[svoboda] Статья: Вольный ветер.
"АИФ."
Неподалеку от станции <Обухово> расположился цыганский табор. Цыгане соорудили
себе домики из подручных материалов - старых матрасов, досок, одеял и картонных
коробок. Они живут здесь и летом, и в морозы. Корреспондент SPB.AIF.RU побывала
у цыган в гостях
Солянка <по-цыгански>
Цыгане поселились в Обухово два года назад. По их меркам это уже давно. Обычно
они меняют места проживания не реже раза в несколько месяцев. Когда надоест -
уйдут и отсюда, куда заблагорассудится. В Россию они пришли из Украины - по словам
цыган, там с ними обращаются гораздо строже. В Петербурге им нравится - здесь
и красиво, и жизнь спокойная. В их таборе, состоящем из 50 человек, нет барона
- полное равноправие. Цыганские <дома> не заперты, все считается общим.
Документов у цыган нет. У тех, кто постарше, они были, но одни потеряли, другие
просто выкинули как ненужную вещь. Многие не могут точно назвать свой возраст.
Подрастающее поколение документов и вовсе не получает.
Моются таборные цыгане редко - раз в месяц. Зимой не моются вообще. Дети ходят
в школу. Взрослые учат их только цифрам - даже трехлетние дети умеют быстро считать
деньги. По словам самих цыган, старшие учат их главному - жизни.
Днем женщины в таборе готовят еду. Их обычный обед состоит из всех продуктов,
которые цыгане смогут достать. Цыганки режут хлеб, помидоры, мясо, картошку,
яблоки и лук, все это перемешивают, заливают водой и варят в печке. Сами они
называют это блюдо <солянкой по-цыгански>. На вкус это блюдо напоминает шпроты.
Когда корреспондент SPB.AIF.RU дегустировала солянку, в домик вбежала маленькая
Зена.
<Не уследил - сам виноват>
Зене 2 года. Она круглая сирота. Ее мать спилась, а отец погиб в драке. Зена
еще не понимает этого. Все ее лицо измазано какой-то едой, на ногах одни носочки,
волосы путаны. Зена - веселая девочка. Она еще не умеет говорить, только мило
улыбается. Через несколько лет она вырастет и, возможно, будет вместе с другими
цыганками ходить по вокзалам, гадать... и хорошо, если не воровать кошельки.
Пока женщины заняты готовкой, мужчины табора уходят на <работу>. Они собирают
металлолом на свалках и там, где он плохо лежит: <Если не уследил за своим добром
- сам виноват, - уверен молодой цыган по имени Драго, - значит, не так оно было
и нужно>. Женщины промышляют гаданиями на вокзалах и станциях метро.
Лишь один цыган, Степа, не захотел работать вместе со всеми. Он брал своего сына
Ваню и шел в переход метро <Рыбацкое> играть на гитаре и петь песни: <И дитё
забавляется, - говорил Степа, - и деньги перепадают>. Голос у Степы был необыкновенно
сильный, оперный. Маленький Ваня бегал по переходу с шапкой - собирал деньги.
За время написания материала Степа погиб. Его сбило <Сапсаном>. О том, как это
случилось, цыгане наотрез отказываются говорить.
Семеро одного не ждут
Цыгане - очень закаленный народ. В десятиградусный мороз они ходят по улице в
тапках или даже в носках, в легких осенних свитерах и жилетках. Они практически
никогда не болеют. Их дома прогреваются только за счет небольших печек, которые
принесли мужчины. Время от времени цыганки ходят по дворам - собирают старую
одежду. Когда они приносят ее в табор, дети визжат от радости. Они начинают рыться
в мешках с одеждой, отталкивая друг друга и напяливая на себя по десять дырявых
свитеров.
Если кто-то попадается в руки стражей порядка, цыгане действуют согласно пословице
<Семеро одного не ждут>. Табор перебирается на другое место, подальше от предыдущего,
а про пойманного забывают. Для цыганки Денди этот табор уже третий по счету -
она дважды сидела в тюрьме за воровство. У цыган принято делать татуировки на
лбу в виде точек по количеству ходок. На лбу Денди большая точка - за 10 лет,
и поменьше - за 3 года.
<Я бы никогда не променяла нашу кочевую жизнь на вашу, скучную - говорит Денди,
- вы как рабы, а мы всегда свободны, как вольный ветер. Нам нравится так жить.
Делаем, что и когда захотим, сами себе хозяева. Вот и решайте теперь, кто умнее
- вы, образованные начальники, или мы, серые неучи>.
С уважением
Нина.
