Ещё о Солженицыне и Шаламове. 1

Звонил Сергей Николаевич Семанов, делились впечатлениями о последних событиях, не могли не вспомнить и об усопшем Александре Исаевиче Солженицыне. В нашей жизни и в нашем восприятии советского периода он сыграл большую роль. Поэтому Сергей ставит знак «+» его деятельности, хотя, конечно, справедливы слова Владимира Максимова, что диссиденты целили в коммунизм, а попали в Россию. Я ответил, что тут надо разобраться. Да, ни Солженицын, ни другие критики советских минусов не виноваты в том, что СССР рухнул. Виноваты в Русской Катастрофе прежде всего правители страны, которые не смогли ответить на вызовы времени и вовремя инициировать модернизационный рывок, как сделали Рональд Рейган в США и Дэн Сяопин в КНР. Да, без критики и самокритики будет застой и гниение. Но Солженицын был не каким-то самостоятельным критиком или игроком, который без оглядки бодался с дубом сам от себя. Нет, он был тараном, который антирусские внутренние и внешние силы использовали (без особых его возражений) против нашей страны. К его чести, он отказался принимать публично почести от Ельцина, но почему тогда не критиковал его «преемника» Путина, который жестко заблокировал модернизацию России.

В чем же величие Солженицына? Коммунизм разоблачали и до него, литературно многие неплохо пишут, политические его прожекты абстрактны или вредоносны, остается лишь «лагерная тема», но и здесь он не первооткрыватель, был же Варлам Тихонович Шаламов. И сравнивая Солженицына и Шаламова, ознакомимся с соображениями вологодского шарламоведа Валерия Васильевича Есипова, изложенными в «Русском журнале» за 23 января 2008 года -"Поскольку был известен Солженицын, казалось, что Шаламов - его эпигон. Дичайшее заблуждение...":

«В прошлом году в Вологде вышла книга "Варлам Шаламов и его современники". Ее издание посвящено 100-летнему юбилею писателя. С ее автором, вологодским тележурналистом, кандидатом культурологии Валерием Есиповым беседует Елена Юшкова.

"Русский журнал": В последнее время Варлам Шаламов стал довольно популярным. По его произведениям даже снимаются сериалы, идущие по телевидению в прайм-тайм. Не боитесь ли, что Варлам Тихонович станет персонажем массовой культуры?

Валерий Есипов: Думаю, что он слишком серьезен для этого. Ведь читать его нелегко, это не Донцова и не Акунин. Что же касается телесериала, снятого Н. Досталем, то, конечно, он сделан во многом по законам масскульта. И хотя в нем есть эмоциональная острота, особенно в лагерных сценах, но почему-то никто не замечает, что с реальным Шаламовым, его глубоко выстраданным мировоззрением фильм мало согласуется.

За, казалось бы, благородной целью популяризации имени писателя, раскрытия его трагической судьбы легко читаются конъюнктурно-политические интенции. Это ярче всего выдает название фильма - "Завещание Ленина". Авторы пожелали внушить зрителю, что завещание, завет Ленина - это лагеря, в которых сидел Шаламов. Сам писатель так не считал: все свои сроки он получил от Сталина и был категорически не согласен с версией "Архипелага" о том, что "Сталин шагал в указанную ленинскую стопу". То есть, как это ни фантастично и ни кощунственно, сериал о Шаламове сделан по идеологической схеме, взятой напрокат у его непримиримого оппонента Солженицына.

РЖ: Параллель с Солженицыным вполне понятна. Но почему вы так неодобрительно относитесь к этому писателю и так нелестно характеризуете его в своей книге? Чем он "провинился" перед Шаламовым?

В.Е.: Поводов для критического отношения к А.Солженицыну предостаточно, и дал эти поводы, увы, сам писатель, которого все мы в свое время наделяли едва ли не божественными чертами. Теперь туман развеялся, стало понятно, что Солженицын при всем своем литературном таланте - прежде всего великий эгоцентрик, возомнивший себя вершителем судеб мира. А кроме того - великий игрок. Свидетельств на эту тему - море, причем они исходят от его друзей и знакомых, которых он, грубо говоря, сначала использовал, а потом поливал грязью (от Льва Копелева, Александра Твардовского и Владимира Лакшина до недавно умершего Вадима Борисова). С гуманизмом, а тем более с христианством это мало вяжется.

