На партийно-политические тусовки хожу всё реже, поскольку ситуация для меня давно ясная, просвета не вижу, единомышленников нет. Год назад пробовал сотрудничать с «Другой Россией», встречался с Сатаровым и Каспаровым, но они мной пренебрегли, для них предлагаемый базисный «Путь из тупика» неинтересен, им бы что-то надстроечное. Коммунисты зациклились на «борьбу с капиталистами и буржуями» и не воспринимают очевидного факта, что у нас сложился даже не «дикий капитализм», а стандартный компрадорско-мародерский неофеодализм сырьевой периферии, и необходим Народный Фронт с непременным вовлечением национального капитала и соответственно «среднего класса» и мелкого и среднего предпринимательства, не говоря уж об учащейся молодежи. Был же успешный опыт Фронта Национального Спасения в 1992-1993 годах, в котором против компрадор-предательства Ельцина собрались патриоты, демократы, коммунисты и национальный капитал – и мы были близки к победе как раз в эти октябрьские дни 14 лет назад. Но пока у нас не взрастилась «критическая масса» низовой субъектности, то есть низовых самодостаточных хозяев-собственников, и они при Путине удерживаются в полупридушенном состоянии, и поэтому нет базиса для становления современного модернизированного общества, демократизации и нации, а вместо национализма имеем безвыходный погибельный этнозоологизм. Впрочем, для деградирующей среды типично не «зреть в корень» базиса, сил для этого в ней нет, а вот витать в утопиях и иллюзиях надстройки – самое милое дело. Я на таком доминирующем фоне – как белая ворона.

Что касается Путина и его намерения править Россией пожизненно под восторженные вопли подавляющей части шкурно-верноподданной «элиты» и досубъектных масс, то ещё весной 2000 года сразу после первых шагов нового президента я как изучивший всякие типы режимов в «третьем мире» назвал его «русской сомосой». Движение «Возрождение» на своём Пленуме 20 июля 2000 года оценило режим в Заявлении под красноречивым названием «Полицеизация вместо модернизации». Суть Путина и все его дальнейшие действия вплоть до стремления править пожизненно просматривались уже тогда, но, что характерно, от меня отшатывались очень многие политические деятели и аналитики и уверяли меня, что я ошибся, что Путин – это «русский патриот» и чуть ли не «русский националист», и что он вот-вот раскидает окружающих шкурников и предстанет «новым Путиным», чуть ли не новым Петром Великим, модернизатором и отцом нации. Как будто все впали в неадекватность и попали под гипноз вроде бы правильных путинских слов и утратили способность судить по делам. Бесспорно, Путин оказался чрезмерно одаренным лицедеем, но это в театре можно увлечься игрой и сопереживать и т.п., оставаясь в то же время себе на уме, а в жизни недопустимо отождествлять актерское с действительным.

Я тоже восхищаюсь лицедейством Путина и думаю, что после Нерона подобного великого актера на троне ещё не было, и директор российских и азиатских программ Центра оборонной информации США Николай Злобин тоже отдает должное его способностям – «У него есть умение подстраиваться под тон собеседника, если сам президент Путин захочет это делать. Но делает он это профессионально, он большой артист в этом плане, я думаю, что многие звезды Голливуда с удовольствием взяли бы у него мастер-класс» (The New Times – Новое Время, Москва, 24 сентября 2007 года, № 33, стр. 5).

Политический аналитик, как и театральный критик, призван судить не по видимости, а по сущности. Почему же так удивился видный и бесспорно способный политолог-публицист Станислав Белковский, когда Владимир Путин, который и ранее постоянно настаивал, что уходить из политики (то есть из верховной власти) не собирается, огласил свое решение стать сильным премьером с опорой на сильную «партию власти»? Сейчас это решение Путина кажется естественным и единственно разумным, хотя я ранее допускал и вариант с Советом Безопасности, и этот вариант, кстати, в Кремле тоже рассматривался серьёзно. Но вот давно ожидаемое свершилось, вариант пожизненного правления Путина обрел вполне реалистические очертания, зачем же воспринимать это как крушение надежд и катастрофу и объявлять о безнадежности и отъезде в эмиграцию?

