Новости

«Смомента восстановления режима перемирия в1994 году это самые широкомасштабные боевые действия, которые попытался осуществить Азербайджан. Благодаря своевременным действиям армянских сил, стало возможным нетолько взять ситуацию под контроль, ноинанести противнику существенные потери»,— сказал Саргсян назаседании Совета национальной безопасности.

Вночь на2апреля ситуация взоне карабахского конфликта обострилась. Азербайджан иАрмения обвинили друг друга внарушении перемирия изаявили обинтенсивных боевых действиях сприменением артиллерии иавиации. Обе стороны опровергли сообщения друг друга. Пресс-служба министерства обороны Азербайджана заявила огибели более 200 армянских солдат. Минобороны Армении назвало это сообщение дезинформацией.

Вминистерстве здравоохранения Нагорно-Карабахской республики сообщили оранении шести мирных жителей, ихсостояние стабильно тяжелое. Помимо этого, говорилось огибели подростка.

Президент России Владимир Путин призвал стороны немедленно прекратить огонь ипроявить сдержанность, чтобы недопустить появления новых жертв. Глава европейской дипломатии Федерика Могерини иглава МИДа Германии Франк-Вальтер Штайнмайер также выразили озабоченность происходящим.

[incut1]

Новости

«Лентач» возразил, что никогда неразмещал прямую рекламу. «Как мыумудрились нарушить правила размещения того, чего унас никогда небыло, нам неизвестно. Понятно, что причина высосана изпальца. Онастоящих причинах можно только догадываться. Может, заговор рептилоидовили политически мотивированное решение перед выборами»,— сказали администраторы.

Паблик отметил, что никогда ненарушал законы иего невозможно закрыть через суд. «Совершенно точно понятно, чтоVK неделает разницы между паблосами сворованными баянами для школьников иновыми медиа, которые развиваются внутри социальной сети, меняя парадигмы доступа кинформации»,— говорится всообщении настранице.

«Лентач» продолжит работать вфейсбуке ивтвиттере. Страница «ВКонтакте» обновляться небудет.

«Лентач» появился в2014 году набазе публичной страницы изданияLenta.ru. Вначале 2014 года пабликLenta.ruимел более 480 тысяч подписчиков. После ухода изиздания старой редакции страницу неотдали новым сотрудникам, апередали читателям издания. Сейчас настраницу подписаны 1,07 миллиона человек.

Новости

«То, что вчера выпустило НТВ,— уголовка. Эта власть испецслужбы нащупали новое дно. И, конечно, все ихусилия говорят отом, что оппозицию власть совсем небоится. Наследующей неделе подаю наНТВ суд»,— написала Пелевина вфейсбуке.

Телеканалу «Дождь» Пелевина заявила, что НТВ нарушило ееправа «как гражданина наличную жизнь». Поеемнению, создание фильма было санкционировано наполитическом уровне для дискредитации ПАРНАСа перед выборами вГосдуму.

1марта НТВ опубликовал фильм, вкотором были показаны постельные сцены Пелевиной иКасьянова. Вфильме также утверждается, что Касьянов отрицательно отзывался опредседателе московского отделения ПАРНАСа Илье Яшине иглаве Фонда борьбы скоррупцией Алексее Навальном. Помимо этого, НТВ заявил, что Касьянов обещал Пелевиной подарить ейсобственную партию.

[incut1]

Новости

Митинг прошел наплощади Краснопресненская застава устанции метро «Улица 1905года». Акция была согласована сгородскими властями. Заместитель председателя профсоюза Валерия Собачкин рассказал радиостанции «Говорит Москва», что основными вопросами работников являются повышение зарплаты, сокращение штата исохранение статуса вредности производства. Онзаявил, что работники требовали встречи сначальниками метрополитена, нонаакцию никто непришел. Витоге демонстранты решили сделать резолюцию иотправить еемэру Москвы Сергею Собянину иначальнику метро Дмитрию Пегову.

митинг профсоюза метро в Москве pic.twitter.com/kKQvpgQwRA

— Feldman (@EvgenyFeldman) 2 апреля 2016 г.

Пресс-секретарь начальник Московского метрополитена Андрей Кружалин назвал претензии демонстрантов необоснованными. Онрассказал, что в2015 году работникам выплатили премии, асредняя зарплата сотрудников выше средней погороду навосемь процентов, апоРоссии— на51процент.

«Что касается статуса вредного производства: согласно законодательствуРФ есть определенный перечень, ивредность утоннеля сняли. Нокогда это произошло, профсоюз Московского метрополитена обратился круководству для того, чтобы сохранить выплаты, которые были, иплюс7-дневныйкалендарный отпуск. Мыпонимаем, что это важно для коллектива. Было принято решение осохранении этих выплат»,— сказал Кружалин. Ондобавил, что руководство метрополитена непригласили намитинг.

фотографии с митинга профсоюза Московского метро https://t.co/2rAGafVmS1 pic.twitter.com/wepQezTbt6

— Feldman (@EvgenyFeldman) 2 апреля 2016 г.

Впрофсоюзе, организовавшем митинг, состоят 38человек, сообщил ТАССу председатель крупнейшего профсоюза Московского метрополитена Николай Никольский. Онотметил, что вего профсоюзе состоят 39тысяч человек. Никольский также назвал жалобы демонстрантов необоснованными.

Митинг решили провести после пожара настанции метро «Новые Черемушки» 7марта. С7по11марта поКалужско-Рижской линии поезда ездили сувеличенными интервалами. Говорилось, что допожара этот отрезок поезда проходили соскоростью 70километров вчас вместо положенных 35километров вчас.