В моей книге приведена только малая часть сложившейся в России и в мире огромной "антисолженицынианы": в принципе, я ничего слишком нового не открываю, лишь ввожу материал в научное, историко-социологическое и культурологическое русло. Есть такие понятия - "социальная магия", "шаманизм", "харизма" и т.д. Все это имеет прямое отношение к Солженицыну. Причем свой образ "главного зэка страны" конструировал он сам - по всем законам массовой культуры или, как теперь говорят, PR. Он для фотографа специально делал лицо "измученное" и хранил лагерную телогрейку.

В "идолопоклонстве" по отношению к писателю во многом сказались наши национальные черты, прежде всего легковерие. "Люди верят только славе", - как печально заметил Пушкин. За чистую монету была принята и цифра о жертвах репрессий в СССР, приведенная в "Архипелаге ГУЛАГ": 66,7 миллиона человек. Преувеличение, как доказано современными историками (например, В. Земсковым), почти в десять раз! Солженицын (причем сознательно, ведая, что творит), как никто другой, способствовал распространению представлений о советской стране как "империи зла", и это имело глобальные последствия. Западные политики ценили его именно в этом качестве, а затем, когда он стал их критиковать (чтобы поправить свой имидж "русского патриота"), отвернулись от него: мавр сделал свое дело и может уезжать.

Наши же политики со времен перестройки почему-то сильно полюбили Солженицына. Это тоже во многом магия масскульта, которой, увы, подвержена и элита. Политики ведь не читают книг, первоисточников - они видят доброго дедушку с бородой, Нобелевского лауреата. Если бы они прочли хотя бы книгу "Бодался теленок с дубом", где Солженицын раскрыл все свои мессианские, нарциссические и разрушительные комплексы, а также кое-что из "антисолженицынианы" (хотя бы памфлеты Владимира Бушина), они бы немного отрезвели.

Шаламов, как старый лагерник, еще в 1960-е годы насквозь понял Солженицына и все его устремления. Он писал: "Я хочу сказать свое слово в русской прозе, а не появиться в тени такого, в общем-то, дельца, как Солженицын". Поэтому он и отказался от предложения о совместной работе над "Архипелагом" - книгой, как он писал, построенной на "чужих рукописях", собранных в "личных целях". Кроме того, Шаламов не хотел ничем угождать западной публике - по большому счету, он был великий русский (и советский, если хотите) патриот. В моей книге это подчеркнуто.

Шаламов, выросший в 20-е годы, был убежден, что Сталин и советская власть - совсем не одно и то же. Солженицын чувствовал в Шаламове серьезную помеху - и идейную, и литературную. Он знал, что "Колымские рассказы" написаны раньше "Ивана Денисовича", да они и намного сильнее, правдивее. Поэтому Солженицын вел двойную игру с Шаламовым (как, впрочем, и со всеми): сначала называл его "моей совестью", потом, еще в 1968 году, публично объявил "тяжелобольным", а в 1972 году, когда Шаламову оставалось жить еще десять лет, на весь мир провозгласил его "умершим". Такого случая не знает ни русская, ни мировая культура: это за гранью всех представлений о литературной борьбе. Шаламов тогда написал своему "похоронщику" письмо, где, по-моему, все предельно точно сформулировано: "Господин Солженицын, я охотно принимаю вашу похоронную шутку насчет моей смерти... Я знаю точно, что Пастернак был жертвой холодной войны, Вы - ее орудием".

Понятно, что это "орудие" работало в пользу Запада и против своей страны - не столько против политической системы, сколько против реально сложившегося социального организма с Россией как этнокультурным ядром. Недаром теперь часто вспоминаются слова из беседы Владимира Максимова и Александра Зиновьева: "Целили в коммунизм, а убивали Россию..."