Когда впервые 3 июня 2003 года в преддверии десубъектизации и ареста Михаила Ходорковского ознакомился с аналитикой Станислава Белковского и проанализировал её в одной из заметок своего ЖЖ, то как «третьемирник» обратил внимание на некую методологическую узость мыслителя. В глазах его увидел «опорные образы» западных образцов-примеров и слабое присутствие «третьемирских» идеальных типов и стандартных положений. И если для меня поведение Путина кажется совершенно естественным, то для Станислава Белковского, ослепленного западной парадигмой, вариант с пожизненным правлением представляется катастрофой.

В интервью на Радио Свобода с Михаилом Соколовым он восклицает, как бы до конца ещё не веря, что худшее уже свершилось – «Путин решил остаться. На третий, четвертый, пятый срок»:

«Директор Института национальной стратегии Станислав Белковский назвал «колоссальной ошибкой» решение Владимира Путина возглавить избирательный список «Единой России». По словам политолога, этот факт означает, что Путин, уходя с поста президента, намерен де-факто продолжать управлять страной. «Россия лишается исторической перспективы, - говорит Белковский. - Рушатся какие бы то ни было надежды на трансформацию России в великую державу XXI века, которые держали на плаву значительную часть активного населения страны на протяжении последних 15 лет».

- Станислав Александрович, как вы прокомментируете решение Владимира Путина возглавить список "Единой России"? Какие аргументы должны были быть приведены президенту России, чтобы он связал себя с этой партией?

- По всей видимости, президент России Владимир Путин разочаровался в идее стать персональным пенсионером всемирного значения. Он все-таки решил остаться на третий срок, а также на четвертый, пятый и шестой, ибо он не видел никакого мирного сценария транзита власти в России после своего ухода, он не видел возможности в выдвижении элитой консолидированной кандидатуры преемника, потому и произошло то, что произошло. Я считаю, что это колоссальная ошибка, потому что президент России не может быть партийным, у него совсем другой статус. И хотя Путин заявляет о том, что он формально не войдет в партию «Единая Россия», но для всего народа его решение возглавить список партии, безусловно, означает, что он ей принадлежит, а партия ему. Потому, мне кажется, что произошел очень серьезный поворот в политической системе России, что фактически операция «Преемник» действительно становится абсолютно технической. Возможно, этим преемником будет и Виктор Зубков, в таком случае, действительно, наверное, будущему премьеру России Владимиру Путину психологически удобно работать с президентом Виктором Зубковым.

- Значит ли это, что список «Единой России» получит сокрушительное преимущество, и эта партия будет иметь более чем конституционное большинство?

- Я думаю, что да, это означает, безусловно, что весь административный ресурс, весь медиа-ресурс будет сконцентрирован на «Единой России», а остальные партии получат столько, сколько им положено по расписанию. То есть речь идет уже не о честных выборах, а только о том, что Путин захочет сохранить лицо перед лицом Запада и сам назначит процент остальным партиям. По-видимому, «Справедливая Россия» и КПРФ получат в интервале между 15-ю и 17-ю процентами голосов, ЛДПР менее 10 процентов голосов, других партий не будет. Но это будет не результатом предвыборной борьбы, а просто волевым актом президента и будущего руководителя России Владимира Путина, который таким образом остается в российской политике, а не покидает ее.

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Мне кажется, вряд ли «Справедливая Россия» войдет в парламент, а КПРФ вряд ли получит 15-17% - хватит ей и 7-9%, ну может быть чуть больше 10%, это уж как решат в Кремле. А ЛДПР дадут процентов 7-8/

- Как вы думаете, будет ли осуществлено и закреплено перераспределение полномочий, чтобы президент был действительно слабым, а премьер сильным?

