Затем, когда свидетельства, как показалось, не подтвердили
это
заключение, многие ученые вернулись к более традиционному взгляду. Раз
никогда не было матриархата, решили они, значит мужское господство всегда
должно было быть человеческой нормой.
Свидетельства, однако, не подтверждают ни то, ни другое. Прежде всего,
имеющиеся у нас археологические данные показывают, что допатриархальное
общество было по всем современным меркам обществом равенства. Затем, хотя в
этих обществах родство определялось по материнской линии, и женщины как
жрицы и предводительницы клана играли ведущую роль во всех аспектах жизни,
почти нет указаний на то, что положение мужчины в этой общественной системе
было сколько-нибудь сопоставлено с угнетенным и подчиненным положением
женщины в системе с мужским господством, которая пришла на смену
матриархату.
Раскопки Чатал-Хююка, где археологи поставили своей задачей
систематическую реконструкцию жизни города, позволили Меллаарту сделать
вывод о том, что хотя различные размеры зданий, атрибуты захоронений
предполагают некоторое социальное неравенство, "оно никогда не было
вопиющим". Дома по большей части имеют стандартную квадратную планировку и
занимают площадь около 25 кв. м. Даже святилище в плане почти не отличаются
от жилищ, не превосходя их и по размерам. Они в большом количестве
разбросаны среди домов - еще одно свидетельство того, что общественное
устройство, религия основывались на принципах общинности, а не
централизации, иерархии.
К тем же выводам приводит анализ Чатал-хююкских погребальных обрядов. В
отличие от более поздних могил индоевропейских вождей, ясно
свидетельствующих о пирамидальной общественной структуре, на вершине которой
стоял грозный правитель, захоронения Чатал-Хююка не указывают на разительное
общественное неравенство.
Что касается отношений мужчин и женщин, то действительно, как отмечает
Меллаарт, святое семейство в Чатал-Хююке представлено "в порядке важности:
мать, дочь, сын и отец" и оно, возможно, отражало порядок в семьях горожан,
которые, очевидно, были матрилинейными и матрилокальными. Верно и то, что в
Чатал-Хююке и других неолитических обществах антропоморфные изображения
Богини и юной Девы, зрелой Матери и старой Бабушки или Прародительницы,
восходящие к изначальной Создательнице, являются, как позднее отметил
греческий философ Пифагор, проекциями различных стадий жизни женщины. На
матрилинейную и матрилокальную социальную организацию указывает и то, что в
Чатал-Хююке женское ложе всегда располагалось одинаково - в восточной части
жилища. Кровать мужчины не имеет постоянного места, к тому же она меньше.
Все это свидетельствует о превосходстве женщины в религии и жизни,
однако нет никаких указаний на вопиющее неравенство между женщинами и
мужчинами. Нет и признаков угнетения, подавления мужчин.
В отличие от "мужских" религий нашего времени, когда за небольшим
исключением только мужчины могли войти в религиозную иерархию, у древних
были и жрицы, и жрецы. Например, Меллаарт отмечает, что в Чатал-Хююке обряды
поклонения Богине совершали в основном жрицы, но участвовали и жрецы. Он
сообщает, что в захоронениях в святилищах были найдены обсидиановые
зеркальца и прекрасные костяные застежки-пряжки. Первые попадались только
рядом с останками женщин, вторые - только рядом с мужчинами. Меллаарт
заключил, что это были "атрибуты жриц и жрецов, чем можно было бы объяснить
немногочисленность этих предметов и то, что они встречаются только в
святилищах".
На то, что пожилые мужчины - наравне с пожилыми женщинами -
пользовались в обществе почетом и уважением, указывают скульптуры,
изображающие почтенных старцев - иногда в позах, напоминающих знаменитого
роденовского "Мыслителя". О том же свидетельствуют использование символов
быка, бычьей головы или рогов в святилищах Анатолии, Малой Азии, Древней
Европы, позднее в минойско-микенской культуре- символов мужского начала, так
же, как кабаны и фаллосы, которые появляются в период позднего неолита,
особенно в Европе. Более того, некоторые ранние фигурки Богини не только
соединяют в себе черты человека и животного, но часто имеют элементы
внешности, например, преувеличенно длинные шеи, которые могут быть
истолкованы как признаки андрогинии. И, конечно, молодой бог, сын-супруг
Богини, без которого немыслимо главное чудо допатриархальной религии,
таинство возрождения.
Таким образом, ясно, что тогда как женское начало, основной символ чуда
жизни, господствовало в искусстве и идеологии неолита, мужское начало также
играло важную роль. Слияние этих двух начал нашло Отражение в ритуалах
Священного Брака, которые отправлялись еще и в патриархальные времена. Так,
в хеттской Анатолии этому было посвящено свитилище Язылыкая. Еще позже, в
Греции и Риме, эта церемония была известна под названием hieros gamos.
