Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

О преодолении вульгарного понимания социализма

За последние полтора века возникло много как умозрительных, так и практических
версий социализма-коммунизма – от кампучийского до шведского, от сталинского
до гитлеровского. Вот и Сергей Строев решил внести свою лепту и на сайте «Интернет
против телеэкрана» разместил статью «Правый социализм» - органическое общество:
 первая статья из цикла «Социализм как державность»» (http://www.contrtv.ru/print/1157/).
В этой пространной статье он доморощенно определяет «либеральное общество западного
типа» как такое, в
котором индивидуум первичен, а общество с присущими ему целями, функциями, общественными
отношениями, институтами и т.д. вторично. «Иными словами, общество, как и государство
– есть механизм, конструкт, машина, нечто лишенное собственной субъектности».


Этому типу общества противостоит «второй тип общественного устройства, именуемый
«традиционным», «закрытым» или «тоталитарным». Здесь «общество воспринимается
как единство, как первичный субъект, как Нация», а «государство понимается как
неотчуждаемая от общества система его внутреннего устройства и организации, своего
рода скелет». И, наконец - «Индивидуум выступает как составная часть общества,
клеточка в организме, продукт общественного воспроизводства, сформированный в
своем качестве общественными отношениями.
Такое общество заведомо носит неправовой характер, так как не несет в себе мифологемы
«общественного договора». Не индивидуум создал общество через договор с другими
индивидуумами, но общество в процессе своего воспроизводства создало индивидуума
таким, какой он есть, и на этом основании вправе и далее участвовать в его формировании
и определять направление его развития. Такому обществу чуждо представление о
«частной жизни», и оно обладает легальным правом определять не только формальные
внешние правила поведения,
но и формировать способ мышления, мироощущения индивидуума, его этическую систему.
То есть такому обществу есть дело не только до того, как индивидуум проявляет
себя вовне, но и что он представляет собой по существу, как он мыслит и чувствует.
Такому обществу, воспринимающему себя как целостный организм, чужда идея разделения
властей и «системы сдержек и противовесов»; власть в нем всегда тоталитарна и
самодержавна (хотя не обязательно единолична), включая полное право распоряжаться
своими частями. Наконец,
в таком обществе понятие «соборного разума» и «национальной воли» понимаются
не как условные метафоры, а буквально – как разум и воля национально-государственного
организма. Так устроенное и так самое себя воспринимающее общество мы будем называть
органическим, противопоставляя его обществу механическому».

Дальше можно не читать. Вопиющее упрощение! Давно Карл Маркс, Макс Вебер, Мартин
Хайдеггер, не говоря о великих историках Франции, ушли от подобных вульгарных
умозрений. А Сергей Строев увлеченно изобретает велосипед насчет разницы между
традиционными и модернистскими обществами, как будто не знает констатаций вековой
давности о различиях между культурой и цивилизацией и т.п.

Мол, традиционное общество по самой идее своей аристократично (в буквальном смысле:
аристократия – власть лучших), т.е. несет в себе идею радикального приоритета
качества перед количеством. Далее идёт сплошной дилетантизм типа –

«Но стоит учитывать и оборотный момент. Как это ни странно на первый взгляд,
но в традиционном обществе индивидуум, жестко встроенный в структуру своей корпорации,
оказывается гораздо более защищен и даже наделен многократно большими возможностями
влияния на общественные процессы – хотя бы благодаря своей вовлеченности в вертикальные
и горизонтальные социальные связи. Явная элита, обладающая легальным правом власти,
оказывается гораздо более контролируемой со стороны народа в целом: как в силу
своей явности,
так и в силу корпоративной организованности общества. Сословно-корпоративное
общество имеет достаточно действенные рычаги «обратной связи». Крестьянская община
или купеческая гильдия в силу своей социальной организованности и структурности
может отстаивать свои корпоративные интересы и выдвигать лидеров, опираясь при
этом на авторитет традиции, с которым правящая элита вынуждена считаться. Иными
словами, в традиционном обществе элиты являются органической составляющей самого
общества, а не независимыми игроками.
И в этом смысле действительно можно говорить о «народовластии», если под народом
подразумевать иерархически устроенный организм».
 
