— Михаил Александрович, расскажите, пожалуйста, о литературном процессе в Оренбурге и окрестностях. Каких значимых писателей вы бы отметили в Оренбуржье?Есть ли, как вы пишете,«в нынешних литературных героях черты грядущего»?

— Оренбургская земля — литературная. Рождением, жизнью и творчеством с нашим краем связаны Державин, Крылов, Пушкин, Даль, семейство Аксаковых, Л.Н. Толстой, Муса Джалиль и многие другие классики. «Капитанская дочка», «Детские годы Багрова-внука», «Толковый словарь живого великорусского языка», первое слово для которого автор записал на нашей земле — всё это литературное Оренбуржье.

В советскую пору у истоков нашей писательской организации стояли Лидия Сейфулина и Валериан Правдухин. В послевоенные годы литературный процесс в регионе определяли писатели-фронтовики: Борис Бурлак, Александр Возняк, Алексей Горбачёв. Повесть «Сельская учительница» последнего сегодня, по сведениям библиотекарей, является самой читаемой книгой местного автора. Нынешние молодые литераторы в «доковидную эпоху» ходили с портретами писателей-фронтовиков в Бессмертном полку.

В 60-е годы началась эра Областного литературного объединения имени В.И. Даля, из которого более чем за полвека вышли десятки авторов, известных сегодня всей читающей России: Владислав Бахревский, Геннадий Красников, Иван Уханов, Алексей Саморядов, Надежда Кондакова, Фарид Нагим. На девяносто процентов из членов этого лито состоит теперь Оренбургская региональная писательская организация Союза писателей России. Мы гордимся писателями старшего поколения, среди которых Владимир Одноралов, Владимир Пшеничников, Анатолий Тепляшин, Александр Цирлинсон, Юрий Мещанинов, Александр Старых.

Мы, нынешние 30-летние — последние из тех, кто остался в Оренбуржье как единое поколение, следующие после нас в силу разных причин разъехались по городам страны и стали теперь нашей литературной диаспорой. Среди поэтов своего поколения особо выделю Илью Кириллова, Ивана Ерпылёва, Владу Абаимову. Своим творчеством они доказывают необходимость литературной преемственности. Доказывают, что если русский человек по-настоящему, самоотречённо взялся за перо, то он стал сопричастен небесной вертикали русского слова: с ним Пушкин, Даль, святые Кирилл и Мефодий, в его домашней библиотеке «Тихий Дон», «Евгений Онегин», «Слово о полку Игореве», Библия. Лирическому герою названных авторов тесно и суетно в арт-кафе, где поэзия звучит просто фоном. Их лирический герой — человек думающий, человек читающий, гармоничный, волевой, с глубокой исторической памятью. Дай Бог Ивану Ерпылёву, Владе Абаимовой, Илье Кириллову творческих сил и поэтической судьбы.

— Вопрос к вам как к преподавателю словесности. Как вы оцениваете реформы последнего десятилетия, в частности, гуманитарного образования? Нужен ли и возможен ли возврат к классическому образованию?

–Реформы образования последних лет можно сравнить с глобальным катаклизмом, в результате которого мутировали и учащиеся, и преподаватели. Они не погибли, приспособились к новым условиям жизни, но наше Отечество в итоге потеряло множество талантов, которые не смогли развиться в этой системе, потеряло драгоценное историческое время. И новые кардинальные реформы образования, даже в лучшую сторону, теперь спровоцируют новый катаклизм, новую мучительную адаптацию, на которую исторического времени уже нет. Надо действовать точечно, плавно и аккуратно, как нейрохирурги, от человека к человеку, от учителя к учителю, обходя ловушки и подрывные точки системы. Надеяться на то, что придёт новый министр, и мы в одночасье возродим всё лучшее из советской или дореволюционной школы, наивно. Во-первых, изменились учащиеся и их родители: учитель перестал быть для них «носителем мысли великой», перестал быть Платоном и Конфуцием. Образование сегодня из «института мудрости» всё активнее превращают в сферу обслуживания, где учителя лишь должны «обеспечивать комфорт» своим «клиентам». Многие родители убеждены, что и вовсе не существует педагогов, достойных их гениальных детей. Отсюда утопия, так называемого, «семейного обучения». Во-вторых, провинциальные вузы в условиях демографической ямы испытывают сильнейший абитуриентский голод, а ведь нужно и бюджетные места закрывать, и на коммерческие ещё кого-то набирать. Из-за этого каждый студент на вес золота, даже самых отстающих тянут изо всех сил. У преподавателей уже не осталось никаких «репрессивных» рычагов — нет никакого отбора. Обидно, когда студент получает вузовский диплом, не накопив знаний даже ПТУшного уровня.

Я, например, предлагаю отказаться от коммерческого образования в принципе: не поступил на бюджет — ходи вольным слушателем на занятия до сессии, там сдавай экзамен на общих основаниях; если по итогам покажешь выдающиеся результаты — вытеснишь менее достойного с бюджетного места в вольные слушатели — вот справедливая система с соревновательностью и стимулом хорошо учиться. А при нынешнем положении дел ни Сухомлинский, ни Макаренко, ни Ушинский, ни Рачинский невозможны…

В одном, быть может, мы возродили дореволюционную систему — наём частных преподавателей. Сегодня они называются «репетиторами». Это своеобразные катакомбники, засадный полк нынешнего образования, который, кстати, способен сделать и делает очень много полезного. Если заниматься репетиторством не только ради заработка, но и ради смысла, то можно и научить, и воспитать. Ведь такая индивидуальная работа — прямое переливание от сердца к сердцу, от души к душе. Сам имею подобный опыт преподавания языка и литературы, часто вижу, как, окрыляясь твоим примером, твоей любовью к слову, юноши и девушки буквально за год становятся другими людьми, готовыми круто изменить свою судьбу, выбрав путь не экономиста, юриста, программиста, а филолога, учителя.

— Наша молодёжь – жертва ЕГЭ. Приметы юного поколения: отрыв от вековых культурных традиций своего народа, клиповое мышление, индивидуализм, и как следствие — отсутствие стремления созидать на благо Родины (цепь террористических актов в школах, совершённых подростками – это лишь симптомы серьёзной болезни). Что мы, люди культуры, можем изменить? Как помочь молодым?

— Я думаю, что нынешняя молодёжь в большинстве своём оторвалась даже от большего, чем традиции собственного народа. Она оторвалась от ноосферы, от неба, от Бога, от самих себя, от собственной души. Поражает, когда современный 16-летний юноша к своим годам даже приблизительно не знает, чего он хочет, что любит, что ему близко во взрослой серьёзной жизни, с чем он готов связать своё будущее. Один мой друг подростком написал: «Я мечтаю, чтобы небо однажды посмотрело в меня и увидело такую же бездну, как оно само». Теперь же небо смотрит в юные души — и часто видит пустоту. А пустота страшна тем, что её могут заполнить чем угодно. Поэт Василий Фёдоров сказал: «Сердца, не занятые нами, немедленно займёт наш враг». Так и появились керченский и казанский стрелок. Что должны делать люди культуры? Брать свечу и занимать юные сердца, развеивать в них тьму. Это очень и очень трудно, это требует больших сил, это требует всей жизни, но такое делание угодно Богу.

Я пришёл в наше литобъединение имени В.И. Даля тринадцатилетним. Были ещё лихие 90-е: кругом наркомания, родители у многих бедствуют, многие — безотцовщина. Спасались благодаря слову. Благодаря нашему наставнику поэту Геннадию Федоровичу Хомутову, который руководил лито почти 60 лет. Он сам был из поколения детей войны, знал, что такое голод, холод, сам рос без отца. На его глазах, его усилиями мы взрослели, мужали, умнели, творчески росли. Но главное, что он не просто разбирал наши рукописи, учил «ямбам и хореям», он сплачивал нас, как семью. Ему мы порой доверяли то, о чём не говорили даже с родителями. Он помогал нам во всех вопросах. По-отечески чуткий и отзывчивый, но бывал очень строг и прямолинеен: «Будешь курить — прибью»; «Жениться хочешь? А хотя бы на китайскую лапшу заработать можешь?»; «Еще раз узнаю, что ты водишься со всякой воровской малиной — на занятия можешь не приходить». И через эту строгость и доброту складывались человеческие судьбы, многие из тех, кому ничего хорошего не пророчили, становились достойными людьми.

А ведь в советское время лито были при каждой газете, при каждом заводе, в каждом институте. Это поощрялось руководством, потому и молодёжь была иная — чище, светлее.

Одно время, в теперешнюю пору, наше лито испытывало сложности с помещением. Я пошёл хлопотать к одному чиновнику. Он с явным пренебрежением спросил, а зачем, дескать, нужно это ваше литобъединение. Я тогда довольно резко ответил: «Ваш рабочий стол стоит напротив двери кабинета. Вот придёт очередной стрелок — ему даже дверь открывать не придется. Пальнёт через неё — и всё. Так вот, лито нужно для того, чтобы таких стрелков не было».

Год назад Геннадия Фёдоровича не стало. И я сейчас понимаю, что осиротели не только мы — те, кто знал его, учился у него — осиротели и те, кому только предстоит взяться за перо. А сколько молодых так и не станут писателями, не разовьются в писателей, потому что уже не встретят Геннадия Фёдоровича Хомутова!

— В этом году в Оренбурге учреждена премия им. Г.Ф. Хомутова, премия литературным наставникам (считаю, что в каждом регионе должна быть подобная премия). Почему, на ваш взгляд, необходимо это памятливое отношение к тем, кто нам помогает утвердиться на стезе литератора, преподавателя, которая для иных судьбоносна?

