тут суть? Где вы нашил радиостанцию?

Слушатель: Извините.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ничего страшного. Бывает. Я просто хочу сказать, что, собственно, разговорных радиостанций-то всего восемь. Но тут, я думаю, что наш слушатель
Михаил, который мне задал тот вопрос по Интернету, который вы можете проверить, зайдя на наш сайт, на «Вопросы Венедиктову», он другие-то радиостанции
не слушает. Или слушает музыкальные. А там я не знаю, как… Вообще, я не замерял. Честно говоря. У нас не стоит замерщик. Алло, здравствуйте.

Слушатель: Добрый день.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Добрый день. Как вас зовут?

Слушатель: Меня зовут Николай.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Что ж одни мужчины? Женщины, вы где в пятницу вечером?

Слушатель: На даче, наверное.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А мужики что делают?

Слушатель: Ну, машину ставят в гараж.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понял. Ответили. Принято. Давайте.

Слушатель: Да. У меня есть такое предложение, как сменить власть в России…

А.ВЕНЕДИКТОВ: А надо?

Слушатель: Я думаю…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Николай, что вы называете властью – структуру власти, конкретных людей, конкретную политику? Понимаете, когда вы говорите «власть в России»,
для меня сразу – это, возможно, структура – сделать ее, допустим, парламентской республикой…

Слушатель: Нет, это автоматически… просто был вопрос о возвращении собственности еще с тех времен, да?

А.ВЕНЕДИКТОВ: А, понял, да.

Слушатель: Вот надо просто точку отсчете обрести…

А.ВЕНЕДИКТОВ: А где вы ее найдете?

Слушатель: Вот эпоха крепостного права, да?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не понял.

Слушатель: Мы возвращаем собственность. И автоматом я становлюсь холопом, президент становится холопом. То есть надо потом вычислять каждого человека, откуда
он родился, кому принадлежал. И придут к власти совсем другие люди.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А какая техника этого? Идея замечательная. Технически вы как это видите? Вот как вы это видите технически – момент перехода?

Слушатель: Ну, очень просто…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Как?

Слушатель: Как бы есть люди, которые претендуют на собственность в России от 17-го года. Почему от 17-го? Сделаем от 817-го, да?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Слушатель: И вот тогда…

А.ВЕНЕДИКТОВ: А почему? я думаю, там нет. Там же совершенно законным указом государя-императора Александра II от 19 февраля 1861-го года был решен вопрос
про крестьян, и никто не подверг сомнению, что это незаконно. Это же законно!

Слушатель: Нет, ну как…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну как, это законно. Вот знаете, даже когда отбирали собственность, там же законов не было, потому что, скажем так, правительство не имело
права этого делать. Это должно было делать Учредительное собрание, которое было разогнано. Это было не функцией правительства. Декретом это не решалось.
А в 1861 году государь-император имел право это делать.

Слушатель: Я понимаю, что он имел право. Речь идет о другом. Я не хочу об этом говорить…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет-нет, секундочку. Я спрашиваю – какая техника? Это значит признать незаконным указ государя-императора от 1861-го года? А на основании
чего?

Слушатель: Вернемся в раньше, когда было крепостное право.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я вам отвечаю – крепостное право было отменено указом императора, то есть вполне законно. Кто признает незаконным указ императора, законного
наследника от Михаила Романова и дальше?

Слушатель: Ну, до этого были другие императоры, до него. Волости раздавали…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Совершенно верно. Но они все были законны. Потом это законным же образом отменялось. Так вот я говорю, что первый перелом, прервавший систему
законов, была революция. Революция, как вы знаете, была у нас в феврале 17-го года. Все остальное, до этого, с вашей точки зрения, было законно. Значит,
мы никак не можем уйти за 17-й год, потому что там все было законно. Государь имел право – он этим правом пользовался. Правильно? Ну, там иногда, знаете,
по-моему, Ключевский написал, что в России самодержавие ограничено удавкой, когда императора убивали. Но это единственное, что было незаконно. Все остальное
было законно. Так что мы не уйдем за 17-й год. Ваше предложение технические неосуществимо. Даже если о деле реституции собственности есть 17-го года, причем
февраля 17-го года, не октября, можно еще говорить, то о реституции 1861-го года точно нельзя говорить, потому что там все было сделано в соответствии
с законами, с уложением Российской империи.

