[svoboda] Унитаз против человека.
Сосед переезжал. Это событие он и его други начали праздновать задолго до начала
наступления самого события. Веселые и в сиську пьяные люди, вызывающие завить
и изумление, умудрившиеся напоить даже свой автопилот, периодически, проходя
по коридору, втыкались лбами в мою дверь заставляя кота тревожно пукать и подозрительно
смотреть на свою миску.
Еще кот не любил, когда люди, почему-то шумно сопя, пытались преодолеть пространство
коридора ползком. А поскольку ползли они так же как и ходили, то есть неуверенно,
то звуки издаваемые трущимися об пол телами нервировали животное и заставляла
опять газировать атмосферу и тревожно смотреть в миску.
И день настал. И распахнулись двери квартиры. И понесли оттуда мебель. Мебели
было не много, но соседи этот недостаток с лихвой компенсировали другим. Мне
бы и в голову не пришло, при переезде забирать с собой плинтуса, краны ободранные,
линолеум и прочие нужные на новом месте вещи. Но у них было другое видение ситуации
и поэтому когда сосед, как обычно в дымину пьяный поволок унитаз, я даже, как
то и не удивился.
Дорога до первого этажа была длинной и трудной, как Альпы для Суворова. Сосед
периодически уставал и присаживался на унитаз перевести дыхание. Люди, не владеющие
информацией о переезде, натыкались на сидящего в коридоре гражданина и в ужасе
проскакивали мимо. И только один маленький мальчик сурово сказал ему - <Дядя!
А в коридоре срать нехорошо! Дома срать надо!>
От такой внезапной лекции сосед сверзился с толчка и больно ударился организмом
об пол. Это был намек, что пора продолжать путь. Впереди было еще четыре этажа.
Унитаз был тяжел. Он был неудобен и скользок. Он смотрел страшным очком прямо
в глаза соседу и, кажется, замышлял недоброе. Мужик, то и дело поправлял в руках
фаянсовое чудовище и старался не смотреть ему в глаз. Он был суеверным и боялся,
что унитаз его проклянет черным, бездонным взглядом.
А унитаз продолжал грустно пялиться на соседа и потихоньку выскальзывал из рук.
- Хоть ты и страшен, но всё-таки друг старый. А старый друг, лучше новых двух
- блеснул сам перед собой знаниями фольклора сосед и поставил друга на пол. Где
то, в глубине мозга шевельнулась мысль, что в друзей не срут, но это было так
глубоко, что мысль сгинула раздавленная новой идеей.
Идея была проста, как сам унитаз, и предполагала, что реализовав ее, можно будет
доставить друга вниз без остановок. На обдумывание новой мысли ушло около четверти
секунды и сосед, загадочно улыбаясь, запустил руку в самое жерло фаянсу и протолкнул
ее поглубже. Так, сказать для гарантии фиксации.
Теперь возможность уронить хрупкое создание стремилась к нулю. На руке он сидел
плотно, почти так же, как и раньше на нем сидел сосед, но почему то сам сосед
был не совсем удовлетворен. Какая то злобная мыслишка, пальцем проктолога вертелась
и царапала мозг не давая насладиться собственной находчивостью. Наконец решив,
что сидя думается лучше, мужик поставил унитазину на пол.
И в этот самый момент, зудящая мысль обрела конкретные формы и, совершенно не
принимая во внимание ранимую душу соседа изрекла прямо в самую ответственную
часть мозга странную фразу - <Ну ты и мuдак, Саня! Ну и мuдак!>
То, что это был не вопрос, а категоричное утверждение, <мuдак Саня> понял сразу.
Рука, так ласково и нежно запихуемая пять минут назад в жерло унитаза застряла
там плотно, надежно и без вариантов.
Тихонько пискнув, чтобы не привлекать внимание, Санек попытался выдернуть конечность
из недр унитаза. Конечность не поддалась. Не поддалась она и через минуту и через
пять. А еще показалось, что рука немного начала опухать. Саня, хоть был как обычно
выпивши, но при мысли, что потеряет руку, потерял самообладание. А потеряв его,
подхватил свою, ставшую родной ношу и судорожным бегом кинулся назад в квартиру,
что бы там, без свидетелей поговорить со злобным изделием и попросить его по
хорошему отпустить Санину клешню. Или, в крайнем случае, если переговоры человека
и унитаза зайдут в тупик, то просто грохнуть несговорчивого противника об бетонную
стену.
Постепенно фаянсовый друг превращался в ненавистного врага.
Квартира оказалась закрыта. И Саша, своим, залитым водкой мозгом, запаниковал.
Он начал стучаться в квартиры, требовать помощи, молоток и выпить.
:Мой кот традиционно пернул и посмотрел на миску.
Вид мятущегося по длинному коридору тела, которое целило в людей унитазом надетым
на руку вселяло стойкое подозрение, что Терминатор, это нихрена не выдумка режиссера.
И если ВОТ ЭТО выстрелит, то все ракеты Терминатора в почтении склонят свои боеголовки
перед тем, что вылетит ОТТУДА.
Постепенно коридор наполнялся зрителями и сочувствующими. Хоть Санек и попил
крови у соседей, но все-таки его было жалко. И только старый дед, имевший у детворы
кличку Козявочник, предложил Сашке жесткий, но радикальный выход - <А ты его
себе об башку еб@ни, да хером прихлопни! Он и развалится>
Соседи разом замолчали, представив себе эту картину. И только Санек сверкнув
разъехавшимися от горя и водки очами, ткнул унитазом в деда и пообещал - <Щас,
вот щас сниму его и тебе на голову одену. Будешь, блRть, как солдат в <Звёздных
войнах>, при шлеме и без мозгов.>
Зрители резко зауважали Саню и на всякий случай отступили к выходу.
Козявочник, на которого нижним глазом обличающе указывал унитаз не стал вступать
в бессмысленную дискуссию, а грациозной саламандрой смело сквозанул за спины
соседей и дернул вниз по ступенькам.
Кто-то со вздохом произнес - <Вот так и появляются унитазофобы>
Потом один сосед принес канистру импортного масла. <Для своей машины покупал>
- пояснил он, что бы все оценили грандиозность жертвы. Потом все дружно лили
масло на руку Санька, а заодно и на его голову. Санек не возражал, нервная блокада
сделала свое дело, и ему было глубоко похрен. Потом он пошевелил пальцами и унитаз
соскользнул с руки.
Улыбаясь как Буратино он смотрел на освобождённую руку, шевелил пальцами и тщательно
их пересчитывал. Пальцы весело шевелились и были все на месте.
: А потом, уже совсем потом, темным вечером, в подъезде раздался страшенный грохот
и следующей звуковой волной - профессиональные маты и проклятия.
Это красиво изгибая тело и крутя им в воздухе замысловатые пируэты, зачетно пиZданулся
на разлитом масле Козявочник, крадущийся к себе домой.
После этого Сашки больше в подъезде не было, наверное действительно переехал
куда-то. А Козявочник еще долго, приближаясь в месту своего пикирования, переходил
на черепаший шаг и, держась за стену, осторожно преодолевал его.
Copyright: Сергей Кобах, 2012
С уважением
Нина.
привет всем!! нинулька, огромное спасибо тебе за чудесный рассказ. ржал
минут двадцать, всё представлял себе картину... повеселила старика
харитона!!! давай по больше таких горяченьких плюшек. с уважением харитон.