Уважаемые читатели. Мы представляем вам выдержку из статьи «Нормальная наука» versus «аналитика» Андрея Ильича Фурсова, известного русского историка, обществоведа, публициста. Он является руководителем Центр методологии и информации Института динамического консерватизма, директором Центра русских исследований Института фундаментальных и прикладных исследований Московского гуманитарного университета, академиком Международной академии наук (Инсбрук, Австрия).

Несмотря на то, что статья была написана в 2013 году, сегодня в канун 75-летия Победы поднятые в ней вопросы не потеряли своей актуальности.

Одна из проблем, которую старательно обходит профессорская наука — судьба Гитлера и нацистской организации после войны. Профессорской науке все ясно: Гитлер покончил самоубийством, а Третий рейх «рассосался», превратившись в мелкие организации «недобитков». Как говорил Людвиг Витгенштейн, некоторые факты и проблемы едва упоминаются из-за их общеизвестности, что создает иллюзию ясности и лучше всякого маскхалата скрывает и проблему, и саму реальность. Особенно если на это есть политический заказ, трансформированный в общепринятую научную проблематику, с одной стороны, и список табуированных «для серьезного рассмотрения» вопросов, с другой. В то же время журналисты и аналитики вполне доказательно пишут о «Нацистском интернационале» — Четвертом рейхе как о мощной политической силе послевоенного мира и о том, что Гитлер, Борман и другие вожди рейха спаслись. В последнее время число таких работ выросло, будто кто-то хочет о себе напомнить. Но важнее понять, почему тематика Четвертого рейха и судьбы Гитлера становится весьма актуальной в наши дни. Мы видим, как в современном мире (в том числе и в связи с подъемом Германии, с тем, что она стала экономическим лидером Европы) намечается тенденция к чему-то, явно напоминающему реабилитацию Третьего рейха. Параллельно с этой реабилитацией идет процесс демонизации СССР, на который возлагается такая же вина в развязывании Второй мировой войны, как и на Германию.

Это очень выгодно главным поджигателям войны — англо-американскому капиталу, прежде всего финансовому, и обслуживающим этот капитал политикам. Сегодня их наследники прячут концы в воду и к тому же пытаются вытолкнуть Россию из числа держав-победителей. Советский коммунизм некие силы на Западе и их «шестерки» в РФ пытаются приравнять к нацизму в качестве двух форм тоталитаризма, причем Третий рейх оказывается более мягкой формой. Ясно, что в самой Германии такой подход находит немало сторонников — эдакая интеллектуальная форма реванша за поражение от СССР, от русских. Поэтому все, что связано с Третьим рейхом, с невыясненными вопросами его истории, ролью американского и британско­го капитала, США и Великобритании в создании «Гитлер Инкорпорейтед», в спасении теми же американцами и Ватиканом нацистских преступников от заслуженной кары, послевоенной судьбы нацистов и их «интернационала», — весьма актуально в наши дни и может стать еще более актуальным завтра.

Причин тому несколько. Во-первых, целеполагание значительной части нынешних западных элит практически идентично нацистскому (новый мировой порядок, слой избранных, правящих миром, культ природы — экологизм/сатанизм, антихристианство, многое другое), да и на практике немало совпадений. В частности, надо помнить, что первым евросоюзом был гитлеровский и направлен он был на ликвидацию национальных государств в интересах финансово-аристократических олигархий: не случайно в 1930 году Ялмар Шахт призывал европейских финансистов поддержать Гитлера именно потому, что он уничтожит на­циональные границы в Европе и создаст «Венецию размером с Европу». Если же говорить о дне сегодняшнем, то этнолингвистическая регионализация Европы, от которой выигрывают прежде всего немцы, идет по немецким лекалам, в различных региональных ассоциациях доминируют немцы, а сама эта регионализация работает на подрыв национальных государств как на составляющую курса на установление нового мирового порядка.

Во-вторых, Запад — причем не столько немецкий (Германосфера), сколько англосаксонский (Англосфера), — никогда не простит России (как бы она ни называлась) победы над Гитлером. Мало того, что эта победа сорвала планы глобалистов, она превратила Россию/СССР в сверх­державу, на десятилетия перечеркнув усилия западных элит не только предшествующего 1945 году полустолетия, но огромной эпохи начиная с середины XVI века. Прав О. Маркеев: «С тех самых пор, как Россия осознала себя державой, всей мировой политикой управляла одна цель — сбить нашу Родину с этой оси». Всей мировой политикой, поскольку рулить ею стремился Запад, для которого Россия была геополитическим, экономическим, цивилизационным, то есть социосистемным противником, а еще точнее — опасным Другим, а следовательно — Врагом. Неудивительно, что вся история России с XVI века — это отражение агрессии исключительно с Запада, что откровенно признавали ученые такого масштаба, как, например, А. Тойнби-мл.

Разгромом Гитлера в 1945 году Россия продемонстрировала невозможность победы над ней путем внешней агрессии, и ставка в борьбе с ней Запада была сделана на подрыв изнутри с активным использованием классовой перевербовки на свою сторону части господствующих групп. В данном случае неважны субъект и механизм вербовки конкретных лиц: немецкая фельджандармерия в рамках программы вербовки детей 12—16 лет на юге России (включая Ставропольский край), ЦРУ в рамках работы со стажерами Колумбийского университета или МИ-6, выкупающая информацию на крупного партийного руководителя у северокавказской мафии. Важно другое — совпадение интересов целого сегмента советского правящего слоя с таковыми Запада и сдача этим сегментом страны в Холодной войне.

Однако наивно думать, что после этой сдачи Запад, включая нацистский интернационал, связанный с определенными кругами и их закрытыми структурными связями, уходящими в 1920—1940-е годы, «простил» Россию. Нет, vae victis — «горе побежденным». Как заметил в своем интервью Александр Рар, победа в «холодной войне» для США, Великобритании, Франции и Германии — ключевая, она «в глазах западного человека — такой же триумф, как в глазах русских — победа над Гитлером»; в самой Германии господствует точка зрения, согласно которой американцы в 1945 году спасли Германию не только от Гитлера, но и от русских. В то же время в глазах Запада, как верно отмечает А. Рар, Россия еще не до конца капитулировала; полная капитуляция предполагает покаяние за коммунизм, уплату репараций (Западу мало изъятых из РФ в качестве дани за последние двадцать лет 2 триллионов долларов. — А Ф.), установление у себя либеральной демократии.

Сказанное А. Раром можно вкратце сформулировать так: полная капитуляция — это отказ России от самой себя, от своей истории и от своей идентичности. Как заметил в свое время Л. В. Шебаршин, Западу от России нужно только одно — чтобы ее не было. Причем не только в физическом смысле, но и в метафизическом, чтобы русские и в ментальном плане превратились в таких же биороботов, как нынешний средний западоид, в частичку послушной биомассы. Подчеркну: нужно Западу в целом, а не какой-либо одной стране. Некоторые геополитики в России полагают возможным союз со странами континентальной Западной Европы и чуть ли не противостояние вместе с ними США. В уже упоминавшемся интервью А. Рар верно напоминает: «В России не до конца понимают, что Западная Европа гораздо теснее связана с Америкой, чем это может показаться, если посмотреть на географическую карту. Европа опирается на поддержку США как самой сильной державы мира и ожидает, что Америка "подстрахует" Европу. Пока есть Америка, Европе не страшны внешние враги. Запад по-прежне­му вдохновляется американским образом жизни, от которого, как у нас (в Западной Европе. — А. Ф.) считают, веет свободой. И после окончания «холодной войны», Запад уверен, что этим духом свободы надо осчастливить все остальное человечество. <...> Запад сегодня экспортирует "революцию среднего класса" по всему миру, и отнюдь не мирными средствами».

Здесь необходимо оговориться: то, что А. Рар назвал «революцией среднего класса», — это вывеска на публику, «для прессы». Речь идет об олигархической контрреволюции глобалистов, которые, объявляя «средним классом» те группы, которые легче поднять на антиправительственные действия, рушат неугодные режимы. Но нас в данном случае ин­тересует не это, а фиксация А. Раром сущностного трансатлантического единства Запада (при всем брюзжании европейцев по поводу Америки) в его негативном отношении к России — как на уровне элит, так и на уровне обывателя, которому основательно «промыли мозги», в том числе и по поводу того, что такое Россия и как к ней надо относиться.

В самом конце фильма К. Шахназарова «Белый тигр» есть такой эпизод. Постаревший и явно переживший 1945 год Гитлер, объясняя собеседнику мотивы действий нацистов, говорит, что Европа (именно Европа, а не только Германия) разгромлена, что его и Германию «представят как извергов рода человеческого, как исчадия ада. А мы просто нашли мужество осуществить то, о чем мечтала Европа. Мы сказали: вы об этом думаете, давайте наконец сделаем это. Это как хирургическая операция <.> Разве мы не осуществили потаенную мечту каждого европейского обывателя? Разве не в этом была причина всех наших побед? Ведь все знали, что то, о чем они боялись рассказывать даже своим женам, мы объявили ясно и открыто, как подобает мужественному и цельному народу. Они (европейцы. — А. Ф.) всегда не любили евреев. Всю жизнь они боялись эту мрачную угрюмую страну на востоке, этого кентавра, дикого и чужого Европе — Россию. Я сказал: просто давайте решим эти две проблемы, решим их раз и навсегда. Разве мы придумали что-то новое? Нет. Мы просто внесли ясность в те во­просы, в которых вся Европа хотела ясности. Вот и все».

Кто-то скажет: мало ли что можно вложить в уста тому или иному персонажу в кино, фильм — не доказательство. Конечно, не доказательство. Но очень хорошая иллюстрация, особенно если вспомнить все: что конти­нентальная Европа пахала на Третий рейх в его войне с СССР; что итальянцы, венгры, румыны, прибалты и поляки воевали на стороне Гитлера; что каждый третий танк для восточного фронта был собран на чехословацких заводах; что с англичанами и французами, как отмечали многие, включая К. Шмитта, немцы воевали совсем иначе, чем с русскими; что в последние дни войны, в момент Endkampfa рейхстаг защищали эстонские и французские эсэсовцы; что англосаксы и Ватикан организовали спасение десятков тысяч нацистов, многие из которых с конца 1940-х годов стали работать в США против СССР; что сегодня Запад благосклонно смотрит на марширующих по улицам Риги и Таллинна эсэсовцев и в то же время негодует по поводу символики страны, победившей этих эсэсовцев. Монолог Гитлера из шахназаровского фильма великолепно иллюстрирует то, о чем идет речь — об общеевропейском отношении к двум главным жертвам холокоста — русским и евреям.