В этой связи интересно отметить, что образная система неолита
отображала совместную роль женщины и мужчины по продолжению рода. Например,
маленькая каменная табличка из Чатал-Хююка показывает женщину и мужчину в
нежном объятии, а рядом с ней -рельеф матери с ребенком, плодом их союза.
Все эти образы отражают совершенно иной взгляд на отношения мужчин и женщин
в обществе неолита, взгляд, в котором главным было соединение, а не
разделение на ранги. Как замечает Гимбутас, здесь "Мифологический мир не был
разделен на женскую и мужскую половины, подобно индоевропейскому и многим
другим кочевым и пастбищным степным народам. Оба начала уживались рядом.
Мужское божество в виде молодого мужчины или самца животного утверждает и
усиливает женские силы созидания и активности. Ни одно не подчиняется
другому: взаимно дополняясь, их сила удваивается".
В очередной раз выясняется, что в основе дискуссий о том, был ли
матриархат, лежат не археологические свидетельства, а узость мышления. В
нашей культуре, построенной на основе иерархии подчинения, подавления
индивидуального мышления коллективным, всегда подчеркивались жесткие
различия и поляризация. Характерное для нас мышление "или-или", "если не так
- значит обязательно этак", может привести - и приводит - к упрощенному
пониманию реальности. А это, как считают психологи, признак более низкого
или менее психологически развитого интеллектуального и эмоционального
потенциала.
Меллаарт явно пытался преодолеть такой подход, когда писал: "Если в
Чатал-Хююке Богине были подвластны все стороны жизни и смерти людей, то в
какой-то мере то же можно сказать и о ее сыне. Но даже если его роль строго
подчинена ей, все равно роль мужчины в жизни была полностью реализована".
Посмотрите, однако, как противоречие между "полностью реализованной" и
"строго подчиненной" ролью снова вовлекает нас в ловушку наших
культурно-языковых предубеждений, присущих парадигме господства:
человеческие отношения должны быть подогнаны под некую схему "высший -
низший".
С точки зрения строгого анализа или логики, главенство Богини - а
вместе с ним первостепенная значимость ценностей, связанных с питающей и
воспроизводящей силой, заключенной в женском тел - еще не доказывает, что
женщины господствовали над мужчинами. Это становится еще более очевидным,
если мы посмотрим на те отношения, которые даже в обществах с мужским
господством обычно не рассматриваются с точки зрения "высшего - низшего".
Это отношения между матерью и ребенком и то, как мы воспринимаем эти
отношения. Если следовать иерархии, большая, сильная, взрослая мать явно
превосходит маленького слабого ребенка. Но это не означает, что мы
расцениваем ребенка как низшее или менее значимое существо.
Следуя этой аналогии, можно утверждать: если женщина играла центральную
роль в доисторической религии и жизни, это вовсе не означает, что мужчины
были или считались подчиненными. Ибо здесь и мужчины и женщины были детьми
Богини так же, как они были детьми женщин, возглавлявших семьи и кланы. И
хотя это давало, конечно, большую власть женщинам, скорее всего власть эта
была более сродни материнской ответственности и любви, чем угнетению,
привилегиям и страху.
Итак, в отличие от все еще преобладающего взгляда на власть как на
право отбирать и подавлять, чей символ - Клинок, в неолитических обществах с
культом Богини нормой был, видимо, совсем иной взгляд. Несомненно, от нормы,
предполагавшей власть питающую и дарящую, существовали и отступления: ведь
это были общества живых людей, из плоти и крови, а не утопия. Но все-таки
такой идеал был моделью для подражания и для женщины, и для мужчины.
Власть, олицетворяемая Чашей, для которой я предлагаю термин "власть
осуществления", в отличие от "власти владычества", очевидно, отражает
совершенно иной тип социального устройства, чем тот, к которому мы давно
привыкли. Судя по имеющимся данным, на сегодняшний день он не может быть
назван матриархатом. Поскольку его нельзя назвать и патриархатом, он не
вписывается в Привычную схему. Но развиваемая нами теория культурной
трансформации предлагает совсем другой тип человеческой организации -
общество партнерства, в котором ни одна половина человечества не ставится
выше другой и различие не тождественно неполноценности или превосходству.
Как мы увидим в дальнейшем, две эти альтернативы глубоко влияли на наше
культурное развитие. Как правило, социально-техническое развитие усложняется
вне зависимости от того, какая модель преобладает, но направление культурной
эволюции, включая военный или мирный характер социальной системы, зависит
именно от того, какой принцип лежит в основе общественного устройства, -
партнерство или господство.
всех вам благ и до скорых встреч в недрах всемирной паутины,
успехов и удачи вашей фамилии,и всему вашему роду! с уважением: Василий! город:
"старый оскол"! Skype: drakon543
подписчиков на данный момент 95
