Радиостанция «Эхо Москвы»: Код доступа, Суббота, 8 Сентябрь 2007
http://echo.msk.ru/programs/code/54645/index.phtml
sys/logo_print
Код доступа
Авторская программа Юлии Латыниной.

таблица из 2 столбцов и 2 строк
Ведущие:
Юлия Латынина
Гости:
Юлия Латынина
журналист
конец таблицы
Суббота, 8 Сентябрь 2007

8 сентября 2007 года

19.10 – 21.00

В эфире радиостанции «Эхо Москвы» - Юлия Латынина.

Ю. ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Телефон прямого эфира 363-36-59. И SMS-ки присылайте по телефону 985 970-45-45. Еще раз повторяю телефон
прямого эфира 363-36-59 и SMS-ки 985 970-45-45.

Два события в начале недели привлекли мое внимание, мне кажется, были самыми важными событиями за неделю. Первое событие случилось в понедельник, вернее,
было озвучено в понедельник, когда в понедельник в газетах объявило следствие, что глава следственной бригады по делу Политковской отстранен от руководства
бригадой. Причем газета «Твой день», которая первая это опубликовала, выдала и версию за что – за развал следствия. При этом в течение некоторого времени
про развал следствия версия гуляла и была перепечатана многими новостными сайтами. Так вот, получается, что 10 месяцев следствие искало подозреваемых,
пока оно никого не нашло, никакого развала не было. Потом нашли подозреваемых, выяснилось согласно следствию, что орудовали две банды. Одна – это чеченские
киллеры, которые непосредственно исполняли заказ, и вторая – это милицейская бригада, которая обслуживала на подряде этих киллеров, то есть пробивала адрес
Политковской, осуществляла, короче говоря, сопровождающие услуги для киллеров. И связь между этими двумя бригадами была через господина Рягузова, подполковника
ФСБ, и господина Хаджикурбанова, опера этнического отдела РУБОПа. И вот как только все это выяснилось, два варианта того, что произошло: либо следователь
Гарибян все придумал насчет банд и теперь, естественно, получит повышение, как все следователи подобного рода; либо следователь Гарибян вышел на след настоящих
убийц и теперь получит по ушам. Вот следователь Гарибян получил по ушам. То есть, еще раз. Пока информация была у Гарибяна, следствие не разваливалось,
вот как только информация о задержании этих людей попала к высшим чинам, она стала разваливаться. Ведь, напомню, что эти вещи, связанные с утечкой информации
по делу Политковской, они не были связаны ни с Гарибяном, поскольку 10 месяцев никого от Гарибяна не утекало, ни что особенно важно с журналистами. Потому
что действительно есть право у журналиста искать информацию. И если бы прокурор чайка сказал, что мы нашли убийц Политковской, а журналисты после этого
раскопали, что именно нашло следствие (а следствие молчало), то конечно журналистам честь и хвала. Но ведь раскапывать-то особенно было нечего. Вышла технический
секретарь суда и огласила список арестованных. В списке арестованных отсутствовал как раз подполковник ФСБ господин Рягузов, поэтому вышел начальник Управления
собственной безопасности господин Купряжкин и добавил еще и насчет господина Рягузова. А после этого прокуратура оказалась недовольна, что информация утекла.
И сейчас будут искать кого? Очень сложно найти, от кого утекла информация. И вот отстранили господина Гарибяна. Кстати, о господине Купряжкине – вот том
самом начальнике Управления собственной безопасности, который огласил фамилию господина Рягузова. Вы не слышали этой фамилии прежде? А я слышала. Напоминаю.
В начале сентября 2006 года из ФСБ РФ уволены начальник Управления собственной безопасности ФСБ генерал-лейтенант Александр Купряжкин и начальник службы
обеспечения деятельности ФСБ генерал-полковник Сергей Шишин. Ну и т.д. Там по списку. Там было несколько десятков увольнений. Напомню, это знаменитые увольнения
по таможенному делу, когда насмерть две группировки силовиков, одна из них, по слухам, представляемая Сечиным, другая – главой президентской охраны господином
Золотовым и господином Черкесовым – начальником ФСКН. Вот они насмерть тогда схватились. И в результате указом – еще раз подчеркиваю – президента Путина
был уволен ряд лиц, среди них господин Купряжкин. После этого через несколько месяцев изумленные журналисты, видимо, с чьей-то рассерженной подачи, написали,
что все эти господа по-прежнему сидят в собственных кабинетах и, видимо, на указ президента Путина как-то не очень реагируют. А после этого уже в декабре,
как рассказывают, случилась потрясающая история, когда президент приехал на коллегию ФСБ, и какой-то майорчик из задних рядом протянул президенту руку
и задал вопрос, а вот вы тут уволили некоторых товарищей, они до сих пор сидят, скажите, пожалуйста, нам слушаться их приказаний или нет, мы же структура
вертикальная, военная. Говорят, что ничего не ответил президент Путин на этот вопрос, помрачнел и вскоре покинул коллегию. Но вот замечательное дело. Начальник
управления собственной безопасности господин Купряжкин, уволенный в прошлом году указом президента, не покинувший кабинет, продолжает оставаться на службе,
даже, видимо, как-то восстановился и оглашает нам сведения о господине Рягузове. А следователь Гарибян отстранен, потому что кто-то разгласил тайну следствия.
Вот ребята, мы живем в стране или в анекдоте – все-таки хочется понять.

Вторая вещь, которая привлекла мое внимание, довольно страшная вещь. Тоже в понедельник по всем средствам массовой информации, по всем телеканалам прошел
рассказ о том, как в Ингушетии задержаны убийцы русской учительницы и задержаны террористы, совершившие чуть ли не все последние теракты в течение нескольких
недель, что один из них задержан, другой – некто Апти Далаков – убит накануне при задержании. И вообще, видимо, в Ингушетии тишь и мир, и последние террористы
ликвидированы. Надо сказать, эта информация была довольно удивительная, потому что этих задержанных и этого убитого показывали по всем каналам. Не так
часто нам показывают убитых в Ингушетии. И возникал вопрос, а что же такое случилось в Ингушетии в воскресенье, что этого человека, убитого Далакова, показывают
по всем каналам. А случилась действительно страшная вещь. На мой взгляд, последняя вещь перед восстанием. В воскресенье в Карабулаке… по городу Карабулаку
ехала белая «ГАЗель» без номеров, в которой обыкновенно ездят мобильные группы или сотрудники спецслужб, вообще-то говорят, что она постреливала в воздух,
говорят, что она кого-то по ходу дела избивала. Но не важно. Она подъехала к игровому клубу. Из игрового клуба вышло несколько парней, в том числе этот
Апти Далаков, из «ГАЗели» выскочили люди, начали стрелять. Парни разбежались, Далаков был ранен в ногу, он забежал на территорию детского сада. Напоминаю,
он был ранен в ногу. То есть вообще-то можно было его брать и допрашивать. К этому времени уже довольно много свидетелей вокруг собралось, толпа начала
собираться. Далакову выстрелили сначала в живот. Обратите внимание – сначала в живот, то есть чтобы помучился. И видимо, потому что у него не было оружия,
то есть безопасно это было стрелять в живот, – потом в голову. Потом один из ФСБэшников на глазах толпы положил к нему гранату – кстати, Далаков был в
облегающих джинсах и футболочке – и сфотографировал его так с гранатой. А после этого… собственно, все это знакомо, все это много раз повторялось в Ингушетии,
все это много раз делалось на глазах населения, но дальше произошла самая жуткая вещь. Приехал ингушский ОМОН к уже убитому и де-факто задержал ФСБэшников
на глазах толпы. Мне передавали самые разные подробности, не знаю, насколько они правильные. Мне говорили, что их избили, мне говорили, что их там чуть
ли не ползать заставили. Но факт остается в том, что ингушский ОМОН, то есть те люди, которые менты, те люди, которые должны быть на стороне федералов,
задержали федералов и, в общем, хотели с ними что-то делать. В конце концов, всех этих убийц сдали РУВД. Там глава МВД Ингушетии господин Медов лично распорядился
освободить федералов. Прокурор республики господин Турыгин заявил, что произошла ликвидация боевика. И, собственно, вот почему я эту историю рассказываю.
Потому что следующая стадия – это восстание. Уже в Ингушетии все было. Уже была ситуация, как, допустим, в село Сурхахи приезжают БТРы и федералы и забирают
какого-то человека. И село его отбивает. Уже были ситуации, когда ночью идет бой, и этой ночью военные подразделения боятся выдвинуться к месту боя. Уже
были ситуации, я не знаю, насколько они справедливы, но рассказывают, что несколько мобильных групп выдвигалось в лес, и там из леса не вернулась, потерялось.
Известно, что леса бомбят в Ингушетии. Войны нет, но леса бомбят. А мобильные группы официально в леса не ходят. А неофициально они там теряются. Так вот,
все это было. Но ситуация, когда люди, которые теоретически являются палачами, вступаются и пытаются арестовать федералов, это последняя грань перед восстанием.
Вы меня спросите, а вот этот Апти Далаков – убитый боевик или нет. Я отвечу, что это иррелевантный вопрос. Это вопрос не релевантен для федералов, потому
что для них застрелил – значит, боевик. Этот вопрос нерелевантен для толпы, которая там стояла. Для толпы было важно, что федералы убийцы, и если они убили
того, кто не мочил федералов, значит они убили невинного, а если мочил, значит убили героя. Вот это самый важный момент, потому что террорист – это когда
в Италии убивают (Альдемора) какие-то отморозки, и вся Италия, за исключением десятка каких-то придурков, говорит, это террористы убили. А когда в Ингушетии
взрывают «ГАЗик» федералов, никто не говорит: ой, террористов. Говорят: ой, наконец, федералов убили. И когда этот мальчик там лежал, никто из стоявшей
рядом толпы не думал, вот, мол, если он убивал федералов, то хорошо, что его замочили, а если не убивал, то плохо. Думали, федералы – убийцы. Они убили
либо невинного, либо героя. И вот это очень страшный момент, потому что мы видим, что в Ингушетии происходит нечто, устроенное еще Басаевым, и то, что
можно назвать цепной ядерной реакцией. Вот такой социальной цепной реакцией, когда каждое несправедливое убийство порождает новых боевиков. Собственно
эта история началась с 22 июня 2004 года, когда боевики ночью зашли в Назрань и стреляли всю ночь тех милиционеров, кого хотели. И когда на следующее утро
президенту Путину вместо того, чтобы доложить, что боевики могут контролировать Назрань лучше федералов, президенту Путину доложили, что федералы отбили
наступление боевиков и ведут их преследование. И президент Путин распорядился найти и уничтожить, а кого поймали живым, то судить. Вот это "уничтожить",
собственно, и было целью той спецоперации, которую проводил Басаев. Потому что Басаев не столько хотел замочить милиционеров, сколько хотел сделать так,
чтобы новые зверства федералов умножали количество боевиков. Басаев мертв, но план его живет. И план его живет прежде всего благодаря тому, что власти
республики не признают, что происходит беспредел. И это происходит, знаете, как с раковым больным. Рак не обязательно убьет человека, хотя это очень тяжелая
болезнь. Но если больному говорят, что он абсолютно здоров, и что если он не здоров, и тот, кто говорит, что то, что он нездоров, это происки врагов, то
тут рак убьет этого человека точно. Фактором главным, который сейчас происходит в Ингушетии, является то, что ОМОН готов был стрелять в федералов, в Карабулаке.
И вот эти люди, у которых под ногами земля горит – я федералов имею в виду – они еще показывают по «Первому каналу», как они боевика убили. Они кому показывают?
Они кому пытаются объяснить, что происходит? Очень страшная история, потому что эта история достаточно бесполезного достаточно бессмысленного восстания,
бессмысленной вражды, потому что ясно, что Ингушетия слишком маленькая, чтобы из нее получилась вторая Чечня. И ясно, что народ стоит на грани взрыва.
Это, в общем-то, никому не нужно. Но тот социальный механизм, который запущен, видимо, к этому может вот-вот привести.

