Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

МАСОНСТВО И "ПРИКЛАДНАЯ ЭСХАТОЛОГИЯ" 

Международное масонство считается прамоделью марксистского Интернационала и зародышем
нынешнего тайного мондиалистского «Мирового Правительства», хотя скорее напоминало
международный религиозный орден или международную квазицерковную организацию.
Важно понять, почему масонство, пусть даже имея давних эзотерических предшественников,
выкристаллизовалось к началу 18-го века и смогло выразить потайную суть буржуазного
Просвещения, сыграла огромную роль в истории индустриального общества.

Много мифов и домыслов и прочих надстроечных представлений бытует о масонстве,
но мало кто смотрит в корень, в базис субъектности. Лучше разбираться с этим
интереснейшим и остающимся более или менее действенным явлением трезво и без
особых эмоций, желательно не со стороны, а хотя бы из своего знакомства с реальными
масонами. Слово Mason в переводе с английского означает «каменщик» или «каменотес»
и зачастую просто «строитель», а нам довелось в последние пятнадцать лет вдоволь
насмотреться на различных «прорабов перестройки» и «строителей» (вспомним хотя
бы Бориса Ельцина), и среди них – немало масонов или направляемых масонами.

У нас в Советском Союзе всегда существовали всевозможные эзотерические кружки
и группки, о некоторых из них написал мой давний знакомый Аркадий Борисович Ровнер
в прекрасной книге «Гурджиев и Успенский» (Москва: София, Гелиос, 2002), и с
масонами я впервые в жизни столкнулся в 1964 году, когда руководил Университетом
Молодого Марксиста при ЦК ВЛКСМ (УММ). По подсказке своего товарища эзотерика
Александра Альфредовича Горбовского я пригласил на пленарное занятие УММ в Коммунистическую
аудиторию старого здания Московского университета на Моховой египтолога и бывшего
политзаключенного Михаила Александровича Коростовцева (1900-1982). У него – типичная
яркая послереволюционная судьба, о внешней канве которой рассказано в статье
И.А. Стучевского, опубликованной в 1970 году к 70-летию ученого в академическом
журнале «Народы Азии и Африки» (http://www.maat.ru/personalia/korostovzev.shtml).
Поскольку его с юности тянуло к тайнам истории и власти, он познакомился с масонами
ещё в дореволюционном Питере, вступил в Коммунистическую партию в 1929 году,
совершил очень благополучную карьеру, был связан с органами и после Великой Войны
в канун провозглашения государства Израиль был послан заведовать отделением ТАСС
в Египет, а заодно и представлять гуманитарные отделения Академии наук СССР в
этой стране. Масонские связи работали на него как в СССР, так и в Египте, где
он близко сошелся с рядом видных французских египтологов, которые традиционно
состояли обычно в масонской ложе «Великий Восток Франции». В Каире он влюбился
в латышскую эмигрантку, подал рапорт о разводе с женой, но на официальное приглашение
приехать в СССР для разбора дела ответил отказом, так как должен был напечатать
вторую часть найденного им папируса (первая часть незадолго до того опубликована
им в парижском журнале). Его пригласили 19 августа 1947 года принять участие
в банкете на борту советского крейсера, прибывшего в Египет с дружеским визитом,
и на берег уже не отпустили. Отбывал он срок в лагерях Коми АССР (Абезь, Инта),
но друзья в органах не сидели сложа руки и добились его освобождения и реабилитации
3 января 1955 года.

У меня в УММ он рассказал о религии Древнего Вавилона, а я перед этим прочел
несколько новых западных книг по этой тематике и в развернувшейся дискуссии,
исходя из основоположений Правой Веры («прикладной эсхатологии») и в ее духе
истолковывая самые последние интерпретации зарубежных востоковедов, поразил Михаила
Александровича своей эрудицией и оригинальностью. Он побеседовал со мной, а на
следующий день Александр Альфредович Горбовский провел со мной зондирующий разговор
– как я отношусь к масонству и готов ли вступить с московское масонское братство,
базирующееся в Академии наук СССР. Мол, Михаил Александрович Коростовцев – не
последний человек в этом братстве, и я на него вчера произвел благоприятное впечатление.

Конечно, в условиях строго иерархизированного Советского Союза вступление в тайную
масонскую ложу, имеющую сильные зацепки в академических кругах и в органах КГБ,
гарантировало стремительный карьерный рост. Это я хорошо понимал. И в то же время
я был тогда чрезвычайно самоуверен. Мне казалось, что тогдашнее хрущевское руководство
Советского Союза довольно убого по своим интеллектуальным и стратегическим качествам,
и если на базе УММ сформировать свою ударную организацию, а к этому дело шло
и я уже создал филиалы УММ почти по всем городам и весям, то я добьюсь вернее
и быстрее того, что обещали масоны. Кроме того, я опасался, что членство в масонской
ложе будет подчинять меня решениям её могущественных лидеров и тем самым сковывать
мою инициативу, и масоны возьмут с меня больше, чем я с них. И я принял решение,
в правильности которого сейчас сомневаюсь, и отказался свершить первый шаг к
масонскому посвящению. Причем высказал это решение весьма четко и энергично и
объяснил Горбовскому, что хочу действовать самостоятельно.

Он меня долго и аргументировано разубеждал и уверял, что членство в масонской
ложе не стеснит моей свободы, а напротив, расширит её, позволит занять очень
влиятельные позиции в обществе. Мол, дельных и толковых людей везде и всегда
мало, в ложе будут ко мне относиться с уважением и предоставят существенные ресурсы.
Но мне тогда из-за молодого экстремизма и максимализма казалось, что советские
масоны – это обветшалый отголосок прошлого и задворки политической кухни, в то
время как я и без них уже был вхож к сильным мира сего, которые в условиях хрущевского
маразма и идеологической растерянности после разоблачения «культа личности» Сталина
вот-вот должны были занять самые высокие посты в государстве, и я пользовался
доверием послесталинской комсомольской верхушки, и они относились ко мне на равных.
Зачем мне старая ложа, когда у меня своя новая – УММ, и в ней молодые пассионарии
типа Алика Гинзбурга, Сергея Хоружего, Александра Вельша /Радова/ и многих других.
Короче, я не пошел на организационное слияние с советскими масонами.

Михаил Александрович Коростовцев страшно обиделся на меня. С тех пор он стал
мне заклятым врагом и едко откликался почти на каждую мою публикацию, особенно
на мои книги по анализу и критике сионизма. А когда я в октябре 1965 года, в
начале эры Брежнева, подставился с «Уставом Нрава», то испытал всю силу масонской
мести. Несмотря на то, что меня поддерживали руководители комсомола, в Академии
наук СССР была организована настолько могучая волна общественного негодования
против меня, что под этим информационно-пропагандистским залпом мне не удалось
устоять, меня исключили из КПСС, а УММ передали под руководство моего друга Сергея
Купреева. Правда, комсомол и лично Борис Николаевич Пастухов и Василий Петрович
Трушин добились замены моего исключения из партии на «строгача» и не оставили
меня своим покровительством, но о политической карьере пришлось забыть на годы.
И я, будучи битым, наконец осознал, что принадлежность к масонам мне отнюдь не
помешала бы в жизни.