— Да, в память о нашем учителе мы учредили уникальную литературную премию –за литературное наставничество. Её удостаивается человек, многое сделавший для литературного процесса, для становления молодых авторов. Это в первой номинации. Но есть и вторая, где премия вручается молодому автору. В качестве награды он получает «Словарь» Даля как символ того великого человека, чьим именем названо лито — детище Геннадия Федоровича Хомутова. Новым литгрупповцам он часто говорил: «Дедушка, бабушка есть? Пенсию получают? Пусть купят тебе «Словарь» Даля». Наш учитель считал, что в этой книге зашифрована вся русская поэзия — и нынешняя, и грядущая.

— К слову скажу, мой наставник — поэт и издатель «Исторической газеты» Анатолий Парпара за первую заметку в этой газете подарил мне «Словарь» В.И. Даля — 4-томный репринт.

— Первым, кому была вручена премия им. Г.Ф. Хомутова, стал Александр Проханов, который в орбите газеты «Завтра» и Изборского клуба дал старт многим молодым литераторам. Во второй номинации премия досталась 18-летней оренбургской поэтессе Дарье Ревковой. Она одна из последних учениц Геннадия Хомутова — он успел пожелать ей доброго литературного пути.

Думаю, во многих регионах есть люди, достойные этой премии. Но, наверное, не в каждом регионе есть смысл учреждать что-то подобное. Всё же Г.Ф. Хомутов и его деятельность — явление уникальное. Он мыслил деятельность лито имени В.И. Даля как объединение потенциальных профессионалов. Он был максималистом, и просто воспитать читателя, ценителя русской словесности, даже журналиста или филолога — для него было мало. Он взращивал именно поэтов и прозаиков. Потому среди его учеников так много членов Союза писателей России, выпускников Литературного института.

Литературное наставничество — это не только формирование у подопечных художественного мастерства. Научить тому, как написать роман — в принципе, дело нехитрое: сюжет, герои, диалоги… А вот научить тому, как прожить роман, как построить свою жизнь так, чтобы творчество стало в ней главным смыслом — это дано уже не каждому. Как без похвальбы рассказать о личном знакомстве с теми, кто уже стал классиками? Ведь Геннадий Фёдорович встречался с Твардовским, Шаламовым, Глазковым, Мартыновым, считал своим учителем Бориса Слуцкого, дружил с Вампиловым, Передреевым, Примеровым, учился с Рубцовымв Литературном институте. Для нас через Геннадия Фёдоровича все эти поэты становились живыми и ещё более любимыми. Как пожертвовать собственным поэтическим талантом ради того, чтобы взрастить сотни других, при этом осознавая, что среди учеников будут и неблагодарные, и предатели, и люди короткой воли, что измельчают, сойдут с литературного пути? Как взрастить несколько поколений и при этом сохранить своеобразие каждого человека, не заставить подражать себе ни одного ученика?

Геннадий Фёдорович всю жизнь растил верных служителей русской литературы, а значит, патриотов своего Отечества, охранителей родной истории и культуры.

— Какая работа сегодня необходима для того, чтобы восстановить статус писателя в обществе?

— Для общества писатель редко когда был интересен своей эстетикой, художественными поисками — всем тем, благодаря чему его оценивает профессиональный цех, братья по перу. Писатель для общества — это, прежде всего, генератор смыслов, идей, идеологий. Оды Ломоносова, «Медный всадник» Пушкина, «Молодая гвардия» Фадеева — для общества это идеи — гражданские, онтологические, историософские. Сегодня же ту миссию, которую в советскую пору выполнял Фадеев, возложили на условного Владимира Соловьёва — журналист потеснил писателя. И в этом трагический промах общества и государства. Потому что даже самый талантливый журналист — лишь транслятор смыслов, но никак не их генератор. Оттого в общественном поле мы и наблюдаем сегодня рассуждения на холостых оборотах. Наше общество нуждается не в «лидерах общественного мнения», а в «инженерах человеческих душ», которые становятся таковыми, лишь сотворяя новые смыслы. Ведь неслучайно мы сегодня даже новую партию с оригинальной идеологией создать не можем. С другой стороны, и писателям следует разомкнуть круг своего бытия, прекратить индивидуалистское самокопание, взглянуть вокруг оком прозорливца и оценить, что происходит. Пусть змея перестанет глотать собственный хвост и расскажет, что под ней: горячий песок или мягкая росистая трава.

— Михаил Александрович, в своей статье «Чужаки грядущего» вы пишете: «век постмодернизма, отменившего прошлое, настоящее и будущее, уже недолог. Окончательно сойдя на нет, он откроет дорогу герою будущего, а значит — человеку будущего». Каким вы себе представляете человека будущего?

— Для меня человек будущего — это прежде всего человек разумный. Но не в биологическом, видовом смысле, не homo sapiens, а носитель разума, то есть ума, облагороженного духом. К идее такого человека приближались в своё время каждый собственным путём В.И. Вернадский и о. Павел Флоренский: один говорил о сфере знания — ноосфере, другой — о сфере духа — пневматосфере. Но сопряжения двух сфер не произошло, желанный человек не появился: как бы ценна не была нравственность советского человека, но она не духовной (в религиозном смысле) полноты. Сегодня, как бы там ни было, и пневматосфера, и ноосфера для нас открыты. И если окончательно не искусимся безумием и бездуховностью, человек разумный может появиться.

Источник: https://izborsk-club.ru/21316

Зачем гражданам Казахстана навязывают фальшивую историю о «голодоморе»?

Летнее наступление боевиков запрещённой в России группировки «Талибан» в сопредельных с Узбекистаном и Таджикистаном районах северного Афганистана продолжается. Будучи не в силах успешно противостоять явно поймавшему военный кураж противнику, остающиеся лояльными официальному Кабулу военнослужащие вынуждены переходить на территории государств Центральной Азии, что до крайности актуализирует  вызовы региональным структурам коллективной безопасности. Так, только в ночь с 4 на 5 июля границу с Таджикистаном пересекли свыше тысячи афганских военных.

«В ходе вооруженных боестолкновений с талибами 1 037 военнослужащих правительственных войск Афганистана в целях сохранения жизней личного состава отступили через приграничные участки Шохон Ш. Шохинского района (104 человека), Рузвай (213 человек) и Нулванд (83 человека) Дарвазского района, Хумроги Ванджского района (173 человека), района Тем г. Хорог (312 человек), Ишкашим (102 человека) и Лангар (50 человек) Ишкашимского района на территорию Республики Таджикистан»,

— говорится в сообщении КНБ Республики. Отмечается, что наиболее крупные группы военных переходят на таджикскую территорию из афганской провинции Бадахшан. Напомним, 21 июня «ученики медресе» впервые за 20 лет захватили северную гавань Шер-Хан-Бандар, получив таким образом контроль над пограничным переходом с Таджикистаном. А в первых числах июля талибы (этнический состав которых далеко не ограничивается представителями пуштунских этноплеменных групп) захватили практически весь регион компактного проживания афганских таджиков на северо-востоке страны, исключая пока что город Файзабад. Успех может сопутствовать противникам официального Кабула и на подступах к Мазари-Шарифу – четвёртому по численности населения городу Афганистана, где спешно сворачивается деятельность консульств Пакистана, Ирана, Турции и РФ, а их сотрудники переводятся в Кабул.

Как и следовало ожидать, резкая активизация военных действий в Афганистане ни в коей мере не сказалась на планах вывода сил проамериканской оккупационной коалиции. В первых числах июля под формальный контроль афганской армии была передана крупнейшая авиабаза Баграм в провинции Парван, использовавшаяся ещё в период пребывания в стране советских войск. Одним из немногих стратегических преимуществ афганской армии пока является наличие боевой авиации, однако и оно со временем может сойти на нет. Представитель катарского офиса талибов Сухейл Шахин заявил, что военный захват Кабула «не является политикой» группировки, однако в то же время «никакие иностранные силы, включая военных подрядчиков, не должны оставаться в городе после завершения вывода войск». Очевидно, в полной мере это относится и к Турции, совместно с администрацией Байдена вынашивающей планы по развёртыванию в кабульском аэропорту «миссии по обеспечению безопасности». По утверждениям боевиков, в настоящее время они контролируют примерно четверти из почти 400 уездов страны. Проникновение на объект в Баграме мародёров может стать предвестником очередного всплеска насилия и анархии в стране, вот уже десятки лет охваченной перманентным вооружённым конфликтом. В то же время (и это обстоятельство следует подчеркнуть особо) речи о полном выводе американской вооружённой силы не идёт. Помимо небольшого контингента в 650 человек, по словам заместителя главы миссии США в Афганистане Иэн Маккари, речь идёт о стремлении к «очень прочному партнёрству», включая содействие переговорам между официальным Кабулом и «Талибаном».

Тем не менее, усугубляющийся региональный кризис, «война всех против всех», более чем вероятное падение крупных городов будут способствовать дальнейшему укоренению в стране боевиков международных террористических группировок, таких, как запрещённое в России «Исламское государство», «аль-Каида» и др.  

