Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

Белковский, Березовский, Прибыловский о Ходорковском: мои комментарии

С интересом читаю в газете «Ведомости» (Москва) дискуссию о судьбе русского либерализма,
начатую известной статьей-исповедью Михаила Ходорковского «Кризис либерализма
в России». Остановлюсь на откликах президента Института национальной стратегии
Станислава Белковского и президента Фонда гражданских свобод Бориса Березовского
и других. И кратко прокомментирую эти отклики.

Сразу скажу, что считаю Станислава Белковского способным аналитиком, но, увы,
работающим по заказу и потому подлаживающимся под заказчика. Наверное, это заметно
не только мне. Некоторые его аналогии внешне эффектны, однако нередко он передергивает.
Белковский отличается также склонностью к провокативности. Тем не менее отдельные
высказываемые им суждения вполне удачны.

Как он отмечает в статье «Одиночество Ходорковского – 2» от 26 апреля 2004 года
(http://www.vedomosti.ru/stories/2004/04/26-47-06.html?ac=7408e9b1584155), после
публикации своей статьи Ходорковский «сразу лишился поддержки со стороны своих
номинальных друзей и бывших единомышленников - официальных, "уполномоченных"
русских либералов. "Покаянное кликушество" - так говорил Ленин о "Преступлении
и наказании" Достоевского. Буквально этими же словами говорят сегодня о статье
Ходорковского и Гайдар, и Чубайс, и руководители комитета "2008". "Бешенство,
бешенство, бешенство: А на самом деле эта бешеная ненависть не что иное, как
морально-идейная трусость. Разбивает зеркала, узнав себя". В этой фразе - вся
суть антиходорковских инвектив Гайдара - Чубайса. Правда, сказано это не о лидерах
СПС, а о том же Ленине и его отношении к Достоевскому (Юрий Карякин, "Новая газета",
22 апреля 2004 года). 

Гайдар же ответил Ходорковскому, по мнению Белковского, по «методологии мышления
и политического действия вождей российского либерализма, которая «восходит к
партийно-советской номенклатуре 1970-1980-ых годов,  плоть от плоти которой и
есть Гайдар - бывший высокопоставленный сотрудник изданий ЦК КПСС "Правда" и
"Коммунист"». В коммунистические времена тогдашний цековский Гайдар изрек бы:
нет смысла спорить с Ходорковским, потому что он поет с чужого голоса, обслуживая
иностранные разведки, мозг его - в Вашингтоне, его запугали (вариант: охмурили
звонкой монетой) и т. п. Гайдар современного образца изобретает некую "группу
товарищей" - надо понимать, сотрудников спецслужб, посредством изощренных пыток
зомбировавших Ходорковского в СИЗО N4. Введение в оборот фантомной "группы товарищей"
позволяет Гайдару подменить предмет спора и опровергать то, чего Ходорковский
вовсе не утверждает. Например, идеолог СПС оспаривает тезис о крахе либерализма
в России, словно не замечая, что объект его критики говорит не о крахе, но о
глубоком кризисе и о путях выхода из этого кризиса. 

Гайдар уверяет, указывает Белковский, что ни в коем случае нельзя ставить вопрос
о пересмотре итогов приватизации – «но именно этой же позиции придерживается
и Ходорковский, если внимательно прочитать его статью». «Другое дело, что экс-глава
"ЮКОСа", в отличие от экс-премьера, - пишет Белковский, - теперь понимает: без
легитимации приватизации в русском массовом сознании, которое апеллирует не к
правовым аспектам, но к глубинным и первобытным представлениям о мистической
Справедливости, ревизия приватизации по Чубайсу рано или поздно станет неизбежной.
И этому горю не помочь экранными заклинаниями типа "Частная собственность незыблема,
потому что неприкосновенна! "».

Будучи русским человеком, решительно отметаю изыски Белковского насчет неких
«глубинных и первобытных представлений о мистической Справедливости». Нет ни
у меня, ни у моих знакомых таких «первобытных представлений», мы обычные нормальные
современные люди, здесь Белковский врет, и хотя мы понимаем, что приватизация
была проведена преступно, но здравый смысл нам подсказывает – «что с воза упало,
то пропало». Виноват не тот, кто подобрал упавшее с воза, а тот, кто с воза выкинул
наше добро. Не олигархи виноваты, как пытается убедить нас Белковский и тем самым
оправдать намерение «заказчика» (силовики-хунтовики во главе с сомосой) прибрать
часть собственности олигархов себе, а те, кто стоял и стоит у власти и способствовали
преступной приватизации (те же правящие силовики-хунтовики во главе с сомосой,
поставившие их у власти Ельцин с компанией, всякие чиновники и депутаты). Спрос
- с предавших свою Родину и отдавших её богатство и могущество на поток и разорение,
а не с ходорковских. 

Что касается ходорковских, то смена их на олигархов в погонах – шило на мыло.
Суть проблемы – в компрадорско-предательском режиме. Не по вершкам надо бить,
а по корешкам. Если бы национальные силы пришли к власти, они, уверяю,  арестовывали
бы не ходорковских, а предателей и врагов народа. А ходорковские пусть работают
поуспешнее, если им дан управленческий талант, и надо лишь оптимизировать распределение
нарабатываемого ими богатства больше в пользу страны, а не их кармана. Даже Гитлер,
сколько его ни клеймить, когда пришел к власти, то не стал гонять тогдашних немецких
и еврейских олигархов, а назвал их «капитанами индустрии» и поставил на службу
Рейха. Потрошить ходорковских – шкурно-хищническое дело, не имеющее ничего общего
с интересами страны, бизнеса и граждан. Лозунг борьбы с олигархами – ныне во
вред народу!

Но пусть, как говорит Ленин, два разбойника дерутся, а выигрывает честный человек.
Пусть Гайдар критикует Ходорковского, а Белковский их разводит - нам только легче
делать своё дело. 

По сути дела, отмечает Белковский, политическая философия Гайдара, бывшего и.
о. председателя правительства РФ, изложенная на страницах "Ведомостей" и "Еженедельного
журнала" сводится к следующему: 

1. Формальные лидеры российского либерализма, находившиеся у власти и при власти
в 1990-е годы, принципиально отвергают любую возможность разговора о собственной
политико-исторической ответственности и признании своих ошибок. 

2. Либерализм в России - это Гайдар и Чубайс; попытка критики или даже просто
трезвой оценки действий этих видных государственных мужей равносильна покушению
на гражданские права и свободы, стратегию развития России как демократического
государства. Федеральная служба либерализма выдала физическим лицам Е. Т. Гайдару
и А. Б. Чубайсу пожизненную генеральную лицензию на олицетворение идеалов свободы
в одной отдельно взятой стране, и никому не дано поставить вопрос о пересмотре
(тем паче - отзыве) этой лицензии. 

Вторит Егору Гайдару и Анатолий Чубайс в своем интервью Financial Times. По мнению
председателя правления РАО "ЕЭС России", любые ошибки "младореформаторов" были
оправданы тем, что позволили, в конечном счете, нейтрализовать угрозу коммунистической
реставрации. 

Между тем, отмечает Белковский (я отжимаю воду из его пространных суждений),
«наши уполномоченные либералы сделали почти невозможное. Именно их социально
и национально безответственная политика привела к триумфу левых сил уже в середине
90-х гг. и превратила тихого и скромного Геннадия Зюганова в главного претендента
на высший государственный пост». 

Конечно, гайдаро-чубайсовы рассуждения о демократии лицемерны. Свое место во
власти «либералы» захватывали и расстрелом парламента в 1993 году, и сомнительными
избирательными манипуляциями в 1996-м. «Стоит ли после этого удивляться, - говорит
Белковский, - что партия, идеологом которой выступает Егор Гайдар, а топ-менеджером
- Анатолий Чубайс, позорно проваливается на парламентских выборах? Я имею в виду
даже не 2003, а 1995 г. , когда "Демократический выбор России" не только не прошел
в Думу, но и уступил в общем зачете "Трудовой России" Виктора Анпилова». 

