Радиостанция «Эхо Москвы»: Особое мнение , Пятница, 11 Январь 2008
http://echo.msk.ru/programs/personalno/57808/index.phtml
sys/logo_print
Особое мнение
Первоначально программа выходила под названием "Персонально Ваш". Впоследствии название превратилось в формат программы.

Известные политические журналисты - постоянные участники программы - отвечают на вопросы слушателей, присланные на эфирный пейджер, на интернет-сайт радиостанции
или заданные по телефону прямого эфира.

таблица из 2 столбцов и 2 строк
Ведущие:
Алексей Воробьев
Гости:
Александр Привалов
научный редактор журнала "Эксперт"
конец таблицы
Пятница, 11 Январь 2008

А.ВОРОБЬЕВ: Я приветствую всех, кто в эти минуты слушает и смотрит радиостанцию «Эхо Москвы» и телекомпанию RTVi, это совместный проект под названием «Особое
мнение». Сегодня в 17 часов и 8 минут по Москве гость этой студии – научный редактор журнала «Эксперт» Александр Привалов. Здравствуйте, Александр.

А.ПРИВАЛОВ: Добрый вечер.

А.ВОРОБЬЕВ: Ну что же, давайте пробежимся по темам, которые есть на сегодняшний день. Понятно, что все вопросы в этой программе на основе того, чем интересуются
слушатели этого эфира. Итак, сегодня стало известно, что государство действительно планирует в этом году начать как минимум новую пенсионную реформу. Это
подтвердил первый вице-премьер Дмитрий Медведев. И произошло это спустя несколько часов буквально после того, как в российских СМИ, а именно в «Московском
комсомольце» появились сообщения о том, что Минздравсоцразвития, то есть ведомство Татьяны Голиковой разрабатывает в обстановке строжайшей секретности,
собственно, масштабную реформу пенсионной системы и здравоохранения. Давайте последнее оставим пока за скобками, поговорим о пенсионной реформе. Что вы
видите за словами «обстановка строжайшей секретности»?

А.ПРИВАЛОВ: Ну как вам сказать… На самом деле, я сторонник того, чтобы какие-то подготовительные шаги делались без галдежа. Слишком много галдели уже много
раз. О том, как море зажжет та или иная синица одна, - почему-то ни одна не зажигала. Пусть сначала чего-то предложат, а потом я буду сторонник очень широкого
обсуждения. Потому что предыдущая пенсионная реформа была недостаточно широко обсуждена, и отчасти вследствие этого постыдным образом провалилась. Ну давайте
посмотрим, что они там настрогают, потому что по-моему печальный опыт предыдущей реформы должен был бы дать некие уроки, которые можно было бы извлечь.
В этом смысле для меня чрезвычайно тревожно прозвучала весть о том, что… параллельно пришла новость о том, что бывший министр здравоохранения и бывший
автор пенсионной реформы Михаил Зурабов назначен советником президента, потому как я опасаюсь, что это связанные новости.

А.ВОРОБЬЕВ: В каком смысле?

А.ПРИВАЛОВ: Ну, что если господин Зурабов провалил уже одну пенсионную реформу, почему бы его богатый опыт не использовать для того, чтобы сделать следующую?
У нас в медиа есть несколько таких человек, которые ходят главными редакторами из одного издания в другое и проваливают. Почему его зовут главным редактором
в очередной раз в издание? Потому что у них уже масса опыта, они побывали главными редакторами бог весть где. Так и тут – провалил одну реформу, как же
тебя не позвать советником в другую?

А.ВОРОБЬЕВ: Но вы разве считаете, что это не вписывается в общую концепцию будущего трудоустройства любого чиновника, снятого с поста, если он не оказывается
в тюрьме?

А.ПРИВАЛОВ: Видите, какое дело. Я сформулировал уже не один раз, как крайне консервативная кадровая политика – у нее, конечно, есть свои плюсы, но есть
и свои минусы. Что касается пенсионной реформы, то действительно ведь было очень много шуму, когда она начиналась. Мы оба помним, и, наверное, многие слушатели
помнят. А потом это кончилось просто пшиком. Это кончилось сначала организационной, потом идейной, потом всякой прочей импотенцией, немощью. Просто все
провалилось. Ничего не было доведено ни до какой стадии. В общем, надо ж как-то чему-то научиться.

А.ВОРОБЬЕВ: Вы сказали, что будете сторонником широкого обсуждения пенсионной реформы в случае, когда будут какие-то заготовки…

А.ПРИВАЛОВ: Когда что-то уже будет, да.