РЖ: Вы начали заниматься Шаламовым очень давно, когда он не был так широко известен, как сейчас. Почему? Чем он заинтересовал вас тогда и как произошло знакомство?

В.Е.: Имя Шаламова известно мне со времен чтения журнала "Юность" 1960-годов, совпавшего с моей юностью. Там печатались его стихи, там я впервые увидел и его фотографию. Стихи, признаться, тогда не запомнились - по глупости, по увлечению Вознесенским и другими модными поэтами, но портрет Шаламова сразу врезался в память: суровое лицо, видно, что человек много пережил. В 1970-е слышал иногда имя Шаламова по западным "голосам", и рассказы его там читались, но из-за рокота "глушилок" плохо воспринимался текст, и осталось только ощущение тяжелой правды о лагерях, которую хотят скрыть. А поскольку был известен Солженицын, казалось, что Шаламов - его эпигон (дичайшее, как теперь понятно, заблуждение).

Жил я тогда в сельской глухомани, где никакого самиздата, естественно, не было, и с этими представлениями я - как и большинство - дожил до времен гласности, когда пошел поток шаламовских публикаций, в том числе в "Нашем наследии" напечатали "Четвертую Вологду". Летом 1989 года в Вологду приезжала Ирина Павловна Сиротинская, я как журналист ТВ брал у нее интервью, потом мы долго беседовали в гостинице, и она подарила мне книгу "Левый берег". С этого, пожалуй, всё и началось: книга оглушила, потрясла, стало понятно, что это великий писатель, и стыдно, что его так затеняли.

Тогда же в Вологде ходило по рукам парижское издание "Четвертой Вологды", и в нем были карандашные пометы на полях, сделанные кем-то, думаю, из наших писателей-"патриотов". Запомнились слова "смердяковщина", "русофобия" и др. по поводу известных отзывов Шаламова о народе, о крестьянстве. Это покоробило, но и стало одним из стимулов к углублению в биографию и творчество Шаламова.

Тогда же, осенью 1989-го, я начал снимать фильм о нем - ездили группой в Москву, встречались с людьми, знавшими его: Ф. Сучковым, Б. Лесняком и Н. Савоевой, Н. Кинд-Рожанской. Важно было зафиксировать свидетельства, "уходящую натуру". Очень жалею, что не записали Г. Воронскую и И. Исаева, которые были с Шаламовым на Колыме, - они тогда болели. Фильм (40 минут, на кинопленке) вышел на областном телевидении в январе 1990 года. Конечно, он во многом уступает фильму А. Свиридовой "Несколько моих жизней" (1991), но все же это был первый документальный фильм о Шаламове в России, чем я и горжусь. А потом началась уже исследовательская работа, которая длится много лет. Основной импульс, повторяю: стыдно, что Шаламовым на его малой родине (да и на большой) практически никто не занимается. По крайней мере, даже к 100-летию писателя ни одной серьезной статьи он нем в наших респектабельных толстых журналах не появилось.

РЖ: В книге вы вписываете Шаламова в широкий литературный и исторический контекст. Вы защитили о нем кандидатскую диссертацию, опубликовали множество статей, в том числе и в зарубежных изданиях. Какое место вы сами себе отводите в современном шаламоведении?

В.Е.: Что касается моих скромных изысканий о писателе и его современниках, то они, конечно, не могут претендовать на истину в последней инстанции. В науке, как и в искусстве, места хватит всем - лишь бы исследователь стремился к объективности, отсекая мифы от строгих исторических фактов».

В Интернет-обсуждении этого материала «Русского журнала» отмечается:

$:
идол Солженицын - один, из наиболее откровенно циничных и унизительных для страны. Шаламова читают те, кто НЕ смотрит одуряющие сериалы, а обращается к первоисточникам, к литературе. Спасибо Шаламову, что он выжил и сумел рассказать. Спасибо всем, кто публиковал его и защищал его имя.