В житейском плане выглядели масонские будни вполне буржуазно. Когда в 1975 году
мне довелось близко сойтись с Вианором Панджовичем Пачулиа из Сухуми, то он,
узнав мою историю и будучи признателен мне за одну оказанную ему услугу, достал
пачку фотоснимков, скрытно сделанных в курируемом им академическом Доме отдыха
в Пицунде. Конечно, это не телеролики с человеком, похожим на генпрокурора Юрия
Скуратова или с человеком, похожим на телепублициста Евгения Киселева, однако
по тем временам фотки казались вполне занятными. Не буду по этическим соображениям
перечислять весьма известных в академических кругах мужчин и их жен и любовниц,
резвящихся на курортном отдыхе, и кто с кем обретал радость, но Михаил Александрович,
которого за год до этого избрали действительным членом Академии наук СССР, безоглядно
отдыхал душой вместе с коллегами. Думается, все они, включая тогдашнего академика-секретаря
Отделения исторических наук АН СССР Евгения Михайловича Жукова (кстати, удивительно
резвого, несмотря на солидный возраст), принадлежали к масонскому братству. Документированное
исследование масонства в послевоенном Советском Союзе пока, однако, не проведено.

В марте 1991 года я зашел в Париже в масонскую ложу «Великий Восток Франции»
и побеседовал с её руководством, которое было весьма заинтересовано открыть в
Москве своё представительство. Я осмотрел здание ложи и её музей. Никакой мистики!
Всё житейски понятно. Только в Советском Союзе из-за сверхцентрализации и официального
запрета любая неформальная группа имела колоссальные возможности влияния, а во
Франции много зарегистрированных масонских организаций в каждой «нише» и потому
нет организационно-идеологической монополии, свойственной закрытым обществам
типа советского, и «Великий Восток Франции» - вполне рационализированная структура
в смысле Макса Вебера,  конкурирующая с похожими структурами.

В 1970-е годы я издал ряд текстов, посвященных сионизму и масонству и жидомасонству,
а с Николаем Николаевичем Лисовым мы вообще составили огромный компендиум по
предшественникам масонства и по его главным разновидностям. Благодаря критическому
освоению прочитанных книг и благодаря также личному опыту у меня выработалось
устойчивое представление о сущности масонства, которое сопряжено с историей обретения
Правой Веры. Это мое представление в основном совпадает с концепцией статьи журналиста
Искандера Хисамова, философа Владимира Малявина и  культурорлога Владимира Видемана
«Культ геометрии», которую я сегодня прочел в еженедельнике «Эксперт» (Москва,
22-28 сентября 2003, № 35 /388/, стр. 72-79). В отличие от меня, авторы ознакомились
с деятельностью не только масонской ложи «Великий Восток Франции», но и ряда
других влиятельных французских лож. Главный тезис статьи, с которым я согласен,
гласит:

«Масонские ложи стали той «нейтральной полосой», на которой был заключен исторический
компромисс между аристократией и представителями нарождавшейся из недр третьего
сословия молодой буржуазии» (стр. 76).

Поскольку нынешнему российскому обществу только предстоит проходить через фазу
становления экономическо-самодостаточного «третьего сословия» и соответственно
вырабатывать идеологию модернизации, причем модернизации постиндустриальной,
то неизбежны новые  разнообразные идеологические порождения, от националистических
до космополитических. Поскольку же нынешняя модернизация неотвратимо сопряжена
с глобализацией-мироизацией, как индустриальная модернизация была сопряжена с
колониальным освоением мировой периферии,  и сопряжена также с преодолением локальных
традиционных религиозных или квазирелигиозных (типа коммунистеческой) систем
ценностей, то реанимация в России масонства или чего-нибудь «масоноподобного»
- неотвратимо. Поэтому наряду с традиционным масонстовом, в постсоветской России
получили распространение различные элитные закрытые сообщества типа Ротари-клуба
или Английского клуба и массы других, почкующихся от тех или иных международных
структур.. Это всё понятно и малоинтересно. Интереснее вопрос – может ли в России
возникнуть самобытная идеология и организация, которая откроет путь из цивилизационно-духовного
тупика для всего человечества и тем самым послужит рассадником Нового Интернационала?

Ещё Карл Ясперс предрекал появление «философской веры», которая выразит смысл
существования человечества и его Истории и, как Океан,  вберет в себя моря и
заливы и реки предшествующих человеческих религий, упований и постижений. Я называю
эту «философскую веру» Карла Ясперса - Правой Верой, и в горизонте разразившейся
при нашей жизни грандиознейшей «постиндустриальной» Информационной Революции
конкретизирую её до «прикладной эсхатологии». И если «мировые религии» непосредственно
содержат Откровение «прикладной эсхатологии», то осмысление научно-технического
прорыва через масонскую «религию Разума» и буржуазно-субъектное Просвещение опосредованно
предвосхищает неизбежность «прикладной эсхатологии» и приуготавливает к ней.

Моя заметка «В Быково» приоткрывала социально-политический и духовно-просвещенческий
смысл русского масонства 18-го века на примере масонского гнезда в Быковской
усадьбе графа Михаила Михайловича Измайлова с необычным православным двухярусным
храмом Рождества Христова (внизу) и Владимирской Божьей Матери (наверху), построенным
в псевдоготическом стиле великим архитектором Василием Баженовым. Мистическое
Строительство Храма, уподобление Великому Архитектору Вселенной, рабочий строительный
мастерок – вот смысл масонства, уподобляющий масонское братство Верховному Демиургу.
Замените Строительство Храма – Писанием Программы (в смысле Жака Деррида), и
получим нашу «прикладную эсхатологию», которая ныне виртуально уже практикуется
миллионами любителей компьютерных игр во всем мире. Рассмотрим же историю и символику
масонства попристальнее, чтобы проэкстраполировать прошлое в будущее, а в масонской
ложе увидеть некий рационализированный прообраз Сплота Правоверных.

Духовная наука, на статус которой претендует масонство, как и любая другая естественная
или гуманитарная наука, может быть использована на службе или Богу, или Сатане.
Априорно осуждать и отвергать масонство, в том числе деяния великих русских масонов-просветителей,
- глупо и вредно. Я смотрю на масонство шире и разделяю идею и организации, ссылающиеся
на эту идею. Благой или неблагой баланс деятельности любой организации зависит
от её руководства, и можно разделять абстрактную идею масонства, но не состоять
в той или иной конкретной организации масонов, поскольку видишь шкурность или
неприемлемую ангажированность её руководства. Можно быть православным, но не
считать себя овцой РПЦ, а уйти в катакомбную церковь, и можно чувствовать себя
коммунистом, но не быть членом  КПРФ. И так далее, мысль понятна. Поэтому отнесемся
к масонству хладнокровно и зададимся вопросом, не является ли оно одним из  преддверий
Правой Веры.

Прежде всего учтем, что во все времена «прикладная эсхатология», мерцающая посвященным
в глуби всех подлинных религий, считалась «тайным знанием» и шифровалась в загадочных
«глубинных» текстах – на Руси, например, в знаменитой «Глубинной /=Голубиной/
книге». Несомненно, сохранялась и сохраняется до сих пор преемственность «посвященных».
Так, независимо друг от друга сразу несколько моих учителей посвящали меня в
сокровенную мудрость, в эзотерическую традицию. Среди них выделю троих – ререхианец-евразиец
Всеволод  Никанорович Иванов, гурджиевец-монархист Василий Витальевич Шульгин,
космист-теософ Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский.

В книге «Василий Шульгин. Последний очевидец. Мемуары. Очерки. Сны» (Москва:
ОЛМА-ПРЕСС, 2002) – подробности мистической проповеди Василия Витальевича, к
которому я с Николаем Николаевичем Лисовым регулярно ездил во Владимир в 1970-е
годы. Комментарии и оценки Н.Н. Лисового – это и моё, ибо мы с Николаем одно.
То, что говорит он, говорю и я (правда, то, что говорю я, не всегда говорит он).


