Радиостанция «Эхо Москвы»: Особое мнение , Пятница, 31 Август 2007
http://echo.msk.ru/programs/personalno/54495/index.phtml
sys/logo_print
Особое мнение
Первоначально программа выходила под названием "Персонально Ваш". Впоследствии название превратилось в формат программы.

Известные политические журналисты - постоянные участники программы - отвечают на вопросы слушателей, присланные на эфирный пейджер, на интернет-сайт радиостанции
или заданные по телефону прямого эфира.

таблица из 2 столбцов и 2 строк
Ведущие:
Алексей Воробьев
Гости:
Николай Сванидзе
журналист
конец таблицы
Пятница, 31 Август 2007

А.ВОРОБЬЕВ: Приветствую всех, кто в эти минуты смотрит телеканал «Ар-ТиВи-Ай» и слушает радиостанцию «Эхо Москвы», это программа «Особое мнение», традиционно
выходящая в прямом эфире и по телеканалу, и на волнах «Эхо Москвы». Николай Сванидзе гость этой студии, приветствую вас.

Н.СВАНИДЗЕ: Здравствуйте.

А.ВОРОБЬЕВ: Много тем. Давайте пробежимся и по информационным сообщениям сегодняшнего дня, и по темам, которые волновали, на мой взгляд, общество или были
бы любопытны обществу на минувшей неделе. Давайте начнем вот, с чего – только что в новостях мы слышали о листовках, которые разбрасываются неизвестными
в карельском городе Аланец – там, насколько я знаю, проживает самая большая чеченская диаспора в Карелии. Листовки совершенно открыто призывают к противостоянию
с выходцами с Кавказа, и насколько я могу судить по СМС-монитору, уже есть реакция слушателей. «Что плохого в этих листовках в Аланце? На мой взгляд, это
начало реальной демократии и самоуправления – вы согласны?» - Саша спрашивает вас.

Н.СВАНИДЗЕ: Нет, Саша, я не согласен. Что касается чеченцев, во-первых, чеченцы – это национальность, это этническое происхождение. Такого гражданства -
«чеченец» - я не знаю. Гражданство у нас есть одно, общее – гражданин Российской Федерации. Чеченец, или ты представитель одной из дагестанских народностей,
или татарин, башкир, или русский, или украинец, или этнический грузин по отцу, как ваш покорный слуга – мы все граждане РФ. Гражданин РФ имеет право проживать
в любом городе РФ – от Москвы до самых до окраин. Поэтому противостоять представителям какой-либо нации - это противоречит закону. Листовки, которые призывают
к этому, антизаконны и очень опасны. Вы, Саша, говорите, что это демократия – нет, дружище, это не демократия. Это бандитизм. Демократия – она реализуется
через представительные институты власти, независимый суд и главенство закона. А если будет так, как желают авторы этих листовок, то будет просто кровища
на улице, и все.

А.ВОРОБЬЕВ: Николай Карлович, признайте - проблема в России чудовищная есть, она началась, наверное, не год назад, когда произошли события в Кондопоге,
чуть раньше, просто события кондопожские, наверное. Вскрыли этот нарыв, сделали слишком очевидной эту проблему. Андрей из Владикавказа: «Николай, сколько
русских семей надо убить, чтобы руководство страны поняло, что в Ингушетии идет геноцид русского народа, и власти приняли решение о срочной эвакуации оставшихся
там своих граждан?» - путаница в голове, конечно.

Н.СВАНИДЗЕ: Абсолютная путаница.

А.ВОРОБЬЕВ: Но тем не менее. Смотрите: «Последняя волна убийства русских учителей в Ингушетии вызывает волну вопросов такого свойства» - вопросов к вам
на десятках листов, которые я получил к эфиру.

Н.СВАНИДЗЕ: Убивают бандиты, убивают мерзавцы – для того, чтобы посеять межнациональную рознь. И самое худшее, что можно придумать в ответ - это в ответ
на убийство русских идти мстить по национальному признаку.