Телефон прямого эфира 363-36-59, SMS-ки 985 970-45-45. И говорите, вы в эфире. Еще раз телефон прямого эфира SMS-ки 985 970-45-45. И говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый день, Юлия. Это Владимир. Москва. На позапрошлой неделе выступал генерал-майор, по-моему, Баскаев по поводу новой видеопленки по Беслану.
И очень удивился, что он ничего не знал об этом. И пообещал разобраться. Что-то было, разобрался он, вы не в курсе?

Ю. ЛАТЫНИНА – Простите, но не в курсе, что говорил генерал-майор, я не в курсе, чего он видел и не видел. Относительно новой видеопленки по Беслану, она
не такая уж новая, она появилась – если это та видеопленка, которую вы имеете в виду – она появилась еще в августе. Это видеопленка допроса двух саперов,
которые непосредственно разминировали взрывные устройства, установленные боевиками в Беслане. На этой видеопленке саперы подтверждают, что ни одно из этих
устройств не взорвалось в 13 часов 04 минуты. То есть тогда, когда прозвучал первый бесланский взрыв.

Еще у меня тут по Интернету хороший вопрос: «Юлия, а почему Ингушетия? Вы же сами говорите, что она маленькая, и что взрыв в Ингушетии не приведет ко взрыву
на Кавказе». Я, собственно, постараюсь ответить на этот вопрос, который очень важный не относительно Ингушетии, а относительно того, как устроена у нас
сейчас власть. Я на прошлой неделе говорила про господина Сердюкова, нового министра обороны, который, когда у него убили офицеры на космодроме в Плесецке
солдата – напомню, что солдата сначала избили, а потом кинули собакам доедать – господин Сердюков взял и уволил начальника космодрома в Плесецке. Чуть
ли не лично сорвал с него погоны. Вот господина Сердюкова по другим параметрам я хвалить не хочу, понятно, что это человек вполне определенной команды,
довольно страшной команды. Понятно, что этот человек выиграл единственную успешную войну, которую вели последнее время силовики, это война против ЮКОСа.
Он там сражался в первых рядах. Я надеюсь, что за эту войну он в свое время ответит. Но вот случилось такое дело. У Сердюкова убили солдата, Сердюков уволил
начальника космодрома. У нас был перед этим министр обороны Иванов, который вел себя так, как будто каждое происшествие в армии – заговор против него.
И было ощущение некой беспомощности при виде происходящего. И самое страшное во всем происходящем было то, что сотни людей становились преступниками, потому
что они становились соучастниками совершенного кем-то преступления. Вот был сержант Сивяков, который изнасиловал и пытал рядового Сычева. И вот поскольку
министр сказал, что ничего страшного не произошло, то вся армия, десятки, сотни людей, встали на защиту права сержанта Сивякова мучить рядового Сычева.
И вот самое страшное, как я еще раз повторяю, было то, что десятки и сотни людей становились соучастниками. И вот вдруг Сердюков уволил офицера, у которого
произошло убийство, и ничего, и небо на землю не упало. Вот действительно, почему Ингушетия? Басаев был воин-интернационалист. Он пытался устроить джихад
везде. Он пытался устроить джихад в Дагестане, когда он вторгся в Дагестан в 99-м году. Но там не получилось, потому что он думал, что он будет освобождать
местное население от ига неверных, а местное население встало за неверных (в основном аварцы). Поэтому у Басаева ничего не получилось, поэтому он так странно
себя вел. Он то заходил в Дагестан, то отходил оттуда. Потому что он не хотел нападать собственно на аварцев, с которыми ему пришлось сражаться прежде
федералов. Он надеялся, что мы будем вместе. А поскольку те дагестанцы, на помощь которых он рассчитывал, прежде всего Багаудин и Надиршах Хачилаев, попросту
отвалили от Басаева, а другие дагестанцы местные, очень могущественные такие, как Сагидпаша Умаханов, выступили против, то Басаев оказался в положении,
что он не мог поджечь Дагестан, и наоборот он оказывался в положении, что Дагестан сражался на стороне неверных. То же самое было сделано в Кабарде 13
октября 2005 года, когда две сотни или две ваххабитов подняли восстание, стали отстреливать органы МВД не потому, что они хотели занять Нальчик, а потому
что история была точно такая: спровоцировать ментов на сплошной террор против ваххабитов и против населения вообще. И это у Басаева не получилось, потому
что президент Каноков сделал все, чтобы этого не произошло, и президент Каноков уволил главу МВД Хачими Шогенова, который, видимо, очень хотел устроить
террор против террористов, а также против всех, кто подвернется под руку. Это все было сделано негромко, но президент Каноков не рвал на себе рубашку,
не кричал «защищу ваххабитов!». Опять же полпред Козак, который в этом отношении был на стороне президента Канокова, тоже не рвал на себе рубашку, не кричал
«защищу ваххабитов!». Это люди, которые не публичные политики, это люди, которые не принимают решения, они разговаривают разговоры. Эти люди посетили СИЗО,
где содержались арестованные повстанцы, и хотя они ни слова не сказали потом, что вот, мол, этих людей пытают, с этими людьми плохо обращаются, тем не
менее, маховик террора в Кабарде не был раскручен. Президент Каноков уволил главу МВД Шогенова. И опять же ничего. Не подломились ножки у неба, ничего
не произошло. А оказалось, что вполне можно быть верным не только России, но даже и этому государству и не считать, что его стержень – право творить беспредел.
А, к сожалению, в Ингушетии считается, что федерал может сделать все, и те, кого федералы застрелили, тот и боевик. Более того, я вам страшный задам вопрос.
Вот есть расследование дела Политковской. Вот как вы думаете, что было бы, если бы следователь Гарибян был генпрокурором? Вы думаете, следователь Гарибян
либерал? У него пять слоев, у него шесть смыслов, это такой папа Мюллер, что Штирлиц отдыхает. Знаете, что бы сделал следователь Гарибян? Он бы судил убийц
всех на скамье подсудимых. Какая проблема была бы? Заказчик – заказчика знают чеченцы. Они его не сдадут. Это не вопрос кровавого режима. Это вопрос национальной
психологии. Они его не сдадут. Как говорил один чеченец, когда его пытали в РУБОПе: меня сломать нельзя, меня можно только купить. Кто тогда, ОПУшники
из оперативно-поискового управления, которые оказывали консалтинговые услуги киллерам? Что ОПУшники знают? Пусть сидят. Пусть другие ОПУшники знают, что
это нехорошо. Оказывать услуги сопровождения киллерам. Пусть Рягузовы знают, что это нехорошо пробивать для киллеров адреса. Перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю. ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Телефон прямого эфира 363-36-59. И SMS-ки присылайте по телефону 985 970-45-45. Еще раз повторяю телефон
прямого эфира 363-36-59 и SMS-ки 985 970-45-45. А я говорила перед новостями об удивительной особенности современной российской системы, которая заключается
в том, что когда вышестоящие совершают преступление против нижестоящего, то почему-то всегда все начальство считает необходимым заступиться за преступника
и почему-то считает, что если этого не произойдет, то система развалится. Вот я говорила, что было два случая, когда министр Сердюков уволил офицера, у
которого убили солдата, или, допустим, когда президент Кабарды Арсен Каноков не дал начать террор в Кабарде. Когда этот порядок был нарушен, вы знаете,
небо на землю не упало. Я обратила внимание, что в случае даже с делом Политковской в конце концов можно было бы поступить так же. Потому что, еще раз
повторяю, если посадить… мы видим, что дело разваливается, но ведь парадокс заключается в том, что если посадить всех, кого подозревают, на скамью подсудимых,
то ничего страшного для российской системы правосудия не произойдет. Потому что чеченцы никогда не сдадут заказчика, потому что они чеченцы, а ОПУшники
не сдадут заказчика, потому что они его не знают, потому что они просто оказывали услуги сопровождения киллерам. Это полезно – посадить людей, чтобы они
понимали, что услуги сопровождения киллерам оказывать нельзя. И вот весь ужас заключается в том, что эта свистопляска, которая творится с развалом дела,
она не оттого, что его заказчики разваливают, это вопрос психологии. Это как в армии. Мучил сержант Сычева, ножки отрезали – нехорошо, надо вступиться
за сержанта, хороший человек. Надо всем показать, что если они мучают солдат, то за них заступятся. И тут то же самое. Менты оказывали услуги киллерам.
Не хорошо, что их взяли. Надо заступиться за ментов. Надо всем показать, что за ментов в таком случае заступятся. В конце концов, ну, циничное такое соображение.
Да, это страшно, что убили Политковскую. Но в конце концов, во всех странах бывают политические убийства. В Америке Кеннеди убили, во Франции в Де Голля
стреляли. Но вот нет ни одной страны, в которой политическое убийство совершается так, что мента просят за пару тысяч баксов или за сколько там пробить
адрес; что киллера никто не убивает, потому что кому он нужен. Это не Ли Харви Освальд. Вы не в Америке господа! Еще раз повторяю, если вы бы этих людей
посадили на скамью подсудимых, и дело бы не развалили, ножки у государства не подломились бы. Телефон прямого эфира 363-36-59. И SMS-ки 985 970-45-45.
И говорите, вы в эфире. Попробуем еще раз.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло.

Ю. ЛАТЫНИНА – Да-да. Говорите.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, Юлия. У меня такой вопрос, немного не из области Чечни, а из другой, наверное, области.

Ю. ЛАТЫНИНА – Это хорошо.

