Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

Уважаемые подписчики, высылаю две заметки - за 18 июля и 1 августа. В течение
дня будут высланы другие заметки.


Ненависть к многодетным семьям – ещё один симптом нынешнего русского шкурничества


Довольно информативной и интересной является газета «Время МН», и в сегодняшнем
её выпуске я с интересом прочитал статью Армена Уриханяна «Экстремисты в шкуре
парламентских партий» (стр. 2). Рядом – статья Констатина Попова «Печальный повод
вспомнить о «Памяти»» по поводу кончины Дмитрия Васильева. Вообще руководители
«Московских новостей, я заметил, с давних пор интересуются русским национализмом,
очень уж большое внимание уделяют отслеживанию признаков жизни рассыпавшегося
русского народа. Мол, совсем он издох или ещё в нём что-то теплится. А если что-то
дергается экзотически-ксенофобское, то радостно провозглашают на весь мир – вот
он, русский фашизм! Ату их! И с упоением живописуют всю эту русскую патологию
и русские корчи.

Естественно, о настоящих русских патриотах и особенно об их дельных рецептах
русского исцеления типа нашей надпартийной платформы «Путь из тупика» - ни звука.
Но как только я четыре года назад создал вместе с Александром Баркашовым предвыборный
«Национальный блок» - сразу же ко мне обратились из «Московских новостей» с просьбой
дать интервью, поскольку увидели возможность меня скомпрометировать этой моей
связью с раздутой ими же «страшилкой» РНЕ. 

Армен Уриханян констатирует очевидный факт, что «национал-патриотические силы
в России пока не имеют достаточного авторитета в обществе для того, чтобы какая-то
отдельная партия из их числа смогла преодолеть на парламентских выборах 5-процентный
барьер». Тем не менее вчера, сообщает он, на пресс-конференции "Станет ли Госдума
красно-коричневой?" писатель-историк Владимир Илюшенко выразил озабоченность
демократической общественности намерением наиболее ярких лидеров политического
экстремизма в составе крупных партий баллотироваться в депутаты. «Ведь они могут
получить легитимную трибуну для пропаганды своей идеологии и разжигания в стране
национальной и расовой розни». 

По мнению Илюшенко, отмечается в статье Армена Уриханяна, нынешнее отношение
властей к межнациональным проблемам в сочетании с протестными настроениями и
социальной агрессией в обществе не исключает депутатства представителей ряда
националистических и даже радикал-националистических  партий в следующем составе
Государственной Думы РФ. Что касается коммунистов, то, по словам Илюшенко, КПРФ
утратила свою прежнюю идеологию: нет марксизма, диктатуры пролетариата, атеизма.
Взамен, мол, появились новые идеалы — сталинизм, национализм, антисемитизм. 

Я смотрю на проблему проще – есть ли в той или иной партии или возможном блоке
партий «критическая масса» из хотя бы трех орговиков. Если есть три самоотверженных
толковых человека, то они, начиная дело с пустыми карманами, вполне смогут добыть
деньги, создать структуры в регионах и взять на выборах 5-процентный барьер,
как это в 1991 году сделал Владимир Жириновский всего с ещё двумя «орговиками».
Если нет хотя бы троих орговиков – никакие миллиарды долларов не помогут. В политике
решают не деньги, а орговики. Деньги производны от орговиков, но орговики не
производны от денег. Ребята, сражавшиеся в Абхазии бок о бок с Шамилем Басаевым,
передавали мне его слова: «Там, где семь орговиков, - там семьсот боевиков».
Поскольку чеченцы ныне пассионарны – у них переизбыток «орговиков», причем грызущихся
друг с другом. У нынешних же русских пассионарность улетучилась, и поэтому русские
«орговики» - самый болезненная и катастрофичная для русского дела проблема. 
Из русско-националистических партий только у «национал-державников» имелось более
трех «орговиков» (Федосеенков, Севастьянов, Терехов, Корчагин), а у остальных
– не было и двоих. Соответственно Кремль, который понимает эту нехитрую арифметику,
постарался запретить НДПР (http://panlog.com:8881/cgi-bin/dd.cgi?year=2003&time=2003-5-21#3).
 

Поэтому, учитывая отсутствие «критической массы» орговиков в организациях русских
националистов, президент исследовательской группы Romir monitoring Елена Башкирова
уверена, что "фашизм нам не угрожает". Ксенофобские настроения имеют место, но
экстремизм проявляется лишь в отдельных случаях. 

Елена Башкирова на основании конкретных социологических исследований делает вывод,
что современное российское общество «в целом не ксенофобское, но и не толерантное».
Опросы общественного мнения показывают, что граждане относятся нетерпимо не только
к инородцам, но и "к алкоголикам, многодетным семьям, мусульманам" и т.д. 

