Региональные парламенты в восемнадцати субъектах федерации назначили дату выборов высших должностных лиц на 13 сентября 2020 года. Соответствующие решения приняты в Республике Коми, Татарстане, Чувашии, Камчатском, Краснодарском и Пермском краях, Севастополе, Архангельской, Брянской, Иркутской, Калужской, Костромской, Ленинградской, Пензенской, Ростовской, Смоленской, Тамбовской областях и Еврейской автономной области.

В двух регионах — Ненецком и Ханты-Мансийском автономных округах главы будут назначены по итогам голосования в региональных парламентах. Кандидатуры для участия в голосовании в этих субъектах федерации будут предложены Президентом. Досрочные выборы губернаторов пройдут в Севастополе, Пермском крае и Республике Коми. В ЕАО, Чувашии, Калужской, Иркутской и Архангельской областях, а также в Камчатском крае досрочные отставки глав регионов произошли в год истечения их полномочий, и выборы в этих регионах пройдут в ранее запланированные сроки.

Девять кандидатов в губернаторы, занимающих руководящие должности в своих субъектах, будут выдвинуты на выборы «Единой Россией». Это Александр Цыбульский (Архангельская область), Александр Богомаз (Брянская область), Ростислав Гольдштейн (Еврейская автономная область), Владислав Шапша (Калужская область), Сергей Ситников (Костромская область), Вениамин Кондратьев (Краснодарский край), Михаил Развожаев (Севастополь), Александр Никитин (Тамбовская область) и Рустам Минниханов (Татарстан). Ожидается, что 16 июня на заседании президиума Генсовета ЕР список партийных выдвиженцев пополнят ещё несколько кандидатур.

Трое действующих глав регионов не связаны ни с какими политическими партиями и намерены идти на выборы самовыдвиженцами. Это Игорь Кобзев (Иркутская область), Владимира Уйба (Коми) и Владимир Солодов (Камчатский край). Законодательства субъектов федерации, где они работают, предоставляет им такую возможность. Ещё трое губернаторов, идущих на выборы, представляют или представляли ранее оппозиционные партии. Врио главы Пермского края Дмитрий Махонин в 2016 г. выдвигался в Госдуму от «Яблока», врио главы Чувашии Олег Николаев был депутатом Госдумы от «Справедливой России», а губернатор Смоленской области Алексей Островский является действующим членом ЛДПР. В Чувашии и Пермском крае региональные парламенты внесли в 2020 г. в законодательство о выборах поправки, предусматривающие возможность самовыдвижения на губернаторских выборах.

В Иркутской области бывший губернатор Сергей Левченко, добровольно ушедший в отставку в декабре прошлого года, планирует вернуться в губернаторское кресло и пытается выставить свою кандидатуру на предстоящих выборах. Региональное законодательство не предоставляет такой возможности для губернаторов, покинувших свой пост досрочно. Левченко предпринял ряд попыток оспорить эту норму, указывая на то, что выборы проходят в запланированные сроки и досрочными не являются. Накануне региональный парламент принял окончательное решение о досрочном статусе осенних выборов, поставив точку в спорах. Однако у Левченко сохраняется теоретический шанс включиться в предвыборную гонку. Это произойдет в том случае, если ему удастся получить на это разрешение Президента. Такую норму региональное законодательство допускает.

В Республике Коми, Калужской и Костромской областях, а также Ямало-Ненецком автономном округе выборы глав субъектов совпадут с выборами в региональные законодательные собрания. Всего в этом году будет переизбрано 11 региональных парламентов. Кроме того, 13 сентября пройдут выборы представительных органов в 24 столицах субъектов федерации.

Автор: Валерий Прохоров специально для «Актуальных комментариев»

Источник: http://actualcomment.ru/v-regionakh-ofitsialno-startovala-predvybornaya-kampaniya-2020-2006120909.html

Например, 19 сентября 2019 г. Европейский парламент принял резолюцию «О важности европейской исторической памяти для будущего Европы». В этой резолюции в частности говорится: «коммунистический Советский Союз и нацистская Германия подписали Договор о ненападении, известный как Пакт Молотова – Риббентропа, и его секретные протоколы, разделив Европу и территории независимых государств между двумя тоталитарными режимами и сгруппировав их в сферы интересов, что подготовило почву для начала Второй мировой войны».

Из тезиса о равенстве коммунизма и нацизма делается вывод о том, что надо покарать те нации, которые во время войны придерживались коммунистических ценностей, как когда-то покарали нацистов. Имеется в виду русская нация, которая позиционирует себя наследницей советской нации. Вопреки всякой логике, во внимание не принимается то обстоятельство, что русская нация давно отказалась от коммунистической идеологии. Дело тут не в логике, а в определенном материальном интересе.

Авторы цитируемой резолюции прямо не артикулируют, но стоящие за ними политические силы однозначно подразумевают, что «плохая» русская нация должна быть покорена силой, ее страна — Россия оккупирована и расчленена, часть российских территорий при этом следует аннексировать. Предполагается также, что русские будут принуждены к выплате контрибуции, лишены собственной системы ценностей — «декоммунизированы» (реально «деруссифицированы»), а сопротивляющиеся этому наказанию элиты — уничтожены.

Этот преступный план подготовили англосаксонские либеральные буржуазных элиты. Три четверти века тому назад они вместе с коммунистическими элитами вели свои нации на бой с нацистами. Потом пользовались плодами этой победы. А сейчас, теряя свои господствующие позиции в мире, хотят вновь реализовать старый план: столкнуть континентальные европейские нации с наследницей СССР – Россией, довести дело до войны, в ходе которой конфликтующие стороны взаимно ослабят себя.

Под этот план англосаксы подобрали исполнителей – те европейские нации, которые сто лет тому назад выбрали фашистскую модель общественного развития, реально развязали вторую мировую войну, но были в ходе этой войны разбиты и понесли наказание за совершенные преступления. В рамках бывших фашистских наций сохранились элиты, которые жаждут пересмотра итогов войны. На этих желаниях и играют англосаксы. Они приводят реваншистские элиты к власти, поддерживают их денежными субсидиями, охраняют установившиеся режимы этнической диктатуры своими воинскими контингентами. Подсказывают как вести идеологическую войну с русскими. И, конечно, проводят реабилитацию выращенных реваншистских элит в общественном сознании, уравнивая коммунизм и нацизм.

Отсюда становится понятным объявление СССР и России агрессорами, введение против России санкций. Отсюда — предъявление счетов России за ущерб от советской оккупации. Отсюда — появление музеев оккупации. Отсюда — демонстративный снос памятников советским воинам, боровшимся с нацизмом. Отсюда — атаки на историческую память русской нации, запреты на советскую и русскую символику за пределами России. Отсюда — ликвидация русских школ в ряде постсоветских стран. Отсюда — уголовное преследование русской интеллигенции, которая живет за рубежом и пытается противостоять попыткам насильственной ассимиляции.

Россия готова отразить силовую атаку противника в реальном пространстве. Для этого у нее есть достаточное количество подводных лодок, самолетов, пушек, пулеметов, а также запасы ракет, снарядов и патронов к этим военным орудиям.

В сфере общественного сознания дела обстоят много хуже. Уравнивание коммунизма с нацизмом в терминологии идеологической войны следует однозначно оценить, как применение нейтронного оружия. Эта разрушительная идея тихо взорвалась и поражает русских невидимыми смертельными лучами — разрушает их систему духовных ценностей, навязывает вину за несовершенные преступления, лишает воли к жизни. В сознании же европейских народов эта идея взращивает ненависть к русским, выставляет их в роли врагов.

