24 сентября 2021 года в Башкирской академии государственной службе и управления при Главе Республики Башкортостан состоялась публичная лекция «Интеграционные процессы России и Беларуси. Взгляд изнутри»Георгия Геннадьевича Малинецкого, доктора физико-математических наук, профессора, руководителя лаборатории социодинамики Института прикладной математики им. М.В. Келдыша.

В своем выступлении Георгий Геннадьевич отметил, что мы живем в удивительное и очень важное время. «Сейчас происходит переход от индустриальной к постиндустриальной фазе развития цивилизации. Открываются двери в сказку, мы сталкиваемся с процессами, у которых нет аналогов на пройденном историческом пути. От того, как будет пройдена точка бифуркации, зависит, будет эта сказка доброй или злой, окажется ли ожидающая нас реальность утопией или антиутопией. Чтобы сегодня принимать эффективные государственные решения, надо заглядывать, по крайней мере, на тридцать лет вперед», - считает профессор.

При этом человечество имеет дело не только с традиционными социальными и классовыми экономическими противоречиями, порождающими нынешнюю нестабильность, но и с близорукостью правящих элит, деятельность которых ориентирована на краткосрочный эффект, а не на достижение долговременных стратегических целей. Эта «близорукость», неприемлемая в нынешних условиях, является его неотъемлемой чертой. Традиционный капиталистический уклад, уповавший, что «невидимая рука рынка» справится со всеми проблемами, исчерпал свои возможности. Всему человечеству и нашей уникальной самодостаточной цивилизации – миру России – нужны новые алгоритмы развития и новые ориентиры. Реальность подтверждает диагноз, который поставил системе выдающийся социолог Иммануил Валлерстайн в 1985 году: «Мы сейчас вступаем в новую эпоху, эпоху, которую я описал бы как период дезинтеграции капиталистической мироэкономики. Все разговоры о создании «нового мирового порядка» – всего лишь пустые заклинания, которым почти никто не верит и которые маловероятно осуществить. Вот на какой вызов мы должны ответить – создание новой левой идеологии во время распада исторической системы, в которой мы живем. Это не простая задача, и не такая, которую можно решить сегодня на завтра». Мы имеем дело не столько с экономическими, сколько с социально-психологическими и технологическими проблемами. Будущее определится тем, как они будут решаться в ближайшие десятилетия. Если XIX в. был столетием геополитики, XX – геоэкономики, то XXI век становится веком геокультуры. Острое соперничество цивилизаций сейчас разворачивается в пространстве смыслов, ценностей, проектов будущего.

Лекция проходила в рамках Всероссийский научно-методологический семинара «Практики управленческих решений, способствующих эффективной реализации государственной национальной политики в Российской Федерации» при поддержке «Школы молодого этнополитолога».

Автор: Шаяхметов Арсен Маратович, научный сотрудник Научно-исследовательского и информационного центра Башкирской академии государственной службы и управления при Главе Республики Башкортостан

В повести «А зори здесь тихие…» Борис Васильев показывает мировоззрение и мироощущение девушек-зенитчиц, охраняющих тыловой разъезд  от самолётов противника. Он описал не просто бойцов в юбках, выполняющих боевую задачу по поиску и уничтожению группы диверсантов: каждая из девушек – личность со своими недостатками и достоинствами, со своей довоенной судьбой. Для автора девушки – не одни из миллионов солдат и сотен тысяч женщин, попавших на фронт, но неповторимые, уникальные миры: каждая со своим прошлым и мечтой о будущем – и все они погибают по-разному, выполняя изначально непосильную задачу, как умея: нелепо, от поглотившего ужаса, и жертвуя собой из осознанного мужества.

Старшина Васков родился и вырос в деревне. Образование имел три класса. В четырнадцать лет остался за кормильца и поильца в большой семье, делал всякую тяжёлую работу, до двадцати лет не знал, что такое выходные дни. И если не он, семья с голоду пошла бы по миру. Незадолго до финской войны Васков женился на бойкой санитарке из гарнизонного госпиталя, а когда он вернулся с фронта с двумя медалями, то жена с полковым ветеринаром уехала в южные края. Васков вытребовал сына, отправил в деревню к родителям, но мальчонка помер через год.

Всю жизнь старшина выполнял чужие приказания точно, быстро и с удовольствием – и в этом видел смысл своей армейской жизни. Его ценило начальство как исполнителя и большего от него не ждали. Он был передаточной шестерёнкой в отлаженном военном механизме. Он ценил свою службу и считал, что его карьера сложилась неплохо: за десяток лет дослужился до старшины,  был старше всех лейтенантов и бойцов, вровень майорам и младше полковников.

Сам он ощущал себя старше своих лет и скорее человеком без возраста. Когда на разъезде после его многочисленных рапортов появились девушки, он, привыкший все делать по уставу,  часто не знал, как быть с ними, а они его не боялись. Однажды он заглянул за пакгауз, проверяя сохранность, и на казенном брезенте увидел всё отделение Осяниной в чём мать родила, во всей красе молодых тел: они загорали под майским солнцем. И когда старшина заходил в помещения к девушкам, часто раздавался оглушительный визг: по уставу служить не выходило!  Вдобавок его считали чуть ли не старым, хотя он был в расцвете сил.

Старшина Васков явно не читал «Искусство войны» Н. Макиавелли, но хорошо знал на практике, что на войне важным фактором успеха является  хорошее знание командиром местности, на которой идут бои. А Макиавелли   утверждал: «Знай, что движение по вражеской земле таит в себе больше опасности, чем битва» [3, с. 352]. В повести из-за дружеских послевоенных отношений СССР и Финляндии диверсанты названы немцами, но историк А.Б. Широкорад документально доказывает, что в Карелии не было немцев вообще, а жестокую войну с нами вели финны [5, с. 4].  

Когда Васков увидел, что диверсанты добили своих,  выстрелами в затылок, он сделал вывод: значит,  у них такой закон добивать своих, как у волков. И он чувствовал к ним презрение  и холодную ненависть, как к двуногим зверям [1, с. 112]. На глазах Васкова нелепо, побежав от своего непреодолимого страха через поляну прямо перед врагами, погибла боец Четвертак, и он понял, что все его планы рухнули, а «вместо козырного туза на руках оказалась шестёрка». Он решил, что теперь надо увести диверсантов за собой, отвлечь от последних бойцов и ломанулся через кусты, полоснув очередью двум по склонившимся над Галей диверсантам и по топоту  в кустах. Теперь ему надо было уцелеть самому и уберечь последних девчат, перед своей мужской и командирской совестью: хватит тех, что уже погибли, по горло хватит, до конца жизни [1, с. 116].

После того, как Васков добыл оружие, убив одного врага в скиту, он ищет оставшихся девушек – Риту и Женю. Они отошли по его приказу не на восток, а туда, где утром прошлого дня дурачили диверсантов, изображая бригаду лесорубов, – к реке. Там девушки первые увидели его, не нашедшего их и потому растерянного, когда он решил напиться: они  позвали его, а потом бросились прямо по воде к нему и повисли на нём. Комелькова так и норовила прижаться к нему и погладить его по обросшей щеке. Старшина впервые забыл про устав, обнял их за плечи и назвал сестрёнками, сказал, что теперь он им как брат, попросил звать Федотом или Федей, как маманя звала в детстве [1, с. 127].

 Младший сержант Рита Осянина – жена погибшего на второй день войны в утренней контратаке заместителя начальника пограничной заставы старшего лейтенанта Осянина. О гибели мужа она узнала через семнадцать дней, уже в июле от прорвавшегося через линию фронта сержанта-пограничника и стала проситься на фронт, –  её взяли сначала санитаркой, а потом послали на учёбу в полковую зенитную школу. Рита вышла замуж первой в своем классе, когда ей не исполнилось еще 18 лет, так что  пришлось спрашивать разрешения родителей Риты и одобрения коменданта города [1, с. 26-28].

