Вот ещё актуальная, на мой взгляд, статья.
Статья предоставлена номинантом Национального психологического конкурса
<<Золотая Психея>> по итогам 2014 года

Тема здоровья остается актуальной в любые времена, запрос на хорошего
специалиста всегда был и будет высоким - и все это происходит на фоне
постоянного увеличения факторов ухудшения здоровья. Тем не менее люди хотят
быть здоровыми и находятся в постоянном поиске все новых средств избавления
от недугов.

В нашей стране последнее десятилетие характеризуется ростом популярности
психосоматического направления (попросту говоря, психосоматики), в связи с
чем поток страждущих приобретает новую направленность - к кабинетам
психотерапевтов и психологов. В надежде избавиться от болезней, начитавшись
популярной литературы, они готовы обратить свой внутренний взор на
собственные душевные переживания в надежде докопаться до сути своей телесной
болезни.

Клиент созрел. Но готовы ли мы, психологи, ответить на такой серьёзный
запрос? Хватает ли нам знаний в этой области, и способны ли мы разобраться в
телесном страдании, опираясь на общие законы функционирования психики?

С одной стороны, развитие психосоматических нарушений является следствием
нарушений психических процессов (по МКБ-10 соматоформные расстройства
относятся к разделу психических расстройств). С другой стороны, затронута
соматическая (телесная) сфера - извечная область применения медицинских
знаний. Как совместить несовместимое, чтобы, не нарушая профессиональных
границ и не выходя за рамки своей компетентности, оказаться полезным
клиенту? Чья, в конце концов, это сфера влияния: медицины или психологии?

И здесь стоит упомянуть первый закон психосоматики: с тяжелыми соматическими
заболеваниями психолог должен работать только в содружестве с врачом. Но
работать может.

Кроме сложных и тяжелых заболеваний, есть ещё функциональные расстройства,
работая с которыми можно избежать развития заболевания, и собственно
психосоматические нарушения, ставящие в тупик традиционную медицину. Это и
есть основная область приложения психотерапевтических усилий. В чём
конкретно здесь психолог способен помочь?

Известно, что психосоматическое расстройство - результат нарушенных
отношений, неправильного поведения и неверных решений. Получается, что
обычные психологические проблемы, которые приводят человека к психологу, в
равной степени являются причинами возникновения соматических заболеваний.
Поэтому у хорошего специалиста, знающего законы функционирования тела
(точнее - психосоматические взаимоотношения), клиент не только научится
решать свои психологические проблемы, но и избавиться от пары-тройки
неприятных психосоматических симптомов.

Стоит также вспомнить о детской психосоматике, когда речь идет уже о
семейной психологии, о детско-родительских и супружеских отношениях, так как
болезнь ребенка является следствием нарушений в этих сферах. В случае работы
психолога с больным рёбенком решается достаточно глобальная задача: ведь
здоровье взрослого человека - результат его здоровья в детстве. И это -
второй закон психосоматики.

Возможности психолога, разбирающегося в законах психосоматики, значительно
расширяются, позволяя ему работать с самыми разными категориями граждан в
самых различных сферах, так как телесным страданиям, усталости и истощению
подвержены все: от пожилого пенсионера до молодого успешного бизнесмена. И
это тоже закон, но уже - жизни.

Но что делать, если клиент - хронически больной человек и пришел к Вам <<за
здоровьем>>? Ведь уровень психологической культуры нашего населения с каждым
годом увеличивается, и практически все знают про <<психологические причины
заболеваний>>, а слово <<психосоматика>> давно перестало быть только научным
термином и среди клиентских вопросов всё чаще звучит фраза: <<А Вы
занимаетесь психосоматикой?>>. И вот тут закономерно возникает вопрос:
достаточно ли для работы с психосоматическими расстройствами знаний общей
психологии и психотерапии, даже при наличии у специалиста немалого опыта
практической деятельности?

А если вспомнить ставший общепризнанным факт смещения границ нормы и
патологии, а также размывание нозологических форм, когда болезни начинают не
только приобретать полисистемный характер, выходя за пределы одной системы
органов, но и терять четкую клиническую картину, заимствуя симптомы
совершенно других заболеваний? Все это вводит в тупик опытных
медиков-диагностов, куда уж нам, гуманитариям, далеким от медицины,
разобраться в хитросплетении неподтвержденных или даже неверно поставленных
диагнозов!

Пора вспомнить и про распространенную нынче коморбидность (сочетанность)
заболеваний, когда на фоне психосоматических расстройств возникают
невротические или психические расстройства, или даже явление
<<психосоматического балансирования>>, когда у одного и того же человека
психосоматический симптом сменяется невротическим - пойди тут разберись, с
чего начинать и чем всё может закончиться.