- Сейчас уже почти очевидно, иначе бы Владимиру Путину не стоило бы возглавлять список «Единой России». То есть конституционная реформа в действии, и эта конституционная реформа коснется Владимира Путина, который формально не останется не третий срок, но фактически, видимо, решил управлять страной до конца. Думаю, что это отражает в значительной степени позиции его помощников, которые не видели никакого варианта сохранения своей собственности и капиталов в ситуации любого следующего президента. Я полагаю, что для страны это большая драма, если не сказать больше. Россия лишается исторической перспективы, каких бы то ни было надежд на смену власти. И, безусловно, в такой ситуации находиться в российской политике и в России практически невозможно. Лично я для себя делаю такой вывод и лично я уже сегодня выйду из всех проектов в России, в которых я участвую, потому что абсолютно неприемлемо то, что происходит. Это свидетельствует о полном крушении каких бы то ни было надежд на трансформацию России в великую державу XXI века, тех надежд, которые держали на плаву значительную часть активного населения России на протяжении последних 15 лет.

- То есть это переход от авторитарного режима фактически к тоталитарному?

- Нет, я бы, конечно, не стал здесь разбрасываться такими жесткими терминами. Это лишь говорит о том, что вся эта закоснелая, бессмысленная, бездарная, лишенная какой бы то ни было творческой, созидательной энергии путинщина растягивается на бесконечно долгий срок, что не может не привести к краху и развалу России. И соучаствовать в этом мне представляется глубоко безнравственным.

- У оппозиции нет никаких шансов, на ваш взгляд?

- Ни малейших. Собственно, у оппозиции не просто нет шансов, она отсутствует как таковая. В стране и обществе отсутствует критическая масса людей, которая может сказать происходящему «нет». Не даже в форме активных публичных выступлений, а просто в форме неучастия, несодействия тому безобразию, которое творится. А в такой ситуации чего-либо достичь невозможно. Речь идет о тотальном брежневении сегодняшнего режима и закостенении с поправкой лишь на то, что того запаса прочности, который был у Советского Союза 40, 30 лет назад, не существует, страна стоит на краю гибели. И, безусловно, сегодня праздник радикальной оппозиции, которая никогда не ставила себя на место власти и не хотела ни разделять, ни чувствовать ее проблемы. Но для России это трагедия, не побоюсь этого слова, и трагедия в первую очередь в том, что нет достаточного количества людей, которые согласились бы не то что возвысить голос против этого, но просто отказаться от участия в этом позорном факте.

- Ну что же, спасибо. Печальные выводы, но справедливые. Приходите к нам поговорить, пока можно.

- Приду, но, честно говоря, думаю, покидаю Россию в ближайшие недели, больше не останусь.

- Господи, ну по телефону будем общаться.

- Могу в Прагу приехать.

- Спасибо».

Конечно, эмоции Станислава Белковского можно понять, он все же до конца надеялся на чудо и уверял, что Путин уйдет обязательно, поскольку иначе потеряет лицо перед Западом. Но Путин для Запада – идеальная фигура во главе России, и мне уже надоело объяснять, почему это так. Психологически Белковский оказался не готовым жить в россиянском «третьем мире», а его несколько наивные упования объясняю тем, что он, в отличие от меня или от Владимира Прибыловского, пока не подвергался обыскам и под следствием и путинским судом не побывал. И он вместе с Виктором Милитаревым надеялся на «просвещенный авторитаризм». Да, кого-то там странно убивают, как Юрия Щекочихина или Анну Политковскую, на за нами-то не приходят и нас не трогают и мы даже ходим на сабантуи к кремлевским политтехнологам, так что жить в путинской РФ с грехом пополам, но можно. Сейчас же иллюзии развеялись. И открылись глаза. И первая реакция, очень понятная и естественная, - бежать отсюда, пока не поздно.