Хорошо было бы принять меры по защите русской нации от смертоносного идеологического оружия, нанести удар возмездия по противнику. Бросились бойцы русского идеологического фронта после начала войны на склады — в архивы и библиотеки, а там лежит, образно говоря, только несколько ящиков снарядов и патронов, которые еще в советское время произвели. Все сильно поржавевшее, хотя и годное к употреблению. Идеологические самолеты и корабли на приколе, поскольку на их базе развернута мелкая торговля псевдокультурными поделками. А идеологические заводы и фабрики без госзаказов давно разорились, либо на противника работают, который хорошие деньги платит. Вот и стреляют ополченцы идеологического фронта одиночными постами в социальных сетях. А престарелые офицеры запаса от идеологии на телешоу врукопашную на противника идут, вместо того, чтобы монографиями, да аналитическими докладами его бомбить. Генералы же идеологических войск ищут только возможность как денег заработать, а не как боевые действия организовать, снаряды заказать и подвести.

Какой идеологический антидот против разрушительных англосаксонских нейтронных лучей в последнее время придуман? Кто его может ввести в общественное сознание русской нации? А в общественное сознание европейцев? Лично я не знаю ответов на эти жизненно важные вопросы.

Осмелюсь только изложить свое мнение по поводу различий между коммунизмом и нацизмом.

Три с половиной столетия тому назад в Европе стали развиваться капиталистические отношения. Они основывались на конкуренции частных капиталов на рынке и вели к выравниванию положения отдельных капиталистов и наемных работников. В экономике в результате этого установился так называемый либеральный порядок. В политической сфере либерализм привел к конкуренции различных социальных сил и установлению демократии: парламентаризму, равенству всех перед законом, свободе совести, слова, собраний.

Пришедшая к власти буржуазия стала строить на базе порожденного феодализмом народа новую социальную общность — нацию. Она строилась с помощью таких социальных институтов, как школы, университеты, книгоиздание, пресса. В рамках нации все индивиды становились равными между собой, вне зависимости от их этнического происхождения. Существовавшая в рамках феодального общества этническая иерархия ликвидировалась. В целом это был либерально-демократический, образно говоря «белый», проект национального строительства.

Однако на первых этапах буржуазия формировала свой капитал силой: отбирала землю у крестьян, принуждала их к труду с помощью мер уголовного наказания, занималась пиратством и работорговлей. Это был период первоначального накопления капитала. В этот период у наемных рабочих нещадно эксплуатировали и них не было каких-либо политических прав. В отношении этнических меньшинств титульная буржуазия проводила политику эксплуатации и принудительной ассимиляции. Этнические меньшинства целенаправленно низводились на низшие ступени социальной лестницы.

Назовем такой проект национального строительства «коричневым», хотя этот термин и появился много позже.

В Англии период первоначального накопления длился более двухсот лет. Все это время внутри английского общества мирно сосуществовали «белый» и «коричневый» проекты. Объектом ограбления и дискриминации англичан все это время были валлийцы, шотландцы, ирландцы, евреи.

С начала XVII века «коричневый» проект стал реализовываться также за пределами Великобритании – в колониях. Объектом ограбления и дискриминации английского этноса стали индейцы, негры, индийцы, китайцы, австралийские аборигены и другое «туземное» население колоний. Складывалась этническая иерархия, в которой англичане в целом занимали высшие ступени социальной лестницы, а «туземцы» оказывались у ее подножья.

«Коричневый» проект в колониях англичане успешно реализовывали до середины ХХ века.

В ряде случаев «коричневый» проект в британских колониях перерастал в проект «черный», хотя этот термин тоже появился много позже. Суть его заключалась в том, что «туземное» население англичане не ассимилировали, а обращали в рабов или крепостных, а его «излишки» сгоняли с благоприятных для хозяйствования территорий и обрекали на голодную смерть. Очень часто «лишних» «туземцев» просто физически уничтожали. «Черный» проект широко реализовывался англичанами на островах Вест-Индии, в североамериканских колониях, в Индии, в Китае, в Австралии. Этот проект с успехом реализовывали также потомки английских колонистов в обретших независимость от Великобритании Соединенных Штатах Америки. Современные исследования говорят о гибели в ходе англосаксонской колонизации десятков миллионов человек.

Английская буржуазия частично делилась выгодами от эксплуатации «туземцев» со своими наемными рабочими, добиваясь таким образом ослабления социальной напряженности внутри нации и ускоряя ее социальное развитие.

Одновременно с англичанами, «коричневые» и «черные» проекты реализовывали такие капиталистические нации, как голландская, французская, датская, бельгийская, которые имели свои колониальные империи. Условно назовем эти буржуазные нации «старыми».

В начале ХХ века подросли «молодые» буржуазные нации: немецкая, австрийская, итальянская, венгерская, румынская, болгарская. Они тоже захотели реализовывать «белый» проект, но соответствующих возможностей для первоначального накопления капитали у них не было, поскольку все свободные территории уже были захвачены «старыми» нациями.

«Молодые» нации попробовали силой переделить колонии в свою пользу, но проиграли первую мировую войну «старым» нациям и понесли существенные материальные, людские и территориальные потери. В них развились острые социальные и этнические противоречия.

В итоге «молодые» нации были вынуждены отказаться от «белого» проекта и искать альтернативные модели обеспечения первоначального накопления капитали и национального строительства. Выбор можно было сделать между, уже известным нам, «коричневым» проектом и «красным» проектом.

«Красный» проект предлагали коммунисты, которые представляли интересы наемных рабочих. Предлагалось национализировать частные капиталы, превратить всех в наемных рабочих, направлять больше средств на создание дополнительных рабочих мест, обеспечить гарантированный уровень заработной платы, уменьшить продолжительность рабочего дня. Коммунисты выступали также за предоставление всем этносам равных прав.

После первой мировой войны практически во всех «молодых» европейских нациях разразились социалистические революции и коммунистами были сделаны попытка реализовать «красный» проект. Однако везде эти попытки были подавлены силами местной буржуазии при поддержке англичан, французов и представителей других «старых» наций.

Поэтому в 20-х — 30-х гг. ХХ столетия немецкая, австрийская, итальянская, венгерская, румынская, болгарская нации стали реализовывать «коричневый» проект, который собственно тогда и получил свое название. В Германии и Италии этот проект реализовывали возникшие снизу фашистские партии. Они пришли к власти вполне легальным путем, получив поддержку широких масс населения. В Австрии, Венгрии, Румынии, Болгарии «коричневый» проект буржуазия реализовывала сама, опираясь на сформированные ею сверху массовые партии. Возникавшие снизу фашистские партии буржуазные элиты в этих странах до власти не допускали и даже запрещали их и репрессировали руководство этих партий.

В результате в «молодых» европейских нациях к концу 30-х гг. «коричневый» проект полностью заменил «белый» проект национального строительства. Все «молодые» нации стали фашистскими.

В Германии и Австрии «коричневый» проект после 1938 г.  перерос в «черный» проект. Немецкая нация из фашистской трансформировалась в нацистскую. В Италии эта трансформация произошла в конце 1943 г., в Венгрии и Румынии осенью1944 г.

В Российской империи после успешной социалистической революции стал реализовываться «красный» проект. Коммунистами была проведена национализация частных капиталов, ликвидированы эксплуататорские классы. Первоначальное накопление государственного капитала пошло на основе самоэксплуатации. Все этносы приобретали равные права и объединялись в советскую нацию, которая учредила общее для всех этносов государство — СССР.