А.ВОРОБЬЕВ: Как вы считаете, в нынешней политической системе возможно ли широкое обсуждение? Возможны ли споры, конфликты? Возможна ли поляризация взглядов
на какую-то проблему?

А.ПРИВАЛОВ: Да видите какое дело – пенсионная реформа относится к числу многочисленных поблеем, где, честно говоря, широким массам высказываться не надо.
Есть вещи, которые широкие массы знать не обязаны. Они не высказываются по поводу технологии пломбирования зубов? Не высказываются. Они не должны высказываться
по технологии пенсионной реформы. Это очень сложная экономическая задача, неимоверно сложная. И она обретает какое-то разумное решение, только если увязывается
с другими макроэкономическими задачами равного масштаба. Вот чего не было сделано в прошлый раз. Ее подвесили на отдельную ниточку. Это не вопрос публичный,
но публика должна быть твердо уверена, что те, кто в этом что-то понимает, имеют возможность ознакомиться, высказаться, и их услышат.

А.ВОРОБЬЕВ: Ну хорошо. У нас же Дума не место для дискуссий с некоторых пор. Вы ожидаете столкновения взглядов, оценок в нижней палате?

А.ПРИВАЛОВ: Ожидаю. И в той степени, в которой мы с вами – не лично вы и лично я, а мы с вами как представители нашей корпорации – сможем это сделать вопросом
повестки дня, это будет вопросом повестки дня.

А.ВОРОБЬЕВ: Ольга из Москвы напоминает – действительно, Зурабов был назначен ведь не сейчас советником президента Путина…

А.ПРИВАЛОВ: Ну так и что? Что необходима новая пенсионная реформа, стало известно не сегодня.

А.ВОРОБЬЕВ: То, что она необходима, наверное, да… высказывалось мнение. А то, что идет работа конкретная двумя рабочими группами…

А.ПРИВАЛОВ: Да нет, вы можете не сомневаться, что она никогда и не прерывалась. Видите ли, людей в России довольно много. И в частности, довольно много
людей – может, не миллионы, но уж десятки-то точно – профессионально занимаются пенсионным обеспечением, пенсионной системой, и они не прекращали работать
ни на день. Ни когда запускалась зурабовская реформа, ни когда она провалилась. Работа все время идет. Она поступила в центр внимания властей. Наверное,
где-то в начале прошлого года, когда стало понятно в том, что сложилось, жить больше не может пенсионная реформа. Российская пенсионная система сегодня
недееспособна. Это стало совершенно очевидно год-полтора назад. С этого момента, конечно, эта тема в поле зрения властей.

А.ВОРОБЬЕВ: Все-таки я вернулся бы к обстановке, в которой идет разработка этой реформы пенсионной системы. Она, как мы уже говорили, строго секретная.
Скажите, можно ли связывать этот факт с тем, что правительство, власти не собираются выносить это на широкое обсуждение, скажем, до выборов, потому что
это может каким-то образом изменить?

А.ПРИВАЛОВ: До выборов, я думаю, будет еще нечего обсуждать. И потом – наши власти во всех вопросах, имеющих социальную окраску, они проявляют какую-то
непостижимую для меня боязливость. Например, то, как они моментально задрожали и сдали все позиции, какие надо и какие не надо, по монетизации льгот при
первых признаках протеста, меня не радует. Есть вещи очень тяжелый, в социальных вопросах очень тяжелые есть, которые невозможно решить, ко всеобщему удовольствию.
И рано или поздно придется сказать, что кто-то будет огорчен. Это все равно придется сказать. И вот неимоверная боязливость по этому поводу, честно говоря,
меня удивляет. У нас сейчас не просто самый низкий во всем цивилизованном мире, а уже абсолютно бессмысленно низкий пенсионный возраст. Несколько раз тот
же Зурабов – надо отдать ему должное, он человек был смелый, - пускал пробные шары типа – «А не подумать ли нам об увеличении…» - тут же гвалт со стороны
всего начальства: «Нет, нет, это он пошутил, ничего мы об этом не думаем!» Хотя очевидно, что это нужно делать. Этого нельзя не сделать. Не говоря уже
о том, что цифры 60 и 55 как пенсионный возраст в сегодняшней ситуации, в 21-м веке просто неосмысленны. Они были осмыслены в конце 40-х, когда они были
введены. А сейчас они бессмысленны. Но никто не хочет сказать вслух, не хочет расстроить публику.

