Уважаемые читатели! Мы хотим познакомить вас с творчеством выдающегося ученого и замечательного человека Александра Алексеевича Кокорина.

Сведения о нем достаточно скупы. Родился 25 января 1950 года. После окончания в 1972 году Курганского высшего военного училища несколько лет проходил службу в армии. С 1976 года совмещал аналитическую работу в структурах Министерства обороны с педагогической деятельностью. В 1978 году окончил аспирантуру МИНХ, затем защитил докторскую диссертацию по философии на тему «Диалектико-материалистический анализ как методологическое средство деятельности военных кадров». В течение многих лет преподавал в целом ряде московских вузов, включая Академию ФСБ России. Возглавлял диссертационный совет в Московском государственном областном университете.

В своих работах А.А. Кокорин дает обоснование формам и средствам аналитической деятельности управленческих кадров; исследует аналитические возможности основных методологических средств науки (приемов, способов, подходов, методов); изучает особенности формирования образа мыслей, стиля мышления и способа аналитических действий управленческих кадров при решении конкретных практических задач. Его работы «Анализ (Аксиоматическое эссе)», «Идеология», «Политика», «Сравнительный анализ», «Философия и мировоззрение», «Философия и наука» до сих пор востребованы в учебном процессе высшей школы, в подготовке профессиональных аналитиков.

21 декабря 2016 года Александр Алексеевича не стало. Он не смог пережить смерть своей жены, которую он очень любил.

Мне посчастливилось на протяжении нескольких лет близко общаться с Александром Алексеевичем в процессе совместного преподавания на потоках повышения квалификации сотрудников органов ФСБ, что позволило в полной мере оценить не только его острый ум и точное слово, отточенную логику, но и открытость души, живость характера. Он всегда был заводилой на наших офицерских посиделках, с величайшим почтением относился к женщинам, искренне любил детей. Светлая ему память!

Вячеслав Петров, главный редактор журнала «Политическое образование»

В книге предпринята попытка представить теорию, методологию и методику анализа в виде системы аксиом. Такая форма представления анализа обусловлена стремлением создать пособие, которое было бы максимально ориентировано на практику. Автор ушел от приведения различных точек зрения, споров по той или иной позиции, представленной в книге. Сделано это не потому, что он без внимания оставляет работы «товарищей по аналитическому цеху». Вовсе нет. Более того, он выражает им искреннюю благодарность за формирование теоретико-методологической основы, без которой не состоялась бы данная работа. И все же, стремясь соединить теорию, методологию и методику с деятельностью, прежде всего, аналитика-практика, он вынужден был представить анализ в виде аксиом.

            Представление анализа в виде аксиом ни в коей мере не означает догматизации механизма анализа. Каждая приведенная аксиома релятивна. Она развивается, может быть уточнена, а при необходимости пересмотрена. Именно так подходил автор работы к каждому приведенному в работе выводу.

            В аксиоматической форме в работе представлены положения, касающиеся сути сознания как основного «инструмента» анализа; положения, характеризующие чувственную, формально-логическую и содержательно-логическую ступени анализа; формы каждой названной ступени и процесс их трансформации в методологические средства; сами методологические средства (приемы, способы, подходы и методы); теория, методология и методика анализа; аналитические возможности системы философских категорий; методика практического применения приемов анализа.

            Книга адресована всем, кого интересуют названые проблемы, а по большому счету вопросы теории, методологии и методики анализа. Она предметно ориентирована на тех специалистов, которые хотели бы овладеть анализом не интуитивно, в ходе практической деятельности, а сознательно, целенаправленно могли бы перейти к использованию научно обоснованных методологии и методики анализа.

            Весь пафос книги – это утверждение простой истины: анализу можно и нужно учить людей, для этого сегодня создан необходимый теоретический, методологический и методический фундамент.

Вместо введения

Понятие, точнее слово «анализ», весьма широко распространено. Фактически каждый человек слышит его много раз в день. Причем, в разных контекстах, из уст самых разных людей, в разных ситуациях. Диапазон его использования настолько широк, что, порой, нелегко понять: действительно ли речь идет об анализе, как специфической высокоинтеллектуальной, работающей на практику, весьма продуктивной методологической процедуре или о неопределенном широко распространенном обыденном действе, о сути которого не следует задумываться, поскольку его содержание очевидно. Другими словами, сложившуюся ситуацию можно охарактеризовать, перефразируя известную поговорку: «Я мыслю, следовательно, я анализирую».

