Культура

2 ГЛАВНЫЕ БИОГРАФИИ ГОДА

1. «Покажи мне героя» (HBO, Амедиатека)

Кадр из сериала «Покажи мне героя»

Крупнокалиберная политическая драма от HBО — мини-сериал, снятый Полом Хаггисом (сценаристом «Малышки на миллион» и «Столкновения») и написанный Дэвидом Саймоном (создателем «Прослушки»). В основе — настоящая история бывшего полицейского, в 28 лет ставшего самым молодым мэром города Йонкерс, штат Нью-Йорк и тут же затеявшего большую реформу. При поддержке федерального судьи мэр пытался положить конец сегрегации, смешав доступное жилье для чернокожих с кварталами среднего класса. Разумеется, против Дон Кихота (а у актера Оскара Айзека подходящие образу корни и выразительные усы) тут же ополчилась вся королевская рать. Сериал не щадит людей, не готовых к политическим и юридическим тирадам. Но тех, кто сквозь них продерется, он вознаградит сполна — в общем-то, это вполне себе телевизионный «Линкольн».

2. «Нарко» (Netflix)

Кадр из сериала «Нарко»

Житие Пабло Эскобара — главы Медельинского картеля, наркобарона-философа и национального героя для части колумбийцев. Повествование ведется от лица командированного из США агента Управления по борьбе с наркотиками, но вместо «Прослушки» сериал равняется на итальянскую «Гоморру» — жуткую историю о том, как преступность становится нормой жизни для целого сообщества, не обходя ни женщин, ни детей.

НЕ САМАЯ ОМЕРЗИТЕЛЬНАЯ ВОСЬМЕРКА: 8 ХОРОШИХ РУССКИХ СЕРИАЛОВ

1. «Метод» (Первый канал, Амедиатека)

Кадр из сериала «Метод»

Русский парафраз «Декстера», скверно написанный и с горьким смирением сыгранный, но обладающий магнетизмом «Санта-Барбары»: морщишь нос, сокрушаешься, оторваться не можешь. Константин Хабенский играет маньяка в погонах, охотящегося за маньяками без погон; Паулина Андреева из «Оттепели» — его сосредоточенную ученицу; Алексей Серебряков — местного злого гения. Вертикальный сюжет — самое слабое место «Метода»: многие линии в нем попросту обрываются, как на ладони самоубийцы, а главный конфликт не стоит и секунды времени Хабенского и Серебрякова. Но здесь, как и в «Секретных материалах», есть «монстры недели» — второстепенные душегубы, которых ловят герои. И вот эти вот люди — самые очаровательные злодеи на нашем ТВ за очень долгое время.

2. «Лондонград: Знай наших» (СТС)

Кадр из сериала «Лондонград: Знай наших»

Честный русский «нормкорм» — развлекательный сериал с теплым юмором, забавными приключениями, симпатичными героями и отсутствием претензий на звание супердрамы (хотя сделать «нормальный сериал» — уже амбиция неслыханного масштаба). «Лондонград» — это немного «Элементарно», немного «Касл», немного «Обмани меня» и немного «Менталист», но кроме продуманности телеблокбастера в нем хочется видеть щепотку трогательной мечтательности старого отечественного сериала «Агентство НЛС», который был ровно о том же — об изобретательных людях, весело решающих нетривиальные задачи. Впрочем, всегда есть надежда, что русская душа, потерявшаяся при посадке в Хитроу, обнаружится в следующем сезоне.

3. «Как я стал русским» (СТС)

Кадр из сериала «Как я стал русским»

Забавная — что уже неплохо — комедия о невероятных приключениях американского журналиста в России (точнее, в Москве). В отличие от «Интернов», где янки при дворе царя-самодура д-ра Быкова был не ревизором, а клоуном, у этого сериала хватает духу посмеяться не только над заморским гостем-заморышем, но и над спецификой глянцевой русской жизни. Если вспомнить, как десять лет назад та же жизнь героизировалась в «Не родись красивой», то может даже показаться, что мы прогрессируем, что ли.

4. «Измены» (ТНТ)

Кадр из сериала «Измены»

Первый официально зарегистрированный случай качественного «Секса в большом городе» в России мог бы пролететь мимо, как очередной хороший сериал, но за его продвижение взялись профессиональные мыслители о судьбах Родины. В итоге увлекательная история о женщине, не желавшей идти на компромиссы в отношениях с мужчинами, стараниями журналистов была преподнесена публике как целый трактат о телесном низе нации. Откуда в нас эта страсть к поискам черной кошки там, где ее нет (как говорил герой действительно важного советского сериала), неизвестно. Возможно, всему виной усатый персонаж Павла Майкова, подозрительно похожий на пресс-секретаря президента.

5. «Озабоченные, или Любовь зла» (ТНТ)

Кадр из сериала «Озабоченные, или Любовь зла»

Фильмы Бориса Хлебникова каждый раз задирают планку ожиданий до неприличных высот: почему-то принято думать, что каждый из них должен ставить точный диагноз нашему времени и рисовать беспристрастный портрет своего поколения. С новым сериалом Хлебникова вышло ровно наоборот: это история не про сегодня, а про вчера. «Озабоченные» — милая машинка времени, возвращающая зрителя в годы, когда реклама и журналистика казались уютными и свободными профессиями, а мечталось смелее. Даже актеры Цыганов и Шалаева кажутся здесь гостями из прошлого, и первый, чувствуя свою неуместность, на пятой же минуте сериала выходит в окно. «Озабоченные» будто бы бегут за гремящим трамваем и никак не могут его догнать. Но бегут с букетом, а это как минимум мило.

6. «Ленинград 46» (НТВ)

Кадр из сериала «Ленинград 46»

Шумиха по поводу «Настоящего детектива» не совсем понятна: наше телевидение освоило принцип антологии еще несколько десятилетий назад. В образцовом нуаре «Место встречи изменить нельзя» с преступностью боролись в послевоенной Москве. В «Ликвидации» действие перенеслось в Одессу. В «Ленинграде 46» история повторяется, но уже в другом месте и с другими актерами, ярче всех из которых блистает Сергей Гармаш. Умный, со вкусом поданный, внимательный к деталям, очень прилично сыгранный — одним словом, настоящий детектив.

7. «Тихий Дон» (Россия-2)

Кадр из сериала «Тихий Дон»

Великая Отечественная вряд ли когда-то уступит экраны фильмам и сериалам о переломе российской истории в начале XX века, но динамика очевидна: о Первой мировой и Гражданской войне у нас снимают все чаще и чаще. Есть ощущение, что вместе с финансированием эти картины получают еще и один на всех слоган («Спаси и сохрани») и один на всех эпиграф (про великую Россию без великих потрясений). «Тихий Дон» Сергея Урсуляка — работа самая сложная и многослойная, и ее существование стоит выхода сотни агиток.

8. «Фарца» (Первый канал)

Кадр из сериала «Фарца»

Эпос о пацанах со структурой «Однажды в Америке», но в декорациях «Оттепели» и «Стиляг». В 2015 году на отечественном ТВ существовала верная примета, что сериал получается хорошим: для этого в его первой серии нужно было во что бы то ни стало убить героя Евгения Цыганова. В «Озабоченных» он перед смертью эффектно машет рукой американскому сериалу «Безумцы», а в «Фарце» и вовсе салютует «12 обезьянам». Вот и как после этого не смотреть?

5 ВОЗВРАЩЕНИЙ ГОДА

1. «Водолей» (NBC)

Кадр из сериала «Водолей»

В 2015 году Дэвид Духовны в одиночку переиграл весь актерский ансамбль второго сезона «Настоящего детектива». Позади — клоунада «Блудливой Калифорнии», впереди — работа в музее восковых фигур «Секретных материалов», поэтому передышкой артист распорядился по полной программе: взял да и выдал лучшего героя калифорнийских нуаров со времен Джека Николсона. Жаль, что соперник в лице Чарльза Мэнсона подкачал: его секта в сериале показана как культ кислотного Дракулы, окруженного кровососущими невестами, а это немного несерьезно.

2. «Эш против мертвецов» (Starz, Амедиатека)

Кадр из сериала «Эш против мертвецов»

В 2015 году вернулись не только «Звездные войны», но и другая сказка из детства, причем более живая и искренняя — «Зловещие мертвецы» Сэма Рэйми. Мастер веселых фантазий спродюсировал сериал и сам снял пилот, а отлично сохранившийся Брюс Кэмпбелл сыграл главную роль. Получилось глупо, пошло, очень смешно и неожиданно святочно — пожалуй, если вы начнете смотреть «Эша» на праздниках, он понравится вам даже больше, чем заслужил.

3. «Десница божья» (Amazon)

Кадр из сериала «Десница божья»

Ладно-ладно, пилот этого сериала вышел еще в 2014 году, но о нем все равно никто не писал и не слышал. А в сентябре 2015 года Amazon наконец-то решился выпустить целый сезон и, как выяснилось, подарил грандиозную роль актеру, который всегда держался на втором плане, — Рону Перлману. Его персонаж переживает ту же осень патриарха, что и герой Келси Грэммера в «Боссе»:

судейская мантия на склоне лет превращается в тяжелейшую ношу, в голове начинают звучать голоса ангелов, а религиозное безумие плохо сочетается с почти безграничной властью. Все вокруг Перлмана в этом сериале, увы, ужасно, но как же хорош он сам...