СЛУШАТЕЛЬ – Меня вот интересует такой вопрос. Елена Трегубова – о ее судьбе может быть сейчас что-то известно? Потому что сейчас я слушала (в прошлое воскресенье)
передачу на радио «Свобода», Виктора Шендеровича спрашивали, и он сказал, что он ничего про нее не знает. Может быть, вам известно, что с ней, получила
ли она убежище и вообще как…

Ю. ЛАТЫНИНА – Нет, она получила убежище в Англии. Это официальная информация. Она опасалась, насколько я понимаю, покушения на свою жизнь. Я думаю, что,
учитывая историю с Политковской, учитывая историю с Литвиненко, у нее были какие-то к тому основания. Потому что госпожа Трегубова, напомню, в своей книжке
«Байки кремлевского диггера», она начинается с того (эта книжка), что там описывается личный ужин госпожи Трегубовой с тогда главой ФСБ господином Путиным,
и есть такие вещи, которые связаны с… да, когда люди переходят на личности. Вот господин Павел Басанец, ветеран чекистский, отравленный, по-видимому, пару
недель назад, он был свой, он был свой, он работал в системе КГБ, он назвал Путина предателем. У него какая-то странная система взглядов, она может звучать
так: за Политковскую, за Сталина отмстил. Но, тем не менее, господин Басанец, вот он свой. И вдруг этот человек выступает против. Поэтому куча людей, которые
не свои, выступают против, и с ними ничего не происходит, а с Басанцом – вот отравили. То же самое с Трегубовой. Дело не в том, что Трегубова просто против
Путина. Дело в том, что она предала гласности некоторые личные вещи, которые, кстати, всегда очень болезненны, которые любого человека ранят, даже если
он не на верхушке власти. Другое дело, что, может быть, даже и нехорошо придавать гласности такие вещи, такие личные моменты, когда они явно не на то были
рассчитаны, когда явно просто человек беседовал с понравившейся журналисткой и журналисткой, которую он надеялся так полувербануть; и он точно не рассчитывал,
что это будет на страницах газет. Но совершенно очевидно, что наказывать за это, тем более таким жестоким способом, каким, видимо, хотели наказать госпожу
Трегубову, нельзя. И напомню, что за некоторое время до этого пару лет, по-моему, у дверей госпожи Трегубовой взорвалась граната. И это можно расценивать
как угодно. Но правда заключается я в том, что следствия по делу о гранате не было. То есть я готова была поверить, что гранату взорвали враги Путина,
чтобы скомпрометировать Путина. Но вот какой парадокс, что в таком случае менты должны были усердно копать и объяснить, почему взорвалась граната. А они
не копали.

У меня есть несколько вопросов. Марина пишет мне: «Юлия мне показалось, что в прошлой передаче вы выступили по делу Френкеля не как независимый журналист,
а скорее как пресс-секретарь Генпрокуратуры. Собрали все небылицы, плюхнули на Френкеля, который не может вам ответить, совершенно проигнорировав другую
версию. Опрошенный после убийства Козлова зам. председателя ЦБ без всяких экивоков указал на «Дисконт-банк. Именно о его художественном отмывании денег
разговаривал в последний день жизни убитый; в том же направлении идет расследование в Австрии. Создается впечатление, что настоящим заказчикам выгодно
повернуть стрелку на Френкеля, но вот зачем вы их выгораживаете?» У меня довольно много поступает вопросов по делу Козлова, поэтому я решила как-то вот
так собраться и ответить все, что я по этому поводу думаю. Я, собственно, думаю очень много разных вещей, поэтому я не хочу ставить точку, а хочу изложить
все, что я знаю, а выводы делайте сами. По делу Козлова есть две истории. История первая о банке «Дисконт», через который «Райффайзенбанк» гнал на Запад
огромные деньги, восходящие, как полагают, к высшим лицам в Кремле. Если я правильно помню, то за 5 дней до смерти Козлов побывал у президента Путина и
получил у него санкцию на банк «Дисконт». Если кто-нибудь удивится, почему президент Путин дал такую санкцию, если следы денег, причем огромных денег,
вели в Кремль, то ничего удивительного в этом нет, это, собственно, и есть нынешняя российская система управления: они воруют, а президент знает. И в рамках
такой системы управления вполне логично, что президент воспользовался Козловым, чтобы узнать кое-что о своих близких товарищах. А у близких товарищей осталось
одно дружеское предупреждение президенту – замочить Козлова. Это очень логичная история. Есть другая история – это история банкира Френкеля. История очень
умного 35-летнего выпускника МГУ с фантастическим мозгом, с умнейшими схемами. Однако при ближайшем взгляде на господина Френкеля замечаешь некоторое несоответствие
между его блестящим интеллектом и вот его сферой бизнеса – отмывочной империей господина Френкеля, по выражению журнала «Смарт мани». Этот человек, этот
интеллект по крайней мере должен быть олигархом-лайт. А тут какой-то «Вип-банк» к тому же закрытый Козловым. А если поглядеть на жизненный путь Френкеля,
тоже замечаешь странность. К моменту руководства «Вип-банком» он сменяет три банка: «Нефтяной», «Диамант» и «Электронику». Владельцы всех трех банков сохранили
о Френкеле не очень приятные воспоминания. Например, в банке «Диамант» при Френкеле образовалась дыра, а в органах образовалось заявление Френкеля о том,
что владельцы банка его сейчас убьют. Поэтому спросить за дыру было сложно. Натурально ничего Френкеля не убили, он ушел в «Электронику». Там тоже случилось
нехорошо. Френкель закупил банк «Виза», позднее переименованный в «Вип-банк», пригласил туда работать Козлова. Они не сошлись, но Козлов Френкеля запомнил.
Запомнил настолько хорошо, что когда Козлов вернулся в ЦБ и стал закрывать банки-помойки, Френкелю пришлось очень тяжело. И Козлов, кстати, Френкеля тоже
не забыл. В одном интервью обычно сдержанный Козлов, видимо, доведенным был до последней степени бешенства, он рассказал, как к нему в кабинет звонили
от арбитражного судьи, заступаясь за Френкеля. Козлов перезвонил судье, выяснилось, что тот в отпуске и вообще не звонил Козлову. Итак, есть две истории.
Вот одна история банка «Дисконт». Это история такая с железной логикой, с высшими сферами. И есть другая история. Это история скорее психологическая –
история человека, который всю жизнь в каждый данный момент с математической точностью поступал так, чтобы максимизировать выгоду в следующую минуту времени.
Ну, дешево же, да? Зачем давать бабки этому продажному судье, дешевле устроить звонок от его имени. Это такая история человека, который считает себя очень
умным и который считает, что он всех идиотов во всем убедит. Но ведь и никогда не задает себе вопроса, а что будет, если идиоты ему не поверят. Вот простой
пример из письма господина Френкеля. Извините, что я говорю долго. Но это долгая и важная тема. Простой пример из письма господина Френкеля. Френкель пишет
в своем первом письме, что Центральный банк осуществил сделок с нерезидентами на сумму в 115 миллиардов долларов США в 2005 году. А прибыль его составила,
рентабельность этих сделок составила 0,006 за 2005 год. Такой доходности не бывает, пишет Френкель. Круто, не правда ли, - цитирую, - где деньги, Зин?
Вероятно, надо спросить у неназванных резидентов. Это один из способов, которым Френкель доказывает, что Центральный банк сам занимается отмыванием денег.
Более того, дальше в своем письме Френкель пишет, что это не просто отмывание денег, а деньги, которые, как намекает Френкель, которые предназначены для
свержения президента Путина. Так вот, действительно, считаешь как Френкель и действительно получаешь эту доходность в 0,006 % годовых. И это действительно
ужасно мало, пока не понимаешь, что 115 миллиардов долларов – это общая сумма сделок за год, краткосрочных сделок, в основном кредитов, размещенных в овернайт.
То есть, объясняю на пальцах. У вас есть 100 долларов, вы эти 100 долларов на ночь кладете в тумбочку. Утром вы их вынимаете, а ночью опять кладете. Потом
утром вы их опять вынимаете, а ночью опять кладете. Вот в течение года вы это делаете. Значит, в течение года, получается, вы клали 100 долларов. Это все
одни и те же 100 долларов, но с точки зрения Френкеля, это 36 тысяч долларов. И от 36 тысяч долларов 100 долларов, положенных и вынутых каждый день, он
считает доходность. Это почему очень характерный пример? Потому что Френкель – финансист, банкир, выпускник МГУ. Я филолог. Если я, филолог, смогла в этом
разобраться и посчитать, что доходность не такая, то очевидно, и более умные люди и более финансово подкованные, чем я, могут это посчитать. А это вот
такой серьезный аргумент, на котором господин Френкель обвиняет Центральный банк в попытке фактически государственного переворота. И очевидно это все очень
красиво. Но ведь у человека должен возникать вопрос не только то, как он это красиво придумал, а что будет, если кто-нибудь действительно посчитает. И
получится, что Френкель не прав. Так, собственно, еще раз повторяю. Вот есть две истории – про банк «Дисконт» и про господина Френкеля. Теперь, собственно,
почему я их рассказываю вместе? Потому что я человек простой. Вот у нас развелось множество народов, которые считают, что надо раскрыть дело, ткнув пальцем
в небо и сказав, кому это выгодно: кровавому режиму, Березовскому, Невзлину – не важно. Я человек простой, я считаю, что для того, чтобы раскрыть дело,
должны быть киллеры. Вот киллеры были взяты. Это были три каких-то придурка… луганских киллера, которые исполнили Козлова безобразно за какие-то копейки.