Ну а кому мало фильма, отсылаю к интервью человека, которого не заподозришь в любви к СССР, — К. К. Мельника, руководителя французских спецслужб в президентство де Голля, всю жизнь прожившего во Франции. Весьма перекликающееся по содержанию и тональности с раровским интервью называется «Франция не понимает и ненавидит Россию». Это говорится о стране, по поводу которой у нас существует миф, что французы относятся к России и русским лучше, чем другие европейцы. Короче говоря, как пел А. Вертинский, «мы для них чужие навсегда». И эта чужесть отчетливо проявляется при сравнении отношения друг к другу европейцев и немцев, с одной стороны, и их общего отношения к России и русским, с другой. Именно поэтому для нас столь важна тематика Четвертого рейха и связей нацистов с англосаксонским истеблишментом — здесь не должно быть никаких иллюзий, нужен трезвый взгляд: «мечтай, не став рабом мечтанья» (Р. Киплинг).Негласное табу на Западе на серьезные исследования бегства Гитлера и других руководителей Третьего рейха, на исследования Четвертого рейха—«нацистского интернационала» обусловлено политико-идеологической опасностью таких работ для западной верхушки, прежде всего англосаксонской. Ведь в таком случае вскрывается тесный союз нацистов и определенной части правящих кругов США и Западной Европы, роль нацистов в переформа­тировании самих США, в разведслужбах и политических кругах НАТО. Послевоенный союз очень влиятельной части, верхушки западных элит, с нацистами — вот что может вскрыть анализ «жизни после смерти» Гитлера, Бормана, Мюллера, Кам-млера и других. О роли англо-амери-канцев в приходе Гитлера к власти, в создании Третьего рейха и его финансово-экономической и военной накачке этими верхушками я уже не говорю. Поэтому тематика Четвертого рейха важна не только в чисто научном плане, но и с точки зрения нынешнего этапа мировой борьбы за власть, информацию и ресурсы, нынешней «пересдачи Карт Истории», нынешнего противостояния России и Запада, пока — психо-исторического, информационного, а там — Бог весть.

Поэтому, в-третьих, совсем злободневные причины. Мы видим, как в нынешней Германии, вопреки тому, что было в 1990-е — первой половине «нулевых», нарастают антироссийские и антирусские настроения. Удивительным образом это совпадает с укреплением власти в самой России и развитием (пусть через пень-колоду и часто больше на словах) интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Не напоминает ли это разницу между 1920-ми и 1930-ми годами? Когда Советская Россия была слаба и главное — ею заправляли сторонники мировой революции, западная верхушка, пусть с неохотой, готова была закрыть глаза на «особые» отношения между Веймарской Германией и СССР, хотя Вальтер Ратенау заплатил за это (впрочем, только ли за это?) жизнью. А вот как только СССР приступил к индустриализации, коллективизации и окончательно отказался от курса на мировую революцию, символически выдворив из страны в 1929 году Льва Троцкого, англо-американцы начали двигать к власти Адольфа Гитлера, руша отношения между Россией и Германией и беря курс на их стравливание между собой. Нынешняя Российская Федерация, при всем ее сложном, мягко говоря, положении, — не ельцинская Россия времен «друга Билла» и, что важнее в данном контексте, «друга Гельмута». Усиление антироссийских настроений в Германии — это одновременно реакция трансатлантических элит на укрепление сделочной позиции РФ в условиях нарастающих проблем США, их провала в Сирии и нерешенной проблемы Ирана, с одной стороны, а с другой — опережающая реакция на возможное сближение Германии и РФ. При всей близости германской и американской деловой и политической элит такой вариант остается иррациональным кошмаром для трансатлантистов. Впрочем, в истории, особенно на изломах, в условиях кризиса порой побеждает именно иррациональное. В любом случае, рост антироссийских настроений в Германии и на Западе в целом, обусловленный тем, что РФ не собирается полностью капитулировать (на западном новоязе — «демократизироваться»), тем, что мы пытаемся «собирать свои пяди и крохи», — это еще одна причина присмотреться к проблеме «нацистского интернационала», в основе которого и среди причин возникновения которого — тесные связи, а нередко союз англосаксонских и нацистской элит. Тем более что и хронологический повод есть: 2013 год — год 70-летия великого перелома в Великой Отечественной войне. 70 лет назад Красная армия сломала хребет вермахту и погнала его nach Westen, чтобы два года спустя одержать полную победу — нашу Победу, которую, как стало ясно в 1944 году, мы одержим и сами, без так называемых союзников.

Источник: http://andreyfursov.ru/news/normalnaja_nauka_versus_analitika/2013-05-01...

Варварство немецкого вторжения до сих пор не дает покоя национальной психике русских и их общей памяти. Зверства, совершенные нацистами против славян в Восточной Европе, не ограничивались обычной войной, но также включали биологические опыты над военнопленными и гражданскими узниками концлагерей. Хотя многие высокопоставленные ученые и военные преступники были осуждены Нюрнбергским трибуналом, многие из них, вроде Курта Блома, избежали правосудия и были помилованы после вмешательства Соединенных Штатов, которые затем проводили для американцев бактериологические опыты для нужд холодной войны. Работа, начатая нацистами, стала основой американской программы биологической войны, и ее наследие сохраняется во многих биолабораториях, разбросанных сегодня по всей Евразии.

В ходе пандемии COVID-19 Китай и США указывали друг на друга как источник коронавируса и возможной биологической атаки. Хотя обе страны и подписали многостороннюю Конвенцию о биологическом оружии, только у США имеется история использования болезнетворных микробов в качестве оружия, когда американская армия умышленно раздавала зараженные чумой одеяла среди индейцев, или во время Корейской войны, когда они бомбили болезнетворными снарядами северокорейские и китайские цели. Кажется, что в 1969 году Вашингтон приостановил свою программу экспериментов с биологическим оружием, ограничившись лишь «биозащитой». Однако есть данные, свидетельствующие о том, что США не соблюдают ограничения в генных исследованиях или опытах с переносящими болезни насекомыми, проводимых Агентством перспективных исследований в области обороны (DARPA) в военных целях.

Россия также заявила что происхождение коронавируса остается неясным, и поддержала призывы к независимому расследованию — и совсем не без причин. Расширение НАТО не только включает в себя размещение ракетных систем на своих границах, в настоящее время существует огромное число контролируемых США объектов, проводящих в Восточной Европе и Центральной Азии под видом медицинских исследований опыты с бактериологическими агентами. Болгарская журналистка Диляна Гайтанджиева много писала о подозрительной деятельности американской армии и десятках ее зарубежных секретных биолабораторий, особенно тех, что находятся в Грузии и на Украине. В апреле посольство США в Киеве подтвердило наличие таких лабораторий в стране, что побудило украинскую политическую оппозицию упрекнуть марионеточное правительство Запада, разрешившее использовать страну в качестве своеобразной чашки Петри. В последние годы Кремль также забил тревогу по поводу того, что медицинское ведомство ВВС США собирает большое количество образцов ДНК этнических русских, что наводит на подозрения в том, что Пентагон возможно разрабатывает биологическое оружие, работающее только против определенного генотипа. Создание такого типа оружия совсем не так невероятно, как можно было бы подумать, и ученые многие годы об этом предупреждали.

Это вполне совпадает с планами, изложенными в очень влиятельном программном документе под названием «Восстанавливая оборону Америки», опубликованном в 2000 году неоконсерваторским аналитическим центром Проект нового американского столетия (PNAC), где рассказывается о стратегических задачах США в 21 веке. Многие из членов PNAC работали в администрации президента Буша-младшего, когда, ближе к концу второго срока которого, отношения между США и Россией начали ухудшаться. В этом документе утверждается, что инфицирующие агенты и токсины будут играть важную роль в условиях обычной войны:

«Распространение баллистических и крылатых ракет и беспилотных летательных аппаратов большой дальности (БЛА) значительно облегчат проецирование военной силы на остальной мир. Сами боеприпасы будут становиться все более точными, а новые методы нападения — электронные, нелетальные, биологические — станут более доступны». (стр. 70)

Также: «Хотя могут потребоваться десятилетия для того, чтобы процесс трансформации развернулся в полную силу, искусство войны в воздухе, на земле и на море будет существенно отличаться от того, что имеет место сегодня, а «схватки» переместятся в другую плоскость: в космос, «киберпространство», и возможно, в мир микробов». (стр. 72)

В документа также упоминается биологический арсенал биогенетического характера:

«Передовые формы биологической войны, которые могут нацеливаться на определенные генотипы, могут перевести биологическую войну из плоскости террора в политически полезный инструмент». (стр. 72)

Независимо от того, окажется ли вспышка коронавируса антропогенного происхождения или нет, несомненно то, что COVID-19 показал саму реальную опасность наращивания средств биологической войны в условиях все более многополярного мира.

Между тем Россия — не единственная, кто оказался посреди китайско-американских споров по поводу происхождения пандемии. Сильно политизированная Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ), имеющая колоссальные конфликты интересов с Big Pharma, быстро пришла к полной убежденности о том, что COVID-19 не мог быть созданным человеком биооружием. Агентство позволило Биллу Гейтсу, миллиардеру и стороннику генетики, будучи вторым крупнейшим спонсором агентства после американского правительства, оказывать беспрецедентное влияние на свою политику несмотря на отсутствие у него медицинского образования и опыта.

Гейтса критиковали за его инвестиции в Bayer AG, в 2018 году завершившей приобретение 100 процентов печально известного производителя канцерогенного гербицида Roundup, компании Monsanto. Когда-то фармацевтическая компания входила в состав немецкого конгломерата IG Farben, в 1930-х работавшая на нацистское правительство Германии и использовавшая рабский труд узников концентрационных лагерей вплоть до захвата и раздела конгломерата между союзниками.

Когда бывшие нацистские ученые, вроде уже упоминавшегося Курта Блума, были завербованы США для операции Скрепка, они, вместе с бывшими сотрудниками IG Farben, получившими за свои отвратительные деяния помилование или малые сроки, позже стали руководителями в фармацевтической промышленности или были приняты в американские программы по разработке биологического оружия.

Гейтса также критиковали за его отношения с Джеффри Эпштейном, который, по словам Гейтса, вел «интригующий образ жизни» — он не только использовал свои миллиарды, чтобы оказать влияние на научные исследования, но также придерживался схожих взглядов евгенистов и «намеревался засеять генофонд человеческой расы своей ДНК». Тем временем отец самого Гейтса был членом совета директоров Planned Parenthood, организации, основанной своей создательницей Маргарет Сэнджер на идеях евгеники. Гейтс также является сторонником вызывающего споры введения «цифровых сертификатов» в ответ на коронавирус в качестве доказательства иммунизации, вероятно имея в виду исследования и разработку идеи татуировок с квантовыми точками (микрочипирование), которое, как говорят, уже началось на Украине.

Окажется ли пандемия результатом одного из биолабораторных порождений или нет, существует достаточно доказательств того, что секретная гонка биологических вооружений происходит без ведома общественности, что может привести к еще более смертоносной вспышке в будущем. Возрождение России на мировой арене встревожило западных политиков, ответивших на это строительством укреплений и военной оккупацией Восточной Европы, которые напоминают приготовления бывшей советской страны прямо перед нападением войск вермахта. Предположения о том что глобальная пандемия может быть результатом биологической атаки и подозрительной активности управляемых Соединенными Штатами объектов на границах России, неизбежно вызывает опасения в том, что атлантисты также намерены нацелить на Россию скрытый арсенал токсинов и агентов в рамках программ, некогда создававшихся с помощью нацистов — предыдущих пытавшихся захватить Москву оккупантов. Если пандемия нас чему-то научила, то это тому что биологическая атака одной страны против другой представляет угрозу для всех нас.

Макс Перри

Источник: http://mixednews.ru/archives/161942

Первоисточник: https://www.globalresearch.ca/pandemic-revives-fears-us-developing-ethnic-bioweapons-against-russia/5714743

Пражская операция 1945 года — наступательная операция войск 1-го, 2-го и 4-го Украинских фронтов, проведенная 6-11 мая 1945 г. с целью уничтожении немецкой военной группировки на территории Чехословакии в период Великой Отечественной войны.