Глядя на всё это, кажется невозможным, находясь в границах своей
компетентности, минимум - не навредить человеку, максимум - облегчить его
состояние. А о возвращении больному полноценного здоровья и счастливой жизни
- могут помышлять только отчаянные смельчаки или отъявленные шарлатаны,
обещающие неизлечимому больному выздоровление.

Но это уже не наша история. Нам, специалистам в области психологии и
психотерапии, вполне под силу облегчить страдания болеющего человека, так же
как и помочь ему избавиться от психосоматических симптомов. И уж точно нам
под силу предупредить появление будущих заболеваний и расстройств, удачно
проведя диагностическое исследование, сделав прогноз и профилактическую
работу. Ведь всегда легче предупредить нарушение, чем потом его исправлять.

Мы, по роду своей деятельности, так или иначе, но умеем справляться с
симптомами: в рамках гештальт-терапии, транзактного анализа, символдрамы или
другой школы психотерапии. Зачастую эти знания помогают справиться с
отдельно взятым симптом (головной болью, желудочным спазмом, кожным
высыпанием и т.д.) - но это только симптоматическое лечение, на время
приносящее облегчение. Куда важнее обнаружить и убрать причину самого
расстройства, провести каузальную, патогенетическую психотерапию, тем самым
навсегда избавив человека от возможного развития заболевания в будущем.

Для этого надо видеть, понимать, знать и уметь гораздо больше, выходя за
границы не только ВУЗовской программы, но и в целом психологической науки.
Психосоматика - междисциплинарное направление, включающее в себя знания не
только основ медицины и физиологии, но также использующее достижения
культурологии, философии, социальных наук. Однако это изобилие нас не должно
пугать. Ведь жизненный и профессиональный опыт всегда помогут хорошему
специалисту найти решение проблемы, а интуиция подскажет верный путь.
Дело за малым - пополнить багаж знаний секретами психосоматического
развития, более целостно увидеть картину взаимосвязи телесных и психических
процессов, понять механизмы развития заболеваний и законы здорового
функционирования.

И тогда Вы с уверенностью сможете сказать своему клиенту: <<Теперь твое
здоровье - в твоих руках!>>.

Шмигель Наталья Евгеньевна
кандидат психологических наукмедицинский психолог, <<Центр Практической
Психосоматики>>

Ещё одно весеннее приветствие!
В течение 2014 года проводилось исследование творческих работ учащихся
Луганской области. Ведущие методы работы: ознакомление с результатами
творческой деятельности учеников во время проведения с ними занятий в рамках
городской секции <<Технологии программирования>> Малой академии наук г.
Ровеньки Луганской области, а также анализ работ, сделанных учащимися в
рамках других творческих секций, контекст-анализ интернет-источников.

Само умение побеждать - это тоже своего рода искусство, где талант просто
необходим. В мирное время Наполеон и Суворов были бы никому не нужны.
Поэтому можно утверждать, что война генерирует общественный запрос на
определенные виды деятельности, и это не только военное дело. Сюда же можно
отнести и конструкторскую деятельность, и математику (прежде всего
криптографию), и медицину (в настоящее время такое направление - медицина
катастроф). Разработанные образцы вооружения можно считать чудом инженерной
мысли и пиком творческих способностей человека. Последнее совсем не
оправдывает их бесчеловечное применение (показательным в данном случае
является письмо перед смертью легендарного конструктора Калашникова
патриарху, в котором он размышляет по поводу своей вины в гибели тех, кто
погиб от оружия, изобретённого им). Также можно говорить об определенном
<<всплеске>> таких искусств, как музыка (авторские военные песни) и, в
некоторых случаях, изучение иностранных языков (особенно редких, для
<<шифрованного>> обмена информацией).

Руководство творческими проектами учеников, беседы с ними и их
руководителями, анализ результатов творческой деятельности учащихся,
проведённый в течение 2014 года в Луганской области, позволяют говорить о
том, что несмотря на резкое ухудшение условий жизни и реализации творческого
потенциала (период весна-осень характеризовался полным отсутствием воды,
электричества, значительными перебоями в поставках продовольствия во многих
городах Луганской области, резким сокращением педагогических кадров,
закрытием (разрушением) учебных заведений), активность детей в творческом
плане не угасала, а для некоторых, наоборот, создавшаяся обстановка стала
толчком для раскрытия их потенциала. В проведенных беседах учащиеся
отмечали, что существующая атмосфера оказывала существенное влияние на их
внутренних мир, а создание творческих работ (стихотворения, текстовые
работы, живопись, интернет-приложения) являются <<внешним>> выходом их
внутренних переживаний. Многие ученики отмечают, что в период войны впервые
стали создавать творческие работы. Это противоречит общепринятой иерархии
человеческих потребностей Маслоу, согласно которой человек не может
испытывать потребностей высших уровней (а творчество относится к высшему
уровню человеческих потребностей) при неудовлетворении базовых потребностей
(к которым относятся физические потребности и безопасность). Данное
утверждение является научной новизной исследования.