А.ВОРОБЬЕВ: Скажите, а мерзавцем может считаться человек, который недостаточно образован и не способен понять, каким образом устроено общество?

Н.СВАНИДЗЕ: Если он убивает, то можно. Необразованность - это не причина для того, чтобы убивать и насиловать других людей.

А.ВОРОБЬЕВ: Согласился. Но есть ли ассоциативная связь между событиями в Ингушетии или реакция на события в Ингушетии и листовками в Карелии и Кондопога?

Н.СВАНИДЗЕ: Я не вижу ассоциативной связи абсолютно. Люди, которые призывают фактически к национальному геноциду в Кондопоге, или, в данном случае, в Аланце,
они могут в качестве повода использовать все, что угодно. Но я уверен, что те люди, которые сейчас в Аланце распространяют эти листовки, они имеют - или
они сами, или им подобные – имели отношение к погромам в Кондопоге в прошлом году – абсолютно. Эти люди очень социально опасны. Они опасны не для чеченцев.
Чеченцев в этой Кондопоге, по-моему, 11 семей было - они снялись, там, по-моему, никого не осталось – там одна женщина осталась – я читал. Они снялись
и уехали. Эти люди опасны для русских, вообще всякие бандиты, всякие люди, призывающие к уничтожению и крови, к межнациональной розни, они опасны, прежде
всего, для титульной нации. Потому что именно титульная нация, как нация большинства, она всегда подвергается самой большой опасности - просто количественно.
Поэтому эти люди опасны, прежде всего, для русских людей. И надо отдавать себе в этом отчет.

А.ВОРОБЬЕВ: Александр спрашивает: «А русские в Ингушетии и Чечне могут жить?»

Н.СВАНИДЗЕ: Русских надо защищать, так же, как и всех остальных. Но защищать их надо не от ингушей и не от чеченцев. Их нужно защищать от бандитов и насильников
– вне зависимости от национальности последних.

А.ВОРОБЬЕВ: Напоминаю, что телефон прямого эфира - 363-36-59, работает также СМС- 970-45-45, -ваши вопросы по этим координатам.

Н.СВАНИДЗЕ: Знаете, тема очень горячая – я это знаю, я сам веду свои программы на телевидении и на радио – какая горячая тема национальная в нашей стране.
И, тем более, что она горячая, тем более, что она настолько острая, тем более, нужно сделать все. Чтобы на этот счет люди понимали - нужно действовать
предельно разумно и спокойно. Все остальное просто «Пугачевщина».

А.ВОРОБЬЕВ: Идем дальше. Михаил Гуцериев объявлен в международный розыск, Следственный комитет признал, что уже 23 августа была информация о том, что Гуцериев
находится вне пределов России. 24-го его объявили в международный розыск - некоторые считают, что Гуцериев в Лондоне – такова диспозиция. Что вы думаете
о ситуации вообще с Михаилом Гуцериевым, насколько явной для вас является ассоциативная связь с делом Ходорковского и не кажется ли вам, что мотивация
действий властей здесь во многом похожа - что в отношении одного, что в отношении другого?

Н.СВАНИДЗЕ: А вот не знаю. Понимаете, когда речь идет о судьбах людей, таких разных, как Гуцериев и Ходорковский, то, не обладая всей полнотой информации,
я не берусь надувать щеки и с важным видом проводить какие-то параллели, или говорить, что этих параллелей нет, - фиг его знает. Есть два очень богатых
человека, очень влиятельных человека – в свое время таким был Ходорковский. Сейчас, в последние годы, таким был Гуцериев. Люди очень разные, с разной политической
ориентацией. Вообще, похожего, кроме размера капитала, который у того и у другого велик – кроме этого схожего между ними практически ничего нет. И пола
– оба мужики. Кроме этого - ничего схожего нет. И того и другого – одного арестовали и посадили, а второй сейчас объявлен в международный розыск. Образует
ли это определенное сходство между ними - да, несомненно – два богатых.