А.ВОРОБЬЕВ: Вы считаете, что власть будет придерживаться этой линии? Найдется ли у нее мужество…

А.ПРИВАЛОВ: Рано или поздно придется, ну а что ж делать…

А.ВОРОБЬЕВ: Ну, рано или поздно – это весьма расплывчатое…

А.ПРИВАЛОВ: Я не гадалка, я не знаю, когда это случится.

А.ВОРОБЬЕВ: А по вашим ощущениям – вы ж эксперт – нынешняя конфигурация…

А.ПРИВАЛОВ: «Эксперт» не я, а мой журнал.

А.ВОРОБЬЕВ: Нынешняя политическая конфигурация, нынешние политические лидеры, которые стоят у власти, способны ли на непопулярные и последовательные меры,
способны ли они вводить и отстаивать свою точку зрения?

А.ПРИВАЛОВ: Ну, я думаю, что уже в этом году мы посмотрим. Потому что существуют вопросы, по которым придется высказываться совершенно серьезно и перпендикулярно.
Ведь видите, какое дело – то, что случилось перед думскими выборами и было как-то полузамято, полупроброшено, вот когда стало совершенно очевидно, что
эпоха дешевых продуктов, как и эпоха дешевой нефти, как и эпоха дешевого электричества, кончилась. Дешевых продуктов не будет больше никогда. Это, в общем,
стало понятно прошлой осенью. Это как-то замяли, заговорили, вот меры такие, меры сякие… Забыли. Кончено. Не кончено! Тема-то осталась. И дешевых продуктов
на самом деле в мире больше не будет никогда. И с этим придется иметь дело.

А.ВОРОБЬЕВ: Я из вашего ответа так и не понял, что вы думаете о способности, скажем, Дмитрия Медведева проводить непопулярную политику?

А.ПРИВАЛОВ: Я не имел удовольствия быть знакомым с Дмитрием Анатольевичем. Посмотрим. Я вам пытаюсь объяснить, что есть вещи, которые придется сделать.
Хочется, не хочется, лежит душа, не лежит душа. Придется.

А.ВОРОБЬЕВ: Александр Привалов отвечает на ваши вопросы. Давайте еще по темам. Накануне правительство приняло постановление или проект федерального закона
о присоединении к конвенции ВОЗ о борьбе с табаком.

А.ПРИВАЛОВ: О, это идиотизм.

А.ВОРОБЬЕВ: Да вы что?

А.ПРИВАЛОВ: Да, дикий бред, дикий.

А.ВОРОБЬЕВ: Почему же?

А.ПРИВАЛОВ: Ну ребята, давайте найдем хоть одного человека в нашей 143-миллионной стране, который скажет, что табакокурение – наша главная проблема? Вот
покажите мне одного такого человека – я все свои слова возьму назад. Это проблема в известном смысле надумана, но даже в том смысле, в каком она не надумана,
она семидесятая. Но мы сейчас будем ею размахивать, мы сейчас будем на нее отвлекать публику, мы ею будем раздражать дикое количество народу. Зачем? Вот
действительно – табакокурение в России всерьез кого-то волнует? Вот вы мне сейчас такого человека покажете? Наркомания – да. То, что народ спивается, -
да. Табак? Вы серьезно?

А.ВОРОБЬЕВ: Меня как отца маленького сына волнует.

А.ПРИВАЛОВ: Я так полагаю, что вы как отец маленького сына способны маленькому сыну объяснить сами.

А.ВОРОБЬЕВ: Я сделаю все, что от меня зависит, да.

А.ПРИВАЛОВ: Ну вот видите, и этого совершенно достаточно, уверяю вас.

А.ВОРОБЬЕВ: Да, сначала надо бросить мне курить. Не так ли?

А.ПРИВАЛОВ: Совершенно необязательно.

А.ВОРОБЬЕВ: Есть знаменитая фраза какого-то французского кюре – «Делайте, как я говорю, и не делайте, как я делаю».

А.ВОРОБЬЕВ: Вопрос-то вот какой. Помните, там срок пятилетний устанавливается - после присоединения к этой конвенции нужно в течение пяти лет запретить
или каким-то образом существенно ограничить рекламу табака. Ожидаете ли вы, что правительство будет как-то наседать на эту проблему, и произойдет с ратификацией
этой конвенции то же самое, что произошло, скажем, со Следственным кодексом? Его приняли, как вы помните, за три недели.

