[svoboda] Алгоритмы "Второго Мира" ("Washington ProFile", США)
привет свободный народ!
Параг Ханна / Parag Khanna
Параг Ханна, старший научный сотрудник
исследовательского центра New America Foundation.
Только что опубликована его новая книга "Второй Мир":
Империи и Влияние на Новый Мировой Порядок"/The Second
World: Empires and Influence in the New Global Order.
* * * * * * *
Вопрос: В Вашей книге Вы дали новое определение
термину "Второй мир". Как Вы характеризуете эту
категорию и какова стратегическая важность входящих в
нее стран?
Ханна: Здесь есть два момента. Есть стратегическое
понимание "Второго мира", каким оно было во времена
Холодной войны, когда к этой категории относили
социалистические страны. Сегодня существует некая
неидеологическая или анти-идеологическая ментальность,
которая распространилась не только на всю Евразию, но и
на весь мир. Это одна из стратегических характеристик
нового "Второго мира", а именно, желание играть на
стороне всех и одновременно занять свое место под
солнцем. Цель этих стран - планомерно улучшать
взаимовыгодные отношения с сильнейшими игроками,
такими, как США, Китай и Европейский Союз.
Мы говорим "Первый мир" и "Третий мир", имея в виду
индустриально-развитые страны в противоположность
развивающимся странам. А как насчет тех государств,
которые находятся где-то посередине? Мне
представляется, что этот термин был бы полезен в
отношении стран, которые не просто на полпути между
"Первым" и "Третьим" миром, но которые обладают
характеристиками обоих. Сюда можно включить страны,
имеющие так называемые "смешанные", развитые и
развивающиеся, зоны в пределах своих границ, страны
которые характеризуются трениями между победителями и
проигравшими. Речь идет о странах, за которыми
закрепился особый термин - "антиимпериалистические". На
мой взгляд, этот термин двусмысленный.
Вопрос: В книге Вы утверждаете, что существуют три
"империи", которые соперничают за власть над миром.
Считаете ли Вы, что к ним относится и Россия?
Ханна: Россия - не супердержава. К империям я отношу
Европейский Союз, США и Китай. Россия - одно из
сильнейших государств, это великая держава. Но Россия -
это страна, которая находится где-то наравне с Индией и
Японией.
Супердержава же, по определению, имеет всемирный
охват, всемирное влияние и глобальные амбиции. Статус
супердержавы означает, что она влияет на принятие
решений одновременно по всему миру. Россия больше не
стремится к этому. У нее есть некоторые региональные
задачи, и они очень значимы, как для Восточной, так и
для Западной Европы и Дальнего Востока, но не для всего
мира. Поэтому я не включаю Россию в число имперских
супердержав.
Вопрос: Вы полагаете, что США постепенно проигрывают
битву за "Второй мир" Китаю и Европе. Почему это
происходит?
Ханна: Относительная утрата мирового лидерства
Соединенными Штатами - это факт. Но я думаю, мы можем
посмотреть глубже. Моя книга - это путешествие по
странам "Второго мира". Я хочу показать, как США
преследуют свои цели относительно "Второго мира", в
сравнении с тем, как это делают Китай и Европа. Я
намеренно ставлю их на один уровень друг с другом.
Вопрос: Ныне названные Вами державы конкурируют за
влияние в Средней Азии. Как происходит соперничество:
кто выигрывает, какие стратегии при этом используются?
Ханна: Надо сказать, что на сегодняшний момент
преимуществом обладает Китай. Конечно, благодаря
экономическому положению и политической истории, России
в наследство достался мощный контроль за лидерами
постсоветских республик, большинство из которых -
бывшие советские аппаратчики, например, Назарбаев. К
тому же играет важную роль русский язык. Важную роль
все еще играют экономические отношения Кремля с
этническими диаспорами выходцев из этих стран, живущих
в России. Так что мы имеем дело с наследственными
преимуществами Российской Федерации, но они постепенно
исчезнут одно за другим.
Один из факторов - демографический: речь идет о
притоке в Россию населения из Китая. Также важна
экономическая роль китайского экспорта. Другой фактор -
строительство новых трубопроводов: многие страны, в
особенности Казахстан, стремятся экспортировать свои
ресурсы в разных направлениях. Китай уже провел два
трубопровода из Казахстана.
Китай получил важную дипломатическую роль в регионе с
помощью Шанхайской Организации Сотрудничества, где он
лидирует во всем, начиная с охраны границ и заканчивая
борьбой с терроризмом. ШОС стала главной региональной
организацией Средней Азии по широкому ряду вопросов.
Конечно, Китай граничит с большим количеством
"станов", чем Россия. Россия имеет границу только с
одним "станом", а Китай - с тремя, плюс к этому - с
Афганистаном и Пакистаном. Рассуждая строго
географически, произошел сейсмический сдвиг. Сейчас
Средняя Азия выглядит совершенно по-другому: это больше
не "советская зона".