Сержант Кирьянова в финскую войну ползала с санитарной сумкой и заработала орден. Когда Рита Осянина  сказала о Жене, что новенькая  красивая, а красивые редко бывают счастливыми, Кирьянова усмехнулась: «На себя намекаешь?» С помкомвзвода[1] сержантом Кирьяновой дружба у Риты не выходила, потому что та снисходительно смотрела на досужие разговоры девушек о лейтенантах и поцелуях, а Рита эти разговоры  не одобряла и не представляла себе с другим мужчиной, кроме погибшего мужа. Младший сержант Осянина пользовалась уважением начальства, всегда была затянута в ремни, исполнительна, замкнута и немногословна.

Дружба Риты с вновь прибывшей бойцом Комельковой вышла сразу и сама собой. Евгению «сослал» политотдел в здоровый женский коллектив за связь с женатым полковником. На вопрос Риты «Как ты могла?» с вызовом ответила «Могла вот!» Комелькова выросла в семье старшего командира, её семью – мать, сестру и братишку – расстреляли на её глазах, как семью комсостава, а она через дорогу видела казнь из дома спрятавшей её эстонки. Женина трагедия перечеркнула исключительность трагедии самой Риты, но  сблизила их и Рита с ней сошлась сразу, когда рассказала свою историю. Женя сделала вывод: значит, и у тебя свой счёт к фашистам имеется [1, с. 30 - 33].

Боец Евгения Комелькова прибывает на зенитную батарею в банный день и в предбаннике девушки её сразу разглядели и оценили женскую красоту, белую кожу и густые рыжие волосы ниже пояса, закрывавшие всю спину. Они восхищались ей и называли русалкой, а Женя быстро вошла в коллектив отделения, для всех стала своей, но ближе всех Женя сошлась с Ритой и Галей Четвертак, которая у неё стала хвостиком. Так втроём они секретничали и делились пайком с Ритой, когда та убегала в самоволки в город навестить своего сына.

Спасая старшину в неравной схватке с дюжим диверсантом, Женя Комелькова впервые убила финна прикладом и её при этом стошнило. Васков пытается оправдать правильность её поступка и говорит, что она убила не человека, даже не зверя, а фашиста,  – и посоветовал глядеть на это  соответственно, но у неё  так глядеть не получалось. Васков посылает её к другим девушкам и просит всех вместе прийти похоронить Соню Гурвич. А сам посмотрел ей вслед, как она идёт: плохо она шла по лесу, слушала себя, а не противника.

Рита Осянина и Женя Комелькова – это природные лидеры, которые объединяют вокруг себя людей. Рита воплощает такие черты, как порядок и дисциплина, преданность советскому обществу, общему делу и своим близким, исполнительность. Твёрдость характера и честность – стержень её личности. Женя – типичная душа коллектива: она сердечна и порывиста, предана подругам и родным, советскому строю. Как природный родник, она полна душевной чистоты, смеха и шуток, иронии; она пряма и честна, смела и отчаянна, способна быстро принять решение и вызвать огонь на себя. Рита и Женя при своём несходстве хорошо дополняют друг друга и образуют ядро коллектива внутри отделения; подобно магниту, они испускают силовые линии внутри своего отделения.

По уровню образования и развития личности Женя и Рита заметно обгоняли Федота Евграфовича, по человеческим и боевым качествам они наиболее близки старшине Васкову. Обе настоящие комсомолки и верят в справедливость борьбы за Советскую власть с врагами, готовы выполнить воинский долг до конца, отдать жизнь за товарищей, искренни и честны в отношениях, презирают трусость, а после боевых испытаний они признали Васкова старшим братом. Когда Рита получила смертельное ранение в живот, Женя без раздумий принимает решение увести врагов от неё и жертвует собой. А Рита, понимая, что с такой раной ей не выжить, стреляет в себя из пистолета.

Боец Бричкина выросла в сторожке лесника на Брянщине, хорошо знакома с деревенской жизнью и с природой. Она была коренастая, плотная что в плечах, что в бёдрах – хоть паши на ней, как подумал про себя старшина Васков. Обустроившись на позиции, он обходит всех бойцов. Подойдя к Лизе, спросил, не заметила ли чего в лесу и приказал наблюдать, а потом пропел куплет: «Лиза, Лизавета, что ж не шлёшь ты мне привета, что ж ты дроле не поёшь, аль твой дроля не пригож?». Но её ответа слушать не стал, сказал, что споёт с ней вместе после выполнения боевого приказа. А она ему напомнила: «Товарищ старшина, смотрите, вы обещались!»

Лиза Бричкина хваткая девушка, одновременно и простовата, и хитровата, способна на обман ради достижения своих целей. Старшина Васков ей понравился своей деревенской основательностью, умелостью и рачительностью. Получив задание от старшины привести помощь группе, она пошла через болото, которое они  перешли всей группой со слегами. Поначалу Лиза сосредоточена на мыслях, как они споют со старшиной, когда комендант вернётся на разъезд после выполнения приказа. Она собирается вечером выманить хитростью коменданта в лес, а там видно будет, кто пересилит: она или квартирная хозяйка, у которой достоинство только в том, что живёт под одной крышей со старшиной. Лиза хочет соблазнить Васкова обманом, но её это не останавливает. Поэтому по-человечески она не пара коменданту, а военная судьба даёт ему названных сестёр Риту Осянину и Женю Комелькову – на считанные часы в жизни и навсегда  в памяти.

Первую часть перехода, до островка с деревьями среди болота Лиза преодолела тяжело, но благополучно, но у неё вызывало ужас одиночество и мёртвая тишина над бурым болотом. Лиза ощущала животный страх, который накапливался в ней,  и она дрожала, боясь оглянуться и сделать лишнее движение. И в тот момент, когда она снова стала думать о Васкове, огромный пузырь гулко вспучился перед ней, она от испуга рванулась в сторону и ноги сразу потеряли опору. Пытаясь удержаться, она навалилась на шест, но сухая жердь громко хрустнула и она свалилась лицом в холодную жидкую грязь, а ноги стало медленно затягивать вниз и руки без толку гребли топь. Лиза беспомощно извивалась в месиве совсем рядом с тропой и в ужасе закричала напоследок: «Помогите!» [1, с. 87].

Боец Гурвич выросла в большой еврейской семье, была дочерью обычного участкового врача в Минске, но на дверях висела табличка «Доктор медицины Соломон Аронович Гурвич». Звонок на дверях звонил днём и ночью, летом и зимой и отец каждый раз уходил к больному пешком, так как извозчик стоил дорого. Соня всё время донашивала серые и глухие платья, тяжёлые как кольчуги, перешитые из платьев сестёр. Платьев она не замечала, так как  вместо танцев бегала в читалку и во МХАТ, когда удавалось достать билеты.

Тяжесть платьев она заметила, когда поняла, что в читальном зале совсем не случайно постоянно  оказывается рядом очкастый сосед по лекциям. У них случилось одно незабываемое свидание в Центральном парке культуры и отдыха имени Горького. Через пять дней после свидания сосед подарил тоненькую книжечку Блока и ушёл на фронт добровольцем [1, с. 92]. Небольшого роста, худенькая Соня Гурвич незаметна и старательна в исполнении обязанностей: будучи в школе и университете отличницей, она и на службе добросовестна, старается быть полезной. Но даже на службе  она романтична и углублена в свои  мысли, на вечерней заре на берегу озера она читает стихи Блока вслух, хотя это очень неосторожно при близости диверсантов.

