<Мои дорогие и неповторимые:> - это уже вторая книга автора, посвященная светлой
памяти отца Василия Ермакова, старейшего, известнейшего петербургского священнослужителя,
настоятеля скромного деревянного храма в честь преподобного Серафима Саровского,
что на Серафимовском кладбище.
А я никогда не бываю один
Неправдоподобно далекое время, когда в серафимовском храме на воскресной Литургии
было сравнительно свободно:
Анна скромно стоит сбоку, в сторонке. Ей мешают молиться грустные мысли - она
одинока и совершенно никому не нужна в этом храме и в этом мире.
Неожиданно появляется отец Василий, в подряснике и вытертой епитрахили, за ним
два-три неотступных серафимовских человека.
Батюшка наклоняет голову набок:
- А я никогда не бываю один! - он улыбается и показывает на сердце. - У меня
тут много всяких:
Сердцем молиться надо!
Из воспоминаний о. Романа
И вот, значит, я хожу. Хожу уже года три, а батя меня не причащает. Я - эзотерик
в прошлом (опытный йог, как я считал). Но стоит батюшке на молебне возгласить:
<Спаси, Господи, страждущего Романа!> - я плачу, как ребенок:
Батюшка потом, через какое-то время, сказал:
- Ну, Ромка, тебя и ломало!..
- Ага! - подумал я. - Слышит:>.
Другой случай. Стою на Литургии, <молюсь ногами>, что называется, и думаю: <Нет,
так не пойдет! Буду за батюшку молиться, из сердца>. И вот, пытаюсь. (А в голове-то
еще, правда, эзотерики было полно и техник всяких:)
Вдруг батя выходит из алтаря, ищет меня глазами: находит (а я где-то в середине
храма стою) и говорит:
- Правильно, Рома! Сердцем молиться надо!
Ага, все ясно! Читает мысли. Наш человек!.. (А что еще мог подумать старый йог?).
:Летом я был в Крыму, у меня там приятель старый, тоже йог (тогда еще был).
Я ему говорю:
- Слушай, старик, я тут встретил одного батюшку: И, понимаешь, то, что мы с тобой
искали, все эти духовные дары - чтение мыслей, виденье будущего: Оказывается,
это всегда было в православной церкви!
А он:
- Да ну, с этими попами еще! Я бы с ним пятнадцать минут поговорил, и все бы
сразу стало ясно!
Но видит - я какой-то не такой: Заинтересовался, решил тоже съездить к отцу Василию.
Приехал, увидел - и влюбился!.. Начал воцерковляться. Потом жена поехала.
Вот она стоит перед батюшкой, а батюшка улыбается:
- Светочка, ты на них не обижайся, что они всю черешню съели. Черешня очень вкусная
была!
Света ко мне:
- Что это отец Василий мне про какую-то черешню говорит?..
А я и сам не знаю - какая такая черешня:
Через день она приходит, а батя опять:
- Светочка, ты не обижайся!.. Они черешню съели. Очень вкусная черешня была.
И перед отъездом тоже:
- Светочка, ты уж не обижайся: - и опять про черешню.
Когда Света приехала домой, муж (бывший йог) вышел ей навстречу:
- Светочка, ты уж не обижайся: Мы без тебя всю черешню съели. Черешня очень вкусная
была:
:Он очень деловых людей любил. <Давай-давай, вперед!> - благословлял. Один предприниматель
сказал, что у батюшки был не только приход, но и своего рода клуб. Да, собирались:
Батюшка жив был - все собирались. Хор пел русские песни. Все по-русски! Все это
было:
Знаете, иногда без него бывает просто невозможно! Ну просто невозможно!
Из проповедей отца Василия
Записано Т.А.
:Скорбеть не надо, бояться не надо, надо молиться.
:Надо во главу угла поставить Бога. Тогда ничего не может с нами случиться, никто
не сможет нас одолеть!
:Вот, мои дорогие, если вы выдержите, то и мы выдержим!
Гидрокортизоновая мазь
Надя тогда училась в школе. И вот как-то у нее возник нарыв подмышкой. Хирург
сказал - будем брать пункцию: есть там гной или нет. То есть - вскрывать или
нет.
Я - на всенощную, на помазание. И самое интересное - когда что-то важное, я всегда
к батюшке попадаю - сквозь любую толпу. И легко спрашиваю. Это у многих так.