На заключительном этапе войны как У. Черчилль, так и командующий британскими войсками в Европе Б. Монтгомери всерьез рассматривали вариант захвата западными союзниками Берлина, Вены и Праги раньше советских армий. Сопротивление немцев на западном фронте фактически рухнуло, тогда как к началу мая в Чехословакии и Северной Австрии советским войскам продолжали оказывать сопротивление группа армий «Центр» и часть сил группы армий «Австрия» — свыше 900 тыс. человек, около 10 тыс. орудий и минометов, свыше 2200 танков и штурмовых орудий, около 1000 самолетов. После того, как 30 апреля 1945 г. Гитлер покончил жизнь самоубийством, по замыслу нового правительства фашистской Германии во главе с К. Деницем группа армий «Центр» должна была удерживать районы западной и центральной Чехии с тем, чтобы выиграть время и отойти на запад для капитуляции перед американскими войсками. Советское командование предусматривало нанесение нескольких мощных ударов 1-м,2-м и 4-м Украинскими фронтами (свыше 1 млн. чел., более 23 тыс. орудий и минометов, около 1800 танков и САУ и свыше 4 тыс. самолетов) по сходящимся направлениям на Прагу с целью окружения и расчленения основных сил врага.

1 мая в Чехии началось народное восстание, а 5 мая оно охватило и Прагу. В ночь на 6 мая пражские восставшие обратились по радио к советскому командованию с просьбой о помощи. Войска 1-го Украинского фронта уже к исходу 7 мая вышли к склонам Рудных гор и завязали бои за Дрезден. После этого развернулось наступление армий 4-го Украинского фронта.

Существует миф, что отступавшие части 1-й дивизии т.н. «Русской освободительной армии» предателя А. Власова, ранее воевавшие на стороне Германии, по пути следования в Австрию оказали активную поддержку пражскому восстанию. Действительно же то, что после обращения восставших пражан по радио с просьбой о помощи власовцы, находившиеся тогда в пригородах столицы Чехословакии, без боя заняли ряд городских кварталов Праги. Тем самым командование РОА стремилось привлечь к себе внимание западных союзников. Отход власовских подразделений из чехословацкой столицы (к ней приближались войска 1-го Украинского фронта) проходил не столь мирно. Чехословацкие патриоты видели в них прямых пособников нацистов. Власовцам пришлось отбиваться от восставших, используя огневую поддержку немецких эсэсовских частей.

Но коллаборационистам—власовцам не удалось избежать возмездия за предательство. Часть личного состава РОА была пленена Красной Армии еще на пути следования в Австрию. Сам Власов был захвачен 12 мая 1945 г. в Чехословакии разведгруппой советского 25-го танкового корпуса. Бывшего генерала нашли в кабине легковой машины, спрятавшимся между мешками с одеждой и провизией. Через некоторое время А.Власов вместе с другими руководителями т.н. РОА был предан суду военного трибунала и казнен.

8 мая германское командование подписало акт о безоговорочной капитуляции, но группа армий «Центр» продолжала сопротивление. Спасая восставших пражан, 3-я и 4-я танковые армии 1-го Украинского фронта в ночь на 9 мая совершили стремительный 80-километровый бросок и утром 9 мая вступили в Прагу. В тот же день к Праге подошли передовые части 2-го и 4-го Украинских фронтов. 10-11 мая основные силы войск противника начали сдаваться в плен, а всего в ходе операции было пленено 860 тыс. фашистских солдат и офицеров. В то же время наши войска вошли в соприкосновение с 3-й американской армией, завершив тем самым бои по уничтожению немецких войск на территории Чехословакии. Всего за освобождение этой страны погибли более 140 тыс. советских воинов. Эта была последняя операция советских войск в Европе в годы Второй мировой войны.

Источник: https://kstk71.livejournal.com/1227464.html

Продолжительное время мировое сообщество ведет спор, который также разрешим, как попытка укусить собственный локоть или выяснить, что первично яйцо или курица. Вопрос, при этом, предельно прост и понятен: действительно ли переход основной части быта общества в сеть несет в себе потенциальную угрозу, или же такое явление, а точнее процесс, является реальной демонстрацией прогресса?

Этот вопрос поднимается достаточно давно, едва ли не с момента появления двух первых компьютеров, соединенных в единую сеть. Прогресс неумолим, и вот уже в XXI веке в Интернете можно купить практически все, вызвать врача на дом или же получить его консультацию дистанционно, найти необходимую информацию по любому интересующему тебя вопросу. При этом количество и качество найденного могут значительно отличаться. Именно в этой связи создание сложных высокотехнологичных сервисов, является базой для самых популярных кафедр МГТУ им. Н.Э. Баумана на сегодняшний день. Стремление человека облегчить себе жизнь посредством использования интернет-серверов несет в себе множество рисков, которые можно обобщить одним, – риском несанкционированного использования любых персональных данных. Данные риски – это материальная составляющая проблемы, но существует и иная ее сторона – моральная. Ведь использование обществом единых интернет – ресурсов и источников неумолимо ведет к потере индивидуальности мышления, осознания и реализации. Любой человек, заходя в сеть, расширяет объемы оцифрованной информации. И речь идет не о книгах или фильмах, а о личной информации. Нельзя, войдя в сеть, не оставить следов этого. Истории просмотров, скачивания и загрузки, списки интересов – все это формирует на неизвестных заинтересованных серверах психологический портрет личности, обезличивая ее, и оставляя в лучшем случае – id, а в худшем – порядковый номер. Таким же образом осуществлялась метка заключённых в концентрационных лагерях Третьего рейха, используемая для группирования и социальной стигматизации заключённых. Соответствующие эмблемы облегчали лагерному персоналу идентификацию заключённых по странам происхождения, расе, приговору и т. д. Номер заключённого заменял в лагере имя. С другой стороны, оцифровка предметов быта, очевидно, ведет к повышению качества жизни, т.к. благодаря ей, потребитель может незамедлительно получить исчерпывающую информацию о предстоящем приобретении. Недалек день, когда алгоритмы смогут оценивать необходимость того или иного продукта для конкретного человека, учитывая информацию производителя и информацию о человеке, накопленную в процессе машинного обучения, основанного на каждом отдельном человеке. А также при условии создания полноценного робота-помощника, оцифровка всего окружающего мира, вплоть до мельчайших деталей, станет необходимой процедурой.

Теперь стоит подробнее обсудить некоторые моменты, которые среднестатистический гражданин не может заметить или же считает их недостаточно важными. Как уже было сказано ранее, основным предметов цифровизации, или иначе загрузки в сеть, является человек. Но большая часть действий, совершаемых в сети, остаются для самого деятеля незамеченными. Рассмотрим конкретный пример. Все мы знаем технологического гиганта – компанию Microsoft. Продукты, среди которых различные сервисы, программное обеспечение, устройства, а также смарт-устройства используются во всех странах мира без исключения, суммарная охватываемая аудитория стремительно приближается к отметке в 1.1 миллиарда постоянных пользователей. То есть каждый 7 житель планеты Земля регулярно пользуется продуктами Microsoft, а значит, поддерживает связь с серверами компании, обменивается с ними данными. И вряд ли, хотя бы один из сотни таких пользователей читает, так называемое «Пользовательское соглашение». А зря! Предлагаю ознакомиться лишь с несколькими его положениями:

1. Имя и контактная информация. Мы регистрируем ваше имя и фамилию, адрес электронной почты, почтовый адрес, номер телефона и другую контактную информацию такого рода.
2. Демографические данные. Мы собираем данные о вашем возрасте, поле, стране и предпочитаемом языке.
3. Интересы и любимые занятия. Мы собираем данные о ваших интересах <…>. Кроме данных, которые вы предоставляете явным образом, выводы о ваших интересах и любимых занятиях также можно получить или вывести из других собираемых нами данных.
4. Контакты и отношения. Мы собираем данные о том, с кем вы контактируете, и с кем поддерживаете отношения.
5. Мы собираем пароли.
6. Платежные данные. Мы собираем данные, необходимые для обработки ваших платежей, когда вы делаете покупки (в т.ч. защитный код, связанный с вашим платежным средством).
7. Мы собираем содержимое ваших документов, фотографий, музыкальных или видеоматериалов, сообщений.
8. Также мы получаем данные от сторонних поставщиков (включая другие компании).

Ирония в том, что последний пункт вызывает больше всех интерес. Именно он дополняет ваши данные, которые находятся в компании, до количества, достаточного для определения вашей геопозиции, определения ваших желаний, а самое важное, предсказывания ваших действий в любой момент времени на основе статистики с использованием соответствующего программного обеспечения и при наличии необходимых вычислительных мощностей. Не приходится сомневаться, что в компании Microsoft присутствует и то, и другое в избытке.

Также, рассмотрим второй, но не менее важный аспект этого вопроса. Действительно ли переход межличностных отношений в сеть является показателем прогресса? Чтобы подробнее разобраться в данном вопросе обратимся к истории. Вернемся на пару тысяч лет назад. Для нас явный признак прогресса той эпохи является изобретение колеса. Безусловно это кричащий признак, ведь без колеса невозможно представить сегодняшний мир таким, какой он есть. Поднимаемся вверх по истории мира. По нарастающей сначала происходят открытия химических элементов, после недалеко и до изобретения первых приспособлений в помощь быту человека, еще позже первые двигатели, и вот уже сегодня мы летаем в космос и возвращаем людей и космические корабли обратно на Землю. Но у всех этих показателей есть одно качество, которое их объединяет- осязаемость. То есть мы реально можем прийти в музей и посмотреть или потрогать колеса древности. Мы приезжаем на аэродром и видим летающие самолеты. А что такое оцифрованная информация в сети или на компьютере? Это ничего. Пустота. Мы не можем взять в руки оцифрованную книгу, сфотографированную картину или же построенную в компьютере ракету. В этом и есть кардинальное различие признаков прогресса прошлого и современного прогресса. Разве не прекрасно, что больше нет необходимости больным людям ездить в больницы, когда можно просто написать e-mail лечащему врачу? Разве не прекрасно, что ребенок может позвонить по Скайпу отцу, который проходит службу в другой стране? Получается, что Интернет стирает границы и объединяет людей в одну веру, одно государство, одни убеждения. Плохо это или хорошо? Вот мы и пришли к вопросу, с которого эта статья начиналась.

Осталось привести всего по одному аргументу от каждой из «воюющих» сторон. Начнем с эксперимента, проведенного компанией The Coleman Parkes, который был направлен на выяснения отношения общества к разглашению персональных данных и психологических портретов респондентов (а, как мы уже помним, создание психологического портрета личности – одна из приоритетных задач цифровизации). Результаты этого исследования поразили всех. Оказалось, что более половины респондентов совсем не против разглашения их персональных данных, а некоторые и вовсе согласны на продажу личных данных в обмен на персональные скидки и предложения.

Теперь обсудим последний аргумент сторонников повсеместной обязательной оцифровки. Основная масса сторонников цифровизации пространства вокруг нас являются молодыми людьми, которые не представляют своей жизни без интернета. Им легче визуализировать все интересы в сети и их вполне устраивает, что корпорации собирают их данные для более точной таргетированной рекламы или лучших подборок по интересам. Их также можно понять. Рассмотрим и здесь простой реальный пример – игру Sims. Это игра-симулятор, которая симулирует реальный мир, содержит в себе все элементы, вплоть до лампочек в люстрах или травы на лужайке. Процесс игры построен так, что все жители игрового пространства всегда с улыбками и счастливые. Неудивительно, что многие игроки стремятся создать персонажа, максимально похожего на самого человека. Можно ли сказать, что это плохо? Ведь человек проецирует, а точнее загружает в сеть самого себя, но с одной отличительной особенностью. В сети он счастлив всегда и него никогда нет проблем ни по учебе, ни по работе, ни в семье.