А.ВОРОБЬЕВ: Помните, Ходорковский улетел в США, вернулся, и здесь сел.

Н.СВАНИДЗЕ: да, Ходорковский, насколько мне известно, мог удрать, и не удрал.

А.ВОРОБЬЕВ: Разумеется.

Н.СВАНИДЗЕ: И сидит. Гуцериев уехал, насколько я понимаю – если эта информация верна.

А.ВОРОБЬЕВ: А нужно ли искать сходство между этими двумя личностями?

Н.СВАНИДЗЕ: Вы имеете в виду сходство ситуаций? Сходство мотивировок?

А.ВОРОБЬЕВ: Мотивировок власти.

Н.СВАНИДЗЕ: Мотивировок власти? Не знаю. Если и того и другого обвиняют в экономических преступлениях, значит определенное сходство есть. И тот и другой
обвиняется в экономических преступлениях. Дальше можно думать о том, насколько искренни эти обвинения - и в том, и в другом случае.

А.ВОРОБЬЕВ: Как вам кажется? Есть ли у вас основание полагать, что власть в данном случае не преследует исключительного соблюдения закона, не следует тому,
что перед законом все равны? Не исключаете ли вы, что у власти могут быть иные мотивации для того, чтобы взять «Роснефть» или ЮКОС?

Н.СВАНИДЗЕ: Знаете, власть можно подозревать в чем угодно.

А.ВОРОБЬЕВ: Вы ее подозреваете?

Н.СВАНИДЗЕ: Сейчас скажу. Еще раз повторяю – власть, как и любого живого человека - мы с вами можем подозревать друг друга в чем угодно, можно подозревать
кого угодно в чем угодно. Это в фильме «Операция «Трест», - помните такой фильм был замечательный, и там был один персонаж, он был бывшим жандармским офицером.
Он говорил - у нас в жандармском управлении учили – подозревать нужно всех, кроме Господа Бога и Государя Императора. Так вот подозревать можно всех практически.
Другой вопрос, что власть, как и любой другой гражданин, имеет право на презумпцию невиновности. Поэтому мы можем подозревать ее в чем угодно, но, тем
не менее, она имеет право на презумпцию невиновности. Поэтому говорить - а черт его знает, а вдруг - врут?

А.ВОРОБЬЕВ: Что значит – власть имеет право на презумпцию невиновности? Что такое вообще власть?

Н.СВАНИДЗЕ: Что такое власть в данном случае? Генпрокуратура, - кто объявил Гуцериева…

А.ВОРОБЬЕВ: Значит, это люди?

Н.СВАНИДЗЕ: Естественно, люди, Облеченные властными полномочиями. Наш президент - это одновременно живой человек, Путин В.В, и институт государственной
власти – президент РФ. Но, тем не менее, когда мы говорим Генеральная прокуратура, мы имеем в виду не конкретных Иванова, Петрова, Сидорова, которые там
сидят, перья чинят и подписывают какие-то бумаги, а мы имеем в виду институт - Генпрокуратуру РФ.

А.ВОРОБЬЕВ: У которой есть презумпция невиновности, или все-таки у Чайки есть презумпция невиновности?

Н.СВАНИДЗЕ: У которой, у прокуратуры, у Чайки, у Путина, у вас, у меня, у дяди Васи…

А.ВОРОБЬЕВ: Мы с вами – физические лица, а не институты власти.

Н.СВАНИДЗЕ: А институт власти что, не имеет права на презумпцию невиновности?

А.ВОРОБЬЕВ: Люди имеют право на презумпцию невиновности.

Н.СВАНИДЗЕ: Институты тоже имеют. Не юридического – морального, я имею в виду.

А.ВОРОБЬЕВ: Это другая история.

