Королевство Норвегия и Российская Федерация – как русским стать людьми

Не раз возмущался тем, что русские рыбаки вынуждены сдавать выловленную рыбу не в родном Мурманске, откуда она быстро попадала бы к нам на стол, а рядом в норвежском Киркенесе, откуда она, обычно перезамороженная, попадает к нам, но уже втридорога. Виноват неофеодально-бюрократический режим, сковавший инициативу низов массой регламентаций и поборов. А вот в Норвегии – вроде бы сплошная лепота. Как же наши соседи дошли до жизни такой, можем ли мы их опыт использовать в условиях России?

Чрезвычайным и полномочным послом Российской Федерации в Королевстве Норвегия в 1997-2003 был почти мой ровесник Юлий Александрович Квицинский, затем с 2004 года депутат Государственной Думы РФ (фракция КПРФ). В 1986-1990 работал чрезвычайным и полномочным послом СССР в ФРГ, в 1990-1991 - заместитель министра иностранных дел СССР, курировал европейскую проблематику, участвовал в решении вопросов, связанных с объединением Германии и в подготовке пакета договоров, оформлявших этот процесс. С мая 1991 — первый заместитель министра иностранных дел, а 19 августа 1991 после создания ГКЧП, когда министр иностранных дел Александр Бессмертных объявил о своей болезни, министерство временно возглавил Юлий Квицинский. В этом качестве он подписал циркулярную телеграмму в советские посольства, в которой доводилось до сведения воззвание ГКЧП и рекомендовалось исходить из этого в дальнейшей работе. В связи с этим в конце августа 1991 года он был смещён с должности первого заместителя министра (официально это решение было оформлено в сентябре), но остался работать в МИДе, но в 1992 в связи со своей критикой российской внешней политики оставил дипломатическую службу и стал вице-президентом Внешнеполитической ассоциации (президент Александр Бессмертных). А в 1996-1997 был советником председателя Совета Федерации РФ Егора Строева. Он вместе с Ольгой Родионцевой пишет в статье Неолиберальная дурь: Поучиться бы у соседей:

«В стране нарастает недовольство серией реформ в социальной сфере, которую затеял Кремль. Обобраны и ограблены пенсионеры, лишены медицинского обслуживания и лекарств миллионы малоимущих граждан, до минимума сведено предоставление нуждающимся бесплатных квартир, резко подняты расценки на коммунальные услуги, ликвидируется бесплатное образование, прекращается финансирование науки. Жалкое существование влачат военные, учителя, врачи, служащие бюджетных организаций.

Почему? На этот негодующий вопрос мы вновь и вновь слышим один и тот же ответ: «Нет денег!» Нет денег в государстве, владеющем почти одной шестой земной суши, огромными запасами нефти, газа, золота, никеля, ценных минералов. Нет денег в государстве, где живут и трудятся десятки миллионов высокообразованных специалистов, доставшихся России в наследство от Советского Союза, занимавшего по промышленному производству второе место в мире. Нет денег в России, которая хоть, по сути дела, сейчас ничего и не производит, но сумела заработать многие миллиарды долларов на экспорте своих национальных богатств и сейчас не знает, что делать с этими миллиардами.

Под крики об отсутствии денег продолжается дикая «чубайсовская» приватизация, т.е. разбазаривание и рассовывание по карманам всего того, что еще осталось в России от советской всенародной собственности. Президент утверждает все новые программы распродажи сотен государственных предприятий, вместо того чтобы организовывать их эффективную работу в доход государства. Идет с молотка наше национальное достояние - земля, на очереди - леса и воды.

За всем этим стоит определенный умысел, для приличия называемый «идеологией неолиберализма», которая исповедуется нынешним президентом вкупе с грефами, кудриными, зурабовыми и иже с ними. Суть ее - в слепой вере в рыночные механизмы. Свободный рынок, мол, самотеком решит все проблемы, стоящие перед обществом, а роль государства - отойти в сторону и не путаться у хозяев рынка под ногами. Другой аксиомой неолиберализма является убеждение, будто частная собственность и частный собственник всегда и везде неизмеримо более эффективны, чем государство с его собственностью.