Новости

Могила находится на северо-западе Пальмира. В ней захоронены около 40 человек, среди них много женщин и детей. Многие тела обезглавлены.

Сирийский совет по надзору за правами человека ранее уже сообщал о массовых убийствах, совершенных террористами. По данным организации, жителей города убивали, иногда сжигали, а затем хоронили на окраинах.

«Исламское государство»захватило Пальмиру в мае 2015 года. Большинство жителей успели эвакуировать правительственные войска. Террористы уничтожили несколько культурных объектов Пальмиры, признанного ЮНЕСКО памятником Всемирного наследия. В марте сирийская армия объявила об окончательном изгнании боевиков из города.

«Исламское государство» признано террористической организацией и запрещено.

[incut1]

Фото: Владислав Кобец/Фонд «Выход»

С аутизмом в мире рождается каждый 68-й ребенок, однако мы их почти не видим. В России родители стараются не водить своих особенных детей в публичные места, где мы, нейротипичные люди, могли бы с ними встретиться. Они стесняются того, что ребенок ведет себя странно: крутится на месте, машет руками, кричит, убегает, не соблюдает никаких социальных условностей. И тем не менее общественная жизнь таким семьям необходима.

Фонд «Выход», занимающийся содействием решению проблем аутизма, при поддержке родительских организаций и в партнерстве с кинотеатрами и музеями, разработал программу «Аутизм. Дружелюбная среда», которая позволяет приспосабливать общественные места для детей с аутизмом. Важный элемент программы — тренинги, которые их родители проводят для персонала. Они объясняют, что собой представляет расстройство аутистического спектра (РАС), почему их дети необычно себя ведут и как на это правильно реагировать. Недавно такие тренинги с последующими экскурсиями для детей с РАС прошли в музее «Экспериментаниум». Мы спросили у сотрудников музея, какое впечатление это на них произвело.

Леонид Тришин, экскурсовод, 23 года: «Нужно научиться их понимать»

Мне пришло письмо от нашего старшего экскурсовода Юли, где она спрашивала, готов ли я во вторник пойти на тренинг, а в четверг провести группу с детьми-аутистами. Об аутизме я ничего не знал — и заинтересовался. В итоге я побывал на двух тренингах. Оба раза очень много внимания уделялось тому, что таких детей не нужно бояться, хотя произойти может что угодно. Некоторые из них бросаются на землю, кричат, даже, бывает, кусаются. Но ко всему нужно относиться спокойно и не терять самообладания. Кира Шибалина, мама одного из детей, которая вела тренинг, сказала, что аутисты — это как раз те люди, которые иногда ходят на цыпочках, или машут руками, как крылышками, и вообще странно себя ведут. И действительно, их же много! Я вспомнил парня лет 16, которого однажды видел в метро. Он стоял у двери вагона и то облокачивался на нее, то отталкивался, потом снова облокачивался и прижимался лицом к стеклу. Это выглядело очень странно. Я подумал даже, что он пьяный. А теперь понимаю: наверное, у него тоже был аутизм. Поразительно, что внешне эти люди ничем не отличаются от обычных, но внутри они другие, чтобы работать с ними, нужно научиться их понимать.

А экскурсия прошла очень хорошо, хотя были курьезные случаи. У нас есть водный лабиринт, где можно запускать кораблики. Он детям очень понравился. Когда экскурсия закончилась и кораблики у всех забрали, один мальчик решил, что тапки — тоже неплохие кораблики. Раз — запустил левый, два — правый, а потом и сам хотел нырнуть в бассейн, но я его вовремя подхватил и тапки выловил.

У меня есть знакомый психолог, которая однажды мне сказала, что, если человек с ментальными особенностями как-то необычно себя ведет, нужно это поведение скопировать, а потом прекратить. Если, допустим, ребенок машет руками, то так же с ним помахать, а потом плавно переключить внимание на другие действия. Не знаю, сработает это или нет, я такое в музее еще не успел опробовать. В основном-то дети кричали, на пол ложились. Не могу же я за ними повторять… Хотя поваляться на полу иногда хочется.

Наталия Чудакова, экскурсовод, 25 лет: «Подчас норма сложнее, чем отклонения»

У меня есть личный опыт волонтерской работы с разными детьми, в том числе детьми с аутизмом, поэтому у меня и до тренинга были кое-какие знания. Но мне было очень радостно видеть коллег, которые открывали для себя новый мир. «Ах, так вот в чем дело!»; «У меня однажды мальчик был похожий в группе, теперь понятно, почему он так себя вел!» Мы часто видим в музее трудных детей. Не знаешь, как с ними работать, как общаться, и невольно начинаешь осуждать родителей, потому что кажется, что ребенок избалован, невоспитан. А на самом деле у него могут быть особенности развития, и мне кажется, очень важно доносить эту мысль с помощью тренингов.

Не все наши сотрудники захотели работать с аутистами. Мне кажется, что основная причина в том, что их это эмоционально выбивает из колеи. Общение с любым человеком — это, прежде всего, работа над собой, а общение с необычным человеком — вдвойне. Но вы знаете… обычные люди подчас ведут себя гораздо хуже, чем люди с особенностями. При моей волонтерской работе в детских домах я в какой-то момент выбирала общение только с коррекционными детьми. С ними гораздо легче, потому что они просто не выросли, хотя кому-то может быть и 15 лет. А вот когда 9-летний общается так, что ты понимаешь: он давно уже не ребенок, и понятия у него не детские, — вот это сложно. Подчас норма сложнее, чем отклонения. По моей волонтерской программе я уже пять лет занимаюсь с мальчиком, у которого довольно тяжелая форма олигофрении, хотя он почти полностью социализирован. И мне нравится с ним общаться.

