[svoboda] кладоискательство находки и открытия

ТАЙНА ЛУБЕНСКОГО ЗАМКА

<Начиналось его государство сразу же за Чигирином, а кончалось - гей! - у самого
у Конотопа и Ромен. Но не одно оно составляло княжеские богатство, ибо,
начиная от воеводства Сандомирского, князь владел землею в вое-водствах Волынском,
Русском и Киевском; однако же при-днепровская вотчина была всего любезнее...>
Так писал Генрик Сенкевич о владениях князя Иере-мии Вишневецкого - польского
магната, владевшего в первой половине XVII столетия целым <государством> с
населением в 228 тысяч человек на Левобережье Днепра. Столицей этого государства
был город Лубны.
Род Вишневецких вел свое начало от Новгород-Север-ского князя Корибута, внука
Гедимина и сына Ольгерда, великого князя Литовского. Несмотря на свою службу
польскому королю, Вишневецкие долгое время исповедо-вали православие. Выходец
из их рода, Дмитрий Вишне-вецкий в 1552-1557 годы основал укрепленный городок
на острове Хортица - будущую Запорожскую Сечь. А в 1571 году Михаил Вишневецкий,
староста черкасский и каневский, получил от польского короля наказ <оберегать
и боронить> земли на левом берегу Днепра, по рекам Суле и Пселу.
С этого и началась история <Заднепровской державы>. В 1590 году Сейм Речи Посполитой
утвердил за сыном Ми-хаила Вишневецкого, Александром, право на пустынные
земли Посулья. Здесь, на реке Суле, в 1589 году Александр Вишневецкий основал
на старом городище - месте, где во времена Киевской Руси некогда стоял известный
с 1107 года городок Лубно, - новый город, назвав его Алексан-дровым. Но старое
название, Лубны, прижилось как-то больше...
К концу XVI века владения Вишневецких распростра-нялись практически на все Левобережье
Днепра. Сын Алек-сандра, князь Михаил Вишневецкий, женившись на Раи-не,
дочери молдавского господаря Иеремии Могилы, из-брал Лубны своей резиденцией
и начал активно осваивать этот обширный край, лежавший в то время в полном
за-пустении. Привлеченные тридцатилетними налоговыми льготами и защитой сильного
княжеского войска, в Зад-непровье потянулись переселенцы...
<И все расцвело, и закипела жизнь. По следам древних шляхов были проложены дороги;
реки укротились плоти-нами... Более четырехсот водяных мельниц, не считая
всю-ду, где можно, поставленных ветряков, смалывали хлеб в одном только Заднепровье.
Сорок тысяч оброчных вноси-ли оброк в княжескую казну, в лесах появились
пасеки, по рубежам возникали все новые деревни, хутора, слобо-ды. В степях бок
о бок с дикими табунами паслись огром-ные стада домашнего скота и лошадей.
Неоглядный одно-образный вид степей и лесов оживился дымами хат, золо-тыми верхами
церквей и костелов - пустыня преврати-лась в край, вполне заселенный>.
А столицей этого края были Лубны - город на реке Суле, получивший в 1691 году
магдебургское право, с населением почти в двадцать тысяч жителей, с замком,
ратушей, костелом Святого Михаила, монастырем бернардинцев - <кляштором>, православной
Троицкой церковью, с двумя с половиной тысячью домов и с ежегодной
ярмаркой, на которую при-езжали купцы даже из Москвы, Крыма и Астрахани...
Такой была Левобережная Украина в ту пору, когда на троне лубенского замка гордо
восседал князь Иеремия Вишневецкий. На Украине его считали вероотступником
и изменником - в девятнадцатилетнем возрасте Иеремия, после обучения у иезуитов
во Львове, Италии и Испании, принял католичество, тем самым изменив вере
отцов. Но у польской шляхты Иеремия Вишневецкий, воевода и се-натор Речи Посполитой,
пользовался огромной популяр-ностью благодаря своей воинской доблести,
проявленной в многочисленных войнах с татарами, турками, казаками и Россией.
За столетие в Лубенском замке Вишневецких накопи-лись огромные фамильные богатства
- доходы от заднеп-ровских латифундий, военная добыча, дары татарского
хана и молдавских господарей. На эти деньги Иеремия содер-жал собственное шеститысячное
войско, многочисленный аппарат чиновников, управлявших его Заднепровской
дер-жавой, строил костелы, крепости, дороги... Денег хватало в избытке - только
на свою свадьбу Иеремия Вишневец-кий истратил 250 тысяч злотых.
