[svoboda] Бегемотыч
привет свободный народ!
Случилось это как раз после очередного боевого
дежурства. Прямо с вертолета, замерзший, уставший и
злой я вернулся в общагу. Корешок мой, Шабан, только
отчалил дежурить, так что хавчик я разогревал без
особого энтузиазма. Ебнуть по стакану не с кем,
меланхолия, ля: За окном - непроглядная морозная
темень, тоска и полный попенгуд. Нехотя подрочив, залег
я спать к ебеням, проклиная свою никому накуй не нужную
службу за идею.
. . .А зря. Ровно в полночь дверь застонала от
чьего-то бурного желания меня видеть. Да так задорно,
что запахло штукатуркой. Передернув затвор ПМа, я в
психе рванул дверную щеколду и сунул руку со стволом в
темноту: Лампочки, бля, прапора-суки попиздили в
коридоре - темнота как у негра в кармане!
. . .- Братан, а хуле ты шпалер в оружейку не сдал?-
донеслось из преисподней знакомым перегаром. - Бухать
бушь?
. . .- За ваши бабки - любой каприз. Заходи, Жека!
. . .В хате сразу вдруг стало меньше места. Старый
корефан, прапор Жека, в гости без литры никогда не
приходил, и поэтому его визит всеми очень почитался. Но
на этот раз помимо спирта и закуси, Джексон приволок
откуда-то два охотничьих ружья и пару патронташей.
. .Наспех ебнув шнапсу и занюхавши рукавичкой,
прапор поведал мне одну авантюру.
. . .- Короче, Бегемотыч, слухай тут. Хакасы медведя
на заказ мочить идут. Какой-то хуила из Москвы с
проверкой едет, гешефт делать надо. Пойдешь? Тебе ведь
пару дней на отдых положено?
. . .Медведь: Идея - пиздец! Ну что я знал о медведях?
Ну видел в зоопарке пару раз этот обоссаный и вонючий
клубок живой шерсти со взглядом срущей собаки. А в
дикой таежной природе этого волосатого парня все зовут.
Не за хуй же! Стремно:
. . .ебнувеще пару дринков, ответ пришел сам собой. Ну
кто не хочет стать Рембом?!
. . .- Ну вот, а то - че, да как?: Держи артиллерию,
братан! - довольно заурчал прапор и протянул мне ружье
с патронташем. - Жаканы - хакасские, на слона ходить
можно! А ты не ссы, не нам валить мишу. Майора
Рамазанова из пятого полка знаешь? У него дареный
карабин с оптикой еще? Ну так он и будет валить - дырка
маленькая нужна. А мы так, группа поддержки.
. .Короче, сказано - сделано. В три часа ночи мы уже
тряслись в брезентовом тенте газона-66 и вовсю грелись
спиртягой. Проблема медведепромысла собрала нас в
небольшой, но очень пьяный и злой отрядик, где никто
никого почти не знал. Зато Жека знал всех, даже этих
хакасских аборигенов, которые в слове три ошибки
делают. Их было двое - дед, весь сморщенный как хер
Тутанхамона и его сынок, в полста лет. Да еще этот
майор с лицом конченогопропойцы в двенадцатом колене.
Пили все. И пили всю дорогу. Майор так нахерачился, что
мог влегкую по дурке кому-нибудь девять граммов в
организме на хранение оставить. Поэтому мы с Жекой его
страховали от этого легкомысленного шага.
. .Наконец нас в последний раз тряхнуло тормозами и
наступила тишина: ля, прокляли мы с Жекой всех
медведей, когда перли через сугробы этого медвежьего
терминатора с его пиздатым карабином! Финал похода
старый хакас обозначил часа через два, когда спирт уже
нахер весь ушел вместе с потом. Здесь дедок приказал
жестами всем захлопнуть пасти и стал рубить длинную
жердь. Потом взобрался на какой-то бугор и начал
опускать этот дрын в дыркуна вершине. Интуитивно я
понял, что это и есть мишкин домик, где он всю зиму
лапу миньетит. Почему-то стало сильно нехорошо в кишках
и очень притопило на посрать. Жека тоже поддался измене
и спрятался за кедр.
. . .Старый пенек слез с бугра и на ломаном русском
показал нам, где залечь, чтобы миха не унюхал. А этому
киллеру объяснил тему так:
. . .- Твоя стоять тут. Моя палкой хозяин будить.
