Единая Россия и КПРФ – идеологические тупики и кризисы

Не вижу на горизонте ни в мире, ни тем более в РФ какой-либо целостной идеологии, которая, опираясь на постижения классиков, способна ориентировать политиков в социально-экономическом базисе и духовно-аксиологической надстройке и соответственно вооружать их оптимальными целями и средствами. Проблески есть, необходимо их развивать и интегрировать, чем и занимаюсь в заметках о субъектности и нации. Ценю также попытки разобраться в идеологических изъянах доминирующих политических партий, ибо в идеологической борьбе выковываются новые политические кадры. С этой точки зрения важно знать идеологические позиции таких ведущих политических партий РФ, как КПРФ и Единая Россия. Гидом в этих болотах может быть более-менее компетентный и независимый профессор-политолог Сергей Феликсович Черняховский (1956-). Сначала – вот его сегодняшняя статья «Странная идеология «Единой России»»:



«Можно по-разному судить о том, как партия "Единая Россия" решает поставленные ею задачи. Но, похоже, что таких вообще не существует: судя по тому, что говорилось на ее последнем съезде, у нее есть не те задачи, которые она ставит или могла бы поставить перед собой, а те, которые власть ставит перед ней. Хотя обычно задачи партии вытекают не из того, что ей прикажут высшие должностные лица и органы власти страны, а из ее партийной идеологии.

Как раз для КПСС, которая все же обладала идеологией с давней традицией, многие проблемы, как для нее, так и для коммунистической доктрины в СССР, начались тогда, когда эта идеология перестала выполнять большинство из тех функций, которые вообще должна выполнять политическая идеология.

Таких функций три: познание действительности, ориентация действия и оправдание действия. В позднесоветский период сложилась такая ситуация, при которой первые две функции партийная идеология выполнять перестала. Не она, на основании познания действительности, ставила задачи перед партией, а партийные органы ставили задачи перед всем обществом – и перед ней самой. То есть функция осталась одна – оправдание действия партии, точнее – партийного руководства. Что в итоге получилось, – всем известно.

Но там, по крайней мере, партия и ее органы ставили задачи, то есть речь действительно шла о партии. Перед "Единой Россией" задачи ставит власть, государственные руководители и должностные лица. То есть в ней действует своего рода "внешнее управление", которое обычно вводят для несостоятельных компаний. С идеологией же у нее по-прежнему существует множество проблем.

Что-то более или менее напоминающее разговор об идеологии в партии ведет обычно Борис Грызлов. И в каком-то смысле это даже вызывает симпатию: все-таки, несмотря на то, что в этой "партии" никто не хочет об этом говорить и вообще не понимает, что это такое и зачем оно нужно (ведь действительно, зачем нужна идеология корпорации деидеологизированной бюрократии?), Грызлов настолько увлекся проблемой политических идеологий, что все продолжает поднимать эту тему.

Правда, говорит он подчас довольно оригинальные вещи. Раньше обычно он говорил, что «Единая Россия» – партия консерватизма. Причем, было не очень ясно, что под этим понимается. Затем, совсем недавно, в августе 2008 года он отмечал, что если раньше партия строго придерживалась позиции центризма, то теперь настало время сменить ее на позиции консерватизма. Однако на съезде, вновь резонно затронув вопрос об идеологии и не менее резонно подтвердив его значимость, Грызлов заявил, что партия как занимала, так и будет занимать выверенные центристские позиции, и что свою идеологию она называет «русским консерватизмом». Вчера надо было переходить от одного к другому. Сегодня выяснилось, что это одно и то же. Наверное, итог идеологической работы партии – это выяснение того, что центризм и есть русский консерватизм. Не будем обсуждать вопрос об оригинальности такого забавного суждения.