Используя неоправданную паузу в переговорах по афганскому урегулированию, террористы «ИГ» стягивают силы в Афганистане, что вызывает обеспокоенность Москвы, заявил 2 июля министр иностранных дел РФ Сергей Лавров: «Важно обратить внимание на Афганистан, куда игиловцы активно стягивают свои силы, причем делают это, используя непростительно затянувшийся процесс подготовки реальных мирных переговоров. И те в Афганистане, в его правящих структурах, кто всячески пытается этот процесс еще больше затянуть, конечно, должны задуматься над последствиями этих действий для своей родины». Разумеется, Москву «это волнует, поскольку в основе безответственного поведения некоторых официальных лиц в Кабуле, в основе их поспешного вывода войск НАТО из Афганистана без возможности доложить о выполнении хоть каких-то задач, в этих условиях игиловцы активно осваивают территории, прежде всего на севере Афганистана, прямо на границе со странами, которые являются нашими союзниками». Скептическое отношение российских структур к американским ставленникам в Кабуле известно давно, и это, при всех имеющихся спорных вопросах, предполагает укрепление имеющихся переговорных площадок по Афганистану, в том числе – с вовлечением движения «Талибан», представляющего  собой реальную силу «на земле».

Пока российская сторона пытается вразумить политические круги, указывая на необходимость прекратить затягивание процесса переговоров о формировании переходного правительства, делая это в том числе в составе «расширенной тройки» (Россия, Пакистан, США, Китай), дипломатических  увещеваний может оказаться недостаточно: «Мы уже проводим консультации и по двусторонним каналам, и в рамках ОДКБ, чтобы надежно защитить наших соседей в центральной Азии от этой прямой и очень серьезной угрозы», – подчеркнул российский министр. Ранее секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев обсудил с кабульским коллегой Хамдуллой Мохибом обстановку в республике на фоне вывода западных воинских контингентов. Об ухудшении ситуации в северных районах Афганистана, вызывающем серьезную озабоченность в ОДКБ, сообщил Генеральный секретарь Организации Станислав Зась, по словам которого, Душанбе нуждается в оказании помощи Таджикистану в обеспечении безопасности южной границы. 5 июля распоряжением президента Рахмона в республике начата частичная мобилизация резервистов.

Оценивая различные обстоятельства афганской динамики, некоторые российские комментаторы указывают на подспудное стремление партнёров расставить Москве и Пекину «большой среднеазиатский капкан». С учётом постоянных приграничных провокаций, эпицентрами которых с «завидной» регулярностью становится Арктика, а также Балтийское и особенно Черное море, подобного рода намерения являются объективной частью «Большой игры», в последнее время приобретающий всё более выраженный «казахстанский акцент». 

Учитывая протяженный характер российско-казахстанской границы и объективное желание некоторых игроков направить двусторонние отношения по «украинскому» сценарию, максимально раскручивая обращенную в прошлое деструктивную «повестку дня». Ярким примером подобного рода стал недавний резонансный показ в казахстанском консульстве в Омске, мягко говоря, политически ангажированных документальных фильмов на тему «голодомора», по крайней мере, один из которых был оплачен небезызвестным Дж. Соросом. При этом сама концепция так называемого «голодомора» как части якобы сознательной политики «коммунистического режима» по отношению к жителям современных Украины или Казахстана,  мягко говоря, крайне далека от подлинного описания реальности, и лишь камуфлирует реальные факты. Так, практически никакой реакции со стороны профессиональных историков не встретила книга известного российского исследователя Дмитрия Верхотурова «”Казахский геноцид”, которого не было» о драматических событиях начала 1930-х годов (нацпаты отметились серией скандалов). По мнению автора, ключевая проблема, дающая питательную почву сторонникам т.н. «Ашаршылыка», на самом деле возникла в треугольнике «советская власть – байство – рядовые кочевники», то есть имела политический и социально-классовый, а не национальный характер. Будучи лишёнными многих былых преференций, представители прежней родоплеменной аристократии непосредственно против новой власти выступить не рискнули, однако под их удар попали многие сочувствовавшие ей соплеменники. В частности, политическое противостояние находило проявления в организации голода со стороны баев и действующих по их наущению некоторых представителей государственного аппарата. Среди исследованных автором материалов есть информация о том, как по итогам только одного боя пограничникам удалось отбить 30 тысяч голов скота (лишь одна из попыток массового угона скота за пределы республики). Для увеличения падежа скота байским элементом использовались болезни животных, переносившиеся специально подкупленными пастухами и т.д. В этой связи, нельзя игнорировать и конфликты на границах СССР, в частности, в Синьцзяне, постоянные набеги на пограничные территории с участием японских диверсантов, бывших белогвардейцев и прочей публики, всеми силами жаждавшей реванша за проигранную Гражданскую войну (частично эти события нашли отражение и в советском кинематографе).

Как следует из архивных документов, именно в начале 1930-х гг. произошел резкий скачок эпизоотий. Болезни, от которых погибал скот, передавались, в частности, через одежду и обувь. В этой связи байству было крайне просто уничтожить большое количество голов через пастуха, которому было достаточно подойти к больному животному, прикоснуться к нему, а потом в зараженной одежде подойти к здоровым животным. Таким образом, Д. Верхотуров говорит о реалиях де-факто бактериологической войны. Известно, что «биологическими» экспериментами, в том числе и на людях, не брезговали в период Второй мировой войны в Китае, Монголии, в Корее и на Дальнем Востоке японские военные преступники, что нашло отражение в ряде судебных процессов после 1945 г.

Согласно подсчетам Д. Верхотурова, в результате голода погибло около 650 тысяч человек, не считая местных жителей, перешедших на территорию России, Туркмении, Узбекистана и за пределы СССР. Попытки оказания этой части населения материальной помощи наталкивались на неразвитость транспортных возможностей края, а также на саботаж со стороны связанной с байством частью государственного аппарата. Утверждения о  2-3 млн. умерших от голода автор считает политически мотивированными, призванными «объединять казахов в единое целое: наши предки одинаково страдали». Тем не менее, именно через сомнительную подачу исторических фактов внедряются в массовое сознание деструктивные политические установки.  «Игра всегда есть. Например, наше желание объединить центральноазиатские республики – это на Западе не нравится, они не хотят. Они хотят всех нас отделить от России теперь и вокруг этого работают, разозлить (хотят). Люди не понимают простых вещей – выгоды для Казахстана. Шум против Китая тоже извне – это третьи силы, чтобы нас рассорить с Китаем. Здесь рассорить с Россией. Видите, как. Все это белыми нитками сшито», – говорит первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев в документальном фильме «Штрихи к портрету», показанном эфире республиканского телеканала «Хабар».

Недавние откровения посла США в Казахстане Уильяма Мозера это в очередной раз подтверждают. Так, ратификация двустороннего соглашения по «открытому небу» создаёт максимально благоприятные условия для работы американских авиалиний и компаний по решению задачи отнюдь не только гражданского характера. Стремясь оградить Казахстан от санкционного давления, американцы могут показать ему «возможные пути, чтобы санкции не так сильно влияли на страну». Наконец, недавний визит в республику спецпредставителя США по Афганистану Залмая Халилзада может означать новые вызовы для военного и антитеррористического сотрудничества в рамках ОДКБ. Под предлогом «борьбы с терроризмом», в Пентагон создают все новые военные и полувоенные организации по «обучению» местных военнослужащих: «Мы работаем вместе по вопросам безопасности и оказываем Казахстану помощь в этом вопросе. Скоро недалеко от Алматы будет построен центр обучения международных миротворцев», сообщил господин Мозер.

Надо ли лишний раз говорить о том, что появление подобного «центра» будет означать только лишь новое качество проблем, а не эффективный способ их решения?

Дмитрий НЕФЁДОВ

Исчтоник: https://nic-pnb.ru/analytics/afganskaya-problema-i-czentralnaya-aziya-bo...

— Мы должны очень четко понимать, что ЦРУ сейчас — это не ЦРУ 70-80-х годов. ЦРУ 70-80-х годов — это интеллектуалы, которые писали образы будущего. Сейчас посмотришь на американских футурологов, найдешь лакуны в биографиях, и понимаешь, откуда они все взялись. Это были великие люди. А сейчас это войны беспилотников, вседозволенность нулевых и конца 90-х. Меня, кстати, больше всего волнует появление свободных атомов в связи с распадом системы контроля над ними. Это же появятся люди, вкусившие крови, которые воевали без правил в Афганистане. А что они творили на Ближнем Востоке и Сирии. Это люди, которые связаны в том числе и с наркоторговлей. Вот это меня очень волнует.

Теперь три момента, которые я считаю важными. Начну я со стратегии национальной безопасности, которую утвердил президент. На мой взгляд, это один из фундаментальных моментов, который будет обозначать в том числе отношение Запада к нам. Это нельзя назвать робким шажком. Это аккуратный шажок за пределы идеи о том, что Россия — это неотъемлемая часть Запада, готовая жертвовать частью своего суверенитета ради того, чтобы стать частью Запада. Эта новая вещь, и этим надо внимательно заниматься, посмотрев, какая будет на нее реакция.

Второй момент. Обращу внимание, почему они спешат. Они не идиоты в Америке. Там, конечно, есть идиоты, но не так много, как нам бы хотелось. Они прекрасно понимают, что этот великий коллективный Запад, образ которого нам лепили несколько лет, начинает распадаться на несколько коллективных Западов: на европейский, на атлантический. А если посмотреть на Восток, где наиболее интенсивно и успешно американцы сейчас создают свою коалицию против Китая, там будет свой коллективный Запад. Но есть нюанс. В этом коллективном Западе на Востоке и в Индо-Азиатском регионе имманентные носители западных ценностей не будут главными, и там придется подстраиваться под своих союзников: под коммунистический Вьетнам, под такие государства с явными комментариями к Западной демократии. Им нужно максимально продлить то время, когда они могут выступать, как большой, глобальный коллективный Запад. Это для них очень важный запас времени. Именно поэтому они будут действовать жестко.