С известной степенью допуска, с этим можно согласиться. Аксиомой следует считать наличие в каждом мыслительном процессе аналитической составляющей. Но, аксиомой также является и то, что анализ не исчерпывает всего содержания мыслительной деятельности человека. У нас нет права забывать о синтезе, дедукции, индукции, сравнении и других средствах познавательной, мыслительной деятельности людей.

Другими словами, никто не станет отрицать то, что любая мыслительная процедура неизбежно включает в себя анализ, в его более или менее развитой форме. Вместе с тем, последний не может заменить собой другие мыслительные средства, имеющие свое «лицо», выполняющие специфические функции в ходе познания явлений окружающего нас мира. Диалектическое единство анализа с этими средствами очевидно. Они звенья одного мыслительного процесса, дополняющие друг друга, придающие целостность мыслительной деятельности человека, но при этом не теряющие своей специфики.

Сведение мыслительной деятельности исключительно к анализу чревато рядом негативных последствий. Самое существенное из них – это исчезновение у познающего субъекта потребности строго различать содержание основных методологических процедур (анализа, синтеза, дедукции, индукции, сравнения и т.д.) и как следствие этого - неумение предметно, целенаправленно их применять для решения практических задач. Особо следует заметить, что, смешивая, отождествляя, не различая особенности, специфику, функциональное предназначение каждой из названных мыслительных процедур, познающий субъект значительно снижает свои аналитические возможности. Это, по своей сути, крайне негативно сказывается на его познавательно-практической деятельности, не приближает познающего субъекта к истине. Это, во-первых.

Во-вторых, подобное отождествление дает право каждому человеку называть себя аналитиком, который так или иначе осмыслил или осмысливает тот или иной процесс, ту или иную житейскую ситуацию. Нередко мы видим людей далеких от решения аналитических задач, не знающих, что такое анализ, не владеющих его методологией и методикой, но уверенно называющих себя аналитиками. Более того, этими людьми создано немало институтов, центров, претендующих на истину в последней инстанции, называющих себя «аналитическими», хотя довольно часто они выдают весьма поверхностную информацию, не являющуюся результатом по-настоящему глубоких аналитических проработок. Проще говоря, вульгаризируя, упрощая аналитическую деятельность, вряд ли можно рассчитывать на продуктивное решение непростых задач, стоящих перед каждым из нас и нашим обществом в сложившейся ситуации.

В-третьих, небрежность в подходе к анализу, его неопределенность нередко ведут к тому, что анализом называют простейшую процедуру сбора и накопления информации, в лучшем случае, первично и поверхностно обработанной. Проще говоря, сам сбор и накопление информации нередко квалифицируется как анализ. Следует признать, что без сбора и накопления информации нет анализа, как и других мыслительных операций. Но просто сбор и накопление информации не есть сам анализ. Они являются лишь необходимыми его условиями и основаниями.

Подобный, лишенный должной конкретности подход к анализу и информации имеет ряд практических следствий, которые вряд ли можно назвать позитивными. Довольно часто, аналитической называется работа, в ходе которой собран материал по заданной теме. Нередко аналитической называется рубрика в газете, которая комментирует определенные факты из какой-то области. Аналитическими также называются центр, институт, которые собирают информацию, допустим, по вопросам экономического развития страны. Хотя, по сути, это самые обычные статисты в названной области, зачастую не способные определить тенденции развития той же экономики. Оказывается, много можно спрятать за очевидным, популярным, расхожим, но для многих неопределенным словом (понятием) «анализ».

В-четвертых, можно с достаточным основанием утверждать, что сегодня в аналитическом деле царят хаос и неразбериха, нет строгой координации, корреляции и субординации между различными видами анализа. Есть специалисты, которые склонны абсолютизировать тот или иной вид анализа (сравнительный, информационный, культурологический, генетический, ситуационный, философский, системный и т.д.) Чаще других почему-то абсолютизируется количественный анализ в ущерб качественному. Нередко утверждается, что количественный (упрощенно скажем – математический) анализ, может существовать независимо от качественного.