Все рухнуло весной 1648 года. Вся Украина восстала буквально в один миг. Армия
Богдана Хмельницкого раз-била коронные войска под Желтыми Водами и Корсунем
и вышла к Умани, Белой Церкви и Киеву. Восстание зах-ватило все Правобережье.
На левом берегу Днепра стали появляться казацкие отряды. Местные жители,
боясь сол-дат Иеремии Вишневецкого, пока выжидали, потихоньку перебегая в стан
Хмельницкого. А сам владетель Заднепро-вья меж тем совещался в Лубенском
замке со своими при-ближенными.
Тема созванного Вишневецким совета была одна: что делать? Дальнейшее пребывание
в Лубнах грозило полно-стью отрезать владения Вишневецкого от Польши. Кресть-яне
Левобережья готовы были вот-вот восстать. Надо было уходить за Днепр, но все
переправочные средства были уничтожены или угнаны казаками, а за Днепром стоял
с двухсоттысячной армией Хмельницкий, противостоять которому с шестью тысячами,
пусть и отборного, войска было невозможно.
На совете в Лубенском замке было решено уходить на Волынь по долгому и сложному
маршруту: двинуться на север через густые леса к Чернигову, оттуда свернуть
к Любечу и там, переправившись через Днепр, идти через припятские болота к Ровно.
Это был единственный путь к спасению, но он грозил многими осложнениями.
Пред-стояло преодолеть около шестисот верст, переправиться через Десну, Днепр
и Припять, преодолеть непролазные трясины. И это - с княжеским двором, многочисленны-ми
беженцами, обозом, артиллерией...
Тем не менее решение было принято. Однако ввиду предстоящего тяжелого и долгого
пути в дорогу взяли толь-ко Самое необходимое, оставив многое из княжеского
имущества в надежных тайниках лубенского замка - все равно коронные войска вскорости
одержат верх над каза-ками, и ненавистный Хмель сгинет, как сгинули
до него другие казацкие вожаки - Косинский, Наливайко, Ло-бода, Тарас Трясыло,
Павлюк, Гуня... Тогда, рассчитывал Вишневецкий, он вновь вернется в свою
отеческую <дер-жаву>, на лубенский трон. Поэтому, как свидетельствует летописец
Самуил Величко, Вишневецкий <выехал, як могл... в легце (то есть налегке)>.
Вернуться, однако, не пришлось. Левобережье Днепра в результате освободительной
войны украинского народа навсегда вышло из-под власти польского короля,
а <Зад-непровская держава> Вишневецких прекратила свое суще-ствование. Сам Иеремия
Вишневецкий скончался в 1651 году. А к оставленным им Лубнам в конце
июня 1648 года подступило около 15 тысяч <своевольников> - восстав-ших крестян,
поддержанных небольшим отрядом казаков, которые <Лубны штурмом взяли и
разорили, отцов бернардинов поумерщвляли, а вместе с ними и много шлях-ты>. На
могилы погибших в ходе штурма жителей города случайно наткнулись в 1860-х
годах. При реконструкции мостовой, на спуске к Суле, было обнаружено несколько
ям, наполненных человеческими костяками. Среди них нашли ржавые обломки
мечей и сабель, пуговицы, зас-тежки, коралловые и янтарные бусы, шпоры, куски
золо-той и серебряной парчи.
Город был жестоко разграблен и сожжен, стража и замковая челядь перебита, а замок
Вишневецких повстан-цы буквально сровняли с землей. И спустя много лет,
вплоть до конца XIX столетия, развалины замка исправ-но служили для лубенских
жителей источником бесплат-ного строительного материала, прежде всего щебня,
камня и кирпича.
Немало попользовались от лубенского погрома и <сво-евольники>. Богатства, захваченные
у ограбленных и вы-резанных лубенских жителей, легли в основу фамильного
благосостояния нескольких малороссийских дворянских фамилий, ведущих свое происхождение
от казацких стар-шин времен Хмельницкого, бравших штурмом Лубны
в 1648 году, - Кулябко, Ореховских и других. Награблен-ного хватило всем - в
городе укрывалось от войны много шляхты и купцов, да и горожане были люди
не бедные. Однако главные сокровища Лубен, сокровища Вишневец-кого, остались
недосягаемыми, надежно укрытые в под-земных галереях лубенского замка. Правда,
вспомнили об этом только много десятилетий спустя, когда обветшав-шие городские
укрепления начали проваливаться, подмы-тые вешними водами, и открывать
таинственные, уходя-щие глубоко под землю, сооружения...