Н.СВАНИДЗЕ: Но мы же с вами не собираемся открыть дело против Генпрокуратуры, правда, поэтому ей юридически презумпция невиновности как бы и не нужна. А
морально я говорю - если Генпрокуратура открыла против кого-то дело, мы с вами не имеем морального права говорить – это фигня собачья. Потому что кто шляпку
спер, тот и бабушку укокошил - знаем мы, как с Ходорковским, так и с Гуцериевым – все это фигня, все бабки делят, - мы можем с вами подозревать все, что
угодно.

А.ВОРОБЬЕВ: Подозревать – безусловно. Но что станет для вас той точкой, когда подозрения для вас перейдут в иную фазу, в иную плоскость, в иное качество,
когда эти подозрения в вас превратятся в обвинения, пусть личные обвинения?

Н.СВАНИДЗЕ: Я вам скажу. У нас сейчас очень сложная ситуация моральная в стране с институтом частной собственности. У нас до сих пор частная собственность
в головах людей не легализована, как мне кажется, Любой богатый человек в глазах большинства – вор. И собственность есть краж, как говорил известный французский
философ еще в начале 19 века. В глазах большинства людей. Потому что большинство у нас пока что бедные, и для них каждый богатый - это вот, который украл
лично у него. Причем государство советское, которое крало у всех – оно в этом не подозревается. А вот конкретно человек, который ездит на «Мерседесе» -
он подозревается. Поэтому если будет принята - это я говорю совершенно абстрактно, в данном случае у меня нет оснований полагать, что такая реальная угроза
существует, тем не менее, если власть когда-либо пойдет по популистскому пути, и начнет косой косить любых собственников, объявляя их вне закона, сажая
их массово в тюрьмы, проведет такое раскулачивание среди богатых людей массовое, тогда мне все станет ясно. Потому что обвинять можно в чем угодно. Обвинить
можно вас, меня, любого состоявшегося за последние 15 лет человека, - я это неоднократно говорил и повторяю, - можно обвинить во всех на свете экономических
преступлениях, и доказать их. Поэтому если это примет более или менее массовый характер, мне будет ясно, что становится страшно. Пока у меня этих оснований
нет.

А.ВОРОБЬЕВ: Скажите, пожалуйста, лично у вас есть подозрения в том, что власть действует в корыстных интересах, а не в интересах законности исключительно?

Н.СВАНИДЗЕ: Вы меня спросили, что такое власть - а вы что имеете в виду под «властью»?

А.ВОРОБЬЕВ: Людей, облеченных властными полномочиями. Я не знаю имен людей…

Н.СВАНИДЗЕ: Среди людей, облеченных властными полномочиями, полно корыстных субъектов, естественно.

А.ВОРОБЬЕВ: Все, идем дальше. Николай Сванидзе отвечает на ваши вопросы. Следующую тему я бы предложил такую - «РБК-Дейли» сегодня написало, что Кремль
разрабатывает новую форму найма губернаторов, она будет называться контрактной. В этой контракт вписываются показатели региона, которые необходимо достичь
за определенный срок. Если губернатор условия контракта выполнил, он продляется. Губернатор даже может получить грант. И будто бы уже в этом году Кремль
обязал руководителей областей до 1 сентября, до завтрашнего дня, представить отчеты по основным социально-экономическим показателям. И смотрите, получается
опять несколько мнений. Одни считают, что это очередной инструмент давления на губернаторов, а у других складывается ощущение возврата к какой-то плановой
экономике. Чего здесь больше, на ваш взгляд?

Н.СВАНИДЗЕ: Надо посмотреть, как выглядит контракт. Потому что это может быть и вполне нормально, а может быть просто смешно. Это все равно, что контракт
с археологической экспедицией, в котором она обязуется раскопать лишних три могилы четвертого века до нашей эры с золотыми и серебряными украшениями. А
если она их не найдет эти могилы, если их нет? Понимаете, тут вопрос, какой контракт. Если действительно губернатор обязуется поднять экономику края до
невиданных высот – это профанация, такой контракт не имеет права на существование. А если там что-то серьезное, если он обязуется, положив руку на Библию
или на Конституцию РФ быть честным, порядочным, действовать не в корыстных целях, а в интересах своего края и страны – ну, бога ради.