Вожди СПС и "комитетчики" обрушились на Ходорковского за тезисы о социальном
мире, равно как и за предложение покончить с космополитическим восприятием реальности.
«Хочу, - пишет Белковский, - в связи с этим процитировать статью одного авторитетного
эксперта, опубликованную еще в 1989 г. в газете "Московские новости": 

«Революции в России выявили и острые социальные конфликты, связанные с развитием
здесь капитализма, и неспособность власти их урегулировать. История не оставила
шанса повторить английскую модель социального развития. Идея же, что сегодня
можно выбросить из памяти семьдесят лет истории, попробовать переиграть сыгранную
партию, обеспечить общественное согласие, передав средства производства в руки
нуворишей теневой экономики, наиболее разворотливых начальников и международных
корпораций, лишь демонстрирует силу утопических традиций в нашей стране. Программа
реформы, не предусматривающая упрочения таких ценностей, как равенство условий
жизненного старта вне зависимости от имущественного положения, общественное регулирование
дифференциации доходов, активное участие трудящихся в управлении производством,
просто нежизнеспособна. Курс на обновление социализма, включающий и демократизацию
общественной жизни, и создание гибкой, динамичной, многосекторной экономики,
и развитие системы социальных гарантий, не дань верности идеологическим ориентирам
прошлого, а просто результат здравого анализа реальной расстановки общественных
сил». 

Имя эксперта - Егор Гайдар. «Надеюсь, - язвит Белковский, - Вы не будете утверждать,
что та стародавняя статья написана на самом деле "группой товарищей", угрожавшей
утопить Вас в болоте или заразить СПИДом?».

«К сожалению, - продолжает Белковский, - риторика Егора Гайдара, смысловая основа
которой - демонстративный отказ от покаяния, напомнила мне другой известный концептуальный
труд. А именно статью Нины Андреевой "Не могу поступаться принципами" ("Советская
Россия", 1988 год). Позволю себе пару цитат из того яркого текста»: 

«Взять вопрос о месте И.В. Сталина в истории нашей страны. Именно с его именем
связана вся одержимость критических атак, которая, по моему мнению, касается
не столько самой исторической личности, сколько всей сложнейшей переходной эпохи.
Эпохи, связанной с беспримерным подвигом целого поколения советских людей, которые
сегодня постепенно отходят от активной трудовой, политической и общественной
деятельности. В формулу "культа личности" насильственно втискиваются индустриализация,
коллективизация, культурная революция, которые вывели нашу страну в разряд великих
мировых держав. Все это ставится под сомнение. Дело дошло до того, что от "сталинистов"
(а в их число можно при желании зачислять кого угодно) стали настойчиво требовать
"покаяния" …Взахлеб расхваливаются романы и фильмы, где линчуется эпоха бури
и натиска, подаваемая как "трагедия народов".

И ещё – «Сегодня вопрос о роли и месте социалистической идеологии принял весьма
острую форму. Авторы конъюнктурных поделок под эгидой нравственного и духовного
"очищения" размывают грани и критерии научной идеологии, манипулируя гласностью,
насаждают внесоциалистический плюрализм, что объективно тормозит перестройку
в общественном сознании. Особенно болезненно это отражается на молодежи, что,
повторюсь, отчетливо ощущаем мы, преподаватели вузов, учителя школ и все те,
кто занимается молодежными проблемами. Как говорил М. С. Горбачев на февральском
Пленуме ЦК КПСС, "мы должны и в духовной сфере, а может быть, именно здесь в
первую очередь, действовать, руководствуясь нашими, марксистско-ленинскими принципами.
Принципами, товарищи, мы не должны поступаться ни под какими предлогами". На
этом стоим и будем стоять. Принципы не подарены нам, а выстраданы нами на крутых
поворотах истории отечества». 

Как в домашних условиях сделать из Нины Андреевой Егора Гайдара? – иронизирует
Станислав Белковский. – «Всего лишь: заменить могучими средствами Microsoft Word
Сталина на Чубайса, а социалистическую идеологию - на либеральную. И Гайдар готов.
Сегодня он говорит то же самое, что Н. А. Андреева - 16 лет назад: отдельные
ошибки и перегибы имели место, но подвергать ревизии славное прошлое - не будем,
а примемся мучительно консервировать выходящую из-под контроля ситуацию в надежде,
что на наш век - хватит. Тому поколению номенклатуры хватило запаса прочности
всего на три года - потом случились путч и распад СССР. Сколько осталось номенклатуре
девяностых?».

«Да, манифест Гайдара действительно имеет историческое значение, - пишет Белквоский
в заключение. - По этому манифесту следующее поколение студентов и школькников
будет изучать анатомию и физиологию крушения русских либералов 90-х годов XX
века /Мое примечание – не либералов, а «псевдолибералов» и «псевдодемократов»,
ибо мы, например, не собираемся отметать то субъектное, что есть в либерализме,
в демократии и в коммунизме/, . Пресловутой либеральной номенклатуры, относящейся
к ценностям Свободы примерно так же цинично, как позднесоветский комсомол, любимые
ученики Нины Андреевой, - к марксизму-ленинизму… Как и следовало ожидать, Михаил
Ходорковский стал еще более одинок. Но это не значит, что он стал слабее. Напротив.
Одиночество противопоказано массам, им не торгуют на рынках, оно не лежит на
развалах. Одиночество - удел сильных. Тех, кто способен находить сокровища в
мутных морях истории и видеть идущих через горы времени, которых не видит никто».

Поверхностен и полемичен Белковский, но его разводка Гайдара и Ходорковского
– сделана неплохо, полезна. Интереснее позиция Бориса Абрамовича Березовского.
Да, он слабый политик и он ослеплен неприязнью и даже ненавистью к Путину, но
он неслабый аналитик, ибо мозги у него есть. Напомню, что он закончил мехмат
МГУ, с 1970 по 1987 год работал сотрудником Института проблем управления Академии
наук СССР, окончил там аспирантуру, защитил в возрасте 37 лет докторскую диссертацию
по одному из разделов теории принятия решений, написал более 100 научных работ
и ряд известных среди специалистов монографий – Бинарные отношения в многокритериальной
оптимизации (Москва, 1981), «Задача наилучшего выбора» (Москва, 1984), «Многокритериальная
оптимизация – математические аспекты» (Москва, 1989). А 7 декабря 1991 года его
избрали членом-корреспондентом авторитетной в мире Российской Академии наук.

Приведу со своими комментариями его статью «Безыдейность и безволие либералов»,
опубликованную 27 апреля 2004 года в московской газете «Ведомости» (№ 73 /1113/,
 стр. А4 http://www.vedomosti.ru/stories/2004/04/27-47-04.html?ac=77408e9a5d29106):


«Известную статью Михаила Ходорковского я не мог оставить без внимания по двум
причинам. Первая. Существо и форма статьи помимо воли ее автора отражают главные
причины кризиса либеральной идеи в России: интеллектуальную несостоятельность
и политическое безволие тех (включая Ходорковского), кто пытался взять на себя
ответственность за будущее России. Вторая. Для многих и в России, и за рубежом
Ходорковский стал символом российского бизнеса, к которому имею честь принадлежать
и я. Так вот: мое понимание роли капитала и капиталистов - и прежде всего олигархов
- в современной российской истории кардинально расходится с оценкой Ходорковского.


Ходорковский сознательно сделал выбор в пользу СИЗО N 4, и этот поступок - вне
зависимости от того, надеялся ли он на то, что власть будет соблюдать собственные
законы. Этот шаг несет в себе заданность на всю оставшуюся жизнь. Либо ты пронесешь
этот тяжкий крест, либо он раздавит тебя. Поэтому мне абсолютно непонятны жеманные
стенания либеральной общественности по поводу возможности спора с автором. Мол,
неэтично тем, кто еще не в клетке, оппонировать заключенному. Как мне представляется,
Ходорковский пошел в тюрьму как раз потому, что уверен в своей невиновности и
решил доказать это публично. А лучшей трибуны, чем "Матросская Тишина", в России
точно нет. За это ему и честь, и хвала, и уважение. 

Так что спорить с Ходорковским не только этично, но необходимо, если есть возражения.
У меня их много. 

Ликбез. 

Предмет обсуждения обозначен абсолютно точно: какое политическое устройство необходимо
России, чтобы успешно конкурировать в современном мире? 