У них по дороге отвалился глушитель. Они, в общем, просто были такой низкой квалификации, что их взяли, они показали на некого Погаржевского. Некий Погаржевский
показал на Лиану Аскерову. Лиана Аскерова показала на Френкеля. И очень большое количество народу уверено, что да, все это настоящее, и Аскерова настоящая,
а Френкеля оговорили. Соответственно тут можно предположить три варианта того, что произошло. Вариант первый. Есть некие киллеры, которые убили Козлова
по заказу «Дисконт-банка». И вот когда их взяли, кровавый режим велел им говорить на Френкеля. Разумно? Разумно. Вот смотришь на эту версию поближе, и
возникает вопрос. Вопрос первый. Очевидно, что если кровавый режим велел киллерам оговорить Френкеля, то прокуратура заинтересована Френкеля топить. Но
прокуратура его не топит. Вот адвокат Френкеля господин Трунов еще в самом начале следствия сказал, что его оговорила Аскерова. Очень интересный момент.
Я внимательно следила за следствием, потому что адвокат Трунов это сказал еще в тот момент, когда был не знаком с материалами дела. Но уже знал, что Френкеля
оговорила Аскерова. Он это говорил (адвокат Трунов), параллельно требуя одновременно предоставить ему материалы по делу. У меня вопрос, что, кровавому
режиму трудно сказать, что у него есть другие показания Погаржевского и Шафрая? Взять эти показания, если их нет, не трудно. Но кровавый режим молчит.
Еще смешнее. Адвокаты Френкеля говорят, что у Френкеля не было вражды к Козлову. Но между тем вражда Френкеля к Козлову доказывается письмами господина
Френкеля, в которых Козлов, обвиненный в том, что он дружил с Ходорковским, и в том, что Центральный банк, как я уже сказала, «крышевал» чеченских террористов,
потому что для своих преступных дел Центральному банку нужны были чеченские террористы, и в том, что Центральный банк разваливал российскую банковскую
систему, пуская в нее иностранные банки, которые опять же давали деньги чеченским террористам. И возникает вопрос, либо все это правда, и тогда надо срочно
сажать все руководство Центрального банка, как иностранных шпионов, а тому, кто убил Козлова, орден давать за ликвидацию иностранного шпиона, либо это
признаки некоей почти патологической ненависти. И, в конце концов, прокуратура могла бы это сказать. Но она не говорит. То есть не ведет себя кровавый
режим так, как будто он оговорил Френкеля. Зато кровавый режим обращает внимание, допускает довольно много любопытных утечек. Например, прокуратура говорит
время от времени, что она считает, что Френкель был не один, что источники в прокуратуре сообщают, что они проверяют другие московские банки на предмет
причастности к покушению на Козлова. И вообще такое впечатление, будто объявили некий конкурс на звание соучастников господина Френкеля. И за то, чтобы
не попасть в соучастники, надо платить. Кроме того, есть еще очень важный момент. Я уже говорила, что позиция Алексея Френкеля такова, что Аскерова его
оговорила. Он не сказал, я доверял Аскеровой, я был с ней дружен, делился с ней душой, кто-то там убил Козлова, взяли уголовников, взяли женщину, которая
меня знает, надавили на нее, заставили оговорить себя и меня. Позор тем, кто давит женщин. Френкель очень характерно стал выгораживать самого себя: знать
не знаю, Аскерова оговорила. Значит Аскеровой заказал убийство Козлова кто-то другой. А скажите, пожалуйста, кто будет заказывать убийство бабе, кроме
человека, абсолютно далекого от криминала? Убийство бабе заказывать нельзя, потому что баба сдает заказчика, а исполнитель сдает бабу. Это так же как с
ментами. Нельзя заказывать убийство ментам и бабам. Это не вопрос того, что баба дура. Это вопрос того, как устроен российский криминальный мир. Скажите,
если Аскерова последняя, сколько еще среди ее знакомых интеллектуалов-параноиков, которые считают, что гад Козлов порушил их бизнес и закрыл их банк, и
которые считают, что они такие умные, что они всем все могут объяснить. То есть, еще раз. Я бы с охотой поверила певой версии, что киллеры настоящие, посредники
настоящие, но вот следователям велели указать на Френкеля, если бы кровавый режим хоть что-то раз сказал против Френкеля. Но удивительным образом прокуратура
не возражает адвокатам даже тогда, когда они говорят очень странные вещи, ведет себя так, как будто факт Френкеля арестованного им очень мешает. Мешает,
например, стричь банки с банков, обвиняя их в убийстве Козлова. Это странно так себя вести, если Френкеля решили оговорить. Итак, мы знаем первый вариант
– Френкеля оговорили. Второй вариант – это Френкель и есть заказчик. Мне он, не скрою, кажется самым вероятным. Кстати говоря, добавлю еще одну вещь. Вот
очень непрофессионально (я уже обращала внимание) исполнено убийство. В общем-то, не характерно для наших страшных органов так делать. Вот убийство банкира
Слесарева из «Содбизнесбанка», о котором, может быть, я сегодня буду говорить, оно, может быть, было исполнено, если я правильно помню так, что убийцы
купили незадолго до убийства новую Ауди-4 и оружие, которое было ими брошено на место убийство было спецоружие без номеров. Вот это я понимаю. Вот это
серьезное убийство, и наверняка там действительно киллеры уже устранены, и понятно, что там замешаны какие-то серьезные люди. А здесь мне кажется крайне
нелогичным, если спецслужбы устраивают убийство через вот таких вот киллеров как вот эти Прогляд, Белокопытов и Половинкин, кажется – вот эти трое, которые
взяты за убийство Козлова. Мне кажется довольно нелогичным нанимать таких странных киллеров. Зачем? Чтобы в этой схватке бульдогов под ковром зависеть
от любого следователя прокуратуры, который возьмет их за шею и будет знать, что случилось на самом деле? Наконец есть и третий вариант. Есть Френкель,
есть Аскерова и есть чекисты, которые на самом деле их использовали. Мне этот вариант кажется довольно фантастическим. Могу объяснить, почему. Вот есть
дело Политковской. Я не знаю, кто заказчик, но я уверена, что там очень сложный слоеный пирог. Что вся среда, в которой варились убийцы, что эта среда,
пропитанная провокаторами; что подполковник ФСБ Рягузов не мог не доложить на верх, что его просят пробить адрес Политковской. Вот еще раз повторяю, дело
Политковской – это многослойный пирог. Вот представить себе эту картину в случае с Френкелем довольно трудно. Потому что получается, с одной стороны есть
люди, которые сдают какие-то чемоданы в банк «Дисконт». И вот эти очень высокопоставленные люди должны обратиться к какому-то условному майору. А майор
скажет, а слыхал, есть такой сумасшедший банкир Френкель. Ну, это уже не майор, а Джеймс Бонд какой-то. Ничто в практике наших спецслужб на заставляет
меня заподозрить в них Джеймс Бондов, они скорее Френкели, только на свой лад. Вот еще раз я изложила три версии. И есть еще один очень важный момент.
Мне кажется, что у Френкеля был железный способ оправдать себя совершенно в глазах общественности. Вот он написал письмо. Ведь представляете, если бы в
письме господина Френкеля было сказано примерно следующее. Я, Френкель такой-то, у меня был банк. Этот банк мыл деньги, но вот, извините, так устроен российский
бизнес, что ему нужно мыть деньги, ему нужно их переправлять за границу. В этом нет ничего страшного. Это делают все. Вот Козлов банк закрыл. И я много
жаловался. Все знали о моем конфликте с Козловым, все это слышали, чекисты это слышали. Однажды к моей знакомой Лиане Аскеровой пришел человек, у него
были документы на имя Васи, но я думаю, что он не Вася, я думаю, что Вася – это документы прикрытия. Этот человек сказал, Козлов – сука, у нас с ним тоже
проблемы, давай работай на нас. Я отказался. Я, знаете, имею свой бизнес, я не хочу работать под чекистами. Потом пришел другой человек. С ним были вот
эти Погаржевский и Шафрай. Он сослался, что идет по рекомендации Васи. Сказал, давай мы решим твои проблемы. Я сказал, вы не можете мои проблемы решить.
Но они сказали, что ты пожалеешь. И вот я узнаю, что убили Козлова. И я думаю, – я цитирую предполагаемое письмо господина Френкеля, – что его убили чекисты
через Погаржевского и Шафрая, чекисты знали, что у меня проблемы, и решили меня подставить. Вот это железное письмо, против него возразить нечего. Но Френкель,
напомню, написал другое письмо – письмо, в котором просто ясно, что Френкель такой умный человек, что он всем все может доказать. Что он, хозяин отмывочной
империи, докажет, что Козлов – американский шпион и чеченский террорист, что ЦБ мыл деньги, что ЦБ мыл деньги, чтобы свергнуть Путина. И у меня вопрос
прежде всего к нашим ненавидящим кровавый режим либералам, которые так страшно защищают господина Френкеля, перечитайте это письмо. В письме все сказано,
«намекнуто», что Френкель погиб оттого, что разоблачал преступный ЦБ, что преступный ЦБ, как я уже сказала, - это гнездо американских шпионов и покровителей
чеченских террористов, и что вообще они вот хотят свергнуть Путина. Это либо сказано полупрямым текстом, либо «намекнуто». Так господа оппозиционеры, что
вы волнуетесь? Вот пусть Френкеля защищают те, к кому он обращается, кого он хочет спасти от американских шпионов и чеченских террористов. Телефон прямого
эфира 363-36-59. SMS-ки 985 970-45-45. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Юлия, как можно… Здравствуйте. Как ваше отчество?