А.ВОРОБЬЕВ: Какой тут контракт? Он и так, вступая в должность, на инаугурации приносит присягу - служить народу

Н.СВАНИДЗЕ: Вот и повторяю - взглянуть бы глазком на контракт. Тогда можно комментировать. Иначе как с романом Пастернака – я не читал, но хочу сказать.

А.ВОРОБЬЕВ: Алексей из северной столицы: «Не считаете ли вы, что Общественная палата должна выразить решительный протест по поводу недавнего заявления Михаила
Фрадкова о том, что должны и не должны сообщать СМИ - спасибо».

Н.СВАНИДЗЕ: А что сказал Фрадков по поводу СМИ?

А.ВОРОБЬЕВ: А вчера вы не смотрели замечательное заседание правительства?

Н.СВАНИДЗЕ: Я не все заседания правительства замечательные смотрю, честное слово.

А.ВОРОБЬЕВ: Но вчера оно было особенно замечательным – вчера подводили итоги конкурса на самый благоустроенный город России, был выбран Хабаровск. Потом
в какой-то момент возникла словесная перепалка между министром регионального развития Яковлевым и Фрадковым. Фрадков сказал, что слишком мало мы показываем
хорошего по телевидению, а потом сказал так – «то, что показывает наше телевидение, - пауза, - чуть матом не выругался, - продолжил Фрадков, - вот, что
показывает».

Н.СВАНИДЗЕ: ну и что?

А.ВОРОБЬЕВ: «Боюсь выругаться матом».

Н.СВАНИДЗЕ: Ну и что? Это личное мнение г-на Фрадкова. У нас что, поступили настоятельные рекомендации на телевидение действовать в соответствии с мнением
г-на Фрадкова. Уважаемого мною премьер-министра? Он высказал свое мнение. Ну и что? Почему Общественная палата должна по этому поводу что-то говорить?
Не понимаю.

А.ВОРОБЬЕВ: Все, закрыт вопрос, идем дальше. «Фонд общественного мнения и ВЦИОМ публикует еженедельные рейтинги кандидатов в президенты. И хотя Путин не
имеет права сейчас избираться в президенты, в число кандидатов обе службы его включают. Вы не считаете, что такие провокационные опросы противозаконны?»
- Андрей, юрист из Подольска.

Н.СВАНИДЗЕ: Нет, не считаю, что они противозаконны. Путин на данный момент президент России, да, многократно говорил, что не пойдет на следующий срок –
следующий срок уже не соответствует российской действующей Конституции. Но, тем не менее, он категорически, я бы сказал, с огромным гандикапом, самый рейтинговый
политик в стране, поэтому не включать его в опросы значит обезглавливать список политиков действующих политиков. Поэтому я понимаю социологические службы,
которые его включают.

А.ВОРОБЬЕВ: То есть, это технология?

Н.СВАНИДЗЕ: Думаю, что да.

А.ВОРОБЬЕВ: «Кто, на ваш взгляд, больше дестабилизирует наше общество – Березовский или Генпрокуратура? ОБ аресте подозреваемых трубили все, кому не лень,
а вот о том, что двоих уже отпустили, ваш канал, кстати, не сказал ни слова » - я не знаю, так это, или нет – «ваш канал» - РТР.

Н.СВАНИДЗЕ: О чем не сказал ни слова наш канал?

А.ВОРОБЬЕВ: Что двоих подозреваемых в убийстве Анны Политковской отпустили. Я не знаю, я не готов утверждать или опровергать это – так пишет слушатель.
Ну, бог с ним, с каналом.