В качестве примера детского творчества рассмотрим стихотворения Артёма
Макаренко, талантливого поэта, одиннадцатиклассника ровеньковской школы
Луганской области, написанные в 2014 году:

* * *
Снег закружил семнадцатого марта.
Тепло весны сменяется зимой
послушай, мама, может послезавтра
мой тихий рай заменится войной!

Ну, а пока что в вальсе снег кружится
весенний лучик глянул из-за туч
как будто солнце, как царю годится,
для перемирья отыскало ключ.

Пусть послезавтра белый снег кружится
пускай он вьюгой мчится над землей
пусть послезавтра белым сном ложится
все тяжести войны накрыв собой...

***
Настал тот час, когда каштаны сломлены,
Когда венок разделен пополам,
Когда земля на мнения раздроблена
Лежит в руинах на раздор ветрам.
Когда летят отсюда в спешке птицы,
Когда калину делят по частям,
Когда стал Днепр не речкой, а границей.
Меж полюсами разных христиан.
Когда флаг вовсе разорвался на два,
Как вирус смертный нации абсурд.
И желтый цвет - пшеницу - косит жатка,
А синий - небо - тучи стерегут.
Расстроились все наши инструменты.
В мелодии, несущей диссонанс,
И не споется гимн из-за моментов,
Где выступает нации коллапс.
Стоит наш крест на сломанном каштане,
На раздорожье вер - народа храм.
Лежит холодный пепел на Майдане.
Лежит тот пепел - Украины шрам...

Звук самолета

Мне хочется думать, что это всего лишь ветер
Привычно шатает дрожащие ночью стекла,
Когда попадает, как рыба в путину в сети
Мой ласковый сон, где мир в уцелевших окнах,
Где ямы на трассе как прежде из-за безделья,
Где кроме событий на кабельном есть хоть что-то.
И трудно поверить, что было такое время,
Когда улыбался, услышав звук самолета.

Спокойной ночи

Когда отчизна взрывами грохочет
И звуки плача начали витать,
Накрывши простыней: - "Спокойной ночи!"
Спокойной ночи пожелала мать!
Я не боюсь, но мама верно хочет
Развеять звуки мрачные во тьме.
Лишь пара слов из уст "Спокойной ночи" -
Накроют звуки выстрелов в окне.
И взрослым став, я не забыл, и впрочем
Звоню ей каждый вечер пожелать.
Теперь боюсь я, закрывая очи,
"Спокойной ночи" не забыть сказать.

Общаясь со многими учащимися, которые являются талантливыми в разных
областях, в том числе и с юным поэтом Артёмом Макаренко, можно услышать от
них, что в военной обстановке творческая активность резко усиливается. При
этом далеко не всегда творческие работы носят военный оттенок. Продолжим
рассмотрение стихотворений Артёма, написанных в неспокойном 2014 году,
которые не посвящены войне:

Приятного ноября!

Нам капучино, две ложечки, не мешая...
Нам и так сладко, куда же еще и сахар?
Да, и не грейте! Нам вместе тепло, как в мае.
И без рисунков на пенке - полно размахов.
И не давайте нам ложки! Мы так взболтаем!
Нам интересней и вам хоть немного легче.
Кофе? Да сыпьте все, непременно зная,
Что этот кофе нас вместе не будет крепче.
Сливки не надо! Нам нежность - полны карманы!
И без корицы! Изысканы до упаду...
Знаете, что? Налейте воды в стаканы!
Видимо нам друг дружкой напиться надо...

Женщина

Да, у простых она сильна,
У сильных - в счастье будет жить.
Послушай, грош тебе цена,
Коль сильной женщине дашь быть,
Коль взгромоздишь свой тяжкий труд,
Не дав остыть её плечам.
Ее мученья перетрут,
Все, что не сможешь делать сам.
Глаза их войны переждут,
Их руки в кровь - служение нам.
И если надо - донесут,
Наш скудный подвиг к их ногам.
Так лишь в нее вложи свой труд,
Прогулки с песней до темна.
Запомни, сильные не лгут,
Что дама в счастье быть должна.
Будь с ней, когда есть в небе свет,
Неси её, когда погас!
Мужчины, сильных женщин нет...
...Есть женщины сильнее вас!