То, что ребята с ментальными особенностями начинают приходить в публичные места, означает, что люди смягчаются, начинают их принимать. Раньше был какой-то локальный энтузиазм: волонтерские организации, небольшие фонды, которые помогали детям с особенностями. А сейчас для них начали открываться двери в кинотеатры, в музеи. Значит, общество заражается милосердием. Быть рядом с необычными людьми становится не просто велением сердца, а частью повседневной жизни.

Фото: Владислав Кобец/Фонд «Выход»

Павел Москаленко, экскурсовод, 20 лет: «Ни один из них не похож на другого»

Я знал, что есть такая вещь, как аутизм, но мои познания ограничивались фильмом «Человек дождя». А после тренинга я увидел ситуацию изнутри. У меня был стереотип, что все аутисты более-менее одинаковые, но нам объяснили, что у них поведение нетипичное, у каждого свое. Ни один из них не похож на другого. Я смотрел, как дети раздеваются в холле, и удивлялся, насколько они все разные. Кто-то делает странные движения, а кто-то, наоборот, совершенно спокоен, но очень необычно моргает. Мне это было в новинку.

Я всегда нормально относился к людям с особенностями, но после тренинга мне стало интересно с ними поработать, внести свою лепту. Я вспомнил, что у нас в военном городке, в Щелково, была девочка с ДЦП, казалось бы, совсем уже трудный случай. Но она ходила, общалась, училась в обычной школе. Ее мать поставила ее на ноги. Меня поражает даже не то, что есть особенные дети, а что у них такие особенные родители, которые оказывают им поддержку, пытаются помочь и принимают это как должное.

И, как сегодня очень хорошо сказали на тренинге, важно этих детей не просто социализировать — нужно подготовить общество к тому, что они есть, что они хотят выйти на контакт и просто жить обычной жизнью. Несколько лет назад я ездил в небольшой город в Германии и имел возможность сравнить его со своим подмосковным городом. Такое ощущение, что среди немцев очень много инвалидов, они спокойно перемещаются по улицам в инвалидных колясках, это в порядке вещей. Но ведь и у нас не меньше, просто мы их не видим. Они не выходят из дома, потому что нет пандусов, ничего не приспособлено. Хотя, конечно, многое меняется. В последние годы людей с особенностями все-таки стало больше, они чувствуют себя увереннее, к ним начали по-другому относиться.

При этом мне кажется, что людям с ментальными отклонениями намного труднее, чем тем, кто в коляске. Их атипичное поведение задевает окружающих. Например, со стороны может показаться, что дети с аутизмом невоспитанны, агрессивны, а это не так. Просто они в своем поведении не похожи на нас.

Евгений Тумаков, охранник, 50 лет: «С аутистами надо мягко и настойчиво»

Я прослушал тренинг, но это пока что теория, практики у меня не было. Я хотел бы пойти хоть на одну экскурсию, чтобы можно было сделать какой-то вывод, новый опыт приобрести.

Честно говоря, я вот такие инструктажи люблю записывать на диктофон, чтобы потом переслушать. Всегда найдется момент, который упустил. Но в тот день у меня, как назло, села батарейка в телефоне. Так что никаких конкретных вещей я из тренинга не вынес, только самое общее впечатление. Понял, что с каждым аутистом нужно работать по-своему, что в подходе к ним нужно проявлять педагогическое творчество. Я недавно смотрел по телевизору фильм про Чарли Чаплина, как он перед съемками работал с артистами и говорил: главное — не переигрывать. С аутистами, мне кажется, тоже не надо переигрывать, чтобы им не навредить. Нужно просто к ним внимательно относиться, а не приставать с лишней заботой. Как на ветку падает снег, а она не ломается, а сгибается и потом распрямляется обратно. Вот так и с аутистами надо — мягко и настойчиво.

Анна Соловьева, мама мальчика с аутизмом, автор тренинга для персонала заведений, куда приходят дети с аутизмом:

Свой первый тренинг я провела ровно год назад в кинотеатре «Пушкинский», где для детей с РАС специально адаптировали мюзикл «Красавица и Чудовище». Я встречалась с сотрудниками кинотеатра и волонтерами от компании Disney, чтобы объяснить им, что такое аутизм. Помню, что ужасно переживала.

Во-первых, я много раз слышала от окружающих, какие наши дети плохие, и мне казалось, что их просто не примут. Чем они так пугают? Дело в том, что человек с синдромом Дауна или человек в коляске выглядят не так, как другие, поэтому мы подсознательно готовы к чему-то неожиданному. А наши — красивые, одухотворенные, задумчиво глядят вдаль. Есть даже специальный термин «лицо принца», оно бывает при расстройстве мимики. Приходят, значит, такие принцы и принцессы, нет ни малейших признаков того, что с ними что-то не так. И вдруг этот ангел бросается на землю, кричит, устраивает истерику. Окружающие впадают в оторопь и ищут самое простое объяснение: родители плохие, дети избалованные. Я и сама раньше рассуждала так же.