Вопрос: Вы утверждаете, что Россия - "последняя
неопределившаяся страна "Второго мира". Что Вы
понимаете под этим?
Ханна: Дело в том, что Россия до сих пор самая большая
страна в мире. Как я уже говорил, она все еще очень
серьезно влияет как на Европу и Китай, так и на
Евразию. С точки зрения геополитики, Вам могут быть
знакомы фразы "быть центром", "кто контролирует центр,
тот контролирует Евразию, а кто контролирует Евразию,
тот управляет миром". Этому высказыванию уже сто лет,
поэтому я не пытаюсь выдать ее за "мантру 21-го века".
Но я говорю, что из-за совершенно уникальных природных
ресурсов стратегического положения и торговых путей,
соединяющих Восток и Запад, Россия остается основным
стратегическим призом.
Я называю Россию именно призом, потому что она сама не
является главным игроком. Скорее, она будет либо
подчинена, либо интегрирована. Я понимаю, что это очень
дискуссионное заявление. Но его поддерживают многие из
тех, кто смотрит на Россию со стороны Европы, и,
конечно, специалисты по китайско-российским отношениям.
Никто не говорит, что Россия будет доминировать над
Китаем по каким-то направлениям, а, наоборот, многие,
включая меня, прогнозируют обратную тенденцию на
следующие 50-60 лет.
То же самое можно сказать и об отношениях России с
Европейским Союзом. Несмотря на высокие цены на нефть и
способность Газпрома манипулировать Восточной Европой,
нельзя не признать тот факт, что Россия очень сильно
зависит от европейских инвестиций и экспорта в Европу.
Европа - это основной рынок сбыта России. Экономика
России по масштабам сравнима с экономикой Франции. То
есть, в рамках какого-либо партнерства с Европой,
экономика России может стать частью европейской.
Поэтому вопрос только в том, какой дипломатический путь
выберет Россия и сколько времени это займет. Никто не
утверждает, что Россия будет реальным конкурентом Китая
или Европы, с точки зрения ее экономических и
политических возможностей.
Вопрос: Как насчет других постсоветских республик?
Ханна: Самое большое внимание я уделяю Украине и
Казахстану. Я говорю об Украине в контексте
европеизации и продолжающегося перетягивания каната
между Россией и Европой. Возьмем демографические данные
Украины и структуру ее торговли и инвестиций. Я
утверждаю, что она будет постепенно интегрирована в
растущую европейскую зону. На мой взгляд, формальное
членство не так важно, как усиливающиеся
демографические, визовые и другие экономические связи,
которые Украина постоянно устанавливает с Европейским
Союзом и НАТО. Путь Украины - это медленное и
стабильное продвижение к большей интеграции. Плюс ко
всему, Европе, конечно, нужна украинская рабочая сила.
Другой случай: Казахстан - единственная история успеха
в Средней Азии. По большинству показателей, Казахстан
развивается более успешно, чем многие прогнозировали
для постсоветских республик. Я уверен в этом,
независимо от проблем внутренней политики Казахстана.
Также большое внимание я обращаю на Кавказ, особенно на
Азербайджан, из-за трубопровода Баку-Джейхан.
Вопрос: Почему Вы считаете, что европейский подход
удачнее американского?
Ханна: У Европы есть неотъемлемое преимущество -
географическое положение. Мирное расширение
Европейского Союза - это сложная задача, и Европа
справлялась с ней, с момента распада Советского Союза
принимая в свой состав по одной стране в год. И это
немало. Конечно, Европейский Союз нельзя сравнивать с
Соединенными Штатами, у которых нет 18-ти
стран-соседей. Но я убежден, что Европа предоставляет
государствам большой набор возможностей: не просто
членство, а целую связку экономических субсидий. Как
только страна подписывает договор о сотрудничестве с
Европейским Союзом, она получает торговые преимущества
и единую валюту. Политические и правовые реформы
приносят модернизацию в экономику, в которую поступают
большие объемы иностранных инвестиций. И так далее. . .
Как Европа поступает со странами, для которых
вхождение в ее состав затруднено географическими,
культурными или экономическими причинами? Европа
разрабатывает стратегию поведения, ее пока нет. У США
тоже нет четкой стратегии по отношению к Латинской
Америке, Ближнему Востоку и Китаю...
Вопрос: Как Вы оцениваете действия Китая?
Ханна: Китайский путь интересен тем, что для них
важнее не проводить политические реформы, а набирать
обороты в экономике, тогда как для Запада приоритеты
стоят в обратном порядке. Посмотрите на Африку, и Вы
поймете, что Китай прав: это пример проведения
политической реформы, предшествующей экономическому
росту. Другие державы критикуют Китай за отсутствие
демократических инициатив, и он отвечает, возможно
слишком тихо, следующее: "Посмотрите на успешные
истории в Азии! У нас экономический рост предшествовал
политическим реформам. Африку вы губите, не уделяя
должного внимания экономике. . .".