.В 1850-х годах внезапный обвал открыл глубокий под-земный коридор, уходящей
в недра замковой горы. Не-сколько любопытных горожан рискнули спуститься
в него и, пройдя небольшое расстояние, наткнулись на желез-ную дверь, запертую
на висячий замок. Ржавый замок мож-но было сломать, но обстановка явно грозила
обвалом, и смельчаки поспешили вернуться. И вовремя: рухнувшая земля засыпала
и ход, и загадочную дверь...
Этот случай был для лубенцев, можно сказать, рядовым - подобное случалось в городе
едва ли не каждую весну. Вешние воды с завидной регулярностью обнажали
подземные ходы и пустоты, фундаменты старых постро-ек, выносили на поверхность
старинные изразцы, моне-ты, черепки, человеческие кости. Главным местом
нахо-док, конечно же, была замковая гора, известная под на-званием Вал, на которой
некогда стоял замок Вишне-вецких.
В одной из недавних публикаций утверждается, что яко-бы <место, где некогда горделиво
возвышалась крепость надменного магната, заросло бурьяном и уже никто
не мог вспомнить, где же стоял замок. В XIX веке археологи безуспешно пытались
локализовать его местоположение>. Читая подобное, поневоле вспоминаешь,
что <мы ленивы и нелюбопытны>. К этому можно добавить - <...и оттого склонны
выдумывать небылицы>. На самом деле местопо-ложение лубенского замка на протяжении
трех столетий было известно каждому ребенку в Лубнах, не говоря уж об археологах,
которые еще в XIX веке опубликовали под-робный план города, на котором
обозначена территория бывшего замка.
Лубенский замок находился на высоком холме, господ-ствуя над всей долиной реки
Сулы. Отсюда открывалась панорама степи на 25 километров окрест. С востока
замок защищала речка Ольшанка, приток Сулы, а с севера - ручей Каменный Поток.
С запада замок был отгорожен валом и глубоким рвом.
Первоначальный неказистый городок, построенный Александром Вишневецким, сменили
в 1619 году мощные укрепления, а при Иеремии Вишневецком, в 1639 году, замок
был отделан с европейской роскошью. Над внут-ренней обстановкой дворца работали
лучшие мастера. Особенным великолепием блистала <тронная зала> с куполо-образным
потолком, расписанным под небесный свод со звездами. Дворец был щедро отделан
мрамором и грани-том. Обломки этой роскоши можно было встретить вплоть до
начала нынешнего столетия, а кусок мраморной ко-лонны с резной капителью долго
валялся в городском саду. Разбирая развалины замка на щебень, горожане находили
наконечники стрел, чугунные ядра, подковы, серебряные монеты времен польских
королей Сигизмунда III (1587- 1632) и Владислава IV (1632-1648).
В самом городе можно было натолкнуться на остатки загадочных старинных сооружений.
В одном из парков дол-гое время сохранялись развалины каменной постройки
с массивными дверями и решетками в отверстиях стен. Тол-щина стен составляла
1,5 аршина (более 1 метра). Возмож-но, это были остатки кляштора бернардинцев.
Это место пользовалось у горожан дурной славой - его почему-то традиционно избирали
городские самоубийцы для сведе-ния счетов с жизнью. Очевидцы утверждали,
что по вече-рам и ночью в липовых аллеях парка видели блуждающие огни, слышались
стоны.
Но главной загадкой Лубен были и остаются таинствен-ные подземные галереи - расположенные
на глубине око-ло 3 метров, тщательно сработанные, со сглаженными
сте-нами, сводом и многочисленными замаскированными от-душинами...
..В 1899 году очередной обвал открыл подземный ход, пролегавший на глубине 4
аршин (2,8 метра). Ширина хода составляла 3 аршина (2,1 метра), высота - 4,5
аршин (3,9 метра). Его попытались исследовать. Через несколько де-сятков шагов
ход разделился: одна галерея пошла к собор-ной площади, другая - к замку.
Исследователи направились по первому пути, но через 10,5 метра наткнулись на
обвал. Вернулись, двинулись по направлению к замку. Здесь повезло больше:
через 20 шагов они уперлись в полусгнив-шую дубовую дверь, подпертую балками.
Дверь аккуратно разобрали, двинулись дальше. Но тут дала знать о себе не-хватка
воздуха: факелы стали гаснуть, люди задыхаться. Пришлось вернуться назад...