Посмотрите, как презрительно фыркают с разных высоких трибун наши министры-неолибералы при одном упоминании о возможности вести дела как-то иначе. Являясь в своем большинстве попросту недоучками, прочитавшими несколько американских учебников по менеджменту, они и не представляют себе, что их безапелляционные утверждения смешны и не отвечают реальностям того «цивилизованного мира», в который они взялись тащить «совковую» Россию.

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Обличения либерализма-неолиберализма носят во многом ритуальный характер. При любом изме можно сад превратить в пустыню и можно из пустыни сделать сад. Всё зависит от того, кто стоит у власти – шкурник и доктринер или патриот и прагматик. Мудрый правитель использует сильные стороны не только наиболее модного изма, но и прагматически привлекает апробированные подходы других. Важно добиваться оптимального синтеза либерализма и социализма, на практике осуществлять их конвергенцию, как делается в «буржуазной» Норвегии или в «коммунистическом» Китае/

В этой связи надо напомнить нашим неолибералам, что большая часть Европы, к сращиванию с которой они так стремятся, давно пошла бы по миру или взорвалась бунтами и революциями, если бы в ней было дозволено распоряжаться таким горе-руководителям. В Западной Европе почти повсеместно существует и успешно работает на свободном рынке государственный сектор, охватывающий от 30 до 70% экономической жизни соответствующих государств.

Там давно известно, что сама по себе форма собственности - частная и государственная - для работы на рынке определяющего значения не имеет. Главное - хороший менеджмент. Там отлично понимают, что есть определенные отрасли экономики, транспорта и науки, где нужны «длинные» деньги и куда частный бизнес по определению не пойдет. Там твердо усвоили, что никакая разветвленная и эффективная социальная система не может существовать за счет благотворительности частного сектора. Доступная медицина, дешевое жилье и образование, приличные пенсии, фундаментальная наука - все это должно быть заботой государства, и только государства, а для исполнения своих обязанностей перед гражданами государство должно иметь собственную надежную экономическую опору, а не организовывать ее демонтаж и разворовывание.

За примерами далеко ходить не надо. Одним из них является наша маленькая непосредственная соседка - Норвегия. По размеру ВВП на душу населения (36,7 тыс. долларов США) она занимает четвертое место, а по уровню жизни и ее комфортности согласно критериям ООН - первое. Средняя продолжительность жизни норвежцев - 77,5 года для мужчин и 82,3 года для женщин. Бюджет Норвегии, которая насчитывает всего 4,5 млн. жителей, равен нынешнему российскому, что вызывает у норвежцев немалое удивление и насмешки.

Характерной чертой национального хозяйства Норвегии является активная роль государства в экономической жизни. Экономика не отдается целиком и полностью во власть рынка - государство активно участвует в ее регулировании, как создавая четкие законодательные рамки и осуществляя контроль, так и напрямую, являясь собственником ряда компаний. В Норвегии действует государственная монополия на продажу винно-водочных и табачных изделий. В конце 80-х годов Норвежское государство скупило ряд крупных банков, когда у тех возникли финансовые проблемы. Без одобрения государства не может быть совершена ни одна покупка крупной собственности или предприятия.

Приватизация в Норвегии - в последнее время довольно частое явление - проводится исключительно в интересах государства и под его контролем.

Норвежское государство обладает уникальным опытом в сфере управления природными ресурсами и доходами, получаемыми от их использования. Здесь исходят из того, что природные ресурсы являются общенациональным достоянием и должны «работать на каждого норвежца». Доля собственности государства в компаниях «Статойл» и «Гидро» - крупнейших норвежских нефтегазовых операторах - составляет соответственно 70,9 и 44%. Кроме того, в 2001 г. создана государственная компания «Петоро», осуществляющая коммерческое управление государственной долей собственности в разработке нефтегазовых месторождений на норвежском континентальном шельфе. Деятельность этой компании управляется непосредственно Министерством нефти и энергетики и финансируется государством из бюджетных средств.