Во-вторых, мне сложно рассказывать про аутизм, потому что для меня это очень личное. Я говорю — и вижу своего младшего сына, Андрюшу, у меня начинает дрожать голос, появляются слезы на глазах. Перед тренингом я боялась, что я буду необъективна, сорвусь. А при этом очень хотелось поговорить с людьми «от сердца к сердцу», ненадолго превратиться для них в приятельницу, соседку, однокурсницу — словом, близкого человека, который рассказывает о своей беде. Я не собиралась описывать медицинские аспекты аутизма, в этом не было нужды. Кто заинтересуется, сам потом найдет нужную информацию. Важно было достучаться, попросить о помощи, сказать: не бойтесь нас, не будьте, пожалуйста, к нам враждебны.

Поначалу я почувствовала у слушателей настороженность, и мне стало не по себе. Но опасения оказались напрасны. Люди действительно хотели понять и задавали очень правильные вопросы: как реагировать, как помочь?

Я хотела — как бы пафосно это ни звучало — провести ликбез не только в связи с мюзиклом; чтобы когда-нибудь потом в магазине, в транспорте, в любом общественном месте мои слушатели могли распознать человека с аутизмом и сказать окружающим: «Это такое расстройство, никто не виноват».

К концу тренинга у некоторых даже появились слезы на глазах — не от жалости, от сострадания. Они восприняли нашу борьбу, нашу боль как свою. Наверное, мне удалось объяснить, что в любой семье может случиться эта беда. Ее нельзя предотвратить, к ней нельзя подготовиться. Когда моему старшему сыну Мите было лет пять, нам на площадке встретился необычный мальчик — как я сейчас понимаю, то ли с аутизмом, то ли с СДВГ. Он мешал другим детям играть, не понимал правил, кидался песком. Я сказала его маме: сначала займитесь воспитанием своего ребенка, а потом приходите на площадку. Этих слов я себе никогда не прощу.

Вы можете поддержать людей с аутизмом в России и внести свой вклад в работу фонда «Выход», нажав кнопку «Помочь».

Читайте также:

Наталья Водянова: Бывают моменты, когда хочется нажать на кнопку, чтобы все остановить

Вадим Рутковский. Внутренняя энергия: 10 ключевых фильмов об аутизме

Юлия Дудкина. Почему он прыгает? Как понять людей с аутизмом

Валерий Панюшкин. Наташино сердце

Наталья Водянова: Что знают только богатые

Елена Костылева. Школа для дураков. 4 дня из жизни аутистов

Юлия Дудкина. Хокинг в аквариуме. Как общаются люди, которые не могут разговаривать

Культура

Аутизм — комплексное нарушение психического развития, ведущее к нарушению социальных функций. Так, если очень коротко, формулирует медицина. На кинематографистов аутисты оказывают почти гипнотическое влияние: в странных людях, выстраивающих сложную систему барьеров между собой и окружающим миром, режиссеры разных стилей и ориентаций находят парадоксальные источники вдохновения. Говоря уже языком не медицинских справочников (в России до недавнего времени диагноз «аутизм» вообще был немыслим), но языком популярных графических романов, это — люди икс, мета-люди, почти пришельцы, другие среди нас, способные на немыслимые с точки зрения «нормальных» чудеса. Зачастую это красивый вымысел: не все страдающие многоуровневой болезнью могут писать потрясающие стихи или, как герой Дастина Хоффмана в «Человеке дождя», за секунду посчитать упавшие на пол зубочистки. Но такой вполне себе поэтический вымысел лучше скорбного молчания, и основной итог всех значимых художественных высказываний на тему прост и ясен: аутисты — другие, но не чужие; таблеток от этой болезни нет, лучшее же лекарство — постоянный поиск коммуникации, без которого и клинически здоровым никуда.

1. «Человек дождя» / Rain Man

Барри Левинсон, США, 1988

Кадр из фильма «Человек дождя»

Если в 1990-е вы были в твердом уме и владели видеомагнитофоном, пересказывать вам «Человека дождя» нет смысла. Четыре «Оскара», золото Берлинале и без малого 400 миллионов долларов сборов в зарубежном прокате (про ранний постсоветский данных нет, впрочем, еще до официального релиза в кинотеатрах «Человек» был хитом пиратского видеорынка). Но в данном случае не числа решают все, пусть их так любят разнообразные киноаутисты, включая рейнменов будущего — мальчишку, взломавшего секретный код Агентства национальной безопасности в триллере 1998-го «Меркурий в опасности», или милягу с подавленными эмоциями и лицом Джоша Хартнетта в мелодраме 2005-го «Без ума от любви» (именно он артикулирует вполне убедительную логику аутичного мировосприятия: числам, в отличие от людей, можно доверять). Это, конечно, эпохальная история дружбы между до одури нормальным (то бишь прагматичным, трезвомыслящим — точь-в-точь таким, как все успешные деловые люди, посмотрите вокруг или в зеркало) парнем и чудиком, чьи редкие умения — вроде фантастического дара считать карты — делают его незаменимым в набегах на казино. Молодой Том Круз в роли нахрапистого бизнесмена и еще не старый Дастин Хоффман в роли его брата-аутиста Рэймонда (герой Круза похищает брата из лечебницы, узнав, что покойный папа оставил многомиллионное состояние именно «неудачному» отпрыску) сыграли один из незабываемых дуэтов первого века кино. А еще «Человек дождя» первым внятно объяснил с экрана, что социальная адаптация нужна с обеих сторон — нельзя приспособить аутиста к миру большинства, необходимо, чтобы мир шагнул навстречу. И нестрашно, что для доходчивости рейнмена наделили экстраординарными качествами, то есть, снова переходя на медицинскую терминологию, редким синдромом саванта.

