От автора рассылки.

Уважаемые подписчики, с 21 июля рассылка временно перестаёт выходить.
Благодарю вас за выбор моей рассылки, постараюсь, чтобы выпуск возобновился в самое ближайшее время.

*

Радиостанция «Эхо Москвы»: Собрание Третьяковки, Воскресенье, 15 Июль 2007
http://echo.msk.ru/programs/tretiakovka/53216/index.phtml
sys/logo_print
Собрание Третьяковки
Cовместный проект Эхо Москвы" и "Третьяковской галереи". В каждой программе - беседа об одном шедевре и историях, происходивших вокруг него.

таблица из 2 столбцов и 2 строк
Ведущие:
Алексей Венедиктов
Гости:
Татьяна Карпова
старший научный сотрудник Третьяковской Галереи
конец таблицы
Воскресенье, 15 Июль 2007

К.БАСИЛАШВИЛИ: 14 часов 11 минут. Приветствую всех!

У микрофона Ксения Басилашвили.

Открывая свое Собрание Третьяковской галереи, я приветствую в студии Татьяну Карпову, старшего научного сотрудника Третьяковской галереи. Здравствуйте,
Татьяна!

Т.КАРПОВА: Здравствуйте, Ксения!

К.БАСИЛАШВИЛИ: И мы сегодня продолжим разговор о братьях Маковских. О Владимире Егоровиче мы уже говорили, а теперь речь пойдет о старшем брате?

Т.КАРПОВА: О старшем брате, о Константине.

К.БАСИЛАШВИЛИ: О Константине. Мы тогда договорились до того, что может быть, он был более успешным, более известным, а подробнее о судьбе, на его судьбе
мы остановимся сегодня. Будем говорить о Константине Маковском и его картине «В мастерской художника». Но прежде, конечно, хочется начать с приятного и
поздравить Третьяковскую галерею и ее директора с юбилеем, Валентина Родионова – отмечалась круглая дата -70 лет. Поздравляем! И было отмечено, сколько
интересных выставок прошло при директоре, сколько интересных проектов было осуществлено. И я знаю, что французское правительство тоже особо отметило директора
Третьяковской галереи, и Валентину Алексеевичу Родионову вручили орден Кавалера Почетного легиона.

Да. Такой награды высокой был удостоен Генеральный директор Третьяковской галереи. И также Знак кавалера Национального ордена «За заслуги» получила Екатерина
Селезнева, главный хранитель Третьяковки.

Поздравляем!

Т.КАРПОВА: Поздравляем!

К.БАСИЛАШВИЛИ: Заслуженно и приятно.

Ну, а прежде, чем начать сегодняшний наш эфир, мы, как всегда, задаем следующий вопрос:

Портрет какого американского президента написал Константин Маковский в Америке в 1902 году?

Присылайте, пожалуйста, ваши ответы на наш

sms: +7 (985) 970-45-45. Ну, а те, кто правильно ответят, получат и билеты в Третьяковскую галерею, - можно ходить и на выставки в Лаврушинский переулок,
и на Крымский вал.

Подробнее о выставках вы услышите в анонсах в конце нашего эфира.

Кроме того, это еще и SIDI ROM «Третьяковская галерея. История, музейные объединения», коллекция «Жизнь музея». Сможете совершить виртуальную прогулку по
Третьяковке.

Это и путеводитель по шедеврам Третьяковской галереи от ХП до начала ХХ века, и Каталог новой выставки, она работает, продлится до конца июля «Европа-Россия-Европа»,
более 40 европейских музеев, плюс Третьяковская галерея на Крымском валу. Шикарный каталог.

Напоминаю вопрос: Портрет какого американского президента написал Константин Маковский в Америке в 1902 году?

Ну, а сейчас СЛУЧАЙ, который произошел в Третьяковской галерее.

СЛУЧАЙ В МУЗЕЕ

Очень часто бывают такие случаи, когда дизайнеры и архитекторы спроектируют зал, где все нарисуют, все расставят – все картины по своим местам. Вроде все
так красиво выглядит! Затем приезжает грузовичок с ящичком, в котором лежит намотанная на рулон картина Шагала. Такой семиметровый ящичек. Потом приезжает
реставратор и пытается это занести в зал. Потом выясняется, что проемы, которые существуют между дверями, там лифт не соответствует этим размерам. То есть,
вещи поднять на этаж, где планируется выставка, невозможно.

Еще много было таких случаев: в Нью-Йорке, в Еврейском музее, там пришлось получать разрешение, чтобы в два часа ночи выставлять окна на втором этаже, и
с помощью крана завозить туда ящики с работами Шагала.