Интересно то, как главный идеолог партии расшифровывает это двуединое понятие. Вот его дословное высказывание на съезде: «Наша идеология дает ответ на вопрос, что должно оставаться неизменным, а что должно меняться, причем максимально быстрыми темпами. Константы – это культура, духовность, патриотизм, сила государства. Переменные – это развитие науки, внедрение новых технологий, повышение качества жизни. Мы называем свою идеологию российским консерватизмом». Значит русский консерватизм – это когда культура, патриотизм, духовность и сила государства постоянны, зато развитие науки, внедрение технологии и повышение качества жизни «меняются максимально быстрыми темпами».

Начнем с последнего: что значит «повышение качества жизни является переменным»? Или «повышение качества жизни меняется максимально быстрыми темпами»? Не «качество жизни меняется быстрыми темпами» (кстати, в какую сторону?), а «повышение меняется быстрыми темпами»... То есть, повышается то быстрее, то медленнее, то не повышается, а то и снижается? Тогда понятно, откуда у нас рост цен: от выполнения "Единой Россией" задач, вытекающих из «русского консерватизма».

То же, между прочим, и с другими «переменными». «Переменная» развития науки, когда «развитие науки меняется быстрыми темпами», если вдуматься, выполнялось все 1990-е годы. Раньше наука развивалась быстро, а в 1990-е – попала в кризис. То есть развитие ее менялось быстрыми темпами. Переменно. Так что, одна из установок русского консерватизма – то наука развивается, а то – не развивается. Переменная. Он же – консерватизм, он не может допустить, чтобы наука шла вперед постоянно и слишком быстро – вдруг что-то не то откроют, нужно тормозить.

«Переменная» внедрения новых технологий, это когда «внедрение новых технологий меняется быстрыми темпами» – то есть, они то внедряются, то не внедряются, то из производства изымаются. Какая в целом интересная жизнь – то вперед, то назад.

И какой прогресс в развитии теории консерватизма: раньше считалось, что он то ли против развития, то ли за его минимизацию, но появился новый, «русский консерватизм», который – за переменное развитие.

Не лучше дело обстоит с константами. Константы – это то, что постоянно, что, по Грызлову, должно оставаться неизменным: культура, духовность, патриотизм, сила государства. Из чего следует, что Грызлова, «Единую Россию», «идеологию русского консерватизма» вполне устраивает именно то, каким на сегодня является состояние нашей культуры, духовности, патриотизма и силы государства. Последнее отчасти обнадеживает. Можно ожидать, что государство и его органы не будут лезть в дела гражданского общества больше, чем уже влезли. Например, в законодательном порядке устанавливать нормы партийного устава. Хотя, можно понять и наоборот: именно что будут, и с не меньшей силой. Но хорошо, если не с большей.

Однако в целом получается что-то странное. Выходит, что если для науки, технологий, уровня жизни «Единая Россия» признает необходимость пусть «переменного» (то большего, то меньшего), но развития, то четыре названные константы настолько хороши уже сейчас, что больше им развиваться не нужно. То есть, получается, что «Единая Россия» и Грызлов против развития отечественной культуры, против укрепления духовности, против совершенствования патриотического сознания. И даже против повышения силы государства.

Понятно, почему тогда не «ЕР» ставит задачи перед Медведевым и Путиным, а они – перед ней. Потому что вот явится, скажем, руководство «ЕР» к ним обоим и скажет: «Значит так, товарищи руководители, партия посовещалась и решила – срочно остановить развитие культуры, духовности, патриотизма и укрепления государственности. Наша партийная идеология, «русский консерватизм», рассматривает эти четыре сферы как константы, неизменные, а потому, развитию не подлежащие начала».

Так что, если рассмотреть названные Грызловым «константы» и «переменные» порознь – то получается явно странное общественное и идеологическое открытие. Но если рассмотреть их вместе, то получается, опять же, не лучше.