Не первый раз я сталкиваюсь и по своему окружению, и по данным социологов с фактом
предубеждения и даже ненависти нынешних русских к многодетным русским семьям.
О государстве я не говорю, потому что компрадорско-предательская власть добросовестно
выполняет предписания западных  мондиалистов-глобалистов о депопуляции (вымирании)
русского населения страны до 20-50 миллионов человек если не к середине этого
века, то к его концу. Тот геноцид русских, который мы повсеместно наблюдаем вокруг
и который коснулся даже моей семьи (напомню, что преступно с вызывающим нарушением
закона судьи Черемушкинского суда Захарова Татьяна Романовна и Крюков Петр Васильевич
при попустительстве-поощрительстве прокурора Южного административного округа
Москвы Штукатурова Александра Николаевича бросили в тюрьму мою младшую дочь Надежду,
оставив на произвол судьбы её детей двух и четырех лет, которых она растит одна,
и подло лишив её источников существования, разорив её микроскопический бизнес),
- нельзя остановить, не сменив нынешний политический режим, за который, впрочем,
исправно голосует русский ограбленный и растоптанный избиратель. 

Но шкурная власть и многочисленная её шкурная обслуга сумела заразить «детоненавистью»
также низовые русские массы, и женщины считают «немодным» рожать, и многодетные
вызывают отторжение (напомню судьбы многодетных семей русских пятидесятников
в Воронежской области, вынужденных против своей воли бежать в США и Канаду).
Происходит самопоедание русских. Русские «правоохранители», предпочитающие не
связываться со сплоченными этническими диаспорами, подрывают корни русской самодостаточности
и заводят сотни тысяч уголовных дел на самых предприимчивых русских людей, отнимая
у них будущее, калеча и умерщвляя их в жутких застенках. И русская низовая среда,
мучаясь комплексом национальной неполноценности и исторической неудачности, не
приемлет тех русских, кто хотел бы укорениться на русской земле, свободно хозяйничать
в своей стране, создавать большие семьи. 

Я понимаю, что на наших глазах свершается распад и погибель великого народа,
и что русские не первые и, наверное, не последние, кому уготована такая жалкая
участь, но все-таки хочется что-то сделать, чтобы переломить болезнь, остановить
сползание в смерть.



Национальный стереотип - форма глупости или рационализация информации


Просмотрел стенограмму передачи Радио «Свобода» о роли национальных стереотипов
в современном мире. В заметке по этнопсихологии от 19 июля 2003 года я уже пытался
классифицировать признаки-черточки, из которых складывается этностереотип (http://panlog.com:8881/cgi-bin/dd.cgi?year=2003&time=2003-7-19#1).
В передаче же, которую вел Лев Ройтман, приводится небезынтересный фактический
материал.

Сергей Мирский из Парижа напомнил дефиницию стереотипа, которую дает  Ассоциация
французских рационалистов: "Почему мы пользуемся стереотипами? Главная причина
- это попытка сориентироваться в окружении, посылающем нам слишком большое количество
сигналов. Вот почему, идя по стопам стереотипа, мы в одних случаях упрощаем,
а в других - преувеличиваем. Итак, стереотип - это не знание, а вера. А человек,
верящий во что-то, не интересуется степенью правдивости своей веры, откуда и
знаменитое "credo, quia absurdum" - " верую, потому что это абсурд".

Не буду затрагивать еврейский этностереотип, сопряженный с избитой и сверхизученной
темой антисемитизма. Зато любопытно посмотреть, как французы воспринимают нынешних
русских и мусульман. Семен Мирский отмечает, что сейчас во многих регионах Франции,
особенно на Лазурном берегу, обосновались "новые русские" с большими деньгами.
Поведение этих нуворишей  шокирует французов. Кроме того, ныне во Франции, как,
впрочем, и во многих других странах Западной Европы, процветает торговля русским
"белым мясом", то есть русскими и украинскими проститутками. Соответствующее
отношение ко всем этим русским проституткам, русским нуворишам, русским мафиози
создает русский этностереотип, который распространяется на любого русского.

Однако, говоря о безвинных русских "козлах отпущения" или о жертвах стереотипа,
полагает Сергей Мирский, - нет нужды преувеличивать. «Во Франции нет сколь либо
серьезных и глубоких антирусских настроений. Все это носит характер скорее поверхностный
и, я бы сказал, даже слегка фольклорный. Говорят: "Ах, русские? Ну вот, наверное,
русская мафия". Но, поверьте мне, глубоко и далеко это не заходит». Другими словами,
современные русские, конечно, вызывают презрение, но не страх и не раздражение,
к ним относятся скорее снисходительно, как к инвалидам или чудикам.