4. «Игрок» (NBC)

Кадр из сериала «Игрок»

Еще один скверный сериал — на этот раз о преступной изнанке Лас-Вегаса — с очень хорошей игрой подзабытого актера. Очнувшийся от криогенного сна Уэсли Снайпс изображает криминального босса так, как будто сразу после сериала его снова закопают на пятьдесят лет в специальной капсуле для потомков. Судя по рейтингам сериала, этот вариант развития событий, увы, вполне вероятен.

5. «Комедианты» (FX)

Кадр из сериала «Комедианты»

Пока все сериалы вокруг убивали ваше время, этот — один-единственный — осмелился напомнить, что времени никогда не бывает много и оно всегда работает против тех, кто его не ценит. Билли Кристалл, звезда «Когда Гарри встретил Салли» и «Анализируй это», играет самого себя, но нарочито недовольного своей жизнью. Он — сбитый летчик стендапа, пришедший на канал FX (тоже не самый успешный, но готовый над этим смеяться) с просьбой дать ему шоу. Канал соглашается, но прикрепляет к Кристаллу молодого и самодовольного комика Джоша Гада. И тот, Гад такой, пользуется куда большей популярностью, чем измотанный Кристалл. Отличная комедия дель арте.

3 ЛУЧШИХ СПИН-ОФФА

1. «Бойтесь ходячих мертвецов» (AMC)

Кадр из сериала «Бойтесь ходячих мертвецов»

«Ходячие мертвецы» — сериал, ставший заложником собственной формулы: между живыми и мертвыми в нем изначально царит статус-кво, из-за чего все сезоны похожи друг на друга. Зомби кусаются, люди огрызаются, группы перемещаются, негодяи встречаются — и так каждый год. Единственными освежающими эпизодами в сериале были воспоминания из прошлого. «Бойтесь ходячих мертвецов» — это целый сезон-флешбэк, действие которого совпадает с началом апокалипсиса. Лос-Анджелес погружается в хаос, сериал повторяет на бис лучшие сцены из фильмов Джорджа Ромеро и Дэнни Бойла, а шесть эпизодов пролетают быстрее, чем появляется желание скормить всех героев зомби. Но в следующем году выйдет второй сезон, и в нем будет уже 15 серий. Похоже, опыт основных «Ходячих мертвецов» никого и ничему не научил.

2. «Лучше звоните Солу» (AMC)

Кадр из сериала «Лучше звоните Солу»

Предыстория невезучего адвоката-посмешища Сола Гудмана из «Во все тяжкие» — главный богоборческий квест года и, за неимением действительно сильных конкурентов, его же главная драма. Любой сериал, что бы в нем ни происходило, — это натюрморт. Главный герой этой застывшей жизни берется доказать величайшую теорему на свете — о том, что человек может измениться. Следить за его попытками — и болеть за него — самое большое телевизионное удовольствие года.

3. «Королевы крика» (Fox)

Кадр из сериала «Королевы крика»

Незаконнорожденный спин-офф «Крика», целиком сосредоточенный на жизни и смерти в женском общежитии, — что-то вроде «Доказательства смерти» Тарантино, только в формате сериала. По кампусу бегает маньяк в красной дьявольской маске, символизирующей известно что; суровая деканша (Джейми Ли Кертис) так ненавидит студенток, что никак ему не мешает; прибывающие один за другим наряды полиции ведут себя даже глупее, чем в оригинальных фильмах; в итоге девушкам приходится спасать себя самим. Обычно такие истории относят к жанру exploitation, а их героинь заставляют во время бегства от убийц терять одежду и принимать эротичные позы. С «Королевами крика» все наоборот: это антипародия, выставляющая дураками кого угодно, но только не своих длинноногих девиц. А курирует проект Райан Мерфи — автор «Американской истории ужасов» и «Хора». Кредит доверия к этому человеку в индустрии бесконечен, поэтому в главных ролях и в камео тут — целое созвездие интересных актрис.

5 ЛУЧШИХ АЛЬТЕРНАТИВНЫХ ИСТОРИЙ

1. «Оккупированные» (TV 2)

Кадр из сериала «Оккупированные»

В последнее десятилетие Россия — один из самых быстрорастущих кинорынков мира — все чаще фигурировала в фильмах в качестве достойного союзника в борьбе со злом, но в 2015 году нам наконец-то удалось возобновить экспорт красной угрозы. В «Карточном домике» действовал демонический президент Виктор Петров — любитель спеть песню про коробушку и поцеловать первую леди на глазах у главы США. А в норвежском сериале «Оккупированные» мы и вовсе захватываем целую скандинавскую страну. Писатель Ю Несбе, заваривший эту кашу и активно продающий свои детективы у нас, оправдывается как может: мол, ему вообще хотелось, чтобы на его родину вторглись китайцы или американцы, но русские оказались географически ближе. Забавно, что оккупация санкционирована Евросоюзом: Норвегия в будущем стала совсем зеленой и прекратила добычу нефти, а голодные соседи попросили русских возобновить ее подачу. На уклад северной жизни деятельность вежливых людей никак не повлияла, но некоторые патриоты все равно задумали мятеж. Этот бредовый сериал — о них.

2. «Человек в высоком замке» (Amazon)

Кадр из сериала «Человек в высоком замке»

Экранизация романа Филипа К. Дика о мире наизнанку, в котором фашисты благодаря мягкости Рузвельта и алкоголизму Черчилля победили во Второй мировой, Северная Америка была разделена между немцами и японцами, подобно Берлину, а над Вашингтоном начала развеваться звездно-полосатая свастика. Несколько героев пытаются противостоять тоталитарному контролю и повсеместной пропаганде — и, судя по рейтингам, примерно столько же зрителей за них болеют. Тяжелый для переваривания, но интересный сериал.

3. «Хроники Франкенштейна» (ITV)

Кадр из сериала «Хроники Франкенштейна»

Вольный пересказ книги Шелли, добавляющий щепотку фантастики в исторический детектив — меньше, чем в «Братстве волка» и «Видоке», но больше, чем в «Из ада» и «13 воине». Англия, первая половина XIX века. Лондон напуган зверским убийством: кто-то разрубил детские тела и сшил из них монстра. За дело берется первоклассный инспектор, которого играет первоклассный Шон Бин. Сериалу не хватает бюджета и напора «Страшных сказок», зато в нем есть обстоятельный историзм «Улицы Потрошителя», а это подкупает даже больше.

4. «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл» (BBC One)

Кадр из сериала «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл»

Этот мини-сериал по мотивам милейшего исторического фэнтези Сюзанны Кларк кажется теплым прощанием с Терри Пратчеттом. В альтернативной Англии двухвековой давности рядом с людьми живут феи, а некоторые смельчаки с помощью магии возвращают мертвых и заставляют плясать соборы. Одного из таких волшебников, мистера Норрелла, британская корона нанимает во что бы то ни стало остановить Наполеона. А второй, мистер Стрендж, случайно узнает, что в нем есть огромный магический потенциал. Потрясающий британский сериал — такой же неистощимый на выдумки, как «Шерлок» и «Доктор Кто».

5. «Германия 83» (SundanceTV, RTL Television)

Кадр из сериала «Германия 8»

История молодого агента Штази, отправленного в Западный Берлин предотвратить ядерную войну, но позабывшего о своей миссии под впечатлением от раскованных девушек, витрин продуктовых магазинов и песен Дэвида Боуи. На самом деле «Германия 83» — сериал ультрареалистичный: его сюжет отталкивается от ключевых событий титульного года, а шпионский триллер то и дело берет верх над социально-политической сатирой. Но происходящее настолько невообразимо, что мы все же запишем этот мини-сериал в истории, которых быть не могло.

3 ЛУЧШИЕ АНТОЛОГИИ

1. «Фарго» (FX, Первый канал)

Кадр из сериала «Фарго»

Второй сезон криминальной притчи о том, как добро и зло спорили, кто из них банальнее, а снег вокруг них пропитывался кровью, оказался еще ближе к творчеству братьев Коэнов, чем первый. Это безупречная реплика, которая, в силу особенностей финансирования независимого кино, очень надолго заменит нам оригинал.

2. «Настоящий детектив» (HBO, Амедиатека)

Кадр из сериала «Настоящий детектив»

Второй сезон главного готического нуара современности уступает первому по всем статьям (кроме количества задействованных звезд), зато его можно смотреть как экскурсию по местам славы калифорнийского кино о гангстерах и копах. Гиды не пропускают ни одной важной остановки, так что из музея в итоге выходишь подуставшим, но вспомнившим, за что любишь кино.

3. «Американская история ужасов: Отель» (FX, Амедиатека)

Кадр из сериала «Американская история ужасов: Отель»

В пятом сезоне ужасы наконец-то поселились в самом подходящем для них месте — в отеле, где есть по номеру из каждого заметного произведения американской поп-культуры, будь то «Сияние» Кинга, Hotel California группы Eagles, звездный Шато Мармон, «Отель разбитых сердец» Элвиса, да и из европейского «Ночного портье». Некоторые сцены бьют рекорды немотивированной омерзительности, но в остальном это все та же «Американская история ужасов» — великий сериал о том, что нормы нет, но этот факт не отменяет необходимость поисков нормы.

