[Blind-Unlimited] МРАЧНЫЙ ПОРЯДОК ИЗ ХАОСА: ОТ ЧАШИ К КЛИНКУ (окончание).

"Традиции помещений челюстей свиньи, останков собаки и лопаток зубра

или рогатого скота только в мужские могилы, - замечает Гимбутас, -

прослеживается в могилах первой-второй курганских волн (Средний Стог) в

понтийских степях. Хозяйственное значение этих животных как источников пищи

отходит на задний план перед религиозным смыслом их костей, которые находили

только в могилах высокопоставленных мужчин. Символические связи,

установившиеся теперь между мужчинами и этими животными, противоположны тому

религиозному содержанию, которое вкладывалось в них в Древней Европе, где

свинья была священным спутником Богини Возрождения".

Катастрофа

Археологический ландшафт Древней Европы оказался теперь измененным до

неузнаваемости. "Тысячелетние традиции пресеклись, города и деревни

распались, великолепная гончарная роспись исчезла, как исчезли и храмы,

фрески, скульптуры, символы и письмо". В то же время на сцену выходит новая

живая военная машина - вооруженный всадник, который в свое время производил

на современников такое же впечатление, как на нас, допустим, танк или

самолет. И по всему пути разрушительного нашествия находим мы характерные

погребения вождей-военачальников с принесенными в жертву женщинами, детьми и

животными, с запасом оружия, окружающего мертвых вождей.

Писавший до раскопок 1960-1970-х годов и до того как Гимбутас

систематизировала уже известные и новые данные, используя новейшие методы

датировки, исследователь истории Древней Европы В. Гордон Чайлд рисует такую

же картину. Чайлд называет культуру древнеевропейцев "миролюбивой" и

"демократической", в ней не было и намека на то, что "в руках вождя

сосредотачивались владения сообщества". Но затем, пишет он, когда стали

происходить войны и особенно когда появилось металлическое оружие, все

изменилось.

Как и Гимбутас, Чайлд отмечает, что одновременно с тем как в раскопках

появляется оружие, появляются и гробницы, и дома вождей, что определенно

свидетельствует о социальном расслоении, о том, что господство сильного

становится нормой. "Поселения часто закладывались на вершинах холмов", -

пишет Чайдд. И на возвышениях, и в долинах они "часто укреплялись". Более

того, и он подчеркивает, что по мере того как "соперничество из-за земли

принимало агрессивный характер, и оружие, такое, к примеру, как топорик, все

более приспосабливалось для военных целей", не только общественная, но и

идеологическая структура европейского общества претерпевала кардинальные

изменения.

И, характерно, что в условиях, когда война становится нормой, отмечает

Чайлд, именно "превосходством в обществе мужчин можно объяснить исчезновение

женских статуэток". Он указывает, что эти статуэтки, встречавшиеся

повсеместно в нижних слоях, теперь "не обнаружены" и заключает: "Изменилась

старая идеология. Это может знаменовать переход от матрилинейного к

патрилинейному обществу".

Гимбутас идет еще дальше, тщательно сопоставляя сведения, почерпнутые

из своих исследований и работ других археологов, она описывает, как каждая

следующая волна набегов несла не только материальные разрушения, но и то,

что историки называют культурным оскудением. Уже после первой волны

разрушения были столь велики, что уцелели только отдельные островки -

например, поселение Котофени в долине реки Дунай в Олтении, западная и

северо-западная Мунтения, юг Баната и Трансильвании (исторические названия

областей юго-восточной Европы). Но далее там есть следы существенных

перемен, а именно: появление защитных сооружений, таких как рвы и валы.

Для большинства древнеевропейских поселений, таких, как Караново в

бассейне Нижнего Дуная, курганские вторжения были, по словам Гимбутас,

катастрофой. Разрушаются дома, храмы, гибнут уникальные изделия и

произведения искусства, которые не имеют никакой ценности в глазах

захватчиков-варваров. Массы людей вырезаны, порабощены или оставлены без

крова. В результате началась цепная реакция миграции населения.

Начинают появляться "гибридные культуры" (по Гимбутас). Эти культуры

основаны на "подчинении оставшихся древнеевропейских коллективов и

вовлечении их в курганское скотоводческое хозяйство и патрилинейное

иерархическое общество". Но эти новые гибридные культуры были намного ниже

по своему техническому и культурному развитию, чем вытесненные ими.