То есть, предположим, что речь шла о своего рода приоритетах: культура, духовность, патриотизм и сила государства у нас более утвердившиеся, постоянные, их менять не надо, а вот наука, технологии и качество жизни хромают и их нужно ускоренно развивать. Допустим, что имелось в виду что-то подобное. Но ведь и тогда получается нечто странное. Как, например, можно развивать науку и внедрять новые технологии, не развивая культуру? Ведь это – связанные явления. Без развития бытовой и производственной культуры невозможно, например, полноценно внедрять передовые технологии, да и пользоваться современным оборудованием. То есть, при низкой культуре ни наука, ни технологии не развиваются. А, скажем, без развития патриотизма всё развитие науки сведется к работе на экспорт. Подготовленные высококвалифицированные специалисты науку будут развивать не для укрепления своей страны, а для успешной продажи своей квалификации в других странах.

Кроме того, Грызлов, по сути, противопоставил вещи, которые на деле не противоположны. Потому что в его постановке вопроса получилось, что «значимое» не подлежит развитию, а «подлежащее развитию» – не является неизменно значимым. То есть у него получилось, что, с одной стороны, культура, патриотизм и т.д. значимы, но не подлежат развитию. А в противоположность им наука, технологии и качество жизни – не значимы, не самоценны, но развитию подлежат. Хотя, казалось бы, надо говорить о том, что все это и значимо, и подлежит развитию.

Короче говоря, в области идеологии «Единой России» вроде бы хочется что-то сказать, как-то предъявить себя обществу, но получается так, что лучше бы молчали. И это не случайно. Дело тут вовсе не в Грызлове как таковом. Беда в том, о чем говорилось выше: «Единая Россия» – это не партия. Это – корпорация бюрократов. Сборище чиновников всех рангов. А бюрократии, как таковой, идеология просто не прививается».

Есть ещё ведущие кремлевские идеологи Сурков, Павловский и ещё куча интеллектуалов-зарплатников, обслуживающих режим. Но они заняты не производством собственных идей, а пиар-словесным оформлением «политической воли» начальства.

Вроде бы основательнее должна быть идеология у КПРФ, воспринявшей многое из идеологического наследия марксизма. Оказывается, говорит Сергей Феликсович Черняховский, и здесь не всё так просто. По итогам 13-го съезда КПРФ, прошедшего 29-30 ноября 2008 года, он сегодня опубликовал статью «Несчастливый съезд»:

«Российским коммунистам, в частности – коммунистам современной России, много лет прочили гибель, упадок и забвение. И этого до сих пор так и не происходило. После каждого поражения им, в первую очередь доминирующей в их пространстве КП РФ, удавалось подняться и вновь продемонстрировать обществу свое влияние.

Это происходило по двум причинам. Первая – доминирование в современном Российском обществе левого запроса – и в качестве собственно левого, социалистически ориентированного, и в качестве советско-ностальгического.

Вторая - существование в рядах комдвижения, опять-таки в значительной степени в КП РФ, соответствующего личностного и интеллектуального потенциала, который позволял даже после поражений сплачиваться, подниматься и опять что-то из себя представлять.

Но уже в этом крылось противоречие: как получалось, что при доминировании в обществе стихийно социалистических и просоветских настроений, КП РФ постоянно, на каждом шагу, в каждом своем решительном наступлении – в ключевой момент терпела поражение?

Только сила противника? Но если настроения общества были за левые идеи – что могло позволить КП РФ, опираясь на них, стать несокрушимой силой, способной, при поддержке народа, смести любые препятствия, воздвигаемые на ее пути противостоящей воле народа власти? Уж во всяком случае, в те времена, когда эту власть поддерживали считанные проценты населения?

Ответ в том, что сама КП РФ, как самая большая партия из тех, которые называют себя коммунистическими, была поражена множеством внутренних проблем и противоречий.

В частности – в ней всегда, во всяком случае – до сих пор, были и на уровне массы, и на уровне актива, и на уровне высшего руководства активные и дееспособные, современно мыслящие и одновременно преданные своей идее люди, которые собственно, и обеспечивали все её успехи.