В подземных галереях были найдены старинные изразцы, несколько серебряных монет,
обломок меча и какие-то полуистлевшие печатные бумаги. Прослышав о наход-ках,
к провалу сбежалось множество желающих искать клад Вишневецкого. Пришлось полиции
завалить вход в гале-реи <во избежание несчастного случая>.
Летом 1916 года поиски клада Вишневецкого впервые начал вести профессионал -
<Колумб подземной России>, выдающийся ученый-археолог Игнатий Стеллецкий. В
1922 году он опять приехал в Лубны и еще два года вел раскоп-ки Лубенского замка.
Стеллецкому удалось обнаружить подземелье ратуши, из которого подземный
ход выводил прямо к реке Суле. Раскапывая замок Вишневецкого, Стел-лецкий обнаружил
плиточный пол и сгоревший подзем-ный ход со множеством скелетов солдат
Вишневецкого, погибших во время штурма замка казаками. Подземный ход вел в овраг
к Суле. В нем было найдено множество предметов - сабли, перстни, курительные
трубки. Необ-ходимо было дальше расчищать развалины замка в поис-ках тайников
с сокровищами, но против этого неожидан-но выступили местные власти. Осенью
1923 году Стеллецкий вернулся в Москву, и раскопки лубенского замка были прекращены.
Может быть, когда-нибудь тайна старого замка все же будет разгадана. А пока фамильные
сокровища князей Вишневецких таятся где-то в недрах древнего городища,
на котором некогда возвышалась столица <Заднепровской державы>.

Ссылка на статью

ЗАГАДКА <НИКОЛЫ ЛАПОТНОГО>

<Я отправил из Москвы с разным добром 973 подводы, в Калужские ворота на Можайск.
Из Можайска пошел я Старой дорогой на Смоленск, становился недошедши медынских
и вяземских округ. Остановился на Куньем бору; речка течет из ночи на зимний
восход, а имя той речки Маршевка, и потом я велел русским людям на Куньем
бору сделать на суходоле каменную плотину, плотину глиною велел смазать, а в
ней положил доску аспидную и на ней написано, где что положено шедши из Москвы
до Можайска>.
Так начинается текст кладовой записи, сделанной, по преданию, в Смутное время
польским королем Сигиз-мундом (по другой версии - самозванцем Гришкой Отрепьевым).
Оригинал этой записи, выполненный <на медной доске> на латинском и польском языках,
по убеждению старых кладоискателей, находился в Варшаве, а тайно сделанный
список с нее, переведенный на русский язык, был широко распространен в среде
русских искателей сокровищ.
В том, что <сокровища польского короля> приурочены к Смутному времени, нет ничего
удивительного - в Смутное время было зарыто огромное количество кладов,
что подтверждается многочисленными находками, и этот факт говорит, скорее, в
пользу реальности <кладов Сигизмунда>. Кому они принадлежали в действительности
- это уже другой вопрос.
Историческая основа преданий о <кладах- Сигизмунда> связана с событиями 1609-1612
годов. Летом 1609 года король Сигизмунд III (в России его именовали Жигимонтом,
отчего произошло фольклорное имя Аглемент) во главе 30-тысячного войска вступил
в охваченные Смутой российские пределы, чтобы <утишить бунт, истребить
бесстыдного Самозванца, низвергнуть тирана вероломного (то есть русского царя
Василия IV Шуйского), освободить народ, утвердить веру и церковь>. Речь шла
о завоевании российского престола. Часть русских бояр выступила в поддержку притязаний
Сигизмунда, считая, что это поможет усмирить Смуту. <Вся Россия
встретит царя вожделенного с радостию, - писали они Сигизмунду. - Города и крепости
отворят врата; патриарх и духовенство благословят его усердно. Только
да не медлит Сигизмунд; да идет прямо к Москве .> Однако на пути королевских
войск встал Смоленск, у стен которого Сигизмунд застрял на целых полтора года.
Только небольшой отряд гетмана Жолкевс-кого, отделившись от основных сил, двинулся
на Москву и разгромил в битве под Клушиным армию Василия Шуйского. Смута
запылала с новой силой. Поляки с согласия боярской думы вступили в Москву, а
вся Можайская дорога от Москвы до Смоленска контрблировалась польскими гарнизонами.