В заключении я хотел бы отметить, что однозначного ответа на вопрос, который вынесен в названии статьи, просто не существует. У каждого человека свое мнение на этот счет. Есть ли у массовой цифровизации минусы? Безусловно, ведь потеря имени и личности с последующей заменой на номер – это недопустимо. Тогда мы перестаем отличаемся от предметов. Есть ли у названной выше тенденции плюсы? Разумеется, ведь больше нет проблемы выбора посудомойки путем многодневных походов в магазины на разных концах города. Также больше не надо больному человеку ехать за медикаментами, ведь можно заказать их в сети. Человечество исторически запрограммировано на постоянное улучшение собственных условий существования и только время разрешит спор, что же выберем мы: сохранение человечности или же отказ от личностной целостности в обмен на идеальные условия вокруг и минимизацию возникающих сложностей.

Литература и источники

1. Бочарников И.В. Информационно-коммуникативные противоречия и проблемы современных процессов глобализации. В сборнике: Экология внешней и внутренней среды социальной системы (ЭкоМир-9) материалы конференции. 2019.
2. Бочарников И.В. Острые грани современной мировой политики //Вестник МГИМО Университета. 2018. № 3 (60). С. 198-209.
3. Владимирова М.Б. Трансформация массового сознания под воздействием массовой информации (на примере российского телевидения). М.: Наука, 2011. 144 с.
4. Макаренков Е.В. Развитие мегаполиса: общественное участие как политическая проблема // Власть. 2014. №12. С. 74-78.
5. Роль технологии «мягкой силы» в информационном, целостно-мировоззренческом и цивилизационном противоборстве / Гареев М.А., Ремарчук В.Н., Алексеева Т.А., Бельков О.А., Винокуров В.И., Махонин В.А., Кондрашов В.В., Гушер А.И., Манойло А.В., Микрюков В.Ю., Емец В.С., Ружейников В.В., Абрамов А.В., Овсянникова О.А., Тихомирова В.А., Галаганова С.Г., Синчук Ю.В., Синчук И.Ю., Люткене Г.В., Бочарников И.В. и др. Москва, 2016.

Автор: Толкачев А.В., студент группы ИУ4-42, Московский государственный технический университет им. Н.Э. Баумана

Научный руководитель: Бочарников И.В., д.полит.н., профессор кафедры «Информационная аналитика и политические технологии»

https://nic-pnb.ru/raboty-molodyx-uchyonyx/stremlenie-k-massovoj-tsifrov...

Начавшийся процесс восстановления китайской экономики, второй в мире по масштабам и первой принявшей и выдержавшей удары коронавирусной эпидемии, дает надежду всей мировой экономической системе. Но не следует забывать: прагматичный Китай обязательно постарается с максимальной для себя выгодой использовать новые возможности, которые открыл кризис. В посткоронавирусную эпоху КНР будет стремиться усилить свое экономическое влияние, в том числе в Кыргызстане.

Долгосрочная политика Китая

Элиты Поднебесной мыслят на много десятков лет вперед. В картине будущего мира, которую рисуют в Пекине, Центральная Азия – это большая транзитная зона между Китаем и Европой, включая Россию. Кроме того, Китаю важно контролировать происходящие в Центральной Азии процессы в связи с проблемами, которые стоят перед Пекином в СУАР и Тибете.

После 11 сентября 2001 года произошла корректировка политики КНР в ЦА: выбирается наступательная стратегия, делаются попытки достичь баланса сил в связи с приходом в регион Соединенных Штатов. Представив в 2013 году проект "Один пояс и один путь", Пекин тем самым заявил о своем намерении стать крупным игроком в регионе.

Рост китайского влияния в республиках Центральной Азии – одна из ключевых тенденций в региональной геополитике первых десятилетий XXI века. Ослабленные пандемией, нефтяной и валютной лихорадкой, экономики наших постсоветских стран будут еще более зависеть от Китая. Об этом должны задуматься и мы, и наши соседи.

У наших стран многомиллиардные долги Китаю, а в структурах национальных экономик китайские корпорации уже занимают существенные доли. Это вызывает беспокойство, которое только усиливается по мере роста активности Пекина, упорно и последовательно расширяющего зоны своего влияния.

Китайские инвесторы предлагают выгодные, на первый взгляд, проекты: инвестиции, строительство дорог и других инфраструктурных объектов. Все это выглядит очень привлекательно и рекламируется с акцентом на взаимную выгоду.

Инструменты китайской экспансии

Реализуя свои планы, Китай рассчитывает не только на свои финансовые и экономические ресурсы, но и на неформальные связи в элитах центральноазиатских государств, включая Кыргызстан.

Китайские эмиссары не стесняются провоцировать в этих странах внутриэлитные конфликты, с помощью которых пытаются выявить наиболее перспективные для лоббирования китайских интересов фигуры. Не брезгуют и прямым подкупом (справедливости ради надо признать, что иные деятели и сами охотно предлагают к продаже свои возможности).

Неформальные отношения – не только инструмент влияния, но и способ экономить материальные ресурсы.

Есть немало примеров, когда коррумпированные чиновники, вплоть до глав правительства, озабоченные собственными интересами, проталкивали далеко не безупречные варианты осуществления китайских проектов. Уже и сами китайцы закладывают в свои инвестиционные планы "коррупционные затраты", без которых большинство их проектов не пройдет в республике. Тем более что польза от них для нашей страны подчас сомнительна.

Спор за Кара-Кече

Пример – не первый год идущие разговоры о предстоящем освоении буроугольного месторождения Кара-Кече, где планируется добывать порядка трех миллионов тонн угля. Связанные с этим проектом планы предполагают строительство ТЭС мощностью 1 200 мегаватт и железной дороги Балыкчы – Кара-Кече.

Дело хорошее, но проблема в том, что условия тендера на разработку месторождения составляются, если приглядеться, не для отечественного или хотя бы широкого круга международных инвесторов, а под конкретно китайскую компанию.

А разве мы не в состоянии освоить это месторождение в своих интересах и дать работу своим гражданам, а не китайским?

Это же не высокотехнологичное наукоемкое производство. Необходимо лишь грамотно организовать разработку углей, причем лежащих практически на поверхности, а не глубоко в недрах, добывать их можно в угольных разрезах, открытым, не шахтным способом.

Зачем к такому достаточно прибыльному делу, как освоение отечественных ресурсов, привлекать иностранцев?

Тем более что свои "инвестиционные проекты" китайцы реализуют собственной рабочей силой. Приехавшие к нам граждане Китая подчас ведут себя не очень деликатно.

Надо понимать: их цель – не дружба, а обустройство собственной жизни на новых пространствах.

Обеспокоенность мирового сообщества

Пример Таджикистана и Шри-Ланки, которые уже вынуждены фактически отдать часть своих территорий (а значит и суверенитета) Китаю за долги, должен быть перед глазами и у правящей "элиты" Кыргызстана.

Нужно помнить и заботиться о своем народе, о своей земле, а не о своих карманах.

Индия, экономика которой сопоставима с китайской, ужесточила правила для прямых инвестиций из Китая. Хотя Поднебесная – главный торговый партнер Индии, ее правительство опасается, что китайские миллиардеры при поддержке государства скупят индийские фирмы, ослабленные пандемией. Поэтому Дели постановил, что китайским бизнесменам можно вкладывать деньги в Индии только с разрешения властей. Протесты Пекина, назвавшего эти меры дискриминационными и нарушающими регламенты ВТО, были проигнорированы.

В возведении барьеров на пути китайских инвестиций Индия не одинока. Подозрения по поводу планов Китая высказывают Австралия, Германия и ряд других членов Евросоюза. Они опасаются, что мощные китайские корпорации станут поглощать активы, подешевевшие от стресса.

Уместно вспомнить, как в начале века, когда Министерство торговли и экономической кооперации КНР рекомендовало местным компаниям приобретать акции публичных нефтяных холдингов в России, в аукционе по продаже 74,95 процента российской нефтяной госкомпании "Славнефть" вознамерилась поучаствовать крупнейшая государственная нефтегазовая компания Китая China National Petroleum Corporation (CNPC). Она была способна заплатить за "Славнефть" вдвое больше россиян. Однако российский истеблишмент под благовидным предлогом (в сущности, надуманным) не допустил иностранцев с Востока к энергетическим ресурсам страны.

Виды на Центральную Азию

Опасения относительно китайской экспансии в Кыргызстане имеют реальные основания. И корень проблемы не в поведении китайцев, не в их отношении к местным жителям, а в стратегии.

Для Китая, стремительно превращающегося в глобальный экономический центр, связи с ЦА не имеют сколько-нибудь серьезного макроэкономического значения. Страны региона интересны Пекину прежде всего как ресурсная база для собственной экономики. Экономическое взаимодействие в других сферах нужно Китаю для того, чтобы укреплять доминирование в регионе как условие для беспрепятственного выкачивания ресурсов. На это направлена вся стратегия. Наша выгода и польза нашим народам интересует Пекин меньше всего.

Эта стратегия не очень-то и скрывается. Что только подогревает негативное восприятие местным сообществом китайских инициатив. Негатива добавляют то и дело обнажающиеся коррупционные цепочки, некачественные инфраструктурные проекты, засилье китайцев, порождающее синофобию. Не случайно актуальными стали разговоры об опасности полной интеграции ЦА в орбиту Китая и создании плацдарма для военного присутствия в регионе этой ядерной державы.

Посмотрите на заголовки материалов на китайских сайтах toutiao и на sohu.com: "Кыргызстан был землями Китая", "Почему Казахстан стремится вернуться в Китай?" Эти откровенные провокации вызвали возмущение в обеих республиках.

Но недостаточно эмоциональных слов возмущения. Надо со всей серьезностью и ответственностью реагировать на эти сигналы. Они лишний раз свидетельствуют о том, что в определенных кругах КНР наши страны уже воспринимаются как часть "китайского мира", или, как минимум, зоны влияния Поднебесной.

Учитывая положение прессы, которая контролируется правящей в Китае компартией, в Китае, логично, скандальные публикации были восприняты в Казахстане и Кыргызстане как тесты на реакцию местных политиков и населения.

Однако сегодня, когда "...китайско-американские отношения уже прошли перекресток вариантов и теперь движутся к беспощадной конкуренции и лобовому противостоянию" (по оценке эксперта Центра международной стратегии и безопасности ведущего в КНР Университета Цинхуа), представляется, что эти публикации явились прежде всего реакцией на активизацию в нашем регионе деятельности США, чем Китай весьма обеспокоен.

В Пекине исходят из того, что ЦА играет стратегически важную роль в обеспечении национальной безопасности. Наряду с Россией, наш регион выступает для КНР в качестве своего рода глубокого тыла, опоры перед лицом все более тревожащей Пекин переориентации военных акцентов США на тихоокеанский бассейн, где нарастает конкуренция мощных экономических сил.

3 февраля нынешнего года на саммите С5+1 в Ташкенте, собравшем министров иностранных дел стран ЦА с главной для обсуждения китайской темой, госсекретарь Майк Помпео показал, что США намерены продолжать экспансию в регионе и не откажутся от конфронтации с иными игроками, включая Китай, Россию и Иран. Поэтому визит Помпео в Центральную Азию взволновал и Россию, и, кажется, еще более Китай.