Н.СВАНИДЗЕ: Знаете, от премьер-министра и до уважаемого радиослушателя каждый диктует телевидению, что ему надо говорить, что ему не надо говорить, и как
ему надо говорить. Слава богу, мы ни рядового слушателя, ни премьер-министра, в данном случае уж так дословно слушать не обязаны. Так в чем вопрос?

А.ВОРОБЬЕВ: Кто в большей степени дестабилизирует наше общество – Березовский или Генпрокуратура?

Н.СВАНИДЗЕ: Вопрос из серии «Вы перестали пить коньяк по утрам?»

А.ВОРОБЬЕВ: Или давно ли перестали бить жену. На этот вопрос нет ответа?

Н.СВАНИДЗЕ: Абсолютно. Я бы этот список обогатил значительно, тогда было бы легче отвечать.

А.ВОРОБЬЕВ: И еще замечательный вопрос от Евгения Айвазова из Мельбурна: «Уважаемый Николай, отвлекитесь на минуту от суеты всех вопросов, которые вам будет
задавать ведущий, перенеситесь мысленно к нам, в Австралию», - вы уже там, надеюсь?

Н.СВАНИДЗЕ: Охотно - в страну кенгуру.

А.ВОРОБЬЕВ: «Сюда впервые за 200 лет приедет президент России, здесь будет праздник по этому юбилею – встреча руководителей стран ОПЕК. Вопрос простой -
будут ли как-то делить Антарктиду, и возможно ли создание газового ОПЕК, - ведь это по существу, у Путина последняя встреча с руководителями США, Китая,
и так далее».

Н.СВАНИДЗЕ: К великому сожалению, президент Путин пока не делился со мной планами на этот счет. Поэтому точного ответа на этот вопрос дать не могу. Думаю,
что Антарктида не будет в числе самых приоритетных вопросов – почему-то у меня такое ощущение.

А.ВОРОБЬЕВ: Подозреваю, что спрашивать вас о газовом ОПЕК тоже не имеет смысла.

Н.СВАНИДЗЕ: И этим президент тоже со мной не делился.

А.ВОРОБЬЕВ: Это что, мнение Путина? Это мнение Сванидзе.

Н.СВАНИДЗЕ: Какое может быть мнение у Сванидзе о том, что будет Путин обсуждать в Австралии? Только один человек, которого можно спросить на эту тему –
это Путин. А все остальные могут высказывать мнение сколько угодно.

А.ВОРОБЬЕВ: Н.Сванидзе отвечает на ваши вопросы, после паузы мы подключим телефоны прямого эфира. Оставайтесь с нами.

НОВОСТИ

А.ВОРОБЬЕВ: Я приветствую всех, кто смотрит в эти минуты телеканал «Ар-ТиВи-ай» и слушает радиостанцию «Эхо Москвы», Николай Сванидзе отвечает на ваши вопросы.
В этой части эфира мы подключим телефоны, и вы сможете задать свой вопрос – 363-36-59. Слушатели нас возвращают к теме, которой мы уже коснулись – по поводу
Фрадкова, негатива. Алексей пишет: «Фрадков прав – он правитель, и вправе подсказать. Идем абсолютный негатив, в том числе, по «Эху» - надо перестраиваться».

Н.СВАНИДЗЕ: Ну конечно, Фрадков вправе, как и любой гражданин РФ, высказать свое мнение по поводу чего угодно, в частности, СМИ. Мнение эмоциональное было,
на мой взгляд, тем более, что по данному конкретному поводу. И как мы с вами знаем, оно ничем не результировалось, слава богу, поэтому - проехали то, что
связано с премьер-министром Фрадковым. Давайте поговорим коротенько о том, что много негатива – новости должны быть новостями. Они не должны быть позитивны,
негативны. Мы вспомним программу «Время» советских времен, которая начиналась с Л.И.Брежнева и с колосящихся колосьев – помните, идут комбайны в поле,
и в закрома родины течет золотое зерно бурным потоком. Чем это кончилось, мы знаем. Это кончилось рухнувшей советской экономики и развалом СССР. Вот этим
всегда заканчивается вранье. Поэтому новости должны не врать, а говорить правду. Иначе это будут не новости.