3 ПРИЛИЧНЫХ КОМИКСА

1. «Джессика Джонс» (Netflix)

Кадр из сериала «Джессика Джонс»

В сериале «Во все тяжкие» — сейчас будет важный спойлер, и у вас все еще есть время его пролистать — была пронзительная любовная линия: юные наркоманы-соседи вместе смотрели в выключенный телевизор, взявшись за руки, ссорились и подкидывали друг другу записки под двери, а когда не были под кайфом, фантазировали, какими супергероями могли бы быть. Девушка в итоге погибла, зато сыгравшая ее актриса Кристина Риттер и впрямь стала супергероем Marvel — мрачной, пьющей и вечно усталой, словно она Хамфри Богарт, сыщицей Джессикой Джонс. Комикс есть комикс, и сюжет вас наверняка будет расстраивать каждым новым своим поворотом, но оторвать глаз от этой героини непросто.

2. «Сорвиголова» (Netflix)

Кадр из сериала «Сорвиголова»

Дорогу в большое кино комиксу «Сорвиголова» в свое время преградило упавшее дерево под названием Бен Аффлек, зато в формате сериала дюжину лет спустя эта история чувствует себя более чем комфортно. Слепой юрист, который днем защищает угнетенных в суде, а по ночам добивает тех, кто смог уйти от закона, — идеальный телевизионный герой. Когда светло, «Сорвиголова» — юридическая процедурная драма; когда темно — лихой криминальный нуар. В последние годы ни один комикс и сериал не обходится без невыразимых страданий героев, но у слепого и одинокого человека на них куда больше прав, чем у очередного Бэтмена. Да и английскому артисту Чарли Коксу метания юности даются традиционно легко.

3. «Супергерл» (CBS, СТС)

Кадр из сериала «Супергерл»

Простая и забавная, написанная специально для девушек и гиков, качественная и содержательная сказка про кузину Супермена, которая летела на Землю, чтобы его защитить, но заблудилась по дороге и опоздала к подвигу. Супермен стал совсем взрослым, а девушка от безделья устроилась в глянец. Но когда на Землю прибывает сотня отъявленных галактических негодяев, сбежавших из космической тюрьмы, она берется за настоящее дело. Как и идущие на том же канале «Две девицы на мели», этот сериал обладает каким-то странным терапевтическим эффектом — и не только для девушек и гиков.

7 ЛУЧШИХ КОМЕДИЙ

1. «На грани» (HBO, Амедиатека)

Кадр из сериала «На грани»

Бронебойная политическая сатира с Тимом Роббинсом и Джеком Блэком, которая вполне могла бы стать «Доктором Стрейнджлавом» своего травоядного времени, но поспешно закрытая после первого сезона. Перед тем как быть усыпленной, эта отважная обезьяна, впрочем, успела забросать органикой всех: США и Израиль, Ближний Восток и Китай, фундаменталистов и коррупционеров, ястребов и бюрократов. Пожалуй, лучший ситком года.

2. «Я — зомби» (The CW)

Кадр из сериала «Я – зомби»

Неожиданно славная комедия о девушке, которую укусил зомби, но которая смогла с этим жить. Инфицирование в сериале — метафора освобождения от давления окружающей среды, которая только и делает, что указывает героине, как выглядеть, чем питаться, с кем дружить и сколько спать. Став зомби, она, может быть, и бледнеет, зато сбрасывает с себя все оковы и начинает заниматься действительно интересным делом — работой в морге. Там она всегда может перекусить мозгами очередного трупа, увидеть его прошлое и таким образом помочь в расследовании преступлений. Вот именно таким должен был быть фильм «Дневник Бриджет Джонс».

3. «Типа счастье» (Showtime, Амедиатека)

Кадр из сериала «Типа счастье»

Не самый удачный — причем неудача постигла его еще в тот момент, когда стало понятно, что главного героя не сможет сыграть Филипп Сеймур Хоффман, — ситком о кризисе среднего возраста, случившемся с человеком наиболее уязвимой для этого кризиса профессии — рекламщиком. Сериал пытается обладать сразу и ангедонией Вуди Аллена, и революционным пылом «Бойцовского клуба», но остается беллетристикой уровня «99 франков». Что, впрочем, не мешает ему иногда очень удачно шутить.

4. «Баттл Крик» (CBS)

Кадр из сериала «Баттл Крик»

Старый-старый проект Винса Гиллигана — создателя «Во все тяжкие» и «Лучше звоните Солу» — простодушное и веселое кино о полицейских-напарниках, которые терпеть друг друга не любят. Один из героев — давно расслабившаяся провинциальная звезда. Другой — прикомандированный к нему Мистер Совершенство из центрального офиса ФБР. Комическое соперничество перерастает в дружбу чуть быстрее, чем хотелось бы, а сериал никак не может выбрать свой жанр: для ситкома в нем слишком много расследований и стрельбы, а для хорошего детектива — слишком мало интриги. Но тем, кто помнит и ценит старое шоу «Строго на юг», «Баттл Крик» наверняка придется по вкусу.

5. «Мужчина ищет женщину» (FXX)

Кадр из сериала «Мужчина ищет женщину»

Лирическая комедия о кидалте в поисках кидалтихи, имеющая несколько важных конкурентных преимуществ. Во-первых, здесь удачный кастинг: актер Джей Барушель в 33 года выглядит так, что ему бы нигде не продали алкоголь; его герои всегда умудряются быть одновременно и уязвимыми, и самодовольными; а серьезные душевые порывы у них отлично уживаются с малодушием слабаков. Во-вторых, «Мужчина ищет женщину» — это самое настоящее городское фэнтези: все, что мерещится герою-неврастенику, тут же визуализируется в кадре. Если незнакомка из интернета покажется ему непривлекательной, то вместо нее на свидание придет настоящая тролльчиха-людоедка. Если в кадре возникнет бывший ухажер возлюбленной, то выглядеть он будет непременно как пожилой Гитлер в коляске. Благодаря всем этим находкам сериал не надоедает гораздо дольше, чем любой молодежный ситком.

6. «Футболисты» (HBO, Амедиатека)

Кадр из сериала «Футболисты»

«Футболисты» — ответ HBO набирающему силу каналу Starz, год назад выпустившему замечательный пацанский эпос «Раскаяние выжившего», — историю о баскетболисте из гетто, ставшем миллионером, но не забывшем своих близких. А тот, в свою очередь, был спортивной версией «Красавцев» уже от HBO — хроники покорения Голливуда простыми, но принципиальными парнями из Квинса. «Футболисты» — тоже история о проверке братства успехом, но спорт в ней брутальнее, ставки выше, а в главной роли не абы кто, а Дуэйн «Скала» Джонсон.

7. «Несгибаемая Кимми Шмидт» (Netflix)

Кадр из сериала «Несгибаемая Кимми Шмидт»

Новый проект остроумной и смелой Тины Фей — история о чудачке из секты, которая провела самые плодотворные годы жизни в подземном бункере в ожидании апокалипсиса. Ад в итоге наступил, но для нее одной: в 29 лет полицейские вытащили ее из футляра и отправили жить в современный Нью-Йорк. Сериал искрометный, но за всеми его шутками, если верить серьезным обозревателям с серьезных сайтов, кроется ценный урок о том, как строить свою жизнь, вообще не обращая внимания на бегущие годы и чего-то ждущих людей вокруг. Мужчины для тех же целей могут посмотреть новую комедию «Последний человек на Земле».

ВЕСТЕРН ГОДА (НА САМОМ ДЕЛЕ, ТРИ)

1. «Эдж» (Amazon)

Кадр из сериала «Эдж»

В вестерне «Эдж» нет известных актеров (кроме Ивонн Страховски из «Декстера») и нет сильной литературной базы, но визитке этого сериала достаточно и имени Шейна Блэка — сценариста самых крутых боевиков восьмидесятых и девяностых, начиная «Смертельным оружием», продолжая «Последним бойскаутом» и заканчивая «Последним героем боевика». Из «Эджа» Блэк слепил кровавое стрельбище в духе Сэма Райми и Тарантино — с пулеметными очередями вместо диалогов и плотным действием вместо созерцания пейзажей. Два других куда менее лихих, но более содержательных вестерна года вышли на канале History. Первый называется «Восстание Техаса» и за десять часов пересказывает историю возникновения техасских рейнджеров и их мятеж против Мексики. Второй — «Сыны свободы» — посвящен подготовке американских колоний к революции против британской метрополии. Начать лучше с него: он энергичнее и героичнее.

3 ФАНТАСТИЧЕСКИХ СЕРИАЛА

1. «Уэйфорд Пайнс» (Fox, Fox Russia)

Кадр из сериала «Уэйфорд Пайнс»

Мистический триллер фокусника М. Найта Шьямалана, сценарий которого похож на полигон для испытания оружия массового поражения. Одна половина приемов бесстыжим образом украдена из «Остаться в живых», вторая половина — из «Твин Пикса». В затерянном среди лесов городке творится такая чертовщина, что зритель до самого финала не понимает, что же случилось: герои умерли? попали в будущее? оказались жертвами социального эксперимента? связались с древними богами? Развязка, как это часто бывает с фильмами Шьямалана, подводит, но дорога к ней полна острых ощущений.

2. «В пустыне смерти» (AMC)

Кадр из сериала «В пустыне смерти»

Самурайский вестерн с катанами, револьверами и мотоциклами, перебазировавшийся в Америку будущего. Смотрится гораздо интереснее, чем «Революция», но по накалу страстей уступает даже давно выдохшимся «Ходячим мертвецам» с того же канала. Зато местная антиутопия сконструирована довольно оригинально — тем же «Голодным играм» есть чему поучиться.