Эзотерика Всеволода Никаноровича Иванова, ведущего пропагандиста Колчака, раскрыта
в его переданных мне рукописях, а также в его пятитомных «Воспоминаниях» и в
книге о Николае Константиновиче Рерихе, с которым был дружен (Иванов Вс.Н. Рерих:
Художник и мыслитель. Рига, 1937). Совершенно поверхностные обвинения Николая
Константиновича и его последователей в отклонении от Православия исчерпывающе
документально разоблачены в книге кандидата исторических наук из Института Востоковедения
Российской академии наук Максима Леонидовича Дубаева «Харбинская тайна Рериха:
Н.К. Рерих и русская эмиграция на Востоке» (Москва: Издательство Духовной Литературы;
Сфера, 2001. Автор вступительной статьи «Document vs Myth (вместо предисловия)»
- директор Института Востоковедения РАН Ростислав Борисович Рыбаков). Так, на
страницах 215-216 опубликован абсолютно православный «Символ Веры» Николая Константиновича.
Его интерес к эзотерике – свидетельство его православной ответственности. Нет
ничего тайного в мире, чего нет в таинствах Православия. Повторяю: в таинствах
любой правой религии – одни и те же тайны «прикладной эсхатологии», и рерихеанство
– это конкретизированное живое субъектное христианство, то есть Православие в
ипостаси Правоверия. 

Теперь – о посвящении, которое я получил от «зубра» Николая Владимировича Тимофеева-Ресовского.
Он высоко оценил краткое изложение «прикладной эсхатологии» в моей статье «Смерть»,
которую я по заказу Юрия Николаевича Давыдова написал для пятитомной «Философской
энциклопедии». Оказалось, он мыслил хотя и впереди меня, но фактически как я.
Он вырос на космистско-теософской традиции мистического центра вятичей в Калуге.
По его словам, ведущий идеолог Третьего Райха и автор знаменитого трактата «Миф
ХХ века» (1929) Альфред Розенберг (http://www.hrono.ru/biograf/bio_r/rozenberg.html),
с которым Николай Владимирович общался в годы Великой Войны, посвятился в эзотерические
тайны именно в Калуге. Не буду излагать особенности нордическо-теософской эзотерики,
а отошлю хотя бы к недавней книге Антона Ивановича Первушина «Оккультные войны
НКВД и СС» (Москва: Издательство Эксмо; Издательство Яуза, 2003. – 576 стр.)
(http://literra.narod.ru/apervushin/obzor.html).  Во всяком случае, когда я приезжал
к Николаю Владимировичу в Обнинск, то разговоры наши захватывали ночи, я жил
у него дома по несколько дней и испытывал счастье во взаимопонимании и взаимораскрытии.

Масонство – одно из воплощений эзотерики, свойственное субъектному Новому Времени
иудео-христианского Запада. О масонскаой преемственности – замечательные масонские
стихи Редьярда Киплинга, которыми увлекается крупнейший отечественный филолог
академик Михаил Леонович Гаспаров. Об этом поведал Омри Ронен из Израиля в опубликованной
журналом  «Звезда» статье «Прописи», посвященной книге М.Л. Гаспарова «Записи
и выписки» (Москва: Издательство «Новое Литературное Обозрение», 2000- - 436
стр.) (http://magazines.russ.ru/zvezda/2002/7/ronen.html). По словам Омри Ронена,
хотя Михаил Леонович Гаспаров скептически относится к умозрительности, но у него
есть своя мифологическая система, о которой он говорит намеками в послесловии
к книге “Занимательная Греция”. Были времена, когда боги нуждались в людях, в
героях, ради этого боги сходились с смертными женщинами или ниспосылали народам
откровения. Когда эта великая нужда миновала, боги оставили людей. Мироздание
осталось незавершенным или неоконченным, его Храм надо достраивать. В книге Жана
Старобинского “1789: эмблемы разума” приводится цитата из письма молодого Бенжамена
Констана, в котором он излагает взгляды сардинского посла в Гааге: творец мироздания
умер, не завершив труда, а вся его постройка имела некую цель, которой больше
нет, поэтому мы чувствуем, что предназначены для чего-то, но совершенно неизвестно,
для чего; мы как часы без циферблата, наш механизм наделен разумом и должен работать
на износ, не зная зачем и только повторяя: “У меня должна быть цель, раз я продолжаю
идти”. 

Храмостроительная легенда, изложенная в масонских стихах Киплинга, оптимистичнее
исторически, чем предположение сардинского посла. Она выражает «вечную демиургическую
задачу» человечества, эстафету «прикладной эсхатологии». М.Л. Гаспаров помнит
наизусть и любит откровение-стихотворение Киплинга “Дворец” (The Palace, 1902)
 в несколько отшлифованном переводе Оношкович-Яцыны. Сначала – первые строки
на языке оригинала:

When I was a King and a Mason -- a Master proven and skilled --
I cleared me ground for a Palace such as a King should build.
I decreed and dug down to my levels. Presently, under the silt,
I came on the wreck of a Palace such as a King had built.

То есть буквально первые слова гласят: «Когда я был Царь и Масон». А в переводе:

Каменщик был и Король я — и, знанье свое ценя, 
Решил на земле построить Дворец, достойный меня. 
Когда раскопали поверхность, то под землей нашли 
Дворец, как умеют строить только одни Короли. 
Он выстроен был неумело, он выведен был наугад, 
Вкривь и вкось вились коридоры, и сходились углы невпопад, 
Кладка была неуклюжей, но на каждом я камне читал: 
Вслед за мною идет Строитель. Скажите ему: я знал. 
Я не медлил в старых раскопах. Я сам себе мог помочь. 
Я шел, перетесывал камни и отбрасывал лишние прочь. 
Я крушил его мрамор на известь, жег ее и топил свинец, 
Принимая и отвергая то, что дал мне смиренный мертвец. 
Не презирал я, не славил, лишь дело свое верша, 
Но в стройке была все виднее строившего душа. 
Словно в глаза ему глядя, понимал я, что я прочту 
Двигавшейся рукою двигавшую мечту. 
Каменщик был и Король я. В полдень гордыни моей 
Они принесли мне Слово, Слово из Мира Теней. 
Было слово: ты сделал, что должен. Было слово: на прочем запрет. 
Как и ты, Дворец твой — добыча тому, кто придет тебе вслед. 
Я отозвал рабочих от кранов, от верфей, от ям, 
И все, что я делал, бросил на веру неверным годам. 
Но надпись носили камни, и дерево, и металл: 
Вслед за мною идет Строитель. Скажите ему: я знал.

Что же из себя представляет современное масонство, годится ли оно как лоно строителей-программистов
обновленного Храма-Дворца  сущего? 

Прежде всего отметим, что масонских, псевдомасонских и парамасонских организаций
и объединений – вагон и маленькая тележка, и в этом нет ничего страшного, надо
просто произвести обновление-перезагрузку масонской матрицы, прорваться к новому
общему знаменателю Строительства-Программирования сущего. Каждая верная религия
остается неизменной по сути, подвергаясь правоверному форматированию. Редукция
Гуссерля, деструкция Хайдеггера и деконструкция Деррида – средства очистки, а
не зачистки. Как старое жилище, подвергнутое реставрации в сочетании с евроремонтом,
становится функциональнее и эстетичнее, так и драгоценный камень старой веры
взыгрывает всеми своими гранями и оттенками после шлифовки и промывки современным
Правоверием. И масонство очищается от домыслов и предрассудков, когда подвергается
критическому анализу с позиций «прикладной эсхатологии» и соответствующей переоценки
всех исторических фактов и факторов.