Социализм же сводится к ликвидации (или «снятию») частной собственности на средства
производства. Сугубо надстроечно Сергей Строев полагает, что по своей   сути
«левый» социализм является более радикальной антитезой традиционному обществу
по сравнению с «гражданским обществом» капитализма. «Это открыто декларируется
в марксизме, который признает капитализм более прогрессивной общественно-экономической
формацией по сравнению с феодализмом и, тем более, рабовладельческим строем.
В переводе с формационного языка
на цивилизационный это означает, что распад сословно-корпоративной структуры
традиционного общества и складывание на его руинах «гражданского общества» атомизированных
индивидов марксизм оценивает положительно и солидаризуется с этой тенденцией.
Но считает ее недостаточной и призывает идти по этому пути дальше, гораздо дальше.
Конечный идеал марксизма – коммунизм – выглядит как общество полного равенства
и, следовательно, упразднения всех социальных институтов, несущих в себе принцип
иерархической организации:
государства (со всеми его структурами, включая армию), нации, церкви и даже семьи».

Сергей Строев подвергает яростной критике сформулированное им же вульгарное умозрение
о либеральном «обществе атомизированных индивидов» и выдвигает  иной вариант
социализма: правый. «В этом случае ликвидация частной собственности понимается
как ликвидация экономической автономии индивидуума от общества и государства.
Цель здесь прямо противоположная: пресечь самую возможность индивидуума осуществлять
экономическую активность вне рамок иерархической социально-государственной системы».


Другими словами, предлагается выдернуть из-под человека опору собственности,
особенно самодостаточной, и тем самым сделать его несубъектным. Этот вариант,
кстати, досконально исследовал Гегель, особенно в «Феноменологии духа» (1807).
А Сергей Строев стремится апологетизировать эту ужасную возможность, давно разоблаченную
в различных антиутопиях, в том же «Мы» Евгения Замятина.

«В перспективе, - пишет Сергей Строев, - конечно, дело не ограничивается только
экономической деятельностью, но распространяется на всякую социальную активность.
Речь идет о ликвидации «частной жизни» как таковой, ликвидации самого понятия
об автономии индивидуума от общества-государства. Такой вариант социализма во
времена Маркса казался наивной утопией, и сам Маркс назвал его со снисходительной
насмешкой «феодальным социализмом». На самом деле такой социалистический тоталитаризм
никакого отношения к феодализму
не имеет ни по уровню производительных сил, ни по характеру производственных
отношений. Феодализм, кстати, в своей классической западноевропейской форме как
раз по распространению договорных отношений, по степени формализации права, по
своим понятиям об автономности индивида гораздо ближе к гражданскому обществу,
нежели социализм второго типа».

«Правый социализм» оказался на деле, восторгается Сергей Строев, не наивной реакционной
утопией, а действующей исторической силой, и, в отличие от «левого социализма»,
реализовался в истории если не в чистом виде, то хотя бы в значительном приближении
к идеалу. Более того, он не просто не препятствовал развитию производительных
сил, но оказался способен на невиданный и невозможный для капиталистического
общества мобилизационный рывок к индустриализации и промышленной модернизации.

Сергей Строев делает вывод – «Налицо факт: в рамках одной и той же экономической
формы (социализма) могут существовать два не только различных, но и прямо противоположных
фактических содержания: «левый социализм» и «правый социализм». Возникает соблазн
назвать первый из них «социализмом по Марксу», а второй – «социализмом по Сталину».


На самом деле такие определения были бы неверны. С одной стороны, изначальный
проект Маркса далеко не столь однозначен, а, напротив, амбивалентен. Наряду с
чертами «левого социализма», которые очевидны, в нем уже заложено и ядро будущего
большевизма. Не углубляясь в эту тему, ибо она выходит за рамки задач настоящей
работы (подробно этот вопрос рассматривается в работах блестящего отечественного
философа Николая Александровича Бердяева), отметим наиболее очевидные черты «правого
социализма» в чистом марксизме.


Во-первых, это типично «тоталитаристское» представление о первичности общества
перед индивидуумом. В марксизме не индивидуум через договор создает общество,
а общество формирует индивидуума в процессе своего воспроизводства. Поэтому индивидуальные
проявления в рамках марксизма могут рассматриваются с точки зрения их классовой
природы. 

Во-вторых, марксизм имеет ярко выраженную квазирелигиозную эсхатологию и этику.
Модель действительности и проект будущего наделяются в нем мощной этической и
ценностной поляризацией, что для научной и даже философской теории в высшей степени
нехарактерно. 

Но с другой стороны и «социализм по Сталину» не был в чистом виде «правым социализмом»,
хотя бы потому, что формальная идеология оставалась марксистской, и идеальных
целей проекта Иосиф Виссарионович не отменял, внося имперские черты лишь в практику
и систему символов.