Проиллюстрируем тезис о несостоятельности иерархии потребности Маслоу для
части творческих людей в период экстремальных ситуаций примерами, которые
выходят за рамки детского творчества, но могут служить яркой демонстрацией
создания высококачественных творческих работ в период негативного
воздействия внешней агрессивной среды, в том числе и в военное время.

2014 год широко освещался как столетие начала первой мировой войны. Обилие
разнообразных выставок, посвященных этой дате, позволило ознакомиться
широкой общественности с достижениями литераторов, композиторов и других
деятелей культуры, созданных в период первой мировой войны. Таким образом,
военное время, несмотря на прямую угрозу безопасности, не мешает одаренным
людям создавать шедевры. Более того неудовлетворенность базовых
физиологических потребностей и гарантии безопасности не только не
препятствует реализации потребностей в творчестве, но и, в отдельных
случаях, является решающим побудительным мотивом для их раскрытия. Так, в
ходе личных бесед с одаренными школьниками, которые стали показывать более
высокие результаты, в том числе и в творческой и в научной деятельности,
можно было услышать такие высказывания: <<Я хочу сделать что-то выдающееся,
чтоб была возможность реализоваться и уехать в новое место, но с
результатами, а не рядовым беженцем>>. По мнению автора, уместным является
пример с Достоевским, который создал величайшие произведения от нужды,
<<погрязши>> в долгах. Цикл замечательных лирических рассказов Бунина
<<Тёмные аллеи>>, подлинно являющихся шедевром мировой литературы, был им
создан, как вспоминает В.Н. Муромцева-Бунина, <<отчасти потому, что хотелось
уйти во время войны в другой мир, где не льется кровь, где не сжигают живьем
и так далее. Мы все были заняты писанием, и это помогало переносить
непереносимое>>, добавляя при этом: <<Ведь и Бокаччо писал <<Декамерон>> не
в очень веселое время>>.

Показательным примером для утверждения, что теория потребностей Маслоу
работает далеко не всегда и терпит крах в военное время, является, по мнению
автора, история создания Дмитрием Шостаковичем легендарной симфонии No7 (а
также ее исполнения), часть которой была написана в блокадном Ленинграде.

Представляется уместным привести в пример народную мудрость, выраженную в
виде пословиц и поговорок относительно возможности достижения плодотворных
результатов в непростые времена: <<Сытое брюхо к учению глухо>>, <<Голь на
выдумки хитра>>, <<Нужда - мать изобретательности>>, <<Беда деньгу родит>>,
<<Талант должен быть голодным>>.

Позитивная роль разнообразных ограничений, пусть и не связанных с войной и
не рассматриваемых в контексте иерархии потребностей Маслоу, приведена Тиной
Сигил в работе <<Разрыв шаблона>> [1]. Так она заявляет, что <<работа с
вынужденными ограничениями приводит к созданию более качественной
продукции>>, отмечая, что <<каждая среда имеет свои ограничения,
представляющие некую комбинацию времени, денег, места, людей и конкуренции.
Эти ограничения делают воображение более острым и повышают инновационный
потенциал. Даже когда у вас нет недостатка в ресурсах, ценно рассмотреть,
как бы вы решали те же проблемы без них. Ограничения - инструмент, который
может и должен варьироваться, чтобы стимулировать и увеличивать творческую
энергию>>.

В ходе проведенных наблюдений за творчеством детей в Луганской области в
течение 2014 года был сделан вывод, что информатике и компьютерам в новых
войнах принадлежит особая роль. По мнению автора, информационное
пространство можно рассматривать как отдельный фронт, деятельность на
котором не регламентирована никакими международными конвенциями, роль детей
и молодежи в нём является очень высокой, а в некоторых сегментах -
доминирующей. Примечательно, что значительный процент прорывных достижений в
области информационных технологий был создан молодыми людьми, а широкая
доступность, высокий интерес к компьютерным технологиям учащихся,
уверенность в своей анонимности (а, следовательно, и безнаказанности),
являются мощным стимулом в отстаивании своих интересов, взглядов средствами
ИТ. Разработка графических мотиваторов/демотиваторов вполне под силу
школьникам и позволяет им высказывать свою позицию средствами анимированной
графики, в том числе и с использованием звукового оформления. Создание и
размещение видеороликов на Youtube способствует развитию таких навыков, как
написание сценариев, монтаж, съемка и т.д. Широкое распространение
3D-принтеров в последние годы, появление их в домашнем пользовании, резко
расширяют возможности пользователей для создания объектов самого разного
назначения: от оружия до протезов, которые с успехом изготавливаются в
домашних условиях. Уместно высказать предположение, что это направление в
целом, и особенно в военное время, будет только усиливаться и нам предстоит
стать свидетелями ярких <<работ>> в этой области. В ходе реализации проекта
выявлено резкое увеличивается количества блогов, всплеск активности учащихся
в социальных сетях, создание специализированных групп, где они могут
высказывать свою позицию, публиковать свои творческие работы (стихотворения,
военные песни, графические работы и т.д.).