Вот авторы статьи «Культ геометрии» (http://www.expert.ru/expert/current/data/masonry1__5.shtml)
 решили проявить широту подхода и объективность и для этого неформально побеседовать
с магистрами французских масонских лож. Была выбрана именно Франция, потому что,
во-первых, здесь - интеллектуальная кухня объединяющейся Европы. Во-вторых, дискуссии
вокруг масонства там наиболее жаркие и они накладываются на споры о еще более
крупных вещах - судьбе христианства, например. В-третьих, линии вечного противостояния
католической церкви и масонства пронизывают всю общественную жизнь Франции, и
без знания этих линий мы мало что поймем в политических конфигурациях  Пятой
республики (впрочем, как и всех предыдущих). А кроме того, в ближнем пригороде
Парижа живет хорошая женщина Ингрид Адлерберг, прадед которой был советником
Александра II, а с Александром III разошелся в вопросах идеологии и уехал в Париж.
«Ингрид называет себя представительницей нулевой волны русской эмиграции, поскольку
первой принято считать волну после Октябрьской революции 1917 года. Она всю жизнь
прожила во Франции, замужем за китайцем, но Россию считает своей родиной и по-русски
говорит почти как мы. Так вот, Ингрид Адлерберг и устроила нам встречи с магистрами
трех французских масонских лож, за что мы ей крайне благодарны. Заметим при этом,
что к масонству она относится весьма скептически, а эти люди - просто ее друзья»
(стр. 73).

"Адам, наш предок, созданный по образу Божию Великим Архитектором Вселенной,
должен был иметь в своем сердце начертание свободных искусств, и прежде всего
геометрии; ибо с момента грехопадения мы находим их основания в сердцах его потомков",
- такими словами, вдохновленными субъектным и сопряженным с ним научно-техническим
порывом западноевропейского Нового Времени и обозначающими суть Постава (Gestell)
в смысле Мартина Хайдеггера, начинается произведение под названием "Конституции
вольных каменщиков, содержащие историю, обязанности и правила этого древнего
и весьма почтенного братства", которое написал теолог Джеймс Андерсон в соавторстве
с сэром Джорджем Пэйном. Опубликованный в Лондоне в 1723 году, этот документ
стал чем-то вроде Библии мирового масонства.

Вооружившись этой книгой "Конституций", чтобы сверять формулировки по первоисточнику,
авторы статьи начали беседу с Жан-Пьер Блондом, магистром Ложи Дидро - одного
из почти восьмисот французских масонских объединений. Он имеет 18-й градус в
33-градусной шкале Шотландского регистра. Беседа проходила в доме Жака Лякомба,
который имеет наивысший - 33-й – градус.

Бывший инженер Жак Лякомб живет в очень приятном южном сельском пригороде Парижа
под названием Сан-Реми, в окружении дубрав и пшеничных полей. Дом у него большой,
каменный, на просторной лужайке у дома и был стол, на котором после многоступенчатой
обеденной процедуры блюдо с финальным сыром заменили упомянутые "Конституции",
и пошел, наконец, разговор по существу. 

Когда радушная мадам Клодиян Лякомб, поевствуют журналисты, показывала нам дом,
обнаружилось много красивой старинной мебели, посуды, картин и фотографий, но
никаких мастерков, молотков, циркулей или каких-либо других ритуальных масонских
принадлежностей. Начиная беседу, корреспондент "Эксперта" спросил у хозяина,
верно ли описаны масонские ритуалы в "Войне и мире" Льва Толстого, сохранились
ли эти ритуалы поныне, не упростились ли и какую они вообще играют роль.

- Ритуал определяет каждая отдельная ложа, - отвечает Лякомб, - и не принято
его раскрывать непосвященным, извините. Но в целом он изменился несильно. Обряды
посвящения учеников, например, довольно сложные. А вот ритуал начала работы собрания
довольно прост, он занимает несколько минут. Но все это очень красиво и символично.
Помимо прочего, ритуал взбадривает людей, ведь они приходят, как правило, уставшие,
после работы. По себе могу сказать, во время процедур что-то происходит, утомление
исчезает, ты приходишь в высокий тонус - духовный и физический.

- Форма, обряды, таинства очень важны, - вступает "сочувствующая профанка" (профанами
масоны называют немасонов. - "Эксперт") Клодиян, - и этого не учитывает современная
католическая церковь. Вот раньше месса пелась по-латыни, и, хотя мало кто понимал
слова, это было очень красиво и торжественно. Теперь этого нет. В ложном стремлении
демократизироваться священники уже от сутаны отказываются. Моя подруга повела
дочь причащаться, вышел молодой священник в обычном костюме, и дети ему отказались
даже руку целовать. "Какой это аббат, это школьный товарищ", - сказала девочка.

- Католическая церковь имеет очень плохую историю, - добавляет Жак Лякомб, -
инквизиция, индульгенции, насильственное обращение. И сейчас много скандалов
вокруг неправедного поведения церковных пастырей. Церковь давно утратила духовную
гегемонию, а мы предлагаем светскую духовность. 

Таинство, символическая эзотерика - цемент масонских, как, впрочем, и многих
других культовых организаций. Всякий ритуал является своеобразным драматическим
воплощением мифа - некоей театрализацией его содержания, выражающей суть его
послания в сценически-игровой форме. В принципе любое инициатическое братство
и характерно в первую очередь наличием некоего общего сакрального измерения -
то есть такого уровня сосуществования и взаимного общения, где элементы ритуального
театра обретают значение сверхреального откровения.

Масонские инициатические мистерии даны не столько откровением сердца, сколько
преданием головы. Они состоят из серии заранее отрепетированных действий, жестов
и слов, а также манипуляций символическими предметами. Все это, разумеется, имеет
свой скрытый подтекст, понятный участникам мистерии. Конечно же, никакое интеллектуальное
осмысление ритуала не заменит его подлинного переживания как мистерии - то есть
как комплексного действа, а не лишь умственного акта. 

Масонские ложи основаны по правилу иерархичности, общему для всех традиционных
организаций, однако радикальная их особенность состоит в том, что здесь все братья
по очереди занимают руководящие должности, оставаясь принципиально равными друг
другу. Таким образом, масонская формальная иерархичность градусов и соответствующая
ритуалистика не подчиняют себе личность, а дают ей возможность пройти по всем
символическим ступеням приобщения к мифическому Высшему Закону. 

Высший Закон, которому подчинено ритуальное масонское служение, может ассоциироваться
в первую очередь с духовными или моральными принципами, согласно которым осуществляется
построение подлинной человеческой личности, - то есть с духовной геометрией,
правила которой начертаны в сердцах потомков Адама рукой Творца как Великого
архитектора. Масоны аллегорически сравнивают нравственно развитую и "сырую" личности
с отесанным кубическим блоком и необработанным камнем. Идеальное человеческое
общество находится в процессе построения, которое сравнимо со строительством
храма как дома духа. Стены такого духовного храма слагаются из гладких кубических
блоков - совершенных личностей, посвятивших свои жизни самосовершенствованию
ради общечеловеческого дела. Путь к такому самосовершенствованию сравнивается
масонами с операцией по обработке дикого камня. Подготовка самого камня, возведение
стен храма, а также руководство работами требуют специальных инструментов и знания
профессионального языка. Все это мы можем найти в масонском арсенале символов
и аллегорий, воспроизводимых в ритуале. 

