Почему на обломках нашей страны не появилось субъекта постиндустриализма
Этим вопросом задается Сергей Ервандович Кургинян в очередном эмоционально-констатирующем, но мало чего объясняющем-предлагающем тексте Медведев и развитие – 10 (Завтра, Москва, 21 мая 2008 года, № 21 /757/, стр. 5). Мол, «советский сценарий модернизации (то бишь развития) был очевиден и по целям, и по результатам», и «столь же очевидно было, что не только ранние коммунисты (те-то просто грезили развитием), но и вполне обрюзгшие, однако хотя бы по минимуму сохранившие идеологический код номенклатурщики позднесоветского периода, - реально хотели именно РАЗВИВАТЬ союзные
республики».
На фоне фантастического модернизационного рывка Коммунистического Китая (а отчасти и Социалистической Республики Вьетнам), начинавшего этот рывок в 1979 году со значительно более низкого старта, чем тогдашний Советский Союз, законны недоумение и даже растерянность. Свершили самопредательство, порушили свой дом, что же мешает новому строительству, почему руководство занято мародерством того, что осталось от руин и что лежит в недрах и растет на окружающей земле?
«Стало ясно,
- констатирует Сергей Кургинян, - что теперь-то нет даже этой воли к развитию. Если говорить о воле, понимая, чем она отличается от благих пожеланий». Да, среднеазиаты с высшим образованием, вынужденные сегодня гастарбайтничать в Москве, легко «освобождается от привнесенной советским модернизационным проектом цивилизационной пленки», и быстро и легко «люди, родившиеся в городских семьях и проработавшие чуть не десятилетия инженерами, переходят к традиционным позам сидения во время отдыха на корточках у стены
и привыкают спать на голых матрацах в малоприспособленных для жизни помещениях».
Далее идут попытки обобщить – мол, модернизация «дело вообще трудное». «Где оно оказалось удачным? Разве что в Турции, да и то в весьма относительной степени. Ну, Марокко… Ну — совсем уж в малой степени — Пакистан… Что дальше?»
Наверное, не лукавит здесь Кургинян, а просто демонстрирует некоторую узость кругозора. И в Турции или в Эмиратах не так плохо, а в многоэтнической Малайзии вообще хорошо. Модернизация
успешно идет во многих странах Востока, не только коммунистических. А на обломках СССР – то Туркменбаши, то «национальный лидер», и вместо модернизации идёт наступление реакции. Почему?
Не дает Сергей Кургинян ответа, а воспаряет в надстройку, что-то там умозрит типа того, что всемирно-исторический контекст якобы «из контекста "обязательности развития" постепенно превращается в контекст "обязательности неразвития"» или «даже регресса». Где это Кургинян увидел смену глобального
вектора с прогресса на регресс? В РФ – да, но РФ ныне – «больной человек» мира, а судить надо по здоровым. Тем не менее некоторые констатации аналитика процитируем:
«Есть страны, для которых выход из СССР обернулся крайним неблагополучием. А есть страны, где этот выход был пережит с относительным благополучием. Прибалтика, например, очень хотела выйти. И распорядилась выходом если не оптимальным, то хотя бы объяснимым образом. Возникли вполне пристойные по ряду параметров задворки Европы (хулиганства
на антирусской и нацистской почве в рамках данного обсуждения я сознательно вывожу за скобки). Но ведь именно задворки! Где все эти утопии о "новых Афинах" в Великой Балтии, будоражившие общественное мнение в момент выхода из СССР? Нет никаких "новых Афин". Нет никакой постиндустриальной Балтии. Все тихенько, приемлемо — но не более того. И уж никак не суверенно! Один хозяин явным образом поменялся на другого. Того хозяина не любили, а этого вроде бы полюбили. Сказки о суверенитете оказались
отброшены на следующий день после получения долгожданного суверенного пая. Пай тут же передали в соседний кооператив. И далеко не бесплатно — заодно получив соответствующие обязательства».
На Украине тоже далеко до постиндустриализма, да никто такой задачи не ставит. Ну, вступит ещё одна тьмузасрань в ВТО, НАТО и даже, в перспективе, в ЕС. Останутся на задворках постиндустриального мира, то есть объектами. А как с субъектностью? Даже в спорте субъекту важно не участие у сытого корыта, а победа в
конкуренции.