Короткий период согласия оккупантов с боряской верхушкой закончился Московским
восстанием в марте 1611 года, которое было жестоко подавлено полками, а
сама Москва сожжена и разграблена. Поляки, по свидетельству Карамзина, <грабили
казну царскую взяли всю утварь наших древних венценосцев, их короны, жезлы,
сосуды, одежды богатые, чтобы послать к Сигизмунду .. сдирали с икон оклады,
делили золото, серебро, жемчуг, камни и ткани драгоценные>. Эти трофеи, включавшие
значительную часть царской казны, были отосланы в Смоленск к королю по Можайской
дороге и, если верить преданию, какие-то из этих сокровищ были укрыты
по дороге у погоста Николы Лапотного...
По одной из легенд, Никольский погост называется так оттого, что здесь польские
воины, окончательно разбив сапоги на русских дорогах, переобулись в лапти.
Запись на клады Сигизмунда была широко распространена среди кладоискателей. Она
ходила по рукам в самых различных версиях. Неизменными оставались главные
приметы: центром <кладоносного> района во всех вариантах записи является погост
Николы Лапотного (Николы Лапотника, Николы Лапотникова и т. п.), около
которого, остановившись в Куньем бору, якобы зарыл свои клады польский король:
<Есть погост Николая Чудотворца, яже зовомый Никола Лапотный, и от него
еще погост Святого мученика Георгия, в трех верстах расстоянием один от другого.
У погоста Николая Чудотвбрца имеется речка Хворостянка, а другая Гремячка.
В устье оного погоста третья речка Чернитинка из болота из черных местов...>
Далее следует подробная роспись кладов, положенных в округе: <У оного погоста
положено сокровище...> В различных вариантах записи количество кладов колеблется
от десяти до двадцати, причем масштабы кладов измеряются <котлами> и <бочками>
золота и серебра. Закопав сокровища, по преданию, польский король приказал <находившихся
тогда у него в плену российских людей всех мечом погубить, дабы
о положенном его сокровище никому не известно было>.
Если внимательно вчитаться в кладовые записи, то можно легко заметить, что во
всех случаях речь идет о реальной местности, в которой зарыт по крайней мере
один реальный клад. Приметы этой местности следующие:
1. Клад зарыт близ погоста Николая Чудотворца Лапотного, рядом с которым, на
расстоянии от трехсот сажен (около 630 метров) до семи верст (около 7,5 километра),
находится другой погост, во имя Св. Георгия Великомученика.
2. Погост Николы Лапотного стоит на реке с названием Хворостянка (Хворостня,
Хворосня, Хворость, Сорочка). Рядом протекает речка Хворостянка-малая (Гремячка),
а поодаль третья речка - Чернавка (Чернитинка, Черновка). Все три речки берут
свое начало близ погоста, а Чернавка, к тому же, вытекает из болота.
3. В окрестностях погоста имеется ряд характерных примет: насыпной вал (<плотина>),
суходольный луг, родник (<колодезь>), камни-валуны.
4. Неподалеку от погоста расположена местность под названием Куний Бор, где находится
пустошь Телепнево и через которую течет речка Маршевка. Здесь проходит
или проходила большая проезжая дорога.
Клад короля Сигизмунда ищут уже несколько столетий. Главной магистралью поисков
всегда была Смоленская дорога, а погост Николы Лапотного искали то под Можайском,
то под Гжатском, то под Вязьмой и Дорогобужем. Указывают и на окрестности тверского
города Зубцова, в 10 верстах от которого, по Старицкой дороге, находились
приметные места, схожие с теми, что упоминаются в кладовых записях.
В конце прошлого столетия одним из мест поисков являлась деревня Соколове Гжатского
уезда, на речке Могилевке. Здесь, в одной из излучин реки, по преданию,
в старые годы был найден <гроб с золотом>. Близ деревни находился старинный погост
Николая Чудотворца, который в архивных документах XVII-XVIII веков именуется
погостом Николы Лапотникова. В середине прошлого века здесь был найден и клад
- котел с медными монетами XVIII столетия. Другие многочисленные раскодки
дали немного: была найдена серебряная церковная лжица для причастия, ручка чугунного
котла, несколько рассыпных серебряных и медных монет. Копали и на
погосте, но, кроме гробов, ничего не нашли. Правда, в окрестностях деревни было
обнаружено множество интересных объектов: три славянских кургана, каменный
погреб (раскопан; оказался пустой), камень-валун с вырезанным знаком медвежьей
лапы. А в сентябре 1874 года в версте от деревни кладоискатели натолкнулись
на захоронение наполеоновских солдат, в котором среди костей оказался полусгнивший
пояс из красной кожи. Когда его стали извлекать из земли, пояс разорвался
и из него посыпались серебряные монеты - русские рубли и какие-то иностранные
деньги. Всего было найдено семнадцать монет.