Соня побежала на запасную позицию, чтобы принести старшине забытый кисет  с махоркой, по уже знакомому пути, но её перехватывает вражеский дозор. Васков обострённым слухом услышал слабый крик Сони, не услышанный  Ритой и Женей. Он быстро пошёл проверить свою догадку вместе с Женей, которая еле успевает за ним, потому что на бегу ей мешает узкая юбка и винтовка. Они сначала увидели кровь на россыпи камней, затем нашли Соню без признаков жизни на земле. На нижней рубашке Сони в липкой крови старшина находит две узенькие дырочки и говорит: «Вот почему ты крикнуть успела: у него удар  был на мужика поставлен, а первый раз нож попал в грудь, а не в сердце».

Васков разъярён и горит желанием догнать и отомстить врагам. Они по следам догоняют диверсантов-дозорных, с помощью Комельковой Федот Евграфович убивает обоих. Для похорон Сони старшина среди скал нашёл яму, нарубил веток на дно. Перед переноской к могиле Осянина напомнила, что Соня всегда была отличницей,  а Васков добавил, что она читала стихи, а сам подумал о другом, что не это главное. А главное, что Соня могла нарожать детей,  потом от них пошли бы внуки и правнуки, а теперь не будет этой ниточки от неё! Маленькую ниточку в бесконечной пряже человечества перерезали ножом [1, с. 102]. Васков пожалел девушку  ещё и потому, что почувствовал сердцем отца, потерявшего сына, чистую и твёрдую душу в ней, что со своим ровным и заботливым характером она стала бы верной женой и хорошей матерью.

В дни великих бед целое всегда приносит в жертву свою часть или единицу, – в войну обычно народ спасается жертвами молодых: больших групп и отдельных людей. Но часто в жертву приносятся лучшие из них, и с ними уходят богатые духовные миры, обедняя остающихся жить. Перед захоронением с Сони сняли сапоги, чтобы отдать оставшейся без сапог Гале Четвертак, которая из-за этого устроила истерику. Старшина оборвал крики возмущения тем, что на фронте нужно думать о живых: у него была своя правда, сложившаяся в тяжёлых боях финской войны, в разведке на этой войне, за которую он получил свой орден, хотя в горестном 1941 году и в начале 1942 года ордена вообще давали нечасто. 

По факту рождения Галя Четвертак оказалась не нужна матери и та подбросила девочку в детдом, её и на службе в зенитном взводе считают подкидышем. Психическая травма девочки от того, что её бросили, как ненужную вещь, породила фантазии Гали о том, что мама – медицинский работник, гуманный и образованный человек. Зато она оказалась нужна советской стране и советским людям, которые растили и учили её. Страна в лице вымотанного от бессонных ночей военкома пыталась уберечь её от фронта – несовершеннолетнюю и малорослую, не годную к строевой службе. Однако при всех недостатках Галя – стихийная коллективистка, она держится за коллектив, как за свою истинную семью и стремится не отстать от своего класса, который на второй день войны в полном составе ушёл защищать Родину. Однако, дело в том, что она оказалась неспособна не отставать от других, как бы ни стремилась.

Галя Четвертак получила свою фамилию в детдоме за то, что была маленького роста, на четверть^[2] ниже своих сверстников. Так её назвал пожилой завхоз, который её привечал и понимал больше других. По своему складу  она очень впечатлительная и трусливая фантазёрка, любила напускать на себя таинственность. В десять лет Галя Четвертак стала знаменитой в детдоме, устроив ночью страшный переполох, заявив о бородатом старике, который якобы хотел утащить её в подземелье и по этому поводу следователи завели уголовное дело. Но как допытался у Гали старый завхоз, всё это она придумала.

Когда по всему детдому поползли слухи о ночных ведьмах и маленькие дети стали бояться ходить в туалет, ночью воспитатели её  поймали в белой простыне: она  и оказалась ночной ведьмой, пугающей малых детей, чтобы все верили её фантазиям. Четвертак мечтала о сольных партиях на сцене, длинных платьях и всеобщем поклонении. Затем её настигла первая любовь, и при страсти Гали к таинственности весь детдом заполонили записки, письма, слёзы и свидания. Зачинщице снова дали нагоняй и от греха спровадили учиться в библиотечный техникум.

Война застала её на третьем курсе и вся их группа на второй день пришла в военкомат. Группу взяли, а Галю из-за малого роста и возраста –

нет, и тогда она правдами и неправдами добилась от военкома, чтобы в порядке исключения её направили в зенитчицы. Когда в очередной раз Галя завела речь про маму – медицинского работника, Осянина крикнула: «Хватит врать! Хватит! Нет у тебя мамы! И не было! Подкидыш ты, и нечего тут выдумывать!» [1, с.104].  Галя заплакала, будто малый ребёнок, у которого сломали игрушку.

Когда Галя заболела, старшина заставляет её выпить спирта, чтобы скорее выздоровела, она не хочет, потому что ранее никогда не пробовала и боится. Поскольку при переходе в болоте она оставила свой сапог, при отсутствии обуви  она снижает боеспособность группы. Поэтому Васков заставил её надевать  сапоги убитой Сони,  но Галя упрямится и  снова говорит, будто её мать медицинский работник. Смерть Сони вызывала  у Гали тупой, чугунный ужас, она до дурноты ощущала проникающий в тело нож, хруст разорванной плоти и тяжёлый запах крови [1, с. 111]. Васков отмечает, что Галя боится врагов по-плохому, изнутри и ободряет её, что врагов стало на двое меньше и они стали слабее. Мужика при страхе надо разозлить, матюкнуть от души или по уху съездить, а как быть с этой? [1, с. 112-113]. «С шумом раздались кусты, и из них порскнула вдруг Галя. Выгнувшись, заломив руки за голову, метнулась через поляну наперерез диверсантам, уже ничего не видя и не соображая» [1, с. 115].

Предложение Риты и Жени обсудить на комсомольском собрании трусость Гали коммунист и командир Васков не поддержал. Ему хорошо известно,  что в первом бою случаи трусости не исключительны и среди мужчин, а главное – не осудить трусость, а выполнить задачу, и суд до времени может только ухудшить моральное состояние нестойкого бойца. Трусость Гали идёт изнутри, от неустойчивой психики, негодной для условий жестокого и прямого столкновения.

Смертельно раненной осколком гранаты в живот Рите Осяниной Федот  Васков говорит, что у него свербит сердце: ведь он всех пятерых девчат положил, а за что, за десяток врагов? За Кировскую дорогу, за Беломорско-Балтийский канал? Пока война, понятно, а мир настанет, как объяснить их детям, что мужики не смогли защитить мам от пуль? Федот Евграфыч после гибели девушек навсегда изменился, потому война не женское дело, а они погибли вместо мужчин, они своей жизнью и смертью потрясли, перевернули его, и он не сможет остаться прежним уставным служакой. 

Умирающая Рита говорит командиру: не надо убиваться, что не смог уберечь их, девушек-солдат! Родина начинается не с каналов, совсем не оттуда. А мы её защищали. Сначала её, а уж потом – канал [1, с. 136]. За два дня боёв  с диверсантами Женя и Рита изменились, поняли, что война страшнее, тяжелее и нелепее, чем они думали два дня назад в зенитном взводе, но не сломались. Будучи разными по характеру, жизнерадостной и молчаливо-упорной, войну и смерть обе  приняли как свою судьбу, жертва жизни за боевых подруг и за Родину не кажется им слишком большой.

В этом антропологический смысл гибели и общее оправдание таких разных жизней и смертей девушек-бойцов, вставших на пути диверсантов. Это противоречие между единичными  и общим, между отдельными судьбами и общей судьбой всего народа вечно. Что для единиц – трагедия и смерть, то для народа – только драма, а для его не лучшей части – важно спасение своей шкуры за счёт других, их душевная глухота «обессмысливает» чужие подвиги и предаёт память о них, ведь для шкурников непонятен и неприемлем смысл жизни, отданной за других. Они не понимают и не способны понять и принять другого поведения, лишь бы выжить и любой ценой. Отсюда – предательство тех, кто перешёл на сторону врага или бежал с фронта.

