Об издании моего «Философско-политического дневника»
В типографии обсудили вопрос об издании моего «Философско-политического дневника»
за прошлый 2003 год. Общий объем текстов – около 3000 страниц формата А4 шрифта
Ариел кегль 10. Получается 3 тысячестраничника большого формата А4. Я могу печатать
свои произведения по себестоимости, но одних форм потребуется 500, каждая обойдется
по 70 рублей с работой. Твердая обложка – до 50 рублей. Бумага и работа – копейки.
Тираж – 100 экземпляров. Себестоимость одного экземпляра – порядка 500 рублей.
Весь тираж одного тома – 50 тысяч рублей, а трех томов – около 150 тысяч. Стоит
ли игра свеч?
Ведь есть электронная версия в Интернете, и можно переписать интересующемуся
на компакт-диск. Если только положить бумажную версию в библиотеки?
Почему тираж – всего 100 экземпляров? Потому что больше не понадобится. Мои тексты
– базисные, и они идут вразрез с запросами подавляющего большинства россиян,
которые живут надстроечными упованиями. Отторжение вызывает уже главный мой тезис
о том, что в России, как и в любой другой стране, не могут сложиться ни нация,
ни демократия, ни постиндустриализм до тех пор, пока в базисе не сложится «критическая
масса» низовых экономически-самодостаточных и потому политически-субъектных хозяев.
А словосочетание «постиндустриальная модернизация» обычно вызывает аллергию.
Постоянно мне возражают – начинать надо с нравственного исцеления, или с Православия,
или с «приоритета прав человека», или с «мудрого царя», или с «советской власти»,
или с лозунга «Россия для русских», или ещё с чего-нибудь подобного. Я согласен,
что начинать надо с боевой организации единомышленников, но бороться они должны
не за монархизм, либерализм или социализм, а за создание налогонеоблагаемого
модернизационного сектора экономики. Перед тем, как сеять семена нации, демократии
и могущества, надо подготовить грядку или вспахать поле, ибо на захламленной
глыбами налогов и сорняками чиновников нерасчищенной почве ничего хорошего не
взойдет.
Подписались на бесплатную рассылку моего «Философско-политического дневника»
около 250 человек. Коэффициент читаемости – около 50%. Следят за моими заметками
– примерно 10% от читающих, то есть несколько человек. Свои деньги потратят на
бумажную версию «Дневника», даже если я поставлю цену вдвое ниже себестоимости
– около 10 человек. Ещё 10 экземпляров я отдам в библиотеки. Около 30 экземпляров
я подарю тем знакомым, которые интересуются тем или иным аспектом моих писаний,
но из-за безденежья не могут позволить себе покупку тома. Останется ещё около
50 экземпляров про запас.
Обсуждали также проблему верстки и подбора иллюстраций. Можно пойти простейшим
путём – одноколонный набор без затей, минимум украшательств. Мне сказали, что
получится скучно. Желательна двухколонная верстка, и крайне нежелательно обойтись
вообще без иллюстраций, хотя бы черно-белых.
Пришлось согласиться. Если уж издавать толстенный трехтомник «Философско-политический
дневник», то нужны фотографии и рисунки, алфавитный Указатель, сноски. И двухколонный
набор в Пейджмейкере.
Камень преткновения – кто будет верстать? И вот здесь все мы задумались. Работа
на самом деле трудоемкая, потребует много времени. Если нанять верстальщика,
то проблема не решится. Опыт свидетельствует, что за деньги люди не работают.
Должен быть надсмотрщик. Если надсмотрщиком буду я, то потрачу не меньше времени
на возню с верстальщиком, чем если бы сам я работал с Пейджмейкером. Выход –
кроме верстальщика, подобрать также такого надсмотрщика, над которым не надо
ставить другого надсмотрщика, и так далее. Короче, упёрлось дело в ключевой момент
– отсутствие у меня соратника-единомышленника, которому я мог бы доверять и за
ним не надсматривать. Сколько раз я полагался на авось – нанимал штат, расписывал
должностные обязанности, а сам решал задачи не в офисе, а вовне. Проходил месяц-другой,
и я убеждался, что дело завалено, работа не делается. Вынужден был разгонять
штат и ждать, когда появится соратник-орговик. Несколько раз мне везло, попадались
прекрасные сотоварищи. А сейчас – полоса невезения, и все надежные и честные,
которых я знаю, заняты другими делами под завязку. Потихоньку займусь версткой
сам, придется сократить сон.