Кыргызстан в сфере интересов геополитической "тройки"

Посольство КНР в Узбекистане заявило, что турне Помпео по евразийским странам было насыщено "злонамеренным подстрекательством и клеветой", и при этом была выражена уверенность, что "все стороны разделяют с нами крайнее отвращение к поведениям и шантажу Помпео".

Оценивая интересы, а значит, позиции и политику в нашем регионе треугольника лидеров современного мира "США-Китай-Россия", можно утверждать, что Китаю, с его проблемами в СУАР, Тибете, в Юго-Восточной Азии, важно сохранение спокойствия в приграничных странах ЦА, которую Збигнев Бжезинский назвал "евразийскими Балканами".

Отношение к обстановке в Кыргызстане России с ее тяжелым комплексом внутренних и внешних проблем и задач летом прошлого года ясно сформулировал президент России Владимир Путин: "Страна нуждается в политической стабильности. И все люди должны объединиться вокруг действующего президента и помогать ему в развитии государства".

А вот в США дестабилизацию в отдельной стране, а значит, и в регионе могут воспринимать совсем не как угрозу, а как шанс укрепить свои позиции и усилить аргументы в любой геополитической дискуссии.

Поэтому введение Вашингтоном ограничений по выдаче виз и грин-карт, которые приостанавливают въезд иммигрантов из КР, можно рассматривать как попытку вызвать недовольство граждан властями собственной страны, как подталкивание к протестным действиям проамерикански настроенных деятелей и расширение слоя их сторонников за счет тех, кто хотел бы оказаться в США.

МИД нашей страны своевременно заявил в своей ноте, "…что таким образом кыргызско-американским отношениям нанесен чувствительный урон". Большинству кыргызстанцев эти ограничения, как говорится, "по барабану". Деньги они откладывают на поездки вовсе не в Америку, а хотя бы на Иссык-Куль. Но с учетом взаимоотношений США с нашими главными союзниками и партнерами – Россией и Китаем – было бы логично и уместно сообщить в той ноте и о возможности принятия нашей маленькой, но гордой страной зеркальных мер в отношении выдачи виз американским гражданам.

Кыргызстан окружают государства с превосходящим экономическим и военным потенциалом, с бОльшими человеческими, энергетическими, финансовыми ресурсами. В сложившейся тревожной для нашей страны обстановке особенно важно своевременно отслеживать и адекватно оценивать происходящие процессы, чтобы быть готовыми эффективно реагировать на все вызовы и угрозы.

Угрозы, стоящие перед Кыргызстаном

Одна из этих угроз – внутриэлитные конфликты, в которые вовлекаются и широкие социальные слои нашего общества. Не только за рубежом, но и внутри страны имеются силы, уверенные, что их вопросы решать с кыргызской властью станет проще, если республика будет находиться под угрозой социальной, экономической, политической дестабилизации.

Да, надо стремиться к тому, чтобы проблемы региона, включая задачу обеспечения политического спокойствия, стали главными вопросами повестки, по которым глобальные геополитические игроки – Россия, США, КНР – будут искать возможность взаимного компромисса.

Но самая главная задача – удержать собственные политические силы от попыток погреть руки на кострах гражданских конфликтов. Как правило, в авторитарных обществах элиты стремятся использовать любые социально-экономические неурядицы в своей борьбе за сферы влияния и дохода. Новейшая история нашей страны, особенно ее последнее десятилетие, продемонстрировала, что слишком многим отечественным политикам нет ничего важнее, чем оказаться во власти. Для них судьбы страны и народа второстепенны.

Как будто про них сформулировал свой политтехнологический постулат Петр Столыпин: "Противникам государственности хотелось бы избрать путь радикализма... Им нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия!"

А нам сегодня нужна не то что великая, а просто благополучная страна.

Автор: Калнур Ормушев, политолог (Бишкек)

Есть несколько причин написания этой книги, посвященной проблемам философии и науки, проблемам их взаимодействий, сходств и различий. Назовем их.

Во-первых, в последние годы, к сожалению, достаточно конкретно проявляет себя тенденция умаления, а нередко и отрицания социальной роли философии. Пиком этой тенденции являются попытки отрицать научный статус философских знаний (См. Волкогонова О.Д., Сидорова Н.М. Основы философии. – М.: ИД «Форум»: ИНФРА – М, 2006, с. 10; Кохановский В.П. Основы философии науки. – Изд. 5-е. – Ростов Н/Д: Феникс, 2007, с. 41; Кузнецов В.Г., Кузнецова И.Д., Миронов В.В., Момджян К.Х. Философия. – М.: ИНФРА. – М.: 2008, с. 135; Лешкевич Т.Г. Философия. – М: ИНФРА. – М: 2006 с. 6). Очевидно, что согласиться с таким подходом к философии вряд ли разумно, да и возможно.

Во-вторых, оригинальную, но, в то же самое время, весьма противоречивую точку зрения исповедуют те люди, которые утверждают, что философия – это наука и не наука одновременно (См., Вечканов В.Э. Философия. – М.: Издательство «Экзамен», 2007, с.12-13; Философия: Учебник под ред. В.Н. Лавриненко. – М.: Юристъ, 2007, с. 15-26). Подобный подход к философии, без сомнения, рождает в сознании людей немало проблем, которые не стимулируют их позитивное отношение к ней.

В-третьих, нельзя признать продуктивными выводы о том, что философия является мировоззрением, идеологией, умением мудрствовать, способностью людей умело вести споры, беседы и т.д. (См. Бучило Н.Ф., Чумаков А.Н. Философия. – 2008, с. 9; Вальяно М.В. Философия. – М.: Изд-во «Дело и Сервис», 2003, с. 8; Губин В.Д. Основы философии. – М.: Форум: ИНФРА, 2008, С. 9; Данильян О.Г. Философия. – М.: ТК Велби, изд-во Проспект, 2007, с. 4; Основы философии. – Ростов Н/Д: Феникс, 2007, с. 9; Солопов Е.Ф. Философия. – М.: Изд-во Владос-Пресс, 2003, с. 16; Стрельник О.Н. Философия. - М.: Юрайт-Издат, 2008, с. 7), но только не наукой. Очевидно, что подобные трактовки содержания философии уводят нас в сторону от понимания ее как специфической общенаучной системы знаний.

В-четвертых, определенные сложности в понимании статуса философии проявляются тогда, когда ее трактуют как науку и как мировоззрение одновременно. Очевидно, что у философии есть мировоззренческая функция, как она есть фактически у всех наук. Вместе с тем, трактовать философию как науку и как мировоззрение одновременно, нам представляется, не совсем корректным. Философия, прежде всего, наука, выполняющая мировоззренческую функцию, наряду с гносеологической, логической, методологической, методической и другими функциями, присущими фактически всем наукам. Словом, не отрицая мировоззренческой направленности философии, важно, прежде всего, и главным образом, понимать ее как полноценную систему научных знаний. Еще раз заметим, что в противоречие с подобной точкой зрения вступают авторы работ, в которых философию трактуют одновременно как науку и мировоззрение (См. введение в философию/под ред. А.В. Солдатова. –СПб.: Изд-во «Лань», 2007, с.10, 12; Философия. – М.: Вузовская книга, 2007, с. 21; Философия/под. Ред. В.Н. Лавриненко. – М.: Юристъ, 2007, с. 15, 26.).

В-пятых, явно ослабили позицию философии как науки действия ученых, сводивших ее в разное время то к истории развития философских знаний, то к этике, то к эстетике, то к религиоведению. Не отрицая наличия у названных дисциплин философских основ, взаимодействий их с философией, взаимодополнений их друг другом, нам представляется, что все же нельзя «растворять» в них философию как специфическую науку.

В-шестых, нельзя оставить без внимания и еще один разрушительно действующий на философию способ отрицания ее практической направленности, отрицания практической значимости философских знаний. Специалисты этого направления абсолютизируют роль, как они называют, конкретных, точных наук. При этом с усердием, заслуживающим лучшего применения, безапелляционно пытаются отрицать практическую направленность философских знаний.

В-седьмых, разрушительно по отношению философии, ее научного статуса, действуют люди, которые пытаются доказать тезис: современная философия ничего не дает, ничего не делает позитивного для развития других наук. В нем, фактически, генерируется позиция отрицания общенаучного методологического статуса философии.

В-восьмых, все более очевидным становится вывод о том, что развитию вышеназванных подходов к философии во многом способствовали люди, специалисты, работающие на философском поле, но относящиеся к философскому знанию упрощенно, во многом вульгарно. Эти упрощения многолики, имеют самые разные проявления: незнание «горе философами» философии, но создание иллюзий по поводу того, что предлагаемые ими «инновации» и есть собственно философия; снижение общей философской культуры современного общества; незнание, «так называемыми философами» содержания основных философских форм (категорий, законов, принципов, идей); догматизация ранее полученных философских знаний, отрицание их развития, возможности появления в современной философии новых категорий, законов, принципов, идей; не владение людьми философскими методологией и методикой, что, в конце концов, так же ведет к снижению практической нацеленности, практической значимости философии как науки.

В-девятых, существует еще одна причина, занимающая особое место среди побудительных мотивов, повлиявших на содержание данной работы. Ее суть. Многие работы последних лет, имеющие статус философских, явно не способствуют усвоению студентами, аспирантами, соискателями, специалистами нефилософских отраслей знания содержания основных положений современной философской науки. Ни в коей мере, не стремясь умалить, принизить чей-либо вклад в развитие, пропаганду и популяризацию философских знаний, все же обратим внимание на позиции тех авторов, которые, на наш взгляд, в своих работах, посвященных философии, науке и практике значительно снижают теоретическую, методологическую и методическую значимость философских знаний.

Позиция 1. Представляется, что не совсем точным, отвечающим основным задачам курса обучения специалистов философии и поиску путей ее практического применения в системе научного знания, является его название. Оно традиционно звучит так: «Философия науки» (См. Голубинцев В.О. Философия науки. – Ростов н/Д: Феникс, 2007. – 541 с.; Зеленов Л.А. История и философия науки. – М.: Флинта: Наука, 2008. – 472 с.; Ивин А.А. Современная философия науки. – М.: Высшая школа, 2005. – 592 с.; Лешкевич Т.Г. Философия науки. – М.: ИНФРА. – М.: 2008. – 272 с.; Философия науки. – Ростов н/Д: Феникс, 2007. 441 с.). Исходя из названия курса в такой редакции следует: а) что есть некая специальная область философии, которая исключительно ориентирована на науку; б) если это так, то должны существовать другие области философии, ориентированные на экономику, идеологию, право, нравственность, культуру, информацию, экологию, военное строительство и т.д.; в) следствием такого подхода, по сути, является увод людей, изучающих философию, от основной ее проблематики, от ее объекта и предмета, которые предполагают получение знаний о природе, обществе и мышлении людей, взятых в единстве; г) очевидно и то, что, если существует некая специальная философия науки, то она не может выполнять функцию науки о всеобщих процессах бытия, что, в конце концов, вступает в неразрешимое противоречие с утверждением о том, что философия была, есть и будет наукой о всеобщих процессах бытия.

Словом, есть все основания считать, что название курса: «Философия науки» не совсем корректно как по отношению к сути самой философии, так и науки в целом. Это, с одной стороны. С другой – если в качестве главной задачи такого курса рассматривать стремление определить функции, возможности, практическую значимость философской науки для всех других отраслей научных знаний, то, конечно же, более точным является название курса обучения в редакции: «Философия и наука».