Такой же случай был в Королевской Академии художеств в Лондоне, когда через крышу – разбирали краном и поднимали наверх картины Шагала.

В Австрии, в Вене, там рассчитали зал, чтобы только было по пять сантиметров с боков, им негде было встать, поддержать картину, а надо было прикрепить на
определенной высоте. И проем был такой узкий, что, в общем-то, проехать, развернуть и поставить было невозможно, просто так – с помощью человеческих рук,
определенное количество требовалось. Там взяли в буфете ящики из-под пива, установили их на тележки, примотали скотчем с колесиками, поставили картину,
подвезли к стене, зафиксировали. В общем, очень много таких нетрадиционных методов при повеске картин было.

БЫВАЕТ ЖЕ ТАКОЕ!

К.БАСИЛАШВИЛИ: Рассказ реставратора о трудной жизни Третьяковской галереи за рубежом.

Ну, что же? Константин Маковский…

Вот с каким парадоксом я столкнулась, и связан он, в первую очередь, с антикварным рынком:

Один из самых дорогих художников сегодня на русском антикварном рынке.

«Суд Париса», его картина на аукционе «Сотби» продана за два миллиона долларов, а на последнем аукционе в Нью-Йорке – за три с половиной миллиона долларов
ушла картина Константина Маковского «Счастливая Аркадия».

Вместе с тем, давайте посмотрим, что было всего лишь вот чуть более десяти лет тому назад.

Октябрь 92 года – продан Портрет русской девушки за 8 тысяч 500 долларов. Всего 8.500$! Какой скачок! 2800$ - это все 90-е годы, 4500 фунтов, и вот сейчас,
двухтысячные годы, вдруг миллионные отметки! В чем дело?

Т.КАРПОВА: Я думаю, что все цены на русское искусство вообще поднялись с девяностых годов. Не только на Константина Маковского, но и на многих других художников.

В начале 90-х крупнейшие аукционы «Сотби – Кристи», они не особо были озабочены укреплением экспертизы своих русских отделов, полагая, что цены так невысоки,
что особые затраты на экспертизу им не так уж необходимы.

И постепенно эти цены стали расти, не только на Константина Маковского, но и на Айвазовского, на Клевера, на Репина – на многих русских художников.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну, нет, понятно – здесь интерес большой вдруг к нему возник.

Т.КАРПОВА: Но Константин Маковский всегда был дорогим художником, и при его жизни он был художником очень дорогим. Его большие холсты он продавал за 20
тысяч рублей знаменитый свой холст «Свадебный боярский пир», который уехал в Америку, как утверждает американский владелец этой картины, немец, получивший
американское гражданство, ювелир Шуман, что он купил у Константина Маковского эту картину за 60 тысяч рублей.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну, это вообще невероятно. Это какой год? Напомните.

Т.КАРПОВА: Это фантастическая сумма, потому что даже та цена, которую Семирадский выдвигал за свое огромное полотно «Светочи христианства, факелы Нерона»,
она была значительно меньше. Она была практически в два раза меньше.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Какой год, напомним?

Т.КАРПОВА: Ну, это 83 год. 1883 год. Поэтому он был дорогим художником, рыночным художником.

Поэтому и у Павла Михайловича Третьякова были определенные проблемы с приобретением произведений именно Константина Маковского.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Дороговат был?

Т.КАРПОВА: Да, он считал Павел Михайлович, что цены на работы Константина Маковского неоправданно завышены, и поэтому в собрании Третьяковской галереи очень
мало было работ Константина Маковского.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А что значит – завышено? Художник сам ставил высокие цены?

Т.КАРПОВА: Да. Он сам ставил эти цены. И для Павла Михайловича, видимо, это была сложная ситуация. Ну, у него была своя иерархия и ценностей, и имен, и
за что покупал, за какую сумму ту, или иную картину, это становилось известно. И естественно, просто вот повышать вот эти цены на рынке, он, видимо, сам
не хотел. И поэтому очень многие большие холсты Константина Маковского еще при жизни Константина Маковского ушли за границу. И тот же Павел Михайлович
обвинял Константина Маковского в непатриотизме, что он свои лучшие вещи продает за границу.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А там были готовы платить деньги?

Т.КАРПОВА: Там были готовы их приобретать.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Вот меня тоже удивило, что очень много в американских собраниях Маковского находится. Я посмотрела, где его картины. – В каких-то частных
музеях американских.

Т.КАРПОВА: Ну, вот «Свадебный боярский пир» в итоге находится в музее Филвот, в Вашингтоне. Это частный музей, и это центральное полотно экспозиции музея
Филвот.