3. «Восьмое чувство» (Netflix)

Кадр из сериала «Восьмое чувство»

Маленькая художественная революция от Энди и Ланы Вачовски: визионерская фантазия размаха «Облачного атласа», только на маленьком домашнем экране. Восемь человек из самых разных стран однажды просыпаются с пониманием, что они — часть одного целого. Разумеется, на это целое тут же начинают охоту темные силы. В сериале есть все, за что принято любить клан Вачовски: бесстыжие фантазии, драйв боевика, сентиментальные мысли по поводу всеобщего братства и неограниченной внутренней свободы каждого человека и, конечно же, фирменные спецэффекты.

ПРОСТО 10 ХОРОШИХ НОВЫХ СЕРИАЛОВ

1. «Империя» (Fox, Амедиатека)

Кадр из сериала «Империя»

Семейная сага о династии звезд хип-хопа; современный «Король Лир» с танцами, песнями и клиповыми атрибутами богатой и красивой жизни; попытка снять великий американский телероман для чернокожих зрителей. С актерами уровня Терренса Ховарда все эти задачи решаются авторами без особых проблем.

2. «Мистер робот» (USA Network)

Кадр из сериала «Мистер робот»

«Бойцовский клуб» для поколения социальных сетей (предыдущий, финчеровский, был, напомним для поколения VHS-кассет): депрессивный триллер о несвободе, корпорациях и всем таком прочем. Главный герой, как водится, одинокий хакер. У противостоящего ему зла, как водится, триллионы долларов на счетах. А направляющее его добро — некий Мистер Робот (в его роли соскучившийся по работе Кристиан Слейтер) — в любой момент может оказаться таким же фантомом, как Тайлер Дерден.

3. «Фортитьюд» (Sky Atlantic)

Кадр из сериала «Фортитьюд»

Мистический триллер с нордическим характером: действие происходит в городе за полярным кругом, задуманном как великая утопия, но не сумевшем сделать счастливым ни одного из своих жильцов. Поэтому они, поиграв какое-то время в идеальное общество, срываются — и начинаются таинственные убийства, административные войны, семейные трагедии и прочие прелести в духе «Бродчерча», «Твин Пикса» и прочих страшных сказок о маленьких городах. Идеальный сериал для всех, кто испытывает острый дефицит снега этой зимой.

4. Плоть и кости» (Starz, Амедиатека)

Кадр из сериала «Плоть и кости»

Десятичасовая версия «Черного лебедя» — или, если искать параллели среди сериалов, балетный аналог «Моцарта в джунглях» Amazon. Ничего нового по сравнению с фильмом Даррена Аронофски тут нет, зато «Плоть и кости» старательно фетишизирует все то, что в кино было лишь декорациями. Ключевые слова: талант, секс, наркотики, соперничество, одержимость выбранным делом. Перечитайте их с тонометром: если нигде не скакнуло, то и сериал покажется скучным.

5. «Галлиполи» (Nine Network)

Кадр из сериала «Галлиполи»

Мини-сериал, приуроченный (равно как и отличный фильм «Искатель воды» режиссера Рассела Кроу с актером Расселом Кроу) к столетию Галлиполийской битвы, в которой тысячи солдат из Австралии и Новой Зеландии погибли за абсолютно непонятные им интересы британской короны. В ушедшем году Первую мировую поминали в самых разных уголках массовой культуры; «Галлиполи», пожалуй, самая яркая свечка.

6. «Ривер» (BBC One, Netflix)

Кадр из сериала «Ривер»

Полицейский сериал, про который долго нельзя с уверенностью сказать: то ли это психологический триллер, то ли мистическая драма. Главный герой — детектив в исполнении монументального Стеллана Скарсгарда — все время видит призрак своей напарницы; месть за ее смерть превращается для него в гамлетовскую идею-фикс, а осознание близости собственной — в жесткую пищу для рефлексии, на которую уже и зубов-то не хватает. В «Ривере» очень удачно сочетаются скандинавский фатализм и британский педантизм: пространство этого детектива очень тщательно продумано, но в нем хватает областей тьмы.

7. «Общественная мораль» (TNT)

Кадр из сериала «Общественная мораль»

Сериал-бенефис актера, сценариста, продюсера и режиссера Эдварда Бернса — человека, рожденного играть гангстеров и полицейских, всю свою жизнь уступавшего лучшие роли кому-то другому. Телевидение позволило ему взять реванш, и получилась крепкая криминальная драма о Нью-Йорке шестидесятых, копах с ирландской кровью и социальной революции, на их глазах стирающей прежнюю границу между дозволенным и недопустимым. Это ни в коем случае не Скорсезе, но все равно интересно. Поскольку сериал закрыли, после него можно переключиться на другую новинку «Рождение мафии: Нью-Йорк» (AMC) — полудокументальный сериал, озвученный Рэем Лиоттой.

8. «Кровные узы» (Netflix)

Кадр из сериала «Кровные узы»

Большая семья, члены которой имеют миллион причин ненавидеть, презирать, стесняться и любить друг друга, собирается вместе по случаю очередного торжества. Уже первая серия заканчивается чьим-то убийством. Актеры подобраны таким образом, чтобы из всего этого вышла грандиозная сага, но пока получается просто утешительная инструкция о том, как пережить Рождество в кругу родных.

9. «Случайная вакансия» (BBC One, HBO)

Кадр из сериала «Случайная вакансия»

Мини-сериал, основанный на новой книге Джоан Роулинг — мрачном социальном триллере, в котором условные выпускники Хогвартса сталкиваются с настоящей жизнью, которую автор описывает как холодную войну всех против всех.

10. «Полдарк» (BBC One)

Кадр из сериала «Полдарк»

Классический английский роман о войне, любви, борьбе за очаг и всем таком прочем. В главной роли — Эйдан Тёрнер, самый сексуальный гном Средиземья по версии эльфиек из «Хоббита». Кажется, этим рекомендацию можно и ограничить.

Происшествия

Кошка Маша спасла младенца

Бездомная кошка Маша из Обнинска в новогодние каникулыспасла двухмесячного мальчика, брошенного в подъезде. Жильцы многоквартирного дома нашли ребенка, услышав крики кошки. До этого Маша несколько часов грела младенца, свернувшись клубочком. Кошка-героиня стала звездой западных СМИ: о ней написали The Washington Post, The Daily Mail, The New York Post и Mashable.

Тигрица Таня научилась лепить снежки

Амурская тигрица по имени Таня из зоопарка Калининграда в январенаучилась лепить снежные шары, наподобие тех, из которых делают снеговиков. По ночам тигрица подгребала под себя влажный снег, а после катала его по вольеру до тех пор, пока не получится ком. Сотрудники зоопарка сетуют, что Таня не может поставить один шар на другой, «а то получился бы настоящий снеговик».

Коала пыталась угнать джип

В феврале в Австралии безымянная коалапопыталась угнать джип Land Rover с открытым верхом. Угонщицу, которая всеми лапами сидела на руле, застал на месте преступления 15-летний сын хозяина авто. Он пытался отогнать ее криками, но коала вышла из машины, только когда ей открыли дверь.

When you turn away for one second in Australia and a Koala steals your car #Straya pic.twitter.com/WpLs4Oewbz

— Tori ✌️ (@AwwYeahHemmings) 24 февраля 2015

Пропавший кот Кевин нашелся

В марте на границе американских штатов Калифорния и Аризонанашли рыжего кота Кевина, который потерялся в 2013 году в Южной Каролине. Кевина нашли в 3,5 тыс. километров от дома во время дорожной проверки: он ехал в трейлере, водитель которого не знал, что везет кота. Кевина посадили на самолет и вернули хозяйке. О его дальнейшей судьбе не сообщалось, но, кажется, кот мог вновь пуститься в странствия.

WHAT A CRAZY ANIMAL DAY FOR THE INLAND EMPIRE ... Earlier this morning we issued this news release -- and several media...

Опубликовано Riverside County Animal Services17 марта 2015 г.

Лев Уилл вышел на свободу после 13 лет заточения

В бразильском заповеднике Rancho dos Gnomos было снято видео, как дрессированный лев Уилл впервыевышел погулять по травке после 13 лет, проведенных на цепи в металлической клетке. Большую часть жизни лев работал в бродячем цирке, в старости его передали в заповедник. Видео сняли в 2006 году, однако впервые опубликовали только в мае 2015 года.

Квокки покорили мир

Одними из главных героев 2015 года сталиквокки из Западной Австралии — редкие сумчатые животные, которые находятся на грани вымирания. Они прославились после того, как туристы начали публиковать в Instagram селфи с квокками.

Australia has gone #QUOKKA crazy! These little guys have got to be one of the cutest animals ever! They can be found on #RottnestIsland near #Perth and have become viral in Australia because they love posing for selfies. Check it out for yourself #quokkaselfie @rottnestislandwa

Фото опубликовано Melbourne Daily Deals App (@tickerapp) Апр 15 2015 в 12:50 PDT

He's better looking then me. #quokkaselfie

Фото опубликовано @seboeyen Мар 1 2015 в 6:31 PST

Кот Мерлин поставил рекорд по мурлыканью

Кот Мерлин из английского города Торки в графстве Девон попал в Книгу рекордов Гиннесса засамое громкое урчание. Он может мурлыкать на уровне 67,8 децибела, что сравнимо с разговором двух людей или шумом льющейся воды в душе. Большинство домашних животных урчит на уровне 25 децибел.

Тигры сбежали из зоопарка в торнадо

В мае, во время торнадо, который обрушился на американский штат Оклахома, пострадал зоопарк города Татл, из-за чего тигры, медведи и другие звери оказались на воле. Новость о побеге животных взволновала пользователей Twitter, которые опубликовали десятки коллажей о «торнадо с тиграми».