Третий момент, который мне кажется важным. Вы посмотрите, как заразна русофобия. Оказалось, что русофобией нельзя болеть немножко. Помните, нам говорили: «Мы сейчас немножко полякам подыграем, но, вы, не думайте, мы не такие»? Вы посмотрите, как в совершенно безвозвратную русофобию за три-четыре года затянуло против национальных экономических интересов Германию. Как тяжело она удерживается на этой грани, чтобы не скатиться до уровня. Русофобия — это в действительности самая опасная из всех европейских протоидеологий, которые были.

Вы назвали три узла, по которым на нас давят. Черное море, очевидно, с двумя векторами Северно-Западное Причерноморье и Кавказский узел. Причем более важным становится Северно-Западный узел: Днестр и все вокруг этого. А там американцам никого не жалко. Белорусско-Балтийский узел — а что там американцам кого-то жалко? Тоже нет. Это пешки, которыми можно жертвовать совершенно без ограничений. И третий — это Прикаспий. А, вот, там жалко, потому что это хорошая разменная фигура, например, с Эрдоганом, с европейцами по углеводороду. Посмотрите, как они по-разному себя ведут. Абсолютная наглость в Причерноморье, умеренная наглость с Белоруссией, потому что нет причин сомневаться в том, что говорит Лукашенко, и как они аккуратны в Прикаспии.

Но ведь есть проблема. Они имеют сейчас возможность выбирать место для Карибского кризиса, место, где на нас надавить. А мы нет. И эта утрата нами возможности надавливать на их болевые точки, — это та плата, которую мы платим за последние два года, когда мы оттягивали столкновение с Западом, когда мы уходили, выскальзывали из конфликтных ситуаций. У меня только один вопрос. Правильно ли мы использовали то время, которое мы выиграли или нет? Мы смогли укрепить внутреннею связанность страны настолько, что нам теперь эти надавливания не страшны? Я пока не имею ответа.

Источник: https://actualcomment.ru/zapad-vybiraet-mesto-dlya-novogo-karibskogo-krizisa-2107051029.html

Новая книга Андрея Фурсова посвящена проблемам борьбы в русской истории. Автор рассматривает различные аспекты и периоды этого противостояния от Смуты начала XVII века до наших дней. Среди проблем, над которыми размышляет А.И. Фурсов, - не только общая логика истории России, но и Смута и коллективизация, опричнина и перестройка. Прогноз, который дает автор на ближайшие годы: Запад попытается в очередной раз преодолеть надвигающийся кризис за счет нашей страны и постарается использовать нарастающие системные проблемы РФ. И уж если суждено разыграться Большой Охоте, то нужно превратить охотника в мишень. При этом нужно помнить, что необходимое условие победы в борьбе - решение наших внутренних проблем. И в свете этого книга, которую Вы держите в руках, - не только исследование о борьбе, но и оружие для борьбы - против фальсификации русской истории и против ее фальсификаторов, за будущее Великой России.

Завершился период выдвижения и регистрации кандидатов в одномандатных округах политическими партиями, представления документов о выдвижении кандидатами в порядке самовыдвижения на выборах депутатов Госдумы Федерального Собрания России VIII созыва.

Голосование на выборах депутатов Госдумы, также на иных выборах, референдумах, назначенных на 19 сентября 2021 года, в этом году пройдет в течение трех дней подряд − 17, 18 и 19 сентября.

Политические партии уже представили в ЦИК России списки кандидатов в депутаты Госдумы. В свою очередь, кандидатам предстоит представить свои документы в окружные избирательные комиссии.

«Всего на выборы в Госдуму России по Башкирии выдвинуто по одномандатным округам более 60 человек. Четверо из них – самовыдвиженцы. Им предстоит собрать подписи в поддержку своего выдвижения. О своем участии в выборах заявили 12 политических партий», — сообщили агентству «Башинформ» в Центризбиркоме республики.

В избирательной кампании в Башкирии участвуют известные, активные самовыдвиженцы, имеющие опыт и неоднократно участвовавшие ранее в кампаниях по выборам различного уровня.

Одна из них – 35-летняя уроженка Салавата, блогер, директор ООО «Интернет профессионал» Евгения Куцуева. Действующий депутат Госдумы, например, 43-летний уроженец Уфы Иван Сухарев, выдвинулся от ЛДПР по одному из одномандатных округов.

Наиболее внушительным «отрядом» выдвиженцев среди всех политических сил представлена партия «Единая Россия». Между тем, непарламентские партии – такие как «Родина», «Партия Роста», «Новые люди», РЭП «Зеленые» уже активно включились в кампанию, демонстрируя тем самым многопартийный рельеф политического ландшафта республики.

«Именно от кандидатов и партий зависит, насколько качественно они проведут эту избирательную кампанию. Они очень разные по своим политическим взглядам. По сути, весь политический спектр, который есть у нас в стране, за исключением экстремистских взглядов, представлен заявившимися на выборы партиями. Каждый избиратель в принципе сможет найти политическую силу, которой он доверит представление его интересов в парламенте Российской Федерации», — прокомментировал агентству «Башинформ» кандидат политических наук, исполнительный директор Школы молодого этнополитолога Владимир Савичев.

По мнению политолога, предстоит интересная, насыщенная избирательная кампания. Все условия для этого созданы. «Теперь весь вопрос к самим политическим партиям. Насколько они эту избирательную кампанию сделают активной, живой. Насколько смогут найти ту консолидирующую идею, которая позволит им преодолеть пятипроцентный барьер. Найти ту идею, за которой действительно пойдут миллионы избирателей, — сказал Владимир Савичев. — Понятно, что есть округа, где мы видим заведомо уже очень сильных, известных кандидатов, имеющих опыт и ресурсную базу. И, наоборот, есть округа, где не так понятен исход голосования, потому что силы некоторых кандидатов примерно равны. Поэтому здесь избирательная кампания должна получиться очень интересной. Но еще раз подчеркну: многое будет зависеть от качественной работы самих кандидатов».

Окончательный расклад политических сил среди кандидатов-одномандатников от партий в каждом одномандатном избирательном округе будет известен после 23 июля. Именно тогда завершится этап представления документов кандидатами от политических партий в окружные избирательные комиссии.

Для того чтобы обеспечить легитимность и открытость хода и результатов голосования, в Башкирии будет установлено видеонаблюдение в 1384 помещениях. Из них – помещения всех 69 территориальных избирательных комиссий и 1315 помещений участковых избирательных комиссий (39%).

Кроме того, в Башкирии задействуют 230 комплексов обработки избирательных бюллетеней (КОИБ).

Напомним, при Общественной палате Башкирии создан Общественный центр по наблюдению за выборами, подготовивший более 6,8 тысячи наблюдателей. Все они прошли необходимое обучение. Многие из них имеют опыт работы наблюдателями на выборах.

Как сообщал ранее «Башинформ», численность избирателей республики на 1 января 2021 года превышала 3 млн человек.

Есть изменения, которые касаются и работы СМИ в период выборов. Так называемый «день тишины» в этом году сдвигается на пятницу, это связано с трехдневным голосованием. День тишины наступит в полночь 17 сентября и в период с 17 по 19 сентября запрещена предвыборная агитация в СМИ.

Источник: https://www.bashinform.ru/news/1619236-v-bashkirii-svoe-uchastie-v-vyborakh-v-gosdumu-anonsirovali-12-partiy/

2.3. Догматический принцип и концепция политической полиментальности

Догматический принцип и неразрывно связанная с ним система фундаментальных религиозных верований и основ духовной жизни людей соотносятся с концепцией полиментальности профессора В.Е. Семенова, по мнению которого базовыми менталитетами современной России являются православно-христианский, коллективистско-социалистический, индивидуалистически-капиталистический (либеральный) и криминально-мафиозный менталитет^[1].

Помимо четырех названных менталитетов автор выделяет также менталитеты различных конфессий и этносов. При этом он делает акцент на так называемом мозаично-конфомистском «псевдоменталитете», который вполне можно считать адогматическим, т.е. не имеющим каких-либо догматических оснований. Будучи порождением «массовой культуры», «потребительской демократии», агрессивно внедряемый в массовое сознание массмедиа, этот тип менталитета в своем основании может иметь, видимо, только один «догмат» в варианте формулы римской античности — «хлеба и зрелищ» — как примитивный императив современного общества потребления с его установками низменного прагматизма.

Каждый из выявленных В.Е. Семеновым типов менталитета, во-первых, имеет в своем основании те или иные догматы, которые субъектами менталитета приняты на веру, исповедуются и не нуждаются в каких-либо доказательствах. Во-вторых, соотносится с тем или иным типом политических представлений, ценностей, установок, стереотипов, норм и традиций. В-третьих, сама концепция полиментальности дает реальную возможность научного структурирования и политико-психологического анализа ментально-идентичностных координат российской реальности в соответствии с методологической установкой К. Маркса — цельность в разобщенности и единство в разнообразии.

Концепция В.Е. Семенова, по нашему мнению, является научным ресурсом для решения сложной методологической проблемы в изучении оснований политической полиментальности. Один из аспектов этой проблемы состоит в следующем. С 1991 года в нашей стране активно используются термины «менталитет россиян» и «российский менталитет». Эти термины, по нашему мнению, будучи такими же бессодержательными, как и само понятие «россияне», запущенное в оборот Ельциным с подачи его политтехнологов, умалчивают не только о государствообразующей роли русского народа, но и о его существовании, о созидающей и интегрирующей роли русской культуры и русской духовности^[2].

Часто из уст политиков и отдельных представителей научного сообщества мы слышим, что Россия многонациональная страна. Это действительно так, но не совсем. Большая неправда как всегда кроется «в мелочах». В реальности Россия асимметрично многонациональная страна, так как более 80% ее граждан считают себя русскими. Но эта асимметричность практически всегда обходится вниманием, видимо, «из соображений политкорректности». Возможно, термин «россияне» и был изобретен для сокрытия этой реальной «многонациональности».