В Америке он вообще был очень популярен, и вот этот вот ювелир Шуман, который купил «Свадебный боярский пир», и этот холст служил своего рода рекламой его
ювелирного магазина в Нью-Йорке.

Он заказал Константину Маковскому еще одно произведение - «Выбор невесты царем Алексеем Михайловичем». И холст этот теперь находится в Пуэрто-Рико. И Шуман
рекламировал полотна Константина Маковского, и создал действительно…

К.БАСИЛАШВИЛИ: Общество поклонников Маковского в Северной Америке.

Т.КАРПОВА: Репродуцировал, печатал открытки. Потом Маковский там стал известен.

Но и многие его работы действительно разошлись, они не обрели свое место в музеях при жизни Константина Маковского. И вот недавно нам стало известно – к
нам, в Третьяковскую галерею, пришел сотрудник посольства Индонезии, который рассказал удивительную историю о местонахождении двух знаменитых холстов Маковского
- это «Хмелем обсыпают» и «Вакханалия».

Оказалось, что эти работы находятся в Индонезии.

К.БАСИЛАШВИЛИ: в Индонезии?! Каким образом?

Т.КАРПОВА: Был такой большой друг советского народа и советского правительства – президент Индонезии Сукарно. И у него была своя большая коллекция, и он
собирал самые разные произведения искусства – и прикладное искусство, и декоративно-прикладное искусство, и живопись, и прописку всевозможную.

И когда он был в начале 60-х годов здесь у нас, в Советском Союзе, и праздновал здесь свой юбилей, то в числе других подарков ему подарили от советского
правительства вот этот холст Константина Маковского «Хмелем обсыпают».

К.БАСИЛАШВИЛИ: Неплохой подарок. Он был в Собрании Третьяковской галереи этот холст?

Т.КАРПОВА: Он, видимо, находился где-то в остатках Государственного музейного фонда. Это еще предстоит выяснить, как все это происходило, вообще путь до
Индонезии этого холста Константина Маковского.

И потом уже для Сукарно купили, видимо, за границей работу Константина Маковского «Вакханалия». Так что сейчас эти работы выставляются там, эта коллекция
приобрела статус музея.

Так что в Индонезии, в Вашингтоне…

К.БАСИЛАШВИЛИ: Неисповедимы пути…

Так вот, президент Индонезии покупал Константина Маковского, а Павел Третьяков все-таки игнорировал. И сейчас речь пойдет о картине «В мастерской художника».
Так вот, как попала эта картина, наконец-то в Третьяковскую галерею, нам расскажет Галина Долинчук.

ПУТЬ В ГАЛЕРЕЮ

Г.ДОЛИНЧУК: У Третьякова сложились непростые отношения с Константином Егоровичем Маковским: он не все принимал в творчестве художника, но к тому же его
не устраивала дороговизна его картин. В результате многие салонные портреты, исторические картины художника оказались не только в России, но и в разных
странах, на разных континентах.

Третьяков приобрел только 4 живописные работы художника: портрет композитора Даргомыжского, портрет певца Петрова, «Алексеич» - это портрет слуги в доме
Маковских.

Картина «В мастерской художника» была приобретена любителем искусства Кузнецовым непосредственно у художника.

В Третьяковскую галерею картина попала в 1927 году, после расформирования Государственного музейного фонда.

Любопытная деталь: одно из художественных хранилищ фонда находилось в помещении храма Святителя Николая, в Толмачах, рядом с Третьяковской галереей.

Храм после расформирования музейного фонда еще долго был запасником галереи. Теперь это действующий храм-музей.

ДОРОГУ ОСИЛИТ ИДУЩИЙ

К.БАСИЛАШВИЛИ: Значит, сейчас картину «В мастерской художника» в Собрании Третьяковской галереи можно посмотреть в постоянной экспозиции?

Т.КАРПОВА: Да. Она в постоянной экспозиции. Она украшает так называемый Академический зал Третьяковской галереи, где находятся полотна Константина Маковского,
Макарова, Гуна…

К.БАСИЛАШВИЛИ: «Академический» - почему такое название?

Т.КАРПОВА: Как мы знаем, Павел Михайлович Третьяков

все-таки отдавал предпочтение художникам-передвижникам, художникам такого реалистического направления.

А, тем не менее, полотна их оппонентов такого академического, салонного плана он тоже приобретал, но может быть, в меньшей степени. И они при жизни Павла
Михайловича Третьякова эти произведения включались в экспозиции галереи.