Правильно поставленный вопрос, пожалуй, единственное, что удалось сделать автору.
Замечу, что это немало. У большинства такого вопроса не возникает в принципе.
А тех, у кого появился, не было слышно. В отличие от науки, в политике не имеет
значения первенство в постановке вопроса и правильном ответе на него. В политике
важно, кого первым услышали. Первым услышали Ходорковского - потому что он в
"Матросской Тишине". Правильно поставленный вопрос - половина ответа». 

КОММЕНТАРИЙ: Далее следует упрощенная поверхностная классификация современных
политических систем, упускающая как главный политический вектор Нового Времени
– порыв к субъектности,  так и нюансировку, сопряженную с фактором «критической
массы» низовой субъектности в переходных обществах типа российского.

«Современному миру известны два основных типа политических систем: авторитарный
и демократический. В основе обеих систем - важные философские постулаты. В силу
того, что постулаты эти фундаментальны и диаметрально противоположны, между сторонниками
двух систем идет многовековая непримиримая война. 

Авторитарная система основана на идее централизованного управления обществом:
вертикаль политической власти скрепляет государство, и умный царь (генсек, вождь)
с вершины вертикали талантливо повелевает подданными. 

В основе демократической системы противоположная идея: самоорганизация и саморазвитие
общества. Демократическая власть в отличие от авторитарной диверсифицирована.
Она обязана разделить властные функции (исполнительная, законодательная, судебная)
и делегировать права и ответственность на места (регионы, города, районы). Демократическая
система не идеальна, поскольку любая власть, даже в демократиях, авторитарна
по своей природе. Но важно не путать власть и политическую систему. 

Исторический спор о сравнительной эффективности двух систем завершился в XX в.
в пользу демократий. Наиболее мощные авторитарные режимы прошлого века либо развалились
(фашистская Германия, коммунистический СССР), либо начали эволюционировать в
сторону демократии (Китай, Чили). 

Авторитарная система эффективна в странах, где подавляющее большинство не готово
к самостоятельности /= в бедных странах, где нет «критической массы» низовой
субъектности, низового предпринимательства/. Демократическая система эффективна
там, где люди готовы отвечать за себя и своих близких. Поскольку практикой двух
последних веков доказано, что демократии эффективнее автократий, у недемократической,
нелиберальной России нет шансов быть конкурентоспособной, а значит, выжить в
современном мире. Это не абстрактные разглагольствования либерала. Это суровая
правда жизни. 

Отсюда главный вопрос: готова ли Россия стать демократической? Точнее: есть ли
в России достаточная критическая масса граждан, готовых самостоятельно, не ожидая
помощи ни от государства, ни от соседа, позаботиться о себе и своих близких.
"Критическая масса" вовсе не означает "большинство"».

КОММЕНТАРИЙ: Березовского, как и других, так и тянет в надстроечность, к вершкам,
тогда как в России, как и во всех остальных странах, решающую роль играет базис,
то есть корешки – низовые предприимчивые люди, стремящиеся стать экономически-самостоятельными
и тем самым политически-субъектными. 

«Противники демократии в России пытаются убедить всех в том, что русский человек
со времен крепостного права сохранил рабскую зависимость от барина и поэтому
власть для него священна. Отсюда идея сильного государства и слабого человека.


Десять ельцинских лет навсегда развеяли этот миф и показали высочайшую готовность
граждан России стать самостоятельными. Миллионы россиян за исторически ничтожное
время проделали колоссальный умственный труд и "выдавили из себя раба". Но это
только первый шаг к построению демократической России. 

Необходимо было сделать второй - научиться отстаивать свою независимость, научиться
преодолевать страх перед властью и заставлять власть постоянно считаться с каждым
гражданином. 

Очень важно понимать, что "тот назначенный час", о котором писал Александр Галич
( "Можешь выйти на площадь, / Смеешь выйти на площадь, / В тот назначенный час?!
"), наступает не тогда, когда власть притесняет тебя лично, а когда она наседает
на незнакомого тебе человека или на малознакомого Ходорковского. 

На этом втором шаге и споткнулась молодая русская демократия. Приход Путина к
власти в 2000 г. означал не только прекращение поддержки либеральных реформ "сверху",
но и наступление на только что созданные демократические институты: независимый
парламент, самостоятельные регионы, независимые от государства СМИ, неподконтрольный
чиновникам бизнес. Впервые нужно было защитить демократию не вместе с властью,
а вопреки ей. Для этого необходимо было проявить политическую волю и "выйти на
площадь". Воля - это убежденность, превращенная в действие. Убежденность уже
есть, а вот смелости для действия не достает. Особенно пугливыми оказались те,
кто претендовал на роль демократических лидеров, потому что им уже было что терять.

КОММЕНТАРИЙ: Напрягая свои критические способности, в адрес Березовского пока
ничего не могу сказать критического по существу. Правильно он говорит.

«Причины кризиса либеральной идеи по Ходорковскому. 

 Их три: 1. Игнорирование "некоторых важных национально-исторических особенностей
развития России". 2. Игнорирование "жизненно важных интересов подавляющего большинства
российского народа". 3. "Смертельная боязнь (либералов) говорить правду". 

Первая причина, по Ходорковскому, сводится к любви либералов к севрюжине с хреном
и "Мерседесам". Я по собственному опыту знаю, что зависть в России - проблема
национального масштаба. Но в Англии, где я задержался, тоже не любят богатых,
а во Франции, где я часто бывал, - ненавидят не меньше, чем в России. Между тем
демократии здесь утвердились давным-давно. Значит, дело не в зависти. Ошибки
либералов состоят в игнорировании более важных национально-исторических особенностей.
Например, одна из основных ошибок - война в Чечне, развязанная реформаторами,
не читавшими, видимо, книжек о национально-исторических особенностях народов
Кавказа. 

Вторая причина интереснее. Тут Ходорковский прав, но с существенной поправкой.
Все демократии в мире устанавливались вопреки воле большинства. Даже в Восточной
Европе после распада СССР народ охотно клеймил советских оккупантов, но с трудом
расставался с социалистической привычкой к иждивенчеству. Так что задача либералов-революционеров
как раз и состоит в том, чтобы переломить мнение и волю большинства: 10% должны
убедить 90% в своей правоте и отстоять ее. Это и делал президент Борис Ельцин,
разменивая свой заоблачный рейтинг начала 90-х на жизненно важное реформирование
России. Ровно противоположное делает Путин. Он встроился в "большинство" и разменивает
реформы на сохранение своего рейтинга в ущерб стратегическим интересам России».


КОММЕНТАРИЙ: Насчет Путина – согласен, а насчет Ельцина – нет. То, что делал
Ельцин и его управляемая мондиалистами команда - это не «жизненно важное реформирование
России», а «смертельно вражеское разрушение России». Я общался с Ельциным в 1988-1990
годах и много говорил с ним о необходимости модернизировать Россию, и он заверял
меня, что в случае прихода к власти будет «русским Дэн Сяопином». Увы, как и
многие в позднесоветской элите, он оказался  шкурой по натуре, и на моих глазах
предал жизненные интересы России ради компрадорской похлебки. 

«И, наконец, третий аргумент - о боязни либералов говорить правду. Соглашусь
с ним частично и тоже с важной оговоркой. Либералы были и есть несравнимо честнее
других - и коммунистов, и сегодняшних чекистов-путинистов. Однако кризис переживают
либералы, а не те, для кого ложь - фундаментальная основа их режима. 

Так что с определением основных причин кризиса либерализма у Ходорковского не
сложилось. 

Причины кризиса либеральной идеи в России. 

1. Интеллектуальная несостоятельность. Отсутствие внятной либеральной идеологии.
Стремительный распад советской империи застал интеллектуальную либеральную элиту
России врасплох. Парадоксально, но именно "шестидесятники", те, кто десятилетиями
преследований расплачивались за свои либеральные убеждения при коммунистах и
готовили почву для революции, растерялись, когда начало торжествовать дело их
жизни. Они стремительно отставали от событий и в конечном счете оказались за
бортом вместе с Горбачевым, на которого они сделали ставку. 

Новым лидером либеральной революции в России стал Ельцин. Но, к сожалению, и
он не смог объяснить обществу неизбежность и преимущество либерального выбора.
 

