Наконец пережил затмение Солнца! Правда, светило не видел из-за легких облаков, но потемнение ощущал. В те минуты занимался переводом отрывка из трактата Мартина Хайдеггера «Бытие и время», в котором разъясняется разница между возможностями в наличном сущем и возможностью как бытийным экзистенциалом (стр. 143-144). Мучился над двумя терминами - Seinkönnen и Möglichsein. Владимир Бибихин предпочел вариант Seinkönnen = «умение быть» и Möglichsein
= «могущее-бытие».
Но слово «умение» кажется неуместным, поскольку оно в русском языке больше относится к умению обращаться с тем или иным видом сущего, тогда как Seinkönnen у Хайдеггера сопряжено не с умом и тем более не с умением, а с бытийным «пониманием», причем указано, что ««созерцание» и «мышление» суть оба уже отдаленные дериваты понимания» (стр. 147), и в маргиналии ещё раз уточняется, что «его /мышление/
[надо] понимать как «рассудок», διάνοια, но не «понимание» из рассудка» (стр. 442). И Хайдеггер говорит, что открывающееся-размыкающееся Seinkönnen и есть понимание («das Verstehen als erschließendes Seinkönnen», стр. 144). Seinkönnen в таком контексте – не «умение быть» и даже не «можение быть», как предлагает Игорь Михайлов, а скорее «бытьможие».
Умение и «расположение
духа» - тоже разные смыслы. Расположенность (Befindlichkeit) или настроение – один из трех экзистенциалов, конституирующих наряду с пониманием и речью просвет “Da” в бытии человека (Dasein). Понимание и расположенность сопряжены - расположенность уже сама по себе является “понимающей”, раскрывая мир тем или иным образом. Экзистенциально “понимать” - значит “мочь”, но не в плане умения, а в плане возможности быть. По Хайдеггеру - “«понимать»
значит «быть»”. Через понимание Dasein и выказывает себя как Seinkönnen, что лучше всего перевести как «бытьможие» или «бытьможное».
Что касается бибихинского перевода Möglichsein как «могущее-бытие», то здесь опять-таки есть некий момент ссущивания бытия, ибо слово «могущее» подразумевает возможность «немогущее-бытие», что абсурдно. Игорь Михайлов отмечает, что Seinkönnen неотделимо от того, в какой мере
нашему бытию открыты (т.е. “понятны”) сами возможности нашего бытия, но его перевод Möglichsein как «можение быть» хорош применительно к сущему, но неуместен применительно к самому бытию. Лучше передать этот термин словом «возможнобытие». Тогда понятнее становится мысль Хайдеггера:
«Возможность как экзистенциал означает не свободнопарящее бытьможие (Seinkönnen) в смысле «безразличия произвола» (libertas indifferentiae). Dasein как по
сути расположенное всегда уже попало в определенные возможности, и как бытьможное, какое оно есть, оно оставляет таковые в стороне, оно постоянно отказывается от возможностей своего бытия, ловит их и промахивается. Но это значит: Dasein есть перепорученное ему самому возможнобытие (Möglichsein), целиком и полностью метнутая-брошенная возможность (geworfene Möglichkeit). Dasein есть возможность свободoбытия (Freisein) для самого своего собственнейшего бытьможия. Возможнобытие (Möglichsein) прозрачно
себе самому в различных возможных способах и степенях» (стр. 144).
Метнуто-брошено человеческое Dasein не чем-то сущим, а бытием (Sein). Человек – не от сущего (хотя сущее его опутало и гасит), а от бытия. Немецкий глагол werfen = метать, бросать, рожать, отсюда Wurf = помет-потомство-поколение у животных (сравни русское «метать икру» или половой акт как «метать /бросать/ палку»). Отсюда же латинские термины об-ъект и суб-ъект, где корень «ъект» = jacto
означает метать-бросать, так что об-ъект = пред-мет, а суб-ъект = под-мет. Термины же «метнутость» (Geworfenheit) и намет (Entwurf) передают экстаз-метание от бытия к сущему и Dasein как «метнутого» и потому способного «понять» «программу-рок» бытия (Geschick). В основе же «метания» - экстаз времени, временность. Бытьможие (Seinkönnen) и возможнобытие (Möglichsein) исходны в бытии (Sein), а открывающееся-размыкающееся во времени бытьможное
как понимание конституирует человеческое Dasein как возможнобытие Möglichsein. И Круг замыкается.