Отдавая дань должного математическому (как и другим формально-логическим видам анализа), ни в коей мере не отрицая их необходимость и практическую значимость, хотелось бы особо отметить: а) все виды анализа имеют право на жизнь, включая формально-логические, абстрагированные от качества анализируемых явлений; б) все известные виды анализа следует использовать при решении конкретных практических задач, сочетая их, коррелируя, координируя и субординируя друг с другом; в) решение каждой конкретной задачи предполагает приоритетное использование средств конкретного (конкретных) вида анализа, например математического, если речь идет о выделении количественных характеристик анализируемого явления; г) вместе с тем, поскольку мы анализируем явления реальной жизни, то высшей формой аналитической деятельности с достаточным основанием следует считать анализ, ориентированный на выявление качественных, содержательно-сущностных признаков явлений. Удивление в этом контексте вызывает то, что, как раз, проблемам качественного анализа уделяется меньше внимания, чем проблемам тех или иных частных видов, направлений анализа.

В-пятых, довольно странная и противоречивая картина сложилась в мире науки по отношению к анализу, как специфической методологической процедуре. Нередко анализ отождествляется с исследованием как таковым. Известно, что в ходе любого исследования используется, как правило, весь набор методологических средств, но очень часто квалифицируются они почему-то как анализ. Это тем более странно на фоне того, что содержание анализа как специфической методологической процедуры достаточно строго описано в науке. Оно стало аксиоматическим. Анализ определяется как мыслительная процедура «расчленения» (разложения) познаваемого явления на составляющие элементы (неделимые, недискретные в его рамках), направленная на их познание вне зависимости от целого.

Эта аксиома ориентирует субъект познания (анализа) на выполнение трех взаимосвязанных методологических шагов. Первый – расчленение познаваемого явления на составляющие. Второй – обязательное при этом выполнение требования выделения элементов по принципу их неделимости в рамках познаваемого явления. Третий – осуществление познания, составляющих анализируемое явление элементов, вне зависимости от целого. При этом следует особо подчеркнуть, что познание элементов анализируемого явления, предполагает использование всего арсенала методологических средств (к ним, как известно, относятся приемы, способы, подходы, методы). Только с их помощью, как показывает практика, можно обеспечить глубину анализа. Ведя речь об этих методологических средствах, приходится с сожалением констатировать, что их природа (генезис), содержание, функциональные возможности наукой и практикой определены недостаточно глубоко. Это дает право привести следующий аргумент в пользу актуальности данной работы, посвященной анализу.

В-шестых, недостаточно глубоко, на наш взгляд, решена проблема средств анализа. Без ответов в подавляющем большинстве случаев остаются вопросы: если вы аналитик, то с помощью каких методологических средств вы осуществляете анализ; где тот «инструментальный бокс», из которого вы извлекаете необходимые методологические средства для решения задач анализа? Как можно и нужно его для себя сформировать? Какую роль в этом процессе играет практика? Какова роль науки в деле создания аналитического инструментария? Другими словами, как правило, люди, заявляя анализ того или иного явления, не решают для себя задачу сознательного выбора методологических средств, часто не знают и не понимают, на базе чего они формируются и т.д. Тем самым процедура анализа зачастую превращается в неосознанную, спонтанную, хаотичную, а значит и недостаточно глубокую.

В-седьмых, к сожалению, приходится констатировать отсутствие единой, необходимой методологической базы у различных видов анализа, которую должна сформировать философская наука. Математический, химический, геополитический, социологический, экономический, исторический, спектральный, структурный, системный и т.д., декларируемые в науке виды анализа, строятся и осуществляются, главным образом, на основании опыта и знаний, накопленных в различных областях науки. На них же строится и их специфическая методологическая база. Это неплохо, иногда даже весьма продуктивно. Вместе с тем «ведомственность» в подходе к методологической базе анализа приводит к отсутствию корреляции между различными его сферами, направляющими аналитической деятельности людей. При этом речь ни в коем случае не идет о том, что математический анализ должен слиться, например, с геополитическим. Каждый вид анализа имеет право на самостоятельность и сохранение своей специфики. Вместе с тем практика показывает, что у них есть определенные общие основы, прежде всего, в механизме формирования методологических средств – главных «действующих лиц в спектакле» анализа.