Выводы:

1.. Наряду с крайне негативными явлениями, период военного времени
характеризуется всплеском творческой активности учащихся. Широко известна
фраза <<Когда пушки говорят, музы молчат>>. В трактовке автора эта фраза
приобретает такое звучание: <<Когда пушки говорят, музы далеко не молчат, а
иногда их звуки заглушают залпы орудий, <<продукты>> искусства <<бьют>>
гораздо дальше самых дальнобойных орудий, оставляя гораздо более заметные
следы в истории стран и человечества в целом>>.
2.. Потребность в творческой деятельности, её реализация в военное время
прямо опровергают устоявшееся утверждение, что эта сфера деятельности
интересует человека только при удовлетворении потребностей в безопасности и
базовых физических потребностей (согласно иерархии Маслоу). Это утверждение,
приведённое в данной работе, впервые изложено в открытом доступе и является
научной новизной исследования.
3.. Роль использования компьютерных технологий как средства развития
креативности в военное время резко возрастает, а средства информационных
технологий служат мощным инструментом развития и воплощения творческих
замыслов молодых пользователей.
Литература

1.. Тина Сигил. Разрыв шаблона. Как находить и воплощать прорывные идеи. -
М.: Манн, Иванов и Фербер, 2015. - 208 с.
Логинов Анатолий Владимирович
учитель информатики, Ровеньковская гимназия No1
Редакция <<Психологической газеты>>20.03.2015

Приветствую подписчиков листа!

За спортсменов сборных команд России и их ближайшего резерва последние
несколько лет отвечают психологи ФГБУ Федерального научно-клинического
центра ФМБА России. Сегодня, специально для "Психологической газеты", они
расскажут об особенностях своей работы.

Итак, давайте знакомиться. Федеральный научно-клинический центр ФМБА России
был создан 5 лет назад. Он осуществляет организационно-методическое
руководство, координацию деятельности по спортивной медицине Центров
лечебной физкультуры и спортивной медицины, врачебно-физкультурных
диспансеров, профильных отделений лечебно-профилактических учреждений
субъектов федерации и муниципальных образований. Центр является клинической
базой кафедры лечебной физкультуры и спортивной медицины института повышения
квалификации ФМБА России, Российского государственного медицинского
университета.

Но, главное, наш центр организует медико-санитарное, медико-биологическое и
психофизиологическое обеспечение спортсменов сборных команд Российской
Федерации и их ближайшего резерва.

Важность психологического сопровождения национальных команд особенно
актуальна в свете спортивных успехов России на международной арене.
Олимпиада и Паралимпиада в Сочи, летняя Универсиада в Казани 2013 года,
чемпионат мира по хоккею и другие победы российского спорта - это не только
триумф тела, но и духа, внутреннего мира, психологической устойчивости и
выносливости спортсмена, на страже которой и стоит на первый взгляд
незаметная фигура спортивного психолога.

В чём заключается работа спортивного психолога?

В своей самой простой тракторе, спортивный психолог -- это специалист,
решающий задачу повышения мотивации во время тяжелых нагрузок, помогающий
лучше восстановиться и эффективней использовать внутренние ресурсы
спортсмена. У каждого отдельно взятого атлета своя мотивация занятия
спортом. Победы. Получение всеобщего признания или материальных благ. Дух
соперничества. Культ тела. Для многих людей предельная физическая нагрузка -
единственный способ целостно почувствовать свое тело. Поэтому одна из
ключевых задач спортивного психолога - найти индивидуальный подход к каждому
отдельному атлету.

Специализаций по видам спорта у психологов нет. Один человек может успешно
работать и с борцами, и с гимнастами, и со стрелками, и с футболистами. Но
сначала он должен хорошо изучить вид спорта, вплоть до принятого среди
атлетов сленга. Нет деления и по признаку командное или индивидуальное
консультирование. Хотя считается, что с командой работать сложнее.

В чём сложность работы спортивного психолога сборных команд России?