А.ВОРОБЬЕВ: Как вы считаете, программа «Время» существенным образом сейчас отличается от той, что была в те времена?

Н.СВАНИДЗЕ: Да, несомненно.

А.ВОРОБЬЕВ: Комбайнов меньше стало?

Н.СВАНИДЗЕ: Значительно меньше комбайнов.

А.ВОРОБЬЕВ: Ну и Брежнева нет.

Н.СВАНИДЗЕ: И Брежнева нет.

А.ВОРОБЬЕВ: Но есть Путин.

Н.СВАНИДЗЕ: Но есть Путин. Но Путин не Брежнев.

А.ВОРОБЬЕВ: Но его также много.

Н.СВАНИДЗЕ: Нет, не так же. По-другому много – я бы так сказал. Путина много, потому что он дает информационные поводы.

А.ВОРОБЬЕВ: Слушаем телефонный звонок. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, это Валерий из Москвы. Николай Карлович, вот вы сейчас очень хорошо покритиковал Фрадкова.

Н.СВАНИДЗЕ: Извините, я Фрадкова не критиковал – это вам показалось.

СЛУШАТЕЛЬ: По крайней мере, его указание об эфире.

Н.СВАНИДЗЕ: И указание я не критиковал. Я сказал, что он имеет право высказать свое мнение – разве это критика?

А.ВОРОБЬЕВ: Очень аккуратно был сформулирован ответ г-на Сванидзе. Так что ваш вопрос. Валерий?

СЛУШАТЕЛЬ: У меня такой вопрос - вам не кажется, что у вас есть какой-то внутренний цензор, который вам мешает иногда быть искренним до конца?

Н.СВАНИДЗЕ: Ничего подобного.

СЛУШАТЕЛЬ: Вроде бы вы говорите то, что вы хотите сказать, но в какой-то момент вы останавливаетесь, и не договариваете.

Н.СВАНИДЗЕ: Понимаете, в чем дело - внутренний цензор есть у каждого взрослого нормального здравомыслящего человека. Никто из нас даже наедине с собственной
женой никогда не говорит правду всю до конца. Это просто разрушит семейную жизнь. Даже себе иногда мы не можем сказать всю правду до конца. Поэтому внутренний
цензор должен быть всегда. Если у журналиста отсутствует внутренний цензор, ему нужно в сумасшедший дом или уходить из профессии – он становится социально-опасен,
его нужно отстранять от эфира.

А.ВОРОБЬЕВ: Многие обвиняют сегодняшних журналистов, в особенности телевизионных, в том, что у них тот самый внутренний цензор очень сильно развит.

Н.СВАНИДЗЕ: Это вопрос меры всегда.

А.ВОРОБЬЕВ: Где грань?

Н.СВАНИДЗЕ: А эту грань я сформулировать не могу. Эта грань должна быть.

А.ВОРОБЬЕВ: Между выживанием и обязанностью информировать, - именно так стоит вопрос?

Н.СВАНИДЗЕ: При чем тут выживание?

А.ВОРОБЬЕВ: выживание в структуре и обязанностью информировать общество.

Н.СВАНИДЗЕ: Если говорить вообще - все на свете говорит только маленький ребенок. Потому что у него нет ни инстинкта своего самосохранения, ни заботы том,
чтобы сохранить окружающих – этого нет. У журналиста это одна из его профессиональных обязанностей – чувствовать это. Чувствовать, что можно, а что нельзя,
что пойдет во вред обществу, а что на пользу. Нужно говорить правду, несомненно, но себя цензурировать нужно. Нельзя быть цензором для кого-то – у нас,
слава богу, если возникнет цензура тоталитарного образца, нужно уходить из профессии. Но сам человек опытный должен себе быть редактором – иначе быть не
может.