Словом, приходится, не без сожаления, констатировать небрежение представителей отраслевых видов анализа к существованию его общей методологической базы, формирующейся на основании, прежде всего, философского знания. Претензия в равной мере может быть отнесена как к представителям отраслевых видов анализа, нередко абсолютизирующих свое детище, свою науку, так и к философам, не сумевшим создать всеобщую, эффективно функционирующую, соединенную с практикой методологическую базу анализа.

В-восьмых, также приходится сожалеть, что до сих пор не получила необходимого научного и практического обоснования позиция о первенстве анализа среди всех методологических процедур познавательного процесса. Другими словами, речь идет о том, что именно анализ составляет основание формирования и функционирования всех других методологических процедур (анализа, дедукции, индукции, сравнения и т.д.). Исследования и аналитическая деятельность убеждает в том, что он их своеобразное «запускающее устройство», «свеча», генерирующая искру для работы синтеза, дедукции, индукции, сравнения и т.д. Справедливо возникает вопрос: почему именно анализ лежит в основании других методологических процедур? Ответ на него достаточно прост. В основании всех без исключения методологических процедур лежит познание отдельных сторон явлений действительности. Как уже отмечалось, именно анализ обеспечивает решение этой задачи.

Необоснованность данного, во многом очевидного, аксиоматического положения, ведет к тому, что и другие методологические процедуры так же не получили необходимое теоретико-практическое обоснование.

В-девятых, в силу вышеназванных причин не получила должного развития методологическая база аналитической деятельности человека, людей разных профессий. Считается, как и во многих других случаях, что главный методист анализа – это сама жизнь, практика. Было бы неверным напрочь отрицать, что жизнь, практика учат методологии и методике анализа. Но этот процесс обучения мог бы быть более продуктивным, если бы существовали научно обоснованные методология и методика аналитической деятельности. По нашему убеждению, современная наука и практика подготовили необходимые условия и основания для существования и обоснования как общей, так и частных методологий анализа. Более того, они сформировали возможность создания как общей, так и частных методик аналитической деятельности людей. Было бы ошибочно этим не воспользоваться. Другими словами, уже сегодня можно с полным основанием утверждать, что людей можно и нужно учить анализу, целенаправленно повышая тем самым его эффективность, практическую значимость.

Наконец, в-десятых, специально хотелось бы обратить внимание на недостаточно исследованную проблему сознания человека, как основного «инструмента» анализа. По-прежнему открытыми остаются многие вопросы: почему сознание – основной «инструмент» анализа, как формируются аналитические способности человека, какова у них природно-социальная основа, почему столь разнятся аналитические возможности сознания людей и т.д. На эти и другие вопросы предполагается дать ответы в данной работе, не претендуя при этом на истину в последней инстанции.

Таким образом, вышеназванные аргументы подчеркивают актуальность заявленной темы и дают право на поиск ответов на вопросы, остающиеся актуальными для современной науки и практики.

Введение читателя в тему работы, по нашему мнению, было бы неполным, если бы, наряду с обоснованием ее актуальности, мы не ответили на вопрос о форме работы. Она названа «Анализ: аксиоматическое эссе». Прежде всего, справедливо возникает вопрос: почему эссе? Затем – почему аксиоматическое? Последовательно попытаемся ответить на эти вопросы.

Итак, почему эссе? Как известно эссе позволяет каждому его автору:

• высказать именно свое мнение по поводу заявленной темы;
• дает право исключить многочисленные ссылки на авторов других работ, которые, безусловно, были изучены до написания данного эссе;
• эссе позволяет автору представить не только свое мнение по поводу заявленной темы, но и поделиться собственным практическим опытом по поводу заявленной темы. В данном случае, по поводу анализа. Другими словами, представить свое осмысление практики;
• эссе снимает претензию на выражение какой-то безапелляционной позиции, претензию на сверхинновацию;
•  наконец, несмотря на то, что эссе дает немало свобод автору в изложении своей точки зрения, оно требует глубокой и серьезной авторской аргументации.