DF:
"А над гробом встали мародеры и несут почетный караул"

юз алешковский:
Шаламова я всегда воспринимал как гениального писателя-страдальца и продолжаю считать его прозу более художественной и более одухотворенной, чем проза Солженицына. Колымские рассказы больше расскажут будущим поколениям россиян да и других стран (если выживет сама Словесность) о образе человека, выжившего в казалось бы исключающей выживаемость обстановке колымской жизни, чем Узлы АИС, мало кем прочтенные и обреченные на мемориальную прахообразность.
Рассказы ВШ - это пример: невыносимость их содержательной правды подчас такова, что нет лучшего лекарства, дарующего желание жить и поведать людям о фантастическом реализме действительной, по словам Достоевского, жизни, свидетелями которой были миллионы людей не только в лагерях, но и на воле.
Царство Небесное Варламу Шаламову. Хорошо что не дожил он до пошлятины - до триумфально бессовестного и карикатурного перформанса Александра Исаевича, заехавшего в Россию в незапломбированном вагоне и, в отличие от Ульянова, - с Востока на Запад.

Stor:
Шаламов все же злой старикан. Он допустил непростительную ошибку - встал на защиту нациков, описав их "борцами против тоталитарного режима" в своих Колымских рассказах, а именно в рассказе "Последний бой майора Пугачёва" - http://ru.wikipedia.org/wiki/Последний_бой_майора_Пугачёва_(фильм)
В газете "Магаданский рабочий" было опубликовано документальное исследование, по архивам, что да, "восстание было", вот только участники - молодые убийцы, украинские националисты, возглавил побег бывший офицер, убивший в тылу милиционера при исполнении. А убиты были – вохровцы, ветераны войны, награжденные орденами и медалями.
Я понимаю, интеллигентщина в своей ненависти к власти способна оправдать и Шаламова, и убийц, лишь бы Россию загнобить. НО
В США подобного Пугачеву, за убийство полицейского, расстреляли бы, как только обнаружили.
Впрочем, вот нашел, подтверждение, что я -не выдумываю, в отличие от Шаламова... http://vif2ne.ru/nvk/forum/archive/1392/1392332.htm
Этих, обиженных, типа Льва Разгона, зятя палача русского народа Глеба Бокия и одноврменно партбонзы Ивана Москвина, - вряд ли надо было слушать, и ГОВНО интеллигенции в том, что она, поддавшись кегебешным акциям, послушно велась на заданную тему (бобриковую -пыжиковую шапку тоже не забудем)... (Вот Разгон http://www.lib.ru/PROZA/RAZGON_L/nepridumannoe.txt).
Кто-нить читал речь Хрущева на 20м съезде? Там разве разоблачение "культа личности"? Там одно: "правильно Постышев с Эйхе расстреливали всех подряд, по-ленински, с революционной сознательностью, а этот гад, Сталин, взял и честных партейцев и пострелял..."
И вот вся гнусавая шобла все последние 50 лет поют осанну кукурузнику, и топчут автора "Об усилении прокурорского надзора", что в итоге позволило освободить уже подписавшего обвинение Л.Ландау и вернуть с Колымы (с того света) Королева...
Попытка Егора Гайдара указать на кукурузника как на причину гибели империи - это ведь он "раздал паспорта", т.е. согнал русских людей с Русской же земли налогами (впервые с монгольского ига - в денежной форме, а не в натуре), закопав предварительно деньги крестьян на целине...
Короче, попытка - утонула в информационном шуме дипломированных идиотов.

Skep:
В ближайший месяц /февраль 2008 года/ книга Валерия Есипова должна появиться в Москве, вероятнее всего в "Фаланстере". Объявление о начале продажи будет вывешено на сайте www.scepsis.ru. Stor, Вы не правы. Для тех, кого интересует история создания "Последнего боя майора Пугачева", - смотри статью Валерия Есипова, посвященную этому вопросу: http://scepsis.ru/library/id_1702.html.

Иностранец:
Положительный отзыв о книге опубликован в белградской газете "Полтитика" 7-ого июня 2007 года (нет в электронном издании).