За строкой повести осталось, что, будучи счастливой и немного безрассудной матерью во имя сына, Рита перед смертью должна была попросить названого брата Федота позаботиться и воспитать её сына. И судя по эпилогу, почтительное деревенское обращение «тятя» означает, что сын Риты безоговорочно признал Федота Евграфовича своим отцом, а безрукому фронтовику судьба дала возможность вместо умершего младенцем сына вырастить другого и испытать отцовское счастье. Ниточка жизни Риты Осяниной не оборвалась, не затерялась в сиротском существовании сына, а прочно вплелась в полотно жизни народа службой Альберта по защите Родины, как его родного и названого отцов.

В повести «А зори здесь тихие…» Борис Васильев показал, что на войне большую роль, помимо оружия и снаряжения, мужества и отваги, боевых навыков бойцов и военного искусства  командиров, играет такая категория военного самосознания, как стыд: за себя, за товарищей, за мужчин, за армию. Стыд за то, что допустили то, чего нельзя было допускать, пропустили врага туда, куда нельзя было пропускать. Стыд перед собой и перед будущими поколениями. Согласно определению толкового словаря С.И. Ожегова,  «Стыд – чувство сильного смущения от сознания предосудительности поступка, вины» [4, с. 776].

Стыд сыграл большую роль в самосознании и судьбе литературного героя старшины Васкова, но ещё более важную – в истории всей Великой Отечественной войны. Стыд за отступление  Красной Армии к последним рубежам, дальше которых отступать было некуда и нельзя, рискуя гибелью страны и народа – к Москве в 1941 году и к Сталинграду в 1942 году. Именно всенародный стыд остановил непрерывно отступавшую Красную Армию и бросающую народ на произвол жестокого врага, когда вышел знаменитый приказ наркома обороны СССР №227 от 28 июля 1942 года, известный под названием «Ни шагу назад!».

Стыд – обоюдоострое чувство: оно может поднимать к вершинам духа, гражданского и воинского (плохой гражданин страны не станет  её защитником и воином), если человек или армия готовы преодолевать поражения, немощь и страх; оно может низвергнуть всю страну до мщения невиновным в позоре поражения армии! Так было после освобождения Франции в 1944 году: не желая в 1940 году проливать большой крови, как в Первую мировую войну, французы массово не хотели сражаться с захватчиками. После освобождения страны союзными войсками французы жестоко, издевательски отомстили тем, кого сами не защитили четыре года назад: обывательницам и проституткам за половые связи с захватчиками и их детям, прижитым от чужеземцев.

То же чувство мщения невиновным, оставшимся верными присяге и сыновним, дочерним чувствам к Родине за  подлое поведение руководило предателями, которые злобно расправлялись с соотечественниками, посмевшими сопротивляться врагу. То же чувство мстительного стыда струсивших в войне народов обращено в сторону сражавшихся народов, когда пытаются переписывать историю войн в пользу недостойных и оклеветать подвиги и жертвы других народов. В эпилоге рассказ от имени туриста, ставшего свидетелем приезда на моторке на место отдыха с двумя озерами и речушкой капитана-ракетчика Альберта Федотыча с безруким стариком.  Капитан называл своего старика по-деревенски «тятей». Как оказалось, приехали установить мраморную плиту на месте боёв, бывших здесь в войну. Турист помог им найти могилу за рекой, но у него не хватило смелости предложить помощь в переноске плиты: что-то остановило его. А зори здесь тихие и чистые-чистые, как слёзы…

Библиографический список:

1. Васильев Б.Л. А зори здесь тихие… : повесть ; В списках не значился : роман / Борис Васильев ;  [вступ. ст. В. Воронова] ; худож. П. Пинкисевич, Л. Дурасов. – Москва : Дет. лит., 2017. – 393 с. : ил.
2. Васильев Б. Век необычайный / Б. Васильев. – Москва: Вагриус, 2003.  – 238 с.
3. Макиавелли Н. Государь. Искусство войны. / Никколо Макиавелли. – Москва : Издательство АСТ, 2019. - 448 с., ил.  
4. Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. – 4-е изд., доп. – М.: ООО «ИТИ ТЕХНОЛОГИИ», 2003. – 944 с.
5. Широкорад, А.Б. Блокада Ленинграда. Финский вектор / А.Б. Широкорад. – Москва : Вече, 2020. – 368 с. : ил.

Статья опубликована в сборнике научной конференции «Россия  мировые тенденции развития – 2021», г. Омск.

20. Иллюзия значимости

Система 1 настроена на поспешные выводы в условиях нехватки данных, причем оценить свой уровень поспешности она не в состоянии. Вследствие закона WYSIATI в ход идет только информация, имеющаяся в наличии. Достоверность информации расценивается по степени ее когерентности, а потому наша субъективная уверенность в собственных мнениях отражает когерентность истории, созданной Системой 1 и Системой 2. Количество и качество данных при этом неважно – даже из обрывочных сведений можно выстроить связный рассказ. Неко- торые самые важные наши убеждения вообще ничем не подкреплены, помимо слов тех, кого мы любим и кому доверяем. Принимая во внимание, как мало нам известно, становится ясно: такое упорство во взглядах бессмысленно... и, однако же, необходимо.

Иллюзия значимости

Много лет назад мне пришлось провести много времени под палящим солнцем, следя за тем, как солдаты, обливаясь потом, решают боевые задачи. У меня была степень бакалавра психологии, я год отслужил офицером в Армии обороны Израиля, после чего меня перевели в отдел социально-психологических исследований при Генштабе, где я должен был, в числе прочего, помогать при отборе будущих офицеров. Мы использовали методы, разработанные вооруженными силами Великобритании в период Второй мировой войны. Один такой тест, под названием «Бой без командиров», выполнялся на полосе препятствий. Для прохождения теста отбирали восьмерых кандидатов, незнакомых друг с другом, в обмундировании без погон и других знаков различия. Кандидатам давалось задание: подобрать с земли длинное бревно и поднести к стене высотой в человеческий рост. Затем от всей группы требовалось перебраться через стену, не касаясь бревном ни земли, ни стены. Участникам также запрещалось трогать стену. При нарушении любого из правил испытуемые должны были доложить об этом и начать задание заново.

Задача решалась разными способами. Как правило, команда либо отправляла несколько человек за стену по бревну, наклоненному наподобие гигантской удочки, либо солдаты взби- рались на плечи товарищам и перепрыгивали за стену. Последнему приходилось карабкаться по наклонному бревну, пока его удерживали остальные, и затем соскакивать на землю. На этом этапе часто возникали нарушения, из-за чего команде приходилось начинать с нуля.

Наблюдая за экспериментом, мы с коллегой отмечали, кто брался командовать «опера- цией», кто пытался взять на себя роль лидера, но был отвергнут, насколько каждый солдат ста- рался обеспечить успех группы. Мы определяли упрямцев и покорных исполнителей, вспыль- чивых и терпеливых, настойчивых и ленивых. Порой мы видели, как тот, чью идею группа отвергла, терял пыл и работал вполсилы. Мы также наблюдали за реакцией в критических ситуациях – некоторые солдаты ругали товарищей, по чьей вине команда терпела поражение; кто-то выходил вперед и вел других за собой, когда те падали с ног. В минуты напряжения каждый показывал свою истинную натуру. Наше впечатление о кандидатах было прозрачным и ясным, как летнее небо.