[incut1]

2. «Что гложет Гилберта Грейпа» / What's Eating Gilbert Grape

Лассе Хальстрем, США, 1993

Кадр из фильма «Что гложет Гилберта Грейпа»

В этой драме из жизни обитателей захолустной, бесперспективной, «полуэтажной» Америки аутизм, которым страдает не заглавный герой Джонни Деппа, а его младший брат Арни, — часть мозаики, складывающейся из разнообразных человеческих странностей. Всмотреться в них, понять и принять проще на примере жителей городка, в котором почти ничего не происходит: здесь каждый как на ладони, если рожден, уже не спрячешься. И кто рискнет заявить, что Арни более ненормален, чем его родные и соседи? Да, сыграл мальчишку 18-летний Леонардо Ди Каприо, уже на заре карьеры доказавший, что способен передать «отклонения» как мало кто из коллег; вершиной этой линии его творчества станет обсессивно-компульсивный миллиардер Говард Хьюз из «Авиатора» (2004).

3. «Жутко громко и запредельно близко» / Extremely Loud & Incredibly Close

Стивен Долдри, США, 2011

Кадр из фильма «Жутко громко и запредельно близко»

Экранизация отличного романа Джонатана Сафрана Фоера — об «аспи», ребенке, страдающем синдромом Аспергера, в мегаполисе. Время и место имеют особое значение: это не просто мегаполис, это Нью-Йорк 2002-го, еще не оправившийся от терактов 11 сентября. Здесь аутизм 11-летнего Оскара Шелла, начинающего свою городскую одиссею, свой квест по следам, оставленным погибшим при атаке на ВТЦ отцом, — метафора глобального общественного дискомфорта. Холодный прием фильма зрителями и прессой, в общем-то, оправдан, и дело не в режиссерской вялости (были у Долдри фильмы побойчее — тот же «Билли Эллиот» или недавняя «Свалка»), а в подсознательном нежелании (и страхе) примерить на себя ощущение, сформулированное в названии книги и фильма.

4. «Антон тут рядом»

Любовь Аркус, Россия, 2012

Кадр из фильма «Антон тут рядом»

Вот нашумевший док, участник Венецианского кинофестиваля, дебют основательницы журнала «Сеанс» (о которой лучше всего прочесть в эссе Сергея Николаевича). Больше чем фильм: проект положил начало одноименному центру социальной абилитации и благотворительному фонду содействия решению проблем аутизма «Выход в Петербурге»). История мальчика-аутиста Антона Харитонова — но и история самой Аркус, увидевшей себя в «больном» ребенке, не приживающемся даже в специализированных приютах («сложный характер», если так можно сказать). До Аркус никто не отваживался сказать «аутист — это я». И даже больше: это мы — со всеми комплексами, страхами, наваждениями и тщетным поиском опоры и надежности. Отважный фильм, сделанный без малейшего стеснения и не прячущий странноватого нарциссизма — подчеркнутого, в том числе, и работой одного из лучших российских операторов Алишера Хамидходжаева (обычно мастера такого класса не снимают дебютный док).

[incut2]

5. «Ее зовут Сабина» / Elle s'appelle Sabine

Сандрин Боннер, Франция, 2007

Кадр из фильма «Её зовут Сабина»

Мой личный киношок, испытанный на Каннском фестивале: обнаженная — иначе не скажешь — хроника, снятая французской актрисой Сандрин Боннер о своей сестре Сабине (перечислять гигантскую фильмографию Боннер не буду, напомню только самый близкий нам фильм — «Восток — Запад» 1999-го, где она играла жену героя Олега Меньшикова). Самый беспощадный фильм о том, насколько мучительным может быть общение с аутистами даже для их близких; гиперреализм без всяких спасительных соломинок. Однако Боннер идет дальше бескомпромиссного документального портрета, поднимаясь до высоких абстракций: насколько мучительно, но и насколько спасительно, насколько необходимо, может быть общение вообще.

6. «В ауте»

Никита Тихонов-Рау, Ольга Арлаускас, Россия, 2013

Кадр из фильма «В ауте»

Среднеметражный документальный фильм, показанный на первом фестивале дебютов «Движение» (здесь — дискуссия после показа в Сахаровском центре), отчасти — продолжение телевизионной короткометражки о людях с ментальной инвалидностью «Клеймо», снятой Арлаускас в 2011-м. Вдохновлен творчеством — это не преувеличение — 18-летней Сони Шаталовой: «У меня неумелые руки и нет речи, поэтому звучит не мой голос», — сообщает закадровый комментатор, проводник в удивительный внутренний мир Сони, спрятанный за несовершенной телесной оболочкой. Все, что мы слышим, — мысли героини, зафиксированные в ее дневниках за 10 лет, от себя авторы не добавили ни слова — в это сложно поверить, но это правда. «То, что сейчас происходит со мной, может кому-то казаться бедой. То хохочу, то резвлюсь, как шальная, можно подумать, и вправду больная». А вокруг — другие, некрасивые, но, увы, рядовые для России истории чиновничьего равнодушия. Вот это полный аут и есть.