А.ПРИВАЛОВ: Не знаю. Если это действительно кому-то попала вожжа под хвост, ну примут, конечно. Но это бредятина. Это типичная псевдодеятельность. Причем
не безвредная. Она будет раздражать людей там, где их можно было бы не раздражать.

А.ВОРОБЬЕВ: Идем дальше. С Полтавы Ковун В.А.: «На Украине все встали в очередь в Сбербанк за 200 долларов. Пока еще только на запись на получение, а цены
взмыли в небеса уже сейчас. Чем это все закончится? Януковичем?» Вообще что вы думаете о последних действиях правительства Юлии Тимошенко?

А.ПРИВАЛОВ: Почему о последних? О первых действиях Юлии Тимошенко.

А.ВОРОБЬЕВ: Последних по времени.

А.ПРИВАЛОВ: Юлия Тимошенко – женщина безумно опасная. Если распределять степени опасности между моровой язвой, атомной бомбой и Юлией Тимошенко, будет серьезный
спор. Потому что не очень понятно, кто на первом, кто на втором, кто на третьем месте. Она заваривает кашу. Персонаж Достоевского много лет назад спрашивал:
«Земле ли провалиться или мне чаю выпить?» Вот Юлия Владимировна уже много лет спрашивает: «Земле ли провалиться или мне не быть президентом Украины?»
И отвечает: «Земле провалиться, а мне быть президентом Украины». Больше ничего на этом свете ее не волнует. И она права. У нас же свободные страны – каждый
из нас может хотеть, чего хочет. Она хочет быть президентом – она идет к этому не взирая ни на что. Сколько всего она при этом поломает, ее не интересует.
И похоже, она своего добьется.

А.ВОРОБЬЕВ: А вот это вот, собственно, заявление, да и действие уже теперь по частичному хотя бы возвращению обесценившихся вкладов в Сбербанки СССР, как
вы считаете, это послужит дополнительным козырем в ее поддержку года через два?

А.ПРИВАЛОВ: Как пойдет. Видите ли в чем дело – тут, по крайней мере теоретически, равновероятны оба поворота сюжета. Поворот сюжета первый: действительно,
какое-то более или менее значительное число людей на Украине получат эти самые 198-200 долларов, и это запомнится. Другой вариант развития сюжета: до выплаты
денег еще дело не дойдет, а уже много народу подавят в очередях, и это запомнится. Вот сегодня где-то на востоке Украины задавили ж какого-то пенсионера
в очереди первого…

А.ВОРОБЬЕВ: Вчера это было – скончался от сердечного приступа.

А.ПРИВАЛОВ: Запомнится то или это, мы с вами не знаем. Это зависит от того, дойдет ли дело до сколько-нибудь массированных выплат. Пока, честно говоря,
нет никаких признаков, что дойдет.

А.ВОРОБЬЕВ: Скажите, а с чем связан такой ажиотаж в Сбербанке Украины? Просто военные сводки?

А.ПРИВАЛОВ: Ой, ну не знаю, ну народ такой. Ну пожилые люди у нас и у них примерно одинаковые, прошли одну и ту же суровую школу жизни. Им кажется, что
сегодня можно получить пряник, а завтра будет нельзя. Это грустная история. Об этом даже думать грустно. И чего тут комментировать? Просто печально за
них.

А.ВОРОБЬЕВ: Александр Привалов отвечает на ваши вопросы. Давайте вернемся сейчас назад в Россию. Мне хотелось бы, чтобы вы высказали свое мнение относительно
той политической истории, ситуации, которая складывается вокруг президентских выборов. В большей степени меня интересует ваша оценка перспектив, скажем,
Михаила Касьянова. Все ли он делает правильно? и с чем бы вы категорически не согласились?

А.ПРИВАЛОВ: Видите, какое дело. Вот сегодня я прочел в Интернете, но Интернет такое место, что мало ли чего там прочтешь, и не факт, что это правда, - что
он где-то на собрании своих сторонников сообщил, что он подписи подаст в начале февраля…

А.ВОРОБЬЕВ: Это в Пензе он сказал.

А.ПРИВАЛОВ: Вот если это правда, больше можно ничего не обсуждать. Потому что мы с вами оба все-таки знаем, что 16 января – последний срок. А он, по-видимому,
не знает.

А.ВОРОБЬЕВ: А, февраля? В Пензе он заявил, что в течение пяти дней.