«Старые» нации поощряли развитие фашизма, а затем и нацизма в «молодых» европейских нациях, с тем, чтобы направить их агрессию против коммунистической советской нации и отвлечь внимание от своих собственных колоний. В ходе войны противники должны были ослабить друг друга. Поэтому англосаксы пошли на существенные уступки нацистской Германии – разрешили ей объединиться с Австрией, а затем подарили часть Чехословакии по Мюнхенскому договору. Они также не препятствовали аннексии Германией Польши. Не выступили «старые» нации и против формирования Германией агрессивного военного-политического союза – блока стран Оси.

Однако нацистская Германия и ее фашистские союзники напали сначала на либерально-демократические нации и покорили их. Этим нациям был навязан фашистский режим правления, они подверглись ограблению, этнической эксплуатации, потеряли часть своих территорий. Ряд наций был лишен государственности, в отношении них стал проводиться геноцид. Непокоренной осталась только английская нация.

После этого все фашистские континентальные нации под руководством немецких нацистов напали на СССР. Агрессорами ставилась цель разбить советскую нацию и ликвидировать ее государственность, разделить оккупированную территорию СССР на части и превратить их в колонии. Часть советских люде планировалось поработить, часть физически уничтожить.

Коммунистическая советская нация начала вести тяжелую борьбу со сторонниками реализации в Европе нацистского «черного» порядка. В этой борьбе советская нация потеряла 25 млн. человек, но отстояла право на свое существование, на суверенное развитие в рамках «красного» проекта.

Обвинять поэтому коммунистическую советскую нацию в том, что она ничем не отличалась в годы войны от нацистских и фашистских наций — это не только ложь, но и безнравственная ложь. Это оскорбление памяти жертв войны. Причем не только погибших советских граждан, но и англичан, американцев, французов, поляков, югославов, греков, бельгийцев, голландцев, итальянцев, румын, чехов, словаков, которые пали на поле боя или от рук фашистских и нацистских палачей. Число жертв «черного» проекта в Европе составляет, как минимум, 10 миллионов человек.

Нацисты и фашисты одинаково уничтожали как членов советской нации, так и членов либерально-демократических наций. Это была не только гибель комбатантов, но и целенаправленный геноцид мирных жителей, уморение их голодом и заразными болезнями, создание невыносимых условий существования в концлагерях, казни противников режима, гибель в ходе необоснованных обстрелов и бомбардировок городов и сел, смерть в результате непосильного рабского труда.

Англичане и американцы прекрасно понимали цели борьбы советской нации с «черным» европейским проектом. Поэтому либерально-демократические англосаксонские нации и коммунистическая советская нация образовали военно-политический союз – Объединенные нации. Этот союз боролся с нацистскими и фашистскими нациями, состоявшими в блоке стран Оси.

Объединенные нации совместно победили нацистские и фашистские нации, совместно наказали их за совершенные преступления. Существенному наказанию подверглась только нацистская немецкая нация. Фашистские нации подверглись по большей части символическому наказанию. Либерально-демократические нации препятствовали их наказанию, поскольку сами продолжали реализовывать «коричневые» проекты в собственных колониях.  Наказывать фашистов, которые пытались делать тоже самое в Европе, что делали либерал-демократы в колониях, англосаксы не могли. «Коричневый» проект для англосаксов был своим, родным.

В отношении нацистской немецкой нации интересы союзников совпали. Именно поэтому Германия была расчленена на части, потеряла часть территорий, немцев вынудили платить контрибуцию, подвергли депортациям. После войны в Германии остались оккупационные войска союзников, которые следили за тем, чтобы политическая мощь немецкой нации не была восстановлена. Эта мощь могла вновь приобрести черный цвет и вновь завоевать всю Европу.

Этот новый мировой порядок получил название Ялтинско-потсдамская система. После распада мира на капиталистическую и коммунистическую системы этот порядок продолжал существовать. Он существует до сих пор, несмотря на то, что европейская коммунистическая система рухнула, и СССР распался. До сих пор немецкая нация имеет серьезные ограничения в своем суверенитете, не может реализовать в политической сфере тот экономический потенциал, который накопила после войны.

Начало англосаксами идеологической войны против русской нации, обвинение ее, вопреки общеизвестным фактам, в том, что она когда-то способствовала реализации «черного» проекта в Европе, означает их демонстративный отказ от Ялтинско-потсдамских договоренностей. Делается это исключительно для установления нового мирового порядка, порядка в котором в подчиненном положении окажется уже русская нация.

Действию в политическом пространстве можно противопоставить только действие. России срочно необходимо выступить на стороне Германии и потребовать снятия с нее тех ограничения, которые в ее отношении сохраняют англосаксы. Ведь Германия, как и Россия, давно реализует «белый» проект национального строительства. Обе страны не заинтересованы в возрождении фашизма в «новых» европейских нациях, в развязывании ими конфликтов с Россией. Ведь этот конфликты неизменно перекинутся на соседние страны, начнется территориальный передел Европы. Новые «молодые» нации, которые поддерживают англосаксы, неизбежно выберут в этих условиях уже не «коричневый», а «черный» проект. Для втягивания Германии в возникший конфликт будет использован военно-политический блок НАТО, находящийся под контролем англосаксов.

Сама Германии давно стремится к тому, чтобы стать равноправным членом мирового сообщества. Не зря она продвигает идею раздела Европейского союза на две части: хочет избавиться от необходимости экономически поддерживать «новые» нации, не хочет зависеть от их агрессивной внешней политики. В рамках этой идеи звучат предложения немцев о создании Европейских вооруженных сил, независимых от командования НАТО.

Выход Великобритании из Европейского союза открывает для Германии новые перспективы в этом отношении. Россия может поддержать требования Германии вывести с ее территории, находящиеся там до сих пор американские и британские оккупационные силы. Благо, Германия недавно закончила выплачивать репарации, которые ей назначили англосаксы еще по итогам первой мировой войны. Не случайно Германия отказывается от поездки на саммит G7, который организовывает Вашингтон.

В этих условиях возрастает значение российско-китайского союза. Он будет направлен против США, которые тоже участвуют в идеологической атаке на Россию, хотят пересмотреть итоги Второй мировой войны.

Если пересмотр Ялтинско-потсдамских соглашений неизбежен, то он должен происходить на условиях выгодных для всего европейского сообщества, а не только для англосаксов.

Распространение такого рода идей будет достойным ответом на идеологическую диверсию, которую предприняли англосаксы, заявив о тождестве нацизма и коммунизма. Ведь на деле именно англосаксы взращивали «коричневые» и «черные» проекты в «новых» европейских нациях перед Второй мировой войной, подталкивали их к агрессии в восточном направлении. Теперь англосаксы хотят повторить тот же прием и затуманивают свою роль в совершенных сто лет тому назад преступлениях.

Высказанные соображения еще больше придают актуальность возобновлению производства идеологических снарядов, бомб и ракет.

Автор: Александр Гапоненко, председатель Прибалтийского отделения Изборского клуба.

Истоник: https://izborsk-club.ru/19454

Немецкий политолог Александр Рар считает, что в настоящее время в Европе нет единства по вопросу взаимоотношения с Россией. Поэтому и возникают различные моменты.

Высший совет обороны Румынии пошел по пути Польши и указал РФ в национальной стратегии обороны, расчитанной на 2020-2024 годы как потенциальную угрозу. Некоторое время назад аналогичный документ был принят Варшавой. О том, являются ли подобные вещи общеевропейской тенденцией или всего лишь отражают позиции некоторых стран, в интервью «РГ» рассказал Александр Рар.