Иногда бегу в храм - навстречу вереница - <ползут> по одному, по двое, в сумерках.
Слышу:
- Батюшки нет.
- Мы не дождались:
- Куда несешься-то? Его нету!
А я несусь - не знаю почему. Как оглашенная. Прибегаю, и - отец Василий подъезжает
на машине!.. Тут как тут! Такое ощущение, что это он тебя вызывает. <На ковер>.
Ну вот, значит, прихожу я на всенощную. Батюшка помазывает. Меня к нему течением
вынесло, я говорю:
- Отец Василий, благословите в больницу ребенка!
- А что такое?
- У нее нарыв подмышкой.
Он наклоняется ко мне:
- Это называется <сучье вымя>: Сегодня домой пойдешь из храма - зайди в аптеку
и купи гидрокортизоновую мазь. Гидрокортизоновую! Помажешь, и все пройдет.
Эта мазь, оказывается, копейки стоит. А я еще иду и думаю - хватит ли мне денег:
В общем, все прошло. Я потом пришла к хирургу, говорю:
- Ну и что вы нас направляли в больницу - пункцию брать? Мой священник сказал
- гидрокортизоновую мазь, и все прошло!
Он так долго смеялся, этот врач!.. Я так поняла, что тут дело не в мази.
Вовка, не дури!
Батюшка освящал у знакомых квартиру и говорил при этом себе под нос:
- Вовка, не дури!.. Вовка, не дури!..
Родственники переглядываются, ничего понять не могут. А потом Вовка (сын) <задурил>
- жену бросил, другую нашел. А она очень его любила и хотела вернуть - пошла
к колдунам (экстрасенсам), ну и потом заболела, естественно.
Врачи ничего не могут понять - то ли рассеянный склероз, то ли еще что: В общем,
умерла молодая женщина, тридцати восьми лет. Вот тебе и - <не дури, Вовка>.
Отец Василий говорит
Из записей Т.А.
:Если русский человек не поймет, что его место в храме -
получать благодать, его ожидают большие беды.
:Защищаться христианским совершенством.
:Хранить честь своей души.
Сделать человека
Разговор с народом перед исповедью. Чей-то ребенок крутится не переставая.
Батюшка:
- Вот таракан!
На мальчишку тут же начали шикать, но отец Василий повернулся:
- Пусть вертится:
Мать начала крестить ребенка, а батюшка мягко:
- Да что ты его крестишь? Он и так у тебя хороший.
Далее молитва: и все пошли под епитрахиль.
Мужчина среднего роста опускается на колени, отец Василий накрывает его, читает
разрешительную молитву, а лицо у батюшки - я вдруг реально, на какой-то миг,
увидел - засветилось нежностью и удовольствием:
Коротко стриженая голова, прямо над ней огни епитрахили, а еще выше - седая,
с рыжиной, борода батюшки, которую он в последнее время пустил расти безо всяких
ограничений.
И мне показалось - было в его лице удовлетворение. Как бывает у художника - от
хорошо сделанной работы.
Недаром он сказал как-то:
- Сделать то и другое: Да, это очень важно. Но вот - сделать человека!..
Просто проживи этот день
У меня два высших образования и поэтому, наверное, представление о <тьме> у меня
было чуть-чуть буддийское. Но, когда я начала восстанавливать один деревенский
храм, у меня начались реальные бесовские страхования - с качанием люстр, самовозжиганием
подоконников и т. п.
Я причащалась, я исповедовалась, и все равно это происходило. А когда внешние
моменты поутихли, началась внутренняя духовная брань. Я читала об этом что-то,
но опыта такого не было, и мне было настолько тяжело, что не могу описать.
И ни одному священнику я не могла объяснить, что со мной происходит - я просто
не знала таких слов, чтобы это объяснить. Я была не то чтобы подавлена - я была
уничтожаема каждую секунду! Вот я смотрю на свои книги и удивляюсь - надо же,
я книги написала: Как будто я их в первый раз вижу.
И когда в моей жизни появился отец Василий - проявился свет - усилилась и тьма.