Ю. ЛАТЫНИНА – Ничего. Можно Юля.

СЛУШАТЕЛЬ – Ну я в другой среде, где мы не привыкли. Не назовете?

Ю. ЛАТЫНИНА – Да нет, давайте, говорите, у вас мало времени, час заканчивается.

СЛУШАТЕЛЬ – Да я знаю. Вы знаете, вы очень талантливый человек. Вы мыслите очень остро и логически. Но вы понимаете, что вы как бы убиваете комаров, когда
нужно сушить болото.

Ю. ЛАТЫНИНА – А можно примерчик?

СЛУШАТЕЛЬ – Да не надо примеров. Вы же умный человек. Мне не надо примеров, я говорю…

Ю. ЛАТЫНИНА – Нет, одну секунду. Где-то кто-то неустановленным способом в неустановленном месте. Пример!

СЛУШАТЕЛЬ – Нет. Вы знаете что. Вы хотите со мной говорить? Я не буду отвечать на этот вопрос. Вы хотите меня послушать?

Ю. ЛАТЫНИНА – Нет, если человек не может назвать пример, когда я убиваю комаров, то я не хочу с этим человеком говорить, пусть говорит конкретно. Если дело
Френкеля – это, например, комары, то я могу сказать, в чем моя личная заинтересованность в деле Козлова. Я хочу узнать, кто убил Андрея Козлова. Это для
меня не служебный вопрос. Это для меня личный вопрос. Я была знакома с Андреем. Я им абсолютно восхищалась. И восхищаюсь. Это был один из лучших российских
чиновников. Чиновник, который служил России. Может быть у всех у нас есть свои какие-то мелкие недостатки и любой чиновник который работает в этой России
в этом правительстве, не вынужден идти на какие-то компромиссы, но Козлов был один из тех, вот которых бы я назвала в первой тройке лидеров, прекрасных
чиновников, такие, как они, должны быть. И мне очень хочется, чтобы его киллер сидел, чтобы его заказчик этого убийства сидел. Мне очень хочется, чтобы
заказчик этого убийства сидел, если Козлова заказали из-за банка «Дисконт» и каких-то серьезных политических разборок; и мне бы очень не хотелось, чтобы
в таком случае убийца ушел от наказания, потому что у него высокие погоны на плечах; но мне точно так же очень не хочется, чтобы убийца, если убийцей и
заказчиком является господина Френкель – если подчеркиваю – ушел от наказания, пользуясь нашим легковерием, пользуясь нашим легкомыслием и пользуясь привычкой
думать, что если прокуратура арестовала человека, значит, он точно невиновен. Я хочу, чтобы заказчик этого преступления сидел. И я очень внимательно слежу
за этим делом. А сейчас перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю. ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Телефон прямого эфира 363-36-59. И SMS-ки присылайте по телефону 985 970-45-45. И вот по SMS-ке Бекханн
пишет: «Юлия не кажется ли вам возможным, что Ингушетию готовят к поднятию рейтинга преемника президента по уже опробованной схеме прихода преемника Ельцина.
Бигханн, в том-то и дело, что не кажется, то есть я не вижу, что убийство и теракты, которые происходят в Ингушетии, ну, может, я не вижу, может, я не
понимаю, имеют некую цель. Цель в данном случае – спровоцировать новую войну, там, введение чрезвычайного положения, продления срока Путина или что-нибудь
в этом роде. Потому что мне кажется, что они проистекают не из цели, а из причины. То есть вот из той цепной реакции насилия, которая убивает одного местного
жителя, а получается из этого пять боевиков. Вот как уран размножается делением, и в результате получается неконтролируемая ядерная реакция. То же самое
происходит и в Ингушетии, и, собственно, количество насилия так увеличилось потому, что туда введены войска. А что такое, что туда введены войска? Ну,
туда добавлен делящийся материал. Туда добавлены те люди, которых обстреливают, и которые убивают мирных жителей, которые в свою очередь обстреливают тех
людей, которые убивают мирных жителей. Вот что касается, Илья Локтев мне пишет тоже по Интернету: «Вы по-прежнему считаете, что первую русскую учительницу
и ее детей убили федералы?» Да дело не в том, что я это считаю, дело в том, что два федерала-контрактника, осетин и русский, сидят за это дело во Владикавказе.
И поэтому мне очень странно, когда власти, расстреляв вот этого несчастного Далакова, причем власти очень интересно говорят, власти говорят, что мы считаем,
что он причастен к убийству другой русской семьи – семьи учительницы Веры Драганчук. Власти очень аккуратно именно это заявляют. Но почему-то потом во
всех СМИ, которые уже не отвечают типа за свои слова, появляются слова, что проверяют убитого и на причастность к убийству первой русской учительницы Людмилы
Терехиной, которая, как я уже сказала, ее убийцы сидят. То есть вот это очень интересный момент. И я не беру на себя ответственность сказать, что происходит
с убийством русских семей, потому что это вопрос, на который не надо тыкать пальцем в небо. Я уже сказала, что для раскрытия преступления нужна не логика,
нужны киллеры. Вот в случае Терехиной мы знаем – киллеры сидят. А в случае Драганчук мы ничего не знаем кроме того, насколько я знаю, были свидетели, что
Драганчук слышала, что убийцы говорили по-русски. В случае с последним убийством – убийством вчерашним главврача станции переливания крови Натальи Мударовой
– это тоже парадоксальная вещь. Мы опять же ничего не знаем кроме того, что женщину на улице расстреляли из автоматов и написали, что русских убивают в
Ингушетии. Но покойница была замужем за чеченцем, что по местным обычаям все равно, что она уже вайнашка, она уже внутри вайнашской семьи. У нее дети,
соответственно, которые просто даже будут мстить убийцам, если они их найдут. У нее муж вайнах. Ей естественно было под 60: косыночка, юбочка, она выглядела,
и она, собственно, была местным жителем. Если ее расстреляли случайно на улице, ее нельзя было принять за русскую. Если ее специально отслеживали, то трудно
представить себе, что это делали боевики. поскольку для них она тоже не была русской, она была женой чеченца. Это очень странные вещи. Это пока только
вопросы. У меня нет на них ответов. Это просто вопросы.

У меня очень много вопросов по Интернету, у меня очень много вопросов по SMS. И знаете, какие вопросы среди тех, которые у меня есть отсутствуют. Это вопросы
про избирательную кампанию. Согласитесь, это поразительно. У нас через некоторое время выборы в думу, у нас вроде как идет какая-то опереточная гонка между
партиями, я забыла, как они называются, и кто участвует в этих списках. Но вопросов у моих слушателей нет. Да, честно говоря, у меня тоже нет вопросов,
потому что самое замечательное, мне кажется, в той парламентской кампании, которая происходит в России, заключается в том, что руководители официальных
партий у нас не только не представляют неких реальных политических оппозиционных сил. Ну это понятно, оппозицию всю вычеркнули. Но они не представляют
даже реальных политических сил в том смысле, что они не отражают того расклада кланов, которое намертво сцепился в Кремле, и который действительно ведет
огромную предвыборную борьбу. И мне кажется, что практически все, что сейчас происходит, на самом деле имеет отношение большое к предвыборной борьбе. Только
это немножко другая предвыборная борьба. Вот история Гуцериева. Почему на Гуцериева внезапно наложили заочный арест? Ведь, в конце концов, акции «Руснефти»,
насколько я понимаю, купил товарищ Дерипаска и сам купил их для того, чтобы перепродать Кремлю. Так в чем дело? Перепродаст. За что такая странная, грубо
говоря, дестабилизация обстановки накануне выборов? А очень просто. Потому что если учесть, что две группы охотились за акциями «Руснефти»: одна – это
силовики, тут называли имя замглавы администрации президента и главы компании «Руснефть» господина Сечина – а другая – это Дерипаска. То есть возникает
вопрос, а если Дерипаска до выборов не продаст «Руснефть», то это означает ослабление партии силовиков. А если придет какой-нибудь не такой президент,
так ведь Дерипаска, может, после этого и передумает продавать тем, кому надо. То есть арест акций «Руснефти» – это важнейший элемент настоящей предвыборной
кампании. Другой пример – арест Владимира Кумарина, шефа питерских тамбовцев. Это тоже важнейший политическое явление, если опять же учесть, что Кумарин
из Питера, что Кумарин знаком практически со всеми, кто сейчас сидит близко в Кремле, и что, судя по тем людям, которые приехали арестовывать Кумарина,
его арестовывали в основном люди, опять же близкие все к тому же Сечину. То есть это вопрос предвыборного компромата и зачисток предвыборных ходов, которые…
это история, которая, видимо, продолжает историю борьбы за таможню, которую я упоминала в первом часе. Когда интересы клана тогда еще Сечина - Устинова
столкнулись с интересами клана Золотова и Черкесова. И кончилось, кстати, абсолютной победы первого клана. Есть еще несколько очень интересных вещей, которые
происходят в России. Происходит полный передел фармацевтического рынка. Мы видим маленькие кусочки от этого передела. Мы, допустим, видим, как арестовали
в день его рождения одного из руководителей компании «Протэк». Но ведь практически все участники фармацевтического рынка, так или иначе, получили предложения
о продаже бизнеса. И сидят очень тихо, потому что им трудно говорить громко, все они, так или иначе, замешаны в коррупционных скандалах по программе дополнительного
лекарственного обеспечения. Спешно создаются новые госкорпорации. В их уставах прописываются невиданные льготы и привилегии. Принят наконец трехлетний
бюджет. Очень интересно. Впервые в истории нашего государства принят трехлетний бюджет. С какого года по какой? С 2008 по 2010. Почему? Этот бюджет закрепляет
пожалования на целых три года в случае какого-нибудь не такого преемника. Это очень интересный момент, потому что казалось, что перед выборами 2008 года
коммерческие драки должны затихнуть, все должно быть тихо, чтобы не раздражать олигархов, не раздражать общество. Наоборот драки разгорелись с немереной
силой. Почему? Потому что каждый из кремлевских кланов не уверен в том, что будет после 2008 года, и считает, что чем больше он накопит должностей и денег
сейчас, тем больше его будет сложно подвинуть после 208 года, и тем больше любой преемник с ним вынужден будет считаться. И парадоксальным образом, как
я уже только что говорила, вот эти вот внутренние кремлевские и очень сильные дрязги не находят никакого политического выражения, потому что люди, кланы
которые ведут эту реальную коммерческую борьбу, они настолько презирают публичную политику, что не используют для сведения счетов не только журналистов,
но и публичных политиков. Вот все эти Мироновы, Грызловы они как-то иррелевантны к вопросу о том, кому достанется «Руснефть». Телефон прямого эфира 363-36-59.
И SMS-ки 985 970-45-45. И говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Это Юля? Виктор Иванович из Москвы. Я о проблеме обманутых вкладчиков, вложивших деньги в фонды строительной компании «Социальная инициатива».
Мы за два года не можем вернуть свои деньги, хотя у нас есть исполнительные листы судов. Президент Путин в открытом телеэфире 25 октября прошлого года
сказал, что людям нужно помочь. Но сдвигов нет. Еще квартиры обещают достроить, а вот вернуть деньги фондовикам мы не можем. Вот можете вы нам как-то помочь
через радио «Эхо Москвы».

Ю. ЛАТЫНИНА – Нет, извините, я не президент Путин, и радио «Эхо Москвы» - тоже не Басманный суд. А у меня к вам встречный вопрос. Вот к этой «Социальной
инициативе» Лужков как относился? Я слыхала, что чиновники, по крайней мере, ее как-то поддерживали.

СЛУШАТЕЛЬ – Конечно. Не только Юрий Михайлович Лужков, все государственные органы поддерживали и награждали всячески социальную инициативу, поэтому люди
и поверили этой компании и вносили деньги для того, чтобы получить: одни – квартиры, а другие – чтобы вернуть свои деньги, как вот те, кто вложил в фонды.
Это в основном пенсионеры…

Ю. ЛАТЫНИНА – Я поняла. А скажите, пожалуйста, вы никогда не пытались предъявлять обвинение тем чиновникам, которые поддерживали компанию, которая, насколько
я понимаю, была мошеннической пирамидой?

СЛУШАТЕЛЬ – А мы писали всем. Мы писали Лужкову, мы писали в администрацию президента, в Генпрокуратуру.

Ю. ЛАТЫНИНА – Нет-нет, в суд вы писали жалобу: прошу возбудить дело на такого-то?

СЛУШАТЕЛЬ – Мы писали исковые заявления в суд и получили исполнительные листы о возврате денег. Но денег нам… вот уже два года мы не можем получить.

Ю. ЛАТЫНИНА – Нет-нет, одну секунду. Я говорю, вот есть чиновники… я не знаю, но я слышала, что там были какие-то чиновники, как вы говорите, которые этой
откровенно мошеннической компании говорили, она суперская. Вот вы этим чиновникам пытались предъявить уголовные обвинения в мошенничестве или в пособничестве?

СЛУШАТЕЛЬ – У меня точной информации нет, но, в принципе, сейчас регионы помогают обманутым вкладчикам. Но вот о тех, кто вложил деньги в инвестиционные
фонды, вот этим людям, а это в основном…

Ю. ЛАТЫНИНА – Простите, пожалуйста, все, я поняла, что вы не можете ответить на мой вопрос. Еще раз повторяю, «Эхо Москвы» - не Басманный суд, чтобы удовлетворять
ваши жалобы. Я вам советую обратиться к более квалифицированным юристам, чем Юлия Латынина. Но я вам честно скажу, что я ради одного морального удовлетворения
взяла бы цитаты из тех чиновников, которые поддерживали «Социальную инициативу», и написала тупо в нашу Генеральную прокуратуру, которая, кстати, как ни
странно, иногда даже чего-то может сделать, что вот такой-то это говорил, прошу разобраться, почему и наказать по всей строгости закона. Телефон прямого
эфира 363-36-59. SMS-ки 985 970-45-45. И говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Извините. Добрый вечер. Уважаемая Юлия, я испытываю к вашему творчеству такое же уважительное уважение, как вы к деятельности Козлова. Итак,
моя идея. Мне кажется, стоит вам лично…

Ю. ЛАТЫНИНА (Смеется) – Спасибо за сравнение!