После распада СССР «старая Европа» была готова сформировать с независимой Россией «общее пространство». Велись разговоры и о доверительных отношениях в сфере безопасности, отмечает специалист. Однако продвижение НАТО на восток внесло разлад в отношения Москвы и Запада. Готовый противостоять экстремизму вместе с РФ Североатлантический альянс пополнился Восточноевропейскими странами, у которых были другие виды на организацию....

Они начали оказывать давление на своих партнеров по ЕС и НАТО с расчетом на то, что те возвратятся на позиции «холодной войны». К этому процессу присоединились и Соединенные Штаты. Вместо того, чтобы принять сторону «миролюбивого старого Запада», Вашингтон сделали ставку на бывшие социалистические государства, которым подавай новую «холодную войну» с Россией, подчеркнул политолог. Все это привело к тому, что Германия и Франция вынуждены действовать в таком же ключе, чтобы не допустить распада Евросоюза.

Ранее экономист Михаил Хазин рассказал, как финансовые элиты США готовы ликвидировать собственную страну ради личных интересов.

Автор: Николай Коперник

Источник: https://politpuzzle.ru/166053-rar-nazval-prichiny-rashozhdenij-moskvy-i-zapada/

В таком контексте мы можем иначе посмотреть на вопрос об обратимости глобализации. Представим наш мир, в котором нельзя купить иностранные товары на территории своей страны. Мы с удивлением заметим, что от глобализации не останется и следа. Отказ от свободного движения товаров сделает ненужными мировую резервную валюту и свободную конвертацию валют — зачем в условиях всеобщего протекционизма заключать такое количество мировых торговых сделок? Отказ от свободного движения капитала повлечет за собой крах транснационального сектора услуг и уход в прошлое многих связанных с ним профессий. Альтернативой социальному краху станет восстановление реального сектора производства, что потребует некоторой формы мобилизации.

Понятие «мобилизация» в узком смысле означает совокупность мероприятий, направленных на приведение вооруженных сил и государственных институтов в состояние военного положения. В широком смысле «мобилизационный проект» — это широкое использование военных (силовых) методов управления для достижения определенных целей. До недавнего времени понятие мобилизации казалось чем-то устаревшим: в мире еще по инерции сохранялся культ глобализации, открытости и всевозможных прав. Однако нынешний опыт борьбы с коронавирусом доказывает, что мобилизационные проекты вернулись.

Нынешняя «полумобилизация» была проведена всеми странами в рекордно короткие сроки. В течение всего одного месяца граждане большинства развитых стран лишились права свободно выходить из дома, приходить на работу, совершать покупки, пользоваться общественным транспортом, принимать знакомых и родственников и даже гулять по улице. Оправданы эти меры или нет — другой вопрос. Согласимся со специалистами-эпидемиологами, что оправданы. Интереснее другое: насколько быстро произошло свертывание гражданских прав в демократических странах и введение практически военного положения.

У современной мобилизации есть два последствия. В краткосрочной перспективе она требует от граждан всех развитых стран глубокой перестройки их образа жизни. Речь идет не только об ограничении прав на передвижение и выхода из дома; гражданам приходится переходить на онлайн-работу, а также менять стиль, переходя на онлайн-торговлю и посещая исключительно близлежащие магазины. Но в долгосрочной перспективе речь может идти о массовом исчезновении целой группы профессий, связанных со сферой услуг. Отказ от массового туризма приведет к гибели отрасли туристического и отельного бизнеса, а сокращение контактов с другими странами снизит спрос на профессии переводчика, юриста, продавца, экскурсовода и т.д.

Последствием такого перехода может стать социальный шок. Однако опыт социально-экономических трудностей перестройки, распада СССР и Югославии, балканских войн 1990-х гг. доказали, что современному социуму вполне по силам пережить эти потрясения. В прошлый раз эти шоки переживались ради подключения соответствующих стран к глобализации (в каком качестве и на каких условиях — другой вопрос), теперь шоки могут переживаться и ради выхода из нее. Последствием, разумеется, станут социальные потрясения, ухудшение уровня жизни определенных слоев населения, смена политических режимов, а, возможно, и территориальная дезинтеграция отдельных государств. Но кто сказал, что эти процессы после 2000 г. стали достоянием истории?

Важно понимать различие. Выход одной, даже крупной страны, из глобализационного процесса не будет означать его распад. Скорее, такая страна будет поставлена в положение международного изгоя со всеми вытекающими последствиями. (Или такая страна должна обладать колоссальным потенциалом для разрушения глобализации). Речь идет именно о разрушении самой ткани межгосударственного взаимодействия, т.е. принципов свободы торговли. Только в этом случае будет возможно формирование качественно иной, нелиберальной, экономической системы.

***

Закат очередной глобализации происходит не из-за непонятно откуда взявшихся «черных лебедей». В его основе лежит объективный процесс: деструкция глобального экономического пространства при одновременном усилении технического потенциала для сферы государственного контроля. К началу XXI в. развитие информационных технологий позволило быстро манипулировать общественными настроениями и голосами на выборах, что само по себе усилило потенциал государственного регулирования. Нынешний мобилизационный опыт вполне может стать своеобразным рубежом для перехода от мира глобализации к миру национально-ориентированных экономик, который, по факту, уже происходит.

Теория государственного управления выдвигает три критерия его эффективности: 1) соответствие целей управления и политической культуры данной страны; 2) устойчивость такого соответствия, если оно было найдено политическими элитами; 3) наличие в распоряжении государственных институтов ресурсов для такого управления. Современный уровень развития ИИ позволяет резко усилить потенциал такого управления на национальном уровне по сравнению с последней «антиглобализационной» волной середины ХХ в. Мировая система к началу 2020-х гг. подходит к периоду реализации этого потенциала. Вопрос только в том, какое событие легитимизирует этот давно назревавший переход.

Автор: Алексей Фененко, доктор политических наук, доцент Факультета мировой политики МГУ имени М.В. Ломоносова, эксперт РСМД

Источник: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/chernye-lebedi-globalizatsii/

Окончание

Десантная эволюция

Принятая в отечественном флоте концепция применения десантных сил вплоть до самого последнего времени строилась, исходя из выводов, сделанных на основе опыта морских десантов в ходе двух мировых войн. Частично «Профиль» уже освещал этот вопрос в материале о характеристиках новых кораблей. Напомним основные положения концепции:

1. Десантные операции ВМФ проводятся для поддержки сухопутных войск в рамках их операций на приморском направлении.

2. Плечо и масштабы десантных операций определяются, во‑первых, потребностями армии в поддержке с приморского фланга; во‑вторых, радиусом действия авиации берегового базирования, которая должна прикрыть высадку десанта и оказать ему поддержку; в‑третьих, возможностями флота по сопровождению десантного соединения на переходе и формированию отряда кораблей огневой поддержки.

3. Масштабы операций, обеспечиваемых собственными силами морской пехоты, относительно невелики и ограничиваются тактическим уровнем (до бригады включительно). При необходимости наращивания сил оно обеспечивается соединениями сухопутных войск. Эти соединения выгружаются с обычных транспортов в захваченных первым эшелоном портах. Кроме того, в качестве средств усиления могут использоваться части ВДВ.