Вышеприведенное название курса, как раз ориентировано на раскрытие функциональных возможностей философии как науки по отношению ко всем другим ее сферам и областям. По сути, именно на этом пути можно и нужно представить читателю теоретические, методологические и методические возможности философии в системе научных знаний. Именно так названа данная работа.

Позиция 2. Нельзя в полной мере принять точку зрения тех авторов, которые считают, что только через историю философии, представление взглядов наиболее авторитетных философов, школ можно решить задачу вооружения людей философской методологией, которая должна работать на общественную практику. Заметим, что такой подход к обучению современных людей, специалистов разных областей науки, содержит немало существенных противоречий, очевидно несильных, если не сказать жестче, слабых, сторон.  Представим их, при этом заметим, что история философии играла, играет и будет играть важную, необходимую роль в развитии философии как науки. Это, первое. Второе. В рамках философии должны работать люди, специально ориентированные на все более и более глубокое познание ее истории. Третье. Нельзя ни в коей мере отрицать роль истории философии как важнейшего звена мировой культуры. Все это важно. Вместе с тем, у нас нет права ориентировать людей, специалистов разных наук только на изучение взглядов тех или иных, пусть даже самых выдающихся, историков философии и вот почему.

1. Главная задача философии по отношению к специалистам других наук заключается в том, выражаясь фигурально, чтобы они овладели не «буквой» философской науки, а ее методом. Это означает, что изучение ими философии должно быть нацелено не только, и не сколько на наполнение своего сознания максимальным количеством информации философского толка, а на овладение методологией философской науки с целью применения ее в ходе решения задач познания явлений предметных областей тех наук, которыми они заняты. Нет оснований отрицать методологический заряд у историко-философских знаний, как нет оснований его преувеличивать. Последний значительно сильнее у современной философии как науки, диалектически снимающей в своем содержании все положительное, что было накоплено в ходе ее исторического развития. Отсюда следует, что специалистов других наук, других отраслей знаний, прежде всего, следует учить философии, а не ее истории.

2. Хорошо известно, что философия – это одна из самых старейших областей знаний, если не старейшая. Ее история насчитывает тысячелетия. Отсюда следует, что, если серьезно настаивать на последовательном, полном изучении истории философии, то очевидно, что задача становится невыполнимой, причем не только для специалистов нефилософских отраслей знаний, но и для самих философов. А коль скоро это так, то, настаивая на историко-философских приоритетах, мы неизбежно порождаем начетничество, формализм, путаницу в сознании людей, поскольку объем информации, которую несет в себе история философии, огромен, с ним вряд ли могут справиться даже самые выдающиеся умы. Такое состояние, такой подход к обучению философии, и это можно видеть на практике, вызывает, мягко говоря, непонимание у обучаемых, зачем им нужна философия, говоря жестче – неприятие философии как науки, отчуждение от нее.

3. Современный мир, мир электронных носителей информации, позволяют каждому человеку достаточно легко и быстро получать любую информацию, включая и историко-философскую. Электронные средства дают возможность любому человеку при необходимости ее «вызвать», получить и ознакомиться с ней. Отсюда следует, что ориентированность процесса обучения специалистов нефилософских наук на историю философии через пересказ, интерпретацию взглядов тех или иных философов становится малопродуктивным в современных условиях.

4. Существует очевидная проблема и в процедуре выбора философов, чьи взгляды должны приоритетно представляться в ходе историко-философских курсов. Эта проблема имеет не формальный, а реальный характер. Нередко их выбор обусловлен симпатиями к ним тех людей, которые формируют и читают курсы по истории философии; идеологической и политической конъюнктурой, сложившейся в обществе; популярностью в тот или иной период общественного развития взглядов тех или иных философов и т.д. Все это не способствует формированию системного подхода к обучению людей теории, методологии и методике использования философских знаний для решения практических задач.

Таким образом, еще раз заметим, что ни в коей мере не умаляя значимость историко-философских знаний в ходе общественного развития, следует констатировать, что современная наука ждет от философии общенаучные теорию, методологию и методику. Именно они необходимы специалистам всех отраслей знаний для решения ими практических задач своих направлений. Это значит – курсы обучения их философии должны быть, прежде всего, ориентированы на показ общетеоретических, общеметодологических и обще методических возможностей философии.

Исходя из всего изложенного, назовем задачи, попытка решения которых, предпринята в данной работе.

Задача первая. Она заключается в том, чтобы представить философию как полноценную науку, имеющую все ее атрибуты: свои объект и предмет; свои формы (категории, законы, принципы, идеи), имеющие общенаучное значение; свои методологию и методику, отличающиеся от методологий и методик всех других наук.

Задача вторая. Она состоит в том, чтобы показать изменения, произошедшие в ходе развития философии, представить ее современный вид.

Задача третья. Ее суть – раскрыть содержание общенаучных категорий, законов, принципов, философских концепций, показав их практические возможности.

Задача четвертая. Она предполагает иллюстрацию методологических и методических возможностей основных форм современного философского знания (категорий, законов, принципов, концепций). Их трансформацию в ходе практического использования в общенаучные приемы, способы, подходы и методы решения практических задач.

Задача пятая. Ее решение ориентировано на определение основных функций современной философии, раскрытие сути диалектических взаимодействий философии и других наук.

Задача шестая. Она заключается в том, чтобы всем содержанием данной книги доказать актуальность современных философских знаний, их общенаучный характер и практическую направленность, а значит показать необходимость и возможность их использования всеми людьми, специалистами всех отраслей науки.

В заключении заметим, что автору данной работы наиболее близки и понятны позиции тех ученых, которые правомерно отстаивают точку зрения на философию как полноправную науку в системе современных представлений о действительности (См. Вундт В.В. Введение в философию. – М.: Добровест, КДУ, 2007, с. 29; Сычев А.А. Основы философии. – М.: Альфа. – М.: ИНФРА, 2008. с. 19; Тарасов Ю.Н. Философия. – М.: Изд-во Московского психолого-социального института; Воронеж: Изд-во НПО «МОДЭК», 2006, с. 16; Философия/Под ред. проф. М.Н. Росенко. – М.: Гардарики, 2005, с. 9). Их позицию вряд ли можно и нужно квалифицировать как консервативную, догматичную. Нам она представляется как наиболее обоснованная, точная и последовательная.

Объект и предмет философии

Как известно, каждая наука имеет свою объектно-предметную область. Ее формируют явления, изучением которых она занимается.

Без особых проблем и противоречий мы находим ответы на вопросы об объектно-предметных областях физики (молекулярный состав явлений), химии (атомарное устройство мира), астрономии (тела, окружающие Землю, как планету), биологии (изучающей возникновение и развитие живых существ), истории (ориентированной на изучение процесса возникновения и развития всех без исключения феноменов окружающего нас мира), математики (дающей нам представления о количественных параметрах явлений), физиологии (изучающей биологическое строение человека) и т.д.

Жизнь убеждает в том, что определение объектно-предметных областей этих и других наук, как правило, не вызывают особых споров, противоречий. Это обусловлено рядом причин.

Во-первых, выразимся так, относительной узостью и конкретностью их объектно-предметных областей. Как известно, все эти науки не претендуют на изучение всего мира, а ориентированы на познание только феноменов определенных классов.

Во-вторых, возникновение названных частных наук, определение их объектно-предметных областей в значительной степени было подготовлено философией - «наукой наук», как ее определяли ранее, от которой многие из них отпочковались. Такой была судьба у медицины, астрономии, физиологии, математики, астрономии и многих других. Иными словами, конкретность их объектно-предметных областей исторически формировалась в рамках философии, изначально ориентированной на изучение природы, общества и мышления людей, рассматриваемых в их единстве.

В-третьих, как правило, частные науки направлены на изучение каких-то фрагментов либо природы, либо общества, либо сознания людей. Но не всех феноменов названных трех областей бытия. Это, опять же, во многом упрощает решение задач определения их объектно-предметных областей.

В-четвертых, облегчает понимание сути их объектно-предметного статуса близость частных наук к практике, особая их «плодоносность», если вспомнить слова великого Ф. Бэкона, позволяющая снимать массу проблем и споров об объектно-предметных областях частных отраслей знания.

Словом, названные и неназванные аргументы свидетельствуют об относительной простоте и конкретности определения объектов и предметов частных наук. Совсем по-другому обстоит дело с определением объектно-предметной области философии как науки.  На наш взгляд, существуют несколько факторов, усложняющих акцентированное, точное понимание объекта и предмета философии. Назовем некоторые из них.

Первый фактор – исторический. Выразим его в нескольких взаимосвязанных зарисовках.

Зарисовка первая. Общеизвестно, что изначально философия трактовалась как наука наук. Это означало, что все без исключения науки являлись составляющими, элементами философского знания. Понятно, что в такой ситуации весь мир, все процессы, происходящие в нем, являлись объектом философии.

Зарисовка вторая. Объективное развитие социальной практики и следовавшее за ней развитие науки, привели к потребности формирования частных систем научных знаний, которые обрели достаточно строгие объектно-предметные формы. На разных этапах развития науки, как уже отмечалось, появились математика, астрономия, медицина, психология, физика, химия и другие науки, которые обрели свои объекты и предметы. Это привело к их «выходу» из философии и обретению статуса самостоятельных научных дисциплин.

Зарисовка третья. С появлением частных наук философия не потеряла себя. Она продолжала развиваться, отвечая на вызовы социальной практики. В этих условиях понимание предмета философии как любви к мудрости (любомудрие) было вполне оправданным, так как сохранялась потребность размышлять о мире в целом, мудро осмысливать процессы, происходящие в нем. Долгое время в истории развития человеческой мысли, принималась названная трактовка объектно-предметной области философского знания, предложенная древними греками. Справедливости ради заметим, и в наши дни, можно встретить людей, которые связывают предметную область философии исключительно с любовью к мудрости. Нет оснований полностью отвергать подобный подход к предмету философии, как нет оснований абсолютизировать его, не видеть новые возможности, данные нам общественным развитием, для более точного, конкретного, современного понимания объекта и предмета философии.

Зарисовка четвертая. Нельзя оставить без внимания трактовку предмета философии, которую предложили древнеиндийские философы. Хорошо известно, что в переводе с древнеиндийского языка «даршака» философия трактовалась как «видение истины». При таком подходе предметом философского знания становился процесс, ведущий людей к истине в ходе познания ими явлений действительности. Подобное понимание предмета философии не вступает в неразрешимое противоречие с современным его видением. Действительно, одной из важнейших задач философии, было, есть и будет стремление приблизить знания людей к истине. Вместе с тем, не только эту задачу решала и решает философия. Это дает нам право более широко и предметно представлять ее объект и предмет.

Зарисовка пятая. В истории развития человеческой мысли, как уже отмечалось, были и есть люди, которые пытались и пытаются отрицать научный характер философии, представляя ее то как веру, то как мировоззрение людей, то как идеологию, а то и просто как умение людей вести споры, дискуссии между собой. Такие подходы либо искажают объектно-предметную область философии, либо ее просто отрицают. Позже на страницах данной работы будет высказано критичное к ним отношение. Сейчас же есть необходимость аргументировано представить современное видение объекта и предмета философии как науки.