Only thing that interupts a @okvictorydolls practice #tigernado pic.twitter.com/MewjFKWSZP

— Kawika Tse Ah Lo (@KtseaRamblesOn) 7 мая 2015

Бегемот ушел из зоопарка в дождь

В июне во время наводнения в Тбилиси из местного зоопаркасбежало несколько десятков животных: бегемот, тигры, львы, волки, медведи. Во время спасательной операции, которую провел спецназ, несколько животныхпогибли.

Тбилиси, а вспоминается "Джуманджи" pic.twitter.com/cuKhLgvLP3

— Роман Емельянов (@radioromashka) 14 июня 2015

Ничего необычного, просто медведь залез на кондиционер в Тбилиси pic.twitter.com/DmVmaPhKBt

— Николай Зубов (@zubovnik) 14 июня 2015

Мама-утка и утята перешли дорогу по «зебре»

Взрослая утка и не меньше девяти маленьких утятперешли по пешеходному переходу оживленную трассу под Петербургом. Один из водителей записал утят на видео, после чего они прославились на YouTube.

Енот оседлал крокодила

В июне енотпроехал верхом на крокодиле в национальном парке «Окала» в центральной Флориде. Енот прыгнул в воду, когда его случайно вспугнули, и оказался на спине аллигатора. Спустя несколько секунд он благополучно уплыл. Американец Ричард Джонс, следивший за енотом, сфотографировал его в этот опасный момент.

Yup, thats a pic of a racoon riding an alligator down a river in the US pic.twitter.com/HisklRlFvT

— thinking_manc (@thinking_manc) 14 июня 2015

Кота Барсика выдвинули в президенты

Пушистый кот Барсик в июле собиралсязарегистрироваться кандидатом на выборы президента Белоруссии, однако его не пустили в Центральную избирательную комиссию. В ЦИК заявили, что это «обычный прикол», «осетрина второй свежести» и «не остроумно».

Кошки затмили Путина и Обаму

Три кошки, неожиданно появившиеся в ноябре на встрече «Большой двадцатки», оказались популярнее президентов России и США, которые встретились на саммите. Одна взрослая кошка и две поменьшевыскочили на пустующую сцену и неожиданно для себя оказались в центре внимания мировых СМИ.

Obama and Putin upstaged by three cats. #G20Turkey #G20AntalyaSummit pic.twitter.com/svxZAoX45D

— Duncan Stone (@DuncanCStone) 15 ноября 2015

Орангутану показали смешной фокус

Орангутан из зоопарка Барселоныпришел в неописуемый восторг после того, как один из посетителей показал ему небольшой фокус. Мужчина продемонстрировал обезьяне стакан с небольшим предметом внутри, после он ненадолго убрал стакан из виду, а когда вернул на место, внутри ничего не оказалось. Реакция на фокус — на видео.

Тигр Амур подружился с козлом Тимуром

Одна из самых удивительных историй года приключилась в приморском сафари-парке, где тигру Амуру на обед привели живого козла. То ли тигр оказался сыт, то ли ему чем-то понравился козел, но обедать он отказался, а вместо этогоподружился со своей несостоявшейся жертвой.

В первые дни козел, которого за бесстрашие назвали Тимуром, спал в домике тигра, из-за чего Амур ночевал на крыше. Однажды Тимура обманом заманили в соседний вольер, и он в знак протеста отказался есть — в итоге его вернули к другу. Позднее козел началповторять тигриные повадки, но полноценным хищником, впрочем, так и не стал.

Уссурийский тигр по кличке Амур и козел по кличке Тимур в вольере Приморского сафари-парка. Фото Виталий Аньков. pic.twitter.com/X5rWXKfah5

— Красная Псарня (@50pets) 1 декабря 2015

#08 (85) декабрь 2015 - февраль 2016

Сценарии для кино и телевидения – главный хлеб Дмитрия Иванова. Но в этом году у него наконец вышел дебютный роман «Где ночуют боги». А для литературного номера Дмитрий написал фантасмагорический рассказ о человеке на диване и его зловредной совести.

Фото: Philipp Horak/Anzenberger/Fotodom

У каждого человека бывают минуты, когда хочется просто полежать на диване, послушать музыку, попить вино, покурить, не работать. Именно так я и провел много лет.

Но однажды ко мне пришел Гена Мулер. С бутылкой виски. И сказал:

– Лежишь?

– Лежу, – сказал я.

– Как Обломов, – с сарказмом сказал Гена Мулер.

– Почему как Обломов? – удивился я.

– Потому что Обломов лежал. А вот Гончаров не лежал! – заявил Гена.

– А что делал? – продолжил удивляться я.

– Бегал. Занимался пиаром своим, – сказал Гена.

Гену Мулера я знал всю жизнь. Мы ходили в один детский садик, и уже тогда Гена запускал «комбины». Он был прирожденным аферистом. Если вокруг него собиралось два-три ребенка, он тут же придумывал игру, в результате которой он соскакивал со всеми игрушками, а остальные дети получали какие-то яркие пробки или фантики. Иногда Гену в ходе таких игр догоняли и били. Это его не смущало. Он придумывал новые игры. После школы он стал называть их «комбинами», потому что на дворе были девяностые годы и Гена Мулер стал бизнесменом. В девяностые Гену тоже время от времени догоняли и били. Мне он рассказывал, что на него были покушения и он уходил под пулями, как фронтовой разведчик. Не знаю, правда ли это. Как бы то ни было, олигархом он не стал, о чем говорил с гордостью: «Зато вот он я – живой».

И, действительно живой, Гена каждый раз появлялся на горизонте – всегда с новой «комбиной», с детского садика уж так повелось. Правда, человек он был увлекающийся, можно сказать, вулканический – быстро загорался, но быстро и остывал. Однажды Гена женился, потом развелся. Сделал так несколько раз. Экспериментировал. Потом в жизни Гены наступила эра и вовсе высокая: Гена стал политтехнологом. Он стал носить очки, смотреть, как Познер. В те времена однажды я даже побывал в офисе Гены, который выходил окнами на Красную площадь. В кабинете Гены висел портрет Путина и Медведева, где они стояли со смелыми лицами, плечом друг к другу и были похожи на охотников на привидений. Чуть ниже была фотография, на которой были Гена и Путин. Дело происходило на каком-то празднике, потому что лица Путина и Гены Мулера светились красками салюта. Уже это одно придавало фото какой-то надрывно позитивный лад. Кроме того, на фотографии Гена что-то говорил на ухо Путину, а у президента было такое обеспокоенное, тревожное лицо. Казалось, Гена говорит Путину, как жить.

– Не фотошоп, – сказал со значением Мулер, видя, как я запал на фотографию.

Потом политтехнологом Гена быть перестал. Уехал в Нью-Йорк, это был город его мечты. Перед отъездом даже устроил прощальную вечеринку – типа, Гена Мулер уезжает в Нью-Йорк навсегда. Но из Большого Яблока Гена вернулся уже через три месяца, как червяк, которому вкус яблока не понравился. Сказал, что там все не так, как он себе представлял. Гена Мулер был русским человеком, хоть и был евреем, – так бывает. Поэтому жить и придумывать новые «комбины» он мог только в одном месте на земном шаре – в России.

Когда мы увиделись вновь, Гена Мулер был культрегером. Вот в эти дни он и пришел ко мне и сказал, что Обломов лежал, а Гончаров бегал. Я ничего не сказал.

Гена энергично прошелся по дому, нашел два стакана, налил виски и поинтересовался:

– Значит, лежишь... И что, никуда не ходишь?

– Ну, да... – сказал я. – Не выходи из дома, не совершай ошибки...

– Ведь ты не хипстер, ты хикки. Да, да... – усмехнулся Гена Мулер.

На самом деле хиканом я не был и доктрины «мир как диван» не придерживался, просто так получилось. Когда я окончил школу, одни мои друзья начали бегать, что-то продавать – стали коммерсантами, а другие стали ездить на стрелки, стали лос бандидос. Потом коммерсанты легли на нары, а лос бандидос легли в могилы. Я остался лежать на диване. Получалось, что я только выиграл. Удивился, помню. Но решил: ну, еще полежу, приколюсь, что дальше будет. Дальше одни мои друзья, из переживших великое похолодание, начали бегать с гитарами взад-вперед по сцене – стали рок-музыкантами, а другие начали прыгать взад-вперед и улыбаться – стали кришнаитами. Я опять остался лежать и опять только выиграл. Прошло время, и вот совсем уже немногочисленные живые друзья забегали с триколорами, стали патриотами, а другие – забегали с белыми ленточками, стали либералами. Потом рок-музыканты легли в могилы, от передоза, кришнаиты легли на койки в психушки, тоже от передоза, враждующие банды лос патриотос и лос либералос еще живы пока, но тоже что-то перепутали с дозировкой своих убеждений, это ясно. Я лежал у реки и смотрел. Как мимо проплывают тела друзей, тела врагов, люди и кони, флаги и древки, шприцы и гитары, книги и фильмы. Диван стал моей сторожевой башней, моим форпостом, моим инструментом. Нормальные люди лежа отдыхают, а я лежа работаю. Потому что я мыслитель – я стал им не специально, нечаянно. Так получилось.

Гена Мулер чокнулся со мной стаканом виски и сказал:

– Слушай, старичок. Ты же вроде писатель?