А.ПРИВАЛОВ: Значит, это где-то в другом месте он заявил, что к началу февраля все будет. То, что я знаю о его кампании, меня отвращает. Мне не нравится
то, что он говорит, не нравится, как он говорит. Но это не имеет никакого значения. Я, тем не менее, был бы сторонником того, чтобы его Иям оказалось в
бюллетене для голосования. Но у меня есть такое ощущение, что его не будет в этом бюллетене.

А.ВОРОБЬЕВ: Скажите, многие высказывают предположение о том, что имя Михаила Касьянова действительно в бюллетенях для голосования на выборах президента
как нельзя кстати на руку власти – будет совершенно очевидный кандидат, на которого повесят всех собак за все 90-е, ну и, собственно, за…

А.ПРИВАЛОВ: На Касьянова чисто технически нельзя повесить собак за 90-е, потому что премьером он был в 2000-е.

А.ВОРОБЬЕВ: Повесят все что угодно.

А.ПРИВАЛОВ: Нет, ну так для этого не нужен Касьянов.

А.ВОРОБЬЕВ: Официальный мальчик для битья. А кто? Если Касьянова не остается…

А.ПРИВАЛОВ: Я не думаю, что это принципиально. Хотя я тоже считаю, что имя Касьянова в бюллетене было бы выгодно властной элите, поскольку оно без малейшего
для них риска создавало бы более широкое восприятие начинающихся президентских выборов. Но не знаю… в любом случае вынужден сказать – хотя, конечно, это
невежливо, - но вынужден сказать, что это вопрос маргинальный.

А.ВОРОБЬЕВ: Как вы считаете, Дмитрий Медведев будет участвовать в дебатах?

А.ПРИВАЛОВ: Мне хотелось бы тоже это знать. У меня нет на этот счет мнения. У меня есть мнение, что он должен был бы. Потому что нет разумных поводов сказать
«нет». Когда много-много лет назад перед выборами, где баллотировался Ельцин, были дебаты, по-моему, на Первом канале, и в течение всех этих дебатов операторы
показывали только пустой стул Ельцина, это имело смысл. Все понимали, почему Ельцин туда не пришел, и как это выглядело. Когда Путин отказался на прошлых
выборах, это тоже было понятно…

А.ВОРОБЬЕВ: Да, но пустого стула не было.

А.ПРИВАЛОВ: А это уже неважно. Но у него были резоны. Их можно было принимать, не принимать. Они были.

А.ВОРОБЬЕВ: А вы лично их принимаете?

А.ПРИВАЛОВ: Честно говоря, да. На прошлых выборах участвовать в дебатах с Малышкиным… не мое дело… я бы тоже не пришел. Но видите, какое дело… а сейчас…

А.ВОРОБЬЕВ: А это разве не часть политической культуры, которую, возможно, имеет смысл развивать?

А.ПРИВАЛОВ: Политическая культура, сударь, это оксюморон. Существуют законы и обычаи. Политическая культура – это основание для трепа. Законом это не требуется.
Обычай такой в стране еще не установлен.

А.ВОРОБЬЕВ: Я спросил про развитие.

А.ПРИВАЛОВ: Надо ли стремиться к тому, чтобы это было, вопрос хороший. Я думаю, что может быть и да. Но я бы начал все-таки с узаконения. Я бы начал с обязания
людей, с внесения такого пункта в закон о выборах. Говорить, что «Нам хотелось бы тебя видеть», - нарываться на ответ: «А мне не хотелось бы прийти». И,
собственно, все.

А.ВОРОБЬЕВ: Ну а почему основания у Путина были более вескими и могли быть более весомыми, нежели основания, которые могли бы быть у Дмитрия Медведева?

А.ПРИВАЛОВ: Ну потому что Путин – не помню, говорил он это вслух или нет, а если не говорил, то каждый сам это понимал, - «Ну вот что я делаю на президентском
стуле, вы видите уже 4 года, - чего я пойду разговаривать с этими оболтусами?» Разговаривать с Малышкиным было невозможно, ну согласитесь. Это было немыслимо.
Ну вот нельзя этого было сделать. А сейчас всем интересно – что ты будешь делать на посту президента? Приходи расскажи.

А.ВОРОБЬЕВ: А есть, о чем разговаривать Дмитрию Анатольевичу Медведеву, скажем, с Владимиром Жириновским?