Так, дух братского единства в ложе символизируется черпаком, употребляемым в
масонских застольях. Зубило, которым обрабатывается камень, является символом
духовного стремления неофита к совершенству, его внутренней энергии. Лом символизирует
непоколебимую волю неофита. Циркуль есть знак разума – того, что Анаксагор называл
«Нус» (ум, мысль, дух) как принцип интуитивно-целостного знания в отличие от
«Дианойя» как принципа дискурсивно-рассудочного познания. Наугольник - это мастер,
задающий точные параметры работы. Символом мастера как средоточия опыта и знания
является пламенеющая звезда, освещающая путь неофитов к цели. Ватерпас представляет
Первого надзирателя как верховного судию, для которого все равны. Лот - Второго
надзирателя как духовного инициатора, побуждающего братьев-масонов проникать
в самые недра познания. Мастерок символизирует ложу как инициатическую структуру
(его треугольная форма интерпретируется как мастер и два надзирателя, руководящие
работами в ложе и определяющие их характер). Кроме того, мастерок есть знак пространства
(три измерения которого символизированы треугольной формой инструмента). А молоток
- это символ Закона, царящего в ложе. Стуком молотка мастер отмечает открытие
и закрытие работ в ложе, а также переходы к очередным ритуальным процедурам.
Отсюда - ассоциация этого инструмента с временными циклами, вообще со временем
как условием существования мира. Молоток в сочетании с мастерком символизируют
единство времени и пространства, а циркуль с наугольником - разума и формы.

Как видим, символика довольно бесхитростная по сравнению, например, с таинствами
христианства, но рациональная и симпатичная и вполне переносится на типовую деятельность
современного Программиста. 

В интерьере каждой ложи неизбежно присутствуют две колонны, на одной из которых
начертана латинская буква J, а на другой - В. Происхождение этих символов восходит
к библейскому описанию Иерусалимского храма, у входа в который располагались
аналогичные колонны, одна из которых называлась Иакин, а другая - Боаз. Иакин
является символом мужского начала в космосе, ему соответствует Солнце, а также
небесная сфера. Боаз - женское начало, которому соответствует Луна и глобус.
Между этими двумя колоннами располагается пентаграмма как символ мастера (или
совершенного человека), с начертанной в ней латинской буквой G, что интерпретируется
как "геометрия" (для профанов эта буква объясняется как god - "бог"). На полу
в ложе можно видеть ковер, на котором изображены основные масонские символы в
различных сочетаниях. Такой ковер считается символическим планом работ, которые
ведутся в ложе. Изображения подобных планов работ можно видеть и на запонах (масонских
фартуках) мастеров: мастер, положив на колени запон, обрабатывает на нем, согласно
изображенной схеме, дикий камень, превращая его в пригодный для строительства
блок. Помимо этого существует масса других символов, используемых в различных
масонских системах и ложах, причем некоторые из них восходят уже не к строительному
делу (то есть чисто масонскому), а к алхимии, каббале, рыцарской геральдике и
т. д.

Известная доля ритуальности присутствует и в "масонском бытии" за пределами собственно
ложи. Это, к примеру, использование братьями-каменщиками особых взаимных приветствий,
привнесение в одежду и быт деталей, могущих иметь параллельный символический
характер, хотя открыто демонстрировать свою причастность к братству у масонов
не принято. Элементы масонского символизма, тем или иным путем выходя за пределы
лож, обретают порой, как сказали бы масоны, "профаническое значение", то есть
становятся частью общепринятых стандартов. 

Например, от масонов пошел обычай использовать молоток при открытии и закрытии
различных заседаний (в особенности судебных).  Масонской по происхождению являются
эмблемы серпа и молота (как видоизменение изначальных мастерка и молота), пятиконечной
красной звезды (пылающая путеводная звезда мастера). Именно масоны придали красному
фригийскому колпаку значение символа свободы (в древности им отмечали освобожденных
рабов), а затем он вообще стал эмблемой республиканской Франции. Фригийский колпак
также входит в состав многих гербов стран Латинской Америки, в том числе и Кубы
(где, между прочим, до сих пор официально действует масонская ложа, одним из
основателей которой был Хосе Марти). К ритуальной петле, используемой в обряде
посвящения мастера, восходит такая популярная деталь мужского гардероба, как
галстук. Разумеется, много масонского влияния и в западной архитектуре - особенно
в символизме колонн и орнаментов. Точно так же мы можем найти прямые или косвенные
масонские влияния в изобразительном искусстве, литературе, кино. Такая игра символами,
в особенности осознанная, привносит в культуру привкус эзотеричности, тайного
посланничества, эстетизируя ее как нечто сакральное в своей сущности - чем, в
принципе, подлинная культура (от слова "культ") и должна являться. 

Конечно, для придания значимости масонскому делу – всячески нагнетается идущая
от головы таинственность, искусственный эзотеризм. Но из этой же, говоря языком
современного человека, непрозрачности, исходят и многие недоразумения, заблуждения
и подозрения. В огромной литературе о масонстве есть ярлыки на любой вкус - рыцарский
орден, мистическое братство, тайная политическая партия, союз заговорщиков и
так далее. Пожалуй, самым расхожим является мнение, что деятельность их всегда
носит некий закулисный характер и направляется из неведомого центра невидимой
рукой. Откуда же вообще пошли масоны? 

- От Адама, - безапелляционно отвечает мсье Блонд, показывая пальцем в книгу
«Конституций». 

- Исторические корни прослеживаются до Древнего Египта, - добавляет мсье Лякомб.
- Уже тогда были люди, которые имели представление об онтологии материи.

Я вспомнил тут про египтолога-академика Михаила Александровича Коростовцева,
а выражение "онтология материи" восхитило философа Владимира Малявина. Онтология
- наука о бытии, то есть в данном случае мы имеем дело с наукой о бытии материи.
Причем материи не в самом широком философском смысле, а материи как материале
ремесла и творчества. Ранним цивилизациям было свойственно все обожествлять -
солнце, стихии, фауну и флору; масонство идет от обожествления собственного труда.
Первой человеческой наукой стала геометрия, вот человек ее первую и сделал предметом
культа. Когда он научился строить дома, то назвал своего бога Великим Архитектором.
Когда же ныне человек научился программировать – впору называть бога Великим
Программистом. 

Нынешние вольные каменщики произошли от средневековой корпорации настоящих каменщиков
- строителей храмов, расцвет ее пришелся на XIII век - эпоху бурного возведения
готических церквей в Европе (вспомним православную церковь в подмосковном селе
Быково, возведенную в псевдоготическом стиле великим русским архитектором Василием
Баженовым). Но еще с древних времен искусство строительства было привилегией
особой касты людей, находившейся под покровительством жрецов и правителей. В
древности вообще всякое профессиональное знание воспринималось как дар того или
иного божества и посвящение в профессию носило характер особой инициации. Средневековые
европейские ремесленные союзы и корпорации (причем не только строителей, но и
многие другие) стали наследниками профессиональных инициатических организаций,
существовавших в античности. В Египте уже в эпоху Древнего царства был культ
бога Птаха, считавшегося покровителем всех ремесел, а сама ремесленная и строительная
деятельность, находившаяся в ведении особых жрецов-распорядителей, осмысливалась
как форма ритуального поклонения этому богу. Подобные организации существовали
и в других странах - в Греции, Риме, Месопотамии, Персии, Индии и Китае. 

Все профессиональные знания окружались плотной завесой тайны и передавались в
строгом соответствии с правилами предварительной экзаменации и последующего ритуала.
Такое посвящение играло роль свидетельства об образовании. Специалист при устройстве
на работу подтверждал перед коллегами свою квалификацию с помощью особой системы
тайных паролей (например, в виде ключевых слов или ритуальных действий). Практически
все корпорации первоначально имели семейно-клановый или кастовый характер. Посторонним
вход в эту систему был строго ограничен. Сами по себе инициатические ритуалы
содержали сильный элемент коллективного гипноза (как религиозный аспект действа)
и таким образом программировали психику посвящаемых на полное подчинение руководству
клана или ордена. 

Для постоянного воспроизведения этой психологической зависимости служили обязательные
для всех членов клана предписания, причем в отношении не только профессиональной
деятельности, но и бытовых норм. С другой стороны, причастность к определенной
профессии давала соответствующие социальные права и гарантии, что было критически
важно для выживания человека в экономически-слаборазвитых  обществах древности
и наделяло посвященного ощущением коллективной самодостаточности и тем самым
безопасности. 