Пришедшие на подмогу молодые реформаторы - прежде всего Егор Гайдар и Анатолий
Чубайс - перепутали лошадь с телегой и поставили во главу перемен экономические
реформы. Никогда не забуду разговор с Петром Авеном в его бытность министром
в правительстве Гайдара. На мой вопрос о социальных последствиях "шоковой терапии"
Авен сказал: "Егор считает это второстепенным. Польша через это перешагнула".
Гайдар, видимо, действительно не знаком с некоторыми национальными особенностями
русских, которые точно подметил президент Польши Александр Квасьневский. Он сказал:
"И мы, поляки, и вы, русские, - славяне. Но мы бьемся до первой капли крови,
а вы - до последней". 

Реакция Гайдара на ту же статью Ходорковского подтверждает, что для Егора Тимуровича
политика и экономика существуют как слабо пересекающиеся миры. При этом в понимании
экономических закономерностей Гайдару нет равных - он спланировал и построил
вместе с Чубайсом рыночную экономику в огромной сложной стране. 

Как показали последующие события, этого оказалось мало для утверждения в России
стабильной демократии». 

КОММЕНТАРИЙ: Реформы реформам – рознь. Дэн Сяопин в Китае в сжатый срок на наших
глазах преобразовал Китай прежде всего экономически, дозированно и с четким осознанием
последствий и перспектив модифицируя политическую систему и идеологию, причем
против слишком нетерпеливых ему пришлось ровно пятнадцать лет назад 26 апреля
1989 года вынужденно и без всякого энтузиазма применить силу на площади Тяньаньмэнь
в Пекине. Самая главная реформа, из которой проистекает всё остальное, - высвобождение
низовой субъектности, что в  современных условиях означает создание налогонеоблагаемого,
ориентированного на экспорт и на импортзамещение, модернизационного сектора экономики
(смотри опыт США, КНР, Малайзии, Ирландии за последние четверть века). В России
«реформы» означают сознательное удушение всякого низового бизнеса.

А Борис Березовский возводит проблемы не к этому базису, а к надстройке: 

«2. Политическое безволие. Политическая непоследовательность. 

а) Борис Ельцин и его реформаторское окружение, придя к власти, не нашли силы
подвести черту под тоталитарным прошлым. По крайней мере, в двух случаях - после
путча 1991 г. и после попытки переворота 1993 г. Ельцин обязан был поставить
вне закона тех, кто привел страну к краху и организовал массовый террор против
своего народа: КПСС и КГБ. Деятельность компартии должна была быть прекращена,
КГБ - распущен как преступная организация. Но главное в другом: вся нация должна
была проявить нравственную волю и покаяться. Покаяться всем вместе за уродливое
прошлое, в котором истязали и убивали самих себя, убивали и насиловали других.
Немцы каются третье поколение, а грехов у них не больше нашего. Каются и возрождаются.
Без покаяния и очищения у России нет будущего. В этой связи ошибка Ходорковского
состоит в том, что написанная (или подписанная) им статья допускает трактовку
ее, как извращение идеи покаяния. Безусловно, фарс - каяться перед президентом,
который гордится тем, что он чекист». 

КОММЕНТАРИЙ: Этот вздор недостоин комментирования.

«б) Ельцин, передавая власть Путину, обязан был подвести черту под революционным
этапом реформ. Шаг, который Ельцин обязан был сделать, но не сделал, - политическая
и экономическая амнистия всех реформаторских сил, т. е. юридическое закрепление
результатов революции. К сожалению, первый президент России разменял этот необходимый
шаг на собственный иммунитет и ушел на пенсию. Ельцин не учел, что революционер
на пенсию не уходит. Он до конца своих дней в ответе перед миллионами людей,
которых повел за собой. И то, что выбор этих людей в пользу демократии был добровольным,
не снимает исторической ответственности с лидера реформаторов Бориса Николаевича
Ельцина».

КОММЕНТАРИЙ: Экономическая амнистия и политическая ответственность необходимы
для расчистки пути к постиндустриальной модернизации. Ельцин и Путин наряду с
другими должностными лицами и депутатами должны ответить за предательство интересов
России, разграбление её ресурсов и, самое главное, за физический и духовный геноцид
её населения. Во второй части под названием «Либерализм: Выход из кризиса на
площадь» Борис Березовский убедительнее (Ведомости, Москва, 28 апреля 2004 года,
№ 74 /1114/ http://www.vedomosti.ru/stories/2004/04/28-47-04.html): 

«Михаил Ходорковский сформулировал семь предложений для преодоления кризиса либеральной
идеи в России, которые, к сожалению, не выдерживают критики, но оставил без внимания
главную проблему. 

1. "Осмыслить новую стратегию взаимодействия с государством. Государство и бюрократия
- не синонимы. Пришло время спросить себя: что ты сделал для России? " Как известно,
это парафраз известного тезиса Джона Кеннеди "не спрашивай, что страна может
сделать для тебя. Спроси себя, что ты можешь сделать для страны". Но Кеннеди
говорит здесь не о разграничении государства и бюрократии, а о приоритете личности
над государством. То есть именно о том, в чем расходятся либералы с Путиным.


2. "Научиться искать правду в России, а не на Западе". Задача либералов - не
в поиске правды, а в установлении правового демократического государства, в котором
законы одинаковы для всех граждан. Что же касается интереса Запада, то необходимо
твердо понимать, что Запад ведет себя рационально и Россия его волнует только
с позиции собственной выгоды. Причем, как правило, сиюминутной. 

3. "Отказаться от бессмысленных попыток поставить под сомнение легитимность президента.
Независимо от того, нравится Владимир Путин или нет, пора осознать, что глава
государства - не просто физическое лицо". Соединить кресло и человека - хорошо
для политтехнологий, и мы это широко использовали для избрания Путина президентом.
Но категорически вредно - в качестве элемента либеральной идеологии. Принципиально
важно знать "Who is Mr. Putin? ". Разговоры Путина про демократию - дань обстоятельствам.
Все его действия по разрушению демократической ельцинской Конституции - реальное
свидетельство его политических взглядов. Совершенно иной вопрос о рейтинге Путина.
Я готов из лондонского далека поверить, что 70% или даже 80% населения страны
поддерживают Путина. Но эта поддержка не позволяет легитимизировать Путина как
президента. В ходе предвыборной кампании он много раз нарушил закон о выборах
и Конституцию. Поэтому для его легитимизации нужна другая Конституция страны.


Важное отступление: Путин никогда добровольно не откажется от верховной власти
в России. Это закон всех авторитарных режимов. Ельцин тоже очень любил власть
и не хотел расставаться с ней, но он отчетливо понимал, что третий срок повредит
главному делу и смыслу его жизни - построению демократической России. Поэтому
Ельцин с трудом, но перешагнул через себя. Путину себя переламывать не надо -
он убежденный автократ».

КОММЕНТАРИЙ: Здесь с Борисом Березовским трудно спорить.

«4. "Перестать лгать себе и обществу... Я уважаю Ирину Хакамаду, но увидел [в
президентской кампании Хакамады] тревожные очертания неправды... Как бы ни относиться
к Путину, нельзя обвинять его в трагедии "Норд-Оста". 

В этом утверждении просматривается раздвоение личности Ходорковского. Потому
что он не может не знать, что Путин лгал всему миру, комментируя эту трагедию.
Привожу точную цитату. На вопрос журналиста: "Что вы отвечаете выжившим и родственникам
тех, кто погиб [на Дубровке], в свете того, что они получают маленькие компенсации
и говорят, что чувствуют себя забытыми государством? " - Путин сказал буквально
следующее: "... Газ был безвредным, и он не мог причинить какого-либо вреда людям...
Естественно, условия были очень сложными, и, когда все позади, мы можем сказать,
что во время операции не пострадал ни один заложник". 

Хакамада сказала правду, когда написала в обращении к гражданам России: "Путин
молчит и не отвечает людям, потерявшим родных. Президент Путин сделал свой выбор
- граждане России не знают правды. Я тоже сделала выбор - рассказать правду...
Оценивая произошедшее, я прихожу к неизбежному выводу: этот теракт помог подстегнуть
античеченскую истерию, продолжить войну в Чечне и удержать высокий рейтинг президента.
Я убеждена, что действия по сокрытию правды в данной ситуации, по сути, государственное
преступление". 