СЛУШАТЕЛЬ – Мне кажется, стоит вам лично обратиться к Валентине Матвиенко с такой мыслью, что по аналогии подобного рода проблемы со строительством высотного
здания на месте гостиницы «Россия» около Кремля было сменено автором первого проекта на… его имя Норманн Форстер. Это была где-то недельной давности передача
у Сергея Бунтмана…

Ю. ЛАТЫНИНА – Простите ради бога. Короче вопрос, потому что я пока даже не разобралась в вопросе.

СЛУШАТЕЛЬ – Значит, то, что в Петербурге собираются строить высотное здание на Ахте – такая же история была и со строительством около Кремля. Может быть,
стоит вам дать идею Валентине Матвиенко, чтобы она обратилась к автору этого проекта и к его опыту. Его зовут Норманн Форстер.

Ю. ЛАТЫНИНА – Спасибо большое. Знаете, я как-то не могу с архитектурной точки зрения комментировать проект правительства «Газпром-сити», потому что я не
архитектор и в этом ничего не понимаю. Правда, я слышала, чего-то там про застывшую музыку в детстве. Но это к Григорию Ревзину. Меня гораздо – и я уже
говорила – больше волнует история, согласно которой, насколько я понимаю, этот проект «Газпром-сити» будет строиться де-факто за бюджетные деньги, но при
этом здание будет принадлежат «Газпрому», а взамен «Газпром» будет платить налоги в город Санкт-Петербург. Я как-то не совсем понимаю схему, потому что,
по-моему, «Газпром» - достаточно самостоятельная корпорация, чтобы выстроить себе что-то не за бюджетные деньги. А вообще же, если говорить, отвлекаться
от «Газпром-сити» и от градостроительных проектов Лужкова, меня, знаете, всегда мучила мысль так и оставшаяся недореализованной, как я сказала, из-за моего
собственного убожеского архитектурного образования, написать статью о связи архитектуры и коррупции. Вот, например, меня всегда волновало, вот когда господин
Церетели строил свои большие бронзовые эти штуковины, то вот они чем больше весят, тем больше стоят – понятно. Вот это случайная связь или не случайная?
Ну, то есть на самом деле довольно много можно таких вот смешных примеров надыбать. Как в случае в Церетели. Но, как я уже сказала, из-за крайнего моего
собственного архитектурного невежества меня эта статья так и осталась незаконченной. Может быть, действительно Григорий Ревзин когда-нибудь ее напишет.

У меня есть еще один маленький комментарий к совершенно замечательной истории, которая произошла еще неделю назад. И я на прошлой неделе ее хотела откомментировать,
но времени не хватило. История вот какая. Некая компания «Атлас» была на прошлой неделе отстранена от работы над ЕГАИС – единой системой государственного
учета и контроля за алкогольной продукцией. Это прошло абсолютно незамеченным, как большинство вещей, которые сейчас наша нелюбопытная общественность не
хочет замечать. А между тем это потрясающе интересная штуковина, потому что, напомню, что произошло. Несколько лет назад, вернее, начиная с 1 июля прошлого
года, то есть 2006-го, была введена в России такая система, которая называлась ЕГАИС, и которая представляла из себя сплошную не столько систему огосударствления
самого алкоголя, а систему огосударствления информации об алкоголе. Это был некий вживленный чип для спирта, и он должен был работать так, что подошел
инспектор прибором к бутылке водки в магазине и сразу, по идее, разработчик определяет и историю этой бутылки, и степень ее законности, и откуда она взялась.
И произошло нечто удивительное. То есть вся идея ЕГАИС, весь закон о госмонополии был устроен так, что госмонополия вводилась, с одной стороны, не на само
производство спирта, а на информацию о ее движении. То есть государство должно было иметь право проследить путь каждой молекулы от производителя до глотки.
И согласно новой системе, производитель не просто уведомлял государство о том, что он собирается произвести, скажем, тысячу литров спирта. Он не мог его
произвести, пока государство не сказало ему да. То есть создавался такой фантастический потенциал для торговли ответами типа «да» и «нет». И результаты
отеческой заботы превзошли все ожидания, потому что импорт и производство легального спиртного с момента введения ЕГАИС сразу рухнули на 74 %. Но народ
продолжал пить. И профессионалы сразу отметили два обстоятельства. Первое – это вот программные недоработки самой системы, которая была разработана центром
«Атлас», который, насколько я понимаю, входит в империю ФСБ РФ, и ранее он специализировался на защите информации. Это какое-то НПО «Атлас» - по-моему,
так оно называется. И вторая особенность – это та, что весь контроль над рынком алкоголя отдали в руки соответственно заслуженных чекистов. И безобразие-то
продолжалось невероятное количество времени. И это поразительная вещь. Вот это было сделано, это было отдано, представляете, весь рынок алкоголя, вся информация,
которая над рынком алкоголя, была отдана какой-то группировке силовиков. Эта группировка силовиков настолько не справилась с делом, что рынок алкоголя,
вернее, легальный рынок алкоголя, просто рухнул. И вот теперь тихонечко-тихонечко, что называется задним числом, я только в одной газете об этом прочла,
что НТЦ «Атлас» – а, вот как он называется – не допустили до участия в новом конкурсе. Формальным основанием стало несоответствие заявки на участие в конкурсе
требованиям конкурсной документации. То есть, проще говоря, создатель де-факто работающей сегодня системы якобы не смог грамотно рассказать о созданном
им сами программном обеспечении. Мне кажется, это замечательная история, которую мало обратили внимание, а зря. Телефон прямого эфира 363-36-59. SMS-ки
985 970-45-45. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Юлия, Здравствуйте.

Ю. ЛАТЫНИНА – Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ – Я Акиз из Тулы. Я хотел вам задать такой вопрос. Среди ингушского и чеченского народа ходят слухи якобы о новом объединении Чечни и Ингушетии.
Что вы могли сказать об этом? Если это произойдет, то каковы будут последствия этого объединения?

Ю. ЛАТЫНИНА – Спасибо. На Кавказе всегда ходят слухи. То об отставке Зязикова, то объединении Чечни и Ингушетии, то об объединении всех кавказских республик
во что-то другое. Если бы все слухи, которые ходят на Кавказе, сбывались, то вы знаете, просто места не то, чтобы на Кавказе и в России – на всей земле
не хватило на то, чтобы эти слухи сбылись. Ничего не могу сказать по поводу этих слухов, потому что… ну это просто слухи и все.

Вот Юрий Аржанов, филолог, меня спрашивает: «Уважаемая Юлия, возможно, это прошло мимо меня, но я стараюсь регулярно слушать вашу передачу. И я не услышал
ни одного вашего комментария по поводу пресс-конференции Лугового и Ковтуна в эфире «Эха». Собственно, я действительно не комментировала эту пресс-конференцию,
вы правильно услышали, Юрий. Более того, я, если честно, ее… это было наверное непрофессионально… сначала ее просто не прочитала, потому что это было крайне
не интересно. Понимаете, думаешь, ну, вот сейчас они придут, скажут, что мы не убивали Литвиненко, что Литвиненко убил Березовский, что вообще он источник
всего плохого. И поэтому я поступила очень непрофессионально, я ее через несколько дней посмотрела. Усталость, знаете, некая накопляется от таких вещей.
И поняла, что я очень зря ее не посмотрела сразу, потому что самое интересное, что мне показалось в этой пресс-конференции – это вот не все не самые утверждения,
которые были точно такие, как можно было и ожидать, типа: мы белые и пушистые, Березовский во всем виноват, и вообще враги России ее вот подкузьмили. А
сам факт того, что эта пресс-конференция дана… Я вот несколько минут назад сказала, что люди серьезные, кремлевские кланы, они на редкость не любят выяснять
публично свои отношения. Более того, публичное выяснение отношений считается неким абсолютным минусом, считается, что к публике обращается проигравшая
сторона. Не любят настолько, что они их не только в прессе или в оппозиционной прессе не выясняют, они их даже в парламенте не выясняют. И в этом смысле
я вдруг сообразила, что постоянное нахождение господина Ковтуна и Лугового на публике – это как раз не признак их силы, это очень важно понять, это признак
их слабости. Это признак того, что эти люди понимают, что вот завтра президент Путин подумает и скажет, а, все это одна шайка, что Березовский, что Луговой,
что Ковтун. Ведь напомню, что господин Луговой действительно сотрудничал с господином Березовским. И кто бы как бы там кого ни использовал, и кто бы там
кого ни предавал, а в этой системе отношений ФСБэшной вообще невозможно отличить в наше время сотрудничество от предательства. Это две стороны одной медали:
инь и янь. Так вот, для чекистов эти люди – агенты. Это люди, которые чего-то там исполняли. И, в конце концов, Луговой и Ковтун, судя по публичности их
поведения, очень чего-то боятся. Вот весь вопрос – подумайте, чего. Телефон прямого эфира 363-36-59. SMS-ки 985 970-45-45. И говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый вечер, Юлия. Алло!

Ю. ЛАТЫНИНА – Да-да.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло! Добрый вечер.

Ю. ЛАТЫНИНА – Вы говорите, вы в эфире. Да-да.

СЛУШАТЕЛЬ – Я вам хотел… зовут меня Михаил. Я вот что хотел спросить ту вас. Не кажется ли вам, что именно средства массовой информации муссируют обстановку
в Ингушетии, и тем самым мне кажется, что именно средства массовой информации делают все возможное, чтобы побольше нагнетать обстановку.

Ю. ЛАТЫНИНА – Простите, а когда человека расстреливают на глазах у населения – это не нагнетание обстановки?