Напротив, укоренившиеся у французов стереотипы еврея или мусульманина - это,
считает Сергей Мирский, конечно, гораздо серьезнее. Дело Дрейфуса до сих пор
Францией по-настоящему не переварено. О негативном же стереотипе мусульманина,
сложившемся у французов, можно даже не упоминать.

Далее Лев Ройтман спрашивает у сотрудника северокавказской редакции «Радио Свобода»
чеченца Хасина Радуева, как в России на чеченцев как группу проецируются индивидуальные
грехи тех или иных чеченцев и как это воспринимается чеченским сообществом. Журналист
отвечает, что, увы, сейчас все чеченцы расплачиваются за прегрешения, которые,
может быть, были совершены отдельными чеченцами, но абсолютное большинство чеченцев
не ответственны за это. Перенос индивидуальных грехов на всех, принцип коллективной
ответственности практикуется в человечестве издавна. Хасин Радуев вспоминает,
что когда он служил в советской армии и офицер находил окурок на плацу, то он
поднимал всю роту, и вся рота должна была захоронить этот окурок где-то за три
километра от расположения части. 

Подвергшись коллективной репрессии при Сталине, чеченцы вынуждены были  искать
поддержку друг в друге, что способствовало восприятию их как некоей  чеченской
мафии и перенесению вины какого-либо одного чеченца на весь чеченский народ.
Впрочем, считает Хасин Радуев, все-таки стереотипы, которые распространяются
на чеченцев, они в принципе в российском обществе преодолимы. «Я верю в это,
- говорит он, - потому что я знаю очень многих русских простых людей, которые
живут в России, и для них в принципе свои проблемы намного важнее, чем декларативные
какие-то вещи, которые исходят от правительства. Но, тем не менее, время уходит
и ежедневно на протяжении нескольких лет проводится эта мысль, что чеченцы плохие,
что они террористы, и это бесследно не пройдет. И в этом весь ужас того, что
происходит». 

По мнению Хасина Радуева, ранее у чеченцев отсутствовал негативный стереотип
еврея. «Я могу сказать, что во время выселения чеченцев при Сталине, многие евреи,
которые жили в Грозном, они не то, что не захватывали дома чеченцев, не забирали
имущество, оставленное чеченцами, они, наоборот, все это сохранили. И мудрые
старики еврейские говорили, что чеченцы вернутся и потом посмотрят, кто же заселился
в дом, и мы не должны портить отношения с теми нашими соседями, с которыми прожили
всю жизнь. Такое отношение было оценено, естественно. Я могу сказать, что вообще
об очень многих людях, которые с детства со мной выросли, только теперь я узнал,
что они являются не чеченцами, а, скажем, аварцами, ногайцами или евреями. По
крайней мере, в той среде, в которой я вырос, каких-то ярких стереотипов не было
по отношению к евреям». 

Лев Ройтман возражает, что сегодня отношение чеченцев к евреям изменилось, и
приводит свидетельства польской писательницы, публицистки, кинематографиста Кристины
Курчаб-Редлих, которая была на первой и второй чеченских войнах и  сделала фильм
о Чечне. Она живет между Варшавой и Москвой и выпустила книгу о России, которая
называется "Пандрешка" - комбинация между Пандорой и матрешкой в этом названии.
И она свидетельствует о том, что в Чечне распространяется антисемитский стереотип.
«И с этой точки зрения, - говорит Лев Ройтман, - любопытно, как заразны эти болезни
антисемитские, античеченские, антирусские и так далее, прививкой против этих
стереотипов не является даже то, что сам же носитель стереотипа является для
другого стереотипной негативной фигурой - вот что поразительно». 

Хасин Радуев подтверждает, что поскольку в Чечне идет война, все там поменялось.
Любой чеченец, который не был в Чечне несколько лет, сейчас не узнает эту республику,
этот народ, он изменился, естественно. «И все это не служит исчезновению стереотипов,
наоборот, все это углубляется, безусловно, я вполне допускаю. Я говорил о времени
давнем, о ситуации, в которой я вырос, но сейчас ситуация меняется и меняется
в худшую сторону очень быстро. И нетерпимость и к русскому народу, и к другим
народам, и даже друг к другу возрастает очень сильно».

Я делаю вывод, что взаимовосприятие народов довольно прихотливо и зависит как
от межэтнического разделения труда, так и от внутреннего состояния каждого из
взаимодействующих этносов, а также от конкретной исторической ситуации, в которую
независимо от своей воли бывают вовлечены разной этнонациональной принадлежности.
И субъектные люди разных народов легче преодолевают нивелирующие стереотипы,
чем люди несамодостаточные и зависимые от мнения других и особенно от мнения
профессиональных манипуляторов общественным мнением.