Единственный успех Джорджа Буша в Африке - это "Закон
о росте и возможностях Африки", опять же полностью
экономический. Все, что сделал этот закон -
спровоцировал мощный приток африканских товаров в США,
что благоприятно повлияло на африканские экономики.
Этот закон не предполагал никаких политических реформ.
Я не против демократии, но я беру за основу статистику
и говорю, что Китай прав - экономическая сторона
вопроса должна быть главнее. Этой линии Китай следует в
дипломатических отношениях со "Вторым" и "Третьим
миром" и очень успешно. С другой стороны, вопросы
защиты прав человека Китай откладывает в "долгий ящик"
или просто игнорирует.
Вопрос: Вы утверждаете, что человечество движется в
сторону многополярного мира. Что это означает для США?
Ханна: США - только один из полюсов силы, и в каждом
регионе мира влияние Соединенных Штатов сталкивается с
влиянием других полюсов - Европы, Китая, России, Индии
или Японии. И этим игрокам не нужно одобрение или
какое-либо участие Соединенных Штатов. Например, Иран
выживает, благодаря поддержке России и Китая, в
Узбекистане Россия и Китай поддерживают
антиамериканский режим и т.д.
Мы - свидетели того, что у стран "Второго мира" есть
много "подпорок". Им помогут "устроиться" без
вмешательства Соединенных Штатов. Например, Ближний
Восток может развиваться сам, благодаря высоким ценам
на нефть - большинство его экспорта идет в Азию и в
Европу, а не в Соединенные Штаты. Так что, повторюсь,
зачем Ближнему Востоку быть зависимым от США?
Вопрос: В чем Вы видите самую большую угрозу для мира,
если сохранятся те же условия, в которых он находится
сегодня?
Ханна: Надо беспокоиться о нераспространении ядерного
оружия, потому что российское правительство явно не
подписывается под теми же нормами, как западные страны,
и это создает проблему. Распространение конвенционных
вооружений - тоже проблема, и не только из-за действий
России и Китая.
Я не считаю, что терроризм - это глобальная угроза.
Когда используют этот термин, мы предполагаем, что есть
решение, общее для всего мира. Я не думаю, что 15
резолюций ООН, определяющих терроризм, или желание
создать глобальный фонд или координационный механизм -
правильное решение в борьбе с этой международной
проблемой. Она требует межгосударственных решений с
участием нескольких сторон или локальных решений,
которые не используют термин "глобальный". Это
абстрактный термин, который используют, чтобы избежать
ответственности и решений на локальном уровне. Я не
против термина "глобальная безопасность", я просто не
думаю, что имеет смысл называть терроризм "глобальной
угрозой".
Я бы сказал, что энергетическая безопасность - одна из
главных проблем, о которых стоит беспокоиться. И, опять
же, не столько в глобальном смысле, сколько в отдельных
регионах, где имеют место конфликты за ресурсы. Эта
партия будет разыграна между усиливающимися
государствами "Второго мира" и некоторыми из упомянутых
выше новых региональных держав и супердержав.
Вопрос: Как будет выглядеть бывший Советский Союз
через 20 лет?
Ханна: Фантастический вопрос. У меня нет единого
ответа для всего бывшего Советского Союза. Многие из
западных постсоветских республик - уже члены
Европейского Союза. Так что, зачем говорить о них
как-то по-другому, ссылаясь на прошлое, когда они были
советскими республиками? Как я вижу, граница Европы
приближается вплотную к российской границе. Вероятно,
страны Восточной Европы станут членами Европейского
Союза. То же самое, возможно, произойдет и на Балканах,
а, возможно, и на Кавказе, который превратится в южную
границу Европейского Союза или, по крайней мере, НАТО.
Несомненно, все страны бывшего "Второго мира" будут
больше интегрированы с Западом, чем с Россией. "Станы"
все больше входят в сферу влияния Китая и,
потенциально, в американскую сферу - через Афганистан и
Пакистан. Скорее всего, Китай все больше будет
диктовать правила и определять ситуацию в Средней Азии.
. .
Вопрос: А Россия?
Ханна: Россия - огромная страна, поэтому следует
говорить о четырех различных регионах. . . Я не уверен,
что Россию ожидает одно будущее. Когда-то страны
завоевывались, а теперь они "покупаются". Китай
продолжает брать в аренду российский Дальний Восток, и
Россия все меньше контролирует ситуацию в этом регионе.
Население России становится все более интернациональным
в результате миграций. Я полагаю, что Россия будет
искать свое будущее в Европе.
http://inosmi.ru/translation/242465.html