– Ну да, – кивнул я и уточнил самолюбиво: – Почему «вроде»?

– Я понимаю, – продолжил Гена, в его голове уже явно зрела «комбина». – Писатель должен стремиться к уединению. Ну а чем ты рассчитываешь удивить публику как писатель?

– Ну, не знаю... – растерялся как-то я, Гена умел построить разговор так, что собеседнику все время было трудно. – А почему писатель должен обязательно удивлять?

– А что еще он может делать? – спросил Гена. – Ой, только не надо «воспитывать», «озарять». Места, которые нужно было озарить, уже озарили другие, специально обученные люди. А какие места в темноте остаются – может, так лучше, ну его на хрен – их озарять. Ты же не знаешь, что там.

На обдумывание этой мысли мне потребовалось некоторое время. А Гена сказал:

– И воспитывать тоже, ну его. Вот у меня есть дети, – это правда, от экспериментов у Гены осталось трое детей. – И что, я их воспитал? Нет. Не потому, что я плохой отец. А потому что... Ну, так получилось, что... И у тебя тоже вон, дети. И что, воспитал?

Это тоже правда. Так получилось, что у меня есть сын, подросток. Время от времени я пробовал его воспитать. Сын после школы тоже лежал на диване, как я. Я все время его упрекал за то, что он это делает. Тогда сын говорил:

– Ну ты же тоже лежишь, пап!

– Но я не просто лежу! – говорил я. – Я работаю, у меня такая работа, иногда нужно полежать, подумать...

– А может, мне тоже нужно подумать! – говорил сын.

– О чем? – атаковал я. – Ты же ни о чем не думаешь, я же вижу! Ты просто лежишь! И какие у тебя в жизни будут итоги, кроме пролежней?

– А какие у тебя итоги? – спрашивал сын.

На это я мог только позорно возразить, что итоги мне подводить рано, на что сын всегда победно возражал, что ему, в пятнадцать, тем более рано. В деле воспитания, в общем, я был явно не Монтессори. А может, наоборот, можно сказать, я был Монтессори – она ведь своего ребенка отдала в интернат, чтобы посвятить жизнь воспитанию детей, не своих. Творческие люди всегда норовят научить весь мир тому, что сами не умеют.

Гена Мулер выпил виски, посмотрел на меня и сказал:

– Слушай. Хочешь стать знаменитым писателем?

Я сказал со своего диванчика:

– Ну, вообще, быть знаменитым...

– Ой, не начинай только про Пастернака, я тебя умоляю! – сказал Гена. – Конечно, он так написал. Сначала получил Нобелевку, а потом, конечно, написал. «Быть знаменитым некрасиво»... Я бы тоже так написал, потом...

– Он сначала написал, а потом получил! – вступился за Пастернака я.

– Да какая разница! – широко заявил Гена. – Значит, знал, что получит. Не знал – так чувствовал. Вы же, писатели, все чувствуете. Короче, тебе надо заявить о себе. Громко. Чтобы все аж пригнулись, так громко. Чтобы все только про тебя и говорили. Как про метеорит.

Хотя мысль про метеорит мне понравилась, это было как-то красиво, я сказал:

– Нет, ну а как же «позорно, ничего не знача, быть притчей на устах у всех»? Нехорошо это.

– Нехорошо? – Гена посмотрел на меня с жалостью. – Слушай, как ты вообще живешь? Как будто тебя кто-то вырвал из контекста. Времени. Сейчас быть знаменитым – красиво! Хочешь им стать? Просто скажи – да или нет? Скажи – да или нет? Скажи!

Гена иногда мог становиться таким неотвязчивым, как цыганка на Киевском вокзале, так что проще было сразу дать ему то, что он просит. И я сказал:

– Да!

Гена обрадовался и сказал:

– Ладно. Хочешь, я тобой займусь? Я же культрегер.

Так я узнал, кто теперь Гена. Я спросил:

– Кто ты?

– Ну, я помогаю таким, как ты, – как ребенку объяснил Гена. – Мне нужен громкий релиз. Тебе тоже. У меня есть мотивация. У тебя... – Гена критически посмотрел на меня на диване. – Ладно... Что нам мешает? – Гена огляделся в комнате. – Да ничего... Хорошо. Давай для начала определим твою нишу.

– Нишу? – удивился я.

– Ну да, – сказал Гена. – А ты думал, ты где существуешь? Просто так, в космосе, на диване?

В космосе на диване – мне это очень понравилось, и я так и сказал:

– Да. А что, нет?

– Нет! – сказал убежденно Гена. – У каждого писателя есть своя ниша. Он ее занимает. Если, конечно, ее за собой застолбил. Пушкин – солнце, Лермонтов – луна, правильно?

– Ну, правильно... – сказал я.

– Минаев застолбил за собой бездуховность. Достоевский – духовность. Пелевин застолбил незасвеченность – ты, например, уже не можешь так же, не светиться, ниша занята, Бродский – тот, наоборот, засвеченный, судимый, тоже ниша, тоже занята, Быков Путина ругает, его ниша, Акунин в Париже живет, тоже ниша, понимаешь? Тебе надо что-то другое придумать, новое, – Гена еще глотнул виски и рассуждать принялся с такой скоростью, что я едва за ним поспевал и даже привстал на диване. – Новое – хорошо забытое старое... Да. Но с классиками беда. Я дочке недавно игрушку купил. На ней написано – серия «Ранний старт». А классики все твои, русские, – это серия «Ранний финиш». Посмертный пиар. Почетно, но тупо. Получается, результатами продвижения даже воспользоваться не можешь... Нет, это хорошо забытое старое – хорошо, что забытое. Давай начнем с азов. Кто твоя целевая аудитория?

Я стал думать. Попытался представить лица своих читателей. Хорошие такие лица. Я даже улыбнулся им зачем-то, мысленно. И сказал:

– Ну, не знаю. Наверное, люди?

– Люди? Нет, старичок, так нельзя. Это слишком общо, – Гена взирал на меня с печалью. – Смотри. Все просто. Аудиторию «шестьдесят плюс» сразу отбрасываем. У этой аудитории одна мотивация – легкий конец, правильно?

– Ну да, – согласился я.

– С другого полюса, аудиторию «двенадцать плюс», тоже отбрасываем. У них гормоны. Или приколы. В твоих произведениях есть гормоны или приколы?

– Да вроде... нет, – сказал я.

– Значит, остаются студенты и зрелые, – Гена ободряюще улыбнулся. – С аудиторией понятно. О чем ты пишешь?

– Ну... Обо всем, понемногу... – сказал я, вопрос застал меня врасплох.

– Это хорошо, это правильно, – неожиданно одобрил Гена. – Так и надо сегодня, обо всем, понемногу...

Потом Гена посмотрел на меня пристально и сказал:

– А ну-ка, встань. Встань с колен, как Россия. С дивана встань, говорю. А ну. Пройдись.

Я прошелся по комнате – Гена все равно не отстал бы. Пока я ходил взад-вперед, как Наталья Водянова, Гена смотрел на меня критически. Затем сказал:

– Слушай. Ты как-то не похож на писателя. Ты не хочешь стать более, что ли...

Гена в тот раз так и не уточнил, «более, что ли» каким я должен стать. Допил виски и ушел, в большом воодушевлении. На прощание он мне сказал:

– Готовься.

Гена вернулся через неделю. И сказал:

– Ну, все. Я знаю, что тебе нужно.

Я уже успел позабыть наш разговор и надеялся, что и Гена забыл, – он ведь быстро увлекался, но быстро и остывал. Но Гена не остыл. Он сказал:

– Слушай. Хочешь стать совестью нации?

Я засмеялся и сказал:

– А что, есть вариант?

– Есть, – совершенно серьезно сказал Гена. – Ты же все равно все время просто лежишь на диване, так?

– Я не просто лежу, я думаю! – запел я песню, которая и на моего сына-подростка не действовала.

– Ну вот. Раз ты все равно лежишь, как Некрасов. Тебе и делать ничего не придется. Будешь просто лежать. Как будто ты больной. Умирающий.

– Зачем? – удивился я.

– Как зачем? – рассмеялся Гена. – Ну, вспомни. Кто был совестью нации за истекший период? Сахаров. Пока живой был, кто его слушал? Никто, кроме жены. А умер – сразу стал совестью нации. Солженицын – то же самое. Поехал на поезде с Дальнего Востока через всю страну и на каждой станции выходил и говорил людям, как им обустроить эту станцию несчастную, а кто его слушал? Проводница вагона, Алена, и бабки, что яблоки на перроне продают. А умер, и пожалуйста – не зарастет народная тропа. Чтобы стать совестью, конечно, лучше всего умереть...

Я посмотрел на Гену изумленно, и он уточнил:

– Да ладно, не напрягайся. Умирающий – это как бы пограничное состояние. Преимущества те же. Но остаешься живой. Значит, план такой. Кладем тебя на диван. А, ну ты и так на нем. Я запускаю информацию, что ты умираешь. Все приходят, видят – ты лежишь. На этом, ну... смертном одре. Ну и ты говоришь...

– Что говорю? – я все еще не верил, что Гена это всерьез.

– Ну что обычно говорят писатели своей целевой аудитории. Мысли. Мысли же есть у тебя?

– Мысли есть, – признал я.

– Ну и все, – сказал Гена. – Только вот. Ты какой-то слишком… Бодрый. На Сахарова посмотри. Худенький весь, бледненький. Чай без сахара пил, всю жизнь, облучался. Солженицын – то же самое. Сухонький весь, как... сухарик. Тебе похудеть надо. Вот, держи.