После революции, Октябрьской революции многие эти художники были признаны идеологически чуждыми, обслуживающими буржуазию, высшие сословия. И были отправлены
в запасники музея. И только незначительное количество этих произведений как-то уцелело в экспозиции Третьяковской галереи.

Когда мы открывали Третьяковскую галерею после реконструкции, мы постарались все-таки в какой-то степени представить эти работы. И в галерее возникло несколько
таких вот участков, посвященных искусству академизма в первой половине Х1Х века, второй половине Х1Х века и вот пейзаж. И эта картина центральное полотно
одного из наших академических залов.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Давайте ее опишем нашим слушателям, потому что уж очень мне хочется вслед за этим малышом, который вскарабкался на кресло, вот тоже схватить
этот сочный фрукт на тарелке.

Т.КАРПОВА: Не случайно Константина Маковского называли «Русским Рубенсом». И вот эта картина – живая иллюстрация этому определению, потому что здесь всего
в избытке, как в искусстве барокко: тут есть и фрукты, и дорогие ткани, которые спадают вот с этого стола, и ковер, и собака.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А ткань какая! Золотыми нитями вышита.

Т.КАРПОВА: Да. Парчовая ткань, и антикварная мебель.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И прелестный малыш, огромная собака – я не знаю, какой породы.

Т.КАРПОВА: Породы… Вот это действительно интересный вопрос, меня он тоже как-то занимал, пока я готовилась к нашей передаче. Потому что сын Маковского –
Сергей Маковский, который, в частности, здесь изображен, вот этот вот малыш. Он вспоминал о том, что собака не принадлежала семье Маковских.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Не домашняя.

Т.КАРПОВА: Не домашняя. Ее специально для этих сеансов приводили от дружественной семьи – от Голодовых и Маковский говорил, что это был большой рыжий сенбернар.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но он спокойный здесь такой, невозмутимый.

Т.КАРПОВА: Да, он спокойно дремлет здесь.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Правда, ковер сбил немножко, вот такое впечатление, что он повозился немножко на ковре, потому что ковер в складках.

Т.КАРПОВА: Да, такие живые детали, как будто все в некотором движении: вот-вот упадет это блюдо с фруктами, к которому тянется ребенок, спадают эти ткани.
Здесь такой элемент движения, который тоже всегда в барочном искусстве присутствует.

Здесь изображена сама реальная мастерская Константина Маковского. Он много раз менял свое место жительства в Петербурге. В данном случае, в 1881 году, когда
эта картина была завершена, он жил в доме графа Мингдена на Дворцовой набережной.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Шикарное место.

Т.КАРПОВА: Шикарное место, да. Уже он достаточно был известный художник и мог себе позволить жить в самом центре, в самом сердце Петербурга.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И там же, в доме, была мастерская?

Т.КАРПОВА: В доме была мастерская. И в своих воспоминаниях Сергей Маковский, описывая, правда, другую мастерскую – уже в следующем доме – Маркиза Полулучи.
Но я думаю, что эти мастерские Константина Маковского примерно одинаково декорировались.

И Сергей Маковский вспоминает, как он любил мальчиком находиться в этой мастерской, так как он был очень часто моделью своего отца. И он изображен и в «Свадебном
боярском пире», и в картине «Маленький антиквар» и в многих-многих работах Константина Маковского.

И вот для него это была такая возможность подышать воздухом мастерской отца.

И Сергей Маковский вспоминал, что вся мастерская была увешана картинами, дорогие ткани ниспадали со стен. Там было очень много дорогих фресок, предметов.
Там было оружие. К.БАСИЛАШВИЛИ: Какие-то восточные украшения.

Т.КАРПОВА: В больших вазах стояли такие букеты из кистей. И все-все это мы здесь видим. То есть, мастерская художника этого времени и художника такого известного,
она носила еще и представительские функции.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Татьяна, мы продолжим после короткого выпуска Новостей.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я напомню, что в студии Татьяна Карпова, старший научный сотрудник Третьяковской галереи, и эфир веду я, Ксения Басилашвили.

А к нам тем временем принесли уже список победителей нашей викторины. (Зачитывает имена победителей). Мы задавали вам вопрос: портрет какого американского
президента написал Константин Маковский в Америке в 1902 году? И ответ: президент Теодор Рузвельт.

Т.КАРПОВА: Да.

К.БАСИ ЛАШВИЛИ: Такого уровня был удостоен?

Т.КАРПОВА: Да, потому что он был очень известен в Америке. И это отмечалось всеми. И газеты писали о том, что первый президентский портрет Теодора Рузвельта
доверен не американскому художнику, а русскому художнику Константину Маковскому.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Это первый портрет президента?