Почему в данном случае речь идет об аксиоматическом эссе? Причин здесь несколько.

1. Автор убежден в том, что по поводу анализа написано немало серьезных работ. В них получили научное обоснование, доказательство многие фрагменты аналитической процедуры, превратившись тем самым, в нынешних условиях, в своеобразные аксиомы. Именно их, прежде всего, и намерен автор представить в данной работе.
2. Многие годы посвятив осмыслению, изучению и разработке теории, методологии и методики анализа, автор работы пришел к выводу о том, что в исследовании любого явления есть период, который позволяет систематизировать именно аксиоматические выводы. Это важно и нужно периодически делать в науке для того, чтобы снять «пустопорожние», ненужные споры, сформировать своеобразную базу движения вперед, вглубь исследуемого явления. При этом речь не идет о том, чтобы авторитарно запретить кому-то высказывать свою точку зрения по поводу того или иного предмета исследования. Конечно, нет. Просто очевидно: как необоснованный догматизм, так и всеобщий релятивизм, не способствуют оптимизации развития как науки, так и практики. Аксиомы – не догмы. Аксиомы – обоснованные, доказанные, истинные научные положения, получившие серьезное обоснование в данных, конкретных условиях. Вместе с тем, они, конечно же, не лишены развития, уточнения и даже пересмотра в других условиях развития науки и практики.

Именно так следует подходить к аксиоматическим положениям, касающимся анализа, изложенным в данной работе. Говоря «да» аксиомам, мы не говорим «нет» новым завоеваниям, открытиям на ниве анализа.

1. Наконец, аксиоматический подход нам показался продуктивным и в контексте решения собственно практических задач. Настало время не только исследовать, размышлять, писать об анализе, но и учить ему людей, специалистов самых разных профессий. Для этого нужна база. Она во многом должна быть аксиоматичной. Практиков меньше всего интересует борьба мнений, школ по поводу теории, методологии и методики анализа. Они заинтересованы, прежде всего, в том, чтобы наука предложила им «набор инструментов», с помощью которых практики могли бы анализировать явления своей предметной области. Нам представляется, что аксиоматический подход к анализу как раз и позволяет в значительной мере приблизить аналитическую деятельность к ее основному заказчику и потребителю – не ученому теоретику, а практику.

Представляется, что и это устремление актуализирует содержание данной работы. Она имеет определенные особенности. О некоторых из них уже было сказано. Вместе с тем, в целях ее предметного восприятия, на наш взгляд, целесообразно высказать некое резюме, характеризующие особенности данного эссе. Главные среди них, как нам представляется, следующие:

а) в работе предпринимается попытка способствовать созданию всеобщей теоретической, методологической и методической базы анализа, аналитической деятельности любого человека, начиная с телевизионного комментатора-аналитика и кончая министром;

б) названное стремление предполагает, прежде всего, использование возможностей философского знания. В этом нет никакого преувеличения его значимости, поскольку известно, что именно философия призвана заниматься всеобщими вопросами науки и практики;

в) всеобщий философский подход ни в коей мере не направлен на умаление роли теоретических, методологических и методических исследований частных наук. Это требование строго соблюдено в данном эссе. В его основании лежат не только результаты работы ученых-философов:

Актуальные методологические проблемы социальных наук. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1976. – 158с.

Алексеев М.Н. Актуальные проблемы логической науки. – М.: Изд-во МГУ, 1964. – 94с.

Анализ системы научного познания. – Свердловск: Изд-во Урал. Ун-та 1984. – 152с.

Андреев И.Д. Диалектическая логика. – М.: Высш. школа, 1985. – 367с.

Андреев И.Д. Научная теория и методы познания. – М.: Знание, 1975. – 62с.

Андреев И.Д. Проблемы логики и методологии познания. – М.: Наука, 1972. – 320с.

Анисимов О.С. Основы методологического мышления. – М.: 1989. – 412с.

Арсеньев А.С., Библер В.С., Кедров Б.М. Анализ развивающегося понятия. – М.: Наука, 1967. – 439с.