Эта концепция длительное время практически не менялась, оказывая соответствующее влияние на состав флота. Первые послевоенные десантные корабли ВМФ СССР (МДК проекта 450 и их преемники постройки начала пятидесятых годов) были предназначены для высадки десанта и техники на берег с рампы. Концептуально они повторяли созданные в годы Второй мировой войны в Великобритании корабли типа Landing Craft Tank. В целом, учитывая послевоенное развитие ВМФ СССР, этого было достаточно. Свое влияние на эволюцию десантных сил оказала и ликвидация советской морской пехоты в 1956–1963 годах. В этот период десантные силы предполагалось формировать исключительно из частей сухопутных войск в случае возникновения такой необходимости, а десантные корабли использовались в основном как военные транспорты.

Возрождение морской пехоты началось в 1963 году, после серии происшествий на учениях по высадке морского десанта, причиной которых была недостаточная подготовка армейских частей к таким операциям. Тогда же началось и строительство более крупных десантных кораблей – средних (СДК) и больших (БДК). Концептуально они повторяли американские корабли типа LST (Landing Ship Tank) и также предназначались для непосредственной высадки десанта на берег.

На Западе тем временем началась ревизия концепции применения морской пехоты ввиду существенных ограничений традиционного способа высадки. Для нее были пригодны лишь несколько процентов от общей береговой линии Мирового океана, а кроме того, приткнувшийся непосредственно «к пляжу» корабль такого класса представляет собой идеальную мишень для артиллерии и авиации противника.

Частично эту проблему решали созданные под конец войны корабли-доки типа LSD (Landing Ship Dock). Их ключевым отличием была док-камера, в которой располагались высаживающие людей и технику десантные катера. Такой корабль мог находиться вне зоны вражеского обстрела при высадке, десантные катера в силу своих размеров были целями более сложными и менее ценными, а доля доступного для высадки побережья превысила 15%.

Следующим шагом стало появление кораблей типа LPD (Landing Platform Dock), где к док-камере добавился ангар для вертолетов и собственно десантных вертолетоносцев LPH (Landing Platform Helicopter), как перестроенных из устаревающих авианосцев времен Второй мировой, так и специализированных (тип «Иводзима»). Последние также имели классическую «авианосную» архитектуру со сквозной полетной палубой и островом по правому борту. Достоинством этих кораблей была более многочисленная, чем у LPD, авиагруппа, позволявшая массированные вертолетные десанты. В масштабной десантной операции должны были использоваться и те, и другие. При этом возникала проблема координации действий внутри частей, подразделения которых должны были высаживаться с разных кораблей под управлением разных штабов. Ожидаемым шагом становилось объединение качеств кораблей типов LPD и LPH ради получения «гибрида», располагающего и полетной палубой, и док-камерой.

Таким гибридом, первым в мире универсальным десантным кораблем (УДК), стал LHA-1 (Landing Helicopter Assault) «Тарава», вошедший в состав ВМС США в 1976 году.

С появлением этих кораблей ВМС США получили полноценные экспедиционные соединения, способные проводить операции с применением тяжелой техники и авиации на любом удалении от баз. Дополнительные качества они обрели с появлением кораблей типа «Уосп», ключевым отличием которых стало наличие десантных катеров на воздушной подушке (КВП). Комбинация КВП и вертолетов расширила зону, доступную для десантирования, до 70% от мирового побережья и резко ускорила процесс высадки.

Наличие КВП позволяет универсальному десантному кораблю, оставаясь за горизонтом, в пределах получаса высадить на побережье, даже труднодоступное, с опасными мелями и топкими пляжами, батальон морской пехоты с тяжелой техникой и артиллерией. Авиагруппа корабля помимо десантных и ударных вертолетов включает также и самолеты вертикального (короткого) взлета и посадки, что сильно расширяет возможности авиационной поддержки высадившихся частей.

Изучение опыта

В СССР внимательно изучали американский опыт, и если первым итогом этого стало появление БДК проекта 1174 (значительно увеличившихся в размерах и получивших небольшую авиагруппу, но все еще предназначенных для классической высадки «на пляж»), то к концу 1980-х ВМФ СССР подошел с проектом собственного универсального десантного корабля, получившим индекс 11780. Строительство этих кораблей, разработанных Невским проектно-конструкторским бюро, планировалось на Черноморском судостроительном заводе в Николаеве. Но реализации этого проекта помешал распад СССР.

Процесс пересмотра концепции развития десантных сил ВМФ, однако, продолжался. По мере того как поддержка боевых действий сухопутных войск в Европе теряла актуальность, флот задумался о возможностях экспедиционных операций в отдаленных водах. Соответствующие возможности предусматривались в рамках комплексной военно-морской стратегии, основанной на концепции «географической зоны безопасности», обсуждавшейся на рубеже 1999–2000 годов. Эта концепция предполагает наличие универсальной экспедиционной группировки, способной вести комбинированные операции на море, в воздухе и на суше, для чего в ее составе должен быть универсальный десантный корабль.

Разработки велись с учетом зарубежного опыта. Конфликты различного масштаба – от войны в Заливе 1991 года до вторжения в Ирак в 2003-м, включая и более мелкие операции, такие, как Restore Hope (Сомали 1992–1993), Deny Flight (Хорватия, Республика БиГ 1993–1995), Assured Response (Либерия 1996), Determined Response (Йемен 2000) и ряд других, внимательно изучались, в том числе с точки зрения использования десантных сил.

Собственный опыт экспедиционных/амфибийных операций в этот период ограничивался задействованием сил флота и морской пехоты во время грузино-абхазского конфликта, когда Черноморский флот обеспечивал эвакуацию мирных жителей, доставку гуманитарной помощи и охрану торгового судоходства, а также экстренной эвакуацией пункта материально-технического обеспечения (ПМТО) с острова Нокра (архипелаг Дахлак) в Красном море зимой 1991 года.

Вновь России пришлось обратить внимание на экспедиционные силы уже во второй половине 2000-х в связи с развертыванием длительной антипиратской операции в районе Африканского Рога. Из-за отсутствия поблизости баз (ПМТО) флот решал задачу с использованием не самых приспособленных для подобных действий кораблей – в основном больших противолодочных и сторожевых кораблей (БПК и СКР). Существенную часть походов в район Африканского Рога в этот период выполнили корабли Тихоокеанского, Северного и Балтийского флотов. Черноморский флот в силу дефицита современных боевых надводных кораблей в тот период участвовал в операции весьма ограниченно.

Отсутствие собственных баз вынудило военное руководство России попробовать договориться с Францией о размещении самолетов Ил-38 на базе в Джибути. Однако успехом эти переговоры не увенчались. Отчасти заменить собственную базу мог бы авианесущий корабль (вертолетоносец), но такового у России не было.

Главным импульсом к новой попытке обновить десантные силы флота стала Пятидневная война с Грузией (2008 год). Участие морской пехоты ЧФ ограничилось фактически мелкомасштабной рейдовой операцией в портах, целью которой было уничтожение кораблей и судов ВМС Грузии. Рассчитывать на что-то большее – с захватом плацдарма и развитием наступления в глубину страны, даже если бы было принято соответствующее политическое решение, – было бы трудно. Полное отсутствие авиационной поддержки при наличии у Грузии собственных ВВС делало бы любую более-менее масштабную высадку очень рискованной.

УДК в «американском» стиле, в том числе и проект 11780, не слишком подходили для ВМФ России из-за высокой стоимости и отсутствия серийного самолета вертикального взлета и посадки. Однако к нулевым годам в мире начался бум строительства десантных кораблей на основе гражданских судостроительных технологий, что серьезно снижало цену постройки.

