Катакомбная соборность против церковной бюрократии

Ознакомился с деятельностью и программой митрополита Рафаила - Предстоятеля РИПЦ (Российская Истинно Православная Церковь, главный храм – Москва, улица Радио, дом 12, строение 1, сайт http://www.sinodipc.ru/). В миру он – Леонид Семенович Мотовилов. Родился он 18 сентября 1947 в деревне Ерал Ашинского района Челябинской области, его предок по материнской линии Николай Александрович Мотовилов был учеником Серафима Саровского.



После окончания школы поступил в Дальневосточное высшее общевойсковое командное училище, которое закончи с отличием. В 1967 году женился и взял фамилию жены Прокопьев. Служил в Северной группе войск в Польше и в Забайкалье. Закончил Военную академию им. М.В. Фрунзе. В 32 года командовал мотострелковым полком в Кировокане. В 1981 г. был назначен военным советником командира сирийской пехотной бригады, дислоцированной в Ливане. В 1984 г. подорвался на мине, потерял правую ногу, перенес 14 операций. После выздоровления преподавал тактику в Военном университете в Москве. В 1991 г. ушел из Вооруженных Сил и организовал целительский центр. С февраля 1994 г. твердо стал на путь целительства. В 1995 г. после монашеского пострига получил духовное имя Рафаил - в честь архангела Рафаила, целителя Божия. В декабре 1995 году обратился с письмом к Патриарху Московскому и Всея Руси Алексию II с предложением взять народное целительство под своё окормление, но ответа не получил.

21 сентября 1997 года митрополит Стефан (Линицкий) в сослужении епископов Амвросия (Катамадзе) и Моисея (Ходжава) рукоположили его во епископа Волоколамского. В 2001 г. зарегистрировал Синод Истинно-Православной Церкви в качестве централизованной религиозной организации. 14 июля 2003 года провел «Объединительный Архиерейский Собор Истинно-Православной Церкви в России», став главой новой объединенной иерархии с титулом патриаршего местоблюстителя. Решением 3-й сессии Поместного Собора Истинно Православной Церкви от 24 июня 2005 года избран Первосвятителем Православной Российской Церкви (Истинно Православной Церкви) с титулом «Святейший архиепископ Московский Митрополит Всероссийский». Интронизация Святейшего митрополита Рафаила состоялась 26 июня 2005 г. в Храме Пресвятые Троицы Ставропигиального женского Свято-Троицкого монастыря, расположенного в с. Острово Орехово-Зуевского района Московской области.

Кроме храма на улице Радио и монастыря в Острово, РИПЦ имеет в поселке Денежниково Раменского района монастырь Предтечи, где помещена икона "Воскрешающая Русь" – вариант иконы Покрова.

Беседа с ним опубликована в газете «Поместный Собор» (№ 24, ноябрь 2007 http://www.sinodipc.ru/index.php?id=326):

Эпиграф: «Будьте братолюбивы друг ко другу с нежностью; в почтительности друг друга предупреждайте» (Послание к Римлянам святого апостола Павла 12:10).

«Мы обратились с вопросами к Первосвятителю Российской Истинно Православной Церкви Святейшему Архиепископу Московскому Митрополиту Всероссийскому Рафаилу:

Вопрос: Являются ли катакомбные общины частью Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви, веру в которую мы исповедуем за каждой литургией? Или это всего лишь «клубы по интересам», как выразился митрополит Кирилл?

Святейший Рафаил:

Судите сами.

1. Епископы Катакомбной Церкви посвящены в этот высокий сан согласно каноническим правилам, обеспечивающим апостольское преемство.

2. Катакомбная Церковь исповедует всю полноту православного вероучения и совершает свои тайнодействия в соответствии с православной традицией.

Этих двух пунктов достаточно, чтобы считать катакомбные общины столь же законной частью Православной Церкви, как совокупность общин, окормляемых духовенством Московской патриархии.