Подавляющее большинство людей долгое время исповедовало единую точку зрения на объект и предмет философии, считая, что ни одна наука, кроме нее, не изучает природу, общество и сознание людей, взятых в их единстве, то есть общие законы, которые, по сути, характеризуют их единство (См. Гуревич П.С. Основы философии. – М.: Гардарики, 2007, с.13; Тарасов Ю.Н. Философия. – М.: изд-во Московского психолого-социального института: Изд-во НПО «МОДЭК», 2006, с. 16; Философия: Учебник/Под ред. проф. М.Н. Росенко. – М.: Гардарики, 2005, с. 9). Однако в последнее время стало новомодным трактовать объект и предмет философии по-своему. Появились оригинальные точки зрения. Априори, не возражая против них, проанализируем их суть.

Наиболее широкое распространение получило утверждение о том, что объектом и предметом философии является процесс взаимодействий, отношений «человек-мир» (См. Вечканов В.Э. Философия. – М.: Изд-во «Экзамен», 2007, с. 11; Кузнецов В.Г., Кузнецова И.Д., Миронов В.В., Момджян К.Х. Философия. – М.: ИНФРА-М.: 2008, с. 127; Лешкевич Т.Г. Философия. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2007, с. 8; Стрельник О.Н. Философия. – М.: Юрайт-Издат, 2008, с.8; Философия: - М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2006, с. 12; Философия: учебник/Под. Ред. А.Ф. Зотова, В.В. Миронова, А.В. Разина. – М.: Академический Проект; Культура, 2008, с. 5; Философия: Учебник для вузов/Под общ. Ред. В.В. Миронова. – М.: Норма, 2005, с. 1).

Специфическим развитием вышеназванной точки зрения на объект и предмет философии является утверждение о том, что философия есть не что иное, как мировоззрение (См. Бучило Н.Ф., Чумаков А.Н. Философия. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008, с. 9; Вальяно М.В. Философия. – М.: «Дело и Сервис», 2003, с. 8; Введение в философию: учебное пособие/Под ред. А.В. Солдатова. – Спб.: Изд-во «Лань», 2007, с. 10; Губин В.Д. Основы философии: учеб. пособие. – М.: ФОРУМ: ИНФРА, 2008, с. 6; Данильян О.Г. Философия. – М.: Изд-во Владос-Пресс, 2003, с. 16; Философия. – М.: Вузовская книга, 2007, с. 21). Нетрудно заметить, что его исповедуют авторы, считающие, что объектно-предметную область философии представляют, опять же, отношения человека к миру. Действительно, такие отношения носят мировоззренческий характер. А коль скоро это так, то правомерно вести речь о единстве вышеназванных подходов к объекту и предмету философии.

Есть и другие точки зрения на объект и предмет философии. В частности, существует позиция, ориентирующая философию на проблемы познания явлений, строение научного знания, закономерности его развития, научного исследования (См. Вундт В. Введение в философию. - М.: Добросвет, КДУ, 2007, с. 29; Ерина Е.Б. Основы философии. – М.: РИОР, 2007, с. 4; Голубинцев В.О. Философия науки. Ростов Н/Д: Феникс, 2007, с. 3).

Очевидно, что, для того, чтобы аргументировано высказаться по поводу приведенных точек зрения, прежде всего, следует определиться с понятиями объект и предмет науки. При этом заметим, что если у тех или иных систем знаний нет своих, специфических, «неповторимых» объектов и предметов, они не могут квалифицироваться как самостоятельные, конкретные науки.

Что следует понимать под объектом науки? Под объектом науки следует понимать совокупность явлений, процессов, на изучение которых она направлена.  Другими словами, некая предметная область, ставшая зоной внимания конкретной науки, есть не что иное, как ее объект.

А что следует понимать под предметом науки? Под предметом науки следует понимать совокупность явлений, процессов, на изучение которых она нацелена. Это некое ядро, сущность предметной области, являющейся зоной особого внимания конкретной науки. Если попытаться наглядно представить различия между объектом и предметом науки, то можно использовать следующий, как нам представляется, достаточно наглядный образ. Хотя, предлагая его в данной работе, мы отдаем себе отчет в том, что он многое упрощает в подходах к объектам и предметам наук. Используем же мы его исключительно в гносеологических целях. В целях иллюстрации различий между объектами и предметами наук.

Объект науки – это «некая мишень», на которую «направлена» наука. Предмет науки – это «яблочко», «десятка», на которую наука «нацелена». Другими словами, у каждой науки есть предметная область, на изучение которой она направлена. Вместе с тем, в этой предметной области есть явления, процессы, которые должны стать главными фигурантами, определяющими процесс получения знаний о ней.

Экстраполируем приведенные определения объекта и предмета на философскую область знаний. Итак, что следует понимать под объектом философии? На изучение каких явлений она направлена?

Философия, как известно, была, есть и будет наукой, направленной на изучение природы, общества и человеческого сознания. Причем, на изучение названных феноменов не в их отдельности, обособленности друг от друга, а в их органичном единстве.

А что является предметом философии? На изучение каких феноменов она нацелена? Она нацелена на изучение законов, действие которых определяет существование и единство природы, общества и человеческого мышления.

Итак, резюмируем. Объект философии – это природа, общество и человеческое мышление, рассматриваемые в их единстве. Предмет философии – это законы, общие для природы, общества и человеческого мышления, детерминирующие их единство.

Понимая подобным образом объект и предмет философии, правомерно сделать несколько выводов.

Во-первых, очевидно, что никакая другая наука, кроме философии, не изучает природу, общество и мышление людей, рассматриваемых в единстве. Именно эти феномены являются специфическим объектом философского знания.

Во-вторых, ни одна из существующих в мире наук не ставит перед собой задачу познания законов, общих для природы, общества и мышления людей. Только философия делает своим предметом названные законы. Именно на их познание она была, есть и будет нацелена.

В-третьих, вышеприведенные определения объекта и предмета философии, позволяет отреагировать на заявления тех людей, которые склонны утверждать: познание всеобщих законов либо невозможно, либо не нужно, либо малопродуктивно. Всем им можно возразить, опираясь на реально существующее единство мира. Коль скоро мир един, то он несет в себе детерминацию единства природы, общества и мышления людей. Отсюда следует – должна существовать наука, которая бы изучала детерминированное единство природы, общества и мышления людей. Без научного взгляда на названный процесс получить по-настоящему объективную картину мира, как понятно, невозможно.

Таким образом, можно констатировать факты реального существования у философии своих объекта и предмета. Это является первым признаком и основанием для квалификации философии как науки. Вместе с тем известно, что есть знания, имеющие свою объектно-предметную область, но не являющиеся науками, не обретающие ее статус. В этой связи возникают вопросы: каким еще требованиям должны отвечать знания об определенных предметных областях, для того, чтобы их можно было квалифицировать как науку? Это, с одной стороны. С другой – отвечают ли этим требованиям современные философские знания? На эти вопросы мы постараемся ответить в следующем параграфе данной работы.

Автор: Александр Алексеевич Кокорин

Мы вновь встретились с Вадимом – стратегом компании «Аналитика +», чтобы продолжить разговор об искусстве аналитики.

«Вадим, почему так важно отличать одну реальность от другой: предметную от конфликтной?  Разве реальность не одна единая – просто реальность, в которой мы живем?»

Мы – это кто?

Ну, ты, я. Вообще все, наверное. Все люди. Мы все живем в одной, общей реальности. Она у нас на всех одна, как Родина. Разве не так?

Возможно.  Позволь задать тебе вопрос: почему ты думаешь, что реальность – одна на всех?

Ну, это просто логично. Ведь все, что существует, что нас окружает – образно говоря, леса-поля-горы-реки, солнышко на небе, и вообще все – это же, так сказать, общее. Не твое или мое, а вообще «всехное». Реальность, она же сама по себе существует, следовательно, для всех и для каждого. И ни ты, и ни я, и вообще никто, здесь ни при чем. 

Да, против твоей логики возразить мне нечего. Действительно, все, что нас окружает – все это есть реальность. И она – эта реальность – на всех одна. Но как ты думаешь: ты, я – мы с тобой являемся частью реальности?

Ну, конечно, да. И ты, и я, и вообще любой человек – все являются частью существующей реальности. Это бесспорно так.

Хорошо. А твои мысли: твои представления, видение, цели, приоритеты, намерения – это все является частью реальности, как ты полагаешь?

Думаю, да, являются. Ведь что бы я был без моих мыслей, целей, моих приоритетов? Это уже был бы не я, а неизвестно что. По крайне мере, я себя знаю таким, какой я есть по факту – с моими целями, намерениями и представлениями. И другие меня знают именно таким и относятся ко мне соответственно. Я считаю, что в этом выражается моя индивидуальность, мое «Я» как личности, как общественного субъекта.

Согласен с тобой. Лучше и не скажешь в защиту индивидуальности. Но ответь, пожалуйста, а твои представления о других людях, тебя окружающих – представления об их намерениях, приоритетах, может быть, целях, желаниях – это реальность?

Ну, конечно, да. Еще какая реальность, скажу тебе. Иной раз думаю: как было бы хорошо хоть иногда быть одному. Чтобы никто не мешал и не отвлекал своими желаниями и, кстати, нежеланием тоже. Чтобы никто не перечил, не возражал, а только бы соглашался и еще содействовал. Такой вот идиллии иногда очень хочется. Но это, увы, уже совсем не есть реальность, потому что так не бывает.

Сочувствую. У самого тоже случаются похожие проблемы. Но давай вернемся к нашему вопросу.

Как ты считаешь: вот эти горы-реки-моря-солнышко на небе, а, с другой стороны, твои, мои и остальных людей мысли, т.е. все эти цели-приоритеты-желания – это вещи одного, так сказать, порядка?

Нет, конечно. Горы-реки и все, короче, что нас окружает – это все вещи объективные. А наши желания и цели – субъективные, они зависят от нас самих. Ну и от других конечно тоже, кто может поспособствовать или, напротив, противодействовать.

А от чего это зависит, как ты считаешь?

Думаю, от многих причин, самых разных. Всех не перечислить, да и нужно ли? Если мне что-то не выгодно или идет вразрез с моими желаниями, приоритетами или конкретными целями, почему я буду этому способствовать? Если, конечно, меня к этому не вынуждают, не заставляют силой или угрозой.

Другое дело, если меня что-то также интересует – тут я готов и способствовать, и самому, как говорится, проявить инициативу.  Короче, в любой инициативе, чего бы она ни касалась, условием моей поддержки должен выступать какой-то мой интерес, тот или другой.

Но скажи, пожалуйста, откуда другим знать, какой у тебя интерес в том или другом вопросе?

Это уже их проблемы. Кому надо, могут, например, у меня спросить: я отвечу, зачем скрывать. Или я сам увижу, что происходит, какая, как говорят, идет «движуха»: если это окажется близко мне, моим желаниям, интересам, будет соответствовать моим намерениям – я и сам  готов поддержать, чем могу.

То есть ты считаешь, что ваши, скажем так, интересы могут совпадать в чем-то, но могут и расходиться?

Ну, да. Это же логично. А, кроме того, наша жизнь так устроена: мы друг дружке помогаем, но иногда, наоборот, наши интересы расходятся. Это реальность.

Если я правильно тебя понял, ты считаешь, что наши личные (и/или групповые) цели, интересы, намерения – это то, что может нас объединить. И тогда они станут в какой-то мере нашими общими. «всехными», как ты сказал, целями. Но в другом случае наши цели могут оказаться не совместными – в этом случае у нас с тобой общее может не сложиться. Ты считаешь, такова объективная реальность?