А.ПРИВАЛОВ: Не в этом дело. Дело в том, что будет делать Дмитрий Медведев на посту президента, никто не знает. И, честно говоря, даже не вполне знает он
сам. Поэтому всем интересно.

А.ВОРОБЬЕВ: Сказано – если Владимир Путин соглашается стать премьером в случае, если Медведев будет президентом, понятно, что План Путина будет приводиться
в действие. И так все ясно.

А.ПРИВАЛОВ: Не знаю, меня бы это не убедило. Но в общем в любом случае – вы спросили, хотел бы я, чтобы Медведев был на дебатах? Да, я бы хотел. Я бы считал,
что это правильно.

А.ВОРОБЬЕВ: Но пойдет ли Медведев на дебаты…

А.ПРИВАЛОВ: Ну этого мы оба не знаем.

А.ВОРОБЬЕВ: Да, оба мы, действительно, сказать ничего не можем. Я напоминаю, что у нас сегодня в гостях Александр Привалов – научный редактор журнала «Эксперт».
Мы говорим о событиях последних дней и отвечаем на ваши, прежде всего, вопросы. Ольга из Москвы: «Прокомментируйте, пожалуйста, ситуацию с продлением срока
содержания под стражей Сергея Сторчака до апреля». Я напомню, что это зам министра финансов, которого подозревают в попытке хищения свыше 40 млн долларов
бюджетных средств.

А.ПРИВАЛОВ: Ну что я тут могу сказать? Не понимаю, чего Ольга от меня хочет. Если б его как раз выпустили из-под стражи, было бы что комментировать. А так
все до такой степени рутинно. Прокуратура или кто там… следственный комитет запросил продление – на. Запросит еще продление – на еще. Еще запросит – на
еще. Так оно всегда и было.

А.ВОРОБЬЕВ: Имеет ли, на ваш взгляд, смысл возвращаться к той теме – помните, когда только появилось это дело, многие расценили это как попытку давления
на Алексея Кудрина как следствие конфликтов, склок, схваток подковерных между крыльями во властных структурах?

А.ПРИВАЛОВ: Для меня это не вызывает никакого сомнения. Для меня это очевидный факт. Причем мне не очень понятно – я не обладаю нужной информацией, - есть
ли серьезные основания говорить об уголовной ответственности Сергея Сторчака, и боюсь, что их нету. Но то, что вся эта история имеет колоссальный подковерный
вес - да, это очевидно. И доказать обратное, на мой взгляд, нельзя.

А.ВОРОБЬЕВ: Александр Привалов. Я напомню, что сейчас мы уйдем на небольшую паузу середины часа, а затем вновь вернемся в эту студию, в этот эфир. Традиционно
после этого, в заключительной части выпуска мы подключим телефоны прямого эфира. Они такие – 363 36 59. Можете набирать их уже. Ну, трубку я телефонную
сниму лишь через 5 минут. Оставайтесь с нами.

НОВОСТИ

А.ВОРОБЬЕВ: Еще раз здравствуйте. «Особое мнение», Александр Привалов отвечает на ваши вопросы. Это научный редактор журнала «Эксперт». Телефоны прямого
эфира уже подключены. Вы можете начинать по ним звонить, если уже не звоните. А вы звоните, я это вижу. Я здесь чуть слукавил. Ну а начнем мы вот с чего
– с последних сообщений, которые поступили в последние минуты и о чем было рассказано только что в новостях на радиостанции «Эхо Москвы». Большинство граждан
Грузии поддержало вступление страны в Северо-Атлантический альянс. По данным Центризбиркома, 72,5% высказались в поддержку этой истории. Что это означает
для вас лично как гражданина России и для России как страны?

А.ПРИВАЛОВ: Ну, для меня лично это просто ничего не означает. Боюсь, что немного означает и для России как страны. Прежде всего, это событие абсолютно ожидаемое.
Я не могу себе представить такого умника, который бы ждал обратного результата этого плебисцита. Результат был самоочевиден. Ну, 5 дней надо было этим
троечникам, чтобы подсчитать проценты. Ну, сосчитали, молодцы. Ничего нового. Теперь вопрос в том, до какой степени НАТО быстро плюнет на свои собственные
внутренние установления и примет Грузию, потому что сейчас ни по каким параметрам, собственно, внутринатовским ее принимать нельзя. Ну примут, ну молодцы.