О том, из какого конкретного источника была непосредственно инспирирована западноевропейская
средневековая строительная традиция (то есть собственно масонская), спорят до
сих пор. Мы с Николаем Лисовым подробно рассмотривали различные версии и поражались
обилию резонансов и перекличек, демонстрирующих извечное единство мира и истории.
Но ко времени составления "Конституций" 1723 года масонские строительные корпорации
существовали по всей Западной Европе и использовали сходные символы и ритуалы.
Практически повсеместно каменщики - как строители соборов - пользовались особым
покровительством церкви, а кроме того, - как строители замков и крепостей - и
расположением светских правителей. К числу исключительных привилегий средневековых
масонов можно отнести права на внутреннее самоуправление, внутреннее правосудие,
а также назначение цены за выполненную работу. Конечно, схожими правами обладали
и другие корпорации, гильдии или религиозные общины, но именно масонству, по
мнению Жака Лякомба, суждено было сыграть центральную историческую роль в деле
развития западной традиции гуманизма и правосознания. 

- Именно каменщики прорвали сословную блокаду, - говорит он. - Они первые добились
от светских властей права на участие в общественной жизни за пределами своей
корпорации.

Иными словами, повторим главный тезис статьи, «масонские ложи стали той "нейтральной
полосой", на которой был заключен исторический компромисс между аристократией
и представителями нарождавшейся из недр третьего сословия молодой буржуазии».

Самой продвинутой страной после победы буржуазной революции в 1642-1689 годах
стала Англия, в ней и возникло современное масонство. Уже со второй половины
XVII века - сразу после буржуазной революции - Британия стала готовить себя на
роль мировой сверхдержавы. Английская корона и аристократия всегда имели виды
на культурный приоритет в Европе и на прямое наследование древнеримских традиций.
А после разрыва англикан с Ватиканом эта претензия укрепилась и стала нуждаться
не только в идейном, но и в материальном воплощении. Не случайно в эту эпоху
в Англии возрождается августинский архитектурный стиль - как намек на преемственность
имперских традиций. Аристократия стала оказывать каменщикам - живым носителям
этих традиций - знаки особого расположения, а те в ответ одаряли покровителей
почетными титулами масонского признания. Кроме аристократов, такие титулы получали
и представители других сословий, особенно торговцы и финансисты, поддерживавшие
строительное дело и дававшие на исполнение ложам крупные заказы. Так возникло
звание "признанный масон", и обладавшие им братья - как номинальные, но не профессиональные
члены лож - стали именоваться "спекулятивными" (от английского to speculate -
философствовать, размышлять), или же "духовными" масонами - в противоположность
масонам "оперативным" как действительным строителям.

Число почетных признанных братьев быстро росло, и вскоре появились ложи, состоявшие
уже исключительно из спекулятивных масонов. Заимствовав от предшественников ритуалы
и правила поведения братьев, они стали вырабатывать свою собственную интерпретацию
масонства как традиции универсального научного знания и морального совершенствования.


Главными распространителями идей и ритуалов нового (спекулятивного) масонства
были английские купцы. Основывая за границей свои фактории и торговые дома, они
организовывали там же и филиалы масонских лож. Эти ложи играли роль своеобразных
клубов и поначалу состояли исключительно из самих англичан. Впоследствии туда
стали принимать и представителей местного общества, которые, достигая мастерских
градусов, основывали новые, уже национальные ложи. Очень быстро масонские ложи
распространились по всей Западной Европе, а вскоре и по другим частям света.
Разумеется, никакой жесткой централизации в деятельности лож тогда не существовало,
как не существовало твердых правил организации и устройства самой ложи. Нет их
и сейчас. 

Таким образом, помимо благородных целей самосовершенствования, духовного общения
и соединения с трансцендентальным масонские объединения во все времена играли
и сугубо практическую роль. В древности принадлежность к ним помогала выживать,
в начале Нового Времени ложи позволяли налаживать торговые связи между странами
и устранять мешающие развитию капитализма сословные перегородки. А теперь? 

- А теперь ничего этого нет, - говорит мсье Блонд. - У нас нет никаких экономических
стимулов и политических целей, и в этом наша сила. 

- Но во Франции многие говорили нам, что масоны - это нечто вроде обществ взаимной
поддержки, что масоны тайком помогают друг другу делать карьеру в политике, бизнесе,
усиливать свое влияние. И вот этот скандал в Ницце, где масоны якобы затравили
прокурора... 

- Там, на юге, все по-другому. Там и послушание другое, и порядки почти итальянские.
Фактически это уже не масоны, а мошенники, - отвечает Жан-Пьер. 

- Да, это распространенный миф, что у нас круговая порука, все так думают, -
вмешалась Клодиян. - И пускай думают, нам же лучше... 

Конечно, такая прагматическая составляющая в современном масонстве есть (а где
её нет?), но она, видимо, все же не главная.

В каждой стране масонские клубы, будучи по природе космополитическими объединениями,
обрели некую национальную специфику и проблематику. Скажем, если британское масонство
имело имперский и буржуазный пафос, если немногочисленные российские масоны,
вопреки традиции, все время впадали в прямую конфронтацию с властью (Радищев,
декабристы, меньшевики), если в Италии подчас трудно отличить масонские ложи
от мафиозных кланов, то во Франции сутью масонства стало республиканство, права
человека и оппонирование бюрократической машине католической церкви. 

- Хочу напомнить, что "Свобода, равенство, братство" на знаменах Великой Французской
Революции - чисто масонский лозунг, - говорит Жан-Пьер Блонд, - причем этот лозунг
не предназначался для всего общества, он просто описывал внутренние отношения
в ложах, среди посвященных. Между прочим, хотя среди лидеров этой революции было
немало масонов, сами ложи преследовались. Вообще все тоталитарные режимы преследовали
масонство - именно за эти слова. 

- Но вы не навязываете другим свободу, равенство и братство? Оставляете их для
общения внутри братства?

- В том-то и дело, что мы вообще ничего не посылаем во внешний мир. Все наши
дела и задачи - внутри ложи и даже внутри себя. Масоны никогда не будут массовой
организацией, не будут церковью. В нашей ложе есть католики, протестанты, мусульмане.
Даже атеисты есть, неверующие, хотя в принципе мы считаем, что масон должен признавать
наличие высшей силы, наличие Великого Архитектора. А недавно мы приняли буддистского
монаха. Все металлы мы оставляем перед входом в храм. Внутри нашего храма между
людьми нет никаких различий, нет ни богатых, ни бедных, ни умных, ни глупых.
Таким образом, как вы видите, масонство не чурается никаких религиозных движений,
оно пытается соединить людей на основе общих ценностей. 

- Каких, например? 

- Чести, благородства, высоких моральных принципов. Масон должен быть порядочным
гражданином, трудиться на благо своей страны.

И тут я вспомнил знаменитый роман Алексея Феофилактовича Писемского «Масоны»
(1880), в котором почти теми же словами объяснялось масонское служение. Часто
масонов изображают чуть ли не как слуг Сатаны, но надо быть честным исследователем.
Масонство возникло с благими намерениями, и оно не виновато, что часто через
него вела дорога в ад. Извратить можно всё на свете. Однако масонство в благоприятных
условиях вполне эффективно служит добру. 

- Кстати, - вступает Жак Лякомб, - одним из наших постоянных ритуалов является
тост за Францию, за президента республики. Даже если мы не согласны с правительством,
если мы его не любим, мы все равно поднимаем такой тост. Масон не имеет права
выступать против власти. Его ценят за лояльность и миролюбие. 

- А если к власти приходят фашисты, вы и за них поднимаете тост? 