Но и это еще не все. За термином «россияне» стоят догматически обусловленные мировоззренческие установки правящего политического меньшинства, которое своевольно исключает признание тождественности интересов России интересам государствообразующего русского народа. И, как следствие, нынешние «россияне» — это отражение вненациональных и секулярно-сектантских догматических установок либеральной субкультуры. «Россияне» как неадекватная реальности и циничная «политкорректность» в обезличивании духовного богатства, глубины тысячелетней истории не только русского, но всех народов, населяющих Россию.

В традициях следования законодательно закрепленным так называемым демократическим принципам, наряду с такими же демократическими СМИ, «россиян» как идеологических оппонентов русских приняла к «научному» толкованию и часть политологического сообщества. Но эти терминологические новообразования свидетельствуют о беспочвенности, непонимании современной России, субъектов менталитета и отрицании их базовых идентичностей — исторической, национальной, культурно-цивилизационной, конфессиональной и политической. Они свидетельствуют об отсутствии системной политической рефлексии в современном научном дискурсе о менталитете и вполне соответствуют постмодернистской тенденции пренебрежения базовой потребностью людей и народов в идентичности¹.

Русскую цивилизацию создавали не «граждане России», не «россияне», а именно русские. «Россиянин» как некий «общечеловек» конца XX — начала XXI века, проживающий на территории РФ, — это не зрелый плод тысячелетнего национальноисторического развития, а продукт постсоветской социальной инженерии и политической пропаганды. Э. Паин осторожно назвал «российский менталитет» всего лишь метафорой². Но эта «метафора» не только нелепый симулякр, символизирующий отсутствие системно-структурной методологии и иерархически упорядочивающего принципа рассмотрения феномена менталитета в России в его сложности и многообразии. «Российский менталитет» по своей сути есть идентификационный проект, направленный на модификацию русского политического менталитета в «правильном» направлении³.

Нынешняя постправославная и постсоветская Россия до сих пор является одним из наиболее уязвимых геополитических образований современного мира. Ее правящие меньшинства как минимум дважды радикально отказывались от ментально-догматических оснований своей политической субъектности.

Первый отказ от субъектности проявился в разрушении православного догматического исповедания как ментального основания русской цивилизации. Этот ментальный распад, длившийся около двух столетий, в итоге привел к деструкции тысячелетней русской государственности и всего общества, его институтов, культуры, идентичности. Результатом была трагедия 1917 года, гражданская война и уничтожение православия как духовного основания Российского государства.

1

 Гирько А.А. Влияние российского менталитета на правовое сознание граждан в современных условиях: Автореф. дисс. ... канд. филос. наук. Ставрополь, 2006; Новозженко К.А. Российский экономический менталитет (социальнофилософский анализ): Автореф. дисс. ... канд. филос. наук. Ростовна-Дону, 2007; Курячьева А.Н. Российский менталитет в условиях современного технологического переворота (методологический аспект): Автореф. дисс. ... канд. филос. наук. Нижний Новгород, 2000; Шулындин Б.П. Российский менталитет в сценариях перемен / / Социологические исследования. 1999. № 12. 2

 Паин Э. Единый российский менталитет — это только метафора. URL:

http://www.epochtimes.ru/content/view/48159/54/ 3

 Ракитянский Н.М. Понятия сознания и менталитета в контексте политической психологии // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. 2011. № 6. С. 89−103.

Второй отказ, но уже от догматического атеизма был осуществлен партийно-номенклатурными элитами постправославного и постсталинского Советского Союза с делегированием политической субъектности лидерам протестантского Запада. Атеистические правители позднего СССР были не в состоянии предложить гражданам трансцендентные ментальные основания общественного и политического развития, сформировать духовный иммунитет у советского народа против «растлевающего влияния Запада», его «идеологической диверсии» и «психологической войны» как форм ментально-догматической экспансии.

К началу «перестройки» большинство населения Советского Союза было заражено мещанско-индивидуалистическими и инфантильно-потребительскими установками. Постправославная и постсоветская Россия под водительством «маньяков демократии» и «идолов либерализм», не сформулировав внятных догматических оснований политики, продолжает ментально деградировать. Этот процесс идет до сих пор под аккомпанемент бесплодных разговоров о борьбе с коррупцией, о поиске «национальной идеи», обретении «общечеловеческих ценностей», развитии демократии, гражданского общества и проч.

В конце ХХ века мир вступил в эпоху, когда властные и провластные меньшинства в условиях однополярного мира одновременно становятся еще и информационными или информационно-политическими элитами. Этот симбиоз политики и информационных технологий порождает новые политические соблазны, возможности их удовлетворения и новые проблемы. Информационные технологии не только повышают эффективность, но значительно удешевляют и упрощают технологии модификации политического менталитета в широком диапазоне полиментальности. В отличие от традиционного маркетинга, они приспосабливают не товар к предпочтениям людей, а, напротив, людей к уже имеющемуся товару.

В соответствии с одной из базовых аксиом политики, рентабельнее и эффективнее влиять не на все полиментальное общество, а на его правящую элиту, которая в ментальном плане является относительно однородной. Элиты России находятся под концентрированным воздействием политических технологий более сильных и изощренных операторов власти. Когда правящий класс России провозгласил курс на интеграцию с западной цивилизацией, был осуществлен радикальный политический переворот с намерением построить «новую государственность» на либеральных догматах в варианте воспроизведения англо-американской ментальной матрицы¹.

Фактически была предана забвению идея о России как о самобытном мировом политическом, культурном и духовном центре. На смену русскому православному и советскому ментальному универсализму пришел «российский» либеральный догматический Ordnung, который не предполагал для России роль политически суверенного субъектного центра в мире, а включал ее в орбиту евроатлантической цивилизации в роли сырьевого придатка.

По мнению профессора А.С. Панарина, на развалинах так называемого «тоталитаризма» элита построила для себя особую эзотерическую демократию, означающую ликвидацию всех форм государственного, социального и идеологического и морального контроля над деятельностью привилегированных групп общества. Отсутствие же такого контроля самым скорым образом привело к криминализации элиты, к вакханалии теневых практик. Дело не в том, какая доля криминальных элементов вошла в состав «демократической элиты». Дело в том, что сама эта «демократия» в отсутствие всяких общеобязательных норм и всякого контроля неизбежно порождает криминализацию².

Вместе с тем современные элиты, составляющие правящий класс России, уже несколько десятилетий дрейфуют в сторону неоя зычества (неопаганизма), древневосточной мистики, сайентизма и различных эзотерических культов. Осознанно или неосознанно они становятся проницаемы для чуждой нашему менталитету догматики, соглашаясь с ролью объектов англоамериканской ментально-догматической экспансии. Как следствие, они становятся объектами и рефлексивного управления и «ментального контроля»³ в планетарной борьбе за выживание и доминирование с заведомо проигрышным результатом⁴. Кроме того, наблюдается экспансивное проникновение в русскую ментальность дохристианских западноевропейских представлений и

1

 Ракитянский Н.М. Феномен англо-американской ментальной экспансии в контексте психологии веры // Информационные войны. 2009. № 4. С. 78−89. 2

 Панарин А.С. Православная цивилизация. С. 310. 3

 Гостев А.А. Глобальная психоманипуляция. Психологические и духовнонравственные аспекты / А.А. Гостев. М.: Когито-Центр, 2017. С. 39. 4

 Головко Н. Неолиберальная концепция науки и сциентизм // Вестник НГУ.

Сер. Философия. 2013. Т. 11. Вып. 3. С. 26−33.

мировоззренческих установок, например, посредством издания массовыми тиражами произведений Дж.Р.Р. Толкиена¹.

Особую роль здесь играет феномен билингвизма. В системе образования, как и в целом в обществе, сегодня выделяются два языка: местный язык, остающийся самовыражением непривилегированного туземного большинства, и английский как эзотерический язык глобализирующихся элит, представители которых все явственнее устремляются из деградирующего национального пространства в транснациональное — «господское»². Растущая доля принимаемых решений предварительно, до того, как будет представлена вниманию нации, обсуждается англоязычными экспертами, на основе англоязычных эталонов и с учетом «императивов глобализма». Так глобальное пространство властно вторгается в национальное, взрывая его изнутри³.

Профессор А.В. Сухарев считает, что вовлеченность русского коллективного субъекта в англо-американскую языковую стихию приняла, похоже, тотальный характер, и чем ближе к социальной элите, тем в большей степени. Вследствие снижения уровня психологической зрелости коллективный властный субъект от кризиса к кризису все в большей степени утрачивал целостную национальную идентичность и уровень качества принятия государственных решений⁴.

В исторической ретроспекции зависимость властных слоев русского коллективного субъекта от Запада проявляется в подчиненности католической немецко-польской ментальности с XVII века. В первой половине XVIII века — уже немецкой протестантской ментальности. Во второй половине XVIII и первой половине XIX века — французской ментальности либеральной философии Вольтера и Монтескье. В конце XIX и самом начале XX века во властных и образованных слоях общества, включая семью Николая II, преобладали «англоманские» настроения⁵.