5. "Оставить в прошлом космополитическое восприятие мира". Очень трогательное
утверждение, особенно в контексте того, что происходит в мире в последние 10
- 15 лет: стремительное переплетение культур, экономик, политических интересов.
Хорошо это или плохо, но глобализация неизбежна. Ни одна страна не сможет остаться
вне этого процесса, включая Россию. 

6. "Легитимизировать приватизацию. Надо, необходимо признаться, что 90% российского
народа не считают приватизацию справедливой... Чтобы оправдать приватизацию перед
лицом страны, надо заставить большой бизнес поделиться с народом". Никогда в
истории перераспределение какой-либо собственности не признавалось справедливым.Больше
других перераспределением госсобственности в России были недовольны олигархи,
так как конкурент получил больше. Конечно же, был недоволен и ваш покорный слуга.
Все, кто получили ваучер, тоже были недовольны. Только при чем здесь справедливость?
От нового передела никому легче не станет. Глубоко заблуждается Ходорковский,
когда думает, что если он поделится, даже с народом, то восторжествует справедливость
и его перестанут считать вором. Еще долго в России любого относительно богатого
человека будут считать вором».

КОММЕНТАРИЙ: Выше устами Бориса Березовского говорит здравый смысл.

«Для тех, кто не помнит, - в конце 1995 г. реформаторы проиграли парламентские
выборы коммунистам. Рейтинг президента был 5% , у Зюганова - 25% за полгода до
президентских выборов. Именно в этот момент Ельцин принял решение о приватизации
сырьевой отрасли, потому что она умирала: чуть ли не в два раза сократилась добыча
нефти, резко упало производство металлов, в казне не было денег для зарплат и
пенсий. Никто - ни Запад, ни местные патриоты-державники - не решился вложить
хоть доллар (рубль) в базовые отрасли загибающейся экономики, потому что посчитали
возвращение коммунистов вопросом решенным, а грядущую национализацию этих отраслей
- неизбежной. 

Олигархи "виноваты" в том, что раньше других поверили в новую Россию и рискнули
уже сколоченным капиталом и жизнью. Потому как победи коммунисты в 1996 г. -
потеряли бы и деньги, и голову. За это не стоит каяться ни перед народом, ни
тем более перед полковником ФСБ. Этим можно гордиться, и не только, конечно,
олигархам, а всем, кто в июне-июле 1996 г. сделал окончательный выбор в пользу
Ельцина, в пользу русского капитализма. Так что капиталист - это звучит гордо.
Каяться следует не за то, что заработал и не поделился, а за то, что не смог
помочь другим стать такими же независимыми, как сам. Покаяться за слабость, что
даже в решающем 1996-м и Ходорковский, и Потанин, и многие другие из одного кармана
доставали деньги в поддержку Ельцина, а из другого - "прокладывались" перед Зюгановым.
За то, что в 1999 - 2000 гг. отсиживались, выжидая, чья возьмет: Ельцина - Путина
или Примакова - Лужкова. А когда узнали по телевизору, наперебой бросились лизать».

КОММЕНТАРИЙ: Выше Борис Березовский несколько переигрывает со своим «классовым»
интересом и даже передергивает, но его позиция понятна.

«В последнем случае справедливости ради следует помянуть имладореформаторов.
Особенно их "бесстрашного" лидера Чубайса, который вначале сообщил,что Путин
- это ошибка, а потом пылко полюбил его. И если Путин - искренний адепт авторитаризма,
то Чубайс - пламенный любовник власти. Поэтому сегодня он без лукавства любит
Путина, числит предателями всех, кто отрицает возрождение Российской армии в
Чечне, а в целом строит "либеральную империю". 

7. "Вложить деньги и мозги в создание принципиально новых общественных институций".
Здесь Михаил Ходорковский прав, но только частично. Деньги уже есть, а мозгов
все еще нет, и их далеко не всегда можно купить за деньги. 

И совсем нехорошо в статье Ходорковского там, где автор пытается философствовать
- даже по родной теме, о бизнесе. Ходорковский пишет: "Идеология бизнеса - делать
деньги. А для денег либеральная среда вовсе не есть необходимость". Автор незнаком
с классическим определением "Бизнес - умение делать деньги законным образом".
Раз законным, то либеральная (правовая) среда есть абсолютная необходимость.
Именно демократическая законность обеспечивает защиту собственника и собственности.


Далее Ходорковский пишет: "Гражданское общество чаще мешает бизнесу, чем помогает...
(бизнес) хочет прежде всего, чтобы режим защитил его от гражданского общества
и наемных работников". Гражданские институты - это самодеятельные организации,
созданные по инициативе граждан, а не государства. В этом смысле любая частная
компания - институт гражданского общества по определению. Развитые институты
необходимы бизнесу, поскольку создают основу политической стабильности - баланс
интересов различных слоев общества. Помогают сглаживать неизбежные в любом обществе
социальные конфликты».

КОММЕНТАРИЙ: По моему разумению, здесь Борис Березовский прав в критике позиции
Михаила Ходорковского. Далее Борис Абрамович продолжает:

«Выход из кризиса на площадь. 

В течение ряда лет я пытался системно осмыслить происходящее в России и даже
опубликовал несколько работ. Теоретические упражнения непременно следует продолжить,
но с наступлением реакции на основные завоевания ельцинской революции опять,
как и во времена СССР, на первый план выходят дела, а не слова. 

Главная проблема современных либералов - неспособность к действию. Хорошо известно,
что для большинства людей преодолевать страх легче вместе, чем поодиночке. Поэтому
необходима максимально широкая консолидация либеральных сил - не для очередного
коллективного письма президенту, а для протеста действием против установления
в России авторитарного правления.

Так сложилось, прежде всего благодаря смелости Ходорковского, решившего по существу
добровольно идти в тюрьму, что отношение к нему, а точнее - к факту его по всем
признакам противозаконного заключения под стражу стало водоразделом между всеми
либералами (даже шире - демократами) России и остальной частью общества. Можно
без преувеличения сказать, что каждый либерал считает недопустимым арест Ходорковского.
И наоборот: тот, кто думает, что власть поступила правильно, - точно не либерал.
Из этого вовсе не следует, что протестуют против ареста одни либералы. 

А раз так, то отношение к этому вопросу создает максимально возможный консенсус
либералов и не только их. Остается решиться на самое сложное, но необходимое:
действием - а не челобитной - заставить власть прекратить произвол. 

Предлагаю выйти на площадь в день очередного заседания Басманного суда по делу
Ходорковского и потребовать немедленного освобождения его до вынесения приговора
по существу предъявленных обвинений. Поскольку Ходорковский: не опасен для общества;
не собирается скрываться, так как он пошел в тюрьму добровольно; не может повлиять
на следствие, так как оно завершилось. Совершенно справедливо в заключении своей
статьи "Апрельские тезисы о либерализме" Владимир Рыжков сказал: "И отдельно
от всего потребовать свободу Ходорковскому". Остается только уточнить, какой
смысл демократ Рыжков вкладывает в слово "потребовать". Если даже в этой ситуации
либералы ограничатся призывами к созданию очередной тусовки, как бы она ни называлась
- "Комитет-2008" или "Демократическая альтернатива", то по крайней мере станет
очевидна имитация и/или импотенция очередных претендентов на роль либеральных
лидеров России». 

КОММЕНТАРИЙ: Разумеется, Ходорковский арестован и содержится под стражей противозаконно
и подло, в стиле нынешнего режима. Однако Березовский – какой-то манилов. Выйдут
к Басманному суду несколько десятков человек, и даже я выйду, но надеяться на
массовые протесты утопично. Впрочем, пусть мечтает, раз уж таким оптимистом уродился.

«Лично я, - говорит Березовский, - в день очередного суда над Ходорковским буду
протестовать, даже если в одиночестве, напротив здания российского посольства
в Лондоне. Причем приглашаю присоединиться ко мне всех, кого пугает перспектива
остаться в таком же одиночестве, но в Москве». 