Т.КАРПОВА: Да, да.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Отчего это? Это международный скандал какой-то. Американцы не обиделись тогда?

Т.КАРПОВА: Вот, он произвел там такой фурор, Константин Маковский, и уже так был прославлен и усилиями Шумана, и потом он уже очень много выставлялся к
тому моменту на международных выставках, и он тоже имел, как и наш директор, Орден Почетного легиона, Константин Маковский, и многие другие международные
награды. И был своего рода уже европейской знаменитостью.

Поэтому вероятно решили обратиться к Константину Маковскому, хотя это выглядит, может быть, и не очень патриотично.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А где сейчас портрет находится президента Америки?

Т.КАРПОВА: Вот, к сожалению, это пока неизвестно мне, во всяком случае, и автору последней монографии о Константине Маковском.

Надо сказать, что изучение вообще художников этого круга - такого салонно-академического, оно сейчас только начинается, становится более активным. И такого
полного каталога с местонахождением его произведений мы пока не имеем. Но известно, что их было очень много – более тысячи. Сам он не вел этих списков.
И вообще относился достаточно беспечно к своим архивам, вот в этом смысле выстраиванию своей творческой биографии.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Как Пастернак.

Т.КАРПОВА: Он был очень импульсивен. Он каждый день работал очень активно. А вот так вот записывать все – это тоже мешает созданию такого полного его каталога.
Поэтому это еще впереди.

К.БАСИЛАШВИЛИ: В общем, кто знает, где находится портрет Рузвельта кисти Маковского, сообщите, пожалуйста, на наш sms, кстати, задавайте вопросы: +7 (985)
970-45-45 .

Сейчас уже sms свободен от ваших ответов, и Татьяна будет готова ответить на какие-то ваши вопросы.

Вот что бы мне хотелось сказать еще относительно Маковского. Сам он о себе писал следующее:

«Лучшие красавицы наперебой позировали мне. Я зарабатывал громадные деньги и жил с царственной роскошью. Успел написать несметное количество картин».

И высказывания этого же человека:

«Я не зарыл своего Богом данного таланта в землю, но и не использовал его в той мере, в которой мог бы. Я слишком любил жизнь, и это мешало мне всецело
отдаться искусству».

Тоже парадокс! Парадокс номер два.

Т.КАРПОВА: Ну, вот, если в искусстве первой половины Х1Х века были такие два антипода: Иванов и Карл Брюллов.

Один – художник-философ, художник-подвижник, который очень долго обдумывал свои замыслы, очень долго работал над каждым своим замыслом. Аскет. И блестящий
Карл Брюллов,

Тоже любивший жизнь, написавший множество парадных портретов, живший тоже на широкую ногу. «Великий Карл» так называемый, то, если мы ко второй половине
Х1Х века обратимся, то тоже такую пару мы можем найти. Это: Константин Маковский и Крамской.

Если Крамской очень долго обдумывал свои замыслы, и, как считали современники, это часто ему мешало, потому что этот художник был умнее своего творчества.

То Константин Маковский работал очень быстро, и его сын говорил, что очень часто – в течение первого сеанса, портрет уже буквально был готов. И, чтобы у
заказчика не создалось впечатления, что это какая-то халтура, Константину Маковскому приходилось хитрить – говорить, что нет, еще через месяц, я еще доработаю.
И в том же виде через месяц заказчику этот портрет отдавался.

Но что-то обдумывать, вынашивать этот замысел на это не хватало у Константина Маковского каких-то свойств характера, видимо. И в этом его упрекали современники,
и тот же его сын – Сергей Маковский. И вот это ощущение такой, может быть, некоторой легкости, такой легковесности иногда.

К.БАСИЛАШВИЛИ: «Не хватает психологизма», - говорили.

Т.КАРПОВА: Да, но с другой стороны, всем известно, что наши недостатки – продолжение наших достоинств.

Действительно трудно объективно отнестись к этому художнику и к его искусству. Надо его судить по его собственным законам. То, что дает Константин Маковский,
это возможность наслаждаться самой его живописью, очень темпераментной, энергичной.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Самая любимая муза Маковского?

- Все-таки его жена Юлия.

Т.КАРПОВА: Да, его жена, его вторая жена.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Удивительная история встречи и этой любви. Она совсем юная – 16 лет, когда он ее встретил.

Ему 36!

Т.КАРПОВА: Да. Ему пришлось получать специальное разрешение на этот брак, и обращаться и к академическому начальству.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но уже за плечами был брак и смерть первой жены, был сын от первого брака, вот этот Сергей, да?