Да, именно, такова существующая реальность – в одном случае у нас как индивидуумов есть что-либо общее, в другом – нет.

Прекрасно. Но, исходя из твоих слов, получается, что реальность – она не для всех одна и та же, одинаковая.

Как это?

Ты сам так сказал: у тебя в рамках существующей реальности может быть что-то свое, а у меня свое. Например: у вороны – сыр, а у лисицы – ее хитрость; у одного специалиста – одно видение, а у другого – иное.

До той поры, пока мы не проявляем каждый своей особенной индивидуальности, своего «я» - в том числе своего личного особенного видения тех или других моментов, своих намерений, приоритетов, интересов, целей, в конце концов – у нас все хорошо и замечательно. Реальность у нас общая, судьба – тоже общая, все общее, на всех одно, единое.

Но стоит только проявиться этому субъективному «Я», стоит только ему заговорить, подать, так сказать, свой собственный голос, так сразу вся идиллия куда-то пропадает. Лиса хитростью и коварством похищает сыр у вороны, которую только что  превозносила до небес; соратники и коллеги становятся друг другу непримиримыми оппонентами («заклятыми» друзьями) и так далее.

Вадим, я понял: это и есть конфликтная реальность?

По крайней мере, это та объективная реальность, по отношению к  которой у нас с тобой уже не все общее. Ты смотришь на нее по-своему, я – по-своему. Почему? Да по разным причинам.

Например, лисица из басни Крылова вполне могла считать несправедливым, что «бог послал» кусочек сыра не ей, а вороне. Что она – хуже вороны? Легко ли было лисе пройти мимо, сказав себе «Ладно, не буду расстраиваться»?  Это при ее то способностях?

А два коллеги, каждый из которых уверен, что его видение чего-то стоит? Что же им, сказать друг дружке: «Ладно, не будем спорить, оно того не стоит». Как же – не стоит, еще как стоит, ведь истина требует принципиальности, не так?  И осуждать их за это, не впадая в морализаторство, вряд ли возможно.

Но вернусь к твоему вопросу. Ты спрашиваешь, почему для аналитика важно отличать конфликтную реальность от предметной?

За поиском ответа обратимся – по установившейся традиции – к примерам.

Вернусь еще раз к ситуации из басни Крылова «Ворона и лисица». В чем состояла фатальная ошибка вороны, вследствие чего она лишилась сыра?  Как ты считаешь как аналитик? Поставь себя на место аналитика и реши эту задачу. В конце концов, ситуация, показанная в этой притче, может относиться не только к выдуманным персонажам, но и к вполне себе реальным.  Итак, твой вариант ответа?

Тут и думать нечего. Ворона не учла, не приняла во внимание, что лисицам доверять нельзя. Ведь всем известно, что они хитрые и коварные. Я прав?

Да, все логично. Ну а если вороне ничего не было известно про хитрость и коварство лисиц? Ведь в реальной жизни у каждого из нас, образно говоря, на лбу (или в других местах) нет никакого клейма. Иными словами, заранее часто бывает неизвестно, «ху из ху». Что ты как аналитик посоветуешь делать в этом случае? Ведь подозревать каждого тоже не выход. Ибо, в конечном счете ты рискуешь, что с тобой просто не захотят иметь дела из-за твоей явной (и, как могут посчитать люди, нездоровой, необоснованной) подозрительности.

Как быть в этом случае? Ответь как аналитик.

Ну, если подозревать – это не лучший вариант, то, по крайней мере, можно постараться получить всю возможную информацию о своем, скажем так, партнере. Узнать, кто он и что, как характеризуется, чем отличился и т.п. Короче собрать «объективку», т.е. объективную информацию.  Так?

Возможно. Но учти, что в любой информации есть своя доля объективности. То есть далеко не всегда и не все, что является информацией о чем-то и/или о ком-то, это целиком и полностью одна лишь голая объективность и ничего кроме объективности.

Ведь информация тоже, фигурально говоря, не растет на деревьях. Ту или иную информацию кто-то, где-то, когда-то готовил: кому-то что-то кто-то говорил, кто-то как-то интерпретировал сказанное или написанное кем-то, когда-то, по какому-то поводу и т.п. Информация только на первый взгляд представляется абсолютно идеальным аналитическим инструментом. На самом деле это не совсем так. Я уже не говорю о дезинформации – намеренной или в результате добросовестного заблуждения. Так что информация, конечно, важна и полезна – это факт. Но полной гарантии и стопроцентной уверенности она дать не может. Это тоже факт.  Как быть? Ответь как аналитик.

Ну, если полностью, на сто процентов на информацию положиться не представляется правильным и достаточно надежным, тогда остается только одно: тайное, скрытное наблюдение, разведка, вербовка информаторов, агентов, чтобы подобраться поближе, и все такое. Это уже не просто информация, а сведения из самого, так сказать, логова. К ним уже другой уровень доверия.  Ну, на этот раз ты признаешь, что мой ответ исчерпывающий?

Да признаю, но причем здесь аналитика?

То, что ты предлагаешь в качестве ответа, находится в ведении специальных служб. А мы ведь с тобой ведем речь про аналитику. Аналитик и разведчик, даже находящийся на легальном положении – это разные амплуа. И разные инструменты. У разведки они свои, у аналитики – свои. Разведчик должен быть в то же время аналитиком, но они при этом остается, прежде всего, разведчиком. Также и аналитик может для получения необходимого ему «эксклюзива», использовать все свои личные качества. Но вместе с тем, это вовсе не означает, что его основное кредо – быть разведчиком. Нет, у него свое собственное, самостоятельное амплуа – амплуа аналитика. И в рамках общей системы принятия решений оно является необходимым компонентом.

Итак, представь, что ты аналитик, и ты разбираешь ситуацию, подобную той, что представлена в притче по ворону и лисицу. От тебя требуется решение: в чем была принципиальная ошибка персонажа, выведенного в притче под условным, но ставшим нарицательным именем «Ворона» (видимо оттого, что свой сыр проворонила)?

Чтобы ты не повторял вновь свои предыдущие ответы, я их еще раз для тебя приведу и укажу причины, почему я этими ответами как аналитик остался не удовлетворен.

Итак:

Теперь ты имеешь перед глазами все свои ответы, оказавшиеся, на мой взгляд, не слишком удачными, хотя и очевидными, вполне ожидаемыми.

Поэтому повторю свой вопрос:

«Представь, что ты аналитик. И ты разбираешь ситуацию, подобную той, что рассказана в притче по ворону и лисицу. От тебя требуется решение: в чем была принципиальная ошибка персонажа, выведенного в притче под условным именем «Ворона»?

Вадим, я думаю, что Ворона, наверное, должна была что-то такое сделать, как-то спровоцировать ситуацию, чтобы понять, какие намерения есть у Лисицы. По каким-то причинам (может, из скромности) никаких попыток объективно (а не умозрительно, не гипотетически) понять планы Лисицы Ворона не сделала. Это стало ее фатальной ошибкой.

Да, это действительно похоже на ответ, который мог бы дать именно аналитик. А именно, Ворона проиграла Лисице потому, что объективно планы Лисицы остались Вороной не раскрыты и не поняты. А одних лишь подозрений – даже если бы они у Вороны были – для принятия решений недостаточно в силу субъективного характера и недоказуемости подозрений (их можно лишь обосновывать разными умозрительными суждениями и предположениями, но это не есть доказательство).

Но ты так и не ответил, что же такое не сделала Ворона (что вполне могла бы сделать), чтобы, как ты выразился «спровоцировать ситуацию»? Как именно Ворона должна была спровоцировать ситуацию?

Не знаю даже. Что-то типа: схватить Лисицу, потрясти ее и приказать: «А ну, отвечай, что тебе от меня надо»?

В целом твой ход мыслей понятен и рассуждаешь ты, как будто, логично. Но, может быть, не стоит хватать Лисицу и, тем более, трясти ее? Почему ты считаешь такие, так сказать, меры воздействия необходимыми для объективного понимания планов Лисицы?

Я думаю, что Лисица будет шокирована, потеряет самоконтроль и «расколется», сама все расскажет о своих планах.

А если не «расколется»? Что, если Лисица окажется «крепким орешком» и вот так, за «здорово живешь», не испуг ее не возьмешь? Второй попытки, как ты понимаешь, у Вороны в этой ситуации уже не будет. Поэтому средства типа «взять на испуг», шокировать – не из арсенала аналитики. Здесь  требуется выбрать средство более тонкое, интеллектуальное, я бы сказал, интеллигентное. И  в то же время более верное средство.

Чтобы ты не занимался догадками и подгонкой своего ответа под мои, так сказать «подсказки», сразу скажу, что речь не идет о каких-то ответных хитростях, но теперь уже со стороны Вороны. Поэтому советую сразу: не думай в том направлении, что Ворона должна как-то обмануть Лису. Во-первых, Вороны, не самые лучшие мастера по части мистификации, а во вторых, Лиса в этом виде искусства заведомо сильнее, вмиг все просчитает. Поэтому ищи другое средство. До следующей нашей встречи у тебя есть время. Как и у наших читателей. Пора им тоже начать становиться аналитиками. Интересно, какой ответ они могли бы дать?

А пока на этом прервемся. До скорой встречи в нашей рубрике «Pro аналитику».

Игорь Рабинович, политический аналитик

(Некоторые рассуждения после прочтения «Ревизор» Н.В.Гоголя)

Смех – главное лицо…

На уроке я услышала следующее: «Смех – главный герой пьесы «Ревизор». У меня сразу возник вопрос: «Как эмоция может быть главным героем?». Но немного подумав, я  все же поняла, почему именно смех здесь главное лицо.

Данная пьеса является и комедией, и сатирой, в которой Гоголь употребляет много художественных средств, в том числе и антитезу, т.е. противопоставление. Например, в афише Гоголь пишет о Городничем так: «…очень неглупый по-своему человек…». Но дочитав произведение  до конца, что же мы видим в письме Хлестакова своему другу? Верно, полное противопоставление образа Городничего в афише в оценке ревизора. Хлестаков пишет: «Во-первых, Городничий глуп, как сивый мерин…». И в итоге нам открывается истина:  появился некий плюс и минус. Но что будет, если сложить положительное и отрицательное число? Несложное математическое действие   подтверждает: будет «ноль». Но в нашем случае остаётся лишь смех. И то, что этот смех появляется еще и сквозь горькие слёзы правды. (Если посмотреть  на полную с картину пьесы, конечно).

Но что самое интересное, в этой пьесе нет положительного героя. И вследствие этого смех – единственная вещь, вселяющая радость. Был бы хоть намёк на положительного героя, то он бы забрал всё внимание читателя себе. Вот так-то.

Каюмова Альбина, 8-б

В книге "Великая русская революция, 1905-1921" Марк Стейнберг показывает события революционной эпохи в России — начиная от Кровавого воскресенья 1905 г. и кончая последними выстрелами Гражданской войны в 1921 г. — в двойной перспективе: глазами профессионального историка, всматривающегося в прошлое, и современника-журналиста, фиксирующего и интерпретирующего историю по мере ее свершения. Автор книги, написанной как для исследователей, так и для широкого круга читателей, обращается к текстам и голосам той эпохи, стремясь оживить прошлое и наполнявшие его смыслы. Это — рассказ о времени, полном драматизма и неопределенности, и в первую очередь — рассказ о человеческих ценностях, чувствах, желаниях и разочарованиях, придающих истории значение в глазах ее очевидцев