Нефтяные деньги в Норвегии не попадают в руки нескольких олигархов, а концентрируются в находящемся в распоряжении государства нефтяном фонде, созданном в 1990 г. с целью обеспечения будущих поколений норвежцев долей от разработки нефтяных ресурсов. В настоящее время фонд располагает 160 млрд. долларов! Он ежегодно приносит почти 9% доходов благодаря умному и умелому управлению этими средствами.

Нынешнее поколение норвежцев активно пользуется нефтяными деньгами. Доходы от нефтяной деятельности с 1996 г. обеспечивают стабильный профицит госбюджета - их доля в доходной части бюджета составляет 34%. Значительная часть государственных пенсионных выплат осуществляется за счет средств фонда. Ожидается, что в будущем он полностью возьмет на себя функции государственного пенсионного фонда.

Норвегия - социальное государство, заботящееся обо всем обществе и каждом его члене в отдельности. Социальные выплаты населению, являющиеся одними из самых высоких в мире, составляют основные затраты государственного бюджета (около 35-40%). Можно себе представить объем выплат в среднем каждому норвежцу, если при населении в Норвегии 4,5 млн. человек доходная часть норвежского бюджета на 2005 г. утверждена в размере почти 140 млрд. долларов, а расходная - около 107 млрд. долларов. По данным международной статистики, в последние годы Норвегии принадлежит первенство по расходам на государственное здравоохранение в пересчете на душу населения (около 3 тыс. долларов ежегодно).

Закрепленная законом задача социальной политики - «способствовать выравниванию дохода и условий жизни отдельных людей и групп населения». Основным механизмом социальной политики Норвежского государства является разветвленная система социального страхования, включающая целый ряд программ, выплат и пособий. С ее помощью государство предоставляет норвежцам экономические гарантии путем обеспечения дохода и компенсаций расходов в случае безработицы, беременности и родов, заботы о детях, в случае болезни, нетрудоспособности, старости и смерти. В настоящее время для приблизительно 1,3 млн. норвежцев социальные пособия являются основным источником дохода, а около 2 млн. норвежцев получают единовременные пособия. Социальная поддержка от государства в течение жизни достается каждому гражданину Норвегии.

Огромное внимание Норвежским государством уделяется политике в области защиты материнства и детства, благодаря чему сохраняется один из самых высоких уровней рождаемости среди западных стран. Единовременное пособие по рождению ребенка в Норвегии составляет: на первого - около 1,8 тыс. долларов, на второго — 3,8 тыс. долларов и т.д. Оказывается финансовая помощь молодым семьям. За счет государства регулярно выплачиваются пособия на детей - по 170 долларов в месяц на ребенка до достижения им 18-летнего возраста. Государство оказывает солидную поддержку и семьям, усыновляющим детей (понятие «детский дом» отсутствует в Норвегии как таковое, поскольку дети распределяются по семьям).

Норвегию порой называют «последним социалистическим государством Европы». Однако то, что мы видим здесь - это прежде всего разумное сочетание интересов государства, предпринимательства и общества. Какие бы партии ни приходили к власти, присутствие государства в основных сферах экономики и жизнедеятельности общества сохраняется и будет сохраняться в этой стране и в будущем: управление природными богатствами, культурным наследием, охрана окружающей среды, забота о наиболее уязвимых членах общества, разрешение демографического кризиса - все это прерогатива государства. Осуществление целенаправленной политики государства невозможно без высокого уровня ответственности власти, притом не только за ныне живущих граждан, но и за будущее страны и грядущие поколения. Это хорошо понимают в Норвегии.

Сходная политика срочно нужна и в России. Она вполне осуществима, учитывая наши огромные материальные возможности и человеческий потенциал. Беда в том, что Кремль противится проведению такой политики, предпочитая и дальше жировать на разграблении народных богатств и всенародной обираловке. Не понимают они «за высокими стенами», что подобный курс неизбежно ведет к социальным катаклизмам, является дорогой в никуда.

Между тем в образующиеся на теле российской государственности пробоины наперегонки устремляются наши геополитические конкуренты и все те, кто добивается дальнейшего ослабления России и овладения ее богатствами. Политика, как и природа, не терпит пустоты, а дурь на государственном уровне всегда оборачивается невосполнимыми потерями для народа».