Т.КАРПОВА: Нет. У него была внебрачная дочь Наталья, это такой плод его студенческого еще увлечения, Наталья Лебедева, которая только в 77 году получила
фамилию Маковская; от первой жены ребенок его умер: она была очень болезненной, у нее были больные легкие, и она вскоре умерла.

А от Юлии Павловны Маковской у него было трое выживших детей. Это был сын Сергей Маковский, который изображен на нашей картине, о которой сегодня речь.
Он тоже прекрасно рисовал в детстве, но решил, что он не хочет быть третьим Маковским.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И что был еще брат Владимир.

Т.КАРПОВА: И что был еще брат Владимир, была на самом деле еще сестра Константина Маковского Александра. Третьим Маковским он быть не захотел, и стал своего
рода первым Маковским, потому что он был очень известным художественным критиком, эссеистом, поэтом, прожил удивительную жизнь. Он был редактором и издателем
«Аполлона», замечательного русского журнала, альманаха. И при нем было издано 82 номера «Аполлона». Он публиковал такие издания по русской иконе, когда
началось вот это изучение русской иконы. Он написал прекрасные мемуары, частично они изданы сейчас. Он был даже масоном, и в Париже он был членом нескольких
масонских лож, и там довольно активно выступал тоже с докладами.

С 25 года он жил в Париже. Так что человек блестящий, а здесь он изображен в четырехлетнем возрасте.

Он говорил, что его одевали достаточно долго по моде, детской моде тех лет, как девочку – в платьица и отращивали ему локоны. И Константину Маковскому очень
нравились вот эти его светлые локоны.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ренуара это несколько напоминает, все эти портреты женские и детские, где дети – такие цветы жизни. И вкусные плоды тоже жизни.

В отличие от темы детства в творчестве Перова, где детство, страдающее в нищете, в социальной несправедливости, или дети Крамского, где происходит такое
углубление в детскую психологию - они очень серьезны, то дети на полотнах Маковского, действительно, как и на полотнах Ренуара – это радость жизни.

Так. Сергей стал критиком. А другие дети Маковского? Какая их судьба?

Т.КАРПОВА: у Сергея Маковского была сестра – Елена Маковская, тоже очень талантливый человек, и она тоже оставила воспоминания, которые, к сожалению, до
сих пор не опубликованы.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Какая-то причина имеется, или просто не сложилось?

Т.КАРПОВА: Русский музей готовит большую выставку всего клана Маковских. Может быть, тогда мы увидим этот материал.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Здорово!

Т.КАРПОВА: Да. Это было бы замечательно! Единственно, что это просто настолько обширное творчество и Владимира, и Константина, и всех остальных. Так что
не знаю, когда это все состоится.

Так вот, сестра Елена, которая носила фамилию Лукш-Маковская, она была скульптором и художницей. И, в отличие от Сергея Маковского, она все-таки твердо
выбрала этот путь художника и прошла по нему. Она жила в Германии, умерла там. Работала в Вене и декорировала один из Венских театров. Так что, ее биография
как художницы и как скульптора состоялась вполне.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но свою семью он все время писал. Можно увидеть массу картин, в которых и супруга, и дети, и я даже читала, что он выступал еще и в качестве
режиссера, и свои «живые картины» представлял даже и императору, и, более того, может быть, даже на сцене Московского Художественного театра. Это уж мне
просто показалось совсем невероятным. Так это, или нет? Что это за «живые картины»? Что это за жанр? Расскажите, пожалуйста. Сейчас это абсолютно ушло,
этого нет.

Т.КАРПОВА: «Живые картины» были необычайно в моде.

В Третьяковской галерее этот жанр цветет. Все наши капустники всегда украшают «Живые картины», так что, приходите к нам, Ксения, мы вам покажем наши «живые
картины».

Задавался некий сюжет. Вот Сергей Маковский вспоминает, как однажды в своей мастерской, которая превращалась в импровизированную сцену, в дни больших приемов
в семье Маковских, Константин Маковский изображал «живую картину» «Портрет жены художника» - он был наряжен в костюм Рубенса, а жену Рубенса изображала
Юлия Павловна Маковская.

Иногда он ставил эти «живые картины», то есть, брался какой-то исторический сюжет и брались костюмы, иногда они действительно заимствовались из костюмерных
театров, иногда они специально шились для этих «живых картин», и иногда вот эти вот постановки, когда люди замирают.

К.БАСИЛАШВИЛИ: У них нет никакого текста?