Уже осенью 2008-го на выставке Euronaval в Париже главком ВМФ России В. Высоцкий заявил о возможности приобретения иностранных десантных кораблей. В качестве вариантов рассматривались нидерландский ДВКД типа «Роттердам», испанский «Хуан Карлос I», южнокорейский «Докдо». Однако в июле следующего года стало известно о переговорах по постройке для ВМФ России четырех кораблей типа «Мистраль». Сначала сообщалось о возможной постройке во Франции одного корабля и трех в России с постепенным ростом локализации, затем о схеме «2+2», в итоге осенью 2010 года был заключен контракт на постройку двух кораблей во Франции с возможной постройкой в России еще двух по лицензии.

Сделка преследовала следующие цели:

— получить современные средства доставки морской пехоты и обеспечения загоризонтной высадки с авиационной поддержкой, в том числе на большом удалении от своих баз;

— получить современные корабли управления;

— ознакомиться с современным радиоэлектронным оборудованием, включая боевые информационно-управляющие системы и системы управления соединением;

— ознакомиться с развитием технологий в военном и коммерческом судостроении, использовать полученные знания для модернизации отрасли.

Из-за конфликта России и Украины 2014 года контракт не был реализован, а уже построенные УДК в итоге достались ВМС Египта. Вместе с тем две последние цели из четырех названных были достигнуты. Полученная за время строительства и укомплектования российских «Мистралей» информация стала базой для самостоятельного проектирования новых боевых единиц уже в России.

Сирийская кампания подтвердила значимость полноценных экспедиционных сил в составе флота – их наличие обеспечило бы России куда большую свободу рук, включая возможность вмешательства на самой ранней стадии войны. В конечном счете на дистанционную операцию решиться проще, чем на развертывание полноценной наземной базы, на что Россия в итоге пошла в 2015 году.

Имевшиеся в составе ВМФ десантные корабли постройки 1960–1980-х годов использовались для военных перевозок в Сирию, а для их замены строились два БДК проекта 11711, по факту выполненных в рамках все той же концепции LST времен Второй мировой. Неадекватность проекта 11711 современным реалиям экспедиционных сил стала одной из причин очень низкого темпа строительства этих кораблей. Частично она была устранена в увеличенном и серьезно переработанном проекте 11711М, получившем взлетно-посадочную площадку и авиагруппу численностью до шести вертолетов. Два корабля по этому проекту строятся на заводе «Янтарь» в Калининграде с весны 2019 года, но задачи создания УДК это никак не отменяет.

Проект 23900

Долгое время информация о перспективных десантных кораблях сводилась в основном к слухам и спекуляциям. Масла в огонь подлила активность Крыловского государственного научного центра (КГНЦ), чьи макеты «концепт-УДК», представлявшие собой гибрид оснащенного док-камерой вертолетоносца и классического БДК «с рампой» под шифрами «Прибой» и «Лавина» начиная с 2015 года кочевали по различным выставкам, смущая умы. При этом ряд претендующих на экспертность комментаторов всерьез рассуждали о возможности строительства подобных кораблей при всей абсурдности использования вертолетоносцев водоизмещением под 25 000 тонн для непосредственной высадки десанта на берег.

Более-менее внятная информация о ТТХ перспективных десантных кораблей появилась осенью 2019-го и была уточнена в январе, после того как на совещании в Севастополе президенту Владимиру Путину показали плакат (https://nortwolf-sam.livejournal.com/2545404.html) с изображением и характеристиками нового корабля. Весной 2020 года в Телеграм-канале известного российского аналитического центра ЦАСТ появилась информация, что новый проект получил шифр 23900. Перспективный УДК оказался очень похож на «Мистраль», хотя и претерпел ряд изменений:

1. Как и предполагалось, новый корабль будет крупнее прототипа имея несколько большую длину и водоизмещение.

2. Серьезно увеличена и перекомпонована полетная палуба, размеры которой теперь позволяют одновременно вести летные операции первой волной и готовить к вылету машины второй волны.

3. Увеличен размер надстройки-«острова», главным образом за счет добавившейся второй трубы, наличие которой, в свою очередь, говорит о существенном изменении параметров энергетической установки. Гадать об установке сложно, но высказанное в упоминавшемся выше материале «Профиля» предположение об использовании на новом УДК комбинированной дизель-газотурбинной главной энергетической установки фрегата проекта 22350 сохраняет актуальность.

4. По движителю новый проект представляет собой определенный шаг назад по сравнению с «Мистралем» – классическая винторулевая группа с валами у российского корабля вместо винторулевых колонок на «французе». Это может свидетельствовать о проблемах с освоением производства собственных винторулевых колонок, но не является критичным недостатком.

5. Подъемник для тяжелого вертолета, в отличие от «Мистраля», отсутствует, оба прорисованных на показанном Путину плакате варианта – под средние машины с некоторым запасом на перспективу. Это логично ввиду отсутствия сведений о разработке в России тяжелого морского вертолета, а в случае его появления может быть достаточно легко исправлено в ходе модернизации корабля.

Впрочем, детали станут ясны достаточно скоро: по мере того как новые УДК начнут строить в Керчи. Вопросов к кораблям как таковым относительно немного, при всех своих размерах УДК – достаточно простые корабли, не имеющие такого сложного вооружения, как современные эсминцы и фрегаты. Об этом отчасти говорит и сообщавшаяся в СМИ стоимость проекта: 100 млрд рублей за два корабля водоизмещением более 20 тысяч тонн каждый, при том, что цена фрегата проекта 22350 водоизмещением 4500 тонн составляет около 40 млрд рублей.

Вопросы есть как раз к фрегатам и корветам – их должно быть достаточно для формирования полноценного эскорта УДК. И к вертолетам: о перспективном семействе новых морских вертолетов «Минога» давно нет новостей, а если новые корабли должны войти в состав флота до конца 2027-го, то вертолет для них хорошо бы поднять в воздух уже в ближайшие месяцы, чтобы успеть провести испытания и запустить машину в серию за оставшиеся годы.

Автор: Игорь Ворон

Источник: https://profile.ru/military/zachem-vmf-rossii-novye-desantnye-korabli-328367/

Статья посвящена роли Интернета в целом и социальных сетей, в частности, в ходе «арабской весны». Использование протестующими социальных сетей Фейсбук и Твиттер в таких странах, как Тунис, Египет, Ливия и Йемен, обеспечило им существенное преимущество как в эффективности, так и в скорости политической мобилизации. Это стало одним из факторов, обеспечивших успех восстаний. Ситуация в Сирии в этом отношении отличалась коренным образом. Провластным структурам удалось создать «Сирийскую электронную армию», активно действовавшую в сети Фейсбук. Эта уникальная для арабских стран ситуация способствовала иному алгоритму развития конфликта в Сирии.

«Арабская весна», как известно, наиболее глубоко затронула, в основном, ряд республиканских стран арабского мира. Каждая из них, разумеется, имела свои существенные особенности, однако с точки зрения конструктивных основ политического режима, они были устроены более-менее идентично [1]. Почему же тогда политический конфликт в Сирии развивался иначе, чем в Тунисе, Египте, Ливии и Йемене, а главное, - привел к существенно иным результатам?

Ответ на этот вопрос, по-моему, требует многогранного анализа, однако одну из особенностей развития сирийского конфликта попытаюсь раскрыть в этой статье.

Роль политических коммуникаций в процессе кардинальной и резкой смены власти всегда была ключевой. При этом обычно шла речь об овладении правительственными зданиями, основными магистралями, дорогами, мостами и пр. Это то, что в современных терминах относится к категории «жестких коммуникаций» (hardware). В.И.Ленин в своем плане вооруженного восстания в 1917 г., в частности, в работе «Марксизм и восстание» [2], впервые обратил внимание, наряду с этим, на необходимость овладения телеграфом и телефоном, т.е. на средства вербальной связи, которые в тот период составляли основную категорию средств «мягкой коммуникации» (software).