Юлий Александрович Квицинский исповедует социализм, но является ли он доктринером или всё же прагматиком – вчитаемся в его интервью, которое он дал недавно немецкой газете «Нойес Дойчланд» (цитирую по его Живому Журналу от 22 октября 2007 года http://kvitsinski.livejournal.com/1456.html#cutid1):

«- Юлий Александрович! Каково ваше видение приоритетов внешней политики России?

- Внешняя политика России остаётся, на мой взгляд, недостаточно чётко выраженной. Она является вектором двух достаточно противоречивых тенденций. Одна - это прежняя тенденция, за которой стоит наша компрадорская буржуазия и олигархия, неизменно заинтересованная в том, чтобы беспрепятственно поставлять на внешние рынки сырьё и энергетические ресурсы, и импортировать все подряд. Тем самым она сильно зависит от положения на внешнем рынке, а также от благоволения США и Евросоюза. Эта группа готова, как и при Ельцине, полностью подчинять политику России пожеланиям Запада, она связана с ним: на Западе их семьи, дети, деньги, все интересы, а Россия - объект эксплуатации и изъятия прибыли. Эта группа остаётся очень влиятельной, Путин обслуживает её интересы, больше всего занимаясь экспортом нашей нефти, газа, стали.

И всё же она начинает терять позиции, поскольку нарастает желание производящей буржуазии, пока ещё довольно слабой, проводить некую собственную политику, подняться с колен, восстановить производство, заявить о себе на международной арене как о самостоятельной силе.

Действия этой группы в чём-то сливаются с политикой компрадоров, и это надо иметь в виду. Ведь старая олигархия, накопив силы и богатство, уже не хочет отдавать всё Западу, начинает показывать зубы. Западу говорят: мы не пустим вас на российские месторождения и трубопроводы, не собираемся сдавать свои позиции в банковском секторе. Наблюдается некое «шевеление», обозначающее желание России играть более самостоятельную роль, которое - в свою очередь - встречает резкую реакцию на Западе.

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Базисный (классовый) анализ сразу расставляет антагонистов по своим местам, выявляет главные мотивы и направления как внутренней, так и внешней политики. Важно только понимать, что интересы компрадорско-полицейской верхушки, выражаемые режимом Путина, кардинально противоречат интересам низовой русской субъектности, то есть низового русского предпринимательства, русского национального капитала. И схватка компрадорского и национального капитала определяет нынешнюю политическую ситуацию в России. Компрадорский неофеодализм усматривает в низовой русской буржуазии, а не в деградировавшем «пролетариате», своего самого опасного конкурента и даже врага. Этим объясняется просто панический страх Путина и его хунты перед буржуазно-демократической («оранжевой») революцией, избыточные репрессии против «несогласных». В то же время режим снисходительно относится к акциям КПРФ, осознавая их маргинальность и неэффективность. Юлий Александрович Квицинский, будучи членом фракции КПРФ, должен быть последовательным и признать, что все надежды нашей страны связаны с взращиванием «критической массы» национальной, а не компрадорской, буржуазии. Повторяю – интересы компрадорского и национального капитала противонаправленны, и иллюзий насчет попыток правящих компрадоров занять более выгодные позиции в отношениях с потребителями импортируемого сырья строить не надо. Компрадоры по определению предают интересы народа, а защищать интересы нации призван именно национальный капитал, низовая субъектность, которая стремится оттеснить мародеров и стоящие за ними транснациональные силы/

Любые такие попытки изображаются как стремление России вернуться к имперской политике, выдвигаются обвинения в недостаточной демократии, зажиме свободы печати, ограничении деятельности общественных организаций и различных фондов. В этих фактах нет ничего нового, всё это имело место и раньше, но сейчас этим пытаются оказать давление на Кремль и правящую «Единую Россию». А те очень нервничают, жалуются, что их разлюбили, что с ними ведут себя нечестно.