Предоставив кандидатам несколько попыток одолеть стену, мы подытоживали наблюде- ния о командирских качествах солдат, оценивали их в баллах и давали заключение, кого сле- дует допустить к офицерской подготовке. Какое-то время мы с коллегой обсуждали каждый случай и сравнивали впечатления. Задача была несложной, поскольку, как нам казалось, мы уже видели солдат в действии. Кто-то успел показать себя сильным лидером, кто-то – ныти- ком или хамом, кто-то – середнячком, хотя и небезнадежным. Некоторые проявили себя так слабо, что мы сразу отсеивали их из кандидатов в офицеры. Когда же наши многочисленные наблюдения по каждому из участников соединялись в связный рассказ, мы окончательно уве- рялись в собственных оценках и чувствовали, будто наши характеристики точно указывают в будущее. Солдат, который брал на себя командование обессилевшими товарищами и вел их на стену, был для нас настоящим лидером. Нам казалось очевидным, что в ходе тренировок или в бою он проявит себя столь же эффективно, как и во время отбора. Любое другое предсказание противоречило бы тому, что мы видели собственными глазами.

Коль скоро наши впечатления о каждом солдате были четкими и логичными, то и ито- говые характеристики радовали однозначностью. Обычно мы приходили к единой оценке – и лишь изредка сомневались или спорили между собой из-за впечатлений. Нас не смущали такие заявления: «Этому в офицерах делать нечего», «Этот – середнячок, но справится» или «Он будет звездой». Нам в голову не приходило усомниться в собственном прогнозе, смягчить его или допустить неопределенность. Правда, в сложных ситуациях мы были готовы признать: «Конечно, всякое может случиться» – потому что, несмотря на яркие впечатления от каждого из кандидатов, наши прогнозы, по большому счету, никуда не годились.

Практика вновь и вновь подтверждала: мы не могли точно предсказать успехи будущих офицеров. Каждые несколько месяцев нам давали обратную связь. Мы выясняли, как кадеты справляются с обучением в офицерской школе, и сравнивали результаты с мнениями коман- диров, которые какое-то время следили за учениками. Всякий раз наши прогнозы оказывались немногим лучше гадания по брошенной монете.

Узнав об этом, мы изрядно сникли. Однако армия есть армия – приказы надо выпол- нять независимо от их полезности. Когда прибыла очередная партия кандидатов, мы отвели их на полосу препятствий, раздали указания и стали привычно наблюдать за тем, как испыту- емые проявляют свои истинные натуры. Что примечательно, горькая правда о качестве наших предсказаний совершенно не повлияла на то, как мы оценивали участников, – категоричность наших оценок и прогнозов осталась прежней.

Казалось бы, свидетельства предыдущих ошибок должны были пошатнуть нашу уверен- ность в правильности собственных суждений, но и этого не произошло. Мы располагали фак- том, что играем в угадайку, но тем не менее продолжали думать и действовать так, будто наши предсказания точны. Это напомнило мне зрительную иллюзию Мюллера-Лайера, в которой глаз воспринимает линии равной длины как более короткие или длинные вне зависимости от подсказки. Меня так потрясла эта аналогия, что я создал термин для обнаруженного нами эффекта: иллюзия значимости.

Так я открыл свою первую когнитивную иллюзию.

Сейчас, много лет спустя, мне ясно, как много тем моих исследований – и этой книги – возникло из этой старой истории. Наши ожидания, предъявляемые к будущим офицерам, были ярким примером замещения, а если точнее – эвристики репрезентативности. Пронаблю- дав час за поведением солдат в искусственно созданной ситуации, мы считали, что имеем пред- ставление о том, как они справятся со сложностями офицерской подготовки и командования в боевой обстановке. Наши предсказания были абсолютно нерегрессивными – нас нисколько не смущало, что мы раз за разом прочили успехи или неудачи, исходя из неудовлетворитель- ных доказательств. Это было ярчайшее проявление WYSIATI. Мы располагали убедительными впечатлениями от поведения людей, которое наблюдали, но у нас не было никакой возможно- сти отразить полное незнание факторов, которые в конечном итоге определяли успехи канди- датов в офицерской школе.

Сейчас в этой истории меня больше всего поражает то, что наше понимание общего пра- вила – невозможности достоверных предсказаний – никак не повлияло на наше уверенное решение в каждом частном случае. Мы реагировали подобно студентам Нисбетта и Борджиды после того, как им сказали, что большинство людей не помогут незнакомцу во время приступа болезни. Студенты верили данным статистики, но знание априорной вероятности не повлияло на их суждение о том, поможет ли незнакомцу человек, видеозапись беседы с которым они просмотрели. Таким образом, Нисбетт и Борджида доказали, что люди неохотно выводят част- ное из общего.

Субъективную уверенность в суждении не следует равнять с взвешенной оценкой веро- ятности, что оно окажется истинным. Уверенность – это чувство, отражающее когерентность информации и когнитивную легкость ее обработки. В связи с этим разумнее принимать все- рьез чьи-либо признания в неуверенности. Заявления в абсолютной уверенности, напротив, подсказывают, что человек выстроил в уме когерентный рассказ, который может и не соответ- ствовать действительности.

Иллюзия умения играть на фондовом рынке

В 1984 году мы с Амосом и нашим общим другом Ричардом Талером посетили некую фирму на Уолл-стрит. Нас пригласил главный инвестиционный менеджер с тем, чтобы пого- ворить о роли ошибок суждения в инвестировании. Я так мало знал о финансовых операциях, что даже растерялся – с чего начать, но один вопрос помню до сих пор. «Когда вы продаете ценные бумаги, – спросил я, – кто их покупает?» Он ответил неопределенным взмахом в сто- рону окна, подразумевая, что покупатель, скорее всего, из той же среды, что и он сам. Это меня удивило: что заставляет одного человека продавать, а другого – покупать? Почему продавцы считают себя более осведомленными в сравнении с покупателями и какой информацией они располагают?

С тех пор мои вопросы о работе фондовой биржи слились в одну большую загадку: похоже, крупная отрасль экономики существует только за счет иллюзии умения. Каждый день совершаются миллиарды сделок – одни люди покупают акции, другие их продают. Бывает, за день из рук в руки переходят свыше ста миллионов акций одной компании. Большинство про- давцов и покупателей знают, что обладают одними и теми же сведениями; ценные бумаги про- дают и покупают в основном из-за разницы во взглядах. Продавцы считают, что цена слишком высока и вскоре упадет, а покупатели думают, что она чересчур низка и должна подняться. Загадка в том, почему и те и другие уверены, что цена обязательно изменится. Почему они твердо убеждены в том, что лучше знают, какой должна быть цена? В действительности уве- ренность большинства трейдеров – всего лишь иллюзия.

Теоретические аспекты деятельности фондового рынка (в ее широком определении) при- нимаются всеми финансовыми работниками. Всякий, кто задействован в инвестиционном биз- несе, прочел замечательную книгу Бертона Мэлкила «Случайная прогулка по Уолл-стрит». Основная идея автора состоит в том, что биржевая цена включает в себя все доступные сведе- ния о ценности компании и лучшие прогнозы касательно будущей стоимости ее ценных бумаг. Если кто-либо сочтет, что некие акции завтра поднимутся в цене, он сегодня же начнет их покупать. Это, в свою очередь, приведет к подорожанию акций. Если все акции на бирже оце- нены верно, при торговле ими невозможно рассчитывать ни на доход, ни на убытки. Совершен- ные цены не оставляют места хитроумию и в то же время защищают глупцов от последствий необдуманных проступков. Теперь нам известно, что эта теория не совсем верна. Многие част- ные инвесторы с удивительным постоянством проигрывают в ходе торгов (будь это чемпионат по дартс, их победила бы даже обезьяна). На это пугающее обстоятельство впервые обратил внимание мой бывший студент Терри Одеан, ныне профессор экономики Калифорнийского университета в Беркли.

Одеан изучил отчетность о торговых сделках, проведенных по 10 тысячам брокерских счетов частных инвесторов за семилетний период. Он проанализировал каждую транзакцию, осуществленную через данную брокерскую фирму, – всего около 163 тысяч сделок. Такой обширный объем материала позволил Одеану определить все случаи, в которых инвестор про- давал часть акций одной компании и вскоре приобретал акции другой. Эти действия инвестора означали, что у него имелось четкое представление о будущем этих акций – он ожидал, что проданные акции будут дешеветь, тогда как купленные возрастут в цене.