Артюх А.Т. Категориальный синтез теории. – Киев: Наук. Думка, 1967. – 154с.

Астафьев В.К. Законы мышления в формальной и диалектической логике. – Львов: Изд-во Львов. Ун-та, 1968. – 208с.

Бабосов Е.М. Диалектика анализа и синтеза в научном познании. – Минск: Изд-во АН БССР, 1963. – 350с.

Брушлинский А.В. Мышление и прогнозирование: Логико-психол. Анализ. – Мысль, 1979. – 230с.

Булатов М.А. Логистические категории и понятия. – Киев: Наук. думка, 1981. – 235с.

Виноградов В.Г. Научное предвидение. Гносеологический анализ. – М.: Высш. школа, 1973. – 188с.

Ворожцов В.П., Москаленко А.Г. Методологические установки ученого: Природа и функции. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд-е, 1986. – 334с.

Гносеологический анализ структуры естественно-научного знания. – Киев: Наук. думка, 1981. – 366с.

Горский Д.П. Вопросы абстракции и образование понятий. – М.: Изд-во АН СССР, 1961. – 351с.

Горский Д.П. Определение: Логико-методологические проблемы. – М.: Мысль, 1974. – 311с

Горский Д.П. Обобщение и познание. – М.: Мысль, 1985. – 208с.

Готт В.С., Землянский Ф.М. Диалектика развития понятийной формы мышления. – М.: Высш. школа, 1981. – 319с.

Готт В.С., Семенюк Э.П., Урсул А.Д. Категории современной науки. – М.: Мысль, 1984. – 268с.

Готт В.С., Урсул А.Д., Семенюк Э.П. О единстве научного знания: Общенаучн. теорет. средства познания. – М.: Знание, 1977. – 64с.

Готт В.С., Урсул А.Д. Общенаучные понятия и их роль в познании. – М.: Знание, 1975. – 64с.

Гражданников Е.Д. Метод систематизации философских категорий. – Новосибирск: Наука. Сибирское отд-е, 1985. – 105с.

Диалектика как методология научного познания. – М.: Высшая школа, 1978. – 288с

Диалектика и практика: Вопросы теории социального отражения. – М.: Наука, 1984. – 336с.

Диалектика научного познания: Очерк диалект. Логики: - М.: Наука, 1978. – 479с.

Диалектика познания: Компоненты, аспекты, уровни. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1983. – 168с.

Диалектика познания и современная наука: Сб. статей. – М.: Мысль, 1973. – 247с.

Диалектика процесса познания. – М.: Изд-во МГУ, 1985. – 367с.

Диалектическая концепция понятия. – Минск: Наука и техника, 1982. – 352с.

Дмитриев А.П. Вопросы методологии и методики военно-научной работы. – М.ВПА, 1973. – 69с.

Дмитриев А.П. Методология и методы военного исследования: Учеб. пособие. – М.: ВПА, 1973. – 176с.

Заботин П.С. Преодоление заблуждения в научном познании. – М.: Мысль, 1979. – 192с.

Захаров Ф.И. Законы и категории материалистической диалектики. М.: - Мысль, 1964. – 71с.

Звинглянич В.А. Логико-гносеологические и социальные аспекты категорий видимости и сущности. – Киев: Наук. думка, 1980. – 151с.

Зеленков А.И. Принцип отражения в философии и науке. – Минск: Изд-во Беларус. ун-та, 1981. – 176с.

Иванова Р.И., Симаков А.Л. Реализация методологической функции философии в научном познании и практике. – Новосибирск: Наука. Сиб. отделение, 1984. – 207с.

Ильенков Э.В. Диалектическая логика: Очерки истории и теории. – М.: Политиздат, 1984. – 320с.

Материалистическая диалектика: Крат. Очерк теории. – М.: Политиздат, 1985. – 350с.

Методологические проблемы развития материалистической диалектики. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1980. – 176с.

Мировоззренческое содержание категорий и законов материалистической диалектики. – Киев: Наук. думка, 1981. – 368 с.

Оруджев З.М. Диалектика как система. – М.: Политиздат, 1973. – 352с.

Петров Ю.А. Логическая функция категорий диалектики. – М: Высш. школа, 1972. – 271с.