СЛУШАТЕЛЬ – Я понимаю. Это преступление. Но мне кажется, что…

Ю. ЛАТЫНИНА – Спасибо. Вы ответили на свой вопрос. Когда человека федералы на глазах населения, которое стоит, остолбенев, расстреливают, причем сначала
стреляют в ногу, потом в живот и только потом в голову, а потом подкидывают гранаты, мне кажется, это является провокацией. Мне кажется, население может
чрезвычайно от этого обидеться. Что же касается средств массовой информации, то я вынуждена констатировать, что обстановка в Ингушетии действительно оценивается
крайне неадекватно и наибольшее, например, число сообщений связанно с убийствами русских, хотя при всем моем ужасе и непонимании того, почему убили вот
эти три раза (русских убийства), и я не понимаю, как они и отчего. Я должна сказать, что самое основное то, что происходит в Ингушетии – это не это. Самое
основное, что произошло, еще раз повторяю, на прошлой неделе – это то, что ингушский ОМОН чуть не арестовал федералов. Следующая ступень – восстание. Этого
никто из средств массовой информации не пишет. Перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю. ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Продолжается программа «Код доступа». Телефон прямого эфира 363-36-59. И SMS-ки 985 970-45-45. Вот у
меня несколько SMS-ок про Самару пишут: «Юлия, как вы оцениваете ситуацию в Самарской области в связи с захватом ключевых постов на главнейших предприятиях
московскими силовиками, включая вынужденную отставку губернатора». Ну, напомню, что недавно губернатор самарский ушел с поста, а на его место был назначен
человек из Рособоронэкспорта, каковой Рособоронэкспорт в свою очередь получил контроль над «АвтоВАЗом». Вот так и расцениваю, что я только что говорила
о предвыборной кампании настоящей, которая ведется кремлевскими кланами, и которая ведется за собственность. И в число кусков этой собственности естественно
входят области. Во-первых, Самарская. Надо поставить своего губернатора, как мне кажется, идея такая, чтобы ни случилось после выборов, область была в
управлении у надежного человека. И то же самое, кстати, произошло на Сахалине, где опять же произошла, ну, не могу сказать, приватизация Сахалина одним
кремлевским кланом, но во всяком случае отставка одного губернатора и назначение того губернатора, который нужен в данном случае газонефтяному сектору.

У меня еще вопрос от Александра, чтобы сменить тему: «Юлия, а чем положение Абхазии отличается от положения Косово? Почему Европа за независимость Косово
и против независимости Абхазии?» Ну, надо сказать что у нас, у патриотов и у либералов, удивительно один и тот же взгляд на Косово и Абхазию. Патриоты
считают, что Абхазия должна быть независимой, потому что это воткнуть шпильку в бок НАТО, а Косово конечно должно быть в составе Сербии, потому что этого
хочет НАТО. А оппозиция, как правило, считает ровно наоборот, то есть они совпадают с точностью до знака, что Абхазия, мол, ну как же, она обязательно
должна быть в составе либеральной Грузии, потому что в Грузии и демократия, и полная зашибись, а вот Косово, конечно, должно быть независимым от Сербии,
потому что НАТО там хочет. Короче говоря, и те, и другие считают, что Косово – это одно, а Абхазия – это другое. Вот я должна сказать, что ситуация в Косово
и Абхазии – еще раз подчеркиваю Косово и Абхазии, я не говорю ни о каких других неприсоединившихся республиках, - это как у графа Толстого: все несчастливые
семьи несчастливы по-разному. Так вот, ситуация в Косово и Абхазии поразительно одинаковая. И могу пояснить, в чем одинаковость. В 1878 году… простите,
что я начинаю так далеко, но это долгая история, которая мне кажется интересно разобраться. В 1878 году Сербия и другие балканские страны стали независимыми
от некоей гадкой империи под названием Оттомансская порта. И повели они себя, ну как сказать… впоследствии, когда в середине XX века африканские колонии
массово стали получать независимость и вместо рынка устраивать геноцид и диктатуру, то это так стало обычно, а тогда это было необычно, такое поведение,
называлось оно «балканский вопрос». Балканский вопрос, собственно, состоял в том, что страны, получившие на Балканах независимость от империи Османской,
вели себя так, словно каждый их правитель избрал образцом подражания сумасшедшего султана Мурата. А в частности Сербия немедленно решила, что она главная
на Балканах, что она должна стать южнославянской империей – Югославией. И так как армии, чтобы поддержать это решение, чтобы провести это решение в жизнь,
не было, то войны Сербия стала проигрывать. А вот геноциды она выигрывала. Потому что геноцид – это вообще такая война, которую легко выиграть, и в частности
геноцид албанцев. К началу ХХ века Сербия стала, выражаясь современным языком, страной-изгоем, где фактически правил некто Димитриевич – глава организации
«Жизнь или смерть», так же известная как «Черная рука». Предыдущий король Александр и королева Драга Димитриевичем были убиты. Там во время дворцового
переворота их порезали, выбросили на площадь, порезали заодно первого министра. Ну, в общем, всех министров, которые случились во дворце, порезали и куда-то
выбросили. Был поставлен новый король, еще не пришло тогда время Муссолини и еще Димитриевичи тогда балканские прятались за королями. Кончилось, в общем,
это безумное государственное устройство актом государственного терроризма, потому что полковник Димитриевич назначенный новым королем руководителем разведки,
устроил убийство австрийского эрц-герцога Франца Фердинанда. Почему он это сделал, сказать так же трудно, как сказать, почему Каддафи взорвал Боинг над
Локерби. А чтоб знали. Результат этого убийства известен. Австрия потребовала от Сербии, чтобы австрийские представители участвовали в расследовании убийства,
совершенного формально боснийскими террористами, но там просто достаточно очевидно было, что эти боснийские террористы были в свою очередь поддержаны сербским
фактически режимом государственного терроризма. И когда Австрия это потребовала, то Сербия ответила на это требование примерно то же самое, что Россия
ответила на требование Британии о выдаче Лугового. Она сказала, что все требования Австрии нарушают ее суверенитет. Поскольку грохнули все-таки не Литвиненко,
а наследника, и поскольку в тот момент все были сильно нервные, началась Первая мировая война. Потом, спустя 100 с лишним лет, Сербия снова освободилась
от некоей громадной империи, которую можно назвать советской империей. И снова вместо того, чтобы строить демократию и рынок, началась резня. И начался
новый полковник Димитриевич в виде Слободана Милошевича. Почему я так подробно рассказывала про первую историю Сербии, потому что мир к этому времени был
уже умный. Мир видел и Каддафи, и Гитлера, и мир не хотел иметь снова балканскую проблему в центре Европы. Никому не приятно иметь Каддафи в центре Европы.
Вот мало албанцы волновали, наверное Европу и мир сами по себе, но с точки зрения геополитики, иметь это опять в центре Европы – это все проходило уже
в 1914 году. И США вмешались, НАТО вмешалось. Теперь в Сербии нормальное правительство. Оно не хочет никаких геноцидов. Оно не любит Милошевича. На его
похороны пришло очень мало народу, потому что он не более популярен, чем Гитлер в Германии. То есть, есть некоторое количество немцев, которые за Гитлера,
но их мало. Но проблема заключается в том, что албанцы, которые пережили две волны геноцидов и две попытки построения большого полуфашистского государства,
за их счет, говорят, не хотят. Они говорят, ребята, сербы – хорошие люди, но мы не хотим новых экспериментов. Новое сербское правительство платит по счетам
фашиста Милошевича. Теперь, возвращаясь к Грузии, что было в Грузии. Она освободилась от власти гигантской советской империи и вместо того, чтобы строить
абсолютно свободное счастливое рыночное демократическое государство, к власти пришел режим Гамсахурдиа, который делал примерно то же самое, что в Сербии.
Это был, простите, полуфашисткий режим. Это был режим, который сказал: Грузия для грузин точно так же, как сербы сказали, Сербия для сербов. Что произошло
первым делом? Первым делом была отменена автономия Южной Осетии, и туда были посланы, слава богу, не войска, потому что у Гамсахурдиа просто не было войск,
поэтому в Южную Осетию была послана полиция, вооруженная в основном собаками и автоматами. Это совершенно спасает ситуацию с Южной Осетией для Грузии сейчас,
потому что войны в Южной Осетии не было, была полицейская операция, и когда соответственно не произошло массового переселения деревень, массового геноцида
в ту или в другую сторону. И сейчас огромное количество сел в Южной Осетии сохранилось грузинских, их никто не выгонял, ни тех, ни этих. Было некоторое
количество резни, были некоторые страшные эпизоды, но в результате в Южной Осетии сохранилась такая чересполосица, которая не могла бы сохраниться при
войне, и которая является возможным залогом возвращения небольшой Южной Осетии в состав Грузии. Затем пришел Шеварднадзе. Он фашистом не было, но у него
была проблема. Во-первых, было уже национальное чувство, которое потребляло этот продукт – Грузия для грузин. А во-вторых, у него были вооруженные формирования
полубандитские "Медрионе", которые привели его к власти, и надо было их куда-то деть, и проще было бы, чтобы они разбойничали где-то не в самой Грузии,
а, скажем, в Абхазии. И тогда Шеварднадзе послал войска в Абхазию. Оружие у Шеварднадзе уже было. Кстати, это было российское оружие, которое было оставлено
Закавказским военным округом в Тбилиси, правда, армии не было, потому что это было самое страшное сочетание, то, что попало в Абхазию. Это были уголовники
из мхедрионе, вооруженные БМП и артиллерийской установкой и едущие в Абхазию со списком цеховиков, которых можно грабить. И собственно, было очевидно,
казалось на тот момент, учитывая, что в Абхазии было 80 тысяч абхазов, а только грузин было по-моему, 200 тысяч, казалось, что с таким подавляющим военным
превосходством и численным грузины Абхазию покорят. А дальше произошло то, что прямо на Красном мосту на въезде в Сухуми, по-моему, 14 или 15 августа были
введены войска в Абхазию, встретила разъяренная ничем не вооруженная толпа, потому что, напоминаю, что все оружие Россия отдала Грузии. На тот момент Россия
поддерживала скорее Грузию в этом конфликте. На красном мосту встретила бойцов мхедрионе, и эти БМП толпа вооруженная, в общем-то, самодельными коктейлями
Молотова. Кто-то размахнулся, кто-то бросил эту бутылку с горящей нефтью в БМП. БМП загорелся. Очень характерный момент. Если бы в БМП сидел профессиональный
сержант-контрактник или срочник, он был знал, что современное БМП не горит от коктейля Молотова. Но поскольку там сидел человек из мхедрионе только что
выпущенный из тюрьмы, со списком цеховиков, которых он ехал грабить, он не знал, что БМП не горит, он выскочил из БМП, и БМП достался в качестве первого
трофея абхазам. Как я уже сказала, Россия на тот момент занимала или нейтральную позицию или скорее поддерживала Грузию, которой она отдала оружие. Кроме
того, в конфликте на тот момент на стороне абхазов участвовала самая страшная для России сила – сила конфедерации народов Кавказа. Прежде всего это были
отряды чеченцев, в том числе и Шамиля Басаева, там были другие: Хамзат Хункаров, Иса Арсамиков, были там и отряды кабардинцев и черкесов, которых возглавляли
Ибрагим Яганов, которые возглавляли другие люди. И всех тех людей Россия как раз пыталась уехать из Абхазии, потому что было совершенно не понятно, вот
эти люди, повоевав в Абхазии, что они дальше будут делать в России. Собственно ситуация изменилась только тогда, когда приехал в Грузию НАТОовский генерал
Джон Шаликашвили, и тогда Россия вспомнила, что есть Абхазия, Тогда Россия вспомнила, что Абхазия воюет с Грузией. Тогда Россия стала действительно поставлять
Абхазии огромное количество оружия. Правда, в обмен на требования убрать вот эти войска конфедерации народов Кавказа. Но, правда, и после этого происходил
ряд странных эпизодов. Например, в Сухуми никак не могли взять, пока ставили в известность о планах взятия российских военных советников. Однажды наконец
это надоело, российских военных советников не поставили в известность о плане взятия Сухуми. И Сухуми был взять. Правда, в ходе взятия случилась маленькая
неприятность. Дело в том, что в Сухуми находился Шеварднадзе, который сказал, что я Сухуми не сдам. И если бы Шеварднадзе тогда был захвачен, то, в общем,
независимость наверное бы Абхазия получила. Просто Шеварднадзе это скорее всего подписал. Выхода у него не было. Но получилось так, что Шеварднадзе вывезли
русские войска русским военным вертолетом и потом куда-то там отвезли на территорию Грузии. И, в общем, все добровольцы, которые смотрели, как этот вертолет
летит, знали, что там летит Шеварднадзе, и что его увозят русские. Но сделать они ничего не могли. И вот теперь стало совершенно другое правительство.
Нет Гамсахурдиа, нет Шеварднадзе, есть замечательная Грузия. Грузия действительно процветает. Грузия… нас все время какие-то дурацкие известия от Грузии:
то про сбитые самолеты, то про какие-то мелкие конфикты, Грузия – это страна, которой сейчас можно позавидовать. У нее разогнаны все менты. Представляете.
И 80 % ментов набрано новых. У нее посажены или выгнаны все воры в законе. И все имущество этих воров выставлено на аукционах, когда его никто не купил
– ну, не любят в Грузии покупать имущество воров в законе, можно понять грузин – это было просто что называется, отдано народу. Там у одного вора в законе
был особняк, теперь там пункт охраны порядка – милиция. У другого был особняк с бассейном, теперь в этом бассейне плещутся дети. ГАИ в Грузии вообще ликвидировано
как класс. Милиция перестала брать взятки. Люди удивляются, Они говорят, понимаешь, вот сейчас едешь, колесо у тебя прокололось, подъедет милиция, поможет
переменить колесо. За 15 минут открывается любой бизнес. В Батуми, где при Абашидзе невозможно было продать помидор или ввести помидор без того, чтобы
кто-то из многочисленных родственников Абашидзе как-то к этому помидору не постарался быть причастен, в Батуми строится две международные гостиницы, обновляется
терминал. Грузия стала фантастически либеральной страной, развивающейся фантастически быстрыми темпами. Но, к сожалению, сейчас Грузия платит за прежний
режим – режим Гамсахурдиа, как Сербия платит за прежний режим Милошевича. Абхазы говорят, ну, наверное все хорошо, пусть Грузия сама развивается, но мы,
ребята, как-нибудь сами. То есть, еще раз повторяю, Косово и Абхазия – это два удивительно идентичных случая, случая, когда освободившаяся от гнета довольно
чудовищной империи страна вместо того, чтобы развиваться демократическим путем, дала какой-то мгновенный пусть кратковременный фашистский всплеск. И даже
когда эта страна стала совершенно нормальной, она не превратилась в Туркмению, она не превратилась в фашистский режим, она стала нормальной – уже поздно.
Я бы хотела, чтобы вот о чем подумали слушатели, что вот две страны в развалившемся совке провозгласили: Сербия для сербов и Грузия для грузин. Одна потеряла
куски страны, и другая потеряла куски страны. Вот подумайте в этом свете о лозунге Россия для русских. Телефон прямого эфира 363-36-59. SMS-ки 985 970-45-45.
И говорите, вы в эфире. Еще раз повторяю 363-36-59…