И точно так же всегда были те инертные, консервативные (в смысле кондовости, зашоренности, реакционности и склонности к национализму) люди, которые сковывали и тянули компартию назад. Иногда их было меньше, иногда – больше. Как только партия проигрывала благодаря тому, что они своими внутрипартийными интригами и склоками, своим подталкиванием партии к шизофрении и национализму подводили её к проигрышу – они тут же стушевывались и уходили на второй план, предоставляя инициативным и эффективным коммунистам вытаскивать партию из очередной ямы. Но как только те её вытаскивали – реакционеры, окрыленные успехом своих противников, приписывали этот успех себе, выходили на первый план – и начинали борьбу на уничтожение с теми, кто только что спас партию.

А поскольку собственно коммунисты в составе КП РФ занимались реальной политической работой и борьбой с властью – то перед внутренней подлостью, склоками и ударами в спину они всегда оказывались беззащитны. И в результате их шаг за шагом выбивали, снимали, изгоняли – или они сами уходили от той тошноты, которую вызывали подстроенные под представителей клерикально-националистического крыла руководящие органы партии.

И в результате их становилось всё меньше и меньше. Зато официальные лидеры партии, в первую очередь Геннадий Зюганов, который и притащил в партию вызывающий процессы гниения свод тезисов о «народном патриотизме» (эвфемизм национализма), тем больше гордились успехами в борьбе с её коммунистической составляющей, чем меньше реальных успехов доставалось на её долю. И организуемое ими истребление коммунистов в составе КП РФ провозгласили чуть ли не главной задачей партии, объявив всех носителей левых идей либо «кротами Кремля», либо «неотроцкистами», либо буржуазными перерожденцами.

По этому поводу тогда были написаны следующие строки – как кажется, вполне актуальные и сегодня – моя статья «Охота на кротов».

Просто КПРФ, с самого начала своего существования, не была ориентирована на активное действие. На реальную политическую работу.

Будучи партией, точнее - конфессией реставрационного типа, она имела установку не на борьбу по изменению политической реальности, а на "сохранение веры". В рамках этого она исходила из постулата, что "наш добрый народ верен Правящему Дому". И только в результате некой нелепости, злонамеренных действий внешних врагов и внутренних предателей он "прельстился ложными посулами". Но придет день, он поймет свою ошибку и в извечной своей верности и доброте, в слезах и раскаянии коленопреклоненно поднесет корону империи ее "законным наследникам".

Потому - работать не надо. Надо сохранять верность. А те, кто не верит - отступники и предатели, скорее всего завербованные злыми силами. Если они начинают делать что-то иное, чем ждать "Дня", клеймить "антинародный режим" и в слезах умиления читать "Советскую Россию", славить народность, соборность и государственничество - значит они чужие, неверные. Если они предлагают учиться у врага и бить врага его же оружием - значит, они не верят ни в мудрость народа, - и потому они русофобы, - ни в исконное право "истинных властителей".

Если же при этом "предатели" не только что-то другое делают, но и добиваются успехов - значит, они не только "неверные", но и явно завербованные врагом. Ведь если партия, твердая в своей вере, в течение десяти лет успеха не добилась, сил не увеличила, значит ей противостоял "страшный и могучий враг". И если эти неверные вдруг, от веры отступив, стали добиваться успехов, то, следовательно, эти успехи организовал враг.

И перед нами агенты врага. Кроты. И здесь ответ на то, почему "самая мощная политическая партия страны" в течение десяти лет терпит поражения в самых выигрышных ситуациях: враг наводнил ее своими кротами, которые раз за разом лишают ее почти завоеванных побед.