- Нет, за них мы тост не поднимаем. Даже если бы захотели - не успели бы. Любой
тоталитарный режим немедленно разгоняет масонские ложи. Так делали фашисты, большевики,
исламские режимы. Кстати, среди масонов практически нет ни крайне правых, ни
крайне левых...

- Ну вот вчера президент Ширак официально встречался с масонами. 

- Но никаких конкретных вопросов не обсуждали. Просто познакомились.

- И все-таки это уже политика. Он, видимо, как-то рассчитывает на вашу поддержку?

- Масонские ложи в политике не участвуют, это табу. Среди масонов всегда было
много больших политиков, но это их собственная деятельность.

Заметим здесь, что масоны - надежный электорат социалистов, к которым принадлежит
и нынешний президент Франции. Это неудивительно, если учесть, что многие взятые
на вооружение левыми принципы социальной солидарности выросли из организации
масонских лож Средневековья. Оттуда, из этих корпораций, выросли, в частности,
профсоюзы, страховые общества и кассы взаимопомощи.

- Но вы говорите в ложе о политике?

- Конечно. Но это не дискуссия. У нас каждый может высказаться, и запрещено с
ним спорить, перебивать, вставлять реплики. Человек высказывает свое мнение,
потом выходит следующий и высказывает свое, не споря с предыдущим.

- Ну вот что вы говорили, например, о войне в Ираке?

- Я могу сказать, что я сам говорил. Психологические причины этой войны - гордость,
тщеславие и фанатизм. Фанатизм американский. Это безумие. Мы, французы, хорошо
знаем арабский мир, с ними нельзя так. Все взорвется, и Израиль в итоге погибнет
- лет через сорок его не будет на карте. А перед этим будет много крови. И даже
Америка тут ничего не сможет сделать.

- Пожалуй, после этих слов, - говорит корреспондент, - мне уже не нужно ваших
опровержений мифа о "жидомасонском заговоре". Все и так ясно.

- Но мы и не антисемиты, конечно. В нашей ложе есть братья-евреи, и они, кстати,
часто защищают позицию Америки и Израиля. Мы не даем нашим разногласиям отразиться
на наших человеческих отношениях. Что касается Америки и даже Англии, то с каждым
днем становится все явственней, насколько мы в Европе от них отличаемся. У нас
просто разные подходы к жизни, разные цивилизации. Кроме того, Европа становится
равным экономическим конкурентом Америки. Во Франции все больше людей настроены
резко антиамерикански, да почти все. Это не может не сказаться на политике. 

- Вы говорите: будет взрыв и много крови, а вы не думаете, что это может коснуться
Европы? Европа же слаба в военном отношении...

- Это не будет война армий, это будет подрывная война, против которой армии бессильны.
Тут нужны полиция и спецслужбы.

- Тем не менее многие говорят, что Европа является потребителем американской
безопасности. Она не хочет тратить больше на развитие собственных вооруженных
сил.

- Точно так же можно сказать, что мы являемся потребителями российской безопасности
- до известной степени.

- Кстати, ваш президент говорил неоднократно о Европе до Владивостока. Вы согласны
с этим?

- Да, и я считаю, что было бы очень хорошо, если бы Россия стала ближе нам, была
бы глубже интегрирована в Европу, наш экономический и ваш военный потенциал могли
бы быть полезными друг другу, - сказал Жак Лякомб. - А культурная наша общность
несомненна. 

Уместно здесь подробнее поговорить о жидомасонском заговоре, поскольку духовная
смычка масонства с иудаизмом через Храм Соломона и легенду о Хираме несомненна,
а на практике масонство эффективно использовалось и используется сионизмом для
достижения своих глобалистских целей. На эту тему – гора литературы. Несколько
камешков заложил в эту гору и я. Мое мнение – масонство сегодня не является передовым
ударным отрядом неоимпериалистической глобализации. Организационно масонство
ныне не столь интересно для стремительной экспансии мондиализма-глобализма по
сравнению с более специализированными, ситуативными и оперативными группировками
типа Римского Клуба или Трехсторонней Комиссии. Масонство – старое сырье, перерабатываемое
по обстановке наступающими «новыми номадами» мондиализма. Более того, часть масонства
выступает против мондиалистов, активно участвуя в антиглобалистском движении
и даже на некоторых участках возглавляя его. И евреев нельзя зачислять в какой-то
один лагерь, как и любых других людей. Часть евреев активно действует в мондиалистских
рядах, а часть – не менее активно борются против мондиализма в рядах антиглобалистов,
причем большая часть евреев, как и других людей, увертывается от яростной схватки
противоборствующих сил-стихий. Надеюсь, здравомыслящему человеку эта ситуация
совершенно понятна. Однако разнообразным националистам кажется привлекательным
найти «образ врага», чтобы сплотить нацию под своим руководством и, подавив сначала
«главного врага», затем придавить всех своих подвластных. Таким ключевым для
замысла националистов «главным врагом» легче всего, воспользовавшись тем или
иным предлогом, который всегда при желании найдется,  представить «чужих», будь
это инородные «евреи» («армяне», «турки», «цыгане», «русские», «негры», «китайцы»,
«кавказцы» и т.п.) или непонятные «масоны». А лучше всего соединить в «образе
врага» тех и этих, которые действительно часто переплетаются, и натравить на
них толпу, разжечь страсти, устроить погром и установить свой диктат. 

При нацистах масонство подверглось усиленному гонению, поскольку представляло
собой явную альтернативу тоталитарной идеологии национал-социализма. Нацисты
оправдывали свои репрессии против масонов тем, что контроль над их ложами якобы
осуществляется тайными еврейскими финансовыми кругами. Распространению в обществе
при посредстве лож либеральных идей сопутствует, по мнению нацистских идеологов,
разрушение национальных традиций и устоев, за чем неизбежно следует внедрение
интернациональной, надгосударственной силы в виде еврейского капитала. При этом,
разумеется, умалчивалось, что финансирование самого нацистского движения на определенном
его этапе осуществлялось тоже из-за границы - через американских банкиров, имевших
на Гитлера свои виды. 

Склонность некоторых масонов к каббалистическим изысканиям, а также использование
в масонских ритуалах определенных ветхозаветных символов возбуждает в тенденциозных
наблюдателях подозрения о некоей масонской юдофилии, о служении каменщиков "еврейскому
богу". Здесь большую роль играет элементарное непонимание того, что каббалой
занимаются не столько сами масоны, сколько члены парамасонских, розенкрейцеровских,
мартинистских и прочих оккультных обществ, не имеющих статуса признанных лож.
А кроме того, в заимствовании ветхозаветных символов и служении "еврейскому богу"
совершенно спокойно можно обвинить вообще всех христиан и мусульман без исключения.


О реальном же отношении самих масонов к религии говорит, к примеру, тот факт,
что в эмблеме одной из масонских лож Израиля оказались совмещенными звезда Давида,
крест и полумесяц - как знак равенства всех религий и доступности лож абсолютно
для всех верующих в Бога. Утверждения же некоторых авторов о том, что все масонские
ложи подчинены тайному еврейскому руководству, которое у одних ассоциируется
с Бнай-Бритом (автономная система еврейских лож), у других - с Международным
сионистским комитетом, а у третьих - с неким мифическим Тайным союзом израилитов,
являются полнейшим вымыслом тех, кто никогда серьезно не занимался ни историей
масонства, ни историей сионизма.

Интересны организационные принципы современных масонских лож, которых в той же
Франции довольно много. У ложи «Великий Восток Франции», которую мне довелось
посетить, есть своё солидное здание и нет особого стеснения с деньгами. А как
у других? 

- Как часто вы собираетесь и где?

- Обычно мы собираемся два раза в месяц, - отвечает Жан-Пьер. - У нас есть свои
храмы - храмы Соломона, Великого строителя.