1

 Сухарев А.В. Развитие русской ментальности. М.: Институт психологии РАН, 2017. С. 328. 2

 Ракитянский Н.М. Великобритания как суперсубъект глобальной политики в пространстве ментальных исследований // Век глобализации. 2018. № 1 (25). С. 100−111. 3

 Панарин А.С. Русская культура перед вызовом постмодернизма. М., 2005. С. 158. 4

 Сухарев А.В. Развитие русской ментальности. 5

 Лабутина Т.Л. Зарождение англомании и англофильства в России // Вопросы истории. 2008. № 2. С. 34–43; Потанина Н.Л., Кончакова С.В. Английский

С начала XX века зарождается поклонение идеологии американского прагматизма, которое достигло апогея в постперестроечный период и являлось уже, в отличие от предыдущих исторических эпох, следствием еще более выраженного снижения уровня психологической зрелости представителей государственной администрации.

Опасность заключается в том, что креативный потенциал нынешнего группового властного субъекта, который представляет собой инвариантный сегмент полиментального спектра России, а также уровень его цивилизационно-политической рефлексии не только еще более снизились, но имеют тенденцию к дальнейшему снижению¹.

С концепцией полиментальности профессора В.Е. Семенова представляется возможным соотнести ресурсный подход к изучению менталитета, автором которого является ведущий сотрудник Института психологии РАН А.А. Гостев. Так, он считает, что ментальные исследования выступают познавательным ресурсом для углубления научных знаний о психическом отражении / регулировании на индивидуальном и групповом уровне. Менталитет является призмой для формирования личностью / социальной общностью представлений о происходящем в мире.

По мнению автора, менталитет «исторической России» является системным, сложным продуктом евразийского полиэтнического цивилизационного пространства. Состояние современного российского общества является следствием взаимовлияния в нем социально-исторических сегментов менталитета: а) «дореволюционная память» с монархическими и прозападно-буржуазно-республиканскими элементами; б) советское прошлое, перечеркнутое перестройкой / реформами, но не уничтоженное ими; в) либеральный сегмент политического меньшинства, победившего в 1991 году².

А.А. Гостев выделяет следующие виды менталитета: 1) постсоветский — ностальгирующий по прошлому или отвергающий дискурс в литературе русской провинции;

// Филология и искусствоведение. Вестник ТГУ. 2011. Вып. 11 (103). С. 229–236.

1. Сухарев А.В. Развитие русской ментальности. С. 326−329.
2. Гостев А.А. Современный российский менталитет как ментальный ресурс личности и общества: о некоторых значимых характеристиках политического сознания // Ментальные ресурсы личности: теоретические и прикладные исследования: Материалы третьего международного симпозиума. Москва, 20– 21 октября 2016 г. / Отв. ред. М.А. Холодная, Г.В. Ожиганова. М.: Институт психологии РАН, 2016. С. 352−358.

2) прозападный (светский и конфессиональный, например прокатолический); 3) секулярно державный; 4) православное мировосприятие с державно-политическими установками¹. При этом он считает, что православное мироощущение — основной образ в ментальности русского народа. Без опоры на него любые концепции ментальности являются неполными².

Таким образом, в постсоветскую эпоху в России продолжают сохраняться общий государственный язык, общая территория, какие-то элементы общей культуры и какое ни есть государство. Но на фоне быстро растущей сегментарности социума, падения его нравственной сплоченности нет единой и разделяемой основной массой народа цели, нет объединяющей всех идеи, а значит, нет будущего, ради которого стоило бы жить, творить и бороться. Если же нет общей цели, если отсутствует близкая и понятная всем идея, то нет и нации³.

Менталитет нации проявляется практически во всех сферах политической жизни. Так, лидеры государств Запада, вступая в должность, присягают на Библии. Это не обряд, не ритуальное — это сакральное действо, наполненное глубоким смыслом. Это реализация в действии догматически обусловленных установок политического мышления, демонстрация незыблемости ценностей и интенций, берущих свое начало в протестантской или католической религиозной догматике⁴.

Президенты России приносят клятвы на тексте Конституции РФ 1993 года, который писали консультанты, советники и прочие специалисты. При этом нетрудно догадаться, откуда они его списывали. Сам этот факт нами также воспринимается исключительно догматически как неосознаваемый контекст нашей политической реальности, и поэтому для мышления каждого из нас, находящегося внутри менталитета, так трудно определить, в чем именно состоит его догматическая обусловленность.

 Гостев А.А. Влияние православно-христианской традиции на российский менталитет как проблема исторической психологии // Историогенез и современное состояние российского менталитета / Отв. ред. В.А. Кольцова, Е.В. Харитонова. М.: Институт психологии РАН, 2015. 2

 Гостев А.А. Глобальная психоманипуляция. Психологические и духовнонравственные аспекты / А.А. Гостев. М.: Когито-Центр, 2017. С. 184. 3

 Поздняков Э.А. Философия политики. 3-е изд., испр. и доп. М.: Весь Мир, 2014. С. 286. 4

 Елизарова Д.И., Макаров Е.П. Религиозная политика в США как фактор политического влияния в регионе // Современные научные исследования и инновации. 2019. № 5.

Политические события и процессы последних лет обусловили возникновение ряда теоретических вопросов, связанных с диагностикой происходящего и его прогнозированием. Так, возникла необходимость политологического осмысления пространства и ренессанса государственных границ в современном мире, которые в эпоху глобализации, как многие полагали, должны были исчезнуть или размыться. Вместе с тем еще до наступления пандемии, борьба с распространением которой сразу же заставила вспомнить о традиционных функциях границ, между странами стали возводиться барьеры в виде экономических и политических санкций против от-дельных персон, групп и целых государств, начали ограничиваться контакты между странами международными организациями. В России осмысление пространства и государственной границы имеет свои отличия. Их понимание представляется весьма полезным как для российского, так и для зарубежного научного и экспертного сообщества, и институтов, готовящих и принимающих решения. В этой связи целесообразно осветить некоторые сюжеты, связанные с пониманием российском общественно-политическом и научном дискурсе занимаемого страной пространства и его границ.

Политическая аксиология Русской земли

О географических характеристиках России хорошо известно. В ходе исторического раз-вития сложилось так, что ее пространственные (т. е. фактически утилитарные) показатели, географическое расположение стали чрезвычайно весомыми константными факторами, определившими развитие политического сознания, содержание внутренней и внешней политики государства и организацию обороны страны. Причем восприятие просторов страны, пространства в контексте понимания их защиты или же использования для защиты характеризуется существенной амбивалентностью. Так, при оценке «оборонительных» качеств российских пространств периодически возникало и его восприятие, расхолаживающее общественность и представите-лей руководства страны. Даже в 20-е гг. XX в. среди части политической и военной элиты Советской России имело место распространение мнения о том, что огромные размеры территории уже сами по себе обеспечивают защиту страны, т. е. позволяют ограничивать выделяемые для этого усилия и ресурсы. Известный отечественный военный теоретик А. А. Свечин вполне обоснованно характеризовал подобные оценки как «опасные иллюзии» и считал неуместными вредными для безопасности страны какие-либо «упования на географию», отмечая при этом, что «наши пространства заставляют нас разбрасывать нашу энергию и способность к организации, затрудняют сбор сил для отпора»¹.

Для установления оценки места в политической жизни и массовом сознании России родной земли (казалось бы, утилитарного образования) представляется целесообразным представить ретроспективный – пусть и дискретный – обзор исторического развития страны с учетом изменения ее пространственных показателей и с учетом опыта ее обороны.

В этой связи заслуживает особого внимания то обстоятельство, что содержательно в понятие Родины, Отечества в нашей стране испокон веков входили семья, войско, государство, материальные и нематериальные феномены, образовывавшие в своей совокупности органичные и взаимодополняющие компоненты единого цело-го. Именно такая традиция понимания Родины идет в нашей стране из глубины веков. Как установил в ходе проведенных исследований академик Д. С. Лихачев, издревле под Русской землей принято было понимать не только Русскую страну, но и русский народ и русское войско².

Кроме того, с начала зарождения русской государственности даже в условиях острых социальных противоречий и феодальной раздробленности в обществе была сильна идея защиты родной земли и сохранения ее единства. Так, ав-тор древнерусского эпоса «Слово о полку Игоре-ве», воспринимая Русь как целостное и единое образование и с болью переживая междоусобицы, прямо указывает на опасные последствия для страны распрей среди князей: «Затихла борьба князей с погаными, ибо сказал брат брату: “Это мое, и то мое же”. … А поганые со всех сторон приходили с победами на землю Русскую». В условиях же постоянной угрозы нашествий из-вне население Руси ожидало от руководителей создания условий для безопасной и благополучной жизни. В древнерусском произведении со-держится прямой упрек князьям, указание на их ответственность и на разрушительные последствия раздоров: «Вы же своими распрями побуждали поганых нападать на землю Русскую…».

Даже ознакомительное изучение отечественной истории показывает, что иноземные нашествия грозили не просто завоеванием, утратой независимости, людскими и материальными потерями, но нередко ставили под вопрос само существование страны. Интересы недопущения и отпора агрессии требовали консолидации народа имеющихся ресурсов, что понимали и простые люди. Здесь характерно то, что в условиях постоянной угрозы нападения извне в России понятие «свобода» приобрело иное содержательное наполнение, нежели на Западе. Свобода по своему смыслу стала означать для русского человека не отсутствие деспотизма власти по отношению к отдельной личности, а отсутствие в стране иностранных завоевателей. Такой результат был достигнут и в итоге целенаправленных усилий государства, церкви, общественных институтов. Массовое сознание в России стало ориентироваться на сильную государственную власть, в обществе сформировались и закрепились патерналистские установки. Обеспечение безопасности, защиту от военных и иных угроз население связывало прежде всего с государством. Характер-но, что отечественный историк Н. И. Костомаров в качестве главнейшей черты русской души выделял ее стремление «к воплощению государственного тела»³. Поведенческие установки на-селения, связанные с ориентацией на сильную центральную власть, закрепленные в исторической памяти народа и воспроизводящиеся в массовом сознании, при всей амбивалентности этих установок не раз оказывались востребованными, обеспечивая единство страны.