Ни «правый», ни «левый» социализм в чистой форме в итоге реализованы не были,
но проявлялись в истории в вариантах разнообразных гибридов. Гибридизация «левого
социализма» с «правым» породила большевизм, причем в ходе исторического развития
роль элементов «правого социализма» в большевизме росла, а «левая» составляющая
редуцировалась (основные вехи в этом процессе: апрельские тезисы Ленина, победа
Сталина над троцкизмом, реабилитация Православной Церкви). Гибридизация «левого
социализма» с капитализмом дала
западную социал-демократию и близкий к ней российский меньшевизм. Наконец, прививка
«правого социализма» капитализму дала спектр фашистских движений (но следует
осознавать, что по сути своей фашизм является властью крупной буржуазии, а элементы
«правого социализма» носят в нем скорее декоративный характер). 

В наиболее чистой форме «левый социализм» выразился в идеологии «новых левых»,
а «правый социализм» – в движениях, объединяемых общим названием «консервативной
революции» (национал-большевизм Устрялова и Никиша, сменовеховство, «Черный фронт»
Штрассера и др.). Важно отметить, что «правый социализм», взятый в чистоте своей
идеи, не менее, а более радикален и революционен, чем «левый» в плане национализации
частной собственности. В то время как «левый социализм» легко допускает постепенное
экономическое вытеснение
частного производства и широкое распространение кооперации, «правый социализм»
более склонен к мобилизационной национализации.

Мы не уверены в том, что «правый социализм» или «социалистический тоталитаризм»
корректно называть и описывать как «традиционное общество». Хотя действительно,
их генетическое родство налицо, но это родство не означает тождества. По ряду
параметров «правый социализм» несет в себе, как уже было отмечено, мощный модернизационный
и инновационный потенциал. Он обладает гораздо более высокой вертикальной социальной
мобильностью, и «сословность» в нем, хотя и существует, но не имеет наследственного
характера. Более
корректно, на наш взгляд,  использовать термин «органическое общество», объединяя
в этом понятии как классические традиционные общества, так и «правый социализм»».

Во всех этих рассуждениях я усматриваю типичное дилетантство, вульгаризацию.
Главное упущение– забвение первозданного устремления человека к субъектности.
Все «измы» Нового Времени – из этого порыва к субъектности. Анархизм – это субъектность
для индивида. Либерализм – субъектность для избранных достойных. Национализм
– субъектность для «своих». Социализм-коммунизм – субъектность для всех. Все
«измы» сводятся к субъектности, ибо, согласно общей идеологии Нового Времени,
«субстанция есть субъект», и субъект
лежит в основе сущего.

И я ответил на форуме сайта «Интернет против телеэкрана» при обсуждении темы:

Принципиально неверно определение социализма как общества, в котором отменяется
частная собственность. 

На самом деле при том социализме, который соответствует идеалу "свободное развитие
каждого есть условие свободного развития всех" ("субъектность для всех желающих"
по моей классификации), частная собственность не отменяется, а наоборот, снимается.


Настоящий социализм - равенство не в нищете, а в богатстве. 

Это значит, что каждый желающий может добиться экономической самодостаточности
(богатства), то есть может обрести самодостаточную собственость. 

Если общество будет нацелено на такую задачу, то в идеале все (все желающие)
становятся самодостаточными собственниками, и ттем самым частная собственность
преодолевается. 

Таковое "социалистическое" или "коммунистическое" общество возможно только при
мощном развитии производительных сил, но не при прежнем индустриализме, когда
устремление к социализму шло через максимальную социализацию обычно в ущерб субъектизации.
Лишь при наступающем постиндустриализме стало возможным первенство субъектизации,
то есть стал возможным не казарменный и уравнительный, а подлинный социализм,
то есть "свободное развитие каждого". 

Но для победы социализма надо справиться с паразитами, хищниками, мародерами.
Их полно, и в борьббе с ними - основное противоречие эпохи постиндустриализма.


Ещё раз подчеркну - ключ к пониманию социализма-коммунизма и всех остальных "измов"
Нового Времени - порыв к субъектности. Всё остальное - средство. Цель же - равнобожие
человека, как и было осознано в истоке Нового Времени титанами Возрождения. 

Социализация является лоном-почвой субъектизации, но субъектизация - двигатель-мотор
социализации. 

Лишь в такой системе координат и можно хоть что-то понять в социализме и в его
прихотливой исторической судьбе.

Для некоторых участников обсуждения, в частности для Антиматрицы, оказалось трудным
для понимания – что такое субъектность. И меня упрекнули в зауми. 

Конечно, Антиматрице надо поучиться, почитать классиков, - ответил я. Если он
не понимает, что такое субъектность - о чём с ним говорить. Если не знает 2х2=4,
чего суется судить о высшей математике. 