Следующие пункты показывают преимущества катакомбной церкви перед МП.

3. Катакомбная Церковь во главу угла, наряду с апостольским преемством, ставит принципы соборности. Все дела решаются на регулярных Соборах, на которых представлен весь церковный народ в целом: архиереи, священники, монашествующие и миряне. При этом каждый член Собора имеет право вносить предложение и обладает правом решающего голоса. Высший Церковный Совет, возглавляемый Первоиерархом, избирается Собором, управляет Церковью в межсоборный период и проводит в жизнь соборные решения. Последующий Собор даёт оценку деятельности церковного управления, при необходимости изменяет его состав и даёт ему новые поручения.

4. Катакомбная Церковь, имея законную регистрацию а органах государственной власти, хранит Святость церкви, т.е. свою избранность из мира для служения Богу. Поощряя своих членов к активному и ответственному личному участию в общественной жизни, Церковь оставляет за ними свободу выбора своей гражданской позиции и при этом не допускает вмешательства каких-либо мирских сил в свою внутреннюю жизнь и дела церковного управления.

5. Катакомбные Церкви признают апостольскую преемственность и тайносовершительную харизму как друг у друга, так и у духовенства Московской Патриархии. Тем самым они исповедуют свою веру в единство Православной Церкви и свою верность этому единству, несмотря на временные разделения и нестроения.

Из всего этого вытекает ясный и твёрдый ответ на Ваш вопрос: Катакомбные общины, которые соблюдают все указанные выше принципы, несомненно, принадлежат к Единой, Соборной и Апостольской Церкви.

Вопрос: Согласно правилам Собора 1917-1918 гг., высшая власть церковного управления принадлежит Патриарху, а не подчиняющиеся ему архиереи оказываются в расколе с Церковью.

Святейший Рафаил:
Согласно деяниям Великого Собора 1917-1918 гг., вся полнота управленческой власти в Церкви принадлежит Поместному Собору, тогда как Патриарх и Высший Церковный Совет только осуществляют соборные решения. Однако после 1917 г. ни одного канонического Поместного Собора не было. А где нет соборности, там нет и власти, нет харизматического церковного центра, по отношению к которому можно быть в расколе. Само понятие раскола в этих условиях не имеет смысла.

Вопрос: А как же Соборы, избиравшие Патриархов?

Святейший Рафаил:
Ни один из них не может считаться Поместным Собором в том смысле, какой имеется в виду в православной традиции, подтверждённой Собором 1917 г. По существу, это были просто собрания архиереев, причём таких, которые не выдвинуты и не избраны своими епархиями, не связаны с епархиями общей духовной жизнью и пожизненными, неразрывными узами. Такие епископы не могут быть представителями церковного народа, который, согласно православной традиции, является хранителем веры и образует собой тело Церкви, тело Христово. Епископы Московской Патриархии в плане церковного управления не являются органами этого тела и поэтому никакое их собрание не имеет канонического статуса полновластного Поместного Собора.

В каноническом смысле Московская Патриархия является добровольным объединением духовенства, которое избирает себе руководителя в лице Московского Патриарха. Его власть носит чисто человеческий, условный, административный характер и простирается только на тех, кто его избрал и кто эту власть признаёт. Но таким же добровольным объединением является и любая из Катакомбных Церквей.

Вопрос: Епископы Катакомбной Церкви практически все запрещены в служении или даже лишены сана указанием Патриарха Алексия II и состоящего при нём Синода. При этих условиях сохраняется ли у катакомбного духовенства тайносовершительная благодать? Имеют ли силу хиротонии и рукоположения, совершаемые катакомбными епископами, находящимися под запрещением?

Святейший Рафаил:
Тайносовершительная харизма даётся архиерею от Бога при соблюдении канонического апостольского преемства, и она может быть отнята только постановлениями такой церковной власти, которая сама имеет харизму управления. Такую власть имел патриарх Тихон, но её не имел ни один из последующих Патриархов. Причина этого – в отсутствии канонических Поместных Соборов, через которые Дух Святой управляет Христовой Церковью.