Хозяйство теперь было основано прежде всего на скотоводстве. И хотя

некоторые из древнеевропейских техник сохранились, керамика стала

удивительно однообразной и примитивной.

Например, в поселении Чернавода, которое возникает в Румынии после

второй волны, нет и следов расписной керамики или древнеевропейских

символических рисунков. То же в Восточной Венгрии и Западной Трансильвании.

"Уменьшившийся размер общины - не более 30-40 человек - указывает на

изменившуюся структуру общества, его ячейка теперь - маленькая

скотоводческая группа", - пишет Гимбутас. И повсюду появляются укрепления;

акрополь или форт приходят на смену открытым поселениям.

Итак, археологический ландшафт Древней Европы несет следы и знаки не

только физического разрушения, но и культурного регресса, но и глубоких

изменений в развитии истории культуры.

Постепенно, по мере того как древние европейцы - обычно безуспешно -

пытаются защититься от захватчиков, начинают складываться новые нормы

общественного устройства и идеологии. Происходит сдвиг общественных

ценностей, который, как стрела, пущенная сквозь время, пронзает наш век

своим ядерным острием: сдвиг в сторону более эффективных техник разрушения.

Это сопровождается фундаментальными идеологическими сдвигами. Власть как

возможность повелевать и уничтожать с помощью острого Клинка вытесняет

власть как возможность поддерживать и питать жизнь. Ибо захватнические

набеги не просто прервали развитие ранних цивилизаций партнерства; те

общества, которые не были сметены с лица земли, теперь коренным образом

изменились.

Мужчины - наиболее сильные физически, наиболее бесчувственные, наиболее

грубые - поднимаются в верхние слои общества, по мере того, как социальная

структура становится более иерархической и авторитарной. Женщины, которые в

массе своей меньше и слабее мужчин и более тесно связаны со старыми

взглядами на власть, олицетворяемую живительной Чашей, постепенно низводятся

к тому положению, которое с тех пор и сохраняется за ними: участие в

производстве и воспроизводстве под руководством мужчин. .

Да и сама Богиня постепенно становится всего лишь женой мужского

божества, который со своими новыми символами власти: грозное оружие или

молнии - теперь верховный бог. Таким образом, история цивилизации, история

развития прогрессивных социальных и материальных технологий становится

теперь столь хорошо знакомой нам кровавой повестью о насилии и господстве от

Шумера до наших дней.

Разрушение Крита

Насильственное падение Крита особенно драматично - и поучительно.

Расположенный к югу от европейского материка, Крит на какое-то время был

заботливо отгорожен морем от воинственных орд. Но в конце концов и ему

пришел конец; последняя цивилизация, основанная на партнерстве, а не на

господстве, пала.

Начало падения повторило материковую схему. микенский период, в руках

ахейцев, критское искусство становится менее непосредственным и свободным.

И, как показывают археологические свидетельства, в центре его внимания вдруг

оказывается смерть. "До того как они попали под ахейское влияние, критяне не

признавали пышных погребальных обрядов, - замечает Хоукс. - Отношение же

ахейской элиты к ним было противоположным". Теперь мы находим указания на

то, что на погребение знать тратились большие средства и усилия. И, что

говорит само за себя, отчасти под влиянием ахейцев, отчасти в силу растущей

угрозы следующей волны вторжения, появляются ясные признаки растущей

воинственности.

Когда и как начался и закончился микенский период на Крите, до сих пор

является предметом спора. Одна из теорий утверждает, что ахейское правление

как на самом Крите, так и в минойских поселениях Греции, пришло вслед за

серией землетрясений, ослабивших минойскую цивилизацию, которая не в

состоянии была противостоять варварскому напору с севера. Трудность состоит

в том, что эти разрушение обычно датируются примерно 1450 г. до н. э., а

свидетельств вооруженного вторжения в это время на Крите нет. Но, так или

иначе, в результате ли завоевания, последовавшего за землетрясениями,

военного ли переворота или женитьбы ахейских вождей на критских царицах -

известно, что последние столетия критской цивилизации остров находился под

властыо грекоязычных ахейских царей. И хотя эти люди многое переняли у более

цивилизованных минойцев, они принесли с собой общественный и идеологический

строй, ориентированный больше на смерть, чем на жизнь.