Поверхностно-надстроечную социально-политическую позицию Александра Солженицына неплохо воспроизвел Павел Святенков на портале Агентства Политических Новостей (хозяин – Станислав Белковский, редактор – Константин Крылов) в статье «Солженицын как предтеча Путина»:

«Вольно или невольно, Солженицын предвосхитил современный политический строй России. То, чего он желал для нашей страны еще в «Письме вождям Советского Союза», сбылось. Он призывал брежневское Политбюро - «Расставшись с Идеологией, лишь бы отказалась ваша партия от невыполнимых и ненужных нам задач мирового господства, а исполнила бы национальные задачи: спасла бы нас от войны с Китаем и от технологической гибели».

Любопытно, что в том же письме озвучена и программа расставания с идеологией – сохранение власти партии в обмен на отказ от марксизма, от коммунизма. Разве, по здравому размышлению, не наблюдаем мы сего в современном нам государстве, где власть получила неидеологическая партия «Единая Россия»?

Солженицын пишет: «Пусть авторитарный строй - но основанный не на "классовой ненависти" неисчерпаемой, а на человеколюбии - и не к близкому своему окружению, но искренно - ко всему своему народу». И чуть далее призывает советских вождей – «Допустите свободное искусство, литературу, свободное книгопечатание не политических книг. Боже упаси! Не воззваний! Не предвыборных листовок - но философских, нравственных, экономических и социальных исследований, ведь это все будет давать богатый урожай, плодоносить - в пользу России». Не сбылось ли сие в современном нам государстве?

Да, спустя тридцать лет после написания знаменитого письма многие идеи Солженицына оказались воплощены в жизнь. И авторитарный строй, и однопартийная, но неидеологическая система – всё воплотилось. Иные, уже не коммунистические вожди сами, наощупь, набрели на те идеи, которые Александр Исаевич проповедовал еще в начале 1970-х.

А отказ от дармовых поставок сырья в союзные нам государства? «А еще - льготное снабжение Восточной Европы нашим на все страдательным сырьем. Пожили "социалистическим лагерем" - и хватит. За страны Восточной Европы - радуемся, и пусть живут и цветут свободно, - а платят за все по мировым ценам», - говорит Солженицын. Это уже из трактата «Как нам обустроить Россию».

Сегодня, на наших глазах, правда, не страны Восточной Европы, а страны бывшего СССР, такие, как Украина и Белоруссия, переводятся на мировые цены на российские энергоносители. Процесс зашел дальше, чем мог предвидеть сам Солженицын, который предлагал трём славянским государствам заключить союз. Правда, удалось это только лишь с Белоруссией, да и то Союзное государство, созданное Россией совместно с ней, хлипко и дышит на ладан. Но что есть, то есть.

Нельзя не подивиться пророческому вдохновению Солженицына, который на расстоянии в три десятилетия рассмотрел призрак грядущей, путинской России. Многие основные её черты спроектированы самим Александром Исаевичем. Пусть невольно – он хотел иного. «Сбережения народа». Но разве не сбережение народа декларируется в сегодняшних национально-демографических проектах?

«Государству, если мы не жаждем революции, неизбежно быть плавно преемственным и устойчивым. И вот уже созданный статут потенциально сильной президентской власти нам еще на немалые годы окажется полезным», - говорит Солженицын.

Разве не реализовано это сначала в перестроечно-горбачевской, а затем и в ельцинской Конституции?

А вот эти слова, разве они не предваряют возникновение концепции «суверенной демократии», вслушайтесь: «Из высказанных выше критических замечаний о современной демократии вовсе не следует, что будущему Российскому Союзу демократия не нужна. О_ч_е_н_ь н_у_ж_н_а. Но при полной неготовности вашего народа к сложной демократической жизни - она должна постепенно, терпеливо и прочно строиться СНИЗУ, а не просто возглашаться громковещательно и стремительно сверху, сразу во всем объеме и шири».

А вот этот прелестный перл: «Добавление совещательной и весьма сведущей Соборной Думы - накладывает на все виды властей умственный и нравственный отпечаток». Если присмотреться, не виден ли за ним образ недоброй памяти Общественной палаты? Да, название с виду немножко другое, более старорусское, за ним торчат бороды сказочных бояр, но по сути то предложение Солженицына современной российской властью пусть по своему, но реализовано.