В таком состоянии я как-то к нему приползла. Перепутанность сознания, бессилие
полное. Нет сил ни работать, ни понимать, что происходит:
Я почему-то знала, что батюшка - это самое главное в моей жизни. Я тогда все
забросила и, как только могла, сразу летела к нему. И вот приползаю в таком состоянии
- рядом с ним оно обычно как-то рассеивается: Он меня за руку возьмет и я так
- уф!.. - выдыхаю и сижу, как клопик:
В этот день он взял меня за руку и сказал:
- Ты, дочка, только держись! Когда я был в лагере, мне было очень трудно. Вообще
не знал, что делать. И когда я просыпался утром, я молился и говорил себе: <Просто
проживи этот день>. И я шел и проживал этот день: Вот и ты просто иди и проживи
этот день.
Насмерть
Вообще, он мне часто говорил:
- Не дрейфь!
Во сне даже как-то приснился, посмотрел:
- Не дрейфь!
В этот раз, у домика, благословил меня и, когда уже садился в машину, посмотрел
в глаза: Насквозь прямо.
И сказал:
- А за тебя я буду биться насмерть.
Иди к отцу Валентину
А эта история произошла уже после смерти батюшки. В то время возникло у меня
одно смущение.
И вот, как-то стою я на могилке, и вдруг опять (уже второй раз) в сердце загорелся
огонек и сказал - голосом отца Василия:
- Иди к отцу Валентину!
Я даже испугалась: <Что это? Может, я с ума схожу?>
И второй раз слышу:
- Я тебе говорю - иди к отцу Валентину!
Сажусь в машину и еду к Князь Владимирскому собору.
- Вы не видели отца Валентина?
- Он уже ушел.
Оборачиваюсь и вижу - идет отец Валентин с бутылкой масла в руках.
- Батюшка, меня к вам отец Василий послал!
Он улыбнулся:
- А я думаю - чего это я сорок минут хожу с этим маслом и никак не могу уйти.
Ну давай, что у тебя?..
И он основательно растолковал мне мой вопрос. <Разложил по полочкам>. Все прошло.
Книги и пиши
Я одно время ходила часто, почти каждый день.
Как-то батюшка встретил у храма:
- А ты чего пришла?
- Батюшка, Богу молиться:
Посмотрел, разулыбался:
- Богу мы за тебя помолимся, а ты иди, книги пиши! Каждый пусть своим делом занимается!
Маша и Саша
Маша. Батюшка изменил всю ее жизнь. Дочке ее шесть месяцев было, когда врачи
сказали, что у ребенка атрофия мозга. <Вам надо от нее отказаться. Ваша дочь
доживет максимум до полутора лет. И то, как растение>.
Через это Маша пришла к отцу Василию. А батюшка сказал, что никакой атрофии мозга
нет, и надо причащать ребенка каждый день. Представляю себе батюшку - как он
наклоняется к Маше - близко-близко и приподнимает брови:
- Да у них у самих атрофия мозга!..
И вот девочка каждый день причащается. Ей уже 4,5 года! Я с ними случайно встретилась
в Александро-Свирском монастыре. Увидела на руках у незнакомой женщины маленькую
девочку, и мне вдруг почему-то очень захотелось взять ее на руки!..
Подхожу:
- Дай подержать:
Она дает Дашку свою: Разговорились. И оказалось, что все мы батюшкины.
Я так и должен был жить
Теперь мы уже вместе стали ходить к отцу Василию. И я понял - я так и должен
был жить!.. Почему я жил по-другому? Я вообще не понимаю: Так все было органично,
что удивительно было - почему мы раньше в церковь не ходили? Настолько все это
было здорово:
Первое время мы раз пять в неделю ходили на службу. Время позволяло и батюшка
был доступен, соответственно, пять раз можно было с ним поговорить:
Хотя, наверное, все знают, что можно было иногда и не беседовать с батюшкой.
Можно было подойти к нему с кучей вопросов и просто постоять рядом - послушать,
что другим говорят. (Поневоле мотаешь на ус, прикладываешь к себе.)
И когда он освобождается, ты вдруг понимаешь - а тебе уже ничего не надо. Все
решилось, все хорошо. В голове четкий и ясный план - сеточкой, матрицей - что
делать. Ничего не хочешь спрашивать - а просто постоять, послушать, что батюшка
другим говорит:
Так что же делать?
Год, примерно, девяносто четвертый. Заходит в храм бандит. Большой такой дяденька.
Цепь золотая в три пальца, скрученная на шее.
Я стою с Максом в левой части храма, у Николая Угодника. А в центре человек тридцать
окружили батюшку, ему не пройти. Он то влево, то вправо перемещается - не пройти.