Петрущик А.И. Продуктивная роль общих форм мышления в научном познании. – Минск: Наука и техника, 1980. – 112с.

Принципы диалектической логики: Материалы постоянно действующего симпозиума. – М: АН СССР, Филос. общество СССР. Институт филос., 1982. – 122с.

Принципы и категории научного познания. – Ташкент: Изд-во Ташкент. ун-та, 1983. – 172с.

Принципы материалистической диалектики как теории познания. – М.: Наука, 1984. – 303с.

Проблемы философской подготовки молодых научных кадров. – М.: Наука, 1985. – 272с.

Садовский Г.И. Диалектика мысли: Логика понятий как теория отражения сущности развития. – Минск: Вышэйшая школа, 1982. – 310с.

Сичивица О.М. Методы и формы научного познания. – М.: Высш. школа, 1972. – 95с.

Скоробогатов В.А. Развитие форм отражения. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1984. – 167с.

Смирнов И.Н. Материалистическая диалектика и современная теория эволюции. – М.: Наука, 1978. – 288с.

Солопов Е.Ф. Введение в диалектическую логику: Философия в системе науки и мировоззрения. – Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1979. – 212с.

Социально-исторические и мировоззренческие аспекты философских категорий. – Киев: Наук. думка, 1978. – 338с.

Столяров В.И. Диалектика как логика и методология науки. – М.: Политиздат, 1975. – 247с.

Туленов Ж.Т. Система законов и категорий диалектики. – Ташкент: Узбекистан, 1974. – 342с.

Федосеев П.Н. Философия и научное познание. – М.: Наука, 1983. – 464с.

Философские категории в естественнонаучном познании. – Минск: Наука и техника, 1972. – 192с.

Функции материалистической диалектики. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1980. -  124с.

Швырев В.С., Юдин Б.Г. Методологический анализ науки: Его сущность, основные типы и формы. – М.: Знание, 1980. – 64с.

Шептулин А.П. Анализ и синтез в познании. – М.: Знание, 1965. 32с.

Шептулин А.П. Диалектический метод познания. - М.: Политиздат, 1983. – 320с.

Шептулин А.П. Категории диалектики как отражение закономерностей развития. - М. Знание, 1980. – 64с.

Шинкарук В.И. Единство диалектики, логики и теории познания: Введ. в диалект. логику. – Киев: Наук. думка, 1977. – 367с.

Широканов Д.И. Взаимосвязь категорий диалектики. - Минск: Наука и техника, 1969. – 250с.

Штофф В.А. Проблемы методологии научного познания. – М.: Высш. школа, 1978. – 271с.

Юдин Ю.Г. Методологический анализ как направление развития науки. – М.: Наука, 1986. – 261с.

Но и представителей практически всех отраслей науки, которые посвятили энергию научного поиска анализу:

Абрамов В.К. Методологические проблемы развития форм и способов ведения военных действий. – М., 1980. – 215с.

Агеев В.М. Принцип системности политэкономического исследования. – М: Экономика, 1985. – 183с.

Агеев В.М. Экономические категории социализма: Систем. анализ. – Мысль, 1980. – 182с.

Акчурин И.А. Единство естественнонаучного знания. – М.: Наука, 1974. – 207с.

Барг М.А. Категории и методы исторической науки. – М.: Наука, 1984. – 342с.

Борзенков В.Г. Принцип детерминизма и современная биология: Методологические аспекты. – М.: Изд-во МГУ, 1980. – 196с.

Брусин Л.Д., Брусин С.Д. Иллюзия Эйнштейна и реальность Ньютона. – 2-ое изд. – М.: 1993. – 88с.

Василевский А.М. Дело всей жизни. – М.: Воениздат, 1984. – 496с

Вейник А.И. Термодинамика. – Минск: Высшая школа, 1968. – 464с.

Гаряев П.П. Волновой геном// Энциклопедия русской мысли. Т. 5. – М.: Общественная польза, 1994. – 280с.

Джеффри Мишлав. Корни сознания. К.: София, 1995. – 416с.

Драгомиров М.И. Избранные труды. Вопросы воспитания и обучения войск. – М.: Воениздат, 1956. – 686с.