Чтобы определить обоснованность этих представлений, Одеан сравнил доходность акций, проданных и приобретенных частными инвесторами, через год после транзакции. Результат оказался неутешительным. В среднем доходность проданных акций существенно – на 3,2 % годовых – превысила доходность приобретенных акций, что значительно превосхо- дило затраты на осуществление обеих сделок.

Важно помнить, что здесь речь идет о среднем значении: кто-то добивался лучших результатов, кто-то – худших. Тем не менее очевидно, что большинству частных инвесторов было бы полезнее принять душ и расслабиться, нежели претворять в жизнь свои идеи. Впо- следствии исследования Одеана и его коллеги Брэда Барбера подтвердили это заключение. В статье, озаглавленной «Трейдинг опасен для вашего здоровья», исследователи показали, что в среднем наиболее активные частные трейдеры добиваются худших результатов, и наоборот – доходы больше у тех индивидуальных инвесторов, кто реже совершает рыночные операции. В работе под названием «Мальчишки остаются мальчишками» авторы продемонстрировали, что мужчины чаще действуют под влиянием собственных сумасбродных идей, а женщины, напро- тив, достигают лучших результатов.

Разумеется, по обе стороны сделки всегда стоит кто-то, будь то финансовое учрежде- ние или профессиональный инвестор, готовый воспользоваться ошибкой частного инвестора, выбирающего акции для купли-продажи. Дальнейшие исследования Барбера и Одеана пролили свет на эти ошибки. Частные инвесторы, как оказалось, склонны фиксировать прибыли, прода- вая «чемпионов», то есть акции, которые постоянно росли в цене со времени приобретения, и оставляя себе «проигравших». К несчастью для индивидуальных инвесторов, эти «чемпионы» выигрывают только в коротком забеге, а потому продавать их – неудачная тактика. Вдобавок частные трейдеры делают невыгодные приобретения, покупая акции крупных компаний, часто упоминаемых в СМИ. Профессиональные инвесторы более критически относятся к тому, что слышат или читают. Этот факт в каком-то роде оправдывает ярлык «умные деньги», которым отмечают свою деятельность профессиональные финансисты.

И хотя профессиональные инвесторы изрядно наживаются на ошибках любителей, ред- кие финансовые аналитики обладают необходимыми умениями для того, чтобы год за годом обыгрывать рынок. Профессиональные инвесторы, включая руководителей инвестиционных фондов, не выдерживают элементарную проверку умений и навыков: их достижения непосто- янны. Об умении можно вести речь лишь в том случае, если индивидуальные различия посто- янны, независимо от времени. Логика проста: если за год человек преуспел лишь благодаря везению, то рейтинг инвесторов и фондов будет варьировать беспорядочно, а временная кор- реляция по годам будет равна нулю. Наличие умения обеспечивает более стабильный рейтинг. Устойчивость индивидуальных различий – вот величина, по которой мы определяем наличие умений у игроков в гольф, торговцев автомобилями, зубных врачей или автоинспекторов.

Паевые инвестиционные фонды возглавляются опытными и трудолюбивыми професси- оналами, которые покупают и продают акции в целях достижения наилучшего для клиента результата. Однако данные пятидесяти лет исследований подтверждают, что для большинства управляющих фондами выбор актива – скорее игра в кости, чем в покер. Как правило, два из трех паевых фондов в отдельно взятый год демонстрируют инвестиционный рейтинг ниже уровня рынка.

Что еще важнее, междугодичная корреляция доходов паевых фондов чрезвычайно мала, едва выше нуля. Преуспевающие фонды в любом году оказываются на высоте благодаря про- стому везению – им регулярно выпадает хорошее число. Среди исследователей бытует общее мнение, что почти все финансовые аналитики вольно или невольно полагаются на случай. Субъективное ощущение трейдера говорит, будто бы он совершает разумный, обоснованный выбор в весьма неопределенной ситуации; однако на высокоэффективных рынках обоснован- ный выбор не более точен, чем слепой.

Несколько лет назад мне выпала необычная возможность непосредственно изучить иллю- зию финансового умения: меня пригласили выступить перед группой инвестиционных кон- сультантов фирмы, предоставляющей финансовые рекомендации и прочие услуги весьма состоятельным клиентам. Я попросил снабдить меня данными для подготовки презентации и получил настоящее сокровище: финансовую отчетность за восемь последовательных лет, где подытоживались результаты инвестиционной деятельности двадцати пяти консультантов. Годовые показатели каждого консультанта фактически определяли размеры их годовых пре- мий. Далее было нетрудно составить рейтинг консультантов в соответствии с успехом их дея- тельности, определить, наблюдались ли у них устойчивые различия в умениях и с каким посто- янством эти консультанты год за годом добивались бо́льших прибылей для своих клиентов.

Чтобы ответить на этот вопрос, я вычислил коэффициенты корреляции рейтинга кон- сультантов за первый и второй год, затем за первый и третий, первый и четвертый и так далее. Таким образом, у меня получилось 28 значений коэффициента, по одному на каждую пару лет. Я знал теорию и был готов к тому, что найду лишь слабое доказательство существования устойчивого умения. Однако результат меня поразил: среднее значение коэффициента было равно 0,1. Иными словами, нулю. Устойчивой корреляции, указывающей на существование различий в умениях, не обнаружилось. Результаты походили на исход игры в кости; никаких признаков умений не существовало.

Никто из сотрудников фирмы не подозревал о природе игры, которую вели финансовые аналитики. Сами аналитики при этом ощущали себя профессионалами своего дела, занятыми серьезной работой, и их начальство придерживалось того же мнения. В вечер перед семина- ром мы с Ричардом Талером ужинали в компании высших должностных лиц фирмы – людей, которые определяли размер ежегодных премий. Мы попросили наших собеседников угадать междугодичную корреляцию рейтингов их подчиненных. Они решили, что знают, к чему мы клоним, и ответили: «Корреляция невысока», «Показатели наверняка колеблются». Вскоре выяснилось, что в среднем нулевой корреляции не ожидал никто из присутствующих.

Мы хотели разъяснить руководству фирмы, что они поощряют везение, а не умения, – то есть простую удачу при создании инвестиционных портфелей. Потрясением для них наше утверждение не стало, мы не заметили никаких признаков недоверия к нашим словам. Впро- чем, немудрено: в конце концов, мы проанализировали их собственные показатели, а руко- водство было достаточно умным, чтобы сделать для себя выводы без подсказок с нашей сто- роны. Мы вежливо удержались от комментариев и спокойно продолжили ужин. Я понял, что и наши открытия, и выводы руководства пущены побоку; жизнь фирмы потекла своим чередом. Иллюзия умения – это не единичное заблуждение; оно свойственно всей культуре финансо- вой отрасли. Факты, его опровергающие и тем самым угрожающие самоуважению и репутации финансовых работников, попросту не берутся в расчет. Разум их не усваивает. Это отчасти верно применительно к статистическим исследованиям эффективности труда, рассчитываю- щим степень априорной вероятности, которую обычно игнорируют, если она противоречит личному опыту.

На следующее утро мы ознакомили финансовых консультантов с результатами своих исследований и столкнулись с аналогичной реакцией. Имеющийся опыт осмотрительного решения сложных задач представлялся консультантам более убедительным, чем непонятные факты статистики. По завершении семинара один из руководителей, с которыми мы ужинали накануне, подвез меня в аэропорт. Прощаясь, он слегка обиженно заметил: «Я много сделал для нашей фирмы, этого у меня никто не отнимет». Я в ответ улыбнулся и промолчал, но про себя подумал: «Однако я у вас именно это и отнял. Если своим успехом вы обязаны слепому случаю, не многовато ли чести?»