Гена на полном серьезе достал из кармана листок. Это была диета. Ее специально подготовил Гена. В общем и целом диета совести нации совпадала с печеночным столом номер пять, который прописывали многим писателям-алкоголикам и который никого из них не спас.

Затем Гена остро поставил главный вопрос. Нужна была болезнь, которая приковала меня к одру. Гена позвонил своему другу-врачу. У Гены Мулера были друзья всех возможных профессий, был среди них даже смешной парень, который занимался дизайном гробов для состоятельной целевой аудитории, – я в шутку его называл «некродизайнером». Гена посоветовался с врачом – тот был психиатром. Он спросил:

– С каким животным он себя ассоциирует?

– С каким животным ты себя ассоциируешь? – спросил меня Гена.

– С пандой, – немного подумав, сказал я.

– С пандой? – засмеялся Гена. – В смысле, ты такой же...редкий?

– Да нет, ну просто. Панды мне нравятся, – сказал я.

Врач, узнав про панду, сказал:

– На синдром Кандинского-Клерамбо похоже... Спросите его – ему кажется, что не он сам что-то думает, а им кто-то думает как бы? Не он сам страдает, а им кто-то как бы страдает?

– Тебе кажется, что не ты страдаешь, а тобой страдают? – спросил меня Гена.

– Это в смысле... Сопричастность, что ли? – уточнил я.

– Он говорит – сопричастность! – передал мои слова Гена.

– Очень хорошо! – обрадовался врач. – Но это госпитализация. Шизофрения. А как я понял, вы хотите амбулаторно?

– Да, дома чтоб лежал, на диване... – сказал Гена. – Кандинского-Клерамбо... Мне нравится. Красивое название. Но шизик мне не нужен. А есть еще синдромы какие-нибудь прикольные?

– Ну есть, например, – сказал врач. – Хагемана-Постмана, Клейне-Левина...

– Нет, не то, фамилии все еврейские, – сказал Гена. – Лучше, чтобы одна фамилия была русская, другая – еврейская. Никому не обидно. Хорошо по пиару.

– Ну, пусть будет, например, м... Синдром Егорова-Вассермана, – сказал врач.

– А что, есть такой синдром? – спросил Гена.

– Нет. Но кто будет проверять? Ни у кого на это нет времени, – сказал врач. – Как я понял, вам же не нужно, чтобы он выздоровел?

– Не нужно, – сказал Гена.

– Ну и прекрасно! – сказал врач.

Вот за что мне всегда нравились врачи – за их оптимизм.

Когда человек договаривается со своей совестью, это всегда происходит очень быстро. Так быстро, что не успеваешь заметить, как ты уже договорился со своей совестью. На самом деле ты всегда успеваешь заметить. Просто делаешь вид, что все слишком быстро случилось и ты даже ничего не понял.

Я даже заметить не успел, как все это началось и закрутилось.

На следующий день Гена Мулер привел ко мне глянцевого фотографа и девочку-стилиста, чтобы сделать фотосессию. Для публикаций. Я лежал на диване. За столь короткое время я, конечно, не успел стать худеньким, как Сахаров, но под клетчатым пледом – его тоже привез Гена – это не было заметно. Девочка-стилист сделала мне круги под глазами, потом сделала меня бледненьким, как Солженицын. Для композиции на стене за моей спиной Гена повесил вместо портрета Бунина портрет Некрасова – Гена считал, что Бунин слишком хорошо выглядит. Фотограф оказался не просто глянцевым – он оказался из «Плейбоя». Он сразу перешел со мной на «ты», а когда фотографировал, все время требовал:

– Смотри так, как будто хочешь трахнуть меня!

Я посмотрел – только не на него, а на Гену, как бы ища помощи. Гена пояснил:

– Ну, не его, он имеет в виду вообще – всех!

– Но я же вроде... больной? – возразил я.

– Ну и что. Больной, ну и что! – сердито сказал Гена. – Ты же писатель. Вы же такие. Уже одной ногой туда. А все туда же.

Я пробовал, но у меня так себе получалось. Просмотрев вместе со мной итоги фотосессии, Гена сказал:

– Да... Ну. Какая нация, такая и совесть.

А потом вообще закрутилось. Гена запустил везде, где смог, информацию: «Умирающий писатель сказал, что будет с Россией». Уже на следующий день у меня дома появилась прокуренная женщина с телевидения, лет сорока, почему-то с розовыми волосами. Она спросила:

– Это правда?

– Правда, – ответил Гена, он теперь всегда был рядом со мной.

– И насколько он... серьезно болен? – спросила тележенщина Гену – она как-то сразу поняла, что говорить надо с ним, что он тут все решает.

– Очень серьезно, – сказал Гена. – Синдром Егорова-Вассермана.

– У-у... Это, конечно, да... И... – розововолосая осторожно подбирала слова. – Сколько, еще, примерно...

– Хотите узнать, дедлайн когда? – заржал я.

Я был выпивший – с тех пор как это началось, я стал выпивать, чтобы не слышать голос совести. Дело в том, что с совестью можно договориться, чтобы она не кричала громко, не звала на помощь, но намного сложнее договориться, чтобы она вообще молчала, это получается не у всех – у меня не получалось, и приходилось бухать.

– Врачи говорят – у него сильное сердце, – торжественно сказал Гена. – И воля. Очень многое зависит от воли – если воля сильная, может, долго...

– Съемки через неделю, – сказала женщина.

– О, ну это ерунда! – широко сказал Гена и подмигнул мне. – Да?

Я жмурился, но кивнул Гене в ответ. Жмурился я потому, что совесть шептала мне в ухо: «Теперь ты пропал».

Но я не пропал – я, наоборот, появился. Я появлялся теперь в разных телепередачах. Это было нетрудно. Меня снимали дома, на диване, том самом, на котором я провел много лет в мыслях о главном. Теперь это был не просто диван, а смертный одр – инструмент пиара. Ко мне приезжали журналисты, они иногда спрашивали, почему же раньше они обо мне не слышали, где же я раньше был. У Гены был заготовлен универсальный ответ:

– У него была очень непростая жизнь...

Никто из журналистов не пытался уточнить это определение. Психиатр был прав – ни у кого не было времени, это здорово облегчало задачу.

Слава пришла быстро, как вызванные соседями менты. Меня стали печатать, и скоро мне уже нечего было предложить издателю – я не успевал писать так быстро, как они печатают. Литературные премии мне вручали щедро, правда, всегда немного наспех – Гена всех уверял, что мне немного осталось и лучше поторопиться.

С интервью все вообще было просто: я просто сидел, как Стивен Хокинг, и говорил обо всем. Как любой литератор, я ничего не мог изменить, но любил поговорить обо всем этом. Если мне задавали вдруг каверзный вопрос – что же будет с Россией, – я просто делал вид, что мне стало плохо и трудно говорить. Никто из журналистов не заметил, что плохо мне становится всегда, когда меня спрашивают, что же будет с Россией. Спешка – все дело в ней. Все спешили поговорить с совестью нации, поэтому никто не смог остановиться и рассмотреть саму совесть, никто не заметил, что у самой совести большие нелады с совестью.

Иногда приходилось выезжать из квартиры на съемки. Для таких случаев к моему дивану были приделаны колесики. Я очень веселился, когда к моему дивану их привинчивали, – что ни говори, а еще совсем недавно я не мог бы предположить, что моему пыльному одру могут понадобиться колеса. Гена стал авторитетным культрегером, он купил пару дорогих пиджаков и стал носить шейный платок, как Андрей Вознесенский, в общем, мы оба стали популярны. Гена стал даже заносчив, он иногда кричал по телефону на организаторов очередного интервью:

– Что значит – нет пандуса? Вы понимаете, что у меня на руках писатель, больной? Что он совесть нации? У вас у самих есть совесть? Да? Тогда почему у вас ни хрена не приспособлено для совести нации? В Голландии, в Германии прикованный к постели человек, инвалид, может пойти куда хочет – в фитнес-клуб, в стрип-клуб, в гей-клуб! И везде пандусы!

Однажды я даже слышал, как Гена кричал на какую-то журналистку:

– Ты что, дура? Да чем! Чем он хуже Жанны Фриске?!

Я тогда сказал Гене, что мы с ним как-то уже слишком далеко зашли. Так мне стало казаться. Но Гена сказал:

– Мы еще никуда не зашли. Мы только начали.

И действительно, я бы очень испугался тогда, если бы узнал, что это было только начало.

Поток людей шел к моему телу целыми днями, как будто я лежал не на диване, а в Колонном зале Дома Союзов. Приходили сначала журналисты. Потом студенты, юноши, обдумывающие житье, решающие, сделать бы жизнь с кого, им я говорил: ребята, любите жизнь. Студентки тоже приходили, этих я просил послушать, как стучит мое сердце. Они слушали. Это было нечестно с моей стороны, но я не мог удержаться. Приходила еще Вика, женщина-педагог, однажды, когда Гена зазевался, она попыталась залезть ко мне под плед и овладеть умирающим – с этого момента Гена обеспечил мою охрану. Приходили дети. Нарядные и довольно лживые, по-моему. Приходили еще зоологи и экологи – я подписывал петиции в защиту природы, Гена в это время увлекся индуизмом – человек он был увлекающийся, он сказал, что как совесть нации я должен спасать природу – это гуд карма. Приходили еще, вернее, приезжали на каталках настоящие инвалиды. Мне было очень не по себе, я даже сказал Гене, что отказываюсь обманывать инвалидов, потому что это явно бэд карма. Но Гену уже нельзя было остановить. Ничего уже нельзя было остановить. Человек всегда так – сначала ступит в скользких ботинках на мокрые скалы, а потом говорит: нет, я не хочу падать, пучина внизу – так глубока, бессердечна! Но уже ничего не поделать. Лети в пучину, человек в скользкой обуви.