Некоторые сведения о микенском периоде мы можем почерпнуть из табличек,

написанных так называемым линейным письмом Б, найденных на Крите и в Греции.

На табличках, обнаруженных в Кноссе и в Пилосе (микенском поселении на самом

юге Греции), перечислены имена божеств. К глубокому удовлетворению

сторонников идеи преемственности цивилизаций Крита и античной Греции, они

показывают, что богам более позднего олимпийского пантеона (Зевсу, Гере,

Афине, Артемиде, Гермесу и т. д.), хотя и в других формах и контекстах,

поклонялись уже за несколько столетий до того, как мы снова услышим о них у

Гесиода и Гомера. Как и археологические свидетельства, эти таблички

обнаруживают, по выражению Хоукс, "гармоничный брак критских и ахейских

богов".

Однако этот микенский брак минойской и ахейской культур был

недолговечным. Из пилосских табличек, многие из которых, по словам Хоукс,

"были написаны в последние дни мира как еще одна тщетная попытка

предотвратить катастрофу", мы узнаем, что микенский ванака, или царь,

получил упреждение о близящейся атаке Пилоса. "Сообщение было встречено без

паники, - говорит Хоукс. - Чиновники оставались на своих скамьях, терпеливо

записывая все, что совершалось". Гребцов собрали, пытаясь организовать флот

для обороны с моря. Каменщиков отправили, видимо, строить укрепления вдоль

незащищенной береговой линии. Для снаряжения солдат было собрано около тонны

бронзы и созвано около двухсот мастеров по бронзе. Была использована даже

бронза, принадлежащая святилищам Богини, и Хоукс называет это "волнующим

признаком перехода от мира к войне".

Однако, все было бесполезно. "Нет никаких свидетельств того, что столь

необходимые стены были возведены в Пилосе, - пишет Хоукс. - От табличек, в

которых описаны усилия по спасению царства, следует обратиться к остовам

царского дворца, чтобы убедиться, что оно пало. Варварские воины ворвались

внутрь. Расписанные комнаты и содержащиеся в них сокровища, должно быть,

изумили варваров... Разграбив дворец, они потеряли интерес к этому зданию с

его диковинными украшениями. Они подожгли его, и он полыхал... Жар был таким

сильным, что глиняная посуда в кладовых расплавилась в стекловидные комочки,

а камни превратились в известь... На складах и в конторе у входа забытые

таблички обожглись до такой прочности, что сохранились навсегда".

Так постепенно и в материковой Греции, и на островах, и на Крите очаги

цивилизации, достигшей высочайшего уровня развития, были разрушены. "Видимо,

история повторялась - Микены, Тиринф и все остальные царские оплоты, кроме

Афин, были смыты варварской волной, -- пишет Хоукс. - Дорийцы в свое время

захватили Пелопоннес (без Аркадии) и продолжили, завоевав Крит, Родос и все

прилегающие острова. Наиболее древний из всех царских домов, Кносс,

возможно, пал одним из последних".

К XI в. до н. э. все было кончено. После ухода жителей в горы, откуда

они время от времени совершали партизанские военные вылазки против дорийцев,

пали последние участки сопротивления. Вместе с толпами переселенцев дух,

когда-то сделавший Крит, по словам Гомера, "богатой землей и прекрасной",

покинул остров, так долго, бывший ему домом. Со временем даже само

существование уверенных в себе женщин - и мужчин - минойского Крита, было

забыто, как забыты были миролюбивый и созидательный характер цивилизации и

животворящие силы Богини.

Раздробленный мир

Падение Крита около трех тысяч лет назад как бы ознаменовало конец

целой эпохи. Начался же ее упадок, как мы видели, еще на тысячу лет раньше.

Примерно с 4300 или 4200 до н. э. древний мир сотрясался от накатывавших

волн варварских нашествий. После начального периода разрушения и хаоса

постепенно стали возникать общества, которые превозносятся в наших учебниках

как начало западной цивилизации.

Но внутри этого нарочито величественного и славного начала была

трещина, которая расширилась в наши дни до опаснейшей пропасти. После

тысячелетнего подъема в техническом, социальном и культурном развитии на

пути - зловещая расселина. Разрыв между технической и социальной эволюцией,

с одной стороны, и культурной эволюцией, с другой, постоянно растет.