И это понятно: Россия находится ныне в положении, которое сравнимо с положением Германии после Версальского договора либо с положением Советской России после Брест-Литовского мира. Программа, которая выдвигалась кайзером и Адольфом Гитлером (расчленение России, превращение её в сырьевую колонию, сокращение населения до объемов, необходимых для разработки природных ресурсов, лишение её возможностей технологического развития), была, по сути дела, осуществлена в результате событий 1991 года. Разница лишь в том, что она была осуществлена не Германией и без войны. Сделала всё это толпа западных «крестоносцев», которые после «путча» 91-го года вторглись в жизнь России, подчинили её своим интересам и хотят её удерживать в этом положении. Но оно не может сохраняться вечно. Рано или поздно начнётся возрождение России как великой державы. Рано или поздно это обозначит серьезнейшие противоречия между потребностями России и политикой ЕС, НАТО и США, поверивших в вечность и неизменность этой политики.

В этот момент, я думаю, и наступит «момент истины», когда будет видно, кто готов понять неизбежность такого развития событий, не противиться ему и выстраивать отношения сотрудничества, поддержки или нейтралитета с Россией. Будет и вторая, очень многочисленная группа, которая будет всячески мешать, - и мы с ней поссоримся, к этому идёт дело. Какова будет позиция Германии, я не знаю, но думаю, что, скорее всего, мы идём к сложным временам в наших отношениях. Нынешние же разговоры насчёт полного взаимопонимания и любви ведутся на базе существующего положения, которое нас не устраивает.

- С чем это связано? Ведь Германия тоже ищет новые подходы.

- Германия следует в фарватере политики США, поскольку ей это выгодно (как и Японии, и другим), дает возможность интенсивно эксплуатировать природные богатства, человеческие ресурсы и другие возможности России. В отличие от прежних времён, Германия этим пользуется не одна, но достаточная доля доходов, извлекаемых сейчас из России, попадает на счёт Германии...

То, что произошло недавно в Дрездене, - первый сигнал, что не все так просто. Путин рассчитывал, что с Меркель начнется дружба, он ей предложит блестящую сделку по газу, сделает Германию главным распорядителем огромных энергетических ресурсов по всей Европе. Но получил ответ: нет, извините, мы хотим быть вместе с другими членами ЕС и хотим диктовать вам свои условия: Россия должна отдать месторождения и трубопроводы, и европейцы сами будут добывать и вывозить ресурсы мимо властей РФ.

Эта схема, думаю, нашу буржуазию не устроит, как и широкие слои населения. Поймут ли на Западе, что продолжение такой политики бесперспективно? Или там будут стараться заставить нас соглашаться с этой политикой?

- Какова на ваш взгляд роль ЕС? Она самостоятельна?

- В нашей политике в отношении ЕС присутствует определённая шизофрения, или раздвоение души. Ведь ЕС по страновому составу примерно то же самое, что НАТО. А НАТО - это США, пока это так. Всё, что хотят США, НАТО делает и будет делать. Когда мы говорим, что Германия как член НАТО - это плохо и опасно (одновременно уверяя, что Германия как член ЕС - это интересно и хорошо), то что-то в голове не в порядке. Надо понимать, что речь идет об одном и том же. Там, где НАТО ставила свою ногу, всегда притягивалась вторая нога ЕС...

Хотя стремление получить большую свободу от США проявляется и в НАТО, и в ЕС. Эти тенденции носят, впрочем, зачаточный, непоследовательный характер, и я думаю, что они не будут развиваться в полной мере, пока США вместе с ЕС и НАТО имеют всё то, что они имеют в России.

- Как Россия может повлиять на изменения внутри ЕС?

- Наша политика должна быть очень простой: иметь такое мощное объединение, как ЕС или НАТО, у себя «под носом» просто опасно. Поэтому любая политика, способствующая консолидации ЕС, является неправильной. Нам нужен рыхлый ЕС, достаточно слабый, чтобы быть не в состоянии выстраивать глобальную политику без опоры на Россию, но, с другой стороны, достаточно сильный, чтобы при опоре на Россию создавать какой-то противовес политике США. Мы ни в коем случае не должны сливаться с ЕС, подчиняться и принимать его условия. Надежды, о которых пишет Шредер, будто бы Путин думает, опершись на ЕС, сделать Россию великой державой вровень с Америкой, это всё глупости. ЕС этого не хочет, Америка этого не хочет, и у Путина это не получится.