Но и к более подкованному Сергею Строеву есть претензии. Доморощенность уводит
в сторону. Не может человек, не способный сам себя содержать и зависимый от общины,
коллектива, государства, царя, работодателя, вести себя субъектно. Есть же русская
поговорка - "без денег и разума нет". А из нищих-несубъектных не построить ни
нацию, ни социум. Разве легкий распад Советского Союза, за который не вступились
несамодостаточные "трудящиеся", не доказывает этот элементарный факт. 

Наивно полагать, будто нищая бабулька субъектно (свободно, осознанно, критически)
выбирает президента или депутата. Если же она обладает самодостаточной собственностью,
то волей-неволей вынуждена вести себя субъектно и соотносить программу своего
избранника со своими собственными (а не внушенными) интересами. А голь голосует
за того, за кого ей кто-то скажет обычно через "ящик", и поэтому бабульки исправно
голосуют за Путина и "Единую Россию", и ничего с этим не поделаешь, пока нет
"критической массы" низовых
самодостаточных "лидеров общественного мнения" (ЛОМов). 

Этот факт несамостоятельного поведения нищих масс общепризнан среди профессионалов-политиков,
и Глеб Павловский строит на несубъектности низов свои манипуляции с "электоратом",
называя бабулек и им подобных бедных людей - "овощами". Да и западные руководители
не дураки и ограничивали избирательное право обычно имущественным цензом, то
есть к выборам стремились допустить экономически-самодостаточных и тем самым
политически-субъектных. Например, США дали своим бабулькам право голоса только
в 1921 году, когда
"средний класс" прочно укоренился на американской земле. Поэтому, если хочешь
построить общество свободных людей, то дай им возможность добиться экономической
самодостаточности. Неужели это ещё надо кому-то доказывать. 

На основании опыта КНР, США, Сингапура, Малайзии, Индии, Ирландии, Финляндии
и других непоследних стран, уважающих 2х2=4, мы коллегиально выработали Программу
постиндустриальной модернизации России "Путь из тупика" (http://panlog.com/docs/tupik20031010.doc.html).
В ней никакого "изма" нет, но есть главный ориентир - открыть людям путь к самодостаточности,
богатству, субъектности. В Программе этой - все пункты абсолютно конкретны, и
2х2=4 учитывают условия РФ. 

А Сергей Строев воспаряет в надстройку и строит умозрительные социальные модели.
Если бы он предложил, подобно Дэн Сяопину, конкретные меры по взращиванию массового
низового слоя экономически-самодостаточных хозяев-тружеников, на базисе которых
только и можно строить что-то похожее на социализм (и заодно строить нацию, потому-что
нацию из нищих тоже не построишь), мне было бы интересно, и кое-что можно было
бы взять для политической практики. 

Мобилизационная модернизация успешно срабатывала при социализме в эпоху индустриализма,
но принципиально невозможна в эпоху постиндустриализма, опирающегося на низовое
предпринимательство и на инициативную инновацию. Поэтому статья Сергей Строева
– ретроградная и вредоносная, проку от неё нет.

Вот сейчас из-под ног россиян выдергивают землю. Мы проводим митинги и пикеты
и флэш-мобы, но с конкретными требованиями. И мы видим, что коммунисты, загипнотизированные
прежними догмами, не в состоянии предложить землепользователям внятные и реалистические
лозунги. Получается, как с вопросами референдума КПРФ - слишком абстрактно и
потому уязвимо. И когда ЦИК зарубил референдум, то взрыва возмущения не последовало,
вопросы не зацепили душу масс. 

Мы практики и прекрасно видим, что когда у колхозников и совхозников нагло обманно
изъяли паи на землю (на 5 га), то они к этому отнеслись равнодушно, потому что
"в натуре" они эти свои паи на земле не видели. А когда земельные мародеры-олигархи
покусились на 5 соток дачного участка, то дачники поднялись, потому что это их
данная в ощущении часть нашей земли, и за неё они готовы стоять насмерть. Вот
с ними, мелкими и мельчайшими собственниками, можно делать политику. Нищие не
восстают, а восстают те, кто увидел
просвет субъектности. Вчера мы худо-бедно сформулировали пять вопросов от имени
движения "Наша Земля" (смотри мою рассылку, которая, кстати, не только философская,
но в основном политическая). 

Если есть дельные предложения - пожалуйста, предлагайте. Но надо, чтобы эти ваши
предложения, а не вумные умозрения, - зацепили жизненные интересы наших замороченных
людей.