Кто-то считал идеологию Солженицына славянофильской, кто-то черносотенной, кто-то антисоветской и антикоммунистической. Во многом, таковой она и была. Но при внимательном рассмотрении его политико-философских сочинений с удивлением обнаруживаем мы, что многое из сказанного им реализовано в путинской России. Солженицын образца письма вождям Советского Союза может считаться чуть ли не основателем «Единой России».

Чего хотел он? В сущности, воссоздания СССР, но на некоммунистической основе. Таков практический, политтехнологический вывод из его сочинений.

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Здесь Павел Святенков не совсем прав. Солженицын не хотел воссоздания Советского Союза, он стоял на позициях «геополитического пораженчества», из-за чего я потерял к нему политический интерес, и допускал лишь воссоздание «славянского союза» в составе большей части РСФСР, Украины и Белоруссии. Эта гнилая проигрышная позиция свидетельствует о несостоятельности Солженицына как политика и дает основание не доверять его другим предложениям, касающихся устроения русской жизни/

Да, кроме этого, он хотел еще сосредоточения государства на нуждах русского народа. Националистическая часть его программы властями до сих пор не выполнена. Но сказанное им относительно строительства неидеологического варианта СССР не мытьем так катаньем сбылось спустя десятилетия после выступления пророка. Бывшие кгбшники построили таки государство по чертежам высланного Андроповым из СССР диссидента.

Авторитарный режим, сильная президентская власть, декоммунизация и правление неидеологической партии (или вовсе отсутствие таковой – тут мнение Солженицына менялось с годами) – всё это сбылось в годы Путина.

И потому Солженицын странным образом может считаться духовным отцом путинской эпохи. Многие попрекали его за то, что все ельцинские да и путинские годы он молчал, пребывая в своём затворе, Но с другой стороны, что он мог сказать, когда многие из его политических конструкций реализовывались прямо на глазах. Власть отбросила то, что было в Солженицыне ветреного, мечтательного, нестойкого – всякого рода фантазии о земствах или сбережении народа. Власть не смогла создать предлагаемый им Российский союз в составе России, Украины и Белоруссии. Но в общем и целом его идеи оказались востребованы. Что он мог сказать? Предначертанное им сбылось.

Другое дело, что модель неидеологического СССР оказалась нестойкой. Россия стоит перед новыми кризисами и трансформациями и уход Солженицына логичен. Многое из сказанного им сбылось. Но эпоха Путина, в которую его идеи нашли наиболее полное воплощение, близится к закату. Конечно, наверняка он прозревал Россию, в которой будут реализованы его идеи, иной, чем ныне имеющаяся в наличии. Но что делать, другой страны у нас с вами нет.

Программа авторитарного компромисса с коммунистическими вождями, предложенная Солженицыным во имя сбережения народа, выполнена, а счастья нет. Второй, неидеологический Советский Союз почти возник на месте первого. Вряд ли этой хлипкой конструкции в нынешнем виде сужден долгий век. Народный компромисс с вождями нестоек.

Потому, оставшись без Солженицына, мы снова обречены искать путь в царство свободы, изыскивать способы создания национального государства. Нереализованные идеи Александра Исаевича еще пригодятся на пути к нему. Его неудачная попытка найти компромисс между демократией и вождями да послужит нам уроком».

На статью Павла Святенкова пришли на портал Агентства Политических Новостей (АПН) некоторые содержательные «Комментарии»:

Шульгин:
Всю деятельность Солженицына можно охарактеризовать диалогом Максимова и Зиновьева: "Целили в коммунизм, а попали в Россию".

Назгул:
Сбылись мечты идиота.

Russ:
Писатель он был посредственный, премию получил за поливание грязью своей страны, историк - никакой, подгонял факты и лгал как резун. Ветров - его кличка как стукача и провокатора.

Василий:
пару книжек про лагеря написал и загордился. И понес какую-то полную хуйню про все эти земства, как НАМ (тебя спрашивали?) обустроить, и прочая. Войнович хорошо его описал. А в конце ваще продался чекистам.