Работа со сборной командой проходит в условиях тесного сотрудничества с
тренерским и медицинским штабом: согласование направленности стратегии
психофизиологического сопровождения и психологической подготовки
спортсменов; определение диагностических методик; разработка комплекса
методов психологической профилактики; проведение психокоррекции;
осуществление психологического консультирования; выполнение плановых и
внеплановых мероприятий по психологической подготовке спортсменов сборной
команды. При выполнении вышеуказанных действий важно своевременно
информировать тренерский штаб о динамике психического и функционального
состояния с предложением конкретных рекомендаций по возможной коррекции
психического состояния спортсменов сборной команды, в том числе и плана их
подготовки.

Эта работа требует от специалиста особой подготовки. В равной степени с тем,
как тренер требует от своего подопечного достижения лучшего результата, не
имеет права останавливаться в своем профессиональном развитии и спортивный
психолог.

В рамках Центра дополнительного образования МГИ имени Е.Р. Дашковой
профессиональную переподготовку по специальности "Клиническая психология" в
2014 году прошли лучшие спортивные психологи нашего центра. Она стала не
только платформой для получения новых теоретических знаний (были освоены
следующие предметы: "Психофармакология", "Психотерапия: теория и практика",
"Расстройство личности", "Психодиагностика", "Патопсихология",
"Нейрофизиология", "Нейропсихология", "Проективные методы в клинической
психологии", "Современные подходы к комплексной реабилитации", "Психология
стресса", "Психология экстремальных ситуаций и состояний", "Статистические
методы и математическое моделирование"), но и практических навыков, а также
рабочей площадкой для обмена опытом и построения планов на будущее.

Высоко оценила результаты профессиональной переподготовки Эмма Хачатурова,
кандидат психологических наук, начальник отдела медико-психологического
обеспечения спортивных сборных команд России Федерального
научно-клинического центра спортивной медицины и реабилитации ФМБА, доцент
кафедры общей и клинической психологии МГИ имени Е.Р. Дашковой: "Рост
профессионального уровня психологов отдела медико-психологического
обеспечения спортивных сборных команд имеет ключевое значение для развития
спортивной психологии в России. Нам приятно, что профессионально успешные
специалисты-практики, работающие в национальных сборных командах, продолжают
свое обучение и растут профессионально. Спортивному психологу важно уметь
оказывать экстренную психокоррекционную и психотерапевтическую помощь,
поскольку от этого зависит результат работы всей сборной команды России!"

Одной из площадок для апробирования нового опыта стала работа спортивных
психологов организации на II летних юношеских Олимпийских играх в китайском
Нанкине в августе 2014 года (Симак Ж.К. - сборная по художественной
гимнастике) и на XII Европейском юношеском Олимпийском зимнем фестивале,
прошедшем в конце января 2015 года в западном округе Австрии, Форарльберге и
Лихтенштейне (Уляева Л.Г. - психолог российской сборной). На этих спортивных
площадках были успешно апробированы и внедрены также результаты
научно-исследовательских работ "Разработка комплексной методики повышения
психологической готовности спортсменов-олимпийцев на этапе подготовки к
соревнованиям" (авторы: Самойлов А.С., Хачатурова Э.В., Матвиенко С.В.,
Уляева Л.Г.) и "Самореализация личности в физкультурно-спортивной
деятельности" (коллектив авторов под руководством Уляевой Л.Г.),
представленных по итогам 2014 года на XVI Национальном психологическом
конкурсе "Золотая Психея" в номинации "Проект года в психологической науке".

Уляева Лира Гаязовна
кандидат психологических наук, доцентдоцент кафедры психологии, Российский
государственный университет физической культуры, спорта, молодежи и туризма

Редакция <<Психологической газеты>>23.03.2015

Всем привет!

К сожалению, нам приходится встречться с болью и болезнями близких,
знакомых, друзей или родственников.
Как нужно поступать в подобных ситуациях?

Для человека в состоянии ремиссии после онкологии необходимость регулярного
контроля может оказаться морально тяжёлой задачей. Каким-то извращённым
образом такая забота о здоровье подсознательно интерпретируется, как неверие
самих врачей в окончательное выздоровление. То есть человек начинает
воспринимать себя, словно приговорённого с отсрочкой исполнения. Что создаёт
состояние тревожного ожидания.

На друзей и родственников в таких обстоятельствах опереться совершенно
невозможно. Окружающие, вообще-то, заняты своими собственными проблемами, и
появление такого "как бы" выздоровевшего в поле их зрения вызывает, скорее,
чувство неловкости или даже страха, как при появлении живого покойника.
Конечно, люди, даже самые тактичные и добрые, теряются, поэтому сверх меры
сочувствуют и показывают готовность помочь, стараясь, впрочем, поскорее
улизнуть. По-настоящему близких людей самих впору подбадривать и
поддерживать. Потому что и они уверены, что этот человек будет умирать
"продолжительно и тяжело".