«Но самый больной вопрос для меня, - возглашает Сергей Кургинян, - …кто-нибудь в каком-нибудь из "самостийных кооперативов" удосужился подумать о форсированном развитии? О постиндустриальных перспективах? Об этом говорили, пока нужно было вынимать пай из геополитического "Газпрома" (= СССР). Но когда пай вынули, то реально, на уровне государственной воли, этим не стал заниматься никто. Ни лояльные России мини-образования, ни сходные образования, торгующие нелояльностью,
ни сама Россия. НИКТО!
Собственной дееспособной Силиконовой долины, на которую молится нация, не возникло ни в Армении, ни в Грузии. Ни в Азербайджане, ни в Узбекистане. Ни в Прибалтике, ни на Украине. Нечто пристойное как-то сохраняется в Белоруссии. Но прорыв не осуществлен НИГДЕ.
Разобщенные народы не смогли форсировать ни свой Модерн, ни, тем более, свой постиндустриальный (не путать с постмодернистским) сценарий развития. Который, например, пытается реализовать Индия. Пытается, скрипя
зубами, отбрасывая самые насущные необходимости. И прокладывая — почти по телам ночующих на улицах многомиллионных масс — какие-то траектории форсированного развития. Причем массы, между прочим, смотрят на это не с отвращением, а с восторгом.
Национализмы, развалив СССР, показали в итоге, что они не являются национализмами в строгом смысле этого слова. Что они больны этнократизмом. Что у них нет воли к Модерну. Притом, что нация — это субъект и продукт модернизации одновременно.
Где-то
эти псевдонационализмы сразу обнаружили свой архаизаторский смысл. А где-то они просто почили на лаврах неразвития. Подменив развитие чем-то другим. Еще раз подчеркну, иногда в чем-то "как бы приемлемым". Но все равно тупиковым».
Остановимся на этой очевидной констатации. Учтем - рецепты постиндустриального прорыва хорошо известны и успешно апробированы в самых разных странах от «больших» США или КНР (а также Индии и Бразилии) до «малых» Сингапура или Ирландии. Главный рецепт универсален
– освобождение низовой субъектности и государство как её партнер и помощник. Почему же на обломках СССР не прижился никакой подобный модернизационный проект – ни в «малых» странах Прибалтики, хотя от них рукой подать до сверхуспешных Финляндии или Ирландии, ни в «больших» Украине и даже Казахстане, где Нурсултан Назарбаев вроде бы пытался и ещё пытается использовать некоторые приемы если не КНР, то хотя бы Турции и ОАЭ и Малайзии. О демодернизации в РФ не говорю – здесь всё перед глазами как на блюдечке.
Причина «неразвития» и отсутствия воли к постиндустриальной модернизации – пандемия шкурности, охватившая позднесоветское общество сверху донизу. Как древние евреи после исхода из Египетского рабства пали ниц перед Золотым Тельцом (при попустительстве оставленного на хозяйстве первопатриарха Аарона - Исход 32), когда их покинула жесткая направляющая воля веры Моисея, так и советские люди впали в грех вещизма-потребительства и карго-культа, как только его искусно лишили веры в высшие идеалы. Поэтому массы избрали своими кумирами шкурников, предателей и мародеров, которые легко
соблазнили лидеров общественного мнения и через них низы дешевой демагогией и иллюзорными соблазнами. Между тем стратегии и тактики модернизационного рывка хорошо известны и преподаются студентам и даже уже старшеклассникам (я их преподавал четверть века назад, когда доцентствовал в Университете Дружбы Народов имени Патриса Лумумбы, и когда на дипломатических приемах встречаю, например, своих бывших учеников из Малайзии, работающих ныне в Москве в посольстве и представительствах, они мне говорят – «в Куала-Лумпуре
делают всё так, как Вы нас учили»). Александр Григорьевич Лукашенко, по моим наблюдениям (я его лично знаю, но от него никак не завишу), как к нему ни относиться и как его ни критиковать, все же не шкурник и искренне стремится хотя бы к научно-технологической модернизации. Поэтому он много внимания уделяет развитию Парка Высоких Технологий. Ничего подобного в других постсоветских образованиях, включая РФ, - нет. Вывод – если руководящих шкурников, озабоченных прежде всего своим местом в прихожих и предбанниках глобальной элиты, сменят ответственные перед своими странами и народами и государственно-мудрые лидеры,
то прорыв в субъекты глобального развития не заказан ни для «малых», ни для «больших» осколков нашей общей Родины.