Кацапо-Монгол:
После выхода "200 лет вместе" Исаевича просто слили (выключили).

Savin:
Одним из творцов американской внешней политики - кажется Бжезинским, но возможно я ошибаюсь, - был употреблён весьма интересный термин в отношении людей, подобных усопшему правдорубу - "полезные идиоты". Точнее не скажешь...

Его использовали:
В качестве разрушительного идеологического тарана

Шульгин:
Графоманский бред человека, предавшего и продавшего свой народ

соЛЖЕницын:
частица лжи скончалась.

гражданин России:
Сограждане! Произведения великих писателей обычно всегда читают и перечитывают. Их часто цитируют. Я пытался прочесть что-нибудь, не смог, жутко скучно и тянет в сон, в отличие от Шолохова, Толстова и других классиков. Никто из моих знакомых также не смог ничего прочитать по той же причине. Экранизации его произведений больше одного раза не показывают. Так вот - можно ли назвать человека великим писателем, если его никто не читает? Я не слышал, чтобы его цитировали даже наши демократические СМИ.

Его не для чтения придумали:
Горбача тоже никто не мог понять, о чем он говорит. Одного поля ягоды.

Khorne:
Совестей нации развелось как собак нерезанных. Что ни гнида дерьмократическая, то совесть, если конечно более-менее складно языком молоть умеет. А как помрет, так вообще пипец - сразу имидж святого(ой) делают, пользуясь суеверием темного народа, который почему-то считает, что говорить и даже думать плохое про покойничков - нехорошо.

Никто и не вспомнит:
Мавр сделал свое дело - мавр должен уйти

"святые" с имиджем:
Николай 2, Яковлев, Ельцин, Солженицын

Гейдрих Рейнхарт:
автору - "пророк умер" - из статейки твоей резюме! Ты ИДИОТ, загнанный в ублюдочносовковую матрицу, сотворивший себе кумира из плесени и гнили! Не хочу плевать в сторону усопшего провокатора и бездари, но ты со своими параллелями много приврал, если не сказать - высосал из ...... Читайте Московский комсомолец 26.09.2003 Бесстыжий классик Александр Солженицын как зеркало русской ксенофобии Окончание. Начало в МК от 24.09.2003г.

Порфирий:
Хотел ли Солженицын "как лучше"? Безусловно, хотел. Но вся его литературная и публицистическая деятельность подтверждает старую истину "благими намерениями вымощена дорога в ад". Два теоретика доморощенной демократии Сахаров и Солженицын в компании с кретинами Горбачёвым и Ельциным сделали то, что бессилен был сделать "объединённый Запад" с его миллиардами, военными блоками и ядерным оружием, - развалили великую страну и убили душу русского народа. Слава у Солженицына геростратова - хотя новому поколению он абсолютно неизвестен. Его уже забыли. Его смерть удивила многих - большинство население считало его покойником, коим он фактически давно и являлся. Что же касается его главного труда "Гулага", то сейчас и сидит народу больше, и условия заключения только ухудшились.

Шульгин:
О моральном облике Солженицына достаточно говорит его "В круге первом" - единственная в литературе апология предательства, больше на такое никто не сподобился. Вот такое "воскрешение" души

Khorne:
Солженицын безусловно хотел как лучше, поэтому и стал счастливым обладателем двух поместий, у нас и в Вермонте. Внятных политических убеждений и конкретной программы обустройства России у него не обнаружено. Ну так оно нашему помещику и ни к чему.

чих-пых:
с Порфирием согласен, не внушал усопший, не мощно задвигал, хоть и пыжился искренно... Да он, по-моему и сам прихуевывал временами от происходящего, которое и формировал. Интеллигетус типикус, мечтатель сладкий, за Расею радетель. Ну и привирал, как водится. Так не по гнусности души своей, а общей пользы для! На благо Расеи исключительно.

И.Якунин:
Гулаги описывал не только покойный (пусть будет земля ему пухом), но и многие другие, пережившие те времена (Шаламов, Старостин и т.д.), затем, чтобы больше никогда не возвращаться к этим временам. Сейчас, может быть, самое время перечитать "Как нам обустроить Россию", не торопясь, с карандашиком. И двигаться дальше, имея в виду три последних абзаца Павла Святенкова.