Возможно, именно такое психологическое состояние позволяет говорить о
человеке как о "больном" и приводит в итоге к рецидивам и метастазам.

Примерно в такой ситуации я был в период между операцией и первой
квартальной проверкой. Жену удалось успокоить, заверив, что всё реально
закончилось, а проверки - пустая формальность.

С братом оказалось сложнее - его волновало, что я больше не лечусь, то есть
не применяю никакой превентивной терапии. Поэтому он регулярно отыскивал
звёздных профессоров по меланомам и организовывал с ними встречи. Никто из
них, однако, о превентивном лечении не говорил, а только сочувственно
улыбался. Запомнилась одна симпатичная зав. отделением, которая грустно
посмотрела на меня и выписала направление на генетическую экспертизу - на
предмет применения таргетингового средства, если сложится.

Единственным итогом всей этой суеты стало лишь то, что я сам начал
опасаться, что всё предрешено, метаться поздно, и надо только суметь прожить
остаток своих дней так, "чтобы не было мучительно больно..." Хуже того, я
начал замечать за собой обычную для раковых больных тревожность - любой
дискомфорт в теле автоматически интерпретировался как проявление онкологии.

Как вы уже догадались, пришлось опять вернуться к проработкам.

Прорабатывал врачей и профессоров, которые заставляли смириться с
безнадёжностью, прорабатывал брата с его активностью, прорабатывал все
непонятные ощущения в теле и свою пугливую реакцию на них, прорабатывал
предстоящие квартальные анализы, свой послеоперационный шрам, деятельность
организма по самовосстановлению, тему жизни и смерти, здоровья и нездоровья,
тему повреждения родных клеток и превращения их в чужих и плодовитых
пожирателей, тему человечества - раковой опухоли на груди планеты...
Конкретно и тотально прорабатывал всё, что забредало в голову.

Но для восстановления полного спокойствия по поводу бывшей меланомы не
хватало какой-то малости, которую я не мог ухватить.

Помощь бессознательного

Примерно за неделю до начала моей первой квартальной проверки на помощь
пришло бессознательное - мне приснился сон.

Я нахожусь в комнате, в которой жил много лет назад. Комната почти не
изменилась, мой стол стоит на старом месте, но возле самой стены доски пола
как будто исчезли, и образовался неглубокий вытянутый провал, аккуратно
затянутый словно белой простынёй. И в этой ямке, подняв голову, сидит
зеленоватое слизнеобразное существо с двумя глазами на расставленных в
стороны рожках. И печально смотрит на меня.

Видимо, в том сне какая-то доля осознанности у меня сохранялась, потому что
я понимал, что это существо - моя собственная часть. Но интегрировать её,
как я это обычно проделывал, мне почему-то совершенно не хотелось. Не
потому, что существо было страшным, или я его боялся. Вовсе нет. Оно было
явно слабым и вызывало жалость вместе с глубоким омерзением. Это существо
было мне чуждо. Это был мой рак.

И тогда...

...я решил его поймать. Никакого сачка или пакета под рукой не оказалось.
Тогда я стянул с ноги носок, растянул его горловину и протянув руки к
существу, предложил ему залезть в носок... и существо оказалось внутри.
Сжимая пальцами край носка, другой рукой я стал его закручивать, чтобы
существо не сбежало. Короткая перетяжка, видимо, сдавила его - на
поверхности носка выступила кровь. Стараясь не испачкаться, я на мгновение
задумался, что же делать теперь...

...и проснулся.

В подходящий момент, который представился несколько часов спустя, я вернулся
к этому сну. Его надо было завершить. Максимально экологично.

Итак, имеется существо, пойманное (точнее, само забравшееся) в носок,
слабое, чуждое и неприятное. Хотя, нет сомнений, что это - какая-то моя
собственная часть. Опасение понятно: если это существо - синтезированный
бессознательным образ меланомы, а я интегрирую его в свою личность, то не
вызову ли я этим самым рецидив онкологии? Решение появилось моментально -
да, это существо было моей частью. Но, подобно повреждённой клетке, эта
часть трансформировалась и стала мне чужой. Это более не моя часть, она
самостоятельна и не может быть моей.