- Вы их сами строите?

- Да, у нас есть членские взносы - около трехсот евро в год, на них мы строим
храмы, выпускаем свои журналы, помогаем семьям умерших братьев и так далее.

- Как можно вступить в ложу?

- Только по личному приглашению и рекомендации кого-нибудь из братьев этой ложи.
Я предлагаю вам вступить в нашу ложу, и вы сами все увидите. Правда, есть еще
испытательный срок - это около года, потом вступающий делает какой-нибудь доклад,
и потом ложа решает, принять или не принять.

- Есть ли какая-нибудь связь между ложами?

- Между ложами одного послушания есть связь. Мы, например, делегируем кого-нибудь
из своих братьев в Великую французскую ложу, в которой действует шотландское
послушание. Всего там тридцать три делегата, это своеобразный парламент, он выбирает
великого магистра, казначея, секретаря. В данный момент я являюсь депутатом от
своей ложи. А до этого был Жак.

- Решения Великой ложи обязательны для "нижестоящих" лож?

- После того как решение принято, оно обязательно для исполнения.

- А сколько масонов во Франции?

- Около ста тысяч, если считать женские ложи, они недавно появились. Раньше не
было.

- То есть сто тысяч масонов объединены общим руководством?

- Да, можно так сказать.

- Ложа должна где-нибудь регистрироваться?

- Да, все мы регистрируемся как культурные организации, по закону от 1901 года.
Его приняло правительство Третьей республики, которое было сплошь масонским.
Кстати, именно в период Третьей республики, которая просуществовала от Парижской
Коммуны до Второй мировой войны, то есть с 1871-го по 1939 год, во Франции были
заложены основы нынешнего социального общества.

- Третью республику обвиняют в том, что она позволила фашистской Германии подняться
и в итоге захватить Францию и наделать много бед.

- В этом все виноваты.

- А потом был де Голль, он, кажется, не жаловал масонов.

- Да, он был великий человек, но ограниченный в чем-то.

- Так вот, возвращаясь к сегодняшнему дню: трудно поверить, что сто тысяч мыслящих
людей, объединенных общим духовным руководством, не ставят перед собой никаких
политических задач. Вы видите недостатки в обществе, у вас есть организация,
неужели не возникает желания что-то подправить?

- Нет, наше участие в политике ограничивается тем, что мы поставляем в нее хороших
граждан.
 
Чтобы стать масоном, первоначально надо было пройти три инициатические степени:
ученика, подмастерья и мастера. Эти три степени - или, согласно классической
масонской терминологии, градуса - были переняты спекулятивным масонством у оперативного.
Ложи, основанные на трехградусной системе, получили название "иоанновские", их
покровителем считается Иоанн Креститель, а само иоанновское масонство начало
иначе именоваться "регулярным", то есть традиционным масонством, действующим
в соответствии с правилами, принятыми в самой ранней Лондонской ложе. 

Затем некоторые ложи начали добавлять дополнительные градусы. Наконец, появились
ложи, перенявшие 33-градусную систему розенкрейцеров - близкого к масонству учения,
в основе которого лежит почитание не геометрии, а химии или алхимии. Такие ложи
называются шотландскими, их символический цвет - черный. Система эта возникла
в середине XVIII века во Франции, но при этом не без влияния англичан. Первым
гроссмейстером шотландского масонства считается Чарльз Эдуард Стюарт - католический
претендент на французский престол. В связи с этим этимология термина "шотландское"
связывается некоторыми учеными не с Шотландией, а со словом "акация" (по французски
Escossais - Шотландия, acassais - акация). Акация - это также эмблема дома Стюартов
и один из символов всей Франции. Именно к такому послушанию и принадлежали собеседники
корреспондентов еженедельника «Эксперт».

Бесчисленные ответвления и послушания масонства объединяет одно - признание единого
божества в образе Великого Архитектора, который вложил в сердце Адама знание
геометрии и через нее - прочих наук и искусств. Но некоторые пошли дальше, как,
например, известная ложа "Великий Восток", о своем посещение которой я уже говорил.
Журналисты «Эксперта» беседовали с магистром этой ложи Жаном Жермоном в его особняке
в городе Масси рядом с Парижем. Мсье Жермон два десятка лет был мэром этого симпатичного
городка, депутатом Национального собрания Франции. Сейчас он отошел от политики
и ведет дела своей винодельческой компании.

- Мы не верим в Великого Архитектора, - говорит он. 

Именно на этом коренном пункте разошлись в 1877 году пути "Великого Востока"
и Великой французской ложи. "Великий Восток" стал первой светской ложей.

- Но как же ритуалы, сакральность, символы? Или вы обходитесь без этого? Тогда
чем вы отличаетесь от обычного интеллектуального клуба?

- Нет, ритуалы мы сохранили, и символы тоже. Просто содержание в них вкладываем
другое, для нас это символы всеобщего человеческого братства, труда, науки, свободы...

- А какова цель ваших собраний?

- Самосовершенствование, как и у других.

- Иезуиты утверждают, что вся разница между ними и масонами состоит в том, что
они честно заявляют, что их цель - власть, а масоны имеют такую же цель, но не
говорят об этом.

- Это неправда. Мы за власть идеи. Идеи могут давать власть, но мы не стремимся
к власти как таковой. Вообще, все революции во Франции делались против авторитарного
режима католической церкви. Нам не нужна церковь, не нужны и трансцендентальные
подпорки, чтобы утверждать человеческие идеалы разума и справедливости.

- Так кто главный субъект существования для вас - человек, природа, что-то еще?..

- Не Бог, точно не Бог. Надо подумать. Да, человек. Человек выдумал все это.

- То есть вы гуманист? Не боги создали человека, а человек создал богов? 

- Да, видимо, я гуманист. 

На самом деле мсье Жермон, насколько я понял идеологию ложи «Великий Восток Франции»
из бесед с её руководителями в марте 1991 года, хотел сказать нечто близкое тому,
о чем я говорю в заметках по «прикладной эсхатологии». В согласии с прозрением
великого шведского  духовидца-теософа Эммануэля Сведенборга (1688-1772), «человек
– рассадник небес» (http://swedenborg.by.ru/articles/passive/004.htm). Бог отошел
от дел или умер, и завершить миростроительство Храма-Дворца или запрограммировать
сущее суждено Человеку. Человек эволюционирует в Бога, который непрерывно творит
и поддерживает мир и в миг Конца Времени перезагружает матрицу сущего, в центре
которой – дух человека, искра Святого Духа. Это и есть суть «прикладной эсхатологии»,
которую постигает современное масонство.

Не зря говорят, заканчивают авторы статьи «Культ геометрии» ( я бы сказал – «Культ
Архи-Писания» в смысле Жака Деррида), «что как символы серп и молот произошли
от масонских мастерка и молотка, так из причудливой смеси религии, древних ритуалов,
каббалистики, суеверий и идей Просвещения, которую представляет собой масонство,
каждый может выбрать что-то по своему вкусу. Масонские сообщества пережили все
цивилизации - во-первых, в силу особой живучести гибкой сетевой структуры, а
во-вторых, потому, видимо, что удовлетворяли исконным человеческим потребностям
в игре, тайне и общении» (стр. 79). 

Фридрих Ницше в Эпиграфе к «Веселой науке» (Die froeliche Wissenschaft |La gaya
scienza|, 1882), переосмысливая вольтерьянство Просвещения со всеми его эзотерическими
подтекстами и открывая духовную дверь к «прикладной эсхатологии», начертал:

Мой собственный дом – мое пристрастье,
Никому и ни в чем я не подражал,
И – мне все еще смешон каждый Мастер.
Кто сам себя не осмеял.

            Над моей входной дверью