А.ВОРОБЬЕВ: Общество должно диктовать или подсказывать журналисту?

Н.СВАНИДЗЕ: Опыт журналиста, профессиональный.

А.ВОРОБЬЕВ: Или оглядка на начальство, как бывает – а именно так бывает.

Н.СВАНИДЗЕ: Нет, если это бывает, это плохо. Естественно, бывает. Но я говорю о том, что должно быть – жизненный и профессиональный опыт должен диктовать
человеку вот эту грань.

А.ВОРОБЬЕВ: Снимем еще раз трубку. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Константин из Петербурга. Я тоже хотел поспорить со Сванидзе, потому что он сказал, что государство не должно быть под презумпцией невиновности,
должно быть вне. Наоборот, мне кажется, цивилизованные страны тем и отличаются, что это для человека правильно, а государство должно быть прозрачное, его
должны без конца и журналисты те же самые, и другие институты общества контролировать. Государство это необходимое зло, чем его меньше, - до необходимых
размеров, тем лучше.

Н.СВАНИДЗЕ: Поспорю с тем, что государство это зло. Государство не всегда добро, но говорить, что государство - это зло, нельзя.

А.ВОРОБЬЕВ: Но это институт насилия.

Н.СВАНИДЗЕ: Ну, Маркс не во всем был прав, хотя и умный человек. Во-вторых, что касается контроля над государством – несомненное. Я что, говорил, что не
надо контролировать? Обязано общество нормальное контролировать государство. Да, государство должно быть прозрачным, но это не значит, что государственный
институт должен без повода подозреваться во всех смертных грехах и не иметь возможности перед тобой морально оправдаться.

А.ВОРОБЬЕВ: Но если повод есть, журналист тот же обязан сказать, что у него есть такие подозрения, что то-то и то-то нечист?

Н.СВАНИДЗЕ: Нет, подозревать вслух, во всеуслышание, не входит в обязанности журналиста. В обязанности журналиста входит говорить то, что он знает, комментировать
какие-то возможности, вероятности. А говорить – подозреваю государство в том, что оно мне врет – это не журналист. Это прокурор.

А.ВОРОБЬЕВ: По-моему, гособвинители утверждают, а не подозревают.

Н.СВАНИДЗЕ: Подозрение в данном случае на грани утверждения.

А.ВОРОБЬЕВ: Попробуем принять еще звонок. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей из Киева. Ремарка одна по поводу Первого канала – изменилось только то в вещании новостей, что солдат Израильской армии перестали называть
«карателями», когда они проводят свои операции в Палестине. Неужели для Сванидзе не является очевидным то, что новости – это пропаганда на Первом канале,
и бывают зачастую аморальными, а бывает просто вводят в заблуждение своих зрителей.

Н.СВАНИДЗЕ: Не готов комментировать новости на Первом канале, абсолютно не готов. Я работаю на другом канале, и из этических соображений ничего в данном
случае говорить не буду.

А.ВОРОБЬЕВ: И чувство потрясающее у Сванидзе есть – он, как журналист, долго работающий на телевидении и радиоэфире, чувствует время. Вы закончили свою
фразу, когда нам уже нужно уходить на концовку программы. Благодарю вас за ваше особое мнение.

Н.СВАНИДЗЕ: Спасибо.

А.ВОРОБЬЕВ: ДО встречи через неделю, но возможно, наша служба информации заинтересуется вашим мнением по-другому какому-то поводу. Если будут такие новости,
и тогда вы попадете в эфир раньше.

Н.СВАНИДЗЕ: Я всегда открыт для своих коллег.

А.ВОРОБЬЕВ: Спасибо. Я - Алексей Воробьев, до свидания.

Полная версия

Copyright © 2004 - 2006
Радиостанция «Эхо Москвы»