В итоге одним из высших смыслов российской ментальности стала ответственность за обладание огромным пространством, за его обустройство, сохранение единства и стабильности, обеспечение безопасности. Следует при этом отметить, что способностью создавать в трудный для Родины час по инициативе самих граждан, без указки сверху, ополчения и партизанские формирования, как показывает история, обладают далеко не все народы.  Характерно также, что российским народом именно Запад традиционно воспринимался как источник враждебности и постоянной опасности, откуда приходили завоеватели и разрушительные войны. Нашествия влекли за собой не просто смену правителей, а угрожали существованию страны как таковому. Причем в сознании народа и элиты отложилось то, что направленный против России действия исходили не со стороны отдельной конкретной страны, а со стороны коллективного, объединенного Запада. Примечательно в этой связи, что в романе-эпопее «Война и мир» Л. Н. Толстой представляет и подготовку нашествия («усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы»), и само вторжение 1812 г. не как агрессию со стороны исключительно Франции, а именно как действия совокупной военной силы европейских стран: «12 июня силы Западной Европы перешли границы России…»4. Названными обстоятельствами можно объяснить и то, что войны, которые вела Россия за свое выживание в 1812 г. и в 1941–1945 гг., стали называться отечественными. Причем массовое сознание воспринимает в указанном качестве не все войны, которые вела Россия, а только названные. Изложенные  обстоятельства обусловливают необходимость оценки с определенной точки зрения роли института государства в России. Как известно, если на Западе в условиях социально-политического кризиса происходило обрушение правительственных структур, то государственность восстанавливалась и сохранялась благодаря институтам гражданского общества. В России такие условия в ходе ее развития не сложились. Поэтому если в нашей стране происходило свержение центральной власти, то наступали хаос, лилась кровь, возникала угроза самому существованию нации, страна оказывалась в состоянии национальной катастрофы. Смута на рубеже XVI–XVII вв., эпоха революций и Гражданской войны в начале XX в., распад Советского Союза – впечатляющее и наглядное тому подтверждение. Один из практических выводов, которые можно сделать из осмысления названных событий, состоит в том, что для захвата власти в России и установления контроля над ней достаточным оказывалось свержение  центрального правительства. 

Названное  обстоятельство в достаточной мере осознано и противниками нашей страны. Даже самый поверхностный обзор позволяет уяснить, что приоритетным объектом деструктивного воздействия на Россию извне часто выступает ее государственное устройство, конкретные политические институции. Как показывает многовековой опыт развития страны, угроза ее существованию в качестве целостного, централизованного и самостоятельного государственного образования имела место практически на протяжении всей ее истории. По заключению российского философа А. С. Панарина, «опыт всех смутных эпох в России доказал, с какой готовностью извечные ее оппоненты пользуются ослаблением Российского государства и питающей его духовной традиции»5. Подтверждением вероятности ослабить или разложить российскую государственность изнутри может служить и вывод прусского философа войны Карла фон Клаузевица, который после участия в Отечественной войне 1812 г. пришел к убеждению в том, что «Россия не такая страна, которую можно действительно завоевать, т. е. оккупировать…

Такая страна может быть побеждена лишь собственной слабостью и действием внутренних раздоров»6. Ставку на раскол народа нашей страны, как известно, делал Гитлер, принимая решение о нападении на Советский Союз. Как Наполеон, так и Гитлер в пропагандистских целях и для введения противника в заблуждение прикрывали свои завоевательные замыслы заявлениями о намерении освободить Россию от царизма, крепостного права, большевизма и т. д. Технология разлагающего воздействия на Россию в настоящее время принципиально не изменилась: основная ставка по-прежнему делается на разложение духовных основ нации, дискредитацию и делигитимацию государственных институтов. Причем обострение геополитической борьбы в тот или иной исторический период, равно как и в настоящее время, сопровождается обвинениями России в агрессивности, в имперских амбициях, провокационном поведении по отношению к своим соседям и т. д.7. Вместе с тем для многих представителей зарубежного научного сообщества, политической и военной элиты осталось практически незамеченным изменение восприятия Россией происходящих в мире процессов, изменение ее политики в сфере обороны и безопасности. Лишь немногие за рубежом сумели осознать то, что наша страна никогда более не допустит войны на своей территории 8. Происшедшие в государственной политике изменения соотносятся с исторической памятью россиян, в структуре которой сформировались стереотипы, характеризующиеся  настороженным  отношением к Западу и к его военно-силовой политике. Соответствующие установки содержатся и в официальных документах нашей страны. Так, в Военной доктрине Российской Федерации в качестве внешней опасности определено «наращивание силового потенциала Организации Североатлантического договора (НАТО) и наделение ее глобальными функциями, реализуемыми в нарушение норм международного права, приближение военной инфраструктуры стран – членов НАТО к границам Российской Федерации, в том числе путем дальнейшего расширения блока»9.

Отсюда вполне объяснимо и то, что, согласно Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, оборона страны поставлена на  первое место в перечне стратегических национальных приоритетов.

Ценностные смыслы государственной границы России

С учетом восприятия занимаемого пространства и окружающих территорий, сложившейся картины мира, многовекового опыта за-щиты страны и применения военной силы для противостояния недругам государственная граница в отечественной традиции стала восприниматься не просто как линия на местности, отделяющая территорию России от других стран, фактически как оборонительный и неприкосновенный рубеж, проходящий по разделу «свой – чужой» и отделяющий добро и зло. Есть основания утверждать, что государственная граница России выступает практически как цивилизационный феномен.

Охрана и защита границы со временем при-обрели в народном сознании чувственное и символическое звучание, стали одним из популярных сюжетов для национального искусства. Усилия по защите границы воспеваются в древнерусских литературных памятниках, повестях, былинах и летописях. На знаменитой не только в России, но и далеко за ее пределами картине В. М. Васнецова «Богатыри», написанной в 1898 г., достоверно передана тревожная напряженность богатырской заставы, бдительно охраняющей родные рубежи и ожидающей нападения.

Сами протяженные границы Московского царства, Российской империи формировались, получали начертание с учетом и по результатам многовекового опыта отражения агрессора и необходимости ликвидации источника опасности. В том числе и поэтому длительное время страна расширялась на Восток, пока не достигла Тихого океана. Выражение же «естественная граница» применительно к России означает не только природно-географическое пространство, окаймленное непреодолимыми для внешнего противника препятствиями, но и указание на то, что занимаемая территория ей принадлежит по праву, по-скольку защита и освоение этой территории в течение длительного времени стоили огромных народных усилий и жертв, материальных и иных ресурсов.

Исторически же сложилось так, что значительных усилий требовали обустройство и защита именно западных рубежей страны. Весьма точно охарактеризовал эту специфику отечественный военный мыслитель А. Е. Снесарев: «Длинная граница – это просторные ворота для энергичного и смелого народа, но сложный и нервный лабиринт для малодушно-го и обороняющегося. Наша западная граница представляет для нас исключительный оперативный простор, допускает большой размах для инициативы и действий, но их же она дает врагу, сверх того, она дорога, сложна и требует исключительных организационных работ больших издержек»¹⁰.

Трепетное отношение к государственной границе, болезненное и нервное восприятие обществом и властью посягательств на нее, перспективы обострения обстановки близ нее нашли свое отражение не только в массовом сознании страны, но и в официальном дискурсе. Весьма примечательно и даже, пожалуй, удивительно то, что ценность границы в советский – официально атеистический – период стала характеризовать-ся посредством использования понятий фактически религиозной и сакральной коннотации, примененных для обозначения непримиримого политического разделения социализма и капитализма. В годы существования Советского Союза стране зародилась и получила повсеместное признание максима «Государственная граница – священна и неприкосновенна»¹¹, активно используемая и поныне в повседневном российском лексиконе и отраженная в произведениях искусства.

Фактически те же смыслы о значимости охраны границы для безопасности страны со-держались и в государственных и партийных документах. Так, в приветствии Центрально-го Комитета КПСС, Верховного Совета СССР, Совета Министров СССР советским пограничникам 27 мая 1978 г. было констатировано: «…пограничные войска надежно охраняют и защищают священные рубежи Союза ССР, обеспечивают их неприкосновенность и нерушимость»¹². В результате защита границы в нашей стране в известном смысле стала воспринимать-ся как дело всего народа. Как образно выразил-ся уже в постсоветское время бывший директор Федеральной пограничной службы России генерал А. И. Николаев в отношении своих сограждан, «все мы пограничники»¹³.

Практика показывает, что отношение к за-щите занимаемого пространства и к обеспечению неприкосновенности границ, характеризующееся личной ответственностью и причастностью граждан, только усиливается в России в результате по-ступающих к ней от других стран предложений, инициатив, выдвигаемых требований открыть до-ступ к ее природным богатствам, к запасам пресной воды, предоставить свободный проход по Северному морскому пути и т. д. Подобные намерения и замыслы воспринимаются в российском обществе как посягательство на национальный суверенитет. Реагирование государственных институтов на такие посягательства извне встречает поддержку граждан и выступает как дополни-тельный фактор легитимности власти.