Сейчас начинаются переговоры России с ЕС по новой Хартии взамен существующей. Они будут достаточно сложными, и исход их неясен. Перспектива договорённости, на мой взгляд, крайне слабая, выдвигаемые ЕС требования не имеют никакого отношения к равноправному сотрудничеству, направлены на подчинение России интересам ЕС. У нас в стране, наверное, есть силы, которые хотели бы пойти на это, но внутренняя обстановка уже такая, что это не получится.

- Может ли политика России в отношении Ирана, Китая, Японии повлиять на улучшение отношений между Россией и ЕС?

- Чем лучше и крепче наши отношения с Китаем и со странами Юго-Восточной Азии, тем больше нас будет любить Евросоюз. Дело в том, что в той части мира сейчас складываются институты (альтернативные глобалистским структурам), на которые нужно обращать самое серьёзное внимание. Все нынешние международные организации, начиная с ООН, ВТО, Всемирного банка и так далее, - это инструменты глобальной политики империалистического мира, и выстроены они так, чтобы обслуживать интересы этой политики. Понимая это, азиаты начинают создавать собственные механизмы, способные быть альтернативой и противовесом существующей системе. Нам важно не пропустить эти процессы, вовремя к ним подключиться, найти своё место. Ориентируясь только на Запад, Россия как евроазиатская держава заранее обречена на неуспех.

- Россия готова участвовать в этих процессах не как «западная» страна, а как евразийская? Или Россия видит себя в отношении Азии частью западного мира?

- И да, и нет. Во-первых, Сибирь и Дальний Восток - это наши огромные территории, определяющие там расклад сил. Во-вторых, наш Тихоокеанский флот. В-третьих, энергетические ресурсы Сибири, которые пойдут в этом направлении. Я не идеализирую нашу политику в этой части мира, она, на мой взгляд, достаточно бессистемная, слабенькая. Однако само развитие процессов там приведёт к тому, что эта политика будет становиться всё более осмысленной. Нам есть на что опереться. Есть очень большой интерес в удержании этих земель, в регулировании миграционных потоков, разделении ролей с Китаем в тихоокеанском регионе.

Мы с Китаем на данном этапе - естественные геополитические союзники. Китайцы заинтересованы в поддержке нашего промышленного производства, экономического возрождения, без чего здесь не будет полюса силы. А мы заинтересованы в укреплении позиций Китая в мире, создании постоянного будоражащего, сковывающего фактора против США, которые до сих пор безраздельно контролировали положение в этом районе. Это будет меняться. С нашей стороны была и остаётся безусловная поддержка позиции Китая по Тайваню, мы поддерживаем его желание создать определённые отрасли промышленности, которые выводили бы его на уровень мировой державы. У нас, конечно, есть интерес в том, чтобы между Индией и Китаем прекратились противоречия, чтобы заработал российско-китайско-индийский треугольник, который имеет колоссальное значение для обстановки в мире.

- Какова на ваш взгляд роль Шанхайской организации сотрудничества в развитии интеграционных процессов в Азии?

- ШОС - свидетельство того, насколько сегодня востребованы новые механизмы политического, военного, экономического сотрудничества в Азии. Она (ШОС) создавалась с очень скромными целями как второстепенная организация с секретариатом где-то в Узбекистане, которому будет особенно нечего делать, кроме обсуждения того, как ловить террористов. На самом деле она быстро развивается, привлекает к себе большой интерес, встаёт вопрос расширения компетенции ШОС. Китайцы даже начинают зондировать вопрос слияния ШОС с нашими организациями по линии СНГ. Конечно, у китайцев здесь есть свои замыслы. И всё же: в эту организацию стремятся Индия, Иран, Афганистан, чем ужасно обеспокоены США, которых туда не пускают. Не знаю, ожидает ли ШОС столь же великолепное будущее. Но то, что сама идея азиатского объединения востребована, ШОС доказывает со всей очевидностью.

- В Германии говорят о расхождении мнений относительно восточной политики между МИДом и ведомством федерального канцлера. Одновременно прослеживается линия на отказ от собственной стратегии в отношении России с учётом наличия общеевропейского курса. А в России тоже считают, что Германия действует в рамках ЕС и поэтому особая политика по Германии отпадает?