А бандит накупил полные руки самых толстых свечей и подходит к нам. Мизинцем
показывает на икону Николая Угодника:
- Это кто?
Я говорю:
- Это икона угодника Божия Николая.
- Это ему молиться надо, если чего-то надо?
- Я не знаю, что вам конкретно надо, но молиться ему можно в разных жизненных
обстоятельствах.
Бандит наклонился:
- А он сделает, если я помолюсь?
- Ну, смотря что вы попросите: Но, во всяком случае, не оставит без внимания,
вы уж не сомневайтесь.
Он показывает на отца Василия и людей - также мизинцем.
- А это кто?
- А это явление такое. Это отец Василий разговаривает с людьми. Они спрашивают
его о разных своих проблемах.
Большой человек смотрит недоверчиво:
- И, если я ему скажу, он мне сделает?
- Не могу сказать - сделает он или не сделает, но, во всяком случае, он вам что-то
посоветует. Вы подойдите.
Он посмотрел-посмотрел и ринулся в толпу, но потом его стало закручивать влево-влево
и он начал уходить: Уплывать куда-то. Вот его крупный силуэт уже у батюшки за
спиной: И тут отец Василий вдруг протягивает руку через всю толпу, берет его
за плечо и что-то говорит:
У того, что называется, челюсть отпала. Он смотрит на батюшку непонимающими глазами:
А тот отвернулся, и как ни в чем ни бывало разговаривает с людьми.
Человек ватными ногами выходит из церкви. Его покачивает. Мы пошли за ним. Интересно!..
А перед храмом стоит точно такой же, только еще круче (видимо, главный), и ярко
раскрашенная девица.
Первый, присев в коленях и растопырив пальцы, что-то говорит, а те - округлив
глаза - слушают. Видно, что все поражены просто насмерть! Немая сцена из <Ревизора>.
После немой сцены главный развел руками:
- Так что же делать?!
Пауза: И они пошли, обсуждая. Видно было, что им сказали какую-то суть!
Таких случаев на Серафимовском мы могли
наблюдать очень много в свое время.
Изречения отца Василия
Из записей Т.А.
:Хранить благодать, как самую большую драгоценность.
:Мы бессильны, когда думаем (соглашаясь на грех): Бог простит, Бог поможет...
Мы всесильны, когда скажем: не буду, не хочу, не для чего!
:Чтобы вы и ваши дети всегда жили с любовью, не обижали маленьких и стареньких.
Я это прошел на своем опыте - никогда не поднималась рука обидеть младшего. Поэтому
Бог меня и сохранил в войну. От этого зависит и здоровье ваше.
Русское лицо
Смотрю на батюшкину фотографию: Странно - такое простое русское лицо - и такое
глубокое, таинственное знание!
Выглянул в окно: А почему, собственно, странно? Почему <простое русское> в моем
сознании (или подсознании) так уж несовместимо с <глубоким>?
Посидел, и говорю сам себе:
- Вот это-то и странно, что мне странно!..
Подхожу к другой стене. На ней большая фотография батюшки: Простое русское лицо!
Орловское. Равнинное. Как раньше говорили - настоящий <русак>. И какое великое,
всепроникающее знание: Об отдельном человеке и о судьбах целого мира.
Где-то на обочине ума мелькнула знакомая батюшкина фраза, как будто бы он сам
локтем толкнул слегка:
- Знай наших!
Из проповедей отца Василия
Записано Т.А.
:Если бы я старался, а не делал, то перед вами я бы тут не стоял.
:Как молимся, так и получаем.
...Случайного в жизни ничего нет, есть цепь событий. Как живешь, так и помрешь.
На дороге к счастью
Батюшка говорил:
- Я - ваш путеводитель на дороге к счастью!
А он ничего не говорил просто так. (И это страшно!) Он всех приведет не куда-то,
а к счастью!.. Но когда человек будет приходить и молиться с ним. Даже сейчас,
после смерти.
У каждого есть своя линия, свое какое-то счастье. Батюшка это знал, а человек,
откуда он может знать?! Ну откуда?!
<Нам чужого не надо!> - батюшка всегда говорил. У каждого есть своя судьба. Не
мечтать, не завидовать, не хватать чужого. Есть свой хлеб и быть счастливым.
Так я поняла.
Окончание следует
Специально для Столетия
С уважением
Нина.