Единственное, на что имеет право нынешний Московский Патриарх, это исключить какого-либо епископа или священника из рядов Патриархии и запретить ему действовать от её имени.

Точно таким же правом обладает Предстоятель любой из катакомбных Церквей, избранный Собором этой церкви. Он может сказать епископу или священнику, который нарушает устав и правила поведения, принятые в этой церкви: «Ты – не наш, ты теряешь право говорить и действовать от нашего имени».

Но никто в Православной Российской Церкви не обладает сегодня властью лишить епископа тайносовершительной харизмы, полученной им при хиротонии.

Вопрос:
Но ведь такие запрещения накладываются очень часто. Неужели они никакой силы не имеют?

Святейший Рафаил:
Со времени своего возникновения в 1917 году Московская Патриархия кого только не запрещала и не отлучала! Многие из таких «отлученных» епископов и священников сегодня почитаются как святые исповедники и мученики.

Неужели кто-то может хоть на мгновение допустить, что таинство евхаристии, которую совершало катакомбное духовенство, было недействительным только потому, что митрополит Сергий по указке НКВД наложил на них свои пресловутые «запрещения»?

Или таинства в Русской Церкви за рубежом не совершались, пока она находилась «под запрещением» Московской Патриархии? А когда «запрещения» были сняты, таинства вдруг снова начали совершаться, причём даже задним числом? Незаконно рукоположенные епископы вдруг становились «законными» и с ними даже начали объединяться.

Очевидно, что и сами «запретители» не верят в силу своих чиновничьих указов, которые никем и никогда не воспринимались и не будут восприниматься всерьёз.

Вопрос:
Не означает ли всё это, что в сегодняшней Русской Церкви истинной церковной власти просто нет?

Святейший Рафаил:
Да, означает. Там, где нет подлинных Соборов, не может быть и благодатной церковной власти. Мы сейчас остаёмся в той же канонической ситуации, которая возникла в Российской Церкви после 1917 года: харизматического церковного всеуправления у нас по-прежнему нет. Такая власть была, когда был жив Патриарх Тихон и действовал избранный Собором Высший Церковный Совет. И одно из важнейших постановлений этой власти заключалось в том, что при отсутствии настоящего церковного центра каждый епископ становится как бы «автокефальным», то есть он имеет право и обязанность самостоятельно управлять своей епархией, как это было в первые века христианства.

При этом знаменитый указ 1920 года рекомендует епископам добровольно объединяться для взаимной поддержки и совместного решения возникающих вопросов; такие объединения могли возглавляться каким-либо опытным и авторитетным архиереем. Оценку действиям таких церковных объединений предстояло дать грядущему Поместному Собору, который до сих пор так и не состоялся.

Вопрос:
Вы, Святейший Владыко, по решению Собора ИПЦ именуетесь митрополитом Всероссийским. Не означает ли это, что Вы претендуете на каноническую власть над всем духовенством и церковными общинами в пределах Российского государства?

Святейший Рафаил:
Нет, не означает. Именование Первоиерарха ИПЦ митрополитом Всероссийским указывает только на то, что он готов принять в каноническое общение любого российского епископа, священника или мирянина, который выразит такое желание и согласится соблюдать устав ИПЦ.

Вопрос:
Если в катакомбной церкви сохраняется харизма и совершается подлинная литургия, то не являются ли грубые выражения митрополита Кирилла (о «канализации» и т.п.) «хулой на Духа Святаго»?

Святейший Рафаил:
Боюсь даже думать об этом. Надеюсь, что митрополит Кирилл «сам не ведает, что творит». Рядом с такой хулой его пристрастие к анальным образам выглядит невинной личной слабостью. Бог ему судья. А мы всё же должны воздержаться от столь страшных обвинений, тем более в адрес православного епископа, имеющего законное апостольское преемство.