И тогда я провёл процесс отпускания. Я закрыл глаза, расслабился, глубоко
вздохнул, воспроизвёл картину из сна с носком, в котором сидит это существо,
и мысленно обратился к нему со словами, позаимствованными у Живорада
Славинского: "Я знаю, что ты меня слышишь. И я говорю тебе, что как всякое
разумное существо в этой Вселенной, ты имеешь право на свободу. Ты можешь
отправиться куда угодно в этой Вселенной и стать тем, чем ты хочешь стать. Я
отпускаю тебя."

Перед моими закрытыми глазами пронеслась картина - вечерний сельский пейзаж,
едва начинают появляться первые звёзды. Серое пятнышко по дуге уносится
ввысь и... взрывается огнями фейерверка.

Пересмотрев в воспоминании эту картину и прислушавшись к своим ощущениям, я
понял, что теперь вполне уверен в себе и своём здоровье. Брат, которому я
сказал, что крепко верю в мои проработки, засмеялся и больше не напоминал о
превентивном лечении. Районный онколог, изучая квартальные анализы и
поглядывая на меня, улыбался, как ребёнок. Наверное, я не выглядел, как
типичный раковый больной.

Здравствуйте, Александр!

Попытаюсь дать ответ, исходя из собственной позиции. Сразу оговорюсь, что
она может совпадть или нет с позицией коллег. Так что жду и других откликов
или советов.

***К сожалению, с темой курсовой не совсем хорошо вышло, но сегодня мне
сообщили ещё более страшную новость. Она заключается в двух практических
работах.

Ну, если вы осознанно шли учиться, то должны были ожидать неожиданности типа
курсовых, практик и дипломной работы.
Хотим ли мы, не хотим, но если вошли в эту воду, нужно проплыть, или выйти
из воды. Выйти - это лёгкий путь. Не знаю, как вы, лично я, лёгких путей
никогда не искала.
Но выйти сухим из воды не получится! :-)

***Моя просьба к вам: <Если у кого-нибудь из вас есть опыт четырёх недельних
практик в школе или в детских оздоровительных лагерях, то поделитесь своим
опытом, пожалуйста. Как вы ориентировались в этих учреждениях?

Мой практический опыт, к сожалению или к счастью, проходил в тот момент,
когда зрение было стопроцентным. Но в нашей группе была девушка с очень
слабым зрительным остатком.
Прежде, чем ей необходимо было приступить к какой-либо незнакомой
обстановочной ситуации, мы шли с ней, объясняя обстановку, препятствия на
пути и так далее. Помощь оказывалась ей как-то ненавязчиво, как само собой
разумеющиеся.
Могу предполагать, что изменились времена и нравы. Но в любой ситуации
советую договариваться и спрашивать.
Помня, кстати, о том, что вам никто ничего не обязан. А спрашивайте, не
стесняйтесь.

***Как общались
с детьми? Проводили ли выступление перед родителями? И про всё остальное,
что связано с практикой? Кто практику проходил, тот, надеюсь, меня поймёт.

Несколько лет назад я решила сменить место работы. Меня взяли в центр
реабилитации детей-инвалидов. Пришла в коллектив, где работали исключительно
зрячие люди. Дети и родители, с которыми предстояло работать - это тоже
хорошо видящие люди.
Впервые в помещение центра, где предстояло работать пришла самостоятельно с
белой тростью. У входа, на "рецепшен" сидела молодая девушка, которой я
объяснила, что буду здесь работать. И хотела бы предварительно ознакомиться
с расположением кабинетов, которые нужны будут в дальнейшем.
Мне рассказали, как примерно расположены коридоры и кабинеты, сколько
этажей. Поднялись с ней к будущему моему кабинету. Поняла для себя, каким
образом могу ориентироваться, чтобы попасть в нужный кабинет.
Далее, в вашем случае можно встретиться с руководителем, под чьим
руководством будете работать. Попытайтесь изучить помещение, в котором
придётся работать.
В моём случае, я вошла в свой будущий кабинет с завучем данного учреждения.
Объяснила ей, что мне нужно подсказать. Главное, подсказывать, какая помощь
вам нужна. Тут не должно быть места стеснительности. Но и не нужно
демонстрировать, что все вокруг должны и все вокруг обязаны прыгать вокруг
слепого.
Вот как-то так.
Ещё один нюанс. Для того, чтобы придти в незнакомое помещение и встретиться
с незнакомыми людьми, нужно обладать хорошими навыками ориентировки в
пространстве и хорошее пространственное представление окружающего
пространства.
Судя по работе в реабилитационном центре для незрячих, у меня сложилось
впечатление, что не каждый способен легко представить незнакомое
пространство в объёме.

Жду других мнений, так как тоже интересно знать, каким образом проходили
практику будущие незрячие специалисты.

---Всем удачи!