Важным свидетельством того, что в нашей стране функциональность государственной границы является объектом пристального внимания со стороны не только общественности и политической элиты, но и научного сообщества, следует считать и активизацию в последние годы профильных исследований, в том числе комплексного, междисциплинарного характера¹⁴. Весьма примечательно в этой связи то, что рамках концептуализации пограничной деятельности подготовлен и издан ряд трудов, в которых обосновывается правомерность, необходимость и возможность создания интегральной науки погранологии¹⁵. Указанное понятие для обозначения определенной системы знаний было введено в научный оборот практически сразу же после распада Советского Союза, в 1993 г. Инициаторы разработки и сторонники этой научной дисциплины заявляют о создании научной школы и полагают, что в сферу ее компетенции входит изучение характера, законов и закономерностей пограничной деятельности собственном и в широком смысле, совокупности действий, взаимодействий и отношений по обеспечению и защите интересов личности, общества и государства в пограничных пространствах государств¹⁶. Относительно недавно России появились и исследования по погранометрике. Новая научная дисциплина, как по-лагают ее разработчики, призвана изучать процессы обеспечения пограничной безопасности государств посредством использования математических методов и моделей¹⁷.

Признавая факт активизации проведения в нашей стране исследований, направленных на концептуализацию пограничной деятельности, и одновременно воздерживаясь от развернутых оценок относительно целесообразности дальнейшей институционализации указанной сферы научного знания, следует вместе с тем констатировать, что аксиологии российской границы, ее духовно-ценностным смыслам в имеющихся работах уделяет-ся все еще недостаточно внимания. Между тем, как обоснованно отмечал А. Е. Снесарев, «анализ границы в научном отношении должен поднести читателю полную и исчерпывающую, притом глубоко современную картину смысла и значения рассмотренной границы»¹⁸. По прошествии практически века можно констатировать, что такой анализ в полном и завершенном виде в настоящее время все еще не представлен.

В морфологии же границ можно выделить природно-ландшафтные, культурные, экономические, политические и иные детерминанты и компоненты. В России понятие «политические границы» ввел, по всей видимости, известный военный теоретик первой половины XIX в. П. А. Языков, связывая их рассмотрение с военно-стратегическими соображениями¹⁹. Сочетание и соотношение с учетом их веса и значимости каждого из указанных выше компонентов морфологии границы у конкретного государства отличается. К тому же каждое государство в понимании и определении своих границ на том или ином этапе своей истории встает перед выбором предпочтений или же оказывается в ситуации поиска компромисса. Объясняя особенности понимания границ в различных странах и размышляя об «идее границы», «идеологии границы», «инстинкте границы», «научно обоснованном чувстве ответственности за границу», известный немецкий геополитик Отто Мауль почти сто лет назад отмечал: «Насколько государственная идея находится в обоюдной зависимости от политической жизненной формы, настолько идея границы должна быть подчинена требованиям и витальному натиску всего политического организма. Вот почему идея границы разнится от государства к государству»²⁰. В любом случае ясно, что политические и духовные смыслы государственной границы России нуждаются в дальнейшем научном осмыслении.

В завершение изложенного необходимо отметить следующее. Восприятие нациями своих пространств и границ складывается по-разному. Такое восприятие находится в прямой взаимосвязи с идентичностью нации, со сложившейся у нее картиной мира, с ее стратегической культурой. Отношение же россиян к занимаемому их страной пространству, его обережению и его границам имеет длительный генезис и является весьма специфичным. Названное обстоятельство подвергается постоянному теоретическому осмыслению, в рамках которого появляются новые приоритеты.

Примечания

1. Свечин А. А. Опасные иллюзии // Постижение воен-ного искусства : Идейное наследие А. Свечина / сост. А. Е. Савинкин, А. Г. Кавтарадзе, Ю. Т. Белов, Н. В. До-мнин. М. : Военный университет, Русский путь, 1999. С. 274. (Русский военный сборник. Вып. 15).
2. См.: Лихачев Д. С. Золотое слово русской литературы // Слово о полку Игореве / вступ. ст. и подгот. древнерус. текста Д. Лихачева. М. : Художественная литература, 1987. С. 3.
3. Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. М. : Мысль, 1993. С. 273.
4. Толстой Л. Н. Война и мир. Т. 3, 4 / примеч. Л. Д. Опуль-ской. М. : Художественная литература, 1983. С. 7.
5. Панарин А. С. Завещание трагического романтика // Москва. 2001. № 7. С. 27.
6. Клаузевиц К. О войне. М. : Госвоениздат, 1936. С. 414. Следует при этом отметить, что в оригинальной цитате речь идет не просто о России, а именно о ее государственном устройстве, о Российской империи: „Das russische Reich ist kein Land…“ (Clausewitz C. von. Vom Kriege. Achtzehnte Auflage. Bonn : Ferd. Dümmlers Verlag, 1973. S. 1024).
7. См., например: Krone-Schmalz G. Eiszeit. Wie Russland dämonisiert wird und warum das so gefährlich ist. München : Verlag C. H. Beck, 2017
8. К такому заключению пришел, например, немецкий исследователь Зигфрид Лауч. См.: Lautsch, S. Die Sicherheitspolitik der Russischen Föderation und die Neuorientierung ihrer Streitkräfte // Österreichische militärische Zeitschrift. 2018. № 1. S. 42
9. Военная доктрина Российской Федерации (утв. Пре-зидентом Российской Федерации 25 декабря 2014 г., № Пр-2976) // Российская газета. 2014. 30 дек.
10. Снесарев А. Е. Введение в военную географию. Пись-ма из Индии и Средней Азии. М. : Центриздат, 2006, С. 391.
11. См., например: Иванов В. С. Граница Родины. М. : Педагогика, 1987. С. 4.
12. Правда. 1978. 27 мая.
13. См.: Николаев А. И. Оборона России. М. : Гралия, 2003. С. 303–312.
14. См., например: Введение в исследования границ / под ред. С. В. Севастьянова, Ю. Лайне, А. А. Киреева. Владивосток : Дальнаука, 2016.
15. См. Погранология : методология и методика научных исследований / Анцупов А. Я. [и др.] ; Международная Акад. Информатизации, Отд-ние погранологии, Погра-ничная акад. ФСБ России. М. : Отд-ние погранологии МАИ : Пограничная акад. ФСБ России, 2006.
16. См.: Дмитриев В. А., Тынянова О. Н. О концептуализации пограничной деятельности и научной школе по-гранологии // Электронное научное издание «Альманах Пространство и Время». 2013. Т. 3, вып. 1. Спец. вып. «Пространство и время границ». URL: http://www.j-spacetime.com/actual%20content/t3v1/3101.php (дата обращения: 01.02.2021).
17. См.: Шумов В. В. Введение в общую погранометрику. М. : URSS, 2016.
18. Снесарев А. Е. Указ. соч. С. 394.
19. См.: Языков П. А. Опыт теории военной географии, с приложением к избранию пунктов, для сооружения крепостей предназначаемых. Санкт-Петербург : Тип. А. Воейкова и К°, 1838. С. 67–72.
20. Maull O. Politische Grenzen. Berlin : Zentralverlag GMBH, 1928. S. 103.

Источник: Белозёров В. К. Пространство и граница России в ценностном измерении // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Социология. Политология. 2021. Т. 21, вып. 2. С. 190–195. https://doi.org/10.18500/1818-9601-2021-21-2-190-195 Статья опубликована на условиях лицензии Creative Commons Attribution License (CC-BY 4.0)

Этот день в истории – 16 июля

1054 год. Неудачей завершились в Константинополе переговоры между Римским папой и Константинопольским патриархом по ряду теологических вопросов. Посланник папы римского Льва IX Гумберт положил на алтарь собора св. Софии папскую буллу с анафемой в адрес Константинопольского патриарха Михаила Кирулария. Патриарх, в свою очередь, проклял посланника и всех членов его делегации. В результате раскола окончательно оформились две самостоятельные церкви: католическая и православная.

1652 год. В Москву перенесены мощи святого мученика митрополита Филиппа, выступавшего в своё время против политики опричнины Ивана Грозного и попавшего за это в опалу.

1815 год. Опубликовано первое стихотворение («К другу стихотворцу») юного Александра Пушкина.

1819 год. Началась кругосветная экспедиция шлюпов «Восток» и «Мирный» под командованием М.П. Лазарева и Ф.Ф. Беллинсгаузена. Русские моряки стали первооткрывателями Антарктиды.

1917 год. Началось Июльское восстание в Петрограде. Бурные демонстрации рабочих, солдат и кронштадстких моряков против Временного правительства. Солдаты 1-го пулемётного полка призвали к демонстрации под лозунгом «Вся власть Советам!». На следующий день состоялась 500-тысячная демонстрация рабочих, солдат и матросов Петрограда.

1919 год. Белые войска под командованием генерал-лейтенанта А.И. Деникина заняли Херсон.

1920 год. Антанта прекратила экономическую блокаду Советской России.

1925 год. Первый полёт дирижабля «Московский химик-резинщик» конструкции Н.В. Фомина.

1942 год. Опубликовано постановление ГКО о введении отличительных знаков для военнослужащих, получивших ранение на фронтах Великой Отечественной войны.

 1944 год. Авиацией Балтийского флота в порту Котка был потоплен германский крейсер ПВО «Ниобе».

1944 год. В освобождённом  от немецкой оккупации Минске прошёл Партизанский парад. В параде принимало участие 30 партизанских бригад. Каждая бригада имела собственное знамя и плакаты. На митинг и парад собрались более 30 тыс. партизан и 50 тыс. жителей города.

1945 год. Прошло первое успешное испытание американской атомной бомбы на полигоне в штате Нью-Мексико, США.

1965 год. С космодрома Байконур успешно осуществлён первый запуск ракеты-носителя Протон, которая вывела на околоземную орбиту советский научно-исследовательский спутник Протон-1.

1990 год. Украина приняла Декларацию о государственном суверенитете (ранее отмечался на Украине как День независимости).

1992 год. Верховный Совет Российской Федерации принял постановление «О реабилитации казачества».