- Есть и такой подход. Но традиционно на протяжении всей истории у нас господствовало представление, что если Россия будет сотрудничать с Германией, то настанет рай на земле, произойдут великие перемены.

В то же время и у нас есть люди, которые считают, что сейчас всё надо делать через ЕС и его органы. Я думаю, это неправильно и уже объяснил почему: укрепление и консолидация ЕС «до потери сознания» вовсе не в наших интересах. Вашим политикам, которые говорят, что у Германии нет своей восточной политики, потому что есть общая европейская политика, я не очень верю. Когда Шредер только пришёл к власти, он сформулировал это так: как хорошо, что мы, немцы, научились наряжать свой национальный интерес в «одежды» коллективного европейского интереса...

- Всё же сомневаюсь, что у тех в ФРГ, кто принимает решения, хватит сейчас фантазии и смелости сформулировать самостоятельную внешнеполитическую линию.

- А зачем им формулировать эту политику? Я уже говорил: то, что они имеют сейчас на российском направлении, их полностью устраивает. Им не надо ничего менять, только продолжать, это выгодно. И пока это можно продолжать, никакой особой восточной политики там не будет. В стратегическом плане они будут делать то, что делали до сих пор, пока Россия позволяет. Вот когда Россия перестанет это позволять, настанет кризис.

- А что Россия?

- Пока Россию вроде бы всё «устраивает». Дружба, любовь, продаём газ, встречаемся, что-то обсуждаем. Какая особая политика в отношении Германии нужна России в нынешней ситуации? Как есть, так и слава Богу... Какой-то стратегической задумки в такой политике я не вижу. Но она неизбежно появится, когда Россия начнёт вставать с колен».

Ясно, что встать с колен Россия сможет только благодаря победе национального капитала над компрадорским. Следовательно, подлинно-патриотические силы должны не просто способствовать интересам национального капитала, но руководствоваться ими, то есть с позиций развития национального капитала как авангарда национально-освободительного и гражданско-демократического движения реализовывать предложения по приватизации, национализации и землепользованию. Как же КПРФ отвечает на эти вопросы, жизненно затрагивающие интересы самой активной части нынешнего российского общества?

Anticomprador:
Уважаемый Юлий Александрович, Вы пишете, что у нас в России «нарастает желание производящей буржуазии, пока ещё довольно слабой, проводить некую собственную политику, подняться с колен, восстановить производство, заявить о себе на международной арене как о самостоятельной силе». Уверены ли Вы в этом? Какую производящую буржуазию Вы имеете в виду? Те заводы, которые строятся в современной России – это сборочные, расфасовочные, разливочные производства тех же западных корпораций.

Квицинский:
Такая буржуазия есть. Прежде всего, это те собственники, которые "сидят" на высокотехнологичных производствах советских времен и не продали станки на металлолом, а цеха не разобрали на кирпич для строительства дач. Автомобилестроение, моторостроение, кое-какое станкостроение, химия, оборонка и т.д. - все они хотят производить и сбывать свою продукцию. Но им это делать не дают наши сырьевики и иностранные конкуренты. Вот эта категория, конечно, все настойчивее и начинает "базарить". А во властных структурах их начинают слушать, т.к. понимают, что без собственного современного производства Россия (вместе с её нынешней властью) обречена.