Что подкрепляет иллюзии умения и значимости?

Когнитивные иллюзии зачастую устойчивее обмана зрения. Ваше знание об иллюзии Мюллера-Лайера никак не влияет на ваше восприятие длины линий, но изменяет поведение. Вы понимаете, что нельзя верить первому впечатлению о длине линий со стрелками и вообще – тому, что видишь. Когда у вас повторно спрашивают, какая линия длиннее, вы выражаете свое осознанное убеждение, игнорируя иллюзию. Однако же когда мы с армейскими коллегами узнали, что наши тесты оценки лидерских способностей мало что показывают, то умом мы восприняли этот факт, но он никак не повлиял на наши чувства и действия. Еще в большую крайность впали финансовые консультанты, услышав наши с Талером выводы: и руководители, и рядовые работники тут же упрятали их в архив своей памяти, где они никому не причинят

вреда.Почему же инвесторы (как любители, так и профессионалы) упорно полагают, что могут превзойти рынок, – вопреки экономической теории, которую сами же признают, и вопреки тому, что показывает объективная оценка их личных достижений? Пытаясь объяснить «живу- честь» иллюзии умения в финансовом мире, мы снова обращаемся к материалу предыдущих

глав. Психологически эта иллюзия подпитывается от того, что финансовые аналитики во время работы задействуют умения высшего уровня. Они сверяются с экономическими дан- ными и прогнозами, изучают декларации о доходах и балансовые ведомости, оценивают каче- ства руководителей фирм и их конкурентов. Все это – серьезный труд, требующий обширной подготовки, и люди, им занятые, параллельно приобретают значимый опыт применения своих умений. К несчастью, умения оценивать бизнес-перспективы фирмы недостаточно для успеш- ного инвестирования, где главный вопрос состоит в том, заключена ли в стоимости акций информация о состоянии фирмы. Трейдерам, по всей видимости, недостает навыков для ответа на этот вопрос, но они словно не подозревают о своем невежестве. Как я заключил из наблюде- ний за кадетами на полосе препятствий, субъективная уверенность трейдера – это ощущение, а не суждение. Наше понимание роли когнитивной легкости и ассоциативной когерентности позволяет заключить, что субъективная уверенность входит в область Системы 1.

Наконец, иллюзии значимости и умения поддерживаются мощной профессиональной культурой. Нам известно, что людям свойственно проявлять непоколебимую веру в любое утверждение, каким бы абсурдным оно ни было, если эту веру разделяет сообщество сходно мыслящих индивидов. Принимая во внимание характер профессиональной культуры финан- систов, становится ясно, почему столь многие видят себя в числе избранных, умеющих то, чего не умеют другие.

Иллюзии экспертов

Мысль о том, что будущее непредсказуемо, каждый день опровергается той легкостью, с которой, как нам кажется, можно объяснить прошлое. Нассим Талеб в своем «Черном лебеде» заметил, что наша склонность изобретать когерентные нарративы (то есть связные, последова- тельные повествования о прошлом) и верить в них затрудняет принятие того факта, что наши способности к предвидению ограничены. В ретроспекции все обретает смысл – чем и пользу- ются финансовые эксперты, предлагая нам убедительные сводки дневных событий. Мы не в силах подавить голос интуиции, который твердит: «Если сегодня мы осознаем смысл вчерашних событий, значит, их можно было предсказать». Иллюзия понимания прошлого придает нам чрезмерную уверенность в своих способностях предвидеть будущее.

Распространенное понятие «история на марше» подразумевает направленность и оче- редность процессов. Марш, в отличие от прогулки, явление неслучайное. Мы считаем, что способны объяснять прошлое, фокусируясь либо на общественных тенденциях и этапах куль- турного и технического прогресса, либо на действиях и намерениях отдельно взятых лич- ностей. Мысль о том, что крупные исторические явления определяются случайностью, глу- боко потрясает нас, хотя она верна и доказуема. Трудно представить себе историю ХХ века, с ее общественными движениями, без учета роли Гитлера, Сталина и Мао Цзэдуна. Однако в некий момент времени – незадолго до зачатия – существовала 50 %-ная вероятность, что яйцеклетка, впоследствии ставшая Гитлером, обретет женский пол. Комбинация преобразова- ний трех событий позволяет вычислить, что ХХ век мог пройти без любого из этих великих злодеев с вероятностью один к восьми. Бесполезно отрицать, будто их отсутствие слабо повли- яло бы на ход истории. Зачатие трех эмбрионов имело судьбоносные последствия, и потому слова о предсказуемости долгосрочных изменений – не более чем шутка.

Однако иллюзия значимого предсказания нерушима, и все гадалки и пророки (в том числе от мира финансов или политики) успешно этим пользуются. Радио и телевидение имеют в своем штате экспертов, чья работа – комментировать события и давать прогнозы. У зрителя, читателя или слушателя создается впечатление, будто бы они получают если не эксклюзивные, то крайне ценные сведения. А упомянутые эксперты и их промоутеры искренне верят, что предлагают такую информацию. Филипп Тетлок, психолог Пенсильванского университета, в 2005 году опубликовал результаты своих двадцатилетних исследований в книге «Экспертные политические суждения – как знать, насколько они хороши?». В ней Тетлок объяснил проис- хождение «экспертных предсказаний» и создал терминологическую базу для будущих дискус- сий на эту тему.

В ходе исследований он опросил 284 человек, зарабатывающих на жизнь предостав- лением «комментариев или рекомендаций на политические и экономические темы». Тетлок попросил испытуемых оценить вероятность некоторых событий ближайшего будущего, как в сфере их специализации, так и в других сферах, о которых они имели общее представление. Удастся ли путчистам свергнуть Горбачева? Будут ли США воевать в Персидском заливе? Какая страна станет новым развивающимся рынком? Тетлок собрал более 80 тысяч подоб- ных предсказаний. Вдобавок он спрашивал экспертов, на основании чего они пришли к своим выводам, какой была их реакция, когда предсказания не сбылись, каким образом они оцени- вали факты, не подтвердившие их мнение. Респондентов также просили оценить вероятности трех альтернативных исходов каждого события: сохранения статус-кво, некоторого роста (к примеру, политической свободы или экономики) или снижения.

Результаты всех ошеломили: эксперты выступили бы лучше, если бы отдали равные доли вероятности всем трем вариантам. Иными словами, люди, которые зарабатывают на жизнь изу- чением определенной области знаний, строят прогнозы хуже, чем невежды, способные раз- делить сто на три. Даже в области своей специализации эксперты показали примерно те же результаты, что и дилетанты.

Тот, кто знает больше, предсказывает чуть успешнее того, кто знает меньше. Но и на самого сведущего знатока нельзя положиться. Причина заключается в том, что человек, нако- пивший больше знаний, в некотором роде слепнет из-за иллюзии умения и связанной с ней самоуверенности. «Мы стремительно достигли той точки, когда ценность предсказаний, осно- ванных на знаниях, становится крайне мала, – пишет Тетлок. – В век чрезмерной специализа- ции науки нет смысла полагать, что те, кто публикуется в ведущих изданиях – выдающиеся политологи, регионоведы, экономисты и так далее, – хоть сколько-нибудь превосходят обыч- ных журналистов или просто вдумчивых читателей New York Times в том, что касается ви́денияназревающих ситуаций». Как выяснил Тетлок, чем известнее прогнозист, тем вычурнее его прогнозы. «Востребованные эксперты, – пишет он, – ведут себя более самоуверенно в сравне- нии с коллегами, на которых вовсе не падает свет рампы».