И заканчивает Березовский свою статью на ернической ноте: 

«Я уверен, что с позиций формальной логики Путин должен поддержать мою идею и
выйдет на площадь вместе с нами, либералами, в Москве или в Лондоне, а может
быть, в родном Питере. Потому что Путин - демократ (он сам так говорит). И еще
потому, что он, как президент, не имеет права непосредственно вмешиваться в работу
независимого от исполнительной власти суда. Но, как гражданин и демократ, обязан
выступить против произвола власти, если, конечно, он ее не боится сам».

Повторяю – Березовский как политик наивен, а как аналитик разумен лишь там, где
исходит не из поверхностных идеологем, а из здравого смысла. Однако он, как и
Ходорковский, вполне искренен в своей программной статье.

Михаил Соколов и его собеседники заведующая кафедрой публичной политики Высшей
школы экономики профессор Нина Беляева, заместитель главного редактора журнала
"Новое время" Вадим Дубнов, директор агентства "Панорама" Владимир Прибыловский
и по телефону из Нью-Йорка профессор Александр Янов обсудили «Кризис либерализма
в России» на сайте Радио «Свобода» в передаче «Час прессы» (http://www.svoboda.org/programs/PR/2004/pr.042604.asp).
Нина Юрьевна Беляева указала, что полезна любая открытая, публичная, серьезная
дискуссия по поводу путей государственного развития. Владимир Прибыловский говорит,
что у него «статья Ходорковского, гораздо больше согласия вызвала, чем вот эта
статья Бориса Абрамовича и чем критика Ходорковского, с которой выступили с самых
разных сторон. Я, в общем-то, по поводу статьи Ходорковского склоняюсь к точке
зрения Юлии Латыниной, которая не считает эту статью капитуляцией, а считает
ее очень серьезным и важным выступлением». 

«И когда Березовский присоединяется к критике Ходорковского в адрес либералов,
- говорит Прибыловский, - у меня это вызывает больше согласия. А когда Березовский
начинает защищать Ельцина и Чубайса, я как-то так не очень склонен соглашаться
с Борисом Абрамовичем… Первая часть мне не очень понравилась». 

Александр Янов повторил свою концепцию, что российским либералам стоило бы поучиться
у опыта Турции, то есть сформулировать некую положительную идею, и за нее достаточно
ясно и понятно бороться. То есть Турция поставила цель войти в европейское сообщество
и меняется. «А что, - спрашивает Михаил Соколов, -  Россия не может повторить
опыт Турции?».

«В принципе, должна, - отвечает Александр Янов. - И просто у нее другого выхода
нет. И рано или поздно она это сделает, и никуда она просто от этого не денется».
А вот спор Березовского с Ходорковским – «это разговор экономических фундаменталистов,
людей, которые думают и исходят из того, что вот то, что хорошо для рынка, то
хорошо для человека. Между тем, посмотрите, авторы Декларации независимости 1776
года, которые, конечно же, могут считаться экспертами в вопросах либерализма,
они сформулировали неотчуждаемые, неотъемлемые права человека. И вот какая это
троица, три главных - это право на жизнь, это право на свободу и третье... какое,
как вы думаете? Это не право на рынок. Это право на стремление к счастью. Понимаете?
То есть, иначе говоря, это не ключевая проблема, которую они обсуждают. Ключевая
проблема – свобода».

На самом деле ключевая проблема – это действительно свобода, или, говоря по-современному,
стремление обрести субъктность, которая предполагает экономическую самодостаточность.
Александр Янов надстроечно утрирует стремление к свободе до наивной крайности,
до якобы необходимости избавления России от «имперского комплекса», а это полный
вздор и свидетельствует о неосновательности данного социолога. Надо, мол, избавиться
от ощущения геополитического окружения, как это сделала Германия и ныне делает
Турция. «О Турции я говорю только потому, что эта страна со схожей национальной
судьбой. То есть она тоже была некогда грозной евразийской империей - и Европа
перед ней трепетала… И она тоже была военной державой по преимуществу. И вот
она нашла для себя единственный сегодня выход… Она старается делать все, что
она может. Европейский Союз, естественно, поставил ей условием, чтобы она стала
конституционно-либеральной страной. И в этом громадная разница между конституционным
либерализмом и экономическим, или торговым, или коммерческим, или каким угодно
либерализмом. Эта проблема, она промежуточная, она маргинальная. То есть то,
о чем спорят, это маргинально». 

Как видим, Александр Янов переворачивает ситуацию с ног на голову, с базиса на
надстройку. Плохо знает Янов историю современной Турции. Продвижение к демократическому
режиму началось в Турции после того, как национальная буржуазия переломила силовиков-хунтовиков
(генерал Джемаль Гюрсель в 1960-1966, затем Кенан Эврен в 1980-1989), и в 1983
году премьер-министром стал Тургут Озал, который высвободил низовую турецкую
субъектность (базис). 

Нина Беляева тоже парит в надстройке. Определяющим вектором она считает «именно
отношение власти и граждан. Я считаю, что как раз свобода, она здесь базируется.
И как раз вот здесь интереснее было бы обсудить, в какой мере действительно власть
является главным либералом. Это тезис, который Ходорковский пытается отстаивать.
Но он у меня тоже вызывает некоторое возражение... Давайте проанализируем, в
какой действительно мере сегодняшняя власть является либеральной и позволяющей
стране, обществу, социуму ощущать хотя бы какую-то меру свободы. Поэтому вот
это и есть центральный лейтмотив дискуссии. И я думаю, что, наверное, вот в этом
можно согласиться с профессором Яновым. Потому что я думаю, что действительно
либерализм как мера свободы, как отношение граждан и государства, мера конституционности,
мера соблюдения прав - вот это суть. А право на собственность и ее защиту - это
одно из многочисленных прав. И здесь, мне кажется, надо больше внимания уделить,
скажем, той монополизации власти, которая совершенно очевидно возникла после
уничтожения того самого правого крыла. Это вызывает больше всего тревоги». 

Владимир Прибыловский полагает, что «существенная причина то, что значительная
часть либерального лагеря, или по крайней мере себя причислявшая к либералам,
на самом деле стала младшим партнером совершенно нелиберальной власти, младшим
партнером бюрократии. И благодаря этому либеральная идея и демократическая идея
были скомпрометированы. Вот это тот путь, так сказать, самопоедания либерализма,
и он, в общем-то, персонифицирован. Это, в общем-то, чубайсовское крыло "Союза
правых сил". И что сейчас остатки партии "Союз правых сил" представляют, которые
сегодня заседали на политсовете и которые призывают опять всех объединяться?
На самом деле это умное и образованное крыло партии власти, умное и образованное
крыло "Единой России", в широком смысле этого слова. Вот с ними бы они и объединялись
на следующих выборах, вытесняли бы их. Они действительно лучше, чем глупое ядро
"Единой России". А вот демократам и либералам нужно объединяться, вот тем, которые
помимо власти, которые не хотят работать в качестве младшего партнера у бюрократии».
 
Михаил Соколов: Ну, Комитет-2008 этим, собственно, и занимается.

Владимир Прибыловский: Более-менее, да. 

Далее Михаил Соколов надстроечно спрашивает (мысль витает по вершкам, а не по
корешкам) – «Александр Львович Янов, скажите, пожалуйста, что, действительно
Россия обречена на нового Сталина, ну, не на Сталина, на авторитарный режим при
таких настроениях?». Александр Янов отвечает издалека – «Когда Турция приняла
условия Европейского Союза для присоединения, то первое, что Европейский Союз
на это ответил: "Вы должны перестроить свой режим. Вы не либеральная страна".
Несмотря на то, что там проходят выборы и есть парламент, и все прочее...В 2001
году Турция должна была для того, чтобы соответствовать требованиям Европейского
Союза, принять 34 поправки к своей конституции для того, чтобы превратиться в
либеральную страну. Она должна была обязаться урегулировать два самых болезненных
для общественного мнения тамошнего вопроса - это, во-первых, курдский, который,
как я писал в "Независимой газете", это эквивалент Чечни для России; и кипрский,
то есть вывести свои войска с Кипра. То есть, иначе говоря, это же готовая программа,
и дается программа именно внутренней, не внешнеполитической, а внутренней перестройки
всей архитектуры режима… 45 процентов высказались в мартовском опросе ВЦИОМ-А
за европейский путь, вот по вопросу о том, простила или не простила Россия либералов
и так далее, высказались, тем не менее, за либеральный путь. И более того, я
же не говорю, что Россия может сегодня перейти туда. Это займет много-много лет.
Но программа будет, но видение будет, но идея перехода будет. И это может быть
только сегодня лозунгом либеральной оппозиции, вот тому режиму нелиберальной
демократии, который сегодня в России установился». 