Golota_ufa:
Коммунисты заблудились в двух соснах, путая общенародное достояние с госсобственностью. А ещё они боятся обвинений в ревизионизме. Меж тем, не сильно противореча Марксу, можно сделать каждого гражданина РФ собственником общенародного достояния, за владение которым наши предки пролили море крови, пота и слёз. 90-летние попытки строительства социализма на базе отрицания частной собственности повсеместно оканчивались крахом. Нужно выяснить причины неудач и сделать правильные выводы. Без неолиберальной и коммунистической дури.
Марксизм без оговорок объявляет эксплуататором всякого, кто владеет средствами производства, - будь то мелкий лавочник, олигарх, или государство (в том числе и социалистическое). Стало быть, без эксплуатации наёмного труда никак не обойдёмся.
А раз это так, то мы можем выбрать себе эксплуататора, которого во всей истории человечества ещё не было – будем эксплуатировать сами себя без посредничества олигархов и государства: учреждаем собственную фирму «Russia-INC» , и дружно идём внаём к ней. Причитающийся каждому именной капитал должен быть неотчуждаемым ни при каких условиях, хотя могут быть предложения о временном аресте именной акции за какие-то преступления. Вспомним, что при канцлере Эрхарде в ФРГ стартовые условия для вхождения в рынок у немцев были равными: 40 марок на нос, и – вперёд! Немец 1948 года мог приобрести на свои 40 марок какой-то инструмент и начать собственное дело, либо вложить их в акции «Фольксвагена», а то и просто пропить, но никто не был обижен неправедным захватом собственности, в отличие от нынешней РФ, когда 90% общенародного добра досталось мародёрам демократической национальности в считанные дни Большого Хапка. Эта обида будет тлеть и раздражать общественное сознание хоть 100 лет, пока нынешним хозяевам жизни не припомнят Большой Хапок, как наши предки припомнили Романовым их 300-летнее правление.
Что бы ни базлали СМИ об экономическом процветании и росте зарубежных инвестиций, это всего лишь банальная перепродажа ворованного.
Некогда единое советское общество (если не считать номенклатуру КПСС) ныне разделилось на два класса, интересы которых воистину полярные:
- на тех, кто судорожно перепрятывает и перепродаёт ворованное, и
- тех, у кого опускаются руки от понимания невосполнимости утрат и бессмысленности созидательной деятельности. Не может быть трудового энтузиазма, если твёрдо уверен в том, что всё равно ограбят.

Квицинский:
Для современного этапа человеческой истории государство остается единственной формой организации общества. Как в этих условиях собственность может стать общенародной и при этом не принадлежать государству - загадка. Что такое государство, написано и у Маркса, и у Ленина. Это машина, обслуживающая интересы того или иного господствующего класса (классов). Она будет обслуживать эти интересы и с референдумом и без оного, если мы не вообразили себе существование в некоем виртуальном мире сплошного народовластия и демократии и не подумали, что такой мир можно организовать путем переписывания одной из статей российской, насквозь буржуазной конституции. Не коммунисты заблудились в трех соснах. Заблуждаются в них обычно другие - социалисты-утописты, анархисты и прочие идеалисты-мечтатели. И делают это уже не в первый раз.

Когда мы сегодня ратуем за возвращение собственности в руки государства, мы имеем в виду, прежде всего, восстановление дееспособности нынешнего российского государства - как в плане защиты его внешних интересов, так и восстановления нормального производства и жизни в нем. Мы имеем в виду пересмотр результатов так называемой дикой приватизации, отрешение от власти олигархических и коррупционных структур, противопоставление интересов государства и компрадорского капитала, прекращения сговора между теми и другими с целью максимальной эксплуатации народа и извлечения головокружительных прибылей.

Для решения этих задач референдумы - прекрасное средство. Это прописано, кстати, в нашей предвыборной платформе. Но референдумы - это отнюдь не панацея от всех зол и не универсальное средство поднять с колен Россию и вернуть народу власть в стране.
Однако на данном этапе, в существующих конкретных условиях вернуть в распоряжение государства разворованные национальные богатства и заставить это государство обслуживать кричащие интересы общества - это, безусловно, приоритетная политическая цель.

Насчет поддержки мелких частных производств и их пользы - спора нет. Кстати, об этом сказано в предвыборной платформе КПРФ. Раскулачивать таких собственников не собираемся.

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Здесь Юлию Квицинскому уместно было бы вспомнить разъясненный им выше опыт процветающей "социалистической" Норвегии, где приоритет отдан не государственно-бюрократическому, а именно национально-мелкособственническому капиталу/

Отсиживаться в оппозиции КПРФ не собирается и не собиралась. Вы не можете не видеть, что это единственная в стране организованная сила, которая последовательно борется за изменения существующего положения, восстановление социальной справедливости и улучшение жизни народа. Если Вы знаете, кто это делает лучше и честнее, чем она, то, как говорится, - флаг Вам в руки. Добьётесь успехов - будем только рады. Не добьётесь - будем рады видеть Вас вместе с нами.