По мере развития аудиовизуальных массмедиа (Радио, ТВ) роль средств «мягкой коммуникации» в политике неуклонно возрастала, что в полной мере проявило себя в ходе «арабской весны». Особо следует отметить роль массмедиа в процессе политической мобилизации.

Неоднократно отмечалась роль альтернативных властям телевизионных каналов, прежде всего канала «Аль-Джазира» [3]. При этом подробное освещение каналом событий, начиная с развития протестов в Тунисе, причем с позиций безусловной симпатии к протестующим, получение ими широких возможностей заявления своих позиций, крайне негативное представление действий официальных властей и пр. - все это сыграло важную роль одного из первоначальных импульсов развития протестного движения в большинстве арабских стран, учитывая тот факт, что вещание канала распространялось практически на все эти страны, а события, вслед за тунисскими, развивались по цепочке в других странах региона.

Однако, учитывая тунисский опыт, другие арабские режимы стали блокировать вещание «Аль-Джазиры» в своих странах уже на ранних стадиях развертывания протестного движения* [4]. Эти действия создавали, с точки зрения арабских властей, достаточный эффект восстановления монополии государства на средства массовой информации, поскольку альтернативы официальному телевидению далее не существовало, а радио и печатные СМИ также находились, в основном, под официальным контролем, и любые оппозиционные выступления в них легко пресекались.

Но эти представления властей о комфортных для себя условиях в области политических коммуникаций оказались иллюзорными благодаря роли Интернета в целом и социальных сетей, в особенности. Это было отчетливо показано в работе Хейди Кэмпбелла и Даяны Хок [3] на примере того же Египта, где в ходе разворачивания протестов основные коммуникации между их участниками осуществлялись именно через Интернет - либо посредством прямой переписки, либо через социальные сети.

Роль социальных сетей, в первую очередь, Фейсбук, в ходе процесса «арабской весны» в Египте подробно описана в книге Ваэля Гонима «Революция 2.0» [6]. Автор книги, являвшийся оператором Гугла в Каире, открыл в своем аккаунте страничку «Все мы Халед Саид», посвященную памяти молодого человека, замученного в застенках египетской полиции, и призывавшую к активной позиции против произвола властей. Во 2-й и 3-й главах книги он показывает, как за короткое время количество посетителей аккаунта достигло миллиона человек, а затем большее количество посетителей превратилось в активных участников протестов, выплеснувшихся на улицы египетских городов [6, pp. 58-121].

Здесь важно отметить следующее. Отличием Интернета от других электронных массмедиа, в частности, ТВ, является его интерактивность, которая превращает коммуниканта в активного участника контакта, придавая обратной связи в ходе него автоматический характер. Это резко увеличивает как интенсивность, так и скорость политических коммуникаций по сравнению с их традиционными способами. Это свойство Интернета еще более усиливается в социальных сетях, которые дают возможность одновременного общения не только двух, но и многих вступающих в связь лиц.

Именно это свойство социальных сетей способствовало созданию в ходе протестов эффекта растущего снежного вала, по сравнению с которым реакция властей безнадежно опаздывала.

Правда, ближе к кульминации протеста власти все же блокировали Фейсбук, а вместе с ним отчасти и Интернет, в целом. Однако и здесь они проиграли в эффективности и быстроте коммуникаций: протестанты перешли на общение через другую социальную сеть - Твиттер. А Твиттер оперирует посредством использования мобильных телефонов, но перекрыть мобильную связь в Египте попросту было нельзя. Поэтому восстание в Египте в 2011 г. протестующие, а затем и аналитики нарекли «твиттерной революцией», отмечая коммуникационную роль Твиттера на его заключительном этапе [7].

Таким образом, если говорить о роли массмедиа в событиях «арабской весны» на примере Египта, здесь очевидно выявляется связка: альтернативное телевидение («Аль-Джазира») - Фейсбук - Твиттер в цепочке политических коммуникаций, обеспечивших успех радикального политического переворота.

В конкретных примерах Йемена и Ливии эта связь в важных деталях была несколько иной: например, в обоих случаях роль Фейсбука затенена (в ливийском случае она практически не упоминается вовсе), в то время как роль Твиттера более очевидна, поскольку общение между членами оппозиции и ее группами осуществлялось, в основном, посредством мобильных телефонов. При этом в Ливии режиму Каддафи удавалось перекрывать мобильную связь, в то время как в Йемене это было невозможно, поскольку два основных мобильных оператора принадлежали, соответственно, клану президента А.А.Салеха и доминирующему в политической системе клану АльАхмаров. Все это не отменяет того, что связь между лидирующими группами активистов осуществлялась посредством Фейсбука.

Совершенно очевидно, однако, что в случае Сирии эта связка не сработала. На то был ряд причин, но среди них стоит выделить несколько главных.

Интернетизация и развитие мобильной связи происходили здесь с некоторым запозданием по сравнению с другими арабскими странами, даже более отсталыми, как, например, Йемен. Так, в то время как в большинстве арабских стран резкий рост количества мобильных телефонов у населения пришелся уже на первые годы миллениума, в Сирии это происходило, в основном, во второй части первой декады века. К 2010 г. количество мобильных телефонов здесь составило 57 на 100 человек, в то время как в Египте - 87, в Тунисе - 105, а среднеарабская цифра была равна египетской (87). Схожая картина наблюдалась и с количеством пользователей Интернета: в 2010 г. в Сирии их было 20 на 100 человек - всего на 6 интернет-пользователей меньше среднеарабской цифры [8, р. 229; 9].

Вместе с тем, следует отметить, что сирийское руководство и лично президент Башар Асад, в отличие от лидеров многих других арабских стран, не только придавали большое значение развитию Интернета, но и непосредственно патронировали этот процесс. Здесь следует обратить внимание на то, что Б.Асад и его жена Асма не только относились к другому поколению лидеров, по сравнению с З.А.Бен Али, Х.Мубараком, М.Каддафи и А.А.Салехом, но и находились вплоть до середины 1990-х гг. в Великобритании, где процесс интернетизации уже шел достаточно активно (при том, что Асма Асад работала в банковском секторе, где этот процесс шел опережающими темпами).

Уже в 1994 г., практически по возвращению на родину, Б.Асад возглавил Сирийское компьютерное общество; именно благодаря его усилиям в стране в 1998 г. появился Интернет, а в 2000 г. - сотовая связь [10].

Вместе с тем, начиная с 2007 г., когда в Сирии уже начали функционировать социальные сети и одновременно активизировалась оппозиционная деятельность, службы безопасности регулярно осуществляли блокировку оппозиционных сайтов, а также социальных сетей. Однако в январе 2011 г. власти дали разрешение на использование социальных сетей и ряда ранее запрещенных сайтов [8, р. 122-123; 11].

Это разрешение способствовало быстрой активизации оппозиционной активности в Интернете, прежде всего посредством социальной сети Фейсбук. Перед началом оппозиционных демонстраций в Дамаске и других крупных городах в феврале 2011 г. в Фейсбуке появилась страница оппозиционной группы, известная как «Сирийская революция - 2011» («Ас-Саура Ас-Сурийя - 2011»). Число ее пользователей достигло 25 тыс. человек. Во время эскалации протестного движения в Дараа в марте либо та же самая, либо другая группа появилась уже под названием «Сирийская революция против президента Башара аль-Асада» («Ас-саура ас-сурийя дыдд ар-раис Башар альАсад»). Ее страница содержала призывы к массовым демонстрациям в Дамаске и других крупных городах под лозунгами политических реформ, освобождения политзаключенных и борьбы с коррупцией.