7. «Х+Y»

Морган Мэтьюз, Великобритания, 2014

Кадр из фильма «Х+Y»

Аутизм как легкая экзотическая особенность, без которой настоящих вундеркиндов не бывает: такой подход к проблеме исповедует этот драматический триллер о юном математике (его сыграл Эйса Баттерфилд, паренек из «Хранителя времени» и «Игры Эндера»), вынужденном адаптироваться к компании ровесников — соперников по олимпиаде. Генеральный мотив универсален: в какой-то момент многомудрый Натан понимает, что он вроде как и не гений — есть ребята талантливее; вот про мучительную трезвость самооценки, будь ты хоть сто раз аутист, и говорит «Х+Y».

[incut3]

8. «Солнечный мальчик» / Sólskinsdrengurinn; A Mother’s Courage

Фридрик Тор Фридрикссон, Исландия, 2009

Кадр из фильма «Солнечный мальчик»

Документальный фильм исландца Фридрика Тора Фридрикссона, прославившегося игровыми трагикомедиями об эксцентриках всех мастей. В англоязычном прокате его переименовали в «Материнскую отвагу», и не без оснований: главная героиня здесь Маргарет, мать аутиста Келли, женщина, которая не сдается.

9. «Аутизм: Мюзикл» / Autism: The Musical

Триша Риган, США, 2007

Кадр из фильма «Аутизм: Мюзикл»

Не фильм-мюзикл, а фильм о создании мюзикла с участием детей-аутистов, жизнеутверждающая — и на сто процентов документальная — картина о силе искусства, силе театра. В дневниках Сони Шаталовой, героини фильма «В ауте», есть такие строчки: «Говорят, что все люди рождаются талантливыми. Да, это так. Господь никого не выпускает в мир без дара таланта, в том числе и тех, про кого говорят: “человек с ограниченными возможностями”». Американский киноопыт как раз об этом.

10. «Темпл Грандин»

Мик Джексон, США, 2010

Кадр из фильма «Тэмпл Грандин»

Напоследок — телефильм, образец типичного масскульта, способного разглядеть позитив в любой проблеме. И подлинная биография аутистки Темпл Грандин (сегодня ей 68 лет, она работает профессором животноводства в Университете Колорадо, в фильме ее лихо играет почти неузнаваемая Клер Дейнс, отхватившая за роль «Эмми» и «Золотой глобус») использована каналом HBO как показательный пример успеха. Во вселенной телекино нет места трагедиям; может, стоит чаще смотреть на реальность под таким углом зрения.

Читайте также:

Наталья Водянова: Бывают моменты, когда хочется нажать на кнопку, чтобы все остановить

Юлия Дудкина. Почему он прыгает? Как понять людей с аутизмом

Мария Божович. Город для особенных детей

Валерий Панюшкин. Наташино сердце

Наталья Водянова: Что знают только богатые

Елена Костылева. Школа для дураков. 4 дня из жизни аутистов

Юлия Дудкина. Хокинг в аквариуме. Как общаются люди, которые не могут разговаривать

Как жить

Фото: Мастерская «Сундук»

Когда приехали полицейские, Кристофер Бун лежал на траве. Он заметил, что к подошве у полицейского прилип большой желтый лист, а у женщины-полицейского дыра на колготках. Мертвая собака по-прежнему лежала рядом с Кристофером, из ран сочилась кровь. Мужчина-полицейский присел на корточки и начал задавать вопросы: что здесь случилось? Как Кристофер оказался рядом с мертвым псом? Что он вообще делал в саду? Вопросов оказалось слишком много, и полицейский задавал их слишком быстро. Кристофер почувствовал себя хлеборезкой, которую заклинило, но в которую продолжает поступать хлеб. Он упал лицом в траву и издал звук, который его отец обычно называл стенаниями. Он всегда делает так, когда из внешнего мира приходит слишком много информации.

Кристоферу Буну 15 лет, он живет вместе с отцом в небольшом городке недалеко от Лондона. Кристофер любит математику — он знает все простые числа до 7507. Еще он может назвать все страны мира и их столицы. Но вообще-то он — герой книги Марка Хэддона «Загадочное ночное убийство собаки», романа о мальчике с аутизмом, который очень хочет выяснить, кто убил соседского пуделя, и найти свою маму, про которую ему сказали, будто бы она умерла.

Сам Марк Хэддон много раз признавался, что вовсе не эксперт в психиатрии и написал свою книгу, основываясь скорее на догадках и ощущениях, чем на фактах. Психологи и читатели давно уже сошлись во мнении, что главный герой страдает аутизмом, но сам писатель просит не клеить ярлыков. «Сам главный герой называет себя “математиком с некоторыми сложностями в поведении”, — объясняет Хэддон в своем блоге. — И этот роман в целом о тех, кто отличается, кто видит мир под совершенно другим углом и чувствует себя так, как будто находится за его пределами. Это книга в первую очередь про самого Кристофера. А диагноз ведь ничего не говорит о личности человека — только о том, в какую категорию его решило записать общество».

[incut1]

***

Когда я захожу в мастерскую «Сундук», у дверей меня встречает Оля. Она тут же хватает меня за руку и ведет показывать комнаты: тут ткацкий станок, там — полка с гончарными изделиями… По дороге Оля все время что-то рассказывает, быстро перескакивая с одной мысли на другую: «Смотри, вот это я сумку сделала. Красиво, правда? А мне летом 26 лет исполнится, у меня будет день рождения. А у тебя когда день рождения?» Узнав, что я тоже родилась летом, Оля весело смеется и хлопает меня по плечу. Пока я рассматриваю войлочные игрушки и керамические блюда, ко мне то и дело подходят разные люди, здороваются, спрашивают, как меня зовут.