А.ВОРОБЬЕВ: Но что это означает, собственно, для Москвы? Я хочу уточнить этот вопрос. Ожидаете ли в этой связи, после совершенно очевидного, наглядного
получения сигнала от грузинского народа об их стремлении, означает ли это, что Москва каким-то образом будет ужесточать свою политику дальше?

А.ПРИВАЛОВ: Во-первых, с грузинским народом вы все-таки поосторожнее. Если б грузинское телевидение пело другие песни последний год, народ бы говорил другие
слова. Неважно, не имеет значения…

А.ВОРОБЬЕВ: Если бы российской телевидение пело другие песни…

А.ПРИВАЛОВ: Тоже правда. Поэтому бог с ним, с народом. Народ к этому имеет такое же отношение, как мы с вами. Значит, да, Грузия хочет в НАТО, и по-видимому,
НАТО хочет ее взять непонятно зачем. И это, в общем, на мой взгляд, давно свершившийся факт, что обоюдное стремление имеется. Это абсолютно не ново. Я
с трудом себе представляю, чтобы на Смоленской площади неподалеку от вас это кого-то удивило. Наверное, существуют какие-то планы действий. Я не думаю,
что это повлечет какое-то ужесточение, например, потому что куда дальше ужесточать. Хотя все-таки я перестал бы дотировать энергоносители для Грузии, вот
лично я. Но я бы это сделал давно. А что еще? Ну не знаю…

А.ВОРОБЬЕВ: Использовали бы цены на газ, на электроэнергию в качестве политического инструмента.

А.ПРИВАЛОВ: Да нет, просто почему мы должны их дотировать. Назовите мне хоть одну причину. Я такой причины не знаю. Хотите дотировать – дотируйте сами.

А.ВОРОБЬЕВ: Ну, может, это как раз свидетельствует о непоследовательности нашей политики?

А.ПРИВАЛОВ: Это свидетельствует о невнятности, о неумении сформулировать резоны. Вот США с момента путча, с 91-го года твердо знают, чего они хотят здесь
– они хотят отломать от России все бывшие союзные республики. Это прямая линия, от которой США не отходило ни на один день. Они там 17 лет работали над
этим. Они это сделали. Покажите мне пальцем, какая у нас была прямая линия, по которой мы шли столько лет хотя бы с перерывами.

А.ВОРОБЬЕВ: Но мы тешим себя надеждой на то, что силы нашего традиционного влияния сохранятся, скажем, в Грузии. Или нет?

А.ПРИВАЛОВ: Нет, ничего само не сохраняется, над всем надо работать.

А.ВОРОБЬЕВ: А что же делать?

А.ПРИВАЛОВ: На мой взгляд, преступно мало. Если мы полагаем, что само по себе дарование диких денег нашим бывшим братьям по Советскому Союзу является аргументом
за то, чтобы они остались в нашей сфере влияния, то мы, вежливо говоря, неправы.

А.ВОРОБЬЕВ: Александр Привалов. Ваши телефонные звонки. У нас остается 4 минуты. Поэтому я… увы, у нас нет соединения, наверное, пока с оператором, да?
насколько я вижу, звонки есть, но я не могу поднять трубку, поэтому… или есть все-таки? Есть. Давайте попробуем. Вот эта, например, линия. Здравствуйте,
как вас зовут? Алло.

Слушатель: Алло.

А.ВОРОБЬЕВ: Здравствуйте.

Слушатель: Добрый день. Меня зовут Александр Моисеевич. Меня очень волнует вопрос Олимпийских игр. Не кажется ли вам, что мы должны немедленно повернуться
лицом к Грузии, помочь им объединиться с Абхазией, иначе Олимпийских игр не будет? Я помню, в 80-е годы, когда я строил объекты для тех Олимпийских игр…

А.ВОРОБЬЕВ: Спасибо большое. Александр Моисеевич, спасибо, позиция понятна.

А.ПРИВАЛОВ: Я не очень понимаю, почему ради Олимпийских игр, ради полета на Марс, ради всеобщего счастья, неважно, ради чего, мы должны помогать Грузии
вернуть в свой состав Абхазию. Абхазия этого не хочет. Будет война. Мы должны войну своими руками устроить? Зачем? Ради проведения Олимпийских игр в Сочи?
Да пропади они!

А.ВОРОБЬЕВ: Коротко. Здравствуйте, как вас зовут? Алло. Вы в прямом эфире.

Слушатель: Алло. Здравствуйте. Анна, Москва. Александр, такой вопрос. Многим очень не нравится, что Зурабов, кажется, будет советником президента…

А.ВОРОБЬЕВ: Он уже советник, Анна, с октября минувшего года.