Слушатель: Ну хорошо, тогда я пас.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо. Спасибо. Мне было очень интересно. Видите, тема… Мы же для того и говорим, чтобы разбирать разные возможности, какими бы они сначала
странными ни казались. Алло, здравствуйте, алло.

Слушатель: Алло, здравствуйте.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте, как вас зовут?

Слушатель: Меня зовут Леонид, город Саратов. Скажите, пожалуйста, вот очень обидно за Севастополь. Может, вы как специалист можете ответить – есть у нас
шансы вернуть его?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот смотрите, я как специалист – вы имеете в виду как сын офицера военно-морского флота, я так понимаю… я специалист в этом. Хорошо. Спасибо.
Я попытаюсь объяснить свою позицию. Вот если… вот что такой вернуть? Для чего вернуть? Если бы у нас с Украиной, предположим, развивались бы такие же отношения,
как в Европейской Союзе. То есть: минус граница через какое-то время, минус визы, единая валюта… понимаете, о чем я говорю, - то какая нам разница, где
находится Харьков, Севастополь или Киев? Если мы спокойно ездим по этой территории – нам с вами какая разница? Едем туда, когда хотим, русский язык там
сохраняется. И так далее. Вот я рассказывал такую историю – может, вы не слышали. Значит, есть такая провинция – Эльзас. Она на границе Франции и Англии.
За нее с 16-го века Франция и Англия вели войны. После каждой крупной войны она переходила из рук в руки. Условно говоря, после войны 1871 года Эльзас
переходит Германии. После войны 1914-го Эльзас возвращается Франции. Потом Гитлер захватывает и присоединяет Эльзас к Германии. Потом Франция освобождает
Эльзас… и так далее. На самом деле, сейчас, поскольку границ нет… я часто езжу в Страсбург – вы, наверное, знаете, - и там границ нет. Собственно говоря,
Европейский Союз – нет пограничников, монета одна. Там очень смешные вещи происходят? Скажем, французы ездят в Германию за сигаретами, потому что там сигареты
чуть-чуть дешевле, живут в Германии, а потом пересекли Рейн, и все – и на работе. Какая разница, кому это принадлежит? В этот момент. И говорят там, кстати,
эльзасцы на французском, немецком и эльзасском языках. Вот мне кажется, что направление… не то, что взять кусок территории и присоединить его. Да надо
границы стирать ластиком, понимаете? Надо стирать ластиком границы, как это происходит в Европе. Мы, на мой взгляд, и это один из главных минусов, которые
я ставлю команде Путина, мы наоборот – после 2000-го года начинаем воздвигать границы с бывшими советскими республиками. У нас ухудшаются отношения. Вот
нет ни одной республики, еще раз – ни одной, запишите, бывшей советской республики – даже Прибалтику забудем, - ни одной из оставшихся одиннадцати республик,
с которой у нас улучшились бы отношения. Белоруссия, Украина, Молдова, Грузия, Армения, Азербайджан, Таджикистан, Узбекистан, Туркменистан, Киргизия, что
я забыл? Сами вспомните, да? Ни одной! И начинают возникать визы. Начинается война таможен, чего не было, кстати, в предыдущие десятилетия. Мы же должны
пространство наше таким вот образом расширять – влиянием, языком, культурным обменом – ну всем чем можно. Нет, вот у нас мускулы накачали… Поэтому – Севастополь
жалко, это правда. Но может, сделать так: вот он нам для чего? для того, чтобы мы могли там спокойно бывать, не предъявляя паспорт на границе, чтобы нас
наши погранцы и таможенники не шманали, потом украинские погранцы и таможенники не шманали, потом на обратной дороге обратная история. Ну слушайте… Вот,
мне кажется, какая задача. Вот эту задачу надо решать. Почему Путин прав, когда он говорил о том, что нужно стремиться к безвизовому пространству с Европой.
Прав. Только сначала давайте на нашем бывшем советском пространстве попытаемся это сделать. И от нас многое зависит. Ну вот, я ответил, как мог, на вопрос.
Другого ответа у меня, к сожалению, нету. Другого пути нету. А как вернуть-то? Обменять на что-нибудь? На что? На Колокольню Ивана Великого? Мы им колокольню
– они нам Севастополь. Алло, здравствуйте, алло.