Принято считать, что люди с аутизмом почти не говорят и им сложно общаться с окружающими. Так и есть, если этот синдром ярко выражен. На самом же деле примерно три четверти людей с особенностями развития страдают теми или иными расстройствами аутистического спектра. В мастерскую социально-творческой инклюзии «Сундук» приходят люди с самыми разными вариантами нарушения развития. Кому-то из них трудно общаться, а кто-то — как Оля — рад каждому гостю. Но все-таки каждый из них оказался так или иначе отделен от внешнего мира стенками своего собственного.

— Если бы здесь собирались только люди с ярко выраженным аутизмом, которые не могут найти дорогу друг к другу, то они бы так и бежали тут каждый по своей дорожке или по лабиринту, — объясняет инициатор проекта Светлана Бейлензон. — А так у нас есть очень разные ребята, и некоторые из них очень эмоциональные, «теплые». И они могут помочь другому человеку «оттаять», выбраться из своего лабиринта.

Светлана привыкла, что ее собственный сын Юра иногда может встать со стула и объявить: «Сейчас я попью воды, приму таблетку, потом умоюсь и оденусь». Через пять минут, выпив воды, он возвращается и снова объявляет: «Сейчас я приму таблетку, умоюсь и оденусь». И хотя диагноз «аутизм» у него не стоит, такое поведение, по мнению психологов, говорит о том, что и у него есть признаки аутистического расстройства.

Фото: С. Петрова

— Есть такая книга — она называется «Почему я прыгаю», — продолжает рассказывать Светлана. — В ней 13-летний мальчик с аутизмом по имени Хигасида Наоки объясняет всем, почему он ведет себя так, а не иначе, и какая поддержка ему нужна от окружающих людей. Когда я перечитываю эту книгу, я понимаю, что, общаясь с людьми, у которых есть особенности развития, мы все ставим себя как будто на более высокую планку. Мы пытаемся выстроить с ними какую-то примитивную модель общения, чтобы нам удалось выполнить примитивные задачи — например, налить воды в чайник. Но это неправильно. У человека внутри может быть намного более сложный мир. А нам вечно кажется, что там какая-то дурацкая схема в духе «поесть, сходить в туалет, попить».

Светлана показывает мне рисунки Андрея — он пришел в «Сундук» совсем недавно, и о нем никто почти ничего не знает. «Не в том смысле, что я о нем ничего не знаю, о нем весь мир почти ничего не знает, ведь Андрей не говорит», — поясняет Светлана. Многие рисунки, которые я вижу на стенах и столах в «Сундуке», похожи на детские, но картины Андрея другие: смелые и четкие линии складываются в портреты людей — нереалистичные, но в то же время очень точные. Людям с аутизмом часто бывает сложно распознавать эмоции на лицах других, но выражения лиц героев на рисунках Андрея очень понятны. Мать с любовью смотрит на сына и прижимает его к себе. Справа от картинки надпись: «Кто скажет нам, кто из нас полезнее? Каждый человек может сделать этот мир немножко лучше».

Пока мы разговариваем со Светланой, в мастерской кипит жизнь. Оля доделывает свою сумку, а другая девушка, тоже Оля, сидит в углу и рисует цветы. Рядом с ней стоит приемник, тихонько играет музыка. Как мне объясняют, у Оли абсолютный слух, и иногда она даже поет. В остальное время ей нравится рисовать, и гораздо спокойнее это делать, если играет какая-то мелодия. «Я рисую, и у меня все получается», — объясняет мне Оля. Недалеко от нее сидит Паша — он готовит из шерсти полотно для валяния. «Есть сухое валяние, а есть мокрое, — рассказывает он мне, но смотрит при этом куда-то мимо. — Для мокрого валяния сначала наливают горячую воду, потом холодную, потом добавляют мыло...»

[incut2]

В гончарной мастерской Анна — художник-керамист — с гордостью показывает мне вазы, чашки и горшки, сделанные работниками мастерской.

— Я не хочу, чтобы мы с ними делали это все просто абы как, — строго объясняет она. — Я профессионал, и каждая работа у нас должна быть на достойном уровне. Мы ведь здесь не просто для того, чтобы занять их чем-то. Мы делаем работы для выставок и на продажу. А вот часы, которые мы делали на заказ, они теперь висят в Ялте на стене частного дома.

На фотографии, которую она мне показывает, — огромные часы с барельефами.

— Это наши ребята все сами делали, — говорит Анна. — Но, конечно, приходится внимательно следить за процессом. Они все умеют, но иногда могут оставить что-то незаконченным или не разобраться, в каком порядке все делать. Так что нужно все время объяснять и напоминать, что за чем идет.

В «Сундуке» нет ни воспитанников, ни подопечных. Все называют друг друга коллегами. Просто кто-то более опытный, а кто-то — менее. Как объясняет мне Светлана, сегодня в России люди с нарушениями развития могут работать на разных производствах, если они окончили специализированный колледж. Но там к ним совсем другой подход.

— Вот, например, мой сын Юра, — рассказывает она. — Он хорошо умеет подбирать цвета, и он сидит в такой мастерской и сшивает друг с другом лоскутки для разных дизайнерских объектов. Но он делает все время одно и то же, а результатов своего труда не видит. Ему никто не показывает готовое панно или покрывало, часть которого он сделал. Да и потом, чем лучше такой человек работает, тем меньше на него обращают внимания в такой мастерской. А ведь ему хочется еще и общаться, давать какой-то выход своим эмоциям.