Нина Беляева уточняет – «Мне кажется, что для России вообще вот это, чтобы кто-то
ей извне задавал какие-то программы для развития и еще требовал бы поправок в
Конституцию, никогда это не пройдет. И даже не только патриотическая риторика,
но и массовое сознание населения, оно, может быть, за все эти 10 лет как раз
консолидировалось полностью не против европейского пути, а против того, что кто-то
со стороны чего-то будет нам указывать. И если мы выберем либеральный путь, то
выберем его сами. И я-то как раз с нашим коллегой, который задавал вопрос, я
не могу согласиться даже на уровне социальных настроений. Потому что, видимо,
он делает вывод свой, что Россия отвергла либералов и выбирает Сталина на основе
националистических настроений, победы "Родины" и так далее... Я думаю, что это
временное явление… Если говорить не о поддержке Хакамады, а говорить о поддержке
либеральной идеи, здесь все социальные исследования говорят о 20-25 процентах.
И, так сказать, уровень адаптантов, по всем экономическим исследованиям, то есть
людей, которые приспособились к рынку, более того, оценивают свою жизнь и перспективу
ее улучшения позитивно, и с уверенностью смотрят в будущее, оно приближается
к 60 процентам».

Здесь Нина Беляева передергивает. Какие 60%?! Если люди говорят, что не готовы
пока к суициду, то зачем делать за них вывод, будто они «с уверенностью смотрят
в будущее»? Либеральствующая дама пытается приукрасить действительность, заявляя
далее – «то, что идет совершенно явное улучшение уровня жизни, даже при не либеральном
президенте, оно будет подталкивать людей к восприятию вот этого либерализма,
либеральных реформ - это совершенно неизбежно». 

Даже Михаил Соколов опешил и воскликнул – «Сейчас нас по пейджеру закидают сообщениями,
как плохо живется!»

Раздается звонок Виктора из Московской области – «Я, собственно говоря, слушая
ваши рассуждения о турецкой модели, скажем, наблюдал на протяжении нескольких
месяцев вблизи большой коллектив, работающих в одной фирме, турок. И такое социальное
расслоение, такое взаимонепонимание... Там никаких корней либерализма, по сути
дела, и не было, и до сих пор нет.
 
Михаил Соколов: Они учатся еще. 

Слушатель: Они учатся еще с начала прошлого века. Но, извините, там не пахло
либеральными идеями ни в коей мере. Так же, как и в России, собственно говоря.
О чем мы говорим?! У нас либерализм не укоренился ни до революции, и сейчас это
больше именно похоже на риторику, на эквилибристику словесную. Но у нас в основном
общество настоящее скалькировано с предыдущей, с постсталинской какой-то модели
плюс замешано еще на модели от воровской малины, не знаю, где есть паханы, где
есть опущенные. 

Михаил Соколов: Да, вот либералам советуют не воровать, кстати. 

Слушатель: То есть не может быть даже почти и речи о том, чтобы была какая-то
социальная динамика, переток... 

Михаил Соколов: А вопрос у вас есть? 

Слушатель: Что нас ждет в ближайшее время, если не положат конец беспределу?
Ведь действительно у нас стали хозяевами жизни те, кто или стоял у руля, у кормила,
или теневики, и худшие представители, наиболее состоятельные, того мира, как
антиподы... 

Михаил Соколов: Понятно. Хорошо. Владимир Прибыловский долго молчал. Пожалуйста.


Владимир Прибыловский: У нас действительно есть 20, а может быть, даже и 30 процентов
сторонников либеральных идей в том или ином виде. Просто люди себя либералами
не осознают, потому что они не хотят ассоциироваться с такими либералами, как
Чубайс. А вот если либералы выдвинут достойного кандидата... 

Михаил Соколов: А есть еще кто-нибудь, кого можно осудить, кроме Чубайса? Все
в одну точку. 

Владимир Прибыловский: Ельцина, конечно. И Путина. Но Путин не либерал, он и
не претендовал на это никогда. Так вот если на ближайших парламентских выборах
список объединенных либералов, без Чубайса, будет возглавлять, например, Шендерович,
то тогда действительно 30 процентов населения осознают себя либералами и проголосуют.
И на этих выборах нужно было не Хакамаду выдвигать, а Шендеровича. Уж процентов-то
15 точно бы набрали. 

Михаил Соколов: Ну да, Сергей Юшенков, покойный, хотел эти рейтинги... 

Владимир Прибыловский: Надо просто уговорить Виктора Анатольевича - и, в общем,
все будет в порядке. 

Михаил Соколов: И Радио Свобода потеряет сотрудника - это плохо. Вадим, оптимистичный
такой взгляд вы принимаете? 

Вадим Дубнов: Нет. Я как раз ровно наоборот, потому что я не очень верю этим
цифрам насчет 25-30 процентов приверженцев либеральной идеи. Я боюсь, что их
гораздо меньше. Потому что если даже мы говорим о тех 30 процентах, то это приверженцы
совсем другого либерализма. Это, может быть, тот самый либерализм, который...


Михаил Соколов: Экономический. 

Вадим Дубнов: Даже не экономический. Этот тот либерализм, который отстаивается
в статье Ходорковского, с постулатами типа того, что бизнес должен делиться,
с постулатами о том, что локомотивом... сейчас дословно не помню, локомотивом
экономического роста должны быть национальные интересы. Вот это вещи, которые
к либерализму никакого отношения не имеют. Потому что обвинять бизнес в том,
что он не имеет родины, - это все равно, что пикетировать на Красной площади
против закона всемирного тяготения. Ну, есть какие-то объективные вещи у бизнеса.
И все остальное - это насилие над бизнесом, которое может позволить себе только
государство. На самом деле эти 30 процентов говорят не о либерализме, а... не
знаю, о государственном капитализме, о государственном монополистическом либерализме...


Нина Беляева: То есть признание рынка просто, да? 

Вадим Дубнов: Признание того, что рынок первичен, а кто будет хозяином - это
уже... пусть государство - так государство. 

Нина Беляева: По крайней мере согласие с рыночной экономикой. 

Вадим Дубнов: И притерпелись вот эти 30 процентов именно с этим рынком, с тем
рынком, который у нас сейчас есть. Это тот самый средний класс, люди с ощущением
среднего класса. Реально среднего класса у нас нет. Есть люди с ощущением среднего
класса. А такие люди - это на самом деле оплот не либерализма, а консерватизма.
Вопрос в том, что мы консервируем. 

Михаил Соколов: Да, приятно чувствовать, что ты угадываешь настроения. Тут прислали:
"Улучшение уровня наблюдается у госслужащих, у олигархов, а в основной массе
народа говорить об улучшении просто неэтично. Это неуважение к своему народу,
если прибавляют пенсию на 100 рублей, а отбирают 200. Стыд и позор! Алла Павловна".
Да согласен я с вами, Алла Павловна. Надо не 100 прибавить, а тысячу. Потом инфляция,
правда, будет». 

Александр Янов, продолжая аналогию России с Турцией, напоминает – «Ведь Турция
тоже получила в результате революции 20-го года не либеральную демократию, а
ту самую переходную, ту самую двойственную, которая сегодня царит в России. Я
поэтому думаю, что революция продолжается, что мы не можем сегодня знать, что
вырастет из этого режима. А что касается, ну, мафии, я не знаю, воров, теневиков
и так далее, это не главное в сегодняшней политической элите сегодня, не они
определяют ее движение и путь, который, в конечном счете, выберет страна. Я думаю,
что самое главное, что мы отвлекаем внимание людей, мне кажется, сводя разговор
ко всей этой экономической тематике, которая касается только косвенно самого
главного». 