Поэтому победить можно, только разоблачив всех кротов, русофобов, троцкистов и прочую нечисть. Главная задача - борьба с кротами. И партия ловит кротов, вместо того, чтобы бороться с настоящим врагом. Десять лет ловит. А поскольку успехов становится меньше, а начинающих сомневаться в правильности избранной политической линии - больше, число потенциальных объектов для борьбы с кротами увеличивается. И она должна быть интенсифицирована. Поэтому, кротами начинают объявлять не только тех, кто ушел к врагу (были же действительно и Селезнев, и Подберезкин, и Тулеев, и Семигин), - но и тех, кто партии-то верен, кто действительно является ее союзником, но кто устал "ждать и молиться", и захотел сделать что-то реальное, чтобы добиться успеха - как для себя, так и для самой КПРФ.

В составе Президиума теперь практически почти нет людей не то чтобы левых взглядов, но и просто способных к политическому мышлению, к трезвому анализу ситуации – если это не анализ того, как выгоднее сторговаться с администрацией президента. Теперь равновесие не между коммунистами и националистами – а между националистами крайними и националистами умеренными.

В последние годы в руководстве КП РФ явственно шла борьба двух линий - коммунистической, ориентированной на политическую борьбу с властью, и национал-клерикальной, ориентированной на бюрократическое вживание во власть и уничтожение ставших слишком влиятельными коммунистов. Наиболее показательно соотношение сил выявило голосование в Президиуме ЦК по так называемому «Ленинградскому делу», разгрому руководства ленинградской партийной организации. Причиной этой атаки стало неприятие ленинградским горкомом националистической пропаганды в любом виде, что и было вменено им в вину, как «вытеснение патриотов».

За роспуск, на основании инквизиторского решения ЦКРК во главе с Никитиным, Ленинградского горкома, только что избранного Конференцией, то есть против интернационалистов и за национал-клерикалов - проголосовали восемь членов Президиума ЦК: (Г. Зюганов, В. Кашин, С. Левченко, В. Рашкин, В. Романов, П. Романов, С. Сокол, В. Шурчанов).

Из них, В. Кашин, В. Рашкин, П. Романов, С.Сокол – собственно идейно-клерикальное крыло. Последний – как раз и послужил причиной разгрома ленинградской парторганизации, поскольку её конференция отвергла его кандидатуру на съезд партии. Все это – известные и махровые националисты.

В. Романов, В. Шурчанов – представители генерации обкомовских первых секретарей времен КПСС. Как они пришли к поддержке фашиствующего крыла в партии – сказать сложно. Скорее в силу присущей бюрократии изначальной неразборчивости в идейном отношении. Хотя нельзя, скажем, забывать и о том, что именно при Шурчанове в коллективе газеты «Правда» стало престижным демонстрировать свой антисемитизм.

Левченко последнее время постоянно занимается тем, что хвалит Зюганова, а вот почему последний открыто встал на сторону фашистов - очевидно, и решил открыто определить свое амплуа.

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Эмоция иногда захлестывает Сергея Чернявского, особенно когда речь заходит о тех его политических противниках в КПРФ, которых он называет «фашистами»/

Кто проголосовал против документа, подготовленного национал-клерикалами: И. Мельников, Б. Кашин, О. Куликов, В. Купцов, С. Решульский, А. Фролов.

Причем двое, Б. Кашин и А.Фролов, отрыто опубликовали свои заявления протеста по поводу нарушения в этом деле Президиумом Устава партии (http://alexfroloff.livejournal.com/72874.html).

А вот новый состав Президиума ЦК:

Геннадий Зюганов – Председатель ЦК
Иван Мельников – первый зампред ЦК
Владимир Кашин – зампред ЦК
Валерий Рашкин (секретарь по орг-парт.работе)
Валентин Романов (кадровая комиссия)
Сергей Решульский (зам.руководителя фракции)
Валентин Шурчанов (главный редактор «Правды»)
Петр Романов (Брянская обл.)
Сергей Левченко (Иркутская обл.)
Дмитрий Новиков
Николай Васильев (Московская обл.)
Сергей Обухов (депутат ГД)
Николай Коломейцев (Ростовская обл.)
Николай Харитонов (депутат ГД)
Вячеслав Тетёкин (зам. главного редактора «Советской России»)

То есть мы видим, что из 8 проголосовавших в поддержку постановления национал-клерикалов - 7 человек вошли в состав Президиума (коричневый цвет). Не вошел лишь Сокол, хотя и стал членом ЦК – очевидно в силу того, что оказался уж слишком одиозен после возникшего из-за него скандала.