Хозяин вставать на тибя. Лапы поднимать. Твоя - в
сердце - пух! Стрелять! Якши?
. . .- Та хуле там, давай, дед! Тыкай мудака этово! Не
ссы: - оскалился майор и закатил на ватнике рукава,
передернув затвор. Ноги расставил - ну, ля, Рембо!
. . .Мы с Жекой залегли сзади, тоже зарядив свои
самопалы. Тут дедуган и шмыгнул на бугор. Да как начал
дрочить михуила своим дрыном! Че тут началось! Рев
из-под земли прямо-таки нешутейный пошел. Потом -
фонтан снега, палок, бревен!!!! Дед по воздуху летать
отправился. А перед нами: е-б-бать!!! Метра три
сплошных разъяренных мышц и шерсти дыбом! А клычары:
Вонища, ля: Пар кругом, рев!
. . .Майор присел от усеру, потом как заорет! И нет,
чтобы молча нажать курок, мудила. Он резво так
перекинул карабин, схватил его за ствол, да как
пизданет с размаху михуила по пене на ебальнике!!!
. . .Оптика - нахуй в осколки, приклад - в щепки! Миха
- в состояние грогги. Не каждую весну приходом таким
будили, видать: Тут майор как заорет - и на кедрач
полез! Да не полез - побежал по вертикальному стволу!!!
Куды там бабуинам! Кедрач, ля, за три дня вокруг хер
обсерешь, такой толстый, а он - бегом по стволу! Да на
самый верх!
. . .Вот здесь миша и очухался. Прыжком он выскочил из
своей ямы - и до кедрача! Но догонять обидчика сразу не
стал. Со страшным рычанием зверюга начал рвать в клочья
зубами и когтями ствол невинного дерева. Видать,
раздрачивал себя перед решающей схваткой с глумилой
позорно слинявшим.
. .- П-и-издец нам: Уебываем отсюда, Олег:.
Кр-р-ранты, ля: - заикаясь прошелестел возле моего уха
перепуганный Жека и стал нагребать на голову снег,
пытаясь зарыться в планету. Умник, нах! Хуй ты от миши
събешься в тайге. Он тут быстрее курьерского шмаляет по
кустам. Вот тут я в полной мере осознал, что называют
люди словом простым и понятным - : Мы ж на очереди:
. . .А между тем зверь продолжал тиранить кедрач.
Вдруг откуда-то сверху послышался такой силы крик, что
истребительский форсаж по сравнению с ним - шлепок
детской какашки. Этот нелюдской звук вдруг
материализовался в летящего посреди шишек и веток
майора Рамазанова. Со всего размаху он как тунгусский
метеорит въбался в мишину хребтину и затих. А мишаня,
охуев от такого удара, упал мордой в снег. Издав
душераздирающий вопль, зверюга чтоесть силы рванул
вглубь таежных зарослей, не разбирая дороги и
светофоров.
Мы с Жекой не могли поверить своему спасению: - Лады,
пошли смотреть этого Маресьева, - первый вышел из
ступора прапор и выполз из нашего редута.
. . .Майор Рамазанов представлял собой сидячую и синюю
от страха мумию, которая изо всех сил двумя руками
сжимала тонкую кедровую ветку с одинокой шишкой. Рот
героя был неестественно открыт и почему-то не парил на
морозе. Глаза: Ну просто как от застрявшего в жопе!
Пульс еле трепетал в окаменевшем теле.
. . .- Ну, пидор, тащи теперь его в обратку по
сугробам.- зарычал Жека.
. . .- Жек, к Пинцету его надобно. Он же весь -
сплошнаясудорога, ля, - услышал я наконец и свой
хриплый голос, - А где старый пердун?
. . .Пердун быстро нашелся. Целый и невредимый. Только
метров через десять. Сидел себе и закуривал. И сынок
его подошел с остатками Рамазановского карабина.
Короче, киллерская команда в сборе, нах! Срубили
волокушу и потянули этого лядского Рембу к машине:
. . .Всю дорогу молчали, аж не по себе стало. Как на
похоронах. В городке притащили майора с веткой и шишкой
к эскулапам, да там и оставили. Долго ржали хирурги над
пациентом, но ветку вырвали. А мы пошли с Жекой в
общагу.
Сели за стол, разлили спирт по стаканам. Глянули друг
на друга: Да как заржем в две глотки!!! Пиздеть не буду
- первый раз натурально я тогда уссался в свои ватные
казенные штаны. От смеха.