Поразительная поверхностность! Люди (по крайней мере я и мои близкие) живут не
грезами о некой абстрактной свободе, а заботами о базисной экономической самодостаточности,
то есть о деньгах, которые и есть материализованная свобода. А Янов продолжает
талдычить – «Проблема заключается в том, мне кажется, - вероятно, правильно поставила
ее профессор Беляева, по-моему, очень правильно поставила, - примут люди программу,
которая будет ориентирована на европейский курс, то есть на курс либеральный,
и что должна защищать оппозиция, либеральная оппозиция, что должно быть на ее
знамени написано - это самое важное сегодня. Ну неужели должно быть написано
там, что богатые должны делиться и так далее, и то, что говорит Ходорковский?
Конечно, богатые должны делиться. Ведь в результате того, что они не делились,
крупный капитал оказался сегодня в России не легитимным. А легитимность - это
великая вещь. Это американцы сейчас только поняли в Ираке, когда они оказались,
придя туда освобождать его, оказались оккупантами. Потому что не легитимный.
А вот та самая ООН, которую они... я имею в виду сторонники Буша, республиканцы,
все время трактовали как мразь, как подонков, избавляться от них, выгнать их
из Нью-Йорка, распустить их и так далее, а вот ООН, может быть, она и есть легитимная
сила, которую признают люди».

Слушатель Александр Николаевич из Москвы говорит – «Вы знаете, все это уже давным-давно
говорилось, переговорено, что у нас в России-то под лозунгами либерализма на
самом деле никакого либерализма не было. И спасибо Александру Львовичу, он об
этом напомнил. Та анархия, которая была все эти годы, то, что называлось свободой
слова - это было свободой словоблудия, то, что называлось политической свободой
- это было свободой покупать себе законы, и свобода экономическая заключалась
в свободе захвата государственной собственности. Причем захвата - ее просто раздавали…
Могут ли люди с большевистским представлением о капитализме, о либерализме, о
демократии построить что-то другое? Как в том анекдоте, что получается все время
в России». 

Один из слушателей ссылается на статью Ивана Старикова в «Независимой газете»,
в которой говорится - "либерализм - это прежде всего человек, а потом уже государство".
«Вот главный, так сказать, субъект деятельности общества, - продолжает слушатель
Анатолий. - Я считаю, что единственный человек, который достоин управлять Россией,
- это Чубайс. Это человек, который сделал то, что никогда еще в России не удавалось
сделать... А меня вот какой вопрос волнует. Александр Львович, может быть, вы
прежде всего, исходя из громадного вашего знания России, можете ответить на такой
вопрос, наверное, кардинальный. Как можно построить свободное, либеральное общество
в России без сильной, так сказать, руки, без управления сверху?».
 
Александр Янов: Вот я и пытался с самого начала на этот вопрос ответить. Тут
у России, собственно говоря, есть только два выхода, две альтернативы: либо она
идет и становится европейским государством, интегрируется в Европейский Союз,
принимает условия, которые выдвигает ООН, этот Союз, либо это должна быть сильная
рука, либо это должна быть диктатура. 

Михаил Соколов: То есть региональная сверхдержава будет создаваться. 

Александр Янов: Вот к чему должен выйти вот этот режим нелиберальной демократии,
который сегодня в России правит, вот его выбор. Другого выбора просто нет. Понимаете?
И если либеральная оппозиция хочет быть значительной силой в России, то она должна
сделать свой выбор и написать на своем знамени "Я за то, что Россия - европейская
страна". А в сегодняшних условиях это означает интеграцию в Европейский Союз
и принятие всех условий. Это не важно, что вам будут диктовать. Никто вам не
будет ничего диктовать. Сама эта оппозиция предложит народу этот выбор».

Михаил Соколов предлагает не ограничиваться пустословием, а доказать свою приверженность
ценностям либерализма на деле – выйти по призыву Бориса Березовского на площадь,
когда в 20-х числах мая состоится очередной тур басманного процесса. «Надо выйти
к "Матросской тишине" и провести там демонстрацию всех, от Чубайса, пожалуйста,
до Явлинского, Новодворской. Сам Березовский будет демонстрировать в Лондоне
у российского посольства. И тех, кому не удобно демонстрацию проводить в Москве,
лидеров либерального движения, приглашает к себе в Лондон, может быть, им там
будет удобнее выйти».

Вадим Дубнов отмечает - «Против реальной власти в оппозиции все. Некое такое
второе издание народного фронта. Тут и левые, и правые... лучше всего это видно
в Белоруссии, кстати, и в Азербайджане. То есть везде самые разношерстные силы
объединяются в оппозицию. Поэтому я думаю, что и либералы в этой ситуации, у
них опять стоит два очень плохих выбора: либо дистанцироваться от всей этой каши
и себя не компрометировать, либо в нее каким-то образом влезать и связывать свои
лозунги, примерять их вместе с зюгановскими или еще с кем-то, в общем, как-то
трансформировать. Поэтому сейчас я думаю, что единственный способ каким-то образом
сохранить себя - это сформировать тот последовательный и структурированный лозунг
реального либерализма, с пониманием того, что в ближайшее время, увы, этот лозунг
принят не будет. Ну, можно себя утешить тем, что даже в Германии свободные демократы
никогда не были во главе коалиций, они были только младшими партнерами, но достаточно
влиятельными».

Нина Беляева: Вы знаете, в этом призыве... у меня как бы двойственное отношение.
Потому что если речь идет о митингах и публичных акциях, я, как юрист и автор
целого ряда законов, регулирующих отношения общества и власти, не могу не отнестись
к тому, что за то, что Путина похвалили, что он так либерально отрегулировал
закон, кто внимательно это читал, убедиться, что там либерализма не больше, чем
всегда его бывает в государственных органах. И я уверена, что эту акцию запретят,
что очередным образом продемонстрирует уровень либерализма главного либерала
в Российском государстве. А вот чем мне нравится этот тезис, как раз с Вадимом
хочу согласиться, мне понравилась ваша позиция, в отличие, так сказать, с самого
начала позиция именно Гайдара, то есть ввязаться, что-то делать. И мне кажется,
что интересен именно призыв Березовского, там, издалека, доказать свою преданность
либерализму хоть каким-то, но действием. То есть не разговорами за "круглым столом"
и даже не передачей в свободном эфире... 

Михаил Соколов: Можешь выйти на площадь или нет. 

Нина Беляева: Но хоть что-то сделать. По крайней мере каким-то образом заявить
свою позицию, чтобы она стала очевидной и всем видна. Это некоторый призыв к
публичной акции, и мне кажется, вот этим он интересен. 

Михаил Соколов: Владимир Прибыловский, выйдите на площадь в защиту Ходорковского
вместе с Борисом Березовским? 

Владимир Прибыловский: Даже скорее с Эдуардом Лимоновым. Я надеюсь, что он присоединиться
к этой акции. А я в последнее время к национал-большевикам все склоняюсь, все
больше и больше. Единственная партия, которая противостоит последовательно авторитаризму.
Кстати, от своих нацистских штучек почти всех отказались. 

Вадим Дубнов: Я только хочу добавить, что интересно как получилось, что Ходорковский,
который никакого отношения к либерализму реально не имеет, стал лицом кризиса
русского либерализма. 

Нина Беляева: Он сам себя поставил в эту позицию. Теперь именно так его все и
обсуждают. Значит, видимо, он достиг, чего хотел. 

Владимир Прибыловский: Почему же не имеет? Он как раз все-таки имеет. Хоть он
тоже пользовался благами этой бюрократии и, в общем-то, в симбиозе с ней достиг
своего богатства, но он реально финансировал либеральные партии... 

Нина Беляева: Это уж совершенно точно. И гражданские движения. Так что звание
символа заслужил. 

Вот такие обнадеживающие настроения в стане либералов. Неправый арест Михаила
Ходорковского настроил их против полицейского режима Владимира Путина. И других
– тоже. Ведь вся эта полицейщина и произвол – не на пользу ни одной созидательной
социальной группы России. А самой России – один вред. Лишь усугубилась деградация
и депопуляция. Жестокий урок преподал Путин нашему народу. Все в него поверили,
и с надеждой на лучшее переизбрали на второй срок, и вот мы все видим, что ничего
хорошего нас впереди не ждет. Естественно, все стремящиеся к субъектности силы
общества сплачиваются ныне против Путина в некую широкую коалицию и даже в Народный
Фронт. И спор вокруг статьи-исповеди страдальца Михаила Ходорковского больше
объединяет, чем разъединяет разношерстную независимую общественность.