Из тех, кто голосовал против, за поддержку ленинградских интернационалистов, лишь двое оказались в Президиуме. Б. Кашин, О. Куликов, В. Купцов, А. Фролов свои места там утратили.

Хотя: Купцов – не только патриарх, но и реальный создатель КП РФ, уступивший в 1993 году место руководителя Зюганову; Фролов – в прошлом бессменный спичрайтер Зюганова и один из основных интеллектуалов в руководстве КП РФ, а Куликову партия обязана всеми теми успехами в избирательных кампаниях последних лет, которые у нее в той или иной степени были.

Одновременно пост Секретаря ЦК утратил Улас, также подозреваемый в коммунистичности и поддержке Мельникова – хотя получил он его в свое время за успешную борьбу за ликвидацию влияния А.Куваева в Московской городской организации.

То есть соотношение между коммунистами и национал-клерикалами среди старых членов Президиума стало два к семи. Из шести новых одного – Новикова – все же относят к левым, хотя в 2007 году он поддержал борьбу против «неотроцкистов» – это тот случай, когда в высшие органы приходят молодые, которые голосуют, ориентируясь на мнение старших товарищей, а не на анализ ситуации.

Двое – Обухов и Тетёкин – явные представители националистов. Второй – по должности, как заместитель главного редактора «Советской России».

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Вячеслава Николаевича Тетёкина знаю чуть ли не двадцать лет, он саможертвенный русско-советский патриот, но ни грана этнозоологизма я за ним раньше не замечал, а я к этим нюансам чувствителен/

Первый /Обухов/ – выдвинулся в свое время в качестве бытописателя Зюганова: он сопровождал его в поездках по стране и публиковал репортажи об этом в партийной печати.

В какой-то момент он был возведен в ранг партийного аналитика. В таковом качестве, среди прочего, в 2005 году прославился докладом, опубилкованным в «Правде» совместно с Васильцовым (названным на съезде Зюгановым выдающимся ученым), в котором утверждалось, что Кремль не только наводнил своей агентурой буквально всю политическую арену России, но и пронизал саму КП РФ этой агентурой настолько, что КП РФ только и приходится делать, что всю оставшуюся жизни бороться с «кротами».

Это во всяком случае не оригинально и может быть отнесено к разряду обычной партийно-бюрократической шизофрении. Однако «видный аналитик» и «видный ученый» тогда пошли дальше и объявили, что главный агент Кремля, подготавливаемый Путиным к тому, чтобы принять на себя бремя преемника – это Михаил Касьянов, который должен осуществить операцию по обеспечению преемственности власти путинской группы путем свершения «оранжевой революции» в России.

И человек с таким уровнем представлений о реальности, с такими знаниями, такой информированностью о текущем политическом процессе в России теперь будет принимать решения о действиях «ведущей оппозиционной партии, на которую возлагают надежды миллионы трудящихся России».

В 2007 году, после разгрома редакции сайта КП РФ «борцами с неотроцкизмом», Обухов стал ответственным за сайт – и блестяще преуспел в деле обеспечения снижения его посещаемости в два раза…

Ко всему прочему, этот выдающийся коммунистический аналитик не только верующий, не только посещает церковные службы – но крестится перед тем, как съесть даже маленькую булочку…

Из оставшихся трех новых членов Харитонов, став членом Президиума чуть ли не на второй день после принятия в партию, с некоторых пор во всем зависит от Зюганова и никогда не позволит себе что-либо большее, чем голосовать за предложения последнего. Сложно ожидать левизны и от бывшего неудачного кандидата в ростовские губернаторы Николая Коломейцева.

