Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Скурлатов В.И. Философско-политический дневник


Если власть монополизирована, то выборы нелегитимны

 

Путин на прошедших выборах решил текущую задачу – официально объявляемые результаты голосования можно изобразить как всенародную поддержку его лично и его курса (плана), сформировать конституционное большинство в парламенте и получить свободу рук. Правда, триумфа не получилось – почти треть проголосовавших не поддались оголтелой пропаганде и личным призывам президента и отвергли «партию Путина», так что, как оказалось, лишь около 40% взрослого населения России готово к режиму цезаризма. С этим фактом придется режиму считаться. Ясно, что точку ставить пока рано, спецоперация по переформатированию власти и конституированию пожизненного царствования Путина пока не завершена.

Нет нужды доказывать, что Путин за восемь лет своего правления сумел десубъектизировать возможных политических конкурентов и в итоге монополизировать власть. Остался вроде бы пустяк – легитимизировать её. А это не так-то просто, и отсюда удивляющий всех мандраж

На самом деле ничего удивительного нет. Одно дело – совершить ползучий государственный переворот, и совсем другое дело – узаконить режим личной власти в глазах не столько собственного российского общества, сколько намного более значимого для Путина международного сообщества.

Понятно, что если власть монополизирована, то организованные ею выборы или плебисциты или референдумы – нелегитимны. При желании доказать сей факт нетрудно, поскольку монополизация власти сопряжена с злоупотреблениями административным ресурсом и медийным пространством и соответственно с конкретными нарушениями прав человека, демократических норм и международных обязательств. И стремление субъектного авангарда общества избавиться от угрозы своевластья и десубъектизации естественно и в конечном счете неудержимо.

А с другой стороны, только режим личной власти позволяет избежать ответственности за правонарушения, неизбежные при установлении и охранении этого режима. Получается мультипликатор беззакония – одна неправда влечет другую, обычно более гнусную. И узурпатор всё глубже погружается в трясину произвола и репрессий. И он удерживается на плаву, лишь опираясь на ближайшие, но не всегда надежные кочки силовиков и на инертную массу безропотных бабулек и пауперов, которых попутно топит.

Отвечать за свои деяния все же придется. Главное обвинение, которое предъявляется Путину – блокирование прорыва России в постиндустриализм. Оппозиция говорит про «потерянные» или «профуканные» 2000-е годы, когда группировка Путина предпочла симбиоз с компрадорско-сырьевым капиталом и стала давить низовую субъектность (национальный производительный капитал), что выпихнуло нас на обочину истории. Это – не «упущенные возможности» и не «халатность-некомпетентность» и не «опьянение нефтедолларами», а что-то похуже. Ведь в эти же годы другие страны, прежде всего соседний Китай, сумели благодаря опоре на низовое предпринимательство и поддержку своего человеческого капитала свершить сверхуспешную модернизацию. Преимущество успешных стран над нами лишь в одном – в нешкурном и мудром руководстве, которое чувствует свой долг перед страной и народом, а не занято шкурной приватизацией (узурпированием) доверенной им высокой должности.

Попытки делегитимизировать результаты выборов неизбежны, так что успокаиваться Путину и его партии рано. Многоходовка с переформатированием власти в России продолжается. Неужто не найдется на Руси ответственных сил, которые вырвут страну из порочного круга «нищета-авторитаризм-маргинальность»?


В избранное