Приходил мэр города. Он принес мне конфеты – это было вовремя, как раз нечем было закусывать коньяк, который подарили мне экологи. Мэр подержал меня за плечо и сказал:

– Держитесь.

Я кивнул печально – я научился так делать.

Потом мэр спросил:

– Может, вам что-нибудь нужно?

Я пожал плечами неопределенно-печально – я научился и так делать.

– Теплые полы, может, вам сделать в квартире? – участливо спросил мэр.

Скоро я ходил – когда не было гостей, такие моменты все еще случались, хотя и все реже, – по теплым полам, голый и пьяный, и вспоминал, как я раньше жил. Я не мог понять, почему теплые полы я получил такой ценой, таким нечестным путем. От этих мыслей теплый пол неприятно жег пятки.

Однажды ко мне пришел Данила Давыдов. Это был мой старый приятель. Он был поэт, он писал стихи, хорошие. Его не печатали, но Данила не огорчался – все равно писал стихи, потому что все равно ничего другого делать не умел. Давыдов был хромой – сломал однажды ногу, по пьянке прыгнул с трамвая на ходу, думал, что он Есенин. Данила, в общем, был алкаш, но душевный и умный. Мы выпили с ним. И я сказал:

– Данила, хочешь быть вместо меня? Совестью нации?

– Не-а, не хочу, – сказал Данила. – Мне и так хорошо.

Я смотрел на него. И завидовал ему. Теперь я ему завидовал. Я ведь тоже раньше так жил – просто делал то, что мне остается, потому что все равно ничего не умею другого. Теперь я так не мог. Я не принадлежал себе, как хромой и счастливый Данила Давыдов. Я принадлежал теперь Гене Мулеру. Гену я в последнее время возненавидел и обвинял во всех смертных грехах. Он обижался, кричал, что я неблагодарный, что он сделал для меня невозможное. Однажды я понял, что Гена не виноват. Я сам виноват. Не надо было соглашаться на невозможное.

Потом мы оба, я и Гена Мулер, пошли вразнос. Гена привел ко мне домой одну светскую львицу, она была известная, как куриный грипп, и в славе вроде бы не нуждалась, но Гена убедил ее, что ей нужен новый образ, и бурный роман с совестью нации – то, что нужно. Опять была фотосессия, я традиционно лежал на одре, но кроме меня из-под клетчатого пледа выглядывала еще светская львица. Под фотографией в таблоиде было написано: «Я буду с ним до конца».

Потом мы с Геной поехали в Канны. В этом городе, как известно, проходит кинофестиваль, а еще телерынок – там ведущие мировые производители продают свой контент. Гена спродюсировал серию документальных фильмов с моим участием и названием «Больная совесть». Так получилось, что стенд с нашим проектом, куда меня привезли, точнее, подкатили, как обычно, на диване на колесиках, расположился по соседству с двумя другими стендами. В том, что слева, продавался контент студии «Союзмультфильм», там был такой большой экран, на нем Чебурашка пытался постичь большой и удивительный мир. А справа был стенд «Хастлера» – там тоже продавался контент, и тоже был экран, на нем афроамериканец, тоже довольно большой и удивительный, овладевал женщиной, которая кричала, как чайка. Трудно сказать, кто так устроил, такое соседство таких стендов. А прямо посередине были мы с Геной и фильмом «Больная совесть». Интересно заметить, что на стендах «Союзмультфильма» и «Хастлера» работали с виду одинаковые, красивые такие женщины, со стянутыми назад волосами, в белых блузках, они очень вежливо, с одной и той же интонацией, говорили на разных языках всем, кто приближался:

– Вас интересуют мультики? Вас интересует анал?

В какой-то момент мне даже стало казаться, что такое соседство – мое и всего этого – неслучайно, как будто сама жизнь пытается мне что-то сказать. Но не было слышно, что она хочет сказать, потому что все заглушали собой крики женщины-чайки и заливистый смех Чебурашки. Вот тогда первый раз я сказал Гене:

– Ген, мне что-то хреново.

– Да ладно, никто же не снимает, – сказал Гена.

– Да мне правда... – сказал я.

И выключился.

Пришел в себя я ночью. В шикарном гостиничном номере, в Каннах. Это правда – без Гены я, скорее всего, никогда бы не попал в такое место. Ну а с Геной – было, как всегда, весело. Он привел кучу девиц, я пил с ними, потом даже танцевал – забыл, что мне нельзя вставать, что я лежачий больной, потом вспомнил, вернулся на свой одр на колесиках, каялся, плакал, читал стихи Бродского, в общем, опустился.

А потом однажды в моей квартире зазвонил телефон. С тех пор как я стал совестью нации, он постоянно звонил, и трубку всегда брал Айболит – Гена Мулер. Но в тот день Гены не было – он в «Останкино» пробивал под меня ток-шоу, лежачее. Трубку взял я. В телефоне раздался глухой, негромкий женский голос. Голос сказал:

– Это ты?

Я сказал:

– Это я. А кто это?

Голос сказал:

– Это Света Штерн... Помнишь такую?

Я помнил. Я был в нее влюблен, в седьмом классе и в восьмом. До этого я никогда не переписывался с одноклассниками – уж больно страшные они все на фотографиях. Лучше помнить, чем видеть. Но Света Штерн многие годы оставалась мечтой, светлым пятнышком. Ничего не может быть лучше такого светлого пятнышка, у каждого, даже самого пропащего человека должно быть что-то такое, что он может вспомнить, хорошее. Если такой вещи у него нет, то он не пропащий, а пропал. Моя любовь к Свете была безответной, на самом деле это не совсем точное понятие, в моем случае ответ был, ответ «нет», и вот этот ответ делает любовь намного больше и светлее, чем ответ «да», – это странно, но факт. Тогда, в школе, Света любила другого. Он занимался волейболом. У Светы были такие глаза. Ее фамилия значила «звезда», и звали ее Светой, вместе получалось – «светлая звезда», и она на самом деле была такая – сияющая. Мне даже больно на нее было смотреть иногда. Я хотел получить ее фотографию, чтобы мочь смотреть на нее всегда, не только в школе, но и дома, но попросить у нее фотографию было нельзя, и я специально пошел в фотокружок, научился фотографировать и тайком щелкал Свету из-за каштана, когда она шла через парк домой после школы. Когда дома я проявлял фотографии, я даже, помню, боялся, что они не получатся, что пленка засветится, – так сильно Света Штерн сияла. Так мне казалось тогда. Вот все, что я помнил о ней потом. Когда Света нашла мой телефон и позвонила мне, сначала я напрягся. Подумал, что она будет спрашивать, что будет с Россией, и все испортит, испачкает светлое пятнышко. Ну или попросит вернуть мужа в семью или излечить его от пьянства, я уже привык, многие к совести нации взывали с такими прикладными целями. Но Свете ничего не надо было от меня. Она сказала:

– Ты знаешь, тогда, в школе, я же считала себя звездой. Я же всем нравилась. Я думала, так и будет все в жизни. Не получилось. Семья не получилась, а работа – ну, она... Не волк... Ну и что теперь. Ну не сбылась мечта – значит, была глупая мечта. А ты... Ты молодец! Я теперь каждый день просыпаюсь в хорошем настроении, потому что думаю: вот это человек! Знаешь, как это здорово. Смотреть не назад, не вперед. А вверх. И видеть того, кто такой... Я просто хочу сказать тебе спасибо, что я опять бегаю по ступенькам. А не езжу на лифте. Ты представляешь? Бегаю!

Я молчал.

Света сказала:

– Ой, прости ради бога... Я бегаю, а ты же...

Потом Света сказала:

– Хочешь, я тебе скажу как другу что-то важное, самое важное, я это еще никому не говорила...

Я положил трубку.

Собрал чемодан. Надо было спешить, в любой момент мог вернуться из «Останкино» Гена. Я покидал в чемодан все, что попалось под руки. Выбежал на улицу, как вор, поймал такси.

Гена выкрутится. Он такой. Скажет всем, что все, что наступил дедлайн. В конце концов, он сам всегда говорил, что хорошая совесть – мертвая совесть.

На вокзале я сел в электричку и поехал куда глаза глядят – вернее, куда глядит один большой круглый глаз электрички.

Если вам предложат стать совестью нации – сразу же отказывайтесь. Бегите.

Я сбежал. Мой диван на колесиках остался дома. Когда я уходил, я обернулся и посмотрел на него на прощание. Было грустно немного. Мой диван, ты был мне братом, внутри тебя пружины, внутри меня тоже. Теперь прощай. Пора вставать – не с колен, как Россия, а с дивана. Пора вставать, потому что пора бежать. Туда, где никто меня не знает, где никто не знает в лицо совесть нации, благо в нашей стране таких мест полно.

У меня не было плана. Но мне было опять хорошо, как хромому Даниле Давыдову. Было хорошо смотреть на березы и сосны. И не знать, что будет дальше с Россией, и никому об этом не говорить ничего. «И окунаться в неизвестность. И прятать в ней свои шаги».С