Т.КАРПОВА: Нет, Как правило, нет никакого текста. И зрители должны отгадать, что перед ними такое? Отгадать, что это за «живая картина»?

«Живые картины» уже ставились вслед каким-то живописным произведением.

А в случае с Константином Маковским – для него это был тоже такой инструмент, часть его творческого метода. Иногда он после уже этих «живых картин», которые
часто фотографировались, создавал на их основе некие композиции.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Правда, что на сцене МХАТа это происходило однажды?

Т.КАРПОВА: Был, был, да, такой случай.

Действительно, дом этот очень интересный, артистический. Там поставлена была жизнь на широкую ногу, и там встречались люди самых разных званий, сословий
и занятий.

И благодаря этому широкому гостеприимству и такту, и самого Маковского, и его супруги Юлии Павловны все чувствовали себя достаточно комфортно. Там были
и князья, там были и художники, там были музыканты. И сам Константин Маковский, у него был прекрасный голос, он был музыкально одаренным.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Он прекрасно пел говорят.

Т.КАРПОВА: Он даже пел в опере, как-то в «Травиате» заменил заболевшего певца.

К.БАСИЛАШВИЛИ: В Большом театре, или в чьем-то домашнем?

Т.КАРПОВА: Нет, это было в Петербурге. У него был прекрасный голос.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Какой? – Бас? Баритон?

Т.КАРПОВА: Баритон я помню – у него был баритон.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А бывало ли такое, что эти режиссерские постановки, «живые картины» потом переносились в настоящие картины, в живописные?

Т.КАРПОВА: Бывали такие случаи.

Американская исследовательница, бывший сотрудник музея «Филвот» пишет о том, что сначала была поставлена «живая картина» - «Свадебный боярский пир», потом
была написана эта картина уже, которая находится в музее «Филвот».

К.БАСИЛАШВИЛИ: Картина огромная. Там и лебедей несут, и какая-то жареная курица, или жареный лебедь, которого должны молодые откушать. И, по-моему, опять
в главных ролях члены семьи художника.

Т.КАРПОВА: Да. Константин Маковский и Юлия Павловна, которая изображает вот эту невесту.

К.БАСИЛАШВИЛИ: То есть, сначала они сидели, все это изображали, предположим, у себя дома на сцене, а в это время Константин Маковский их всех писал.

Т.КАРПОВА: Он их фотографировал, видимо.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И еще сидели зрители, которые все это наблюдали?

Т.КАРПОВА: И был портрет Юлии Павловны Маковской, как раз в этом тюрбане и в том костюме, в котором она фигурировала в «живой картине» «Портрет жены художника»,
где она жену Рубенса изображала.

Потом в этом костюме был написан ее портрет.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Мы все вспоминаем Рубенса, Рембрандта, какой-то такой фламандский период. Известно, что эти художники еще были страстными коллекционерами
и собирали какие-то экзотические вещи восточного быта, азиатского и необычные какие-то предметы. У Маковского не было такого увлечения?

Т.КАРПОВА: Маковский был страстным коллекционером, и его коллекция служила питательной средой для его творчества. Он ежедневно скитался по антикварным рынкам
в поисках древностей. Его можно было видеть и на толкучке, и у Александровского, и Апраксина рынка, и Сергей Маковский писал об этом, что коллекционерство
было всю жизнь его страстью.

Безостановочно покупал он красивую старину со вкусом знатока, но без особого разбора – и нужное, и ненужное. И то, что могло пригодиться, как аксессуар
для исторической картины, и то, что просто понравилось своим изяществом, своеобразием, или вычурой.

Он собирал отечественную старину по преимуществу – сарафаны, душегрейки, шушуны, кокошники, кички, разубранные жемчугом, ювелирные изделия с алмазами и
стекляшками на разноцветной фольге. Серьги, пуговицы, опахала, всякую настольную утварь из кости, меди, дутого литого серебра с позолотой, финифтью, чарки,
братины, солонки, блюда, подносы, хрусталь, фарфор, ковры, стенные ткани и всевозможные витринные безделушки.

Обрывками старинных материй были набиты тяжелые комоды в столовой. Все это хранилось в его доме.

К.БАСИЛАШВИЛИ: В Петербургском, в Московском?

Т.КАРПОВА: В Петербургском он жил в доме, в основном. Часть этой коллекции размещалась в мастерской. Мы видим это на картине «В мастерской художника». Частично
все эти предметы наполняли остальные комнаты его дома.