Вопрос:
Не возникает ли хаос в церковной жизни при отсутствии центральной власти? Если каждый епископ и каждая община будут действовать самостоятельно, то могут возникнуть всякие уклонения от православной веры и всякие опасные нововведения. Не приведёт ли такая свобода действий к «православной реформации» и не возникнут ли у нас десятки, а то и сотни конфессий, как это получилось у протестантов?

Святейший Рафаил:
Такая опасность существует, но вина за отсутствие центральной власти в православной церковной жизни лежит на Московской Патриархии, ибо, отказавшись от соборности, эта группа епископов оставила Церковь без авторитетного и благодатного возглавления. Но лучше признать правду, что такой власти нет, чем придумывать ложный церковный центр и приписывать харизматическую власть простым церковным чиновникам. Тем более, что большинство из них стали епископами ещё в советское время, когда ни одна хиротония не могла совершаться без ведома и одобрения КГБ.

В этих условиях «брожение умов» и ошибки в церковной практике неизбежны. Но лучше жизнь со всеми её противоречиями, чем то механическое, мертвенное «единство», которое стремится установить МП.

От протестантов мы отличаемся, прежде всего, тем, что по-другому понимаем Церковь и живём в надежде на грядущие Соборы, которые постепенно введут церковную жизнь в правильное русло, исправляя возникшие беспорядки и уклонения.

Вопрос:
Пример такого нововведения: допущение женатого епископата одной из катакомбных церквей (АПЦ). Как вы относитесь к этому? Не выходят ли реформы такого рода за рамки Православия вообще?

Святейший Рафаил:
То церковное объединение (РИПЦ), которое сегодня возглавляю я, митрополит Рафаил, не собирается вводить у себя женатый епископат. Это может вызвать нежелательное смущение в умах верующих и слишком напоминает печальный опыт обновленчества. Однако, это новшество ещё не выводит АПЦ за рамки Православия. В древней Церкви в течение нескольких веков женатый епископат был нормой, и только позднее эта норма была отменена. Западная Церковь даже на рядовых священников возложила обет безбрачия, от чего Восточная Церковь воздерживается. Поэтому, хотя мы и не считаем это нововведение уместным, мы сохраняем братское и литургическое общение с АПЦ, как с одной из родственных катакомбных православных церквей.

Вопрос:
Что означает выражение «катакомбная церковь»? Ведь сегодня уже не надо ни от кого скрываться.

Святейший Рафаил:
Это дань уважения к святым исповедникам, которые подверглись жестоким преследованиям не только за веру, но дополнительно и за то, что отказывались подчиняться Московской Патриархии, как единственной, санкционированной властью организации духовенства. По сложившейся традиции, слово «катакомбный» сегодня означает «не входящий в состав МП и не признающий над собой её власти».

Согласно современным российским законам, никакой государственной церкви не предусмотрено. Но на практике Московская Патриархия, как особая номенклатура, унаследовала с советских времён важнейшую прерогативу – право распоряжения церковной недвижимостью, т.е. святыми храмами, которые на деле являются традиционным достоянием всего православного народа. Только этим и обусловлено внешнее «могущество» МП. Как только она будет лишена этой, по сути, незаконной монополии, соотношение сил может радикально перемениться.

И тогда митрополит Кирилл и иже с ним не смогут уже называть катакомбную церковь маргинальной только из-за её относительной и временной малочисленности.

Надеюсь, что митрополит Кирилл, при огромном штате сотрудников ОВЦС, найдёт духовную твёрдость перейти от огульного охаивания ИПЦ (разделяющего Православие), к конструктивному диалогу не только с иноправославными, но и с другими православными русскими церквями: старообрядческими, катакомбными и с большинством общин РПЦЗ, ещё не объединившихся с РПЦ МП».