Шульгин:
Заметки Солженицына об обустройстве России сравнимы по ценности с заметками Власова об аналогичном предмете (в случае если бы он их написал). Вообще фигуры Власова и Солженицына полностью идентичны, и равнозначно их преступление перед страной и народом

Вадим:
Солженицын - это эдакий Васисуалий Лоханкин. Только в отличие от Лоханкина он воевал, сидел, стучал и писал :) Как воевал, сие мне не ведомо, но по-любому - респект. Сидел скорей всего по делу. В 1945 году вряд ли просто так посадили бы. Стучал - тут без комментариев. Писал - посредственно. Личность Солженицына никакой особой значимости не имеет. Сплошная пена. "Он жил - жил, пока не помер". Вот и всё.

Khorne:
В Звуковой Батарее он воевал, то есть на фронте, конечно, но к передовой не приближаясь. Сам правда (в Архипелаге) рассказывал, как героически выводил свою батарею из окружения. При этом он, видимо, не подумал, что немецкое наступление в Кенигсбергской области в 1944 - это странно. А в 1941 он не воевал, по тылам отсиживался. Еще жинку на фронт себе выписал (он офицер был) и радовался с ней жизни. Потом, правда, командир его это просек, и жинку обратно в тыл отправить пришлось.

О. Бнедер:
Я часто был несправедлив к покойному. Но был ли покойный нравственным человеком? Нет, он не был нравственным человеком. Это был бывший больной, самозванец и лагерный стукач. Все свои силы он положил на то, чтобы уничтожить общество, в котором родился. Но, уничтожив общество, он не смог предложить ничего другого. И поэтому он умер. Всё!

Поджигатель:
Читайте, читайте - как обустроить. Только обустроили уже. Скукожились до границ царя Гороха.

Док:
А вы его книжонку "Архипелаг Гулаг" читали? Прежде чем воспевать "Совесть России" - почитайте. Кончается книжонка мечтой о сбросе атомных бомб на Россию, чтобы покончить с этой "империей зла". Сбросить атомные бомбы на баб, мужиков, младенцев, стариков... Книжонка напитана ненавистью к России. Варлаам Шаламов сидел намного больше этого пачкуна, и сидел не в московской шаражке, как этом пачкун, а на Севере, но писал любовью.

:
Борода у него была, как у Достоевского. Больше от Достоевского там не было ничего.

@@@ :
Варлам Шаламов писал, не зная того, что русскому человеку его страдания и его слово окажутся недоступными. А вот ловкач Солженицын близок, понятен...

Владимир:
Солженицын уловил суть- подлость системы. Слабость Солженицына в том, что подлость системы он связывал только с совком. Мне нравится читать Солженицына. А от его малой прозы я просто в восторге. Исаевича частенько ругают за непривычные речевые обороты в текстах, а меня он этим и покупает. Этим купил меня и Шукшин. Не только этим, разумеется. И первый, и второй писали о Человеке.

Реакция "друзей":
"Друзья" скорбят. "Никто не сделал больше для падения коммунизма в нашей стране, чем Александр Исаевич", - говорится в послании Чубайса. Чубайс знает, что говорит.

Крапивин:
Если взять объективно, без гнева и пристрастья, то помогал ли Солженицын противнику СССР в годы холодной войны? Да, помогал. Призывал ли бомбы на головы наших сограждан? Да, призывал. Являлся ли идеологической обработкой для разрушения СССР в годы перестройки? Да, являлся. Вывод: перешел на сторону врага в ходе войны, воевал за него, получил за это мзду, некрасивую жизнь прожил Александр Исаевич, иудину жизнь. А все от гордыни непомерной, от эгоизма. Александру Исаевичу бы на старости лет в монастырь уйти, грехи замаливать непрощаемые, а он пророком себя объявил, взялся поучать граждан, на головы которых бомбы призывал. Великий грешник умер, отступившийся от Бога и народа.