Тринадцатый съезд стал несчастливым. По сути – на нём была убита КП РФ. Ей часто прочили, что она вот-вот покинет политическое поле – и благодаря тому, что в ней оставались коммунисты – в том числе и в руководстве – ей удавалось подниматься. Теперь их там почти не осталось.

Правда, стоит оговориться, что, конечно, далеко не вся партия, не весь актив состоит из охвостья Никитина и Рашкина. На выборах ЦК сам Никитин, этот «Killer of the partу», собрал из почти 330 голосов делегатов 57 черных шаров. Больше только у Владимира Кашина – публичного лидера национал-клерикалов – 80.

Владимир Улас, первый секретарь МГК – 50, Куликов Олег – 48, временный управляющий питерским отделением КПРФ Валерий Рашкин – 40, его заместитель по «Оргкомитету» Юрий Белов – 41, первый зампред ЦК Иван Мельников – 22. Сам Геннадий Зюганов получил 17 голосов «против».

То есть у делегатов отношение к лидерам правых пока хуже, чем к левым. Мельников получает почти меньше всего черных шаров. Но в целом – партия послушна Зюганову – и вместе с ним, так или иначе, поддержала разгром левого крыла. Дошло о того, что Никитин с трибуны публично хамил Нобелевскому лауреату Жоресу Алферову, высекшему в своем выступлении бредовые нацистские идеи «русского социализма».

Но поддержал-то в итоге Зюганов не Алферова, а Никитина.

Партия при всех своих нелепых и не обязательных поражениях – раньше всё же жила и боролась, в частности, с национал-клерикалами в своем составе. На 13 съезде, она убила себя. Чудеса бывают. Но скорее всего, ей уже не подняться.

Причем, судя по докладу ЦК и Постановлению съезда – лидеры КП РФ либо работают как психотерапевты, давая партии умереть спокойно, без мучений, либо сами не понимают, в каком положении находятся».

Согласен с Сергеем Черняховским, что заигрывания с этнозоологизмом и клерикализмом не дадут КПРФ никаких плюсов, но воздержался бы от вывода, что КПРФ на своём 13-ом създе заблокировала себе дорогу в будущее и фактически совершила самоубийство. В рядах КПРФ немало достойных людей, не поддающехся этнозоологической истерии и даже поддерживающих курс на взращивание низовой субъектности. Этнозоологизм, как показывает опыт всех русских революций прошлого века, – не просто тупик, но оглушительный проигрыш, свидетельство фрустрации и неполноценности, знак маргинальности. Гнать надо этнозоологистов из рядов здоровых сил, они ещё много вреда принесут России. Борьба между реакцией и прогрессом обострилась в нынешнем фрустрированно-патологизированном российском обществе, что и показывает вышеприведенный анализ идеологических позиций как путинской партии «Единая Россия», так и ведущей партии оппозиции – зюгановской КПРФ. Однако в стратегической перспективе - субъектизаторы неимоверно сильнее десубъектизаторов. Задача – организационно сплотить субъектизаторов, в какой бы партии они формально ни состояли, вокруг идеологии национально-демократического преображения и экономическо-технологической модернизации России. Эта идеология инновационного развития в основных пунктах сформулирована отечественными модернизаторами, прежде всего Петром Аркадьевичем Столыпиным, а также «отцом китайской нации» Сунь Ятсеном (смотри его ключевой текст «Три народных принципа и будущее Китая»). Важно также использовать опыт большевистской модернизации, ряд идей Владимира Ильича Ленина. Да, нынешнее российское общество пока увязло в идеологическом болоте, но это не значит, что и впредь не нарастится под ногами социальная твердь низовой субъектности как опора модернизационного рывка.