Слушатель: Алло, Алексей Алексеевич?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, здрасьте.

Слушатель: Добрый вечер. По поводу реституции вопрос.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Как всех задело! Не ожидал даже. Да.

Слушатель: Валентин из Москвы. Вот Сбербанк пишет у себя, что он основан в 1841 году. В рекламе, везде.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Слушатель: Ну, во-первых, это введение в заблуждение потребителей.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Слушайте, а нам с вами какая разница, когда он основан и кем?

Слушатель: Нет, а является ли нынешний Сбербанк законным правопреемником того банка, который был основан в 1841 году?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понял. Отвечаю. Это хороший вопрос, который следует задать, наверное, Андрею Казьмину и представителям Сбербанка. Он действительно хороший.
Он абсолютно имеющий право на существование. Мне самому стало интересно. Когда у нас действительно пишут какие-то структуры, что они основаны тогда-то,
являются ли они правопреемниками, в том числе по долгам? Я правильно понял ваш вопрос. И последний звоночек. Алло, здравствуйте, алло.

Слушатель: Здравствуйте. Дмитрий, Люберцы, Московская область.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Так ни одной женщины и не удалось мне добиться. Ну хорошо.

Слушатель: Наверное, женщины заняты чем-то более важным.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я тоже так думаю. Давайте, Дмитрий.

Слушатель: Вопрос. Вот на этой неделе возник большой разговор по поводу нового учебника новейшей истории для школьников. Вы как бы в этом специалист.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, в этом я точно специалист.

Слушатель: Хочу провести небольшую аналогию. Недавно в Германии выгнали одну журналистку за то, что она сказала, что при Гитлере было что-то хорошее, даже
не будем уточнять…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Слушатель: Нельзя ли провести такую же параллель со сталинским режимом и закрыть эту тему навсегда?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Отвечаю. Спасибо большое. В стране, где около 60% населения оценивают позитивно деятельность Сталина, это невозможно. Это первое. Второе –
я считаю, что эту журналистку выгнали несправедливо, хотя для Германии, возможно… с точки зрения моего подхода, несправедливо. Вот просто нельзя сказать,
что «это было хорошо при Гитлере» - дальше скажи, какой ценой. А дальше скажи, что экономика, в том числе и германская, основывалась, прежде всего, на
огромном принудительном труде. Скажи: «Да, при Гитлере действительно было то-то и то-то. Цена этого была такая. Да, при Сталине действительно машиностроение
поднялось вверх. Цена была такая». И тогда будет честно. Я не знаю это дело. Я обязательно им займусь. Но обещаю вам, что у нас с вами все будет хорошо.
Итак, в Москве сейчас 21 час 59 минут. Напомню вам, что я с вами встречусь вместе с Сакеном Аймурзаевым и Тихоном Дзядко в программе «Супервласть». Голосование
идет на нашем сайте. Оставляю вас в объятиях… в объятиях Ирины Меркуловой. Ну что, распахни свои объятья!

Полная версия

Copyright © 2004 - 2006
Радиостанция «Эхо Москвы»