Слушатель: Тогда здесь, мне кажется, такая цепочка: поскольку народу не нравится, что он стал советником президента, то уже доверие к Путину немножко, как
говорится, ослаблено. И это скажется при голосование за Медведева. Спасибо.

А.ПРИВАЛОВ: Ну, может, и скажется. Хотя, честно говоря, не думаю, что это серьезный фактор. Зурабов – это отыгранная карта. Его отненавидели. К нему была
острая, буквально всенародная ненависть. Вы в этой студии наверняка много-много всего слышали.

А.ВОРОБЬЕВ: Чубайса ненавидят до сих пор.

А.ПРИВАЛОВ: Ну, Чубайс после Зурабова поблек все-таки. Зурабова отлюбили, отговорила роща золотая. Это уже не тема для широкой публики. На мой взгляд.

А.ВОРОБЬЕВ: Дальше. Здравствуйте, как вас зовут? Вы в прямом эфире, алло.

Слушатель: Здравствуйте, Александр Николаевич. Здравствуйте, Алексей.

А.ПРИВАЛОВ: Добрый день.

А.ВОРОБЬЕВ: Здравствуйте.

Слушатель: Александр Николаевич, вот, допустим, Медведева избрали на пост президента и, допустим, он у вас спросил посоветовать, какие три наиболее важные
дела ему следует начать в первую очередь делать, что бы вы ему посоветовали?

А.ВОРОБЬЕВ: Спасибо.

А.ПРИВАЛОВ: Мой совет готов заранее. Первое – суд, второе – суд, третье – суд.

А.ВОРОБЬЕВ: Реформа судебной системы.

А.ПРИВАЛОВ: Я давно говорю о том, что главное, чем надо заниматься в России, это строительство независимого суда. Это не реформа судебной системы. Потому
что все, что могло заслуживать названия реформа, по объему законодательных новостей, все давно сделано. Речь идет о гораздо менее броских, но гораздо более
серьезных вещах – об обеспечении реальной независимости судей. Что для этого нужно делать, тоже известно.

А.ВОРОБЬЕВ: Президенту Путину это сделать не удалось?

А.ПРИВАЛОВ: Не знаю. Видите ли, спросит ли меня Медведев, что ему делать, я не знаю. А Путин не спросил.

А.ВОРОБЬЕВ: Да. Но я вас хочу спросить - на ваш взгляд?

А.ПРИВАЛОВ: На мой взгляд, не удалось. Я не знаю, было ли это в списке его неотложных дел, но если было, то не удалось. Если не было, значит, просто не
делал.

А.ВОРОБЬЕВ: А попытки Путина выстроить независимую судебную систему были, на ваш взгляд?

А.ПРИВАЛОВ: Так нет – сделано очень много в этом направлении, и в каденции первого президента России, и в каденции второго президента. Я повторяю – реально
судебная реформа в России прошла. Очень много важного и нужного сделано. А потом, сделано еще кое-чего. Сейчас судьи в подавляющем большинстве судов находятся
в полной зависимости у председателей судов, и ни о какой независимости речи нет. Вот это убирать надо. Для этого реформы не надо. Это можно все сделать
руками. И делать это надо быстро.

А.ВОРОБЬЕВ: Ну и последний, пожалуй, звонок, который мы успеем принять. Здравствуйте. Как вас зовут? Вы в прямом эфире. Очень коротко.

Слушатель: Здравствуйте. Эдуард из Барнаула. Я коснусь пенсионной реформы. Не кажется ли вам, что политика работает над тем, чтобы заменить федеральную
пенсию заменить пенсионным капиталом?

А.ВОРОБЬЕВ: Спасибо.

А.ПРИВАЛОВ: Нет, я понимаю, что существуют некоторые идеи насчет устройства пенсионной системы, где фигурирует понятие пенсионный капитал. Ну, может, и
такие будут рассматриваться. Не знаю. У меня нет информации.

А.ВОРОБЬЕВ: Мастер на то, чтобы уложиться в отведенное время, - Александр Привалов. Благодарю вас за ответы на вопросы наших слушателей.

А.ПРИВАЛОВ: Спасибо.

А.ВОРОБЬЕВ: Я – Алексей Воробьев. До свидания.

Полная версия

Copyright © 2004 - 2006
Радиостанция «Эхо Москвы»