Научно-техническое и социальное движение в сторону большей структурной и

функциональной сложности возобновилось. Но возможности культурного развития

ограничены, грубо втиснуты в рамки общества, основанного на принципе

господство-подчинение.

Общество становилось иерархическим, воинственным, господство захватили

мужчины. Анатолию, где народ Чатал-Хююка тысячелетиями жил в мире, завоевали

хетты, индоевропейский народ, упоминающийся в Библии. И хотя археологические

останки, такие как святилище Язылыкая, показывают, что Богиню еще почитали,

она постепенно низводилась до положения жены или матери новых богов войны и

грома. По такой схеме развитие шло в Европе, Месопотамии, Ханаане. Богиня не

только перестала быть верховным божеством, но даже превратилась в

покровительницу войны.

Людям, жившим в эти ужасающие времена, должно было казаться, что сами

небеса, некогда принадлежавшие щедрой Богине, были захвачены теперь

антигуманными сверхъестественными силами, вступившими в союз со своими

грубыми представителями на земле. Нормой становились не только

"богоизбранный" сильный правитель и постоянные войны; существуют

свидетельства, что в период с 1500-х по 1100-е годы до н. э. в природе и

культуре царил невиданный хаос.

Именно в это время в Средиземноморье произошла серия вулканических

извержений, землетрясений и наводнений. В самом деле, природа претерпела

столько катаклизмов, что, вероятно, все, что происходило тогда, и стало

основой легенды об Атлантиде, целом континенте, якобы утонувшем во время

небывало сильных и разрушительных природных катастроф.

Однако вместе с ужасами естественными рука об руку шли и ужасы

человеческих деяний. С севера все глубже и глубже в Европу проникали

дорийцы. Под ударами их железного оружия в конце концов пали Греция и даже

Крит. В Анатолии под натиском новых завоевателей погибла воинственная

хеттская империя. Хетты, в свою очередь, двинулись в глубь Сирии. Земли

Леванта тоже подвергались набегам, с суши и с моря, вытесненных народов,

включая филистимлян, известных нам из Библии.

Ставшая мощным государством Ассирия вторгалась во Фригию, Сирию,

Финикию, добралась даже до Анатолии и гор Загрос на востоке. Степень

жестокости захватчиков можно представить по барельефам, увековечившим

"героические" подвиги более позднего ассирийского царя, Тиглатпаласара.

Огромное количество людей - целые города - было заживо посажено на кол.

Волна вторжений докатилась даже до далекого Египта: племена, названные

в иероглифах "народами , моря" (некоторые ученые считают их беженцами

Средиземноморья), пытались захватить дельту Нила в начале XI в. до н. э. Они

были побеждены Рамсесом III, но и сегодня, запечатленные в его заупокойном

храме в Фивах, они стремятся мимо нас на кораблях, колесницах и пешком, со

своими семьями на повозках, запряженных быками.

В Ханаане, где как полагают исследователи Библии, было три миграционных

волны, еврейские племена, объединенные теперь под предводительством левитов,

начали серию завоевательных войн. Как видно из Библии, несмотря на то, что

Иегова обещал им победу, потребовались сотни лет, чтобы преодолеть

сопротивление ханаанеев, что в Библии объясняется то желанием Бога, чтобы

его народы "знали и учились войне", то стремлением проверить и наказать их,

то заботой о том, чтобы "земля не сделалась пуста", если сразу будут изгнаны

все враги. И, как тоже видно из Библии (например, Второзаконие 3:3-6), в

обычае этих "боговдохновенных" воинов было захватывать города так, что

никого не оставалось в живых - ни мужчин, ни женщин, ни детей. По всему

древнему миру теперь один народ противостоял другому, мужчины - женщинам и

другим мужчинам. Скитаясь по просторам раздробленного мира, массы беженцев

покидали свои родные жилища в отчаянных поисках пристанища, тихого места.

Но в этом новом мире не находилось такого места. Ибо теперь это был

мир, в котором правили грозные боги и мужчины-воины, отобравшие власть у

Богини и женской половины человечества. Это был мир, в котором отныне выше

будет Клинок, а не Чаша, мир, в котором покой и гармония остались лишь в

мифах и легендах давно утраченного прошлого.

всех вам благ и до скорых встреч в недрах всемирной паутины,

успехов и удачи вашей фамилии,и всему вашему роду! с уважением: Василий!
город: "старый оскол"! Skype: drakon543



подписчиков на данный момент 95