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Здравствуйте. Меня зовут Юра. Я из Москвы. Две недели назад вы говорили про историю с велосипедистами, помните, какой-то там майор размахивал…

Ю. ЛАТЫНИНА – Да-да, в Санкт-Петербурге.

СЛУШАТЕЛЬ – Да. Скажите, пожалуйста, как продолжается эта история, может, вам что-то известно об этом.

Ю. ЛАТЫНИНА – А понятия не имею. Вот, может, зайдите на сайт «Фонтанка.ру», может быть там чего-нибудь об этом будет.

Кстати, я еще на прошлой неделе говорила еще об одной истории, которую я обещала проверить. Это история, которая случилась в Дагестане, когда поймали местные
студенты исламского института не только не ваххабиты, а наоборот приверженцы традиционного ислама, которые очень плохо к ваххабитам относится. Поймали
трех человек, которые собирались здание института поджигать. И вроде бы у одного из них были корочки ФСБэшника. И вот я еще раз расспрашивала эту историю.
Эта история подтверждается. Все так и было. Всю эту компанию слегка помяли ей бока, но поскольку я не знаю, что бы случилось с компанией дальше, если бы
рядом не проезжали менты. Но менты проезжали, увидели это, забрали тех ребят, которые мяли бока. ФСБэшник в процессе куда-то дематериализовался. А оставшиеся
два товарища предъявили, насколько я понимаю, справки о том, что они умственно неполноценные или что-то в этом роде. Их тоже отпустили. Я должна сказать,
что эта история произвела очень большое впечатление не только на меня, но и на тех людей, которые мне это рассказывали. Потому что, если раньше вот такие
традиционные мусульмане Дагестана, которые терпеть не могут ваххабитов, которые сами готовы их разорвать на клочки, в том числе и с применением стрелкового
оружия, были абсолютно уверены, что, например, недавнее покушение на заместителя муфтия Дагестана -это дело рук ваххабитов, то теперь они как-то сомневаются
и говорят, может это были ваххабиты, а может это были ФСБэшники, которым выгодно как-то спровоцировать обострение обстановки в Дагестане. Вот такая история.
Телефон прямого эфира 363-36-59. SMS-ки 985 970-45-45. Но, собственно, для SMS-ок уже маловато времени. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Здравствуйте, Юлия. Это беспокоит Сергей. Город Казань. Хотелось бы спросить два вопроса на нефтяную тему. ЮКОС - Ходорковский, «Руснефть»
- Гуцериев. Какая компания будет следующей по вашему мнению?

Ю. ЛАТЫНИНА – Вы знаете, мне кажется, что вы не совсем правильный построили ряд в зависимость, потому что ЮКОС - Ходорковский и «Руснефть» - Гуцериев объединяет
только то, что обе эти компании очень громко были отняты. На самом деле между ЮКОСом и Гуцериевым произошло огромное количество более или менее добровольных
отъемов. Я могу сейчас сходу не все упомянуть, но напомню. Была продана «Сибнефть». Внешне абсолютно добровольно и за гигантскую сумму – 13 миллиардов
долларов. Правда, мы не знаем, как эти 13 миллиардов были поделены. Но, тем не менее вот компания «Сибнефть» перестала быть частной и тоже стала государственной.
«Газпрому» вернулась такая компания, которая называется «Нордгаз», во главе которой стоял Фархат Ахметов. Вот господин Ахметов не поднимал шума, и мы ничего
не знаем о том, что «Нордгаз» вернулся «Газпрому». А между тем, я вас уверяю, что эта компания не меньшего размера, чем господина Гуцериева. Была такая
компания «Ависма». Производила и производит она титан, это крупнейший производитель титана в мире. И некоторое время за не очень большие деньги она была
продана Рособоронэкспорту, который, казалось бы, государственный холдинг, который специализируется на торговле вооружениями, причем здесь титан. Но и «Ависма»,
и «АвтоВАЗ», были проданы Рособоронэкспорту, во главе которого стоит очень близкий президенту Путину господин Чемезов. И мы видим, что холдинг, который
формируется, уже не ограничивается торговлей вооружениями, а вбирает в себя все новые и новые отрасли народного хозяйства. И вот недавно даже появились…
вот он только что вобрал в себя Самарскую область, о чем я говорила. И вот недавно даже появились следствия, что Рособоронэкспорт, вернее его дочка под
названием «Русспецсталь», испытывает большой интерес к Магнитогорскому металлургическому комбинату. Потому что де тот производит спецстали для промышленности.
Для военной промышленности, продуктами которой торгует Рособоронэкспорт. Ну, учитывая, что российская промышленность устроена так, что в ней все что-нибудь
да работает на оборонку и даже какая-нибудь чухламская фабрика чулочно-вязальных изделий производит попутно на мобилизационных мощностях валенки для солдат,
то эту чухламскую фабрику тоже может забрать Рособоронэкспорт, потому что вот, дескать, у нее есть мобилизационные мощности, получается. То есть такие
интересные мотивировки. И интересный способ формирования холдинга. Собственно, вот это то, о чем я хочу сказать, что огромное количество предприятий потихонечку
переходит под контроль тех или иных кланов около президента Путина и мы слышим о Ходорковском, потому что это громко, мы слышим о Гуцериеве, потому что
это громко, но мы например вот совершенно ничего не слышим о переделе как я уже говорила только что фармацевтического рынка. А между темы это очень интересная
история, которая началась, как я уже сказала,с программы дополнительного лекарственного обеспечения, когда сначала были арестованы руководители ФОМСа за
то, что брали взятки, потом, соответственно, стали брать предполагаемых… заводить дела на предполагаемых руководителей компаний, которые им давали взятки
и, скажем так, я буду очень удивлена, если до президентских выборов по крайней мере, часть этих компаний крупных фармацевтических не продаст свой бизнес
или государству или какой-то государственной компании, которая возьмется за нелегкое дело – снабжение российского населения лекарствами. А бизнес немаленький.
Потому что как бы ни были замешаны эти компании во взятках. Все-таки у них огромные аптечные склады, у них новейшая логистика. Напомню, это новейшая логистика.
Это не старый такой совковый склад, где тетя Мотя долго вам ищет аспирин. Это действительно люди, которые недавно сделали свой бизнес, вложили в него огромные
деньги и закупали все самое современное. И эти люди не могут очень громко кричать, потому что ну как же им кричать, если, как я уже говорю, уголовные дела.
Таким образом, мы видим очень большое количество огосударствленного бизнеса в России. Причем это увеличивается с приближением выборов. Собственно, в этом
состоит настоящее содержание российской предвыборной борьбы. И мы видим так же – не стоит об этом забывать – создание гигантских государственных холдингов,
во главе которых ставятся практически всегда люди достаточно близкие президенту Путину. У нас уже так получается, что человек, который входит в правительство
и занимает в нем важный пост, ну не может быть, чтобы он не был главой государственного холдинга примерно ну, как при Меровингах не бывало, чтобы человек
знатный, приближенный к королю, и не является графом или герцогом. Так что еще раз, прощаясь со слушателями до следующей недели, я хочу призвать их обратить
внимание не только на громкие случаи отъема собственности, но и на статистику этого отъема. Всего лучшего! До встречи через неделю!

Полная версия

Copyright © 2004 - 2006
Радиостанция «Эхо Москвы»