Дьяченко М.И. Психологический анализ боевой деятельности советских воинов. – М.: ВПА, 1974. – 107с.

Евланов Л.Г. Теория и практика принятия решений. – М.: Экономика, 1984. – 175с.

Ерахтин А.В., Портнов А.Н. Философские проблемы этологии и зоопсихологии. – М.: Знание, 1984. – 64с.

Жуковская В.М., Мучник И.Б. Факторный анализ в социально-экономических исследованиях. – М.: Статистика, 1976. – 152с.

Запорожец А.В. Избранные психологические труды: в 2 т. – Т.1. – М.: Педагогика, 1986. – 316с.

Как формируется и функционирует сознание. – М.: Знание, 1985. – 64с.

Кандыба В.М. Чудеса и тайны всех времен. – СПб.: Лань, 1997. – 555с

Капица П.Л. Эксперимент, теория, практика. – М.: Наука, 1981. – 495с.

Категории политической экономии социализма. – М.: Экономика, 1986. – 144с.

Клизовский А.Н. Основы миропонимания новой эпохи. – Мн.: Мога Н – Вида Н, 1995. – 810с.

Коробко В.И. Золотая пропорция и гармонические системы. - М.: Изд-во Ассоциации строительных ВУЗов СНГ, 1998, - 373с.

Коробко В.И. Золотая пропорция и человек. - Ставрополь: Кавказская библиотека, 1992. – 170с.

Кривенко Д.Т. Становление исходных количественных понятий в физике. – Киев: Наук. думка, 1979. – 144с.

Кудряшова Л.Д. Каким быть руководителю: Психология управлен. Деятельности. – Л.: Лениздат, 1986. – 160с.

Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. – М.: Политиздат, 1975. – 304с.

Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения: В 2 т. - М.: Педагогика, 1983. – Т. 2. – 318с.

Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. – М.: Изд-во МГУ, 1981. – 584с.

Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. – М.: Наука, 1984. – 444с.

Методологические проблемы развития педагогической науки (Под редакцией П.Р. Атутова, М.Н. Скаткина, Я.С. Турбовского). – М.: Педагогика, 1985. – 240с.

Мулдашев Э.Р. От кого мы произошли? – М.: Пресс ЛТД, 1999. – 349с.

Налимов В.В. Спонтанность сознания: вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника. М.: Прометей, 1989. – 287с.

Основы теории управления войсками. – М.: Воениздат, 1984. – 221с.

Рицль М. Парапсихология: факты и мнения. – Киев: Никацентр, Вист-С, 1999. – 368с.

Судаков К.В. Теория функциональных систем. - М.: 1995. – 95с.

Теплов Б.М. Избранные труды: В 2 т. - М.: Педагогика, 1985.

Тихонов М.И. Эмпирические методы научного познания в военном деле: Методологический анализ. – Л.: ВВМУ им. М.В. Фрунзе, 1978. – 170с.

Тихоплав О.Ю. Системный подход как метод решения сложных инженерных задач и проблем. - Киев: Об-во «Знание», 1988. – 20с.

Уилсон Роберт А. Квантовая психология /Пер. с англ. Под ред. Я. Невструева. – Киев: Янус, 1999. – 224с.

Уилсон Роберт А. Психология эволюции /Пер. с англ. Под ред. Невструева. – Киев: Янус, 1998. – 304с.

Усова А.В. Формирование у школьников научных понятий в процессе обучения. – М.: Педагогика, 1986. – 176с.

Фролов И.Т. Жизнь и познание: О диалектике в современной биологии. – М.: Мысль, 1981. – 268с.

Шалютин С.М. Искусственный интеллект: Гносеол. аспект. – М.: Мысль, 1985. – 199с.

Шипов Г.И. Теория физического вакуума. Новая парадигма. – М.: НТ-Центр, 1993. – 362с.

Юзвишин И.И. Основы информациологии. - М.: Междунар. изд-во «Информациология», Высш. школа, 2000, - 517с.

г) лейтмотив работы – попытаться создать такие теорию, методологию и методику анализа, которые эффективно работали бы на практику, которым можно было бы учить людей самых разных профессий.