Тетлок также выяснил, что эксперты отказываются признавать собственные ошибки, а когда их вынуждают к этому, находят массу оправданий (случилось непредвиденное, просчет касался лишь времени события, была веская причина ошибаться и так далее). В конце концов, эксперты тоже люди. Им кружит голову собственная слава, они ненавидят признавать свою неправоту. Их уводит прочь не вера, а образ мыслей, как пишет Тетлок. Он пользуется обра- зами из эссе Исайи Берлина о Толстом, озаглавленном «Еж и лиса». Согласно древнегреческой поговорке, «лисица знает многое, а еж знает главное». Ежам в человеческом мире свойственно иметь одну крупную теорию вселенского устройства; они объясняют частные события в коге- рентных рамках этой теории и ощетинивают иглы, если кто-то не разделяет их взглядов или если в их прогнозах сомневаются. Ежи особенно неохотно признают свои ошибки. Если пред- сказание не сбылось, для них это «всего лишь вопрос времени», «небольшой просчет». Они категоричны и резки, что делает их любимцами телепродюсеров. И верно, два ежа-оппонента, критикующие и высмеивающие друг друга в прямом эфире, – отличное зрелище.

В отличие от них, лисы мыслят шире. Они не верят, что историей движет нечто одно (например, они вряд ли согласятся с тем, что Рональд Рейган единолично прекратил холодную войну, выступив против Советского Союза). Нет, лисы понимают, что действительность рож- дается при взаимодействии многих сил и факторов, включая слепой случай, и это взаимодей- ствие часто приводит к крупным и непредсказуемым последствиям. В исследованиях Тетлока победили именно лисы, хотя даже их прогнозы оказались неважными. По сравнению с ежами, лис редко приглашают выступать в теледебатах.

Эксперт не виноват – просто мир сложно устроен

Главная мысль этой главы заключается не в том, что люди совершают множество оши- бок, пытаясь предугадать будущее, – это и так ясно. Следует осознать, что, во-первых, ошибки предвидения неизбежны, поскольку жизнь непредсказуема. И во-вторых, излишнюю субъек- тивную уверенность не стоит считать индикатором точности предсказаний (неуверенность даст лучший результат).

Можно предвидеть лишь кратковременные изменения; поступки и успехи довольно точно предсказываются, исходя из предшествующего поведения и прошлых успехов. Однако напрасно ожидать, что поведение кадета на полосе препятствий покажет, каким он будет в офицерской школе и в бою, – слишком много особых факторов действует в каждой из ситуа- ций. Удалите самого напористого из восьми кандидатов в группе, и остальные проявят себя с новой стороны. Стоит пуле снайпера пролететь у офицера над ухом, и его действия изменятся. Я не отрицаю значимость всех тестов, какие есть, – если какой-либо позволяет предсказывать важный итог с достоверностью 0,20 или 0,30, его следует использовать. Но не стоит ждать большего. Аналитики с Уолл-стрит, которые надеются превзойти рынок в предсказании цен на будущее, ошибаются почти всегда. Также не рассчитывайте на экспертов, выдающих долго- срочные прогнозы, хотя они и могут поделиться ценным советом относительно ближайшего будущего. Граница, которая отделила бы предсказуемое будущее от непредсказуемого, пока еще не установлена.

Разговоры об иллюзии умения

«Он знает, что, исходя из данных обследования, предсказать развитие болезни практически невозможно. Откуда же такая уверенность? Это похоже на иллюзию значимости».

«Она связала все, что знала, в стройную систему, и когерентность помогает ей чувствовать себя на высоте».

«Почему он думает, что сможет перехитрить рынок? Это иллюзия умения?»

«Она – „еж“ по натуре. У нее есть теория, которая все объясняет. Отсюда возникает иллюзия понимания мира».

«Проблема не в том, насколько сведущи эти эксперты, а в том, насколько предсказуема жизнь».

Этот день в истории – 1 октября

День Сухопутных войск РФ.

1550. По указу царя Ивана Грозного в Московском уезде была «испомещена (призвана на службу) избранная тысяча» провинциальных дворян, которые составили в будущем командное ядро русской армии.

1610. Правительство «Семибоярщины» ночью тайно впустило в Москву польские войска. «Семибоярщина» – правительство в России, образовавшееся после свержения в июле 1610 г. царя Василия Шуйского. В состав «Семибоярщины» вошли члены Боярской думы, оказавшиеся к этому времени в Москве: князья Ф. Мстиславский, И. Воротынский, А. Трубецкой, А. Голицын, Б. Лыков, И. Романов, Ф. Шереметев. Одним из первых решений «Семибоярщины» было постановление – не избирать царём представителей русских родов. В связи с этим (17) 27 августа 1610 г. бояре заключили договор со стоявшими под Москвой поляками, согласно которому русским царём признавался сын польского короля Сигизмунда III Владислав.

1857 . Из Кронштадта в первое кругосветное плавание паровых судов русского флота отправилась эскадра капитана 1 ранга Д.И. Кузнецова в составе шести судов. Корабли были построены в Архангельске и имели паровые машины мощностью 150–300 лошадиных сил.

1863. Во время гражданской войны в США (1861–1865) в Сан-Франциско прибыли русские войска под командованием контр-адмирала А.А. Попова и С.С. Лесовского. Тем самым продемонстрировав солидарность с Северными штатами в их борьбе с рабовладельческим Югом и одновременно угрозу выхода русских кораблей на океанские коммуникации Англии и Франции в период обострения отношений России с этими странами.

1887. Открыт заново отстроенный после пожара 1873 г. Одесский национальный академический театр оперы и балета – старейшее культурное учреждение города. Построен в 1809 г.  10 февраля 1810 г. состоялось первое представление –  опера «Новое семейство» и водевиль «Утешенная вдова». В 1873 г. театр полностью сгорел, и тогда городские власти приняли решение о строительстве нового помещения под театр.

1918. Совнарком РСФСР издал декрет о мобилизации в Красную армию бывших офицеров и военных чиновников старой русской армии.

1931. В СССР начались регулярные телепередачи.

1931. На Харьковском тракторном заводе им. С. Орджоникидзе сошёл с конвейера первый трактор.

1931. Введён в эксплуатацию реконструированный автомобильный завод АМО в Москве.

1933. Начались лётные испытания самолёта И-15 конструкции Н.Н. Поликарпова. И-15 был принят на вооружение и запущен в производство, на то время он превосходил лучшие зарубежные образцы.

1941. В Москве было подписано первое с начала Великой Отечественной войны соглашение между СССР, США и Великобританией о взаимных поставках сроком действия с 1 октября 1941 по 1 июля 1942 .  Поставки начались уже с ноября 1941 г. 6 октября был подписан протокол о поставке США и Англией различного военного снаряжения. Что стало официальным оформлением уже действующих соглашений. Всего с ноября 1941 по 31 декабря 1945 г. поставки в СССР выразились в сумме 11141,47 млн. долларов. Обратные поставки из СССР в США составили 2,2 млн. долларов. Мы поставили 300 тыс. тонн хромовой руды, 32 тыс. тонн марганцевой руды, значительное количество платины, золота, леса.

1941. Завершилась оборонительная операция 7-й армии (командующий генерал армии К.А. Мерецков) Карельского фронта на ухтинском, ругозёрском, петрозавдском и олонецком направлениях против войск финской Карельской армии (началась 1 июля 1941 г.). Войска противника были остановлены на рубеже Ухты, Ругозеро, западный берег Онежского озера и далее по южному берегу реки Свирь.

1960. С конвейера сошёл первый «Запорожец», получивший в народе прозвище «горбатый».

1967. Центральное телевидение СССР начало трансляцию программ в цветном изображении.

1990. В СССР принят закон «О свободе совести и религиозных организациях».

1992. В России началась выдача приватизационных сертификатов – ваучеров.

2007. Знаменитый Дом П.Е. Пашкова был торжественно передан Российской государственной библиотеке.

2017. На референдуме 90% жителей Каталонии проголосовали за независимость от Испании.