Исследователи прошлого столетия, анализируя тексты кладовых записей короля Сигизмунда,
отмечали, что в старое время Смоленская дорога шла южнее Бородина
через села Преснецово и Царево-Займище. Где-то здесь, на стыке Гжатского, Можайского
и Медынского (<не дошедши медынских и вяземских округ>) уездов, и
находился искомый погост Николы Лапотного Таким местом мог являться погост Александра
Свирского близ Можайска, или безымянный погост на самой границе Можайского
уезда, у слияния двух речек, сожженный в Смутное время и носивший, по преданию,
название Николы Лапотникова. Еще в конце XIX века следы погоста были ясно
видны, а весной почти ежегодно здесь вымывались и выносились на берег водой одна-две
серебряные монеты.
В Смоленской области можно указать еще несколько мест, где мог находиться легендарный
погост. Во-первых, это погост Никола-Погорелый в бывшем Дорогобужском
уезде, на берегу Днепра, в 38 верстах от Дорогобужа, на старой почтовой дороге
в город Белый. В 1859 году здесь находилось 7 крестьянских дворов и две
церкви. Еще один погост, Никола-Кременной, располагался в 40 верстах от Дорогобужа
на реке Вопце по правую сторону от дороги на Духовщину. В Бельском уезде
существовал погост Никола-Немощеный, а в Смоленском уезде - Никола-Словажский.
Еще одним вероятным <адресом> может являться село Рыхлово, Ново-Никольское
тож, в 35 верстах от города Вязьмы, по левую сторону от Смоленского почтового
тракта. В этом маленьком селе на пять дворов существовала Никольская церковь
<при колодцах>.
Клад Сигизмунда может находиться и ближе к Москве. В тексте кладовой записи ясно
указывается, что подводы с сокровищами были отправлены через Калужские
ворота на Можайск. Как раз на этом направлении, в районе современной Апрелевки,
в верховьях реки Пахры в XVI - начале XVII века располагался <монастырь
особняк Николы Чудотворца>, а в четырех верстах от него - погост Св. Георгия
Великомученика. Ведь король, судя по записи, что-то <положил>, еще не доходя
Куньего бора, <шедши из Москвы до Можайска>.
Но на самом деле нет никакой уверенности в том, что клад Сигизмунда, если он
есть, зарыт по Смоленской дороге. Дело в том, что многочисленные варианты кладовой
записи указывают аналогичные места в Тверской, Костромской, Ярославской областях.
А в XIX веке в Олонецкой губернии ходила по рукам кладовая запись с точным
указанием на то, что клад зарыт близ одного из карельских погостов, в районе
Кондопоги: <Есть река Хворосня крутобрега, еще малая Хворосня, третья река
Чернавка. На реке Хворосне есть погост, называемый Николай Лапотный, а второй
погост Егорий, от Николы виден. При том погосте Николы есть топи, где и люди
не ходят. Пониже топи есть земляной вал, в концах вала лежат по камню серых,
под теми камнями по кубу денег серебряных.. Средь вала лежит плита красная
- на коне поворотиться можно - под той плитой шестиуховый котел денег серебряных.
При том же погосте Николая есть колодезь - вода кипучая, и в нем спущено
10 пудов посуды церковной серебряной и закрыто дубовой доской... И та поклажа
время нашествия Литвы, то есть польского короля Костюшки>.
Так что загадка погоста Николы Лапотного далеко не так однозначна, как это может
показаться на первый взгляд, как, впрочем, и вопрос реальности таинственного
клада. Время, возможно, покажет - существует ли легендарный клад Смутного времени
на самом деле, или это просто очередная <поклажа польского короля Костюшки>.

это 3-е письмо от отправителя: "борис"
дискуссионный лист: "Свободное общение на любые темы"
выпуск номер: 684
подписчиков на данный момент: 69
модератор: instrumentalist
комодератор: алексей
Писать Модерирующей группе нужно по адресу:
rest.interesting.svoboda-owner@subscribe.ru.
возраст листа в днях: 38
для того,чтобы подписаться на этот дискуссионный лист по почте,отправьте любое (даже пустое) письмо по адресу:
rest.interesting.svoboda-sub@subscribe.ru
Для получения правил листа по E-Mail отправьте пустое письмо по адресу:
rest.interesting.svoboda-rules@subscribe.ru