И Путин, и Лужков призывают навести порядок на российских рынках и расчистить путь к прилавку для российских производителей сельхозпродукции, причем не только для агрохолдингов, но и для мелких хозяев-фермеров. Опять похоже на пиар-имитацию, наскок по вершкам, а не труд по корешкам. Ясно, что деревенская бабулька из глубинки до столицы и даже до райцентра со своим мешком картошки не доберется, не по деньгам ей это будет, не по силам и не по времени. Ясно также, что агрохолдинги не решат
проблему рыночного монополизма, не говоря уж о проблеме сбыта для мелкого производителя. В истоке производственно-сбытовой цепочки лежит низовая кооперация, к которой современный русский селянин ныне не готов, несмотря на кликушество шибко «патриотических» русских интеллектуалов о якобы врожденной общинности-коллективизме русского крестьянина. Забота настоящей патриотической власти, которой сейчас нет на Руси и в помине, - помочь селянам в кооперировании, как это делали и делают ответственные руководители скандинавских
стран, Израиля, Индии, Италии и многих других. С этого надо начинать, а не с провозглашения демагогическо-конъюнктурных надстроечных лозунгов. Тем не менее ситуацией надо воспользоваться и посильно мобилизовать общественность на тяжкую работу – помочь русским людям в глубинке (да и в Москве) самоорганизоваться, скооперироваться.
На эту тему со мной вчера говорили Лариса Владимировна Кузнецова и Николай Иванович Сацков, они подошли ко мне после выступления на митинге на Славянской площади. Союз землепользователей
России «Наша земля» поставил эту задачу в центр своей деятельности ещё два года назад.
Смотрел вечером в пятницу передачу Киры Прошутинской «Народ хочет знать» по ТВ-Центр, говорили о перспективах прихода низовых производителей сельхозпродукции на российские рынки. И опять раздались столь модные среди интеллигенции суждения о якобы чуть ли не врожденной неспособности русского человека к торговле, а значит, и к предпринимательству, как будто не было на Руси ни Афанасия Никитина, ни замечательных купеческих
династий и торговых домов.
Не будем уходить в историю, сошлюсь на собственный рыночный опыт, в том числе с южанами. Торговать начал в годы Великой Войны, деваться было некуда, отец воевал, а мать с двумя малолетними детьми перебивалась как могла, сама она с утра до ночи работала в колхозе. Напомню, что я по отцу по своему этническому происхождению – из вачкасов, из крестьян деревень Тюрбенево и Медоварцево Вачского района Нижегородской области, и купцов в предках ни по отцовской, ни по материнской
линии не имею. Но в предпринимательских делах, как и во всех остальных, важнее всего энергетика (витальность, пассионарность), она дается от Бога, и Бог меня ей не обидел, спасибо.
И вот мать запрягает лошадь, закатывает на телегу бочку с капустой, подсаживает меня на облучок, дает в руки кнут, и я, ещё дошкольник, трогаюсь на рынок и там с телеги продаю капусту мисочками, весь в страхе сбиться со счета, когда даю сдачу, это самое для меня муторное и пугающее. Продав бочонок, возвращаюсь домой –
и мать пересчитывает деньги и ругает меня, что выручил меньше, чем она рассчитывала.
Когда учился в школе в Удельной под Москвой, то прежде всего стремился к экономической самодостаточности, и в том числе подрабатывал торговлей цветами на площади трех вокзалов, особенно на 8 марта, и волей-неволей приходилось вступать в конкурентные отношения с кавказцами и цыганами. Это было ещё при Сталине. И я чувствовал себя полным хозяином положения, потому что превосходил в торговле южан и обходил их в каждом
эпизоде. Я ехал на Центральный рынок на Цветном бульваре, оптом закупал после яростного торга у грузин и абхазов ящики с мимозой (на три с осыпающейся мимозой брал один ящик с более или менее качественной), вёз всё это на нанятой машине на Каланчевку, где на вечер арендовал сарайчик, быстро связывал букетики и выносил к Ярославскому вокзалу и ждал момента, когда конкуренты цыгане распродавали свой товар и освобождали самый оживленный пятачок и занимал его и тут же устанавливал свою монополию и взвинчивал цену,
и за вечер зарабатывал больше, чем мать с отцом за полгода. Азарт чувствовал, а соплей насчет слишком напористых брюнетов не размазывал. Сам будь уверенным.
В студенческие 1950-е годы на летние каникулы уезжал на юг в Среднюю Азию или на Кавказ и обходил в одиночку как бродячий торговец аулы и кишлаки и был настолько уверен в себе, что южане казались мне просто такими же бесхитростными аборигенами, как и простые русские колхозники. Никакого даже намека на русофобию не замечал, а, напротив, ко мне
как к русскому пареньку относились в «чуркиной» глухомани с огромным уважением и приветливостью. Да я и сам от натуры проникнут доброжелательностью ко всем людям и народам. И на рынке люблю поторговаться, участвовать как само собой разумеющееся в нехитрых сценах торгов, весь в психологии рынка. И что же я, какой-то нерусский? В каждом народе разные люди и разные варны-касты и характеры, и всех подводить под какую-то общую мерку лучше не надо. И спор сейчас на рынках – не между русскими и южанами, а между народом
и антинародной мародерско-коррумпированной властью. Ежу понятно (но, конечно, не всем молодым и неопытным), что в переводе стрелок на южан заинтересовано само нынешнее правящее шкурное чудище «обло и озорно, стозевно и лаяй».
Итак, предстоит начинать оздоровление ситуации на рынках, и в том числе предстоит освободиться от засилья действительно во многом обнаглевших южан, – с земли, с борьбы за землю для низовых землепользователей, для которых плоды их работы на земле часто служат существенным источником
выживания и некоторого скромного дохода. А при Путине произошла неслыханная национальная катастрофа - землю выдернули из-под ног русского мужика и передали её на поток и разорение земельным мародерам-лендлордам. Надо отбиваться, а для этого объединять мелких землепользователей. Если землепользователей удастся объединить в структуру, хотя бы отчасти сопоставимую со сталинской потребкооперацией, то можно всерьёз говорить об оздоровлении рыночной торговли. А без этого правы те участники вчерашнего телеобсуждения
у Киры Прошутинской, которые здраво подчеркивали – если хозяин-авторитет и крыша-коррупционер останутся прежними, а за прилавком сменит чернявого южанина нанятая белобрысая красавица, то цены не снизятся, а отечественного продукта не прибавится. И грузчики и обслуживающий персонал на рынке останутся приезжими, и вообще зреть надо в корень, а не хавать пиар.