И когда Константин Маковский умер, его вдова устроила аукцион, который продолжался 11 дней. И в каталоге этого аукциона, он существует, я его смотрела,
в нем заявлено 1100 номеров, можете себе представить! Вот то, что составляло к тому моменту коллекцию художника. В основном, все это разошлось. То есть,
он со страстью все это собирал. И мы можем видеть на его портретах иногда один и тот же аксессуар, повторяется – какой-то кокошник, какое-то покрывало,
какая-то ткань переходят из одного портрета в другой.

Он любил писать свои модели, он сам придумывал им наряды.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Татьяна, здесь можно говорить еще бесконечно, но мы, к сожалению, ограничены во времени. Должны еще дать несколько наших интересных рубрик
в конце эфира. И поэтому мне все-таки хочется к самому концу вернуться, потому что там какая-то загадка все-таки смерти Маковского.

Вот такая яркая, возможно, в чем-то даже беспечная жизнь блестящего художника успешного, и вдруг – такой финал! В чем дело? Что произошло?

Т.КАРПОВА: Ну, это просто несчастный случай. Банальный несчастный случай. Он скончался в сентябре 1915 года в Петрограде. Он ехал в карете, и эта карета
столкнулась с трамваем. Лошади испугались трамвая, новый вид транспорта достаточно, и произошло столкновение. И Константин Маковский выпал из этой коляски,
получил очень серьезный удар - ударился головой. Была сделана операция, но она не смогла его спасти. И вот так 74-х лет эта блестящая жизнь, полная трудов,
радостей, успеха оборвалась.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Идите в Третьяковскую галерею и смотрите картины Константина Маковского. И в «Мастерской художника» тоже найдете в Академическом зале.

Т.КАРПОВА: Да. В прекрасной раме, на которую тоже я советую обратить внимание, потому что рама этой картины тоже произведение искусства.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Спасибо Татьяне Карповой! «Собрание Третьяковки». Встретимся через неделю.

«ЭХО МОСКВЫ» РЕКОМЕНДУЕТ:

Двери без окон, то золото, что блестит, красота своими руками, но сперва – в Третьяковскую галерею.

В Лаврушинском переулке по-прежнему открыта камерная, с атмосферой доброго салона выставка «Московские частные коллекции второй половины Х1Х – начала ХХ
века». Мне лично на этой выставке понравились миниатюры Константина Сомова, и все благодаря удачной их развеске. В небольших настенных витринах картинки
смотрятся совсем уютно, как на домашней этажерке.

Выставка частных московских графических собраний в Третьяковке продлится до конца сентября.

И до конца июля в Инженерном корпусе работает выставка акварелей Ольги Александровны, дочери императора Александра Третьего.

На Крымском валу продолжается выставка из собрания европейских музеев «Европа-Россия-Европа». Среди произведений на выставке Тициан, Кранех.

Десятки дверей и ни одного входа – в галерее Проун, на Винзаводе представлены двери архангельских и вологодских деревень из частных собраний. Каждый вход
красочно оформлен хозяевами – расписные львы, павлины, диковинные птицы и животные встречают гостей.

Кроме того, интересны простые детали, на которые не приходило в голову лишний раз посмотреть.

Так, абсолютно неожиданно произведениями искусства кажутся самодельные дверные замки, вроде совсем обыкновенные, но такие красивые. Мы, городские, совсем
отвыкли от изысканности фурнитуры.

Деревенские двери в избытке обнаружите в галерее Проун – это центр «Винзавод», недалеко от Курского вокзала.

Творчество москвичей, возможно даже ваших соседей, найдете в музее Скрябина.

Художники и любители возрождают старинные предметы и сочиняют украшения из старенького зеркала и каких-нибудь бусинок рассыпавшегося бабушкиного ожерелья.

Мораль очевидна: прежде чем выбросить ставший ненужным комодик, перекрасить его, украсить его - и влюбись в вещь заново.

«Новая жизнь старых вещей» в мемориальном музее Скрябина. Это Большой Николо-Песковский переулок. До конца июля.

Действительно блестящий сплав золота – это на Выставке в Историческом музее.

Увидите государственные меры веса, фонд и платиновый аршин, всевозможные кубки, их Петр Первый вручал подданным до появления официальных наград. Непосредственные
награды и знаки отличия вблизи: и Андрея Первозванного, и Анну, которую на шею. Удивляет христианское навесное украшение «Панагия», переделанная русскими
мастерами из броши чалмы султана.

Необыкновенные превращения!

Билет на посещение золотой кладовой Исторического музея стоит 200 рублей.

С новостями о фантастических трансформациях в мире искусства вас познакомила Ксения Басилашвили.

Полная версия

Copyright © 2004 - 2006
Радиостанция «Эхо Москвы»