Практически одновременно с этим, 15 марта 2011 г., в Фейсбуке заявила о себе группа хакеров, назвавшаяся «Сирийской электронной армией» (СЭА). Она характеризовала себя следующим образом: «СЭА была создана в 2011 г., когда арабские и западные медиа стали проводить линию на поддержку террористических групп, убивающих мирных жителей, служащих Сирийской арабской армии и разрушающих частную и общественную собственность. Арабские и западные медиа покрывают эти группы и их действия путем потворствования терроризму в Сирии, саботажу Сирийской арабской армии и обвинениям ее в убийствах. Группа молодых сирийцев, не принадлежащих ни к каким государственным формированиям, создала электронную армию и взяла на себя инициативу по защите Отечества и поддержке реформ президента Башара аль-Асада, и это мы считаем правильным выбором, соответствующим нашим молодежным устремлениям. Кризис и этот наш выбор породили старт СЭА» [12].

Этот нарочито неуклюжий стиль, который характерен для цитируемого англоязычного текста Декларации СЭА, видимо, был призван подчеркнуть независимый характер СЭА, подтверждающий ее общественный характер. Однако очевидно, что группа с самого начала заявила о своих действиях в интересах сирийского руководства, и весь дальнейший ход ее деятельности недвусмысленно свидетельствовал об этом. При этом характер группы носит глубоко конспиративный характер, и ни разу не появлялось ни намека о составе ее участников. Можно только предположить, что ее генезис может быть прямо или косвенно связан с Сирийским компьютерным обществом. А логика довольно неожиданного открытия деятельности Фейсбук* в январе 2011 г. и допущения активности в нем оппозиционных сил может быть связана с открытием возможностей для выстраивания проправительственного контрконтента, чем, собственно, и занялась СЭА.

Ничего подобного не наблюдалось ни в одной из стран, где социальные сети служили мощным мобилизационным ресурсом оппозиционных сил, свергнувших соответствующие политические режимы.

Очевидно, что СЭА сыграла в 2011 г. и мобилизационную роль в организации демонстраций в поддержку режима. Во всяком случае, летом 2011 г. в Дамаске, наряду с антиправительственными демонстрациями, прошли и не менее массовые демонстрации в поддержку сирийского руководства [13].

Этим, впрочем, не ограничивалась деятельность СЭА. Были отмечены неоднократные случаи использования ею таких приемов, как искажение содержания и применение спамов в отношении оппозиционных и западных сайтов [12; 14].

Если перейти к общим выводам, можно отметить следующее:

1. В отличие от руководства свергнутых в ходе «арабской весны» режимов Туниса, Египта, Ливии и Йемена, руководство Сирии оказалось готовым к использованию роли Интернета и социальных сетей в ходе развертывания внутреннего конфликта.

2. Оппозиционные социальные СМИ, так же, как и везде, играли мобилизационную роль в ходе развертывания движений протеста, однако эта роль оказалась ограниченной сравнительно с другими странами региона, где этот процесс достиг кульминации, а главное, эта мобилизация не сыграла по отношению к действиям режима опережающего характера и не смогла создать эффекта снежного кома, достаточного для свержения режима.

3. Сирия оказалась единственной страной, где провластные силы смогли организовать контрконтент в Интернете и социальных сетях.

4. Воздействие этого контрконтента оказало прямое или косвенное воздействие на мобилизацию сил, лояльных режиму.

5. Это было одним из важных факторов того, что эпицентр протестного движения сместился, в основном, на периферию, в то время как значительная часть крупных городов, и прежде всего столица, в своем большинстве оставались лояльными правящему режиму.

6. Это повлияло на весь характер конфликта, дав режиму определенный временной лаг, который способствовал тому, что, несмотря на рост враждебных ему, прежде всего радикальных исламистских сил, он смог длительное время противостоять их напору.

Cписок литературы / References

1. Более подробно см.: Труевцев К.М. Политические системы арабских стран: между авторитаризмом и демократией // Азия и Африка сегодня. 2005, № 7. (Truevtsev К.M. 2005. Political Systems of Arab Countries: Between Democracy and Authoritarianism // Aziya i Afrika segodnya. № 7) (In Russ.)

2. Ленин В.И. ПСС, т. 34, с. 247. (Lenin V.I. Сomplete works of Lenin. Vol. 37, p. 247) (In Russ.)

3. Al-Jazeera’s Role in the Arab Spring - https://www.youtube.com/watch?v=1Shd2m5EBxY (accessed 14.08.2015)

4. Heidi A. Campbell and Diana Hawk. Al Jazeera’s Framing of Social Media During the Arab Spring // CyberOrient. 2012. Vol. 6, Iss. 1 - http://www.cyberorient.net/article.do?articleId=7758 (accessed 21.12.2012)

5. Шафель Али Шаиф Хусейн. Эволюция состава новостных арабоязычных спутниковых телеканалов в начале XXI века (ст. 1-я) // Научные ведомости Белгородского государственного университета. 2014. №

6 (177). (Shafel Ali Shaif Husein. 2014. Evolution of Content of Arab Speaking Sky News Channels at the Beginning of the XXI Century // Scientific News of Belgorod State University. № 6) (In Russ.) 6. Ghonim Wael. Revolution 2.0: The Power of People is Greater Than the People in Power. A Memoir. Houghton Miffin Harcourt, 2012.

7. Panisson A. The Egyptian Revolution on Twitter - https://gephi.wordpress.com/2011/02/15/the-egyptian-revolutionon-twitter/ (accessed 14.16.1016)

8. Boguta K. Computational History: Visualizing The New Arab Mind - kovasboguta.com/1/post/2011/02/first-post.html (accessed 03.08.2012)

9. Wahba K. The Egyptian Revolution 2011: The Fall of the Virtual Wall - The Revolution Systems Thinking Archetype - https://www.researchgate.net/publication/267851499_The_Egyptian_Revoluti... The Revolution_Systems_Thinking_Archetype (accessed 06.09.2011)

10. Фридрих Борислав. Наш Башар, или Доктор Асад // Энергетика и промышленность России. Январь 2016, № 1-2, с. 285-286. (Fridrikh Borislav. 2016. Our Bashad, or Doctor Asad // Energy and Industry of Russia. January, № 1) (In Russ.) - https://www.eprussia.ru/epr/286/4053013.htm (accessed 02.03.2016)

11. Syria opens up to social networks. By Lina Sinjab. BBC News, Damascus, 11 February 2011 - https://www.bbc.com/news/world-middle-east-12434079 (accessed 09.05.2018)

12. Syrian Electronic Army. Official Site - https://web.archive.org/web/20140901205100; http://www.sea.sy/index/ en#story (accessed 11.06.2015)

13. The Emergence of Open and Organized Pro-Government Cyber Attacks in the Middle East: The Case of the Syrian Electronic Army. Authored by Helmi Noman - https://opennet.net/emergence-open-and-organized-pro-government-cyberatt... (accessed 17.09.2017)

14. «Сирийская электронная армия» атаковала сайты британских изданий // Интерфакс, 27.11.2014. (Syrian Electronic Army attacked the sites of British publications // Interfax, 27.11.2014) (In Russ.) - https://www.interfax.ru/ world/409770 (accessed 30.12.2014)

Автор: Константин Труевцев, к.филос.н., старший научный сотрудник ИВ РАН.

Источник: https://asaf-today.ru/images/AA_nomers/2019/201912/Truevtsev-Arabskaya.pdf