Фото: Мастерская «Сундук»

Фото: Мастерская «Сундук»

Фото: Мастерская «Сундук»

Примерно в два часа дня все работники мастерской делают перерыв и садятся в круг в большой комнате. Они обсуждают, нравится ли им принимать в «Сундуке» гостей и почему. У меня не получается толком послушать, что они говорят — Оля садится рядом со мной и постоянно шепчет мне на ухо: «А я сейчас расскажу всем, что гости — это радость! А я в четыре домой поеду, уже совсем скоро. Я живу далеко, а ты? А ты еще придешь к нам? А когда?»

Как рассказывает мне руководитель программы Нина Петровская, на сегодняшний день у таких людей, как Оля, довольно мало шансов вести полноценную жизнь. У многих пожилые родители, которые не знают, как пользоваться интернетом, и не могут найти подходящий колледж или школу. Иногда их даже сдают в интернат, потому что у родителей просто не хватает сил ими заниматься.

— А ведь это важно, чтобы человек знал, например, что у него будет день рождения, — говорит Нина. — Чтобы он мог прийти и отпраздновать его с друзьями, задуть свечки на торте. Многие из ребят, когда впервые пришли к нам и начали общаться с психологами, говорили только о себе и своих чувствах — каждый был где-то глубоко в своем мире. Но постепенно они вступают друг с другом в диалог. Вот, например, сидит у нас работник с аутизмом и делает керамическую тарелку. А потом мы его спрашиваем: «Можно, ее раскрасишь не ты, а кто-то другой?» И он соглашается. А потом видит, что его тарелка покрашена, подходит к своему коллеге и говорит: «Ты красиво покрасил, мне нравится». Да, иногда таким людям надо побыть в тишине и наедине с собой, они устают от того, что рядом вечно кто-то есть. Но они очень быстро возвращаются обратно в команду: им страшно, что они могли пропустить что-то интересное.

Фото: Мастерская «Сундук»

В «Сундуке» есть маленькая комната, где всегда пахнет шоколадом. Недавно мастерская подружилась с маленькой фирмой, которая делает шоколад на меду, и теперь работники «Сундука» помогают этот шоколад расфасовывать по заказам. Раз в несколько дней приходит курьер и забирает шоколадки — сотрудники мастерской всегда здороваются с ним и разговаривают, как и с другими гостями. Здесь, в «Сундуке», у них есть свой небольшой мир, где они уже приспособились общаться друг с другом и комфортно существовать. Чем проще им это дается здесь, тем лучше они себя чувствуют и в окружающем, большом мире, где люди думают про себя, что они ничем не похожи на ребят из «Сундука» и не могут иметь с ними ничего общего.

В 2005 году на 250–300 новорожденных по всему миру приходился один ребенок с аутизмом. В 2008 году один случай аутизма приходился уже на 150 детей, в 2012 году — на 88, а сегодня с аутизмом рождается уже каждый 68-й. Цифры постоянно растут, а поставить диагноз в детстве получается далеко не всегда. Формы аутизма бывают очень разными: кто-то вообще не может разговаривать, а кто-то делает это довольно свободно. У кого-то есть интеллектуальные нарушения, а кто-то, наоборот, оказывается одаренным. В любом случае это нарушение невозможно вылечить, но можно постараться помочь тем, кто оказался слишком глубоко в своем собственном мире.

[incut3]

Одна из глав книги Хигасиды Наоки «Почему я прыгаю» начинается так:

«”Сколько раз я должен тебе говорить?!”

Мы, аутичные люди, слышим это постоянно. Меня всегда ругают за то, что я продолжаю делать то, что мне уже запрещали раньше. Со стороны, возможно, кажется, что мы ведем себя плохо из озорства, но это вовсе не так. Когда нас отчитывают, мы чувствуем себя ужасно из-за того, что снова сделали что-то, что нас уже просили не делать. Но когда снова подворачивается случай, мы уже не помним о том, что было в прошлый раз, и снова позволяем себе увлечься. Как будто что-то вне нас заставляет нас так поступать. Вы, должно быть, думаете: “Наверное, он никогда не научится себя вести!” Мы знаем, что расстраиваем и огорчаем вас, но на самом деле от нас мало что зависит. Пожалуйста, поступайте с нами как хотите, но не ставьте на нас крест. Мы нуждаемся в вашей помощи».

Японский подросток написал эту книгу, чтобы помочь окружающим понять, что происходит в голове у человека с аутизмом и как лучше с ним общаться. Из своего замкнутого мира он делает шаг в большой — тот, где большинство людей думают, что у них с Хигасидой нет ничего общего. Но в большом мире есть английский писатель Марк Хэддон, который, толком ничего не зная об аутизме, написал известный на весь мир роман про Кристофера Буна. Значит, эти миры движутся навстречу друг другу, грань между ними становится все тоньше, и, может быть, когда-нибудь она и вовсе исчезнет.

Читайте также:

Наталья Водянова: Бывают моменты, когда хочется нажать на кнопку, чтобы все остановить

Вадим Рутковский. Внутренняя энергия: 10 ключевых фильмов об аутизме

Мария Божович. Город для особенных детей

Валерий Панюшкин. Наташино сердце

Наталья Водянова: Что знают только богатые

Елена Костылева. Школа для дураков. 4 дня из жизни аутистов

Юлия Дудкина. Хокинг в аквариуме. Как общаются люди, которые не могут разговаривать