Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

Глобализация и этнизация

Приход постиндустриализма с его приоритетом субъектизации неизбежно вызвал  «взрыв
этничности», через который примерно четверть века назад первыми прошли Соединенные
Штаты Америки. С первого взгляда может показаться, что этнизация является реакцией
на нивелирующую-десубъектизирующую глобализацию. Однако как сама глобализация,
так и этнизация – диалектически-двусторонние процессы.

Глобализация – как тяжкий млат, который, дробя стекло, кует булат. Раньше так
действовала европейская колониальная экспансия на мировую периферию. Туземные
шкурники подавались в обслугу, основная масса деградировала, зато сильные пробуждаются
к субъектности и возглавляют национально-освободительную борьбу.

Сильные есть в каждом этносе. Под воздействием стандартизирующей-нивелирующей
глобализации они или уходят в упёртую досубъектную архаику, неизбежно вывернуто
недосубъектизируясь в этом упёртом уходе, или по-субъектному модернизируют свою
этнокультурную традицию и тем самым возвышают свою субъектность и конкурентоспособность
в глобальном мире. Другими словами, этнизация может принимать как реакционную,
так и прогрессивную направленность. Естественно, оба вектора в разных исторических
обстоятельствах по-разному
суперпозируют-взаимодействуют друг с другом – достаточно вспомнить историю Японии
за последние двести лет через «революцию Мейдзи» 1868 года до сего дня. Характер
этнизации существенно зависит также от хода «национального строительства» (nation-building),
наступающем на некоторых фазах модернизации данного общества (подробнее смотри
мою работу « О нации» http://panlog.com/docs/nation.doc.html). 

Действительно, в традиционном обществе, вовлеченном в процесс глобализации, на
каком-то этапе могут возникать условия, способствующие взращиванию в его недрах
«критической массы» экономически-самодостаточных и тем самым политически-субъектных
низовых хозяев (ранее «третье сословие», затем «средний класс», ныне «новые средние
слои»). На базисе этой «критической массы» возникает нация (обычно многоэтническая),
а если в ареале обитания какого-либо этноса возникает несколько политически-обособленных
регионов, в
каждом из которых складываются свои «критические массы» низовой субъектности,
то образуется несколько наций с общей этнокультурной традицией. Так, на немецком
этнокультурном субстрате возникли германская, австрийская, люксембургская нации,
а на англосаксонском субстрате – канадская, австралийская, новозеландская и американская
нации. 

Этнизация в национальном государстве типа США или Франции отличается от этнизации
в донациональном государстве типа нынешней России или Киргизии. Нация и национальное
государство являются субъектными социально-историческими новообразованиями, а
народ и этнос – объективными природно-историческими общностями. Этнизация в постиндустриальных
обществах способствует субъектизации, правда иногда вплоть до сепаратизации,
в то время как этнизация в недомодернизированных и особенно в кризисных (больных)
обществах обычно
тормозит субъектизацию и сопряжена с межэтническими конфликтами. Классические
примеры – Сингапур и Малайзия, где исходная этнизация китайцев, малайцев и индийцев
после ряда межэтнических конфликтов «снялась» в строительстве современной многоэтнической
нации (nation-building).

Сложно? Ничего не поделаешь - человеческое общество, особенно находящееся в процессе
модернизации, постигается с трудом, здесь недостаточно арифметики, ибо нужна
высшая обществоведческая математика.

Интересны, хотя страдают некоторым упрощенчеством, работы по этнической тематике
Александра Трифонова. В статье «Национальность – это сказки!» (http://www.utro.ru/articles/2004/03/11/286823.shtml)
отмечается, что «этничность» – слово модное. «Множество профессионалов и любителей
рассуждают о загадочных национальных характерах, больших и малых этносах, - пишет
Александр Трифонов .- А что думает наука о национальности и этничности?». И отвечает
как журналист: 

«Эта непонятная этничность

Американские психологи еще в 70-е гг. прошлого века начали подмечать одну интересную
тенденцию – усиление разного рода этнических факторов в жизни населения самых
разных регионов. Это стало неожиданностью для искушенных в вопросах психологии
янки, и они начали судорожно выяснять, что такое этничность.

Выяснили, что ничего до конца не выяснили. Однозначно объяснить явление этничности
никто не смог. Да, в определение "этничности" или "национальности" входит целый
ряд культурных, языковых и религиозных аспектов. Но ни один из них не является
обязательным или основным.

Культура оказалась слишком растяжимым понятием. Если принимать во внимание только
традиционную культуру, богатую национальными традициями, то что делать с высокоразвитыми
странами, где ее почти нет? Религия с языком оказались еще менее национально
маркирующими явлениями. Тут и за примерами далеко ходить не надо. Вопрос оставался
открытым...

Советская гуманитарная наука, как всегда, гордым маршем пионеров прошагала мимо
данного явления. В коммунистическом государстве, как в раю, национальность будет
не нужна, а значит, и изучать закономерности развития этноса ни к чему. Новая
реальность "советского народа" аукнулась взрывом национализма в начале 90-х годов
и застала нас врасплох.

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: И американские, и советские ученые четверть века назад увлеченно
изучали этнизацию. Она исследована вдоль и поперек. Выяснилось, что этнизация
в США в 1960-1970-х годах помогла в ходе грандиозной борьбы за гражданские права
под водительством великого сына Америки Мартина Лютера Кинга и реализации общенациональной
«программы аффирмативных действий» сформироваться обновленной американской нации.
Отличный обзор и анализ представила доктор исторических наук Татьяна Вячеславовна
Таболина в монографии
«Этническая проблематика в современной американской науке: Критический обзор
основных этносоциологических концепций» (Москва: Наука, 1985. – 152 стр. Ответственный
редактор академик Ю.В. Бромлей). Очень дельная и насыщенная работа, так что не
надо принижать отечественную науку/

Что вы любите на ужин?

Прошло 15 лет, и в России появились свои этнопсихологические разработки. Существуют
методики, позволяющие измерить вашу этническую адаптацию к российской социокультурной
среде. Называется такой метод этнофункциональной диагностикой. Всё довольно просто:
человеку предлагается письменно ответить на вопросы психотеста, а потом эксперт
сделает вывод о степени вашей этнической адаптации. Вопросник разбит на несколько
разделов, где помимо общей информации есть специальные вопросы о ваших пристрастиях
в еде, ландшафте
(где хотелось бы жить), о внешности желаемого сексуального партнера, о предпочитаемой
для вас религии и национальности. 

Адаптация измеряется следующим образом. На основе информации о месте постоянного
проживания и выбранной национальности производится сравнительный анализ предпочтений.
Если выбор не согласован со средой, считайте, есть повод задуматься. Родились
вы в Москве, всю жизнь тут прожили и считаете себя москвичом, но страстно желаете
жить в тропиках – вот вам и рассогласование. Не было у нас тропиков, последние
пальмы замерзли вместе с динозаврами. Правда, если папа у вас был с Занзибара,
то это другое дело...

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Опять журналистское упрощение. И надо бы строже употреблять
термины – лучше «этничность», чем «национальность». В России  пока нет нации,
и словосочетание «национальное происхождении» абсурдно/

Пройдя тест, я задумался: вот если я бананы люблю и исконно российской свекле
их предпочитаю, накрываться мне медным тазом али обождать? Мудрые этнопсихологи
бананы любить разрешили, но ласково предупредили – с дарами тропиков не перебарщивать.
Банан, как говорится, бананом, но если он станет основой питания и любимым блюдом,
то степень адаптированности понизится.

Интересен пример с выходцами с Кавказа, предпочитающими в выборе сексуального
партнера в Средней России блондинок. Стремление к экзотике трактуется в рамках
этнофункциональной психологии как явное отклонение от нормы. Желаемый партнер,
совсем не похожий на тебя внешне, – один из самых тревожных звонков.

На основе методики неплохо корректируются проблемы переселенцев. Ландшафт, язык,
субкультура – все ново для приезжего, и все это дезориентирует. Главная задача
психолога при выявленной проблеме с этничностью – подтолкнуть человека к началу
выстраивания отношений с окружающей его средой. Если переехал на постоянное жительство
в солнечный Магадан, так будь добр пропитаться его внутренней атмосферой, хоть
немного. В противном случае сплин с хандрой обеспечен. Совсем не можешь пропитываться
– лучше не живи здесь
все время, а то и до расстройства психики недалеко.

Все это – сказки! 

Российские ученые нашли отправные точки этничности. Ими оказались, вы не поверите...
сказки. Народные сказки формируют нашу психику в раннем возрасте. 

На основе экспериментов с городскими школьниками, со взрослым населением юга
Якутии, наркоманами и обитателями домов престарелых (для полноты выборки) было
установлено – народные сказки способствуют формированию нормальной психики. Отсутствие
сказочной фазы в детстве установлено для большинства психически неадаптированных
персон – невротиков и шизофреников.

Но не все сказки одинаково полезны. Сказка должна соответствовать среде обитания.
Проще говоря, напичкав московского ребенка китайскими легендами, не только личность
не сформируешь, а наоборот, усилишь его внутренний невротизм. 

Психологи утверждают, что даже несмотря на урбанизировавшуюся атмосферу, сказка,
как цветок, проросший сквозь асфальт, обязана связать маленькую личность с родной
землей. Сказка осталась единственным хранилищем потерянного на уровне сознания,
но воспроизводимого из поколения в поколение пласта какой-то важной информации.
Не зря ведь в ней так мало сюжетов, а филологи с начала XX века, шаг за шагом
декодируют образы волшебной сказки.

Впрочем, одними сказками сыт не будешь. За сказочной фазой должна следовать этическая.
Она связывается с духовными воззрениями. Во взрослую жизнь человек вступает уже
в фазе рационального сознания. Это и есть основы гармонии развития личности,
а вслед за ней и всего народа.

Кровь и Земля

В XIX в. первые германские, так сказать, протогеополитики сформулировали принцип
"Земли и Крови". Есть, мол, у каждого человека священная территория памяти –
родная земля, пропитанная кровью общих предков. Только у геополитиков той поры
цели были иными, внепсихологическими. Им во что бы то ни стало хотелось объединить
сотню германских княжеств, графств и прочих герцогств в единое государство.

Нашенские профессора больше упирают на понятие "малой родины". С предками и здесь
все в полном ажуре – и кровь, и землица имеется, только для внутреннего пользования
человека, для адаптации и выживания то бишь. Говоря простым языком, человеку
от рождения присущи некоторые особенности психики, которые формируют этничность.

И ландшафты России, ее пища (не "ножками Буша" едиными живы пока), языки и неуловимая
для научных дефиниций культура будут, по мысли этнопсихологов, и дальше творить
россиянина именно таким, каков он есть.

Таким образом, массовая культура и глобализация угрожают нашей самобытности лишь
до известной степени. Остается только прочувствовать эту самобытность, чтобы
выстроить правильное отношение к среде обитания, даже если сказками в детстве
не баловали. А там, может, и права была народная мудрость: "Где родился – там
и пригодился!"

Александр Трифонов развивает эти несколько поверхностно-обывательские представления
об этносах и этнизации в следующей статье «В России рождаются новые народы» (http://www.utro.ru/articles/2005/03/31/423218.shtml):


«В России продолжается процесс формирования новых народностей. Почти каждый год
рождаются этнопроекты по возрождению, отделению или просто осознанию себя новым
народом. Если в конце 80-х – начале 90-х шел бурный процесс национального возрождения
больших, давно сформировавшихся народов, то теперь очередь дошла до маленьких,
до сих пор даже не считавшихся отдельными этносами, а входившими в состав русских.

Итак, начнем наше новое российское этническое обозрение. На самом Севере, в Пинежском
районе Архангельской области, несколько лет назад образовался народ чудь. Сами
новые чудины (или чудики?) говорят, что не образовался, а возродился. 

Действительно, дославянское население северных и северо-западных земель российских
называли чудью. Только имя это было сборным для многих племен, начиная от предков
эстонцев и заканчивая предками коми. Со временем в представлениях северных русских
чудь мифологизировалась в некий странный народ, который ушел под землю, не желая
креститься, да так и остался там жить. Кстати, название "чудь", как установили
филологи, не имеет ничего общего с русским прилагательным "чудной".

Интересно, что новая чудь вышла не из-под земли, а из... бывшего Министерства
по делам национальностей РФ. Именно оттуда в далекую пинежскую деревню Нюхча
(название чудское, переводится как "лебедь") в 1999 г. прибыл Сергей Григорьев,
который и стал зачинателем возрождения нового старого народа, а по совместительству
на собрании чудской общины деревни был выбран Вождем. 

Жители Нюхчи были совсем не против "очудиться", даже наоборот, своими силами
создали целое Музейно-историческое общество по изучению народа чудь. Чудской
Вождь вошел во вкус управления новообразовавшимся народом и объявил дерзкий план
– строить всей деревней чудские деревянные лодки, чтоб заезжих туристов катать
и вообще всячески поднимать туристическую привлекательность сего места. 

С тех пор, правда, работа по возрождению древнего племени маленько застопорилась,
но семя, безусловно, упало на благодатную почву. На всем Русском Севере, чего
не отрицают ученые, в сложении современного коренного населения принимала когда-то
непосредственное участие и чудь. А пока для всех, кто желает присоединиться к
древнему племени, скажем, что номер народа чудь в Перечне языков и национальностей
РФ – 351.

Вообще, по числу новых народов Архангельская область стала чемпионом. Статуса
отдельного этноса после нескольких десятилетий борьбы за признание добились поморы
– потомки все той же чуди, новгородцев и, может быть, славных викингов (ну, по
крайней мере, так говорят некоторые поморы в приватных беседах). 

В советское время этнографическая наука считала поморов особой группой русского
населения. А сегодня поморы, как и чудь, отдельной строкой вошли в Перечень национальностей
РФ и на переписи населения в 2002 г. набрали более 7 тыс. человек. Впрочем, поморские
общины считают такой результат неуспехом, так как рассчитывали набрать не менее
нескольких десятков тысяч. Вроде бы была даже поддержка со стороны прежнего архангельского
губернатора – он как-то публично объявил о своем поморском происхождении. Как
бы там
ни было, для осознания себя новой национальностью у поморов есть многое: поморская
национально-культурная автономия (НКА) уже действует на территории области, поморский
диалект русского языка есть, даже религия собственная и та имеется. 

На статус последней претендует одна из ветвей русского старообрядчества, исторически
распространенная в этих местах, которая так и называется – поморская вера. С
диалектом тоже интересная ситуация. Вот, например, летом прошлого года поморская
НКА обратилась к общественности с призывом сохранить исконное название места
музея деревянного зодчества Архангельска – Малые Корелы, которые на новых картах
все чаще стали превращаться в Малые Карелы. Дело в том, что свое имя музей получил
от старинного поморского села
Малые Корелы, а его название восходит к поморскому слову "корела" с ударением
на первый слог. Так что поморские активисты готовы бороться за языковую самость.

Если переместиться с Севера на запад, в Ленинградскую область и Петербург, то
там мы обнаружим еще один довольно удачный этнопроект возрождения уже казалось
совсем вымершего народа. Имя ему – водь. Сегодня это самый малочисленный коренной
народ европейской части России: всего около 100 человек. Условно водь можно разделить
на старую и новую. Старая представляет собой десяток последних водьских старушек,
мирно доживающих свой век в деревнях под Петербургом. "Новой водью" можно считать
потомков води, как правило,
живущих в Петербурге, которые совсем недавно осознали свою национальность заново.
Дело в том, что к концу 80-х гг. XIX в. водь практически полностью обрусела,
чему среди прочих способствовало отсутствие письменности у водьского языка.

Несколько лет назад пара энтузиастов взялась за национально-культурное возрождение
води. Стали устраивать раз в год водьский праздник в одном из сел, куда собирались
потомки води, а главное, создали водьскую письменность. 

История ее создания просто замечательна. Алфавит на основе латиницы и учебники
не издавались, а были вывешены в Интернете. Можно со всей ответственностью утверждать,
что это первый российский опыт восстановления какого-либо языка через Всемирную
Паутину. Так письменный водьский язык дошел до молодых и активных потомков древнего
народа быстро и абсолютно бесплатно. Оказалось, распространять язык легче, чем
печатную газету.

Процесс образования новых народов не является чисто российским ноу-хау. На юго-западной
окраине Англии несколько сот человек возрождают корнуэльскую национальность,
относящуюся к кельтским народам. 

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Смущает постоянное использование Александром Трифоновым термина
«национальность» вместо более точного термина «этнос»/

Ситуация напоминает нашу водьскую: та же тихая ассимиляция и растворение внутри
большого народа и точно такая же почти полная потеря языка. Но сегодня упрямые
корнуэльцы вновь пытаются говорить на воссозданном языке и поют в пабах древние
корнуэльские песни. А на севере Норвегии небольшой этнос – квены добились статуса
народа и, соответственно, культурной автономии; теперь борются за возможность
преподавать своим детям в школах на квенском языке.

Как говорят специалисты, подобным процессам способствуют две группы факторов:
географические и, как ни странно, чисто экономические. Обе группы факторов влияют
одновременно, хотя чего-то может быть больше, а чего-то меньше. В первую группу
входят такие понятия, как периферийность и географическая оторванность. Население,
обособленное от остального горами, озерами, отсутствием дорог (так, в Нюхчу,
как говорили сами новые чудины, ни одной нормальной дороги не идет) или еще чем-либо,
постепенно вырабатывает сильно
отличающуюся даже от ближайших соседей субкультуру. И тут никакая глобализация
не поможет, потому что как был Корнуолл полуостровом, периферией, так он ей и
останется. 

Экономические факторы связываются с уровнем жизни населения. При достаточно высоком
уровне, когда первоочередные потребности удовлетворены, люди начинают задумываться
над вопросом – "кто я (мы)?". 

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Правильное наблюдение! Экономическая самодостаточность стимулирует
этничность как одну из форм проявления субъектности. Тем самым глобализация помогает
некоторым сильным людям развить в себе как щит от десубъектизации – чувство собственного
и родового достоинства, что обычно сопряжено с возрождением и переживанием своей
этничности и своих этнокультурных корней на этой земле/

Довольно часто ответом на него /на этот вопрос/ становится осознание себя новой
этнической общностью. Обратите внимание, водь возрождается в далеко не бедном
Питере, а поморы в не самой бедствующей Архангельской области. Да и Англия с
Норвегией тоже не находятся на экономических задворках Европы.

Говоря о прогнозах появления новых этносов в России, эксперты утверждают, что
вскоре мы можем получить целый регион с новым народом – это может быть сильно
оторванная от остальной России Калининградская область. Также возможно возникновение
новых небольших этносов на базе уже существующих региональных групп населения
по всей России, не исключая даже Подмосковья, но для этого нужны перечисленные
условия». 

Хорошая тема - как глобализация сопряжена с этнизацией. Этнизация укореняет человека
в истории, привязывает к земле. 

Русский народ состоит из многих подэтносов. Я, например, отношусь к вачкасам,
живущим в Ваче и её окрестностях в Нижегородской области. Наш язык даже меньше
похож на русское литературное койне, чем украинская мова. 

И важно не путать этничность с национальностью, здесь мы можем оказаться обезьянками,
ибо заимствованные с субъектного Запада слова "нация" и "национальность" на нашей
недосубъектизированной и кое-где ещё досубъектной